Ангелика Крашевская, дизайн-менеджер Кошачьего Рая, подняла бинокль и сквозь окно своего офиса – высокое и узкое, снаружи напоминающее кошачий зрачок, – оглядела просторный малолюдный пляж. Изумрудное море вздыхало под прозрачным небом и приглашало купаться, но море Ангелику не волновало – только пляж. Она работала в Раю без году неделя и вкладывала в дизайн всю душу.
Ангелика повела биноклем. Привозной песок золотисто-белый, чистейший; волны в полосе прибоя его еще не размыли. Затем она придирчиво рассмотрела открытое кафе: белые столики под яркими зонтами, надувные кресла и песок вокруг. Чисто – к уборщикам не придерешься. И ни одной кошки: по утрам край пляжа обрабатывают специальным составом, чтобы кошачье население острова не ходило в песок делать свои дела. В поле зрения попали загорелые женские ноги. Они тихонько скребли друг дружку, вытряхивая песок из оранжевых сандалий. Ой-ой. Нехорошо. Ничто не должно раздражать гостей Кошачьего Рая и отвлекать их от приятного безделья. Дядя Северин не устает повторять, что здесь нет постояльцев: только гости, желанные и дорогие. Бог с ней, с естественной дикостью, – положим-ка мы в кафе настил да сделаем удобные дорожки. Настил того же цвета, что песок, а дорожки потемнее. Да! И не забыть оконтурить их золотыми фонариками. Ангелика прижмурилась, мысленно представляя, как это будет выглядеть ночью. Вдоль золотого пунктира шагают дамы в босоножках – тонкие каблучки, стразы на ремешках… стразы в ночи мерцают и переливаются, будто настоящие камни… Хорошо.
Дизайн-менеджер открыла глаза и оглядела пляж поверх бинокля. Зонты над столиками были синие, оранжевые, красные, зеленые. Как будто великан натыкал чудовищные разноцветные булавки. Дядя Северин может сколько угодно рассуждать о ярких цветах, которые якобы радуют глаз; Ангелике-то видно, что эта пестрятина – безвкусица и уродство. Уродству бой! Сегодня же закажем новую благородную ткань: голубовато-зеленую, с серебристым отливом. Кошачий Рай должен быть раем, а не воспоминанием об американском супермаркете. Суета, пестрятина, отшибленный ум и нагло отобранные деньги – вот что такое супермаркет. Кошачий Рай им не будет! Никогда. Ни за что. Ангелика так и скажет дяде. Вот прямо сейчас и отправится.
Она глянула на часы. Часики на ее тонком запястье были элегантные и дорогие. Особенно ей нравился браслет, золотая скань с эмалевыми вставками – ручная работа. Дядя Северин подарил на окончание университета. Дядюшка добр и щедр, и Ангелика его не подведет.
Без трех минут пять. Подождем, решила она. Через три минуты на пляже появится Рэй. Рэй Росс, друг ее бывшего мужа, танцор в Кошачьем Раю. Одинокий Танцор – такую роль ему определила Ангелика. Рэй чудесно справляется, не нарадуешься. Она снова подняла бинокль; в глаза бросился отвратительный красный зонт. Бр-р! Она поскорей отыскала Странствующих Музыкантов. Вот они – в тени вечноцветущей магнолии. Магнолия настоящая, растет в большой кадке, а цветы пластиковые. Не может ведь магнолия и впрямь цвести круглый год. Ангелика улыбнулась, вспомнив, как она и ее бывший муж лазили по лесенкам и цепляли на ветки цветы. Крис уморительно ругался, сохраняя сдержанный и холодный вид… Замечательный Садовник! Ангелика им гордилась. А то, что она от него ушла, – это ведь совсем другая история…
Она обвела Музыкантов внимательным взглядом. Великолепная четверка. Так наяривают на гитарах – заслушаешься; и актерствуют великолепно. Романтическая труппа, возвышенная, без площадной развязности паяцев, кормящихся от праздной толпы. Они играют не для гостей – для себя. И для Рэя, когда он появляется. Ангелика в который раз с удовольствием рассмотрела строгие одухотворенные лица, ухоженные волосы до плеч, широкополые шляпы, стилизованные «под средневековье» темные плащи, белые рубахи, черные штаны с красными поясами и короткие сапоги. Как есть испанские идальго, пришедшие петь серенады. Музыканты тихонько перебирали струны, не обращая внимания на окружающий мир.
Однако Рэю уже пора быть тут. Ангелика снова повела биноклем, выискивая Одинокого Танцора. В лицо ей уставились чужие окуляры. Дизайн-менеджер невольно отпрянула, хотя сквозь тонированное стекло ее невозможно было увидеть. Фу ты! Охрана. Молодой парнишка в белом костюме оглядывал вверенную ему территорию. Похвально. Только что он пытается высмотреть на стенах административного здания? Смешной.
Ангелика присмотрелась. Не сгодится ли парень на иную роль? Ведь еще не все вакансии на острове заняты. Нет, решительно не годен: лицо простецкое, глазу не за что зацепиться. Пусть охраняет нас дальше.
Так где же Рэй? Неужто опаздывает? Ангелика нахмурилась, подбирая слова укоризны. Кроме добросовестного дизайн-менеджера, ни единая душа не следит за расписанием Одинокого Танцора, гости не в состоянии предугадать его появление на главном пляже, но Кошачий Рай на то и рай, чтобы в программе развлечений не было сбоев.
Дизайн-менеджер не уследила, откуда Рэй вынырнул. Ах! Она привычно залюбовалась тонкой фигурой Танцора, его удивительной грацией. Рэй – потрясающий. Стройный, легкий, стремительный. Он и идет – как танцует, золотой плащ вьется за плечами, будто летящее пламя. Вот только Рэй опять не улыбается, выходя к публике. А ведь Ангелика множество раз ему говорила!
Вскинув руку, Рэй поприветствовал стягивающихся к площадке зрителей. Ангелика охнула. С какой стати он натянул черные перчатки?! Танцор – воплощение света, радость жизни, восход солнца, солнечная дорожка на морских волнах – в зловещих черных перчатках?!
Отбросив бинокль, она схватилась за мобильник. Опомнилась: не время. Музыканты уже ударили по струнам, гитары бешено звенят, зрители готовы насладиться танцем – не орать же мобильнику у Рэя в кармане. Вправим ему мозги позже. А сейчас полюбуемся…
На столе зазвонил телефон. Дизайн-менеджер подняла трубку:
– Алло?
– Ангелика, детка, подойди ко мне, – попросил Северин Крашевский – дядюшка Северин, владелец Кошачьего Рая.