Черт возьми, да ведь это пели по-французски! Старикан-коротышка. Я прислушался:
Акулы старые сплылись,
За труп смердящий принялись.
Одна сожрала руку, мля!
Другая – брюхо, тра-ля-ля.
Под колокольный звон – дон-дон —
Адьё, мой зэк. Виват закон!
Я был потрясен. Он исполнял песню медленно, как реквием. И «тра-ля-ля» с веселой иронией, и «виват закон», над которым зубоскалят парижские пригороды, звучали совершенно правдиво. Но чтобы до конца прочувствовать всю иронию, надо было самому побывать на каторге.