– Проще! Язык должен быть проще!
Ежиха Жанна суетно бродила по норе.
– Язык будет простой… И странный!
Солнечные стрелы протиснулись в крохотное окошко и вонзились в пол. Ежиха выстрелила в ответ любопытным носом, прищурившись от яростно-кирпичного заката, и смекнула: пора. Самое время охотиться за вдохновением!
Жанна прильнула к платяному шкафу, раскинула дверцы и влезла в вывалившийся на неё фиолетовый свитер. Выпрямившись перед зеркалом, заправила за ворот вьющиеся иголки, уставившись на свою фиолетовую фигуру.
– Талии – литоту, груди – гиперболу! Губы накрашу красными неугомонными речами! Никто и не заметит их мертвецкую бледноту, если галдеть, не останавливаясь!
Жанна закинула за спину рюкзак с газетами и красками и встала по очереди в лакированные сапоги до самых ушей.
– А волосы заправлю в карандаши! Поэту сгодятся кучерявости!
Жанна выкатилась в гулкую шахту и захлопнула толстую круглую дверь. Нервно зазвенели бронзовые ключи.