Ведьмина гора, или Полет на метлах отменяется - читать онлайн

Стою на полустаночке в баварской деревушечке

Семерых одним ударом, за всеми зайцами погонишься – всех поймаешь… Да как угодно можно назвать эту поездку в Баварию! Официально: сын школьного возраста едет в Мюнхен в летнюю школу, а я его сопровождаю. На всякий случай, и потому что самой хочется. В Мюнхене я торчать не собираюсь, недавно была, сейчас хочу удалиться куда-нибудь подальше от столицы. Июль – время отдыхать в деревне! Местечко мне подсказал мой приятель Коля, он там живет. Сашка, сын, когда увидел эту дыру, чуть не заплакал и спросил: «За что?» А потом сказал, что Коля неудачно пошутил. А я сказала, что удачно.

Деревушка Зеесхаупт была глухой и богатой, какой и должна быть деревушка в Баварии. Она находится на южном краешке озера Штарнберг – самого большого из пяти окрестных озер и пятого по величине во всей Германии. Кстати, эта местность так и называется: Страна Пяти Озер. Перед поездкой я мало что о ней знала, да особо и не старалась узнать. Просто хотела отдохнуть и погулять вволю. Но уж больно интересная оказалась у нее история. Она захватила меня и не отпускает до сих пор. Не успокоюсь теперь, пока не посещу все пять озер и не обойду все замки.

Вообще, путешествовать «по следам» очень интересно. В Саксонии я по местам Августа Сильного каталась, на Корфу виллы, где жил Джеральд Даррелл, искала, а в Баварии Людвигом Вторым была очарована. Уточню, что это тот самый король, что построил замок Нойшванштайн. Изображение этого замка Уолт Дисней использовал в заставках к своим мультфильмам. А вот интересно, получила ли что-нибудь за это земля Бавария от американской кинокомпании? Вряд ли. Утонул Людвиг тоже здесь, в озере Штарнберг, и при очень странных обстоятельствах: почти у самого берега, где глубина – по колено.

Мы с сыном летели из Амстердама, моя подруга Ирка ехала поездом из Дрездена. Конечно же, я пригласила ее, не одной же гулять по этим, извините, «степеням»? Встретились мы на вокзале, чтобы вместе ехать дальше. Но сначала надо Сашку в отель забросить. Хотя, признаюсь, меня посетила предательская мысль. А может, он сам доберется? Он уже второй раз в этой школе и все здесь знает. Но все-таки я его сопровождаю, да и Сашка сказал, что хотя бы часик с Иркой побыть хочет. Он с ней на ты, а ее дочь считает кем-то вроде старшей сестры. В общем, в отель пошли вместе. Своих приятелей Сашка встретил уже на подходе, и мы сразу стали как бы не нужны. Засранец.

Вернулись на вокзал, и поезд повез нас дальше. Испугавшись всяких страшных фотографий беженцев, я взяла билеты первого класса. Напрасно потратилась и напрасно боялась. Беженцев за пределами Мюнхена мы не встретили ни единого, отделения первого и второго классов практически не отличались. Разве что ценой.

Наша остановка была пятая по счету. Я, конечно, знала, что это дыра, но не надеялась, что настолько. «Стою на полустаночке», песня. Маленький желтый домик вокзала, пучки масляной травы, торчащие между рельсами… Станция Горкино да и только. До отеля чуть идти больше километра, что не проблема обычно. Но у нас с собой огромные чемоданы! Взяли одежду на все случаи жизни. Альпы все-таки, стабильности нет. К тому же я была просто уверена, что на привокзальной площади будет стоянка такси! Щас! Единственная машина с шашечками прикатила за древней старушкой с палочкой. Такси здесь хорошо заранее по телефону вызывают, оказывается.

Взяли мы чемоданы и покатили их медленно. Вскоре до нас докопался какой-то спортивный дед на велосипеде. Он пытался найти свой отель по схеме, изображенной на визитной карточке. Вот чудак! Ирка предположила, что он просто клеится, потому что мы на общем возрастном фоне семьдесят пять плюс были очень даже ничего.

Проходим местную достопримечательность: мясную лавку. Семейное дело, работает со времен Второй мировой войны. По-моему, это единственная достопримечательность на всю деревню.

И где тут наш отельчик? Вот он наш отельчик! Ничего, хорошенький: резные балкончики, цветочки… В соседнем здании – ресторан. Мы будем здесь самыми желанными и постоянными гостями! И любимыми тоже. Как вы думаете почему? Смотрите выше про среднестатистический возраст отдыхающего и местного населения. А еще мы хорошие.

Наш номер был под самой крышей. Очень славный, с маленьким деревянным балконом, где едва помещается малюсенький столик и два стульчика. Хозяйка попросила поливать герань по вечерам, мы, конечно же, согласились.

Стоим на балконе, вдаль глядим. Там за геранью и облаками – Альпы. Они видны только в ясную погоду, но я точно знаю, что они есть. И дерева в комнате столько, что на счастье стучать не перестучать! И потолок, и стены, и мебель – все из натуральной сосны!

Кинули вещи и пошли изучать окрестности. В центре очень чисто, тихо, люди не торопятся, и все здороваются друг с другом. Почти в каждом доме – кафешки и ресторанчики. Машины больше солидные и дорогие. Помимо всяких «Мерседесов» и «Порше» много олдтаймеров. А на соседней улице мы обнаружили нашу «Ниву»! Кстати, это не редкость, в Германии много любителей этой марки. А еще, как ни странно, – «Запорожцев». У Иры сосед, англичанин, за старым «Запорожцем» в Минск ездил. Разобрал его до винтиков, отремонтировал, ободрал старую краску, покрасил заново и участвует теперь в разных заездах. Про него даже документальный фильм в Белоруссии сняли. Жена у него русская, Ира с ними дружит.

Самый главный аттракцион этих мест – озеро Штарнберг. Оно, как магнит, притягивает богатых и знаменитых со всей Баварии и не только. Окрестности прямо-таки усыпаны замками, виллами и дворцами! И это не музеи, многие находятся в частном владении. Доступ нам, туристам, туда заказан, а некоторые дворцы даже издали увидеть невозможно. Разве что со стороны озера, проплывая на кораблике. Почти все деревни соединены водными маршрутами, путь по воде пусть не самый дешевый, но самый красивый и романтичный. Но все это будет завтра. Сегодня мы в нашей деревне вечер проведем, она нам уже очень нравится!

Где-то поблизости должен быть небольшой пляж, мы на карте видели. Не может быть, чтобы этот! Плешивая лужайка с сараем на берегу, на двери сарая – расценки. Сидите? Час покататься на катамаране стоит сто семьдесят евро! Желающих много, гуляем мимо. Кое-где сквозь заросли живой изгороди виднеется озеро. Крыши у прибрежных домов очень интересные. Крутые, со здоровенными булыжниками на черепице. Наверное, чтобы ветром не снесло, другого объяснения у меня нет. И все так мило и неброско, никогда не подумаешь, что это одно из самых дорогих мест Германии. И повсюду растет жасмин, запах просто одуряющий!

Прогулка была душевной, но недолгой: комары зажрали! Я со времен пионерской юности столько не видела! Здоровенные, кровожадные, злые! Завтра первым делом побежим в аптеку, средство защиты покупать. Из-за тех же комаров об посидеть и поужинать на улице не могло быть и речи. Внутри ресторана столик возьмем.

Когда мы вошли, посетители встрепенулись, оторвались от тарелок, а некоторые даже от кружек с пивом. Еще бы, такие фемины! Нашего официанта звали Бернард, он мучительно краснел, когда брал у нас заказ. Каждый вечер разыгрывалась одна и та же сцена: он молод, беден и влюблен, а она замужем, и вообще. Заканчивалось все одинаково: мы получали порцию позитивных эмоций, он – свои чаевые. А как бы он хотел? В конце недели сказала ему, сколько лет моему младшему сыну, это был шок. «У тебя и старший есть?» – растерянно спросил он. «Да, – гордо ответила я, – Почти твой ровесник!»

На корабле и на суше

Вчера мы так плотно поужинали, что утром вообще есть не хотелось! Ох уж эти немецкие рестораны, закормят до состояния фаршированной утки. Поэтому завтрак игнорируем, спим долго, встаем без будильника. День обещает быть чудесным, по плану на сегодня погулять, позагорать и поплавать на кораблике.

Вчера Ира не поверила, что тот кусок плешивой лужайки около сарая и есть пляж. На нем еще и зонтиков не было, только лодки у причала и один местный алкоголик. Поэтому сегодня первым делом пошли его искать, но через километр повернули обратно. Пляж искать, не алкоголика. Все подходы к воде были частными, нам туда не пробраться.

Спросили у прохожих, я была права: пляж находился на той самой лужайке. В двух шагах от отеля, сразу за таверной. Зонтики, кто хотел, приносили с собой, для них в земле были сделаны специальные отверстия. Так интересно, мужчина, который только что делал дальний заплыв, вышел на сушу, обтерся полотенцем, надел ботинки, белоснежную рубашку с галстуком и пошагал на работу. Очень по-умному обеденный перерыв использует. А мы купаться не стали. Вода была холоднющая, все-таки озеро почти альпийское. Но честно разделись до купальников, полежали на полотенце с полчасика, помочили ноги в воде и пошли к пристани.

Там пока никого нет, но корабль подойдет с минуты на минуту. Точно, показался, и люди тут же подошли. По широким удобным сходням поднялись на борт, и корабль тут же отчалил.

Мы хотели выбрать самый длинный маршрут, чтобы выходить на остановках, гулять по берегу и плыть дальше на другом кораблике. Как на автобусе hop on hop off. Но сегодня, увы, это было почему-то невозможно. Пришлось взять билет на короткий маршрут с одной пересадкой. Ладно, в другой раз большой круг сделаем. Завтра или послезавтра.

На борту было красиво, особенно в ресторане. Только нас еда еще не интересует, поэтому идем на верхнюю палубу. Подставим лица солнышку и будем любоваться видами озера на фоне Альп. А вместо завтрака пока выпьем кофе.

Первая остановка, еще не выходим. Домики в отдалении – в стиле а ля баварская деревня. Вода в озере прозрачная, каждый камушек на дне виден, плывущие лебеди прекрасно-элегантны.

Следующая остановка называлась очень смешно: Тутцинг. Большинство домов здесь белого цвета, около каждого цветут розы. Как-то сами собой ноги понесли на запах готовящейся пищи. Самое время съесть супчик, а потом уже плыть дальше. Что мы и сделали. Проплываем мимо какого-то замка, я сразу хватаюсь за фотоаппарат. Подумала, что это знаменитый Поссенхофен, где жила будущая австрийская императрица Сиси. Оказалось, что нет. Это был ничем особо не примечательный замок Хёхенрид, короли и принцессы в нем не жили. Хотя выглядит как старинный, построен относительно недавно: в 1939 году. Его хозяйка американка Вильгельмина Буш всегда мечтала жить в сказочном замке, вот и построила в точности такой. Шестьдесят комнат, огромный парк, вид на озеро. Жить бы и радоваться, но началась война. Она уехала в Швейцарию, замок забрали немцы. Не для личного пользования – ортопедическую клинику для раненых открыли.

Когда война закончилась, замок заняли американцы. Неизвестно, когда фрау Буш получила бы свои владения обратно, но брак с американским генералом ускорил это событие. По счастливому совпадению, место его службы оказалось как раз в Баварии. Молодоженам вернули замок, они жили в нем долго и счастливо и умерли… Нет, не в один день, с интервалом в год. Оба похоронены в парке Хёхенрид, на их могиле надпись: Love never ends. Любовь никогда не кончается. Наследники не проявили особого интереса к владениям и продали его баварской пенсионной компании.

Сейчас на огромной территории парка построили реабилитационную клинику, в помещениях самого замка проходят свадьбы, юбилеи, конференции и прочие мероприятия. А некоторые комнаты сдаются как отель. Еще там есть музей Фантазий, больше известный как Буххайм-музей1. Там, в основном, картины немецких импрессионистов выставлены, и причем тут фантазии, без понятия.

Ну и дамочка зашла на борт! Поразила нас чрезвычайно! В черной шляпе с широченными полями, при полном макияже! Пальцы увешаны драгоценными кольцами с камнями величиной с небольшой булыжник, в руках – четки. Лет девяносто, не меньше! В сапогах и черных бархатных штанах по колено! И малиновый зонт! Пиковая Дама, да и только. Мы эту бабульку еще три раза потом видели, только она уже не была так экзотично одета.

За людьми и красотой без особого интереса наблюдал сверху лоцман в кожаных штанишках. Ему было все равно, он такое каждый день видит.

Кстати, хорошо, что сегодня не было большой круизной поездки по всему озеру, а то остались бы от нас одни головешки. Шляпы мы не взяли, да и толку в них было бы мало на таком ветру. А о солнцезащитном креме просто не подумали. Сидим красные, как свеклы, в общем.

Через четыре часа корабль вернул нас в нашу деревню, и день быстро кончился. Сейчас в отель придем и об ужине будем думать. Хотя что о нем думать? О нем не думать, его есть надо.

К ужину подали грибы со свининой, а не наоборот. Потому что именно грибы были гвоздем сезона – лисички. На десерт ели мороженое и пиво. О пиве вполне можно сказать, что его едят, а не пьют. В немецкой классификации продуктов питания оно стоит в графе «продукты», а не «напитки».

После ужина нас потянуло на кладбище. Не скажу, что я фанат, но это тоже часть культуры. Поэтому зашли на маленький, заросший жасмином, погост при деревенской церкви. На многих надгробиях – одинаковые фамилии. Например одних только представителей семьи Штерфф была треть, не меньше. Это все родственники владельцев нашего отеля, их тоже Штерф зовут. Их предки живут здесь уже много поколений, столько, сколько вообще себя помнят. Лидлов тоже хватало, но к знаменитой сети супермаркетов они не имеют отношения, однофамильцы просто.

На кладбище мы выдержали мы минут пять, не больше. А все из-за комаров. Их и так-то много около озера, а здесь – просто тучи! Но все же в отель еще не хотелось. Набрызгались от души спреем и пошли в жасминовые заросли. А на озеро медленно надвигалась ночь.

Гора как свадебный подарок и обида баварцев на Гитлера

Это название отложилось в моей памяти давно: Гармиш-Партенкирхен. Мы жили тогда в Германии, и я потихоньку реанимировала старые связи. Пыталась удержать хотя бы одну из каждого мало-мальски значимого периода моей доотъездной жизни. Их было не так уж много, этих связей, Валерка отвечал за интердружбу – КИД. Эта аббревиатура расшифровывается как «Клуб интердружбы», было такое студенческое движение. Было здорово. Фестивали в ближайшем заграничье, походы в горы, внезапные набеги друзей со всех концов страны на день рождения…

Всплывший из глубины дикого студенчества Валерка обронил вдруг во время телефонного разговора: «Германия? Да бываю я в твоей Германии по работе, подъезжай в Гармиш, увидимся». Тогда подъехать не успела, все дела были, а потом он сменил работу и больше туда не приезжал.

Через несколько лет, готовя какую-то очередную поездку, я наткнулась в интернете на интересный сайт: «27 прекраснейших маленьких городков Европы». Так Гармиш-Партенкирхен был единственным от Германии в том списке! Могла ли я после этого не поехать туда? Тем более, что отдыхала поблизости, всего час на поезде. Ах, какой городочек славный оказался! Я таких еще не видела в Германии! Если быть точной, то не в Германии, а в Баварии, баварцы себя немцами не считают.

С Гармишем тоже все непросто, иногда до смешного доходит. Например, в той части города, которая называется Партенкирхен, нельзя сказать просто Гармиш. Смертельно обидите жителей Партенкирхена! Они считают себя в сто раз круче гармишцев. То же самое – наоборот. Такая ситуация вполне объяснима. На протяжение столетий Гармиш и Партенкирхен были двумя разными городами и до сих пор не могут пережить факт объединения. И на Гитлера горожане очень обижены. Это он объединил их, чтобы выиграть право на проведение Олимпийских игр 1936 года. По отдельности они бы это мероприятие не потянули. Мало места, мало отелей, мало людей. Право было выиграно, но проведению Олимпийских игр помешала война.

Партенкирхен назывался раньше Partanum и был промежуточной станцией на торговом пути из Венеции в Аугсбург. Было это очень давно, еще до римлян. Первое упоминание о нем относится к 15-му году то ли до, то ли после Рождества Христова. В источниках путаница, поэтому трудно сказать наверняка. Да и какая разница когда? Ясно, что город это древний, в отличие от Гармиша. Тот появился спустя восемь столетий! И жители его не торговлей занимались, а бревна на плотах по реке сплавляли и в поле трудились. Плебс, одним словом.

В двухсотом году римляне перестроили торговую дорогу Via Raetia. Можно сказать, что она существует и сейчас. Центральная улица Партенкирхена Людвигштрассе проходит в точности по ней. Партенкирхинцы считают себя потомками римлян и говорят, что в их жилах течет благородная римская кровь! А с гармишцев что взять? Германцы! И предки их тевтонцами были. Это не моя фантазия и не сведения из википедии. Мне об этом одна очень пожилая фрау из городского музея поведала. Мы с подругой туда заглянули, чтобы уточнить, где именно находится вилла Штрауса. Он жил в этих краях с 1908 по 1949 годы, до самой своей смерти. Виллу композитор построил на деньги, полученные за оперу «Саломея», а «Кавалер Розы» и «Альпийская симфония» были написаны уже здесь.

Людвигштрассе

Я в шутку сказала, что на месте Штрауса я бы для жительства Партенкирхен выбрала, он красивее. Шутка была принята, женщина с нами еще долго беседовала, не остановить было. «Нет, Штраус жил в Гармише, – сказала она, – Правда, в хорошем месте. Там, где солнечные лучи первыми приходят в город. Но сначала они все равно наш Партенкирхен освещают».

Какие страсти! Римская кровь, солнечные лучи… И это в городочке с населением двадцать семь тысяч! Увы, как бы партенкирхенцы не обижались, чаще всего объединенный городок называют просто Гармиш, так удобнее. И еще в Партенкирхене вы не найдете магнитик с названием Гармиш, а в Гармише, соответственно, – Партенкирхен. Кстати, как раз из-за более раннего солнышка Штраус и не поселился в Партенкирхене. Раньше лучи освещают, значит там жарче, а он жару не любил, местечко попрохладнее выбрал.

Когда к власти пришли нацисты, в Гармише были размещены артиллерийские, егерские, горные и музыкальные войска. Также был лазарет и курорт для высоких чинов вермахта. Когда в конце апреля 1945-го американцы вошли в Гармиш, немцы сдали его без боя. Освободители сразу поняли всю прелесть этого местечка: прекрасный климат, горы, хорошие условия для занятий зимними видами спорта, готовые клубы, отели, санатории… В общем, немецких бонз сменили американские. И началось! В городок устремились женщины, пытающиеся устроить свою жизнь, а то и просто подработать и весело провести время с американцами. Две с половиной тысячи хорошеньких женщин прибыли в одном только 1948 году!

Вообще, после войны Гармиш переживал очень интересную, можно сказать, утонченную фазу. Сюда приезжали многие известные литераторы, художники, актеры… Курт Тухольски, Эрих Кестнер, Лион Фейхтвангер и многие другие жили, работали и развлекались в этом баварском городке. Останавливались они в знаменитом еще с двадцатых годов пансионе «Нирвана» и в центральном отеле. Стены его помнят Генриха Манна и художника-сюрреалиста Эдгара Энде. Кстати, в честь него назвали курортный парк в Гармише – Михаэль-Энде-Курпарк2. Там очень много его керамических скульптур.

Kurhaus, Гармиш-Партенкирхен

Честно говоря, мне эти сведения про парк, не очень интересны, да и имени художника до приезда в Гармиш я не слышала, а вот то, что здесь неоднократно отдыхала королева Италии Маргарита, по имени которой названа пицца, показалось мне просто восхитительным!

Кроме всех вышеперечисленных людей гостями Гармиша были Элизабет Тэйлор, один из ее супругов Ричард Бёртон, голливудская звезда и секс-символ тридцатых и сороковых годов Эррол Флинн и прочие знаменитости. Они выступали в ночном клубе Casa Carioca, известными своими ледовыми шоу.

Достопримечательности? Не могу сказать, что их много, город сам по себе одна большая достопримечательность. И, конечно, природа. Альпийские луга, домики, коровки… В рекламных роликах шоколада и сыра все правда, не приукрасили. Самая главная достопримечательность, наверное, Цугшпитце – горный массив с самой высокой вершиной немецких Альп, 2962 метра над уровнем моря. По его хребту проходит граница между Австрией и Германией.

Как я уже говорила, в основном эта поездка вращалась вокруг мест, связанный с Людвигом II. Королем Баварии, что так подозрительно несчастно утонул на метровой глубине. Я никак не думала, что мое «восхождение» на Цугшпитце тоже окажется в рамках этой программы! Оказывается, в 1854 году австрийский кайзер Франц-Иосиф II подарил восточный склон горы своему двоюродному брату Людвигу! Тогда еще не королю, ему всего девять лет было на момент подарка.

Первый подъемник на гору установили в 1930 году, он вел до высоты 2805 метров. Сейчас можно подняться почти до конца – до отметки 2951 метр. Оттуда – только вниз или на ледник. Железную дорогу-узкоколейку, ведущую к подъемнику, построили в том же 1930 году, ежегодно ей пользуются полмиллиона человек.

Что можно сказать по поводу моего восхождения? Немного. Зря я прогнозу погоды не поверила, на горе всего плюс девять было! То, что что-то не так, я поняла перед самой посадкой на подъемник, когда увидела спускающихся синих от холода людей в вязаных шапочках. Еще подумала: «Лето, тепло, а эти дураки шапки на головы натянули». Дальше было нечто. Я люблю производить фурор, и я его произвела. Видели бы вы, как на меня бородатые альпинисты пялились! А что такого? Ну в белых брючках, ну в сандалиях… Оказывается, вот что надевать надо было! Толстые штаны, теплые ботинки и шапки!

Главное, я камеру с собой взяла здоровенную, с профессиональным объективом, альпийские виды снимать. Туман получился хорошо, а виды – не очень.

Самое высокогорное пиво я тоже не попробовала, потому что нам буквально сразу после прибытия возвращаться надо было. Подъемники закрывались через час, примерно столько же стоять в очереди. Не успели бы, пришлось бы с альпинистами на леднике ночевать, отелей на вершине нет. Поэтому, когда меня спрашивают, была ли я на самой высокой вершине Германии, я задумчиво отвечаю: «Да как вам сказать…» Но я-то знаю, что была! И купленный на высоте 2962 метра магнитик – тому доказательство!

Ледяные ванны в молочной реке и поиски виллы Штрауса

Увидев из окна поезда речку Партнах, мы даже вскрикнули от удивления! Вода в ней была белесая, почти белого цвета! Как в сказке, молочные реки и кисельные берега! Понятно, что это из-за того, что она содержит мел, но это неинтересное знание.

Ее длина всего восемнадцать километров. Начинается она где-то на вершине массива Цугшпитце, протекает через весь Гармиш-Партенкирхен, впадает в реку Лойзах, которая впадает в Изар, он течет через Мюнхен и впадает в Дунай, который, в свою очередь, впадает в Черное море. Так что, когда будете купаться где-нибудь в Сочи, имейте ввиду, что в ласковых соленых волнах есть капелька ледяной меловой воды альпийской речки Партнах.

В Гармише река раздваивается и буквально через несколько сотен метров опять соединяется, образуя остров. Один из рукавов широкий, а другой выглядит как бурный, узкий ручей. На его берегу стоит деревянная конструкция, состоящая из желоба и колеса с лопастями. Как игрушечная мельница. Вопрос, что это такое, можно смело отправлять знатокам передачи «Что? Где? Когда?», я уверена, никто из них не отгадает. Это – ванна для рук, Armbad, по-немецки. На табличке написана инструкция, как ею пользоваться: погрузить кисти рук в ванну на 10 – 30 секунд, стряхнуть с них воду и сразу начать двигаться, на месте не стоять! Повторить процедуру не раньше чем через час. С какой целью надо повторять, а также начинать процедуру, написано не было. Думаю, что с оздоровительной, город курортный все-таки. Мы сделали все, как было написано – бодрит. Повторить, правда, не смогли. Когда мы шли обратно, уровень воды в ручье упал, и система не работала.

А шумно там было как! У самого берега стоит дом. Белый, добротный. И как его обитатели такой грохот выдерживают? С другой стороны, привыкают же люди к шуму поезда. А может, даже нравится.

Другая напасть, связанная с таким соседством, – наводнения. Вроде Партнах река не очень широкая, но когда в Альпах тает снег по весне, спасайся кто может! Например, во время наводнения 1999 года с полотна железной дороги сорвало, скрутило и унесло в неизвестном направлении 13-метровый рельс! Нашли его только через девять лет. Стал теперь памятником, напоминанием о разбушевавшейся стихии.

Я вам какие-то страсти рассказываю, а между тем, денек сегодня был замечательный, городок – красивый, и настроение – лучше не бывает! Вокруг сочная зелень, представить трудно, что зимой здесь лежит снег, и олимпийцы на трассах тренируются. Большой лыжный трамплин виден с любой точки города.

Ну вот, обещала, что будет весело, а сама на кладбище привела. Правда, оно уже давно не работает. Люди его как парк используют, детишки как ни в чем не бывало бегают вокруг фонтана. Это – так называемое «чумное» кладбище, на нем хоронили умерших от чумы. Но вскоре стали хоронить и вполне «здоровых» людей, одних чумных не напасешься. Кладбище работало до 1914 года, сегодня это – мемориал памяти всем воинам Гармиш-Партенкирхена, погибшим во всех войнах, в которых Германия принимала участие. На мемориальной доске написано, где погибли эти люди: в Италии, Франции, Польше, Латвии, Литве, Африке… Больше всего – в России. А пусть не лезут.

На кладбище есть маленькая церковь, старейшая из сохранившихся в Партенкирхене. Капелла Святого Себастьяна, XVII век. Красивая фреска на фасаде нарисована позднее – в 1950 году художником Йозефом Вакерле. Она изображает четырех рыцарей апокалипсиса: чуму, войну, голод и смерть.

Капелла Святого Себастьяна

Покинули скорбное место, пришли в центр. Каждый дом здесь – произведение пряничного искусства, так бы и съела! Красота и чистота не ограничивается центральными улицами, в закоулках и дворах – такая же картинка. Фасады домов расписаны в стиле Максимилиана, а говоря нормальным языком, в стиле альпийской деревни. Чаще всего встречаются дома с распятым Христом, баварцы – очень религиозные люди! На втором месте после Христа – рогатые олени.

Я уже говорила, что центральная улица Партенкирхена Людвигштрассе проходит в точности по тому месту, где был когда-то торговый римский путь. Кладбищенская церковь, виденная нами ранее, находится тоже на ней. В общем-то, все достопримечательности города можно увидеть, не уходя отсюда. Весь ансамбль улицы считается памятником старины, но, увы, только XIX века. Почти все дома были уничтожены пожарами 1811 и 1865 годов. Лишь два здания пережили их: Старый Дом – das Alte Haus3 – и Дом Вакерле – Wackerlehaus4. Он назван по имени художника, который расписывал капеллу Святого Себастьяна. Сейчас в нем находится музей Верденфельс, где мы так душевно беседовали со старенькой фрау из предыдущей главы. Той самой, что нам про взаимную нелюбовь жителей Гармиша и Партенкирхена рассказывала. А также про Генриха Манна и Лиона Фейхтвангера. Они часто останавливались в соседнем отеле и пили чай в кондитерской напротив. Кондитерской уже нет, а отель до сих пор работает. На наш вопрос, видела ли она лично писателей, женщина ответила, что да, и даже была знакома с обоими!

Дом Вакерле видели, осталось найти второй старейший дом и взбодриться чашечкой кофе с каким-нибудь штруделем в ближайшей кондитерской.

Она оказалась как раз напротив искомого дома. Точно известно, что он стоял здесь уже в 1772 году. Его построили как крестьянский двор на фундаменте более старого здания. С 1920 года дом использовался как контора и как частный врачебный кабинет. Владел им торговец произведениями искусства по имени Густав Беккер – прадед сегодняшней владелицы. В настоящий момент дом пустует. Врач, он же отец хозяйки, вышел на пенсию и закрыл практику.

Das Alte Haus

Дома по соседству со Старым почти все современные, но стилизованы под старину, с резными деревянными балконами. И геранька повсюду. Да, чуть не забыла! Насчет штруделя мы передумали, зато попробовали тёщин язык – Schwiegermutterzunge! Состав его прост и вечен: мука, соль, масло, розмарин и перец. Вечен в том смысле, что такой сухарь не может испортиться в принципе! Как маца.

Момент, когда мы пересекли границу Партенкирхена и вошли в Гармиш, я не зафиксировала, но вроде как курортный парк Энде уже в Гармише находится. Парк как парк. Зеленый, ухоженный, много статуй скульпторов местного разлива. Небольшой он, через десять минут кончился.

Я уже говорила, что баварцы очень религиозны? Опять церковь! Церковь Святого Мартина, построена в VIII веке. Долгое время была единственной церковью в Гармише, впоследствии рядом открыли монастырь для благородных бедных девиц и воскресную школу. Внутреннее убранство скромное, как и принято у евангелистов.

Когда уже эта вилла Штрауса будет? Мы к ней идем. Адрес я, кстати, забыла и блокнот с заметками где и что посмотреть – тоже. Ладно, так найдем, по наитию. Что там того Гармиша? Тем более, мне кажется, мы уже приближаемся к нужному месту, одни виллы пошли. Уже на подходе вспомнила адрес: Zoeppritzstraße 42. И как я могла забыть такое название? Это же так просто! Как же это читается-то, а? Цоеппритцштрассе, что ли? А вроде знаю немецкий.

Дом стоял на краю большого луга. Последний на улице, дальше только горы. Участок огорожен забором, поверху идет колючая проволока. Сквозь заросли деревьев видна очень красивая вилла розового цвета. Она построена в начале XX века в стиле модерн. Архитектор – Эмануэль фон Зейдль из Мюнхена – специализировался именно на виллах. Всего он спроектировал их сто восемьдесят штук! Сохранилось шестьдесят, заказчиком одной из них был Штраус.

Здесь действительно прохладней, чем в Партенкирхене, много деревьев и зелени. Сначала композитор использовал виллу в качестве летней резиденции, потом поселился совсем. Она до сих пор принадлежит его семье, последний, кто в ней жил, был внук Штрауса Кристиан. Он умер в 2020 году. Первый этаж, где раньше были спальни, сейчас занимает городской архив, на втором этаже – музей. Работает он не каждый день, сегодня было закрыто. Мы постояли недолго, посмотрели в щелочку между кустов в заборе и пошли обратно, солнцем палимы. Жарко было.

Возвращались по берегу реки. Так хоть и не видишь город, но идти приятнее. А еще можно периодически мочить натруженные ноги в ледяной воде, как Хемуль из «Муми-тролля». Бодрит не хуже ванночки для рук.

Вот так нам удалось посмотреть сразу два города за один раз: Гармиш и Партенкирхен. Мы честно пытались отдать предпочтение одному из них, но не смогли. Они нам оба понравились!

Розовый остров и замок Сиси

Это уже наш третий день в Баварии. На корабле по озеру поплавали, самый красивый городок Германии посмотрели… Теперь пришла очередь Розового острова или острова Роз, как вам больше нравится. Название можно и так, и так перевести. Людвиг его очень любил и проводил там много тихих дней со своими любимыми Günstlingen.

Слово это очень старое и сейчас почти не употребляется. Приблизительный его перевод с немецкого: «протеже». Это, впрочем, не отражает всей тонкости этого понятия. Вот я, например, не уверена, что Рихарда Вагнера можно назвать «протеже». По факту – да, но это же Вагнер! В общем, Людвиг любил одиночество и Вагнера, на Розовом острове он имел и то, и другое.

Другой знатной гостьей была царица Мария Александровна, супруга российского императора Александра Второго. Но самой любимой была будущая императрица Австро-Венгерской империи Элизабет, больше известная как Сиси. Она была кузиной Людвига, жила неподалеку во дворце Поссенхофен. Нежные отношения связывали их с детства. Нет-нет, ничего крамольного, Людвигу вообще это было не нужно. Просто обмен письмами и записочками, пожимание ручек в розовом саду и задушевные беседы в сумерках под плеск воды. Кстати, она единственным человеком, которому было разрешено бывать там в его отсутствие и даже ночевать.

Дворец Поссенхофен, где Сиси провела детство и юность, называют жемчужиной озера Штарнбер. Ее отец герцог Баварский Максимилиан приобрел его в 1834 году. А построен дворец в середине XVI века для Вильгельма IV Баварского. К сожалению, осмотреть это замечательное сооружение можно только снаружи, потому что оно находится в частном владении. Там живут люди. Простые немецкие люди, и даже не королевских кровей!

Специально для Сиси и других именитых гостей по указанию Людвига II была построена железнодорожная станция Поссенхофен. Сейчас там музей императрицы Сиси, который, увы, работает только по пятницам и выходным. Не попали мы в тот музей, в общем, четверг был сегодня. Прибыли на станцию, заглянули в окна, постояли минуточку перед скульптурой Сиси и начали путь по Людвиговским местам.

Станция-музей Поссехофен

Прошли для начала километров двенадцать: от станции Поссенхофен с заплывом на вышеупомянутый остров до городка Тутцинг. А сам Людвиговский маршрут гораздо длиннее: сто двадцать километров! Он начинается от часовни Вотивкарелле в Берге, построенной в память о короле на месте его гибели, и идет до замка Нойшванштайн. Не задаюсь целью пройти его весь, но Фюссинг посещу обязательно и желательно в том же составе. Люблю с Иркой по всяким захолустьям лазить!

Ходить по берегу озера одно удовольствие. В этом нас убедила одна пожилая, но очень энергичная женщина. Одета по-походному, с палкой и фотоаппаратом. Она сказала, что возвращаться в Зеесхаупт на поезде совершенно не обязательно, большую часть пути можно проделать пешком. И даже нужно! Дорога все время идет по берегу, мимо парка, коров и прочих буколических прелестей. Про себя она рассказала, что каждый день проделывает этот путь с тех пор, как вышла на пенсию и поселилась неподалеку. Еще она предложила показать дыру в плотной живой изгороди, откуда лучше всего виден дворец. Подобраться к нему трудно, он окружен со всех сторон густыми зарослями, за которыми мелькают силуэты детей, играющих в мяч. Наверняка эту дыру проделали фотографы.

Замок Поссехофен

Переправа на Розовый остров находится в четырех километрах от дворца. Маленький паром, как челнок, плавает туда-сюда все лето. Без расписания, по мере накопления людей. Ежегодно остров посещают примерно четыре тысячи человек, билет нужно покупать в оба конца. А в один и нельзя, хотя паромщик постоянно всех спрашивает: «Вам туда-обратно?» Наверное, шутка у него такая. Островок почти необитаемый, официально там живет только один человек – садовник. Для туристов возможности переночевать и перекусить тоже нет, зато можно отпраздновать свадьбу. Поваров, официантов и работников загса в таком случае заказывают с «материка».

Остров – единственный на озере. Находится в 170 метрах от берега, его длина – 233 метра, ширина – 176. Желающих посетить его много, обычно надо ждать своей очереди. Но нам повезло, на первый же паромчик попали. Да и день для поездки мы выбрали будний, наплыв туристов обычно на выходные приходится.

Буквально пять минут – и мы на месте. Подробный рассказ о нем я еще напишу, а сейчас предлагаю углубиться в историю «долюдвиговского периода».

Буквально в двух шагах от беседки на глубине четырех метров под водой находится уникальное древнее сооружение: остатки так называемых домов на сваях. Нашли их совершенно случайно во время строительных работ в XIX веке. Конечно, от домов остались одни только сваи, но они датируются 3720 годом до нашей эры! То есть люди на Розовом острове жили еще в каменном веке! Обнаруженные реликвии входят в список культурного наследия Юнеско вместе с другими 111 подобными объектами, найденными на территории Альп и в Скандинавии.

Кроме свай обнаружили множество артефактов более позднего периода: 1700 – 1000 годов до нашей эры, бронзовый век. Среди них кремневые орудия, посуда, украшения и множество скелетов. Одни лежали просто в грунте, другие захороненны в каменных ящиках. Насчет скелетов не знаю, а другие находки хранятся в музее здесь же на острове. Что-то не везет нам с музеями в этой поездке. Зайти с ближайшей группой не удалось, а без группы туда не пускали. Следующая экскурсия будет через полтора часа, что, согласитесь, слишком долго. Мы же не Людвиг, чтобы с удовольствием проводить здесь столько времени!

Казино, в котором не играют, на острове рыбаков и королей

Просто удивительно, как такой маленький островок может вместить в себя столько истории! Про самое древнее сооружение – дома на сваях – я уже рассказывала, но оказалось, это еще не все! В период бронзового века Розовый остров вообще был культовым объектом и считался священным! Он использовался исключительно для молитв и служения богу. Как, к примеру, Акрополь в Афинах или Арарат.

В VII веке здесь построили церковь в романском стиле из вулканического туфа. Откуда везли туф, без понятия, поблизости его вроде как нет. Естественно, за столько лет церковь разрушилась, но западная стена и фундамент сохранились. Их использовали при строительстве садового домика. Его прямо на церковном фундаменте возвели, а стену просто встроили в новое здание. Домик как домик получился, никакого уважения к древности. Хранится в нем садовый инвентарь, а на крыше отдыхает кошка. Лежит себе и жмурится на солнышко.

В XVI веке островом владел герцог Вильгельм IV, потом он продал его семейству Розенбуш. Те, в свою очередь, его тоже продали. На протяжении двух столетий остров переходил из рук в руки, в результате всех перипетий к началу XIX века он оказался во владении рыбацкой семьи Кугельмиллер. Один из ее представителей еще сыграет свою роль в запутанной истории гибели Людвига.

Вскоре на симпатичный островок положил глаз будущий король Баварии Максимилиан II. Он искал подходящее место, где можно было бы разместить контору и учебный корпус благотворительного фонда Stiftung Maximilianeum. Фонд предназначался для поддержки талантливых, но бедных студентов, не имеющих возможности платить за университетское образование. На острове они бы не только учись, но и жили бесплатно. По ряду причин это учебное заведение было открыто в Мюнхене на радость студентам. Студенческая жизнь веселее в столице, а не в этом прекрасном захолустье. Фонд Максимилиана существует и поныне. Специальная комиссия отбирает ежегодно около четырехсот абитуриентов с высшими выпускными баллами. После прохождения сложнейших экзаменов из них остается человек шесть или восемь.

Но остров Максимилиан все-таки купил и сделал его летней резиденцией. Не помпезной, только для себя и ближайшего окружения. Заплатил он за него три тысячи гульденов.

Для приведения острова в королевский вид пригласили лучших архитекторов Германии. Ландшафтом занимался генеральный директор садов и парков Прусского двора Петер Йозеф Ленне. Это он проектировал парки в Сан-Суси и в деревне Александровка в Потсдаме, Тиргартен в Берлине… Список заслуг потомственного садовника бесконечно длинный, на их фоне маленький парк с розарием во французском стиле остался почти незамеченным. Кстати, эта работа была родственным жестом со стороны прусского короля Фридриха Великого, подарком почти. Двоюродная сестра Фридриха Мария Фридерика Прусская была женой наследника баварского престола Максимилиана, будущего короля Максимилиана II.

Резиденцией служила небольшая вилла «Казино» – всего на два этажа. Ее построили в помпезно-баварском стиле альпийского горного дома. Название «Казино» объясняет назначение виллы. Не в игорном смысле, а в том, что в ней не живут, а развлекаются. Есть, оказывается, и такое толкование этого слова. Возможности переночевать и готовить было намеренно не предусмотрено. Угощение привозили с собой, а ночевали в Берге.

Перед виллой разбили розарий овальной формы. При Максимилиане там посадили тысячу роз, а при Людвиге добавили еще тысячу. Они-то и дали новое имя острову, до XIX века он назывался Вёрт. Основное время цветения роз – с середины июля по вторую половину августа. Тогда там столько народу бывает! И все стоят посреди цветов и глубоко-глубоко дышат. Этот процесс называется концертом запахов, жаль, что мы в перерыве между цветениями были. Розы цвели, но скромно, буйства запахов не было.

В центре розария возвышается пятиметровая бело-синяя колонна со позолоченной скульптурой наверху. Называется она «Девушка и попугай», это тоже подарок прусского короля кузине Мари. Всего таких статуй было отлито три. Я бы об этом не стала рассказывать, подумаешь, произведение искусства! Но одна из них была подарена царице Александре Федоровне, супруге Николая Первого. До Второй мировой войны она хранилась в Петергофе, во время войны ее разрушили, сейчас на ее месте – копия.

После смерти Максимилиана IV остров унаследовал его сын Людвиг. Когда и он умер, наследство оказалось никому не нужным и очень быстро пришло в упадок. В 1978 году земля Бавария выкупила остров у фонда королевской семьи, открыла для публики и начала глобальную реставрацию виллы и парка с розарием. Благодаря этому мы видим Розовый остров таким, каким он был во времена Людвига.

Остров весь обследовали, пора звонить в колокол и плыть обратно. Здесь все так делают, еще с королевских времен. Чтобы вызвать паромщика с другого берега, гости звонили в колокол. А мы не стали, мы лебедей кормили. Пока мы это делали, паром приплыл, и звонить уже не имело смысла. Только лишний шум поднимать.

До железнодорожной станции идти около восьми километров. Сначала дорога шла по другому парку того же архитектора Ленне. Он был уже в английском стиле и больше походил на ухоженный лес. В благодарность за прекрасную работу жители коммуны, которой принадлежат и остров, и парк, поставили знаменитому садовнику памятник.

А сколько здесь «счастливых» деревьев растет! Это когда из одного корня тянутся сразу несколько стволов. Есть примета, что если встать между ними и загадать желание, то оно обязательно исполнится. Не помню, что я загадывала, но наверняка что-то хорошее. Хоть и не особо верю, но встала.

Потом началась курортная зона. Пляжики с травкой на бережку, голубые лодки на приколе… Жаль, мы купальники не взяли. С утра прохладно было, не ожидали такого солнышка. Курортная зона тянется почти до самого Тутцинга и переходит в городской парк и пляж. Тутцинг – городок симпатичный, но история у него печальная. Здесь была промежуточная остановка на так называемой «Дороге Слез», к концентрационному лагерю Дахау.

Когда пришли на вокзал, то узнали, что наш поезд только что ушел, а до следующего почти час. И это хорошо! Потому что неподалеку от станции мы обнаружили маленькое кафе с неожиданно вкусными вещами. Например, домашней колбасой лебервурст. Я пробовала ее в Мюнхене на Виктуалиенмаркт, так та не идет ни в какое сравнение с этой! Ну а пиво в Баварии везде отличное.

Хозяин заведения – очень импозантный мужчина южных кровей. Такой красивый, что я подумала, что он итальянец. Оказалось, грек. Его жена работала тут же на кухне. Рано постаревшая, как многие гречанки, и очень грузная. Может и была в молодости хорошенькой, но сейчас совсем нет. Ну и что! Это еще не повод, чтобы строить мужику глазки и внаглую клеить его. Это я про молодую азиатку, сидевшую за соседним столиком с ноутбуком. Она каждую минуту спрашивала то пароль от Wi-Fi, то пиво похолодней, то как его зовут… Увидев, что мы кидаем на нее косые взгляды, хозяин пожаловался тихо, что она его уже достала. Постоянно сюда ходит, и жена ее скоро убьет. Мы посочувствовали, прикончили колбасу, допили пиво, попрощались с хозяином и пошли на станцию. Хороший городок Тутцинг. И колбаса вкусная, и пляж большой есть…

А кстати, знаете, кто придумал колбасу? Нет? Ну так я вам сейчас расскажу.

Кто придумал колбасу

Кто придумал колбасу – это секрет. Не то чтобы кто-то знает, но не говорит, просто ни в каких источниках не сообщается, кто первым начал ее делать. Пионерами колбасного дела считают себя китайцы, известно, что они варили колбасу еще в VI веке до нашей эры. Для приготовления они использовали баранину или козлятину и много-много соли.

В знаменитой Гомеровской «Одиссее» рассказывается про так называемые колбасные бои. Не потому что участники дрались колбасами, а потому что победителей награждали изысканными колбасами. Было это в VIII веке до нашей эры, поскольку именно тогда «Одиссея» и была написана. Так что китайцы с первопроходством пролетают.

В Древнем Риме колбаса тоже считалась весьма почитаемым продуктом. Она не только подавалась к столу в качестве закуски, но служила важным составляющим элементом основных блюд. Например, колбасами начиняли тушу свиньи и жарили ее на вертеле.

В Германию колбаса пришла в XI веке. Практически одновременно открылось большое количество мясных лавок, возникла жесточайшая конкуренция, что очень положительно отразилось на качестве колбасных изделий и рецептурных фантазиях колбасников.

Сегодня, несмотря на кажущееся разнообразие сортов, колбасу делают, в общем-то, одинаково. Для грубых сортов мясо и сало измельчают в мясорубке и добавляют специи, в более изысканные сорта для получения нежной гомогенной массы добавляют лед. Потом полученной субстанцией заполняют натуральную или искусственную оболочку и, в зависимости от сорта, варят, коптят, греют или сушат.

Немцы – страшные мясоеды! Колбасу до последнего времени они ели много и с удовольствием. Но какие-то энтузиасты от науки выявили прямую зависимость ранней смерти от неумеренного потребления колбасных изделий. Ученые собрали 448 568 мужчин и женщин из десяти европейских стран в возрасте между 39 и 69 лет и наблюдали за ними более двенадцати лет. Подопытная группа была относительно здорова, не страдала онкологическими и сердечными заболеваниями, во всяком случае, в начале исследования. За этот период умерло 26 344 человека, большая часть из них потребляла более 160 граммов колбасных изделий ежедневно. Риск отправиться на тот свет или серьезно заболеть у таких людей был на сорок четыре процента выше, чем у тех, кто поедал всего двадцать граммов колбасы. Так что в следующий раз подумайте, прежде чем просить меня съесть пару немецких колбасок с пивом во время визита в Германию за всех оставшихся. Шутка, но тем не менее.

Кстати, о пиве. Оно входит в обязательный завтрак в Баварии, минимум пол-литра! Белые сосиски – одна штука, плюс соленый горячий бретцель. И боже вас упаси попросить вместо пива чай! Смертельно обидите баварца! Конечно, они не каждый день так завтракают, как не каждый день носят кожаные штанишки на бретельках. Согласитесь, трудно после этого садиться за руль и ехать на работу. Но в выходные – святое! Редкий баварец обходится в субботу одной сосиской, что автоматически влечет за собой и вторые пол-литра пива. Обязательно нефильтрованного светлого, вкуснотища страшная!

Сосиски подаются со сладкой домашней горчицей. Они не варятся, а разогреваются в горячей воде, не доводя ее до кипения. Едят сосиску руками, вытягивая сочную мякоть из шкурки зубами. У них, баварцев, даже слово специальное для этого процесса есть: zuzeln. В самом крайнем случае сосиску разрезают ножом вдоль на две половины и съедают без шкурки.

К сожалению, в Баварии я так и не попробовала настоящую белую мюнхенскую сосиску. Мне ее ближе к вечеру обычно хотелось, а в кафе и ресторанах их подают до полудня. Если бы я об этом знала, то не задавала бы глупых вопросов официанту.

А в Берлине очень популярны сосиски с карри. Самая знаменитая сосисочная немецкой столицы находится на Куддаме в доме номер 195. Она так и называется: «Bier’s Kudamm 195». Так там принято сосиску не пивом, а просекко, а то и шампанским запивать! Днем здесь относительно спокойно, особенно на неделе, зато в выходные или ночью придется отстоять длинную очередь. А что еще делать голодающим в тот час, когда рестораны уже закрываются, а ночные клубы еще не открыты? Всем хочется подкрепиться сочными сосисками с острым домашним соусом карри. Конечно, в меню и другие есть, но именно карривурст, так называются эти сосиски по-немецки, сделали имя этому заведению.

Несмотря на кажущуюся демократичность пивнушки, отметиться здесь успели многие знаменитости и сильные мира сего. К примеру, бывший теннисист Борис Беккер и бывший канцлер Германии Герхард Шредер. А когда проходит кинофестиваль Берлинале, здесь тусуется весь Голливуд! Фотографии звезд, включая Тома Круза и Хайди Клум, висят на стене, с автографами.