– Останься дома. – попросила Карина мужа, мило улыбаясь. – Мне тебя так не хватает!
Виктор виновато посмотрел на жену и продолжил одеваться.
– Знаю, милая. Обещаю, я добьюсь того, чтобы меня не ставили на ночные дежурства. Потерпи, пожалуйста. – засуетился и стал одеваться быстрее, поняв, что опаздывает. – Чуть не забыл! – воскликнул, вспомнив, и отыскал что-то в кармане брюк. – Это тебе.
– Что это? – улыбнулась Карина.
– Небольшой подарок. – смущённо ответил Виктор.
Карина улыбнулась ещё шире и с умилением. Собственный муж не переставал её удивлять. Иногда он становился похожим на стеснительного мальчишку, с трепетом и страхом впервые признающегося в любви, а иногда мог проявлять такой напор и решительность, граничащий с бесцеремонностью, что она и не могла представить его робким.
– Не знал, понравится ли тебе… но вот. – пробубнил Виктор и протянул ей цепочку с кулоном.
– Спасибо. – Карина взяла подарок в руки. – Очень красивый.
«Украшения принято дарить в коробке.», – пришло ей в голову, но она смолчала. Они с Виктором были людьми из двух разных миров – в её мире дарили украшения, ходили в театры и слушали классическую музыку, а там, где рос он, некогда было учиться правилам приличия.
– Наденешь на меня? – спросила она.
– Ах да! Конечно! – Виктор засуетился и начал возиться с цепочкой.
Карина засмеялась:
– Не будешь отрывать бирку?
– Точно! – ещё сильнее смутился Виктор и нервно трясущимися руками порвал нитку, на которую крепилась этикетка. – Готово. – сказал, едва справившись с застёжкой.
Карина взглянула в зеркало. Кулон действительно был красивый: аккуратное симметричное сердце с небольшим вкраплённым камнем.
– Спасибо, дорогой, очень приятно.
Получив от жены благодарственный поцелуй, Виктор поспешил к двери. Выходя о что-то споткнулся.
– Чёрт! – ругнулся, зашипев.
Оказалось, споткнулся он о мусорный мешок, который ещё днём поставил у двери, чтобы вынести к мусоропроводу. От столкновения с его ногой пакет опрокинулся, и половина его содержимого вывалилась на пол.
Встав на четвереньки, Виктор принялся торопливо собирать с пола фантики и бутылки и запихивать их в мусорный мешок.
– Чёрт! Как же я забыл-то?! – ругался еле слышно.
Днём он обещал Карине, что обязательно выкинет мусор. Как же он мог об этом забыть?!.. Снова.
Внезапно его рация зашипела, а в следующую секунду с громким скрежетом заговорила:
– База, это Смирнов. Нахожусь на посту, вижу подозрительные лица. Пойду на проверку. Возможно, понадобится подкрепление.
Рация противно зажужжала, вещая об окончании связи. Виктор продолжил запихивать мусор в пакет, думая о том, что ему бы надо поторопиться. Именно он должен был заменить Смирнова на посту.
– Вас понял! Докладывайте об обстановке. – рация снова резко зажужжала, и Виктор, резко одёрнув руку, порвал мусорный пакет. Теперь на полу оказалось всё его содержимое.
– Твою же!.. – закричал Виктор беспокойно.
Он встал и хотел побежать за другим пакетом, но тут Карина его остановила.
– Дорогой, иди на работу. Я сама всё сделаю.
Виктор почувствовал себя виноватым.
Надо же было так проколоться в обыденной мелочи!
Мне следовало ещё днём выбросить чёртов мусор, а не оставлять его на потом. – подумал он.
Карина ведь предупреждала, что потом он об этом забудет. И теперь у неё будет повод обвинить его в безответственности. Пусть не сейчас, когда ему нужно бежать на работу, а как-нибудь позже. Но она обязательно ещё напомнит о том, что она его предупреждала, а он самонадеянно ответил, что с памятью у него всё в порядке, и ни о чём он не забудет.
– Прости. – сказал он, посмотрев на жену. – Обещаю, начну выбрасывать мусор сразу, а не оставлять у двери!
– Я эти твои слова запомню! – предупредила Карина, а потом подошла, чтобы поцеловать его перед уходом. Прочитала в глазах Виктора бегущую строку[1]со словом «Прости» и успокоила его. – С тех пор, как к тебе переехала, мечтала убраться на кухне. Вот и повод появился. Так что иди спокойно на работу, а мусор я сама соберу и выброшу.
– Спасибо! – прошептал Виктор. Застегнул куртку и побежал на выход.
О том, что случилось дальше, он помнил смутно.
Он приехал на пост. Заменил Смирнова. Тот сообщил о швыряющихся в округе подозрительных людях и посоветовал каждые полчаса докладывать об обстановке по рации в участок.
– Так они будут наготове, чтобы в случае чего отправить подмогу. – сказал более опытный коллега.
– Понял. – кивнул Виктор, лишь годом ранее приступивший к службе в правоохранительных органах.
Смирнов покинул пост, оставив его одного. Дальше Виктор ничего не помнил – память вышибло напрочь. Он очнулся через четыре часа со здоровенной гематомой на затылке. Все его вещи, включая рацию и сотовый телефон, были при нём.
В истории звонков Виктор обнаружил один входящий от Карины и несколько исходящих на её номер. Странно! – подумал он, не помня, как совершал звонки. Должно быть, его сильно контузило от удара по черепу. Затылок гудел до сих пор.
Он поднёс рацию поближе ко рту.
– База, это Крупнов! Как слышно?
– Крупнов! – сразу же ответила рация.
Ответ был нестандартный – чересчур эмоциональный и не шаблонный. По рации так говорить не принято. Виктор почувствовал неладное, и тут рация продолжила говорить:
– Что у вас там случилось?! Мы уже минут десять пытаемся с вами связаться. Подкрепление выехало четыре минут назад, скоро будет на месте.
Виктор огляделся по сторонам и снова потёр шишку на затылке. Та заныла острой болью.
– У меня всё в порядке… вроде. – ответил он, сам пытаясь разобраться, что случилось и почему он проснулся посреди тротуара. – Только вот ничего не помню и на затылке гематома. Кажется, меня вырубили.
– Вас понял! Оставайтесь на месте! Подкрепление уже подъезжает. – с этими словами рация отключилась.
Ждать Виктору долго не пришлось. Подкрепление в составе шести хорошо вооружённых сотрудников ОМОН[2]прибыло спустя половину минуты после того, как рация замолкла.
Что-то тут неладно! – думал Виктор, смотря, как они по одному высыпаются из автомобилей и, прячась за готовым к выстрелу оружием, проводят осмотр местности.
– Что тут происходит? – спросил Виктор с подозрением. – Я даже не просил о подкреплении. С чего бы им посылать целых шесть до зубов вооружённых Омоновцев?
Старший из них подошёл к Виктору, посмотрел в глаза строгим взглядом, одновременно и оценивая его состояние, и давая понять, что вопросы тут задают они.
– Рядовой Крупнов, как долго вы были без сознания? – спросил, убедившись, что Виктор в своём уме и способен отвечать на вопросы.
– Не знаю. – Виктор мотнул головой.
– Хорошо. Расскажите порядок действий, по которому следовали по прибытию на пост.
– Приехал, принял пост. Немного прошёлся…
– Немного – это сколько в минутах? – спросил суровый голос.
– Не знаю, может, пять минут. Может, на пару минут дольше.
– Хорошо. Дальше.
– Зашёл в машину, чтобы согреться. Просидел минуты три, не дольше. Услышал шум и вышел из машины. Пошёл на звуки. Дальше ничего не помню. Видимо, тогда меня и вырубили.
– Конкретнее, в какую сторону вы пошли, когда вышли из машины?
– Туда. – Виктор указал к развилке на тротуаре в метрах ста от того места, где он стоял сейчас.
– А очнулись вы где?
– Тут. – Теперь Виктор указал на чёткую вмятину человеческого туловища на снегу в трёх метрах от себя.
Омоновец осмотрел местность.
– Никаких следов того, чтобы вас тащили. Снег ровный. А значит, до этого места дошли вы сами.
– Наверно. Честно, не помню. – проговорил Виктор разбитым голосом. Только сейчас он осознал, что из его памяти выпал кусочек времени, когда он был ещё в сознании – кусок времени между тем, как его ударили в затылок, и тем, как он упал, потеряв сознание.
– Такое бывает. – ответил омоновец. – Вы продолжаете совершать какие-то действия уже после отключки. Но в этом случае тело действует на автомате, им движет болевой шок и инстинкт самосохранения. Можно сравнить с лунатизмом: вы двигаетесь, можете даже разговаривать, но свои действия не контролируете. Вот вы и не запомнили, как дошли до сюда… Повезло ещё, что выжили.
Виктор закивал, пытаясь переварить услышанную информацию.
– И всё же. – сказал он, осмотрев шестерых омоновцев. – Что вы пытаетесь тут выяснить?
Его собеседник стал выглядеть мрачно даже для сотрудника ОМОН. После пары секунд тяжёлого молчания он наконец ответил:
– Рядовой Крупнов… – начал сухим тоном, каким и принято говорить человеку его профессии. Запнулся. Сделался не то тоскливым, не то угрюмым. Продолжил говорить уже мягким голосом. – Виктор Львович, в паре сотен метров от этого самого места, где мы сейчас стоим, совершено убийство. – мужчина сглотнул ком, чтобы продолжить говорить. – Личность убитой установили меньше часа назад… Карина Андреевна Крупнова.
Виктор не сразу уловил слова омоновца и не сразу связал имя жертвы со своей женой. Но в какой-то момент осознание произошедшего накрыло его лавиной, а в голову тяжёлым комом ударило каждое отдельное слово её имени.
Карина. Андреевна. Крупнова.
Убита совсем недалеко от места, где он стоит сейчас.
Ноги подкосились. Мир вокруг начал плыть кругами в глазах. Тело резко таяло от внезапной слабости. Виктор свалился на землю, но вместо боли от удара об асфальт ощутил дрожь, а в ушах звоном отдало: Личность убитой установили… Карина Андреевна Крупнова.
– Врача! Звоните в скорую! – закричал кто-то, когда он упал.
Все вокруг забегали, но Виктор лежал недвижно, не подавая ни малейших признаков того, что он видит и слышит мир вокруг.
– Рядовой Крупнов! Вы меня слышите?! Рядовой Крупнов! – кто-то начал трясти Виктора за плечи, но он думал только об одном:
Что Карина тут делала? Почему она вообще вышла из дома? Неужели это она? Это просто совпадение имён! Пусть это будет другая Карина!
Виктор внезапно вспомнил о звонках Карине, обнаруженных в истории звонков своего телефона. Он не помнил, как набирал её номер. Это сделал другой человек уже после того, как Виктор потерял сознание.
Другой человек… Убийца!
Он выманил Карину из дома, позвонив ей с телефона Виктора?
– Рядовой Крупнов! – кричал омоновец, продолжая трясти его за плечи.
Виктор перевёл на него опустевший взгляд и в следующую же секунду заплакал.
Убийца был так близко к нему! Карина была так близка к нему и нуждалась в помощи, в защите! И, если Виктор после удара по затылку какое-то время продолжал пребывать в полудрёме, он мог видеть его лицо.
Но в памяти провал. Он не помнил ничего. Он не защитил и не спас свою жену, хотя та умирала всего в нескольких сотах метров от него.
[1] Бегущая строка – анимированный текст, который плавно перемещается по горизонтали экрана.
[2] ОМОН – Отдел Милиции Особого Назначения. Бойцы ОМОН обладали боевыми навыками, не уступавшими спецназовским, и им выдавалось оружие, не предназначенное для обычных полицейских.
12.06.2011 ОМОН были переименованы в Отряды особого назначения.