Девушка открыла глаза и боязливо осмотрелась по сторонам.
«Мама… Больница… Врачи… Разоблачение… Истерика….» – выстраивала она воспоминания в хронологическом порядке.
Осторожно встала с больничной кровати. В палате было светло и тихо. Нежно-жёлтые стены. Бежевые занавески на окнах из тонкой и прозрачной вуали. Картина с изображением летнего луга, залитого солнцем. Всё это могло бы вызвать улыбку и поднять настроение, если бы её тут не держали насильно.
«Даже в халат бесформенный переодели, непонятного оранжево-серого цвета», – злилась девушка.
Она машинально открыла дверь.
«Туалет и душевая кабина совмещённые, – отметила про себя. – Зеркала нет. Одежды, кроме халата, что на мне, и небольшого банного полотенца, тоже».
Надежда погладила свой живот, присев на край кровати.
– Хорошо, что камер видеонаблюдения тоже нет, – выдохнула она с облегчением. – Ничего, – погладила снова живот, – скоро твой папа на задних лапках ходить будет и заберёт меня отсюда. Он думает, что закрыв меня в этом заведении сможет испугать и приструнить. Ну, уж нет, дудки! Я и не таких за нос водила.
«Хотя, – призналась себе, – таких, как Игорь у меня ещё не было. Властный. Богатый. И любящий свою жену… – насупилась. – Но он изменил своей драгоценной Ирочке. Значит, не всё так сладко в его семейной жизни. Не понятно только, почему он так вцепился в эту женщину… Бледную. Тихую. Правда, слишком умную. Неужели мать права и это любовь? Нет, – гнала она от себя нерадостные мысли. – Любви нет. Есть одержимость, плотские удовольствия, желание, в конце концов… А любовь это миф. Любить можно только деньги. Они правят миром и жизнью».
Она подождала ещё минут десять, а потом направилась к входной двери. Подёргала ручку. Закрыто.
– Вот так, да, – воскликнула она, дёргая ручку двери.
Обернулась, осматривая комнату ещё раз, и увидела около кровати, на тумбочке, прикрученную «кнопку вызова персонала». Девушка подбежала к заветной кнопке и нажала на неё.
Через несколько минут дверь открылась и в палату вошёл Виктор Андреевич и медсестра с подносом, заставленным тарелками с едой.
– Вот и наша гостья проснулась, – улыбнулся мужчина и подошёл к девушке поближе, убирая её пальчик с кнопки. – Все тебя слышали, – прищурил он глаза, наблюдая за ней. – Как спалось? Настроение?
– Какая я гостья, – фыркнула девушка. – Меня здесь держат насильно. Даже дверь заперта.
– Для твоего спокойствия, – парировал доктор. – Тебе отдыхать надо.
– Конечно, так всем удобнее. Закрыли меня в четырёх стенах. Мобильник и тот отобрали.
– Чтобы никто не беспокоил.
– Так я и поверила!
– Наденька, – разговаривал врач с ней, как с маленькой, – у тебя стресс, низкий гемоглобин, а давление повышено. Вот подлечим тебя чуть-чуть…
Медсестра, видимо, устала стоять, держа тяжёлый поднос, слушая препирательства, поэтому она подошла к кровати и поставила поднос на тумбочку.
– Приятного аппетита, – улыбнулась Наде, кивнула мужчине и вышла из палаты.
– Вот, – сделал жест рукой Виктор Андреевич в сторону подноса с едой, – поешь, пока, а потом поговорим.
– Я не голодна, – отвернулась от него Надя, покраснев, когда у неё заурчало в животе от голода.
– Поешь, деточка, – добродушно улыбнулся мужчина, покидая палату. – Через часик я закляну к тебе.
Девушка зло посмотрела на еду.
– Думаете, что я свиноматка? – ударила она кулаком по кровати. – Или инкубатор? Все носятся с этим ребёнком, как с писаной торбой, а как же я? Мои желания? Это всё Игорь виноват, – сделала вывод девушка, – развёлся бы со своей старухой и проблем бы никаких не было. Как же я её ненавижу!
Надя зачерпнула ложкой картофельное пюре и отправила в рот.
– Вкусно, – пришла к неожиданному выводу, зачерпнув ещё и подливу.
Когда с едой ей удалось благополучно справиться, девушка нехотя встала с кровати, легонько похлопала себя по животу.
– Не думай, уродец, что я буду стараться ради тебя и превращусь в корову.
Она выпила стакан сока залпом и направилась в туалетную комнату.
– Что ж, – вздохнула Надя, чуть склонившись над унитазом, засовывая два пальца в рот, пытаясь вызвать рвотные позывы.
«Они ещё пожалеют, что оставили меня в этом клоповнике», – промелькнула мысль в голове.
Наконец, её вырвало. Ещё. И ещё раз.
Довольная, она убрала следы своего «преступления», протерев туалетной бумагой сиденье унитаза, несколько раз спустила воду из бачка. Вымыла руки с мылом. Умылась. Прополоскала рот.
Ей не нужно было зеркало, чтобы знать, как она выглядит: красные глаза, полные слёз, из носа течёт, на щеках красно-коричневые пятна, как и на шее, и груди. Кожа побледнела и приобрела зеленоватый оттенок.
Девушка не первый раз поступала подобным образом. «Красота» требует жертв…
– Посмотрим, кто кого, – захихикала она.
Надя вернулась обратно в кровать, улеглась по удобнее и незаметно заснула.
«Всё будет по-моему», – повторяла она про себя.