Каждый из нас исходит из глубокого убеждения о том, что он точно знает, добрый он человек или злой. На сегодняшний день понятие «доброго» человека стало определяться образом, навязанным телевидением (и другими средствами массового информирования), «звездами» шоу-бизнеса, спортсменами, политиками и обществом в целом.
Ты можешь быть «добрым» человеком и вести «праведную» жизнь, но в то же время тонуть в распутстве, пьянстве и обжорстве; дети же воспитываются изнеженными своими матерями, которые позволяют им все разрушать, т.к. можно заменить сломанную вещь или живое существо новой игрушкой. Детям с самого рождения закладывают мысль о том, что все можно купить за деньги, и ценность вещей и, соответственно, живого существа (будь то человек или животное) ничего не стоит для такого ребенка.
Достаточно интересная мысль изложена в книге «Вегетарианство и оккультизм» Ч. Ледбитера: «Грустный опыт многих говорит, что многое из лучшего и прекраснейшего потеряно для тех, чья умственная пища состоит исключительно из сенсационных газет или дешевых романов, или из той дутой массы пустого материала, который выбрасывается на поверхность, подобно накипи на поверхности расплавленного металла жизни – романчики и отрывки того типа, которые не научат невежду, не укрепят слабого, не разовьют незрелого. Если мы желаем раскрыть ум наших детей, мы не оставляем им все эти вещи на их собственный невозделанный вкус, но пытаемся помочь им тренировать этот вкус, в искусстве ли, в музыке или литературе».
Эта тенденция разрушения стала закладываться не сегодня и не вчера, она прививалась столетиями и стала чумой для нашего века. Праздность, невежество, сквернословие – все это уживается в каждом из нас, в ком-то в большей степени, в ком-то в меньшей. Но все больше устремляясь к благой жизни, человек начинает задумываться и терзаться, что в его жизни что-то неправильно и чего-то не хватает. Многие мыслители в конце своего пути называли это состояние неизбежным «трагизмом» человеческого существования.
Л. Толстой в своем произведении «Первая ступень» описывает это состояние так: «Человек чувствует, что жизнь его дурна, что ему надо изменить ее всю с самого начала, и он пытается это сделать; но тут люди, прошедшие ту же борьбу и не выдержавшие ее, со всех сторон нападают на пытающегося изменить свою жизнь и стараются всеми средствами внушить ему, что этого вовсе и не нужно, что воздержание и самоотречение не нужны для того, чтобы быть добрым, что можно, предаваясь объедению, наряжанию, физической праздности, даже блуду, быть вполне хорошим, полезным человеком. И борьба большей частью кончается плачевно. Либо измученный своей слабостью человек подчиняется этому общему голосу и подавляет в себе голос совести, кривит свой ум, чтобы оправдать себя, и продолжает вести ту же развратную жизнь, уверяя себя в том, что он выкупает ее верой во внешнее христианство или служением науке, искусству; либо борется, страдает и сходит с ума, или застреливается».
Несмотря на то, что люди пытаются жить правильной «доброй» жизнью, они потеряли самое главное – последовательность своих действий. Рождаясь, мы не становимся сразу взрослыми, мы проходим стадии нашего взросления: младенчество, детство, юность и т. д. – и только потом обретаем очертания взрослого человека. Мы не можем получить сваренную готовую кашу, если сначала не вспашем поле, не засеем его, не вырастим крупу, не соберем, и затем пройдут еще несколько этапов, прежде чем крупа попадает к нам на стол. И только потом, хозяюшка начинает подготавливать воду, засыпает крупу и варит ее в течение какого-то времени, чтобы в конце получилась добротная каша, которая будет питать и насыщать наш организм. То же самое касается и развития нашей души, прививания добра и созидания. Невозможно в одночасье стать «добрым» человеком, к этому нужно прийти, и путь этот долог.
Осмысление того, что жизнь несправедлива, а общество потеряло очертание порядочности, ломает людей и подстраивает под себя, мы будто следуем моде, сегодня стильно носить алчность и тщеславие, завтра – высокомерие и расточительность.
Людскую сущность можно рассмотреть на примере восхождения к горе Эверест через Непал, где путь покорения вершины усыпан человеческими трупами. Дело в том, что дорога до вершины Эвереста очень долгая, опасная и, главное, дорогостоящая. Многие, поднимающиеся на гору без проводников, обмерзают и умирают по дороге, а другие, заплатив баснословные деньги шерпам (проводникам), притворяются, что не замечают умирающих и проходят мимо дальше к своей цели. По словам туристов: «То, что в нормальной жизни неприемлемо, на больших высотах рассматривается как норма». На этом примере и можно узнать, сколько стоит человеческая жизнь. Эверест называют горой смерти, которая не прощает ошибок, а люди здесь так же безразличны к несчастью, как скалы.
То же самое касается и нашей повседневной жизни. Мы привыкли к обычным делам и поступкам, даже если они «недобрые» и принимаем их как норму, которые делаем постоянно с рождения, которые делали и наши родители, и их родители и т. д. Я имею виду один из самых ужасных людских грехов – мясоедение.
Пришедшее заменой язычеству – христианское учение, уничтожило смысл борьбы человека со своими пороками, со своей животной натурой. Ты можешь называться «добрым» человеком и любить Бога, но в то же время можешь вполне свободно совершать пагубные поступки. В данной религии потерялась главная мысль, что нельзя подняться по лестнице на самый верх, не ступив на первую ступень, а после и на вторую, третью и т. д. Нельзя стать на путь «доброй» жизни без самоотречения от скверных привычек и воздержания. Служители Бога стали проповедовать достижение высших добродетелей без приобретения низших, что является ложным и в корне неверным.
То же самое касается и людей, которые вовсе не приняли никакую веру, которые выбрали для себя иные идеалы, в виде науки, искусства, природы и т. д. Их дела в точности схожи с другими людьми, имеющих веру в религию внутри себя, т.к. они, ложно думая, что ведут «добрую» жизнь, совершают те же ошибки.
Нельзя посадить дерево и думать, что ты освободился от грязи в своей душе, принеся в этот мир что-то хорошее. Одно дело не освобождает нас от ложного притворства. Сажая это дерево, мы лишь делаем крохотный шаг на пути к очищению нашего сознания. Нельзя в одночасье стать «добрым», проповедуя отречение от пьянства и разврата, но в то же время убивать животных.
Человек сам создает свой собственный ад и рай. Он и есть причина разрушения либо созидания. Представьте, что все наши пороки и чувства лежат на одной палке, где один конец – добро, другой – зло. Соответственно, совершая злой поступок, мы сами сокращаем место для добра в нашей душе. То же самое применительно для добрых дел, делая хороший поступок, мы лишь на миллиметр приближаемся к другой стороне палки, в сторону «доброй» жизни, и чтобы достигнуть этот конец, нам необходимо пройти огромный путь, начиная с воздержания, совершенствуясь каждый день, каждую минуту, каждое мгновение.
Навязанные устои чьей-то жизни и привычек обрекают людей на ведение своей повседневности на чем-то старом, отжившем и неправильном. Сегодняшний мир позволяет свободно обходиться без плоти убитых животных, без их окровавленных шкур и кожи. Созданы специальные ткани, которые теплее чем натуральный мех, а разнообразие продовольствия позволяет вполне обходиться без мясных изделий. Но алчность бизнесменов не позволяет закрыть этот гигантский бизнес, созданный на боли убитых существ, т.к. это приносит им огромную прибыль и доход. СМИ так и будет внедрять в головы людей, что человек не способен прожить здоровым без употребления мяса.
В одной из своих книг Ч. Ледбитер цитирует доктора М. Фотзергилла: «Все кровопролитие, произведенное воинственным характером Наполеона – это ничто в сравнении со смертностью среди мириад людей, отправившихся на кладбище по причине ошибочного доверия предполагаемой ценности мясного бульона».
Стоит лишь отойти от устоявшихся телепередач, бессмысленных романов и сенсационных газет, и вы найдете массу информации, изложенную в книгах и статьях известных писателей и докторов медицины, что человек способен жить без мяса, и при этом, его рацион будет абсолютно сбалансирован. «Добрая» жизнь не может идти рука об руку с утолением жажды живой плотью, это противоречит устоям добра.