Снег белыми хлопьями покрывал ночной город. В столь прохладное и позднее время жителей Филадельфии практически не было, и одинокий «Ford Gran Torino» не спеша пробирался сквозь опустелые улицы.
Водитель, чернокожий парень лет двадцати пяти, чуть прибавляя радио, поглядывал в зеркало заднего вида.
«Показалось, – подумал он про себя. – Никакой слежки».
Проезжая мимо Художественного музея, ему вспомнились изнурительные пробежки по бесчисленным мраморным ступеням еще недалекого боксерского прошлого. В самые первые дни, когда тренер только начинал приучать его к спортивному режиму, казалось, что добежать до памятника Рокки Бальбоа было просто нереально. Однако, спустя буквально месяц подобных пробежек, как этих ступеней уже не хватало, чтобы утолить жажду к нагрузкам. Теперь эти каменные строения казались мрачнее обычного, покрываемые снегом и под освещением тусклых фонарей.
Водитель встряхнул головой, чтобы отогнать наплывшие воспоминания и вернуться в настоящее время. Переключив коробку передач на нейтральную скорость, автомобиль медленно скатился по мосту и остановился на обочине близ двухэтажного здания. Именно здесь находились ответы на многие вопросы.
На протяжный звонок, дверь открыл худощавый афроамериканец:
– Челленджер? – единственное, что он успел произнести перед тем, как его мозги разлетелись по всей гостиной.
Щелчки снятых предохранителей смешались с женскими криками, с холостыми выстрелами в никуда и с громкими криками постояльцев дома:
– Этот ниггер пришел за Лео!
Буквально за долю секунды после выстрела Челленджер бросился за диван – единственное укрытие, которое он успел заметить. Заглянув за спинку мягкой мебели, он заметил парня, дрожащими руками достающего свое оружие – вторым точным выстрелом он уложил и его. Снова послышались выстрелы, не достигающие цели. В просторной гостиной было, по крайней мере, еще два стрелка. Челленджеру был знаком этот дом, ведь, когда-то он сам был членом банды «Запад». Поэтому без труда определил, за какими укрытиями прячутся эти двое.
– Послушай, ублюдок! – обратился к нему первый. – Ты завалил Хэнка, Чака, но мы тебе можем и это простить – просто, мать твою, брось оружие и выходи. Мирно поговорим. Ты пришел из-за своего брата? Челленджер, тут никто не виноват.
Челленджер продолжал молчать. Первый стрелок жестом указал второму обойти укрытие незваного гостя, а сам продолжал в это время сыпать вопросами.
– Челленджер! Мы же были братьями!
Второй полз незаметно и уже пропал из вида первого.
– Чел! Просто скажи, что тебе нужно! Может, мы можем тебе это отдать!
Послышался очередной выстрел. Запах пороха и серый дым заполнили гостиную. Было непонятно – достала ли пуля заветной цели:
– Майк, ты завалил его! – ответа не послышалось, на что второй стрелок встал со своего укрытия со словами: – Чему быть, того не миновать.
Это была его ошибка. Встав во весь рост, Челленджер выпустил череду пуль, сделав из груди постояльца дома решето.
– Мне нужен Лео, ублюдок, – с этими словами он прижался к стене, и, перезаряжая оружие, стал медленно подниматься на второй этаж. Две девушки спрятались на кухне, не вмешиваясь в происходящее, лишь изредка поглядывая из-за двери. Лестница с дешевым красным ковром привела его в арку второго этажа, где его ожидал пустой коридор с четырьмя комнатами. Челленджер убрал один пистолет за пояс и стал быстро открывать одну дверь за другой. В первой – пусто. Вторая дверь – забившись в углу, сидела чернокожая девушка, которая ни то молилась, ни то просила о пощаде. Стрелок приложил палец к своим губам, давая понять, чтобы она замолчала. Она сквозь слезы закивала головой.
Открыв третью дверь, Челленджер увидел его. Толстоватый небритый итальянец с курчавыми волосами сидел абсолютно голый на кресло-качалке. В руках у него не было ничего кроме бутылки виски. Челленджер оглядел всю комнату и, убедившись, что они одни, на всякий случай закрыл за собой дверь.
– Ты как всегда не вовремя, черномазый засранец! – усмехнулся Лео, отпивая из горлышка приличную порцию виски. – Я только девочку заказал, поэтому не обращай внимания на мой внешний вид. Знаешь ли – всегда экономлю время. Эти проститутки всегда берут почасово, а пока переоденешься, пока напялишь презерватив – того глядишь и полчаса пройдет!
– Лео, ты итальянец или все-таки еврей? – держа на мушке раздетого парня, спросил стрелок.
– Чистокровный итальяшка. Ха-ха-ха, – тут его настроение переменилось. – Я знал, что ты придешь, Самуэль. Как сам?
– Учитывая, что я два года отмотал в Сан-Квентине за то, что прикрыл зад вашей банде, а вместо благодарности вы авалили моего брата, то не очень. А ты, Лео? Хорошо спишь по ночам?
– Только если перед этим потрахаюсь нормально. А так – не очень. Ты, наверное, не просто так пришел.
– Ты как всегда прав, ублюдок. Мне нужны ответы.
– Говоришь, как коп, причем, как белый коп. Ха-ха-ха, – видя, что лицо Самуэля осталось невозмутимым, итальянец добавил. – Ну, спрашивай.
– Кто убил моего брата?
Вопрос прозвучал твердо и эхом разлетелся по крошечной комнате. Лео залпом осушил оставшийся напиток и медленно потянулся за второй бутылкой, находящейся под креслом.
– Ты.
– Давай без всякого философского дерьма! Кто нажал на курок!
– Зачем ты пригласил его в нашу банду, Челленджер? – откупорив зубами деревянную пробку и выплюнув ее на пол, спросил собеседник.
– Куда я, туда и он. Так было с детства.
– Только ты попал в тюрьму, а он нет… Ответы на свои вопросы ты сможешь найти только в Лос-Анджелесе. Друг мой, в этом черномазом городе я остался один, – он большими глотками пил огненный напиток, отчего его лицо и настроение моментально переменилось. По виду итальянца было видно, что ему уже все равно, что с ним будет: смерть или жизнь для него не играло никакой роли – он себя похоронил на много раньше.
– Знаешь, Челленджер… Справедливость, уличное братство, клятвы – вроде такое банальное дерьмо, но когда стоишь на пороге к смерти, то вспоминаешь обо всем об этом. Наверное, настоящим гангстером может считаться только тот, кто ни перед какими трудностями и соблазном не отступал от них.
– Что ты мелишь, урод! – все еще не опуская пьяного с прицела, вспыхнул Самуэль. – Последний раз спрашиваю – кто убил моего брата?! Вставай!
– Ты, правда, хочешь, чтобы я встал?
– ДА!
– Ты точно в этом уверен, мать твою?!!! – буквально орал итальянец.
Челленджер, приблизившись, схватил за волосы сидящего толстяка, от чего тот слегка приподнялся. В этот момент из-под его толстого тела выкатилась граната.
– Полетели в ад!!! – Самуэль до сих пор вспоминая этот момент не может точно сказать, кто произнес эту фразу, сам Сатана или смертник Лео.
Но чернокожий парень еле слышал эту реплику, за какую-то долю секунды он снес окно и летел со второго этажа. Взрывная волна настигла его, когда тот уже лежал на снегу. Самуэль, лежа на животе, закрыл голову от падающих осколков стекла и бетона. В ушах гудело от прозвучавшего взрыва, колено болело от неудачного приземления, но убедившись, что в остальном все в порядке – он медленно встал и отряхнулся от снега.
– Черт! Жирная свинья! – выругался Челленджер, понимая, что последняя нить к разгадке убийства его брата потеряна.
– Надеюсь это не про меня? – женский голос сквозь звон в ушах был еле слышен.
Развернувшись, он увидел худенькую афроамериканку с пышной прической в сетчатых колготках и в белой шубе.
– У меня здесь заказ, – она все так же продолжала вопросительно смотреть на Самуэля, будто не видела взрыва. – Клиент уже перечисли предоплату.
– Твой клиент на втором этаже, можешь пойти и удовлетворить то, что от него осталось, – он нащупал на снегу пистолет и заткнул его за пояс, девушка все так же стояла, будто уже сделала свое дело и дожидалась оплаты.
Самуэль оценивающе посмотрел на нее: в сетчатых чулках ее стройные ноги казались еще привлекательнее, а верхняя одежда была расстегнута в области груди, демонстрируя пышный третий размер.
– Ладно, пойдем, крошка, – с улыбкой сказал Самуэль и добавил. – Хоть какой-то прок от этого итальяшки.