Глава 1
Это была одна из дождливых темных ночей Мурманска, когда над городом проплывали тяжелые августовские тучи, а тротуары были залиты грязными лужами, в которые журча и пенясь впадали не менее грязные ручьи.
В такую ночь безлюдные улицы выглядели жалко и сиротливо, а мокрые стены домов смотрели на редких прохожих темными дырами оконных проемов, заставляя тех невольно ускорять свой шаг.
Некоторые «храбрецы» откровенно бежали, двумя руками удерживая непослушные зонтики, которые так и норовили вывернуться под порывами ветра и улететь в промозглую тьму.
Дождь шел уже третий день. Он, то переставал на время, то расходился с новой силой, заливая дома, машины, дороги. Его монотонный звон барабанной дробью стучал по крышам домов, по железным навесам и ржавым гаражам, которые ютились между высотных зданий, да по краям детских площадок.
Именно в эту ночь под одним из таких гаражей, где пахло землей, но было сухо, где валялась старая куртка, а рядом лежал кем-то потерянный красный мяч, на свет появился маленький щенок. Он был еще совсем слепой и ничего не видел. Зато слышал. Он слышал раскаты грома, и они его очень пугали. Он не знал, что это гром, но это было до жути громко. Он не понимал кто он и где находится. Еще ему очень хотелось есть, но еще больше, чем голод, его мучил страх. Страх перед неизвестностью, перед этими громкими звуками, страх от новых незнакомых запахов. Щенок тихо пискнул и постарался свернуться в маленький незаметный комочек.
«Не бойся, сынок, – вдруг раздался совсем рядом ласковый голос. – Сейчас все будет хорошо».
Щенок почувствовал, как его обволакивает тепло, много тепла. А потом чей-то влажный горячий язык лизнул его бок. – Это я, твоя мама, ничего не бойся, ты не один.
И страх сразу прошел. Стало так хорошо и уютно. Щенок постарался как можно плотней прижаться к маминому боку и зарыться носом в мягкий мех. Минуту спустя он уже безмятежно посапывал, обняв передними лапами мамин хвост.
К утру многодневный дождь прекратился. В воздухе повис плотный туман, обволакивая своей белой пеленой дома, гаражи, автомобили.
Вдруг до слуха щенка донесся гулкий звон: «Дин – Дон! Дин – Дон!»
– Мама, что это? – спросил щенок, подняв одно ухо и прислушиваясь к необычным звукам.
– Это колокол звонит, – ответила мама, – здесь недалеко есть высокий дом, под крышей которого висит большая железная штука, колокол называется. Иногда он вот так звонит.
Щенок внимательно выслушал, но через минуту ему было уже все равно, он опять проголодался и с жадностью уткнулся в мамин живот.
Мамино молоко придавало щенку сил, и он быстро рос.
Так прошло несколько дней. Мама, то уходила, то приходила. Однажды щенок спросил ее, куда она все время уходит.
– У нас нет хозяев, милый, – ответила она, – нас некому кормить. Мне приходится искать еду самой, чтобы у тебя всегда было молоко.
– Когда я вырасту, я найду нам хозяина, тогда тебе не придется никуда уходить, – важно заявил щенок.
– Это очень хорошо, – улыбнулась мама и прилегла рядом, вытянув усталые лапы.
Пасмурные дни сменялись солнечными. Щенок подрастал. Однажды утром он проснулся, лишь на миг открыл глаза и тут же быстро зажмурился от яркого света, который неожиданно ослепил его. Крепко сжав веки и замерев на месте от страха и неожиданности, он решил, что больше никогда не станет их раскрывать.
«Я видела, не притворяйся! – мамин язык лизнул его в нос. – Открывай глазки, пора уже».
Через некоторое время щенок неуверенно приоткрыл сначала один, а затем и второй глаз. Все еще щурясь от солнечных зайчиков, попадавших к ним под гараж, он спросил: – Мама! Что это!?
– Это солнце. Оно не только светит нам, но и греет нас.
Щенок с опаской приподнял голову и уже более уверенно посмотрел на высокую траву, сквозь которую пробивались яркие лучи.
– Я хочу посмотреть его, – произнес он, неловко поднявшись на лапы.
– Тебе пока нельзя вылезать отсюда, – сказала мама, – ты еще очень маленький, а там слишком много опасностей. Подрасти немного, и я обещаю, что мы потом вместе пойдем наружу смотреть на солнце. Мы погуляем, и я тебе все-все покажу.
– Ну, мам! – захныкал недовольный щенок. – Я еще нескоро вырасту, а гулять хочется уже сейчас, – однако мама была непреклонна. В конце концов, малыш оставил бесплотные попытки уговорить ее. Обидевшись, он пошел в дальний угол катать мячик.
Однажды щенок проснулся от сильного холода. Поднявшись на лапы и поежившись от утренней прохлады, он оглядел сонными глазами дом в поисках мамы. Ее нигде не было. «Пошла искать кушать, – подумал малыш. – Значит, скоро вернется, ничего страшного, подожду, я уже почти взрослый».
Поиграв от скуки в мячик, он вновь постарался заснуть, но из этого ничего не вышло, спать расхотелось окончательно.
К тому времени солнце уже высоко поднялось над городом, и под гараж заглянули первые теплые солнечные лучи, нагревая окружающий воздух.
Щенку пришла в голову одна мысль. Верней, не то, что пришла, скорее вернулась: «Пока мамы нет, можно одним глазком посмотреть на солнце и познакомиться с ним. Может оно доброе, и согласится согреть его?»
Малыш неуверенно подошел к высокой траве, сквозь которую пробивались яркие лучи, и медленно уткнулся в нее носом. Тут же в носу защекотало от душистого аромата и пыльцы.
– Апчхи! – чихнул он звонко.
– Будь здоров! – неожиданно раздалось совсем рядом, по ту сторону травы.
Щенок прижался к земле и затих. Ему и в голову никогда не приходило, что рядом с их домом мог оказаться еще кто-нибудь, кроме него и его мамы.
Немного набравшись смелости, он приподнял одно ухо и потихоньку подполз к самой траве.
– Ты кто? – спросил он неуверенно, – солнце?
Из травы высунулась удивленная полосатая мордочка.
– Ну ты даешь! – произнесла она, смешно шевеля усами, – я не солнце, я Мила, а ты кто?
Щенок потупил глаза и посмотрел на свои лапки.
– Я еще не знаю.
Мила повела своим маленьким носиком, смешно принюхиваясь к нему.
– А я знаю! Ты щенок, но я не про это. Как тебя зовут?
– Мама называет сынком, а иногда своим наказанием. Это когда я начинаю баловаться.
Котенок в недоумении посмотрел на щенка.
– Ты такой необычный. У каждого должно быть имя, свое собственное. Давай назовем тебя как-нибудь.
Щенок неуверенно посмотрел на новую знакомую: – давай, а как?
– Ну, я не знаю, – ответила Мила, – тебе какое имя нравится?
Щенок ненадолго задумался, но в голову ничего не приходило. И тут он вспомнил те звуки, которые исходили от штуки под крышей высокого дома: «дин-дон».
– Дон, – прошептал он тихо и посмотрел на котенка. – Зови меня Дон, – произнес он уже более уверенно.
– Почему Дон? – удивилась Мила, обескураженно взглянув на щенка.
– Тебе не нравится? – расстроился щенок.
– Да нет, – поторопилась успокоить его Мила, – просто очень редкое имя. С другой стороны, ты такой необычный, значит и имя у тебя должно быть таким же. Пусть будет Дон.
Мила медленно оглядела собачье жилье.
– А тебе не тоскливо здесь сидеть? Тут так мрачно.
– Бывает, – вздохнул Дон, – зато тепло и не дует. А ты где живешь? – спросил он в свою очередь.
А я там, – махнула Мила хвостом, – за площадкой, возле мусорных баков.
– Возле мусорных баков? – переспросил Дон.
– Ну да, в картонной коробке, – Мила смущенно опустила глаза, – конечно, в ней не так просторно, как здесь у вас, но тоже уютненько, мне нравится. Хочешь покажу? – с энтузиазмом посмотрела она на щенка.
– Как это? – оторопел Дон.
– Очень просто! Можешь считать, что я приглашаю тебя к себе в гости, – Мила повернулась к выходу. – Ты идешь? – нетерпеливо спросила она и, не дожидаясь ответа, исчезла в зеленых зарослях травы.
Дон продолжал сомневаться, но тут из-за травы вновь раздался громкий голос котенка:
– Дон! Ну ты где?!
«Взгляну одним глазком и сразу обратно, – подумал щенок. – Мама даже прийти не успеет и ничего не узнает». Дон подошел к самой траве, остановился, а потом робко шагнул в нее.
Пройдя сквозь жесткие стебли, он выбрался наружу. От яркого солнечного света и открывшегося перед ним пространства у Дона перехватило дыхание и закружилась голова. Он невольно зажмурился и припал к земле.
Мама рассказывала ему раньше, что мир намного больше, чем их дом под старым гаражом, но он даже не подозревал, насколько тот огромен.
Когда глаза привыкли к яркому дневному свету, он все еще слегка щурясь, огляделся по сторонам.
Первым, что бросалось в глаза, это высокие многоэтажные дома, которые возвышались над ним величественными исполинами.
Прямо перед ним находилась всеми заброшенная, заросшая высоким бурьяном, детская площадка, по середине которой сиротливо стоял покосившийся тусклый грибок. А чуть левее незаметно выглядывали из сплетенных зарослей кривые качели и ржавая горка.
– Ну, наконец-то! – раздался за его спиной нетерпеливый голос котенка. – Я уже думала, что ты забоишься без спросу выходить и останешься дома.
Дон взглянул на котенка и, гордо приподняв мордочку, произнес:
– Я сам решаю, когда и куда мне гулять, я почти взрослый.
Мила с уважением посмотрела на щенка.
– Ну, что, пойдем?
– А твои родители не будут против? – спросил Дон, когда они с Милой направились к противоположной стороне площадке, где в дали виднелись мусорные баки.
– Нет, не будут, – произнесла Мила, – я одна живу.
– Как это одна, – не понял щенок, – совсем?
– Совсем.
Дон в растерянности замолчал. Мила взглянула на него и улыбнулась.
– Все нормально, и такое бывает, что ж тут поделать. – Она лизнула его в ухо и пошла дальше.
– А почему ты решила поселиться именно возле мусорных баков? – спросил щенок, стараясь сменить грустную тему. – Тебе там нравится?
– Ух, что ты! На это точно есть причина! Знаешь, сколько там можно найти разных вкусностей. Иногда на хвостик рыбки можно наткнуться, иной раз сухарик перепадет, а бывает, – глаза котенка загорелись от возбуждения, – ты не поверишь, шкурку от колбаски найти можно, представляешь! Я обязательно дам тебе попробовать, сейчас только дойдем.
Они уже почти перешли через площадку, когда Мила замедлила шаг, не сводя взгляд с железных бачков в конце забора.
– Что случилось? – спросил ее тут же встревожившийся Дон.
– Не получится сегодня тебе в гости ко мне зайти, – ответила грустно Мила. – Видишь, у баков дворник стоит. У него такая метла страшная, он постоянно меня ею гоняет.
Дон посмотрел в направлении, куда показывала Мила. Там у крайнего бака действительно стояла какая-то подозрительная фигура с длинной бородой и всклокоченными волосами. Фигура бродила рядом с бачками, лениво подметая грязный асфальт большой метлой с жесткой щетиной.
– А почему он пристает к тебе? – все еще ничего не понимая, спросил щенок.
– Да кто его знает, – пожала плечами Мила, – мне кажется, он просто также не против полакомиться колбасными шкурками, вот и жадничает. Больше я причин не вижу.
– А знаешь, нам не обязательно идти ко мне, мы можем погулять в другом месте. Я могу показать тебе все здесь, хочешь? – вновь приободрилась кошечка.
Дон подумал: «ох и влетит же мне, за то, что без спросу ушел из дома», – но говорить это Миле было нельзя, ведь он же недавно сказал ей, что гуляет где и когда хочет, что он уже почти взрослый. А взрослые такими словами не разбрасываются.
– Это было бы просто здорово, – ответил щенок и постарался непринужденно улыбнуться.
– Я придумала! Сейчас я отведу тебя в такое место, где ты просто с ума сойдешь от самого вкусного аромата в мире! Пошли вон туда, – и она указала хвостом в сторону какого-то красного дома с большой вывеской, который находился позади гаражей у дороги.
Они отвернулись от баков и направились к красному зданию. Пока они бежали, Дон на каждом шагу оглядывался по сторонам, стараясь увидеть все сразу, ведь вокруг было столько интересного: высокие деревья, с яркими шелестящими на ветру кронами, синее небо, пестрые облака. Он так увлекся, рассматривая окрестности, что даже не заметил, как они вышли на дорогу, подходившую к крыльцу магазина.