Выражаю слова благодарности моей
любимой крестнице Марине
за неоценимую помощь в написании
этого романа.
А также двум моим наперсницам –
Юлии и Алисе за их долготерпение
по отношению к автору сего сочинения.
Часть 1
***
– Алло, привет…
– Серега! Тыщу лет не слышались! Ты как там, всемирно известен и страшно богат?
– Ну его все к черту! И известность, и все остальное!
– Ого, понимаю, достали! Наслышан о твоем разводе века. Новая-то цыпочка твоя хоть куда! Прям красота неземная!
– Василий, я тебя прошу, ты-то, хоть, можешь не ёрничать по этому поводу?
– Да ладно тебе, не ной, чего уже и спросить нельзя? Я тебя по полгода не вижу, может еще и новости о тебе не читать?!
– Читать ты читай, но фильтруй прочитанное!
– Да я, думаешь, не фильтрую. Вот, слушай: жил-был парень Сережа Герц – красивый богатый, но женатый, а тут, знач, красота неземная объявилась и, как говориться, дорожку перешла бывшей твоей, а той никак делиться не хотелось… вот тебе и фильтруй! Так я фильтрую или не так?
– Эх, все так! За горло они меня держат обе, вздохнуть не дают. Всё деньги мои делят, и, главное, я-то понимаю, что ни одной, ни другой я совершенно не нужен, но…
– Постой, Серега, ты это, не груби, ты – известный актер, режиссер, продюсер в конце концов, как это не нужен, это ты прям загнул!
– Да говорю тебе, они тут в такой раж вошли, из жизни моей устроили чертовое шоу!
– Мда, братишка, валить тебе надо!
– Я чего и звоню. Хочу к тебе прилететь в отпуск.
– Вот и прекрасно! Оставляй им своего адвоката, пусть они там с ним дела порешают. Авось, все поутихнет, поуляжется. Это, между прочим, отличная идея, это ты, между прочим, очень хорошо придумал. Давай через пару неделек, замутим охоту-рыбалочку, я новый катер купил, пруд частный организовал, чтоб, знач, кататься было где…
– Кататься? А море тебе чем не угодило?
– Море, брат, оно не личное, а тут я хозяин, ничьих тебе, понимаешь, левых физиономий!
– А, вот оно что. Что ж, хорошо-хорошо.
– Вот и я говорю, давай, эдак, недельки через две, я как из Австралии прилечу, сразу мы с тобой здоровье и физическое, и психологическое подправим!..
– Вась, а Вась,.. мне сейчас уехать надо. И кроме тебя, по всему, больше некуда…
– Да ты что! Прям такая ж… жизнь настала!
– Не то слово, Вася, не то слово!
– Ох, и распустил ты своих мадамов, Серега! И куда ты раньше смотрел, ведь, вроде уже не маленький…
– И не говори, Вась…
– Ну, что ж, отменить поездку, я, увы, не могу, но это не проблема. Ты приезжай ко мне в город. Тут очки надел и гуляй себе, никто и не подумает, что сам поднебесный житель нашим зажопинским воздухом подышать приехал!
– Ладно тебе, у вас отличный городок!
– Главное – тихий и далеко от культурной столицы! В общем, давай, Серега, завтра вылетай, тебя тут встретят по высшему разряду, все дела. Ты, главное, отдыхай, набирайся сил и ни с кем не контактируй, а то я тебя знаю!
– Да я и выходить не буду! Я отдохнуть хочу, а не в очередные приключения ввязываться!
– Во-во, а там и я, глядишь, прилечу, будет тебе и отдых, и охота, и рыбалочка!
– Что ж, на том и порешим. Договорились!
– Ну, бывай, Серега, не скучай!
***
В торговом центре была обычная суета и сутолока выходного дня, хотя, пожалуй, нет, ничего обычного в этой суете не было. Она была необычная, чрезвычайная и невероятная, эта суета, даже для выходного дня.
Как будто весь город бросил свои дела и пришел за покупками именно в эту субботу и именно этим утром, – так думала Кристина, пробираясь к лифту.
Она была взволнована – намечалась грандиозное событие, сравнимое по важности разве что со светопреставлением – свадьба любимой подруги. Свадьба была назначена на сегодня, все подготовительные мероприятия были уже почти закончены, и, несмотря на некоторую истерию, бессчетное количество потраченных нервов, сил и денег, процесс неумолимо приближался к развязке. Без любимой подруги, Кристины, не обошлось ни одно действо – ни покупка невероятно прекрасного свадебного платья, ни подбор соответствующих аксессуаров, ни обсуждение списка гостей.
Но вот все перепетии позади, подруга на взводе делает макияж и прическу, а у Кристины есть всего пару часов, чтобы купить к своему новому наряду туфли.
Да-да, что поделать, так бывает! К сожалению, за несколько месяцев подготовки к свадьбе Кристина так и не смогла выбрать подходящую обувь, но невозможно, совершенно невозможно явиться на торжество в старых туфлях! Казалось бы – это всего лишь туфли, но здесь любая девушка воскликнет, что это не всего лишь, что обувь – это очень и очень важно!
Вот поэтому, утром субботнего дня, перед предстоящей свадебной феерией, Кристина носилась по бутикам супермаркета в поисках той самой единственной пары туфелек подходящего размера и цены.
Наконец, туфли были найдены, тем более отступать было некуда, и после недолгих раздумий переволновавшаяся с самого утра девушка торопилась к выходу из торгового центра. Беда заключалась в том, что туфли разнашивать было некогда, а они, конечно же, были совсем чуть-чуть тесноваты, поэтому она не придумала ничего лучше, как одеть их прямо в магазине. «А что, – думала Кристина, – как раз по ровненьким плиткам я дойду до выхода, сяду в такси и поеду домой. Где же мне их еще поносить!»
Выйдя из бутика, она была удивлена большим количеством народа, проталкивающегося мимо витрин целыми семьями, включая всех близких родственников, детей и собак.
– Что за праздник-то, чего им не спится всем с утра пораньше, – пробормотала девушка, удивленно оглядывая сутолоку в проходе.
– Так лотерея же, бесплатный розыгрыш призов, – пояснила, проходя рядом с ней какая-то словоохотливая дама в шляпе с безумным пером.
Кристина покосилась на перо и пока мадам не успела продолжить, быстро ретировалась в сторону лифта, невзирая на высоченные каблуки новых туфель.
В лифт она не попала. Добраться до него было делом невероятного труда, потому что как раз напротив и начиналось вышеупомянутое действо, широко рекламируемое как лотерея. Крис еле-еле пробралась сквозь толпу, проклиная идею с разнашиванием новой обуви, и тут на повороте ее обогнала резвая мамашка с коляской и вместе еще с десятью людьми благополучно загрузилась в подоспевший лифт.
Кристина поняла, что с лифтом номер не пройдет и, стиснув зубы, подалась к эскалатору, на ходу раздумывая, может снять туфли, пока не поздно, но старые кеды лежали глубоко на дне сумки, копаться и переобуваться посреди толпы было себе дороже, и она скрепя сердце отправилась пробивать себе дорогу к единственному пути на свободу.
Все произошло уже у самих движущихся ступеней. Крис спешила, сзади напирали, и она неудачно наступила тонким каблуком прямо в щель между ступеней. Именно в этот момент какой-то мужчина, тоже безмерно желающий выбраться из толчеи, толкнул несчастную девушку, пробивая себе дорогу. Она потеряла равновесие и стала падать, но каблук, зацепившийся за какую-то зубчатую железку, никак не хотел поддаваться… В нем что-то громко хрустнуло и Кристина, отчаянно взмахнув руками, упала на пол. Народ, услужливо расступившийся, продолжил путь, плавно обтекая сидящую на полу безутешную девушку. А виновник аварии, уже стоя на эскалаторе, криво усмехнулся:
– Ну, чего смотришь, надо думать, куда прешь!
И поехал вниз…
Кристина, кипя от негодования, еле добравшись до лавочки, пыталась оценить ущерб. Больно и обидно было рухнуть на виду у половины города, вдвойне обидно, что ей не удосужились даже помочь, но самое главное – это то, что ущерб был действительно непоправим – каблук на туфле был сломан ровно посередине – непоправимо и навсегда! Прощайте, новенькие туфельки, нечего было и надеяться на то, что с ее везучестью в магазине окажется пара точно таких же, подходящих девушке по размеру. Да и денег на новую покупку у нее больше не было. От обиды на глазах у девушки выступили слезы.
– Чтоб ты провалился, – зло прошептала она, вообразив лицо своего обидчика, – поехал как ни в чем не бывало, слон несчастный…
Но виновнику падения Крис тоже влетело. Это был охранник и водитель Сергея, приставленный к нему Василием, для удобства, как выразился его друг. Однако никакого удобства он не создавал, а вот неудобство от него Сергей стал испытывать, еще только ступив на порог супермаркета. И понесло его сюда исключительно из-за этого самого водителя, который внезапно решил показать столичному жителю, актеру Сергею Герцу, что они в провинции живут не хуже.
Великий актер Герц с унынием оглядел толпы народа, и, насылая проклятия на недотепу – водителя, в очередной раз искренне пожалел о поездке. Он все-таки купил себе очки, за которыми, собственно, и ехал, потому что свои он в спешке раздавил в самолете, и, двигаясь среди толпы, не стал ожидать зазевавшегося шофера, а поспешил к эскалатору. Серега не смотрел по сторонам – сказывалась привычка опускать голову в толпе людей, не обращал внимания на лица и пропустил момент, когда его охранник оттолкнул спешащую девушку, чтобы пропустить его, Сергея, вперед. Он был уже на эскалаторе и, обернувшись на шум, понял, что девушка упала. А доехав вниз, узнал от Виктора, что эта, по его словам, «редиска» вам же дорогу уступать не хотела!»
Виктор был искренне возмущен, и абсолютно не хотел понимать, в чем его обвиняет Серега. И только когда его кумир рванул вверх с толпой, намереваясь догнать девчонку, Виктор не пошел в машину, как отрывисто приказал ему актер, а побежал за Сергеем, все-таки желая исполнять долг телохранителя до победного конца.
Девушка ушла недалеко. Она сидела на лавочке, держа в руках туфельку со сломанным каблуком и едва сдерживая слезы. Сергей, очертя голову и даже не думая о последствиях своего поступка, бросился к ней – эдакий герой, принесшийся на всех парах спасать несчастную героиню. Он присел рядом с девушкой:
– Простите, это я виноват в том, что вы упали.
Девушка недоуменно на него взглянула:
– А вы кто?
– Я – Сергей, – тут он не на шутку смутился и запнулся, – не важно… я шел к эскалатору, а мой… – снова неловкая пауза… – водитель толкнул вас, чтоб дать мне пройти.
Тут рядом с ними оказался непосредственный виновник происшествия. Он с живейшим интересом обозрел сидящих на лавочке девчонку и Сергея и возмущенным тоном произнес:
– А нечего было переться попереди важных людей!
Он хотел еще что-то добавить, но Сергей, понимая, что сейчас случится нечто и вовсе непоправимое, быстро произнес:
– Виктор, то, что вы говорите совершенно несправедливо, однако, хорошо, что вы меня догнали, я же забыл купить… наушники, да-да, точно, свои-то я оставил дома, в …гм…
Он хотел сказать – в Москве, но запнулся и после неловкой паузы продолжил еще более бодрым голосом:
– Да-да, оставил дома, – молниеносным движением Герц достал бумажник, и выхватив первую попавшуюся купюру, сунул ее водителю.
– Наушники, Виктор, без них я никуда, да, кхм.
И тут же подтолкнул недоумевающего шофера по направлению к лестнице. Тот резво отправился искать магазин, в ужасе думая о том, где он сейчас разменяет тысяче долларовую купюру.
Девушка изумленно следила за этим диалогом, но надо отдать ей должное, она не вступила в спор, а только слегка нахмурилась, да и то, удивление вскоре победило все остальные эмоции. Сергей тихо выдохнул и вновь подступился к ней.
– Прошу вас, еще раз меня простить за мою невольную обиду, нанесенную вам.
Она легко взмахнула рукой и, слегка отвернувшись, стала копаться в сумочке, невнятно приговаривая:
– Да что вы, вашей вины тут нет. А ваш водитель всего лишь исполнял свой долг.
Она глубоко вздохнула, и Серега сразу понял по ее вздоху то, что так и осталось невысказанным.
– Только туфельки не вернешь.
Она покачала головой, но странное дело – он внимательно наблюдал за ней, ожидая, что вот сейчас в ее глазах загорится огонечек жажды наживы, вот сейчас она поймет, что наступил момент воспользоваться его деньгами.
И… ничего не произошло. Она вскочила, он тоже встал, несколько странным, судорожным движением девушка пожала ему руку и произнесла:
– Всего хорошего, мне пора.
Абсолютно не интересуясь тем, какое впечатление на него произвели ее слова, она пересела на дальний угол скамейки и занялась собственной внешностью, разглядывая себя в зеркало телефона. Конечно, девушка не столько поправляла макияж, сколько наблюдала за тем, что он будет делать дальше. Да только он и сам еще не понимал, как ему поступить, как получше произвести на нее впечатление.
“Да-да, – признался себе Сергей, – я, взрослый состоявшийся мужчина в самом расцвете сил, – он хмыкнул и провел рукою по волосам, – я, словно какой-то восьмиклассник решаю, как поразить воображение юной девицы. Осталось только портфелем ее долбануть!” Он снова хмыкнул и подошел к прихорашивающейся Кристине.
– Сказать по-честному, я впечатлен вашей обидой, – начал он, присаживаясь рядом и по-хозяйски закидывая ногу за ногу, – оценил всю невосполнимость вашей потери, – и он как бы невзначай положил руку на спинку скамьи позади девушки, – и готов понести соответствующее наказание!
Он шутливо склонился в легком поклоне, при этом не вставая со скамьи.
Девушка улыбалась. Она ловко отодвинулась от его руки, как бы невзначай поправила стрижку и произнесла, глядя ему прямо в глаза:
– Мне ничего не нужно. Я вас прощаю и отпускаю на все четыре стороны.
Она поражала его. В ней было все, что угодно, но не было фальшивки, подделки, корысти.
Сергей запросто и с какой-то невероятной легкостью разговаривал с ней, наслаждался этим ничего не значащим диалогом без пафоса и без подтекста. Он с удовольствием любовался ею, ее простыми движениями, непринужденной грацией, и легким чувством юмора. Ему просто до чертиков надоели женщины с напускными манерами, неестественными позами и нарочито-вычурными физиономиями. Всегда и везде хорошо выглядящие и бесконечно ухаживающие за собой, эти женщины доводили его до припадков бешеного гнева и сводили с ума. В них самих и в их идиотских ухаживаниях не было ничего натурального, сплошные понты, пафос и лицемерие. А здесь абсолютно нормальная реакция девушки на мужчину, который ей не очень-то и понравился, но разговор с ним ее слегка развлекает. Правда, по ней явно видно, что она спешит… слегка нервничает… однако пока старается этого не показать. А еще она красивая. Настоящая, с чуть неправильными чертами лица, с милой легкой улыбкой, и да, ее нежная и пусть неправильная внешность ему нравится намного больше, чем идеальные подиумные красотки.
Зато она смеется его шуткам и в ее глазах читается ум, а не работает счетчик. С начала их разговора он не разу не заметил в них выражения пресыщенности и скуки – вот удивительное дело для человека столичной тусовки. Надо попытаться узнать, куда девушка так торопится.
И все ж загладить свою вину покупкой новых туфель.
За то время, что он с ней беседовал и тайком за ней наблюдал, барышня вполне успела прийти в себя. Убрала телефон, и неохотно поднялась, чтобы все-таки уйти.
Герц не дал ей заговорить, хотя в голове засела одна мысль: не упусти… Что не упустить, ему самому хотелось бы знать, да ладно, была не была!
– Нет-нет, – быстро проговорил он, – даже и не думайте уйти, я нанес вашим новым туфелькам непоправимый ущерб, и обязательно, должен его возместить.
Виктор, который, оказывается, недавно вернулся и стоял неподалеку, отчетливо фыркнул. Сергей поднял голову и выразительно на него взглянул.
Девушка смущенно улыбнулась:
– Извините, я не считаю это удобным, и потом, мне пора бежать…
– Но, позвольте, а как же туфли?
– Ах, да ладно, просто надену другие, – Кристина тряхнула челкой и практически собралась ретироваться, она бы, пожалуй, даже и успела бы сбежать. Но Сергей преградил ей дорогу.
Они оказались совсем рядом, лицом к лицу – она удивленно приподняла бровь, он
улыбнулся, как бы говоря ей, – ваш ход! и продолжая держать паузу.
Странное дело, он никак не мог понять, узнала ли она в нем того самого актера, кем он по сути и был…
Да если б это действительно происходило в приснопамятной столице, любая дама любого возраста живым его бы не отпустила. Но, черт побери, он – человек, который уже много лет мечтал, чтоб его оставили в покое, вдруг внезапно захотел, чтобы вот именно здесь и именно эта провинциалка непременно его узнала и отколола какой-нибудь номер.
Она очень пристально и очень внимательно посмотрела ему в глаза, боже, в глаза, – он отвык от таких взглядов…
И таки отколола номер, которого он не ожидал.
– Сережа, я, конечно, узнала вас с первого взгляда – пошептала она, казалось, прямо в его лицо, – но это ведь ничего не меняет.
Он почувствовал себя как никогда глупо, и задал самый, как ему показалось, глупый вопрос в своей жизни:
– Но почему?
– Чудес ведь не бывает, – прошептала она и рассмеялась.
У нее был очень приятный низкий тембр с едва заметной хрипотцой, да, приятный, что тут поделать – первая женщина за многие века была ему приятна, и она его отвергла, несмотря на его славу, известность, головокружительную карьеру и, черт побери, несмотря на все его деньги.
– Но-но, не проходите мимо, – перешел он также на трагический шепот и прихватил ее за локоток, – теперь, когда я раскрыт и разоблачен, вам просто необходимо принять мою помощь и все такое… Она снова чуть рассмеялась и ловко освободилась от его руки.
– Молодой человек, это ничего не значит для меня.
Шофер взирал на все это в полном недоумении – актер, перед которым готова пасть ниц любая, любая, самая крутейшая красотка Вселенной заигрывает при всем честном народе с какой-то провинциальной… дурочкой. Что за ерунда! Впрочем, дурочка была неплоха – личико симпатичное, чуть великоват нос, зато глаза и губы действительно красивые. Росточком, правда, маловата, да оно и актер наш не самого высоченного росту. И хотя он, Виктор, любил высоких и длинноногих, все же девушка была даже на его взгляд, очень привлекательна. Он еще раз присмотрелся – ножки, видно, стройненькие, сверху все дела как положено в наличии, а некоторые даже и в изобилии. Водитель удовлетворенно хмыкнул, еще раз оглядывая товар, так сказать, лицом.
Однако же, пока Виктор их разглядывал, девушка уступила напору кумира и согласно кивнула. Сергей быстро отвернулся и подошел к Виктору.
– Подождите меня в машине, – попросил он, видя, что девушка нервничает.
Виктор, который все-таки хотел возразить, внезапно послушно согласился и потопал по галерее.
А Герц обернулся к своей собеседнице и с улыбкой протянул ей руку. Глядя как румянец проступил на ее щеках, он снова удивился ее неподдельности и безотчетной скромности.
"Она смущается," – подумал Сергей и внезапно обрадовался, что нашел себе такое приключение.
Они направились в магазин с обувью. Он впереди – флагманский корабль, человек, поглощенный новой идеей спасения как минимум всего человечества. Она чуть сзади – маленькая яхта, совершенно не осознающая размера водоворота, в который ее направляла неумолимая рука судьбы. Может быть, если б она знала, все знала до конца, она и смогла бы сбежать. Впрочем, сбегать она даже и не рассчитывала.
Она действительно спешила. Она почти ни на минуту не позволяла себе забыть о свадьбе… Свадьба любимой подруги, человека, занимающего немаловажное место в ее жизни, которая ждала этого торжества долгих тридцать лет – как она могла в такой день предать ее. В распоряжении Крис было еще немного времени, но ей хотелось безраздельно принадлежать сегодня ей, своей Аньке, а она здесь – то ли развлекается сама, то ли развлекает дорогого столичного гостя – пока неясно.
Правда, Аня с утра позвонила только раз, сказала, что пока размеры катастрофы вполне позволяют не присутствовать, но в ее голосе уже улавливалась легкая паника.
В общем, Кристина решила во что бы то ни стало как можно быстрее избавиться от навязчивого и чрезмерно дорогого гостя. А он уже вошел в бутик, сияющий полками, каблуками и улыбками девушек-продавщиц.
Крис озабоченно присмотрелась к ценам находящихся здесь туфель – они были чрезмерно недоступны – и смущенно остановившись, позвала Сергея. Но тот, ни на кого не глядя, отправился прямиком к полке с самыми дорогими туфлями, ухватил самую блестящую из них за каблучок и обернулся к девушке. Девушка запаздывала. А точнее она несмело стояла посреди изобилия дорогой обуви и растерянно прижимала к себе сумочку.
Когда он протянул ей туфельку, она отрицательно покачала головой, не делая попытки взять обувь.
– В чем дело? – тоном директора школы спросил Сергей.
Она наклонилась поближе и прошептала.
– Я не могу здесь ничего мерять, здесь, в некотором роде, все дороговато.
Тут молодой человек вздернул бровь и с должным апломбом поговорил, все ж понизив голос:
– Вы что, сомневаетесь в моей платежеспособности?
Девушка покраснела, но взгляд не отвела:
– Я-я не совсем, но…
Он взял ее под локоток и, подведя к диванчику, аккуратно усадил на него Кристину.