Поглощённый ожиданием ответа Джона, я не обратил внимания на то, что возникло первым: сирена тревоги, или лязг опускающихся железных ставень. На несколько секунд погас основной свет, и стало темно. Однако быстро и исправно заработали аварийные генераторы. Зажегся противный тревожный свет красных и жёлтых дежурных фонарей. Одни должны были освещать путь, другие показывать, куда идти. Вот только идти было некуда. Здание ощетинилось стальной бронёй. И только голос автомата бесконечно принялся вещать по громкой связи мантру спасения:
– Соблюдайте спокойствие. На наше учреждение оказано давление или нападение. Полиция и медики уже прибывают. Не паникуйте.
И так через каждую минуту. Поневоле запаникуешь.
– Хозяин.
В голосе Джона я вдруг услышал того молодого парнишку, которого когда-то сначала пощадил, потом сделал своим слугой, а после и другом.
– Хозяин, я клянусь, что это не моих рук дело.
Это мне и так уже стало понятно.
– Это облава, – он совсем упал духом. – Надо ж было так глупо попасться. Вы знаете, как казнили Регланда?
Я знал. Один из старейших Вестников пойманный правительством подвергался неимоверным пыткам. Палачи расстреливали его, жгли, пытались проткнуть пиками, рубили топором. Пока не применили алмазную пилу. Ему этой снастью мелено отпилили голову. А постепенно нашли и прочие наши уязвимости.
– Нет, Джон.
– Что нет? – Не понял он.
– Не стоит пока тебе бередить свою месть ко мне, – ответил я вполне серьёзно. – Не начинай никогда плакать раньше, чем тебя начали бить. И сиди смирно.
Призывы по внутренней связи продолжались.
К нам подбежал тот самый охранник, что пропустил меня сюда. Ничего опасного в нём не обнаружилось. Он просто выполнял годами вбиваемые в его мозг инструкции.
– Господа, тревога не учебная. Я вынужден досмотреть вас и вывести в безопасное место до приезда полиции и медиков.
– Но я жду жену, – попробовал сопротивляться я. – Она спустилась в хранилище.
– Ей помогут, – по инструкции охранник просто светился уверенностью. – Там уже работают. Пройдите за мной.
– Может я, если руки пачкать не хочешь? – Повернувшись ко мне, одними губами спросил мой бывший товарищ.
– Вот за это тебе точно отрежут голову. Мы простые посетители сейчас. Вот и веди себя соответственно, пока не поймём происходящего. Тебя отец общим принципам выживания не учил?
Ох, зря я это ему сказал.
– Не успел, – на удивление спокойно ответил Джон. – Я больше у вас учился.
Сирена ревела, голос продолжал повторять записанные фразы. А из подвала никто не появлялся.
– Идёмте, господа, идёмте, – настаивал охранник.
– Но там осталась моя жена!
– Уверен, что никакой реальной опасности для неё не существует. Тем более что она находится в хранилище с нашим старым (он голосом подчеркнул) сотрудником. Такие тревоги в большинстве случаев возникают из-за конфликтов наверху. Идите за мной.
– Полный бред, – так тихо, что услышал только я, произнёс Джон.
– Идём.
Проходя мимо стеклянных дверей теперь напрочь заблокированных, я увидел полностью освобождённое пространство. Всех посетителей загнали в дальний угол и держали там, не взирая на периодические истерики некоторых женщин.
Нас вывели, поняв на минуту железный занавес, через ту же дверь, которую мы вошли с рыжеволосой. Лично я пока продолжал ничего не понимать. Вся эта история ради её устранения? Зачем так сложно? Да и кто она? Девочка-киллер, которой просто повезло, что я не убил её сразу. (Джон прав, теряю хватку).
Но оставалось много вопросов и к самому Джону. Ведь он прав. Его всегда станет догонять вопрос о вендетте со мной. Пусть сегодня не тот случай, и он молод. Убийство отца на твоих глазах пусть и в честном бою не забыть.
Или цель не она. А, как сказал мой бывший слуга, просто наживка!
– Сиди и наблюдай, – приказал я Джону, словно не прошло столько лет.
Но он кивнул головой и скрылся под сиянием огней в арке эротического клуба. Оттуда все служебные выходы банка просматривались лучше всего. А вот на увеселительное заведение давно уже плюнули, и никто не смотрел в ту сторону.
Беспокоился я напрасно. При тревоге хоть учебной, хоть нет, Леди Монтгомери принялось спасать чуть ли не две трети служащих. После осмотра медиков и полицейских ей-таки позволили приблизить к себе своего телохранителя. Меня.
– Где Маша? – Сразу спросила у меня жена, едва мы купили у какой-то старушки место на балконе прямо напротив банка и утвердились там.
– У меня тоже много вопросов накопилось, – искренне признался я.
– Например? – Удивилась она.
– Например, как Джон прошёл мимо тебя незамеченным?
Судя по выражению её лица мой вопрос, оказался для неё неожиданным.
– Малыш Джон? Он здесь?
– Он уже далеко не малыш, и он здесь, – подтвердил я. – Только что с ним общался.
– Ты его убил?
Надо заметить, Изабелл всегда симпатизировала мальчишке ещё с тех времён, когда мы не знали, кем на самом деле он является. Да и после она много раз пыталась оправдывать его некоторые неразумные в силу молодости поступки в моих глазах.
– Не было повода, – ответил я.
Ох, и не любит моя благоверная, когда я начинаю ходить вокруг да около, а не выкладываю всё сразу начистоту. Её губы плотно сжались, глаза сузились. Не будь она Леди, пожалуй, отвесила бы мне сейчас хорошую затрещину.
– Так это всё-таки он за всем стоит?
– Успокойся, – посоветовал я. – Уверен, что нет. Он сам испугался, когда началась тревога, и здание превратилось в мышеловку.
– Слава богу!
Она вздохнула с таким облегчением, что где-то в глубине моей души шевельнулась ревность, что случается весьма редко.
–Тем не менее, – продолжил я, – он меня искал и нашёл. И ему явно известны сегодняшние события и их связь со мной. Ну и, возвращаясь к первому моему вопросу: как он миновал тебя незамеченным?
– Дорогой, ты меня никак в чём-то подозреваешь? – Возмутилась Леди Монтгомери. – Тогда извольте говорить прямо, сэр!
Вот такой она была при нашей первой встрече: высокомерная, холодная, самоуверенная Леди Высшего Света. А ведь я тогда посчитал её напыщенной дурой. И сколько раз в дальнейшем мне приходилось убеждаться в ошибочности первого впечатления в отношении этой бесподобной женщины раз за разом постигая новые грани её незаурядной личности.
– Просто меня сильно задела брошенная им фраза. Мы, мол, стареем и теряем хватку, – улыбнулся я. – Но он ведь действительно прошёл прямо мимо тебя незамеченным.
Изабелл пожала плечами, прекрасными даже в этом невзрачном платье.
– Как хорошо одетый клиент отправился в сторону Хранилища, я видела. Так значит, это и был он?
– Да.
– Что ж. В мою задачу не входило препятствовать кому-либо из посетителей банка заниматься делами, ради которых они и посетили этот офис. Я страховала. А там, на месте должен был действовать ты. И ради бога, как бы я узнала в том джельтельмене нашего по-юношески нескладного малыша Джона через столько лет да ещё со спины?
Разумно. Всё разумно. Кроме одного неприятного момента, который не стоит списывать со счетов. А если всё же за последними событиями стоял он?
– Так ты его отпустил? – Решила уточнить Изабелл.
– Поставил следить за служебными выходами. И очень надеюсь, что в отличие от тебя, он не соблазниться прелестями того публичного заведения, рядом с которым я его оставил.
Леди очень редко краснеют, тем более от стыда, ибо он к ним как-то не липнет. Но этот случай из молодости, вероятно, глубоко запал в душу моей супруги.
– Это было всего лишь один раз, – отрезала она. – И хватит об этом.
– Да уж, лучше подумать, куда подевалась наша рыжая бестия.
А действительно, куда?
Улица перед зданием банка была заполнена полицейскими, пожарными машинами и каретами скорой помощи. Посетителей выводили, опрашивали, а если требовалось, передавали медикам. Всё-таки для привыкшего к спокойному размеренному течению жизни представителя среднего класса подобные происшествия могут вызвать немалое нервное потрясение.
Вот только нашей златовласки среди эвакуируемых людей не наблюдалось.
– Может до неё всё же добрался один из её коллег? – Предположила Изабелл. – Отсюда и тревога. Лежит несчастная в хранилище с дыркой во лбу.
Я ещё раз внимательно осмотрел улицу. Полиция присутствовала, но было её сравнительно немного. Да и суеты особой не наблюдалось. И никакого спецназа в бронежилетах, как это всегда происходит при убийстве или нападении в таком месте.
– Ты видишь хоть одного криминалиста? В случае обнаружения трупа группа криминалистов уже была бы тут.
– Возможно, девчонка просто боится выходить.
– Не тот случай, – возразил я. – В такой ситуации не ей решать – выводят всех полиция. Попробуй она закапризничать, лишь вызовет к себе подозрение.
– Но есть ещё переулок. Криминалисты могут быть там, чтобы не добавлять паники и так перепуганным спасённым посетителям. Или её вывели через служебный ход.
– Там Джон.
– А он знает о ней? Знает её в лицо?
– Я же говорил уже, ему известно достаточно много о нашем сегодняшнем расписание дня, – проворчал я.
И тут же хлопнул себя ладонью по лбу.
– Джон!
– Не поняла.
– Продолжай наблюдать, а я проведаю нашего мальчика.
Что-то в выражении моего голоса насторожило Изабелл. Что не удивительно. Я, очевидно, теряю хватку. Как я мог оставить его там одного? Повёлся на деланый испуг, на слово «хозяин», на память о прежней дружбе. А может всё проще? Он шёл за Машей, а встретил нас. С двумя Вестниками сразу молокососу не совладать. Вот и поменял план на ходу.
Рука жены мягко легла на моё напрягшееся плечо. Она слишком хорошо знала меня, дабы без всяких слов прочитать мои мысли.
– Ты понаблюдай, а я сама схожу, – произнесла мягко. – Так будет правильнее.
Пришлось несколько раз глубоко вдохнуть-выдохнуть, чтобы признать её правоту. Если Джона там уже нет, то какая разница, кто пойдёт. Если он там и это засада, Изабелл парень никогда не тронет. И не только из-за взаимной симпатии. Нападение на меня лично ещё как-то можно будет и то со временем оправдать перед кланом личной местью. Но жизнь сестры братство ему не простит никогда. Тут хоть прячься, хоть не прячься. Найдут и примерно жестоко накажут.
– Хорошо, – согласился я, – иди. Но все же будь осторожна. Люди имеют свойство меняться с годами. А Джон как не крути – Вестник полукровка.
– Я тоже, если ты забыл, – жёстко произнесла Изабелл, и больше не произнеся ни слова, покинула балкон.
Какой же я болван! Кто меня за язык тянул? Разве что напряжение этого дня могло как-то меня извинить. Отец Беллы был хоть и очень влиятельным и богатым, но уроженцем Земли, как и женщина, давшая жизнь Джону. Из нашего мира происходила её мать. Они оба об этом никогда не забывали. Может в этом и крылась их взаимная симпатия. С зыбкой надеждой на прощение я продолжил наблюдать за улицей.
Время шло. Машины специальных служб начали разъезжаться. И вскоре улица перед банком окончательно опустела. О происшествии теперь напоминали только табличка «Закрыто» на дверях здания и единственный наряд полиции в соответствии с правилами оставленный дежурить здесь на всякий случай. От Изабелл тоже известий не было. Я хотел было позвонить, но решил пройтись. Попрощался с хозяйкой, предоставившей нам свой балкон под наблюдательный пост, вышел на улицу и свернул в переулок.
Здесь вообще ничего не напоминало о недавнем переполохе. Пара автомобилей проехавших мимо меня лишь на минуту притормозили рядом со светящейся вывеской пикантного заведения, чтобы высадить на тротуар очередных любителей безудержного разврата.
Я вздохнул с облегчением, когда навстречу мне вышли оба – Джон и Изабелл, целые и невредимые. На мой немой вопрос парень лишь развёл руками.
– Может, затаилась где-нибудь внутри, – предположил я, когда мы сошлись. – Она же была убеждена, что мы избавимся от неё, как только в ней пропадёт необходимость.
– В другое время такое возможно. И то вряд ли. Банк это не супермаркет. Охрана тут высший класс. Однако не в этом случае, – возразила Белла. – При подобных обстоятельствах полиция самым тщательным образом обыскивает здание, буквально наизнанку выворачивает именно для того, чтобы не дать вероятному преступнику ни единого шанса скрыться.
– А это значит, – подытожил я, – нас одурачили.
Первой догадалась Изабелл.
– План «Б».
– Какой ещё план? – Не понял Джон.
– Запасной вариант отхода в случае полного либо частичного срыва операции, – пояснил я. – Начиная со звонка куратору, всё являлось спектаклем.
– Но Леди Монтгомери рассказала мне, что это вы настояли на звонке, – возразил мой некогда верный товарищ.
– И лишь подыграли ей, – кивнул я. – Если бы не мы, она сама предложила бы это сделать. Оказать содействие тем, кто собирается тебя ликвидировать, как ненужного свидетеля, значит продлить себе жизнь. И мы бы поверили. Других-то верных ниточек к заказчику не существовало. А ей требовалось только попасть в нужное место.
Дальше всё элементарно. Полное переодевание, парик, какие-нибудь накладки изменяющие формы тела и тревога, как способ удалить нас от наблюдения за лестницей, ведущей в хранилище. Нас действительно расслабили последние годы сравнительно спокойной жизни. И я поклялся сам себе, более не допускать подобных ошибок. Выполняя свою миссию, Вестник смерти всегда просчитывает все варианты развития событий. И уж тем более нельзя поступаться этим правилом, когда речь идёт об охоте на тебя самого.