Знаменитый нападающий Марсианских Рыцарей Алекс Барашкин – лучший на сегодня бомбардир за всю историю хоккея лихо прошёл защитников, играючи уложил на лёд вратаря Лунных Пингвинов и впечатал шайбу в уже пустые ворота соперников. Трибуны взревели! Поддавшись энергетике переполненного стадиона, и я орал вместе со всеми. Хотя признаться, по сути, таким уж рьяным болельщиком не имею чести быть. В моём родном (увы, более не существующем) мире такой игры просто не существовало. Так что я не был подобно обитателям Земли с раннего детства погружён в страсти по этому несколько странному виду спорта.
В параллели, откуда произошли Вестники смерти, командные игры тоже существовали, но не пользовались особым успехом. В нашем обществе более ценились единоборства. Ведь даже самый лучший игрок в команде сильно зависит от действий партнёров. И только в схватке один на один всё решает личное мастерство спортсмена.
Тем не менее, потакая пристрастиям Изабелл к этим коллективным забавам, я частенько сопровождал её на подобные зрелища. Но не сегодня. В этот раз я оказался в одиночестве, если не считать окружающих меня полсотни тысяч болельщиков слетевшихся на главный матч сезона со всех концов Земного Альянса. Хотя планировалось пойти вместе.
Белла как владелица одной из крупнейших корпораций Альянса и самая богатая женщина этого мира имела постоянное место в ВИП ложе. Так как на Земле мы не состояли в официальном браке, а я и вовсе числился вне закона, то посещал подобные места в качестве её телохранителя. Благо в лицо меня никто здесь не знал. О чём мы всегда весьма ревностно заботились никогда не оставляя в живых очевидцев наших тайных операций.
Однако сегодня мою драгоценную возлюбленную в самый последний момент призвали какие-то неотложные дела. Столь срочные, что она покинула меня, не успев ничего объяснить, когда мы уже въехали на территорию стадиона. А поскольку телохранитель без охраняемого тела в ложе для избранных смотрелся бы как минимум странно, мне и пришлось разместиться на общей трибуне для простых зрителей. И в полной мере ощутить на себе магию толпы.
И вот теперь я орал, раздирая горло, выбросив вверх обе руки с растопыренными в виде буквы «V» пальцами вместе с большей половиной присутствующих ликуя по поводу очередного блистательного гола в исполнении форварда Марсианских Рыцарей. Как вдруг…
Ослепительная вспышка затмила даже свет мощных прожекторов стадиона. Оглушающий грохот сотряс воздух, разрывая барабанные перепонки у людей оказавшихся ближе других к его источнику. Трибуны заходили ходуном, подбрасывая обезумивших от ужаса зрителей в воздух, словно необъезженные жеребцы ковбоев на родео. Взвесь цементной пыли не давало нормально вздохнуть. Вдобавок что-то сильно ударило меня в живот.
Мгновенная реакция помогла вовремя закрыть глаза и спасти, таким образом, зрение. Опустив взгляд, я обнаружил у себя на коленях поразивший моё тело снаряд – чью-то оторванную голову. Лицо хоть и повреждённое взрывом оказалось знакомым. Это был самый популярный спортивный комментатор Альянса. Вернее самая верхняя его часть. Я аккуратно взял голову обеими руками и положил на колени соседу слева. Тот не возражал, так как сам словно бабочка иглой в коллекции натуралиста был пришпилен куском арматуры к спинке своего кресла. Прут вошёл в грудь точно в область сердца. Так что думаю, парень не мучился.
На трибунах царила паника. А игроки на ледовой площадке, напротив, замерли, и ошалело таращились куда-то чуть правее и выше моего места. Проследив за их взглядами, я обнаружил огромную рваную рану на теле здания ровно там, где ещё недавно располагались ВИП ложа и комментаторские кабины.
– А ведь там должны были быть мы с Изабелл, – сообщил я мёртвому соседу, похлопав его по плечу.
Шкура Вестника смерти может выдержать многое. Например, удар ножа или пули, минных осколков или топора. Вот и арматурина попади она в меня, а не в несчастного болельщика в худшем случае оставила бы на коже лишь небольшой синяк. Но перед таким мощным взрывом не устояла бы и легендарная наша неуязвимость. Из чего следовало неутешительное предположение. (Пока только предположение). Что взрыв этот предназначался никому иному, как нам с Беллой. Есть о чём задуматься.
За ухом завибрировал коммуникатор. Учитывая, что решающий матч сезона транслировался в прямом эфире по всем центральным каналам, я ничуть не удивился столь скорому звонку Леди Монтгомери.
– Дорогой, ты жив? – прозвучал в мозгу её встревоженный голос.
Глупый вопрос. Как бы я ответил на вызов, будучи мёртвым? Логичней было поинтересоваться, не ранен ли «дорогой». О чём я не преминул тут же сообщить своей бесценной Королеве.
– Идиот проклятый! Тебе всё шуточки! А у меня перед глазами чернеет дыра на том месте, где мы с тобой должны были находиться! Где ты должен был сидеть!
Чёрт возьми! Приятно лишний раз убедиться в силе чувств своей женщины! Обычно она вовсе не так эмоционально относится к смерти. Правда, раньше я не давал столь веского повода опасаться за мою жизнь.
– Кстати, а ты где?
Испуг чисто по-женски сменился подозрительностью. Отчего-то очень многие дамы считают, что стоит оставить мужчину одного, как он сразу пустится во все тяжкие.
– В относительной безопасности, – сообщил я. – Если только неизвестные преступники не подстраховались, заложив дополнительный заряд под трибуну, где я сижу.
Итак, отработав эмоции, мозг Изабелл переключился на привычный деловой образ мышления.
– Интересно на кого покушались?
Это было скорее размышление вслух, нежели вопрос.
– И мне интересно, – поддержал я. – Учитывая, что в ложе сегодня присутствовало полно «интересных» персонажей от политиков и банкиров до кинозвёзды и знаменитого писателя. Но для их умерщвления вполне хватило бы небольшого портфеля с обычным динамитом. А тут рвануло никак не меньше бочки с армейской взрывчаткой.
– Пожалуй, – немного помолчав, согласилась она, очевидно потратив паузу оценивая повреждения от взрыва на основе высококачественных снимков, которые, вне всякого сомнения, уже находились в её распоряжении.
– Так что либо подрывники совершили акт безумной щедрости, либо желали наверняка уничтожить кого-то, кого убить не так-то просто. Как ты считаешь?
– Возможно. Но давай не станем строить догадки раньше времени.
– Ты уже распорядилась?
Вопрос был излишним. Как деятель такого масштаба, Изабелл не нуждалась в подсказках при действии в экстренных ситуациях. Но надо же было хоть что-то сказать.
– Разумеется. Всё что полиция и спецслужбы нароют на месте, окажется на моём столе раньше, чем они доберутся до своих контор.
– Отлично. Я тоже тут немного осмотрюсь.
– Нет!
Это прозвучало не очень громко, но резко. То самое её «нет», с которым бесполезно спорить.
– Если целью был кто-то из нас или мы оба, то противник уже знает о своей неудаче. Не стоит дразнить гусей и самому лезть в прицел. Возвращайся домой. Я уже распорядилась. Машина будет ждать тебя у выхода со стадиона через четыре минуты. До встречи.
Она прервала связь раньше, чем я успел сказать, как её люблю!
Ну, у кого ещё есть такая женщина! Верно в своё время подметил Кальвин: смешение крови людей и вестников (как это произошло в случае с Беллой) даёт потрясающий эффект.
В общем, через пять минут я уже мчался в салоне тяжелобронированного лимузина по направлению к нашему городскому дому. Полицейский эскорт завыванием сирен и мигалками расчищал дорогу, а три автомобиля охраны прикрывали тыл и фланги. Любопытно, задумывались ли сидящие в джипах вооружённые до зубов бойцы, с какой стати столько внимания к персоне пусть и личного, но всего лишь телохранителя хозяйки. Вряд ли. Они просто выполняли свою работу, за которую им хорошо платят.
Ещё через четверть часа кортеж подкатил к городскому особняку Монтгомери. Своими размерами и великолепием дом превышал королевский дворец Изабелл в параллели, доставшейся ей в наследство от отца. Полицейский автомобиль оставил нас у ворот. Машины охраны въехали на территорию, но остановились во дворе. Лимузин же плавно скользнул в открывшийся ему на встречу проём подземного гаража. Опустившись по серпантину довольно глубоко в недра Земли, броневик выкатился на нашу персональную парковку и замер у лифта. Водитель вышел и почтительно открыл мне дверь. Он тоже не знал, кем я на самом деле прихожусь хозяйке, но имел распоряжение обращаться со мной по тому же разряду, как с ней самой. Может его и терзало любопытство, однако внешне он этого никак не выказывал.
Скоростной лифт почти мгновенно вознёс меня из бетонных недр под самое небо. Там под прозрачной крышей из супер стекла способного поспорить по прочности с самой мощной бронёй, солнечные лучи, отражаясь от поверхности воды в бассейне, пускали зайчиков на стены. Тут же располагался небольшой бар, за стойкой которого меня и ожидала супруга. Правда женаты мы были только в её частном мире, доставшемся ей после смерти отца и гибели двух сводных братьев. Но поскольку в той параллели царило средневековье со всеми вытекающими из этого неудобствами, большую часть времени королева предпочитала проводить на Земле.
– Выпьешь что-нибудь? – вместо приветствия спросила Изабелл.
– Разумеется, – согласно кивнул я, подойдя к стойке и поцеловав жену. – После такого глубокого разочарования мне просто необходимо взбодриться.
Она непонимающе посмотрела на меня.
– Я ведь так и не узнал, кто возьмёт Кубок в этом году! – объяснил я. – Из-за этого чёртова теракта.
– Чушь. Ты всегда был равнодушен к хоккею, – произнесла она, одновременно жестом предлагая мне обслужить себя самому.
Я выбрал красное вино – контрабанда из одной закрытой параллели. Для более крепких напитков ещё было рановато.
– А ты, кстати, чего дома делаешь? Тебя же вроде куда-то срочно вызвали. Да так срочно, что ты бросила меня – своего телохранителя – на стадионе! И вот не прошло и часа, а ты уже дома. И даже переодеться успела, – добавил я, давая понять, что оценил её новое роскошное шёлковое кимоно расшитое цветущими ветвями сакуры.
В другой бы раз Белла кокетливо улыбнулась довольная собой и мужем заценившим её обновку. Но сейчас ей было совершенно не до того.
– В том-то и дело, – сообщила она, имея при этом весьма озабоченный вид, – вызов оказался ложным.
– Как? – не понял я. – Его же сделали по твоему закрытому каналу.
Подобно любому влиятельному бизнесмену в распоряжении Изабелл имелась секретная частота для экстренной связи. Причём сигнал кодировался так, что раскодировать его мог только соответствующий аппарат получателя.
– Кто-то смог-таки подключиться и выдать себя за Питера – управляющего моими предприятиями на Марсе. Да так, что я не почувствовала подвоха.
Я не силён в земных технологиях. Покинутый когда-то Вестниками родной мир по местным меркам в своём научном и техническом развитии находился где-то на уровне первой трети двадцатого века. Однако со слов жены знал, что перехватить сигнал подобного канала и главное декодировать его со стороны невозможно. Выходит кто-то смог это сделать. И всё же что-то здесь не состыковывалось.
– Зачем врагу минировать ВИП ложу, а потом прилагать такие усилия для твоего удаления с места покушения?
– А с чего ты решил, что это враг? Именно мой враг? Ведь этот вызов фактически спас мне жизнь. И тебе тоже!
– Как этот неведомый доброжелатель мог предусмотреть, что я без тебя не пойду в ложу, а решу расположиться на общей трибуне? Может, как раз в меня он и целился? У меня в этом мире найдётся полно недругов, не имеющих при этом к тебе никаких претензий!
Ещё до встречи с Изабелл я, как и все Вестники смерти, трудился на ниве «элитарных» заказных убийств. Поэтому людей желающих мне отомстить за смерти коллег и партнёров, родных и близких хватало с избытком.
– А как он мог быть уверен, что мой телохранитель не последует за своей хозяйкой, а останется глазеть на игру? Ведь никто на Земле не знает, кем ты являешься на самом деле, Вестник смерти!
Логично. Но только в том случае…
– А если всё же некто смог меня идентифицировать? Или ему кто-то подсказал?
– Кто, например?
В памяти всплыла злощастная дуэль в той самой средневековой параллели с собратом-вестником в Замке Стивена – брата Беллы, в результате которой одним Вестником в мире стало меньше.
– Помнишь Джона? Он тогда поклялся отомстить за смерть отца, – сказал я.
Белла нахмурилась.
– Не думаю. Во-первых, та дуэль признана законной всеми братьями. Во-вторых, вы с Джоном уже после вместе участвовали в операции против Канцлера. А, в-третьих, пусть Джон и нечистокровный Вестник, как и я, но он бы никогда не делегировал своё право мести кому-то другому. И он бы встретился с тобой в поединке, а не пошёл бы на подлость. Иначе стал бы тогда врагом для всех оставшихся собратьев! И вообще может мы просто стали параноиками? И покушение было не на нас?
Мне оставалось только пожать плечами.
– А на кого? Там было много разных «шишек» и знаменитостей, но никого такого особенного, кого, на мой взгляд, желали бы убить. Да ещё таким способом. И как тогда быть с твоим ложным вызовом?
Конечно, я понимал желание Беллы объяснить случившееся как-нибудь иначе, а не покушением на наши жизни. Тогда всё стало бы просто, хотя и трагично. В противном случае вывод оказывался неутешительным. Кто-то знал о нас то, что мы тщательно скрывали. И этот кто-то настроен весьма решительно, раз его не останавливают даже неминуемые последствия для него в случае убийства одного из нас и тем более обоих сразу. Остальные Вестники смерти объявят на него охоту. И тогда спрятаться не удастся даже в самой далёкой параллели. Вестников не может остановить ничто в мире. Кроме смерти приговорённого или своей собственной. Вот только надеяться устоять против всего братства – утопия. Это не удалось даже всемогущему Канцлеру Земного Альянса. Ныне покойному.
– Хорошо. Будем исходить из предположения о покушении на нас обоих, – смирилась Изабелл. – Не станем пока заглядывать в глубины истории. И попробуем составить список недавних событий, способных вызвать подобную реакцию.
– Согласен. Одновременно займёмся расследованием самого взрыва. Как только тебе передадут материалы по делу.
– Думаю, они окажутся у меня ещё сегодня.
Мы немного помолчали. Я допил вино и наполнил бокал снова. Супруга смешала себе коктейль. При этом действовала она словно автомат, мыслями явно находясь где-то далеко.
– А может, на время расследования сбежим в твой мир? – предложил я, не надеясь, что окажусь услышанным.
Но она услышала.
– У меня много дел.
Возражение выглядело неубедительно. Делами она вполне могла заниматься и на расстоянии. Из этого я сделал вывод, что, по сути, она не против навестить своих средневековых подданных. И добавил аргументов.
– По крайней мере, там нас никто не сможет достать. Порталы можно пересчитать по пальцам и все они под постоянным наблюдением и охраной.
Однако Белла всё тянула с окончательным решением.
– Что тебя смущает? – поинтересовался я.
Она глотнула коктейля всё так же автоматически. Потом посмотрела на меня и вместо ответа вдруг спросила:
– А ты помнишь того клиента, которому мы отказали не так давно? Помнится, он был вне себя из-за этого. Даже предлагал утроить гонорар и без того немыслимо высокий.
– А как же, – подтвердил я. – Его неуравновешенность меня тогда во многом и смутила.