В поисках цели. Грядущее.
Обстановка в Мире Земли.
Мир Земли был нестабилен. Глобальное потепление грозило перекрытием путей Гольфстриму, приносящему тепло в Евразию, нагревшимся Лабрадорским течением с Северного Ледовитого океана. Океан уже полностью к концу лета освобождался от льда, вода, которая значительно лучше впитывает излучаемое Солнцем тепло, чем белый снег и лёд, сильно прогревалась, и течение, которое должно быть холодным, осенью было просто прохладным. Это грозило его всплытием из-под Гольфстрима, перекрытием пути теплого течения и перенаправлением его вод к Африке, а затем на юг, что, в свою очередь, означало бы замерзание России и Европы, не получивших тепло с Карибского моря.
Политическая жизнь Евразии, благодаря в том числе влиянию европейских баронов – землевладельцев, не занимавшихся каким-либо производством, но сдававших свои земли крупнейшим мировым корпорациям, со скуки и иезуитских амбиций, скрыто управлявшими жизнью континента, играя политиками как картами, была не предсказуема. Каждый левый или правый политик Европы выдвигался, и продвигался людьми баронов, каждый из этих политиков обязательно имел некий акт вербовки, через который его держали под управлением. «Баронская присяга» – неприемлемые для общества и для самого вербуемого действия, как правило, это мужеложство для стран, где это не приемлемо, забавы с чужими детьми для стран с более либеральными правилами, либо убийства, мошенничества. Но каждый раз эти действия обязательно уничтожали зарвавшегося, в случае обнародования баронами фактов «присяги».
Россия, – остаток от Российской Империи и СССР, потерявшая многие технологии и знания, но имевшая большие амбиции, постоянно тряслась в перманентном кризисе, удушаемая с востока Китаем, настойчиво поставлявшим свои товары, с юга, удушаемая религиозной пустыней знаний захватившей южные страны и народы. С запада на Россию смотрели капризные взоры баронов, желающие её ресурсы и бросающие своих политиков в авантюры в надежде когда-то добить эту северную страну или использовать её против восточного соседа.
На другой половине Земли, в США, экспансия беглецов с Южной Америки разделила страну на три части: на западное побережье, центральную латинскую часть и восточное побережье. При этом все три части, живя в одной стране, друг друга люто ненавидели, что приводило к постоянным локальным кровопролитиям. Индия, Бангладеш достигли пика перенаселения с постоянными голодами, эпидемиями при чудовищном загрязнении городов и рек.
Хорошо на данном фоне смотрелся Китай. Возможная остановка Гольфстрима добавляла ему надежды отправить в небытие Западных варваров. Но Компартия одряхлела. Народ Китая мечтал о личном обогащении, о хаосе и вседозволенности, и липкие, потакающие бунтовщикам лапы баронов Европы добирались, в свою очередь, и до Китая с целью устранения своего конкурента по влиянию.
Бароны Европы, так же считавшие своей религией евгенику, кроме борьбы с Востоком, тайно боролись с умственным вырождением человечества, – считавшие себя выше государств, правительств, людей, занимались уничтожением в Европе и Мире, самых глупых и ведомых представителей рода человеческого. Их иезуитский ум и традиции не позволяли действовать напрямую, поэтому они, через подконтрольные средства массовой информации и правительства, вели широчайшую рекламу изменения пола мужчин и женщин, или, если сказать прямо, по-русски, – кастрации, и прочих вещей, которые вели к прерыванию генетической линии глупцов, поверивших в увещевания баронов.
Некоторые спецслужбы стран, имевших национальную гордость и занимавшихся достижением целей и интересов своих государств, по большей части занимались наркоторговлей, похищением людей и личным обогащением, или другими незаконными делами. Например, спецслужбы Британии, некогда владевшие мощнейшими террористическими организациями, в том числе арабского мира, теперь лично занимались проведением терактов на территориях стран, которые считали враждебными или даже дружественными себе. Терроризм теперь использовали не как инструмент продвижения своего влияния, но как самоцель. В тайных отчетах с радостью описывалось, как удалось взрывом убить шестьдесят семь гражданских человек на рынке во время праздника. А когда-то теракты, организованные ими, буквально меняли ход истории, меняя приоритеты стран-конкурентов. Вместо науки, правительства вкладывались в антитеррор, вместо политика, который будет развивать свою страну, на выборах побеждал популист, грозивший карами террористам.
Другие спецслужбы Бразилии, например, занимались торговлей кокаином по всему миру, явившись самой богатой корпорацией Южной Америки.
Как говорилось, на Земле быстро шло глобальное потепление, грозившее полностью заморозить север Евразии, восток Северной Америки, выжечь страны у экватора. Полёт человека на Марс, огромные на него затраты, высадка с минимальными полезными результатами и невозможность на тот момент колонизировать Марс, даже в дальней перспективе, повергли страны и народы Земли в "Кризис отсутствия целей". Землянам было невозможно освоить Марс из-за неподъемной цены для всей планеты Земля, и при этом нет развития дома – все ниши заняты, новых направлений не создаётся, наука, как казалось, уперлась в тупик.
Все вело к глобальной катастрофе, к ядерной войне – это чувствовали политики, понимали мыслители, думали об этом рядовые граждане, каждый из которых себя непременно представлял сильным, благородным героем, бьющимся против мутантов, гигантских пауков и слизней на пустошах ядерной войны. Даже тот глупый толстяк с сахарным диабетом, живущий в высотном здании в центре большого города без бомбоубежищ…
Весь мир погрузился в моральный кризис отсутствия цели.
Но было понимание наций в борьбе с глобальным потеплением – на деньги многих стран и корпораций шёл почти Сизифов труд борьбы с потеплением, где одни и те же действующие лица, одной рукой подгоняли потепление, а другой с ним боролись. В пустынях строились целые города из зданий по улавливанию окисей углерода и переработке его в бензины. Где-то вдоль тёплых течений, исходящих от экватора и встречающихся с холодными, богатыми кислородом, арктическими и антарктическими течениями курсировали старые, шедшие под списание, но переделанные под новую задачу супертанкеры, насыпные суда, контейнеровозы – все с грузом железной руды, которую перемалывали в мельчайшую пыль, и мощные водяные насосы разбрызгивали вместе с водой на сотни метров вокруг кораблей. Таким способом удобряли бедную на железо тёплую океанскую воду и создавали в ней кормовую базу для фитопланктона, которого поедал криль в местах встречи богатых кислородом холодных и удобренных железом тёплых течений.
Это позволяло захоронить миллиарды тонн углекислого газа на дне океана в виде опавших панцирей ракообразных, ибо на один килограмм железной руды, попавшей в море, рождалось много тонн бактерий и планктона, часть панцирей которого оседала на дно океана, унося углерод в панцирях с собой. Это тормозило наступление глобального потепления и дополнительно создавало огромнейшие запасы рыбы – от анчоусов до тунца и парусников, питавшихся богатой пищевой цепочкой, созданной людьми. Но криль, тунца и анчоусов хищнически ловили рыбные корпорации, не давая оседать углекислому газу на дно, что делало труд удобрения океана слегка похожим на указанный выше Сизифов.
Внезапное открытие возможности путешествовать сквозь межзвездное пространство по технологии «телепортации запутанных частиц, генераторов пространства с отрицательной энергией, с прыжком к цели по фарвтеру вслед за телепортированной частичкой» или по-другому, технологии "Дальнего космоса", и сразу же полёт человека к Альфа Центавра, минуя повторную высадку на Марс, перевернуло приоритеты всего Мира. Несчастные кастраты, поменявшие пол, оказались брошены своими баронами, про них забыли, резко прекратились теракты на рынках, деньги латиноамериканских спецслужб были брошены в развитие космических технологий. Все страны занялись копированием технологии и созданием новых. Люди с надеждой смотрели в космос: кто для спасения, кто для обогащения, кто для избавления от лишних людей, а лучшие думали о благородных целях.
Тут понимание в борьбе с глобальным потеплением стало ключом к сотрудничеству разных фракций Земли для освоения Дальнего космоса. Китай получал информацию от Америки, Россия – от правительств Европы, Америка – от России. Величайшая и самая амбициозная задача для человека была выдвинута: освоить Млечный Путь, не погибнуть на Земле, распространить труд миллиардов лет эволюции земной жизни по всему космосу, вывезти существ от бактерий до слонов, собак, тигров и коров на новые планеты, освоиться самому там и заселить всеми формами земной жизни.
Меркурий.
Павла Хабарова сильно мутило от невесомости. Несколько часов назад он вступил на космический шлюп для отправки на планету Меркурий, а время до старта уходило мучительно долго. Читать электронные книги надоело, смотреть фильмы на гаджетах тоже. Оставалось размышлять о космосе, о путешествиях, о своей жизни.
Еще недавно вся его жизнь шла без запинки и внезапных сюрпризов, ему прочили роль капитана космического корабля. Спорт, школа, морское училище, законченное на отлично, переквалификация в офицера космического корабля, несколько полетов на Луну, шкипером шлюпа, прекрасные результаты психологических тестов на совместимость с космосом и оторванностью от дома, лучшие, чем у десятков тысяч. Вот уже праздновали с друзьями и сокурсниками предстоящие назначения и получение званий командиров космических кораблей… И тут бац!!! Как удар под дых, после того как все сокурсники получили должности на космических исследователях, крейсерах, Павел получил назначение в командиры рудокопов на Меркурии… Обида, грусть, странно низкое жалование, молодая прекрасная жена, которая может разочароваться и оставить офицера рудокопа, отбывшего на целый год на мелкую планету, даже «под планету», в пещеры Меркурия…
А, да! Под командование молодого офицера дали несколько десятков заключённых тюрем. Он получается, ещё и получил должность «рудокопа – надзирателя». Вот все посмеются, когда узнают… Но делать нечего, приказ есть приказ, на «обиженных воду возят», да и апелляции успехов не имели. Как будто злой рок или злой гений решил внезапно усложнить судьбу офицера Павла Хабарова.
Далее, продолжая висеть в кресле, Павел осмысливал космические полеты и жизнь:
– Да, технология Дальнего космоса невероятно упростила космические путешествия; да что там, она обогнала космические фантазии писателей-фантастов с их сверхсветовыми двигателями невероятной мощности. Однако взлёт с планеты с мощной атмосферой по-прежнему для человека оставалась сложной, затратной проблемой. При взлете надо достичь лишь высоты в пятьдесят километров, по нашим меркам вакуума; далее с помощью прыжков корабль удалится от планеты и с помощью гравитации её же, наберёт необходимую скорость для выхода на орбиту или выхода на орбиту другой планеты – Марса или Меркурия. Впрочем, корабль вполне может набрать нужную скорость и направление полёта, используя гравитацию любой планеты – гравитацию Сатурна или Юпитера. Но подъем по баллистической траектории в космос по-прежнему сильно затратен и использует те же самые ракетные двигатели на метане и кислороде.
В основном на этот момент используются шлюпы класса Луна – прекрасно себя зарекомендовавший и надежный космический корабль с вертикальным взлётом и посадкой. Но для крупных грузов используются другие большие ракеты с грузоподъёмностью и 500 тонн, и 1000, тратящие колоссальные запасы топлива, выводя грузы на орбиту Земли.
По сему, промышленность в космосе страдает от нехватки рабочих рук: рабочего не только надо поднять в космос, но и через некоторое время вернуть на Землю; жить он постоянно в железных клетках космоса не желает и вполне законно начинает бастовать, чтобы его вернули домой.
Единственно, в недрах Психеи была построена база – трёхсотметровый цилиндр, вращающимся с необходимой гравитацией, где большая часть рабочих является заключенными тюрьмы, и год заключения там идёт за полтора года на Земле; дополнительно идёт достаточно крупное денежное довольствие. С Психеи же грузы идут на гору Олимп, планеты Марс, там шлюпы сбрасывают руду, в определённые места на супервулканах, где в весьма скромных масштабах идёт стройка металлургических заводов и заводов по производству металлоконструкций.
Преимущество вулканов типа Олимпа – почти космический вакуум, что позволяет шлюпам прямо приземляться на поверхность, используя свои прыжковые двигатели, а для доставки руды шлюпы появляются невысоко над планетой и выплёвывают давлением газов груз, и затем, пока не долетели до поверхности, прыгают обратно в космос.
Там, внутри вулканических полостей, построены базы, имеются вращающиеся гравитационные цирки, в которых раз в несколько суток отдыхают рабочие, получая физические нагрузки, пользуясь гравитацией, равной земной. Несмотря на медленную стройку по нехватке материалов и людей, происходит накопление людского резерва, идет постепенный разгон скорости и масштабов строительства. А гравитация Марса позволяет разделять металлы; прочное основание позволяет ставить здания с дробильными и кузнечными установками. С Олимпа идет исследование самой планеты.
Скоро, особо ценным станет Меркурий из-за полного отсутствия атмосферы, сдуваемой Солнцем, и наличия планетарных запасов руды. Кораблям тут не нужно доставлять руду с астероидов; руду рассчитывают разрабатывать внутри исполинских пещер, созданных сжатием Меркурия в результате остывания. Павел как раз летит начинать космическую карьеру именно туда, исследовать недра планеты, пещеры размером и высотой с Эверест, не заканчивающиеся внизу и через проходы снова расширяющиеся и уходящие в некоторых случаях на глубину в сотню километров.
Первые базы на Меркурии были основаны на полюсах, в метеоритных кратерах, откуда совершались робкие исследовательские экспедиции: выдвигались недалеко, копали не глубоко, но начало было положено. Затем с орбиты были обнаружены входы в пещеры в тропических областях. Вторым этапом были основаны базы внутри пещер, которые своими сводами защищают людей от абсолютно безжалостного на Меркурии Солнца. Происходило накопление человеческих и материальных ресурсов, доставляемых с Земли. Павел Хабаров летит стать участником третьего этапа глубокого исследования этих пещер – разломов, для поиска сокровищ Меркурия.
Тут опять же в качестве работников использовались заключенные тюрем; конечно, психопатов и убийц никто в космос не отправлял, поэтому зеки пользовались почти равными правами с учеными и геологами, занимались в основном хозяйственными делами и строительством. Но обстоятельства требовали использования и зеков в походах в глубь пещер; такая бригада была выдана и Хабарову, вместе с заключенными он садился на Меркурий.
Тогда посадка на Меркурий, была душещипательным действием: точность посадки не была сто процентной, шлюп мог ошибиться с высотой прыжка, скоростью относительно планеты, вообще прыгнуть не в тот район, и прыжок на поверхность мог быть совершен лишь в ночное время, чтоб десант не поджарился внутри и снаружи, об свет и радиацию Солнца.
И сейчас, Павел, пристегнутый к своему пассажирскому креслу, отошел от дремоты: шлюп долгие часы висел в окрестностях Земли, набирая скорость и направление полета Меркурия. Легкая тошнота от невесомости почти прошла, немного побаливала голова, но в целом состояние было бодрое, в отличие от соседа, боцмана Романа Щукина, который полностью опорожнил свой желудок в специальные пакеты, сейчас страдал, ругал космос, корабль и свое согласие снова вступить на корабль. В маленький иллюминатор временами была видна Земля, которая дразнила свежим воздухом и нормальной гравитацией. Но, наконец, корабль набрал необходимую скорость, и после сообщения шкипера шлюпа об этом, Земля внезапно пропала; корабль совершил ряд последовательных прыжков, оказавшись в почти полной темноте. И опять наступила тишина: шлюп снова совершал падение на планету, в этот раз на Меркурий. Боцман, разочарованный исчезновением Земли, начал как всегда ворчать и страдать; ему слегка вторили другие обитатели шлюпа – большинство в космосе были в первый раз и находились в сложном состоянии. Наконец шлюп совершил прыжок на сто метровую высоту над посадочной площадкой, но вот скорость его отличалась от поверхностной на двести километров в час по косому к поверхности, и ярко освещенная прожекторами поверхность быстро приближалась; кто видел ее в иллюминатор, вцепились в подлокотники кресел, ожидая неминуемого удара. Пилот же сориентировался и прыгнул обратно к орбите, совершив действие всего в двадцати метрах от планеты.
Это очень хорошо заметили некоторые десантники, покрыв отборным матом штурмана и развалюху корабль. Еще четверть земных суток корабль провисел в космосе, совершая гравитационные маневры, помогая ионными двигателями, и, наконец, повторил попытку, которая в этот раз была удачной. Корабль завис на десятиметровой высоте над планетой, включил ракетные двигатели, которые мягко посадили корабль.
Измученная команда, кряхтя и чертыхаясь, протирая пот, закрыла шлема скафандров в ожидании выгрузки. К шлюпу пристыковался автобус, вернее, что-то похожее на земной грузовой автомобиль высокой проходимости с бульдозерным отвалом и пассажирским отсеком; команда неуклюже, но дружно в него ввалилась, захватив лучшие места и гомоня от переизбытка адреналина после душещипательной посадки и наконец-то наличия гравитации под ногами, твердой почвы. Оказывается, человеку иногда для счастья надо совсем немного – чувствовать свой вес, даже в одной трети, стоять на планете.
По прибытию на базу в пещере,в новому экипажу выдали каски на головы, чтоб они с непривычки не бились незащищенными головами о потолки и дверные проемы. И тут, даже не успев разместиться, Павел был вызван к заместителю начальника базы.
Доброй ночи! По приветствовала Павла Ольга Скадовская, заместитель начальника этой базы на Меркурии и единственная женщина на базе.
– У нас возникла проблема: пропала грузовая партия из двенадцати человек с начальником базы, отправившаяся доставить кислород на дальнюю исследовательскую базу – палатку, от которой проводятся первые походы в глубь пещеры. Связи с ними нет. – Вы разместились? Опыт движения на Луне, Марсе, Меркурии есть?
– Да, я несколько раз был на Луне, – ответил офицер.
– Отлично. У нас нехватка людей, поэтому как офицер, готовьтесь выдвигаться для поисков пропавших. С вами пойдут три проводника, возьмите еще восемь-девять человек из новоприбывших, проводники вам выдадут электрические тележки, нагрузите их кислородом, припасами, запасными палатками. По готовности сообщите.
– Есть! – ответил слегка обескураженный Хабаров, что ему только и оставалось сделать, приложив ладонь к морской пилотке на голове. И в сопровождении проводника выдвинулся для получения информации и снаряжения.
По готовности Павел Хабаров явился на совещание с замом базы.
– Места там уже разведанные, дорога у баз отмечена светящимися лентами, обрывов и ущелий на пути нет, но отряд не появляется уже двое земных суток. У склада-базы, находящейся в восьми километрах по удобной тропинке, стоит надувная палатка, где можно отдохнуть, поесть и почистить скафандр, туда же проведена телефонная линия, так что о прибытии на склад начальник бы сообщил. В случае обрыва телефонной линии люди бы уже смогли прийти самостоятельно, кислорода достаточно, на пути есть промежуточные аварийные склады. Докладывала Ольга Скадовская, недавно отправившая малую спасательную экспедицию из четверых человек на поиски пропавших.
Через два часа после отправления четверо спасателей прибыли к палатке, сообщили, что отряд на место не прибывал, кислород не доставлен, по рациям никто не отвечает. Это добавило тревогу по ситуации, шуточки и легенды рабочих, про гигантских меркурианских пещерных пауков, трещинных выползней, банши, перестали громко звучать, приглушенные раздраженными возгласами коллег пропавших.
Собственно, в что-то опасное из серии обвалов или лавин никто не верил, обвалы породы в пещерах Меркурия не происходят, на базе и в разных местах на планете установлены лучшие сейсмографы – ни плитотрясения, ни отзвуков обвала они не зафиксировали, да и последний обвал тут был давным-давно, видимо, после удара метеорита. Куда-то провалиться или сорваться на пути тоже невозможно, расщелин на пути нет, отказ оборудования одновременно у всех тоже невозможен. Так что версия про банши и пещерных пауков стала, так сказать, «возможно актуальной». Было ясно, что необходимо было проводить более масштабную поисковую экспедицию. Ольга Скадовская приказала спасателям отдохнуть и выдвигаться обратно, по пути ища свет фонарей, следы пропавших.
Ознакомившись с объемной картой пещеры, получив всю информацию, поисковая партия во главе с Павлом, идущим в колонне третьим, выдвинулась на поиск. Сама главная база находилась за поворотом от выхода из пещеры, образованной опусканием одной из литосферных плит Меркурия. Получалось, справа была вертикальная стена, а слева о неё опиралась, как карта карточного домика, гигантская пластина части литосферной плиты. Пещера плавно уходила под небольшим углом вниз, и дорога шла петляя между нагромождений камней до дальней базы. Путь составлял по вполне удобной для ходьбы дороге восемь километров, расчищен, свернуть куда-то с грузом было невозможно.
Отряд Павла сначала весьма неуклюже шел в глубь Меркурия, постепенно привыкая к слабой гравитации, шли все быстрее и быстрее. Тьма пещеры наводила мурашки по коже, яркие фонари засвечивали стекла скафандров, которые автоматически затемнялись, от этого тьма становилась еще более контрастной, лишенная пыли и атмосферы, которые возвращали бы часть света.
Тут произошло первое маленькое приключение одного из геологов-офицеров, – Сергея Никитина, принесшее ему некоторый опыт и потом только пользу в виде знаний. Планетарные скафандры были второго поколения, надежные в плане дыхания и прочности, но еще с несовершенными вспомогательными системами. Геолог шел четвертым за двумя проводниками и самим капитаном. Тут он увидел отблеск желтого металла на камне, задержался возле него, чтобы по-быстрому отколоть, и, пока отбивал металл, оказался последним в отряде, позади третьего замыкающего проводника. Поспешил, чтобы встать на свое место, но тут чихнул в скафандре, от чего отключилось вспомогательное оборудование – рация и свет фонарей. Потерял тропу, споткнулся о ближайший камень и оказался вверх ногами между камнями. Выбравшись, геолог увидел, что отряд удаляется, попытался закричать, но вакуум, как известно, не проводит звук. Начиная паниковать, Сергей молотком отломил камень и бросил его в отряд, при этом сильно промазав. Пока отламывал еще один камень, отряд скрылся за скалой. Кромешная тьма поглотила геолога. Добавить к этому низкую гравитацию, отсутствие внешних звуков, невозможность докричаться до отряда, находящегося пока в пятидесяти метрах, и мысли о пещерных банши или гигантских пещерных пауков – то можно представить состояние молодого геолога.«Где верх, где низ, где камень, где тропа, а где к тебе крадется, во тьме без звука, бесплотный дух…»