Ранним утром, когда солнечные лучи еще касались витражных окон, храм выглядел как сцена сказочной пьесы.
Только произойти на ней предстояло весьма приземленному и даже вульгарному представлению. Один обедневший графский род продавал свою юную и, без ложной скромности скажу, прелестную дочь, старому, но до неприличия богатому маркизу.
Я стоила дорого и это, наверное, утешило бы меня… если бы деньги достались мне.
Но нет, плата за мою жизнь ушла родственникам, я же должна была сменить одну золотую клетку на другую.
– Миа, ты принесла, что я просила? – спросила я тихо.
Мы стояли в узком и темном коридорчике, ведущем к хозяйственным помещениям храма. Миа пробралась сюда через дверь для храмовых слуг.
– Вы, конечно, главная, – произнесла она, переминаясь с ноги на ногу. – но точно ли стоит так рисковать?
Ее не должно было быть здесь. К свадьбе меня подготавливали специальные девушки, нанятые маркизом. Ни одну служанку из дома отца до подготовки не допустили.
Не смотря на сомнение в ее голосе, Миа протянула мне маленький, плоский флакон. Я забрала его и быстро спрятала в лиф платья.
Мы с Мией были знакомы с детства. Еще с тех времен, как она пришла в наш дом, в качестве моей горничной. Поладили мы сразу и часто сбегали вместе с занятий. Она училась прислуживать аристократам, я – быть приличной леди. Но несмотря на разницу в наших статусах, после таких побегов наказывали нас всегда одинаково.
– Позже мы едва ли сможем с тобой встретиться. Этот… жених, приставил ко мне своих гарпий. Ставлю всю свою коллекцию редких трав на то, что тебя вместе с багажом сразу повезут в особняк. А меня ждет первая брачная ночь в номере одного из столичных отелей.
Раз подготовку к свадьбе маркиз поручил моим надсмотрщицам, значит и к первой брачной ночи меня готовить тоже станут они.
Я невольно передернулась от одной мысли о том, что меня будут касаться сморщенные, влажные ручонки моего престарелого жениха.
– Хотелось бы избежать близости. – призналась я, прижав ладонь к тому месту, где под корсетом был спрятан флакон со специальной смесью. Маркизу в следующем году должно было исполниться семьдесят и по той информации, что я успела наслушаться от служанок в нашем доме, в таком возрасте в постели интересовать его мог разве что сон…
И все же, зачем-то же маркиз решил на мне жениться.
Рисковать я не хотела, а потому заранее подготовила специальную смесь, которая должна была убить даже остатки всяких непристойных желаний в его теле.
– Прошу вас, госпожа, будьте осторожны. – с искренней заботой попросила меня Миа. – Если вас поймают и казнят за попытку навредить аристократу, я останусь без работы.
Разумеется, заботило Мию исключительно ее благополучие. За долгие годы, что мы провели вместе, я успела привыкнуть к этой черте ее характера. Она была исполнительной и расторопной. И верной, если видела в этом выгоду.
На мое счастье, нужно было ей не так уж и много. Пару золотых в месяц из моего содержания делали ее моей главной сообщницей в любом, даже самом сомнительном мероприятии.
– Я же не убить его собираюсь. – огрызнулась я. Нельзя сказать, что такие мысли меня не посещали, но я надеялась, что мой жених умрет своей смертью. И как можно скорее.
Не сбежала из дома, узнав, что меня собираются выдать за старика я лишь по одной причине: в нашем королевстве, в отличие от многих других, женщины могли наследовать титул мужа.
Вести дела женщин никто не учил, поэтому овдовевшей леди приходилось в любом случае искать поверенного и надеяться, что тот не будет обкрадывать ее слишком сильно.
Но я всегда быстро училась и была уверена, что за пару лет сумею освоить и такую непростую науку, как забота о целом маркизате. Пусть только мне дадут шанс…
– Леди!
Сильный, но дребезжащий и будто надтреснутый голос одной из моих надсмотрщиц, спугнул нас. Миа, подхватив юбки, бросилась вглубь коридора, чтобы покинуть храм тем же путем, каким она в него попала. Я же поспешила к высокой и тощей, будто высохшей, немолодой женщине в строгом платье.
Ко мне были приставлены три помощницы и все они были удивительно похожи между собой, но мне почему-то казалось, что именно эта женщина затягивала мне корсет на свадебном платье.
Читалась в ее глазах необъяснимая неприязнь ко мне. Словно она уже давно влюблена в маркиза и я, став его невестой, превратилась в ее соперницу…
Возможно, я перечитала любовных романов и все это мне лишь показалось, но в чем я точно не сомневалась, так это в том, что эта женщина пыталась меня придушить. Она так сильно стягивала завязки шнуровки, что я едва не задохнулась, если бы ее не остановили две другие женщины, вместо жены маркиз получил бы труп.
– Вы должны были ждать снаружи. – произнесла она, глядя на меня сверху вниз… И повезло же ей уродиться такой высокой.
– Да, мне так стыдно. Я поддалась любопытству. – я расплылась в виноватой улыбке. Многим важным наукам женщин, быть может и не обучали, зато с особым старанием прививали умение виртуозно притворяться. – Но храм такой красивый…
– Достаточно. – оборвала меня она. И я покорно опустила взгляд.
Я знала, как нужно вести себя с людьми вроде нее. В моей жизни такие женщины встречались до обидного часто.
Достаточно было изобразить наивность и покорность, чтобы избежать проблем. Презрительный взгляд – не самое худшее, что может ждать юную леди без связей и всякой защиты.
Церемония началась в назначенный срок и тишину храма нарушил гул голосов.
Меня отвели в одну из маленьких комнаток, с рядом столов и скамей… кажется, здесь послушники переписывали святые писания.
– Подождешь здесь. – велела моя надсмотрщица.
Она вышла и закрыла дверь. Я отчетливо слышала, как щелкнул замок.
– Правда думают, что я сбегу? – проворчала я. Несмотря на всю мою уверенность в том, что меня заперли, я все равно подошла в двери и подергала ее. Разумеется, она не открылась. – Лучше бы обеспокоились тем, чтобы маркиз не умер раньше, чем мы поженимся.
По слухам, у маркиза уже был сын от первого брака, но тот что-то натворил из-за чего был лишен права наследования и изгнан из столицы. И если мой жених умрет прямо сейчас, его драгоценный маркизат перейдет к тому, кого выберет король. А с королем маркиз не ладил. Поэтому, ему следовало бы протянуть еще пару дней и счастливо отойти в мир, иной, лишь после того, как все формальности будут улажены и я официально стану его женой.
Когда подготовка была завершена, меня выпустили из комнаты. Накинули на голову вуаль, укрывающую мое лицо и плечи, и повели к алтарю.
Маркиз уже стоял там. Опирался на трость и хрипло дышал.
Я с трудом сдержалась, чтобы не проверить на месте ли флакон.
Вела меня все та же надсмотрщица, отец не стал даже спорить, оставив все на усмотрение подчиненной маркиза. Я видела своих родителей, они стояли в первом ряду и выглядели до безобразия счастливыми. После того, как я распишусь в метрической книге, они получат огромное состояние. Сверх того, что уже получили от маркиза.
Мии нигде видно не было, а кроме нее друзей у меня не осталось. После того, как наша семья потеряла вместе с состоянием и свое влияние, все друзья и знакомые как-то сразу забыли обо мне.
Будь я немного нежнее, или окажись мой жених не таким безнадежно старым, возможно, меня переполняло бы отчаяние, но я почти не боялась и старалась думать лишь о том, что деспотичная мать и надменный отец скоро лишаться права распоряжаться моей жизнью…
И все же, руки дрожали, когда я взяла перьевую ручку, чтобы оставить в книге свое имя. В горле стал ком и дышать было трудно.
Кто-то совсем рядом кашлянул, поторапливая меня.
Тянуть дальше просто не было возможности, но и подписывать…
Страшный грохот, избавил меня от необходимости что-то делать прямо сейчас. Тяжелые, двустворчатые двери храма, закрытые по случаю церемонии, легко распахнулись, с силой ударившись о стену.
На пороге стоял мужчина. Высокий. В легком доспехе, какие носили маги. Но на поясе его висели ножны, а рядом позвякивало несколько амулетов. Они засияли, как только незнакомец ступил под своды храма – отозвались на магию, заключенную в этом месте.
Пока он стоял на пороге, озаренный солнечным светом, невозможно было разглядеть его спутанные грязные волосы, потемневшее от пыли и засохшей крови лицо…
Крови было много и она была везде. На нагруднике, стеганном поддоспешнике с кольчужными вставками, руках, ножнах. Даже на сапогах. Лишь плащ, с меховым подбоем оказался чистым.
Кто-то из гостей, разглядев мужчину, сдавленно охнул и упал в обморок. Никто не подхватил несчастного, все пребывали в смятении и шоке.
Первым в себя пришел помощник маркиза. Тощий, и почему-то навевавший мне мысли об индюках.
– Что вы себе позволяете?! – вопросил он, в конце сорвавшись на фальцет. Обвисшая кожа на тощей шее дрожала, придавая ему комичный вид.
Мужчина скользнул по нему равнодушным взглядом и рассеянно улыбнулся. От этой улыбки кто-то осел, шурша юбками.
– Я пришел предотвратить непоправимую ошибку и спасти маркиза. – произнес он и его сильный голос умножило и подхватило эхо.
Мне стало дурно. Перо выскользнуло из пальцев. Я не понимала откуда он мог узнать, что я собираюсь опоить маркиза и не представляла как буду оправдываться. Едва ли кто-то поверит, что содержимое флакона не могло причинить ему вреда.
– Что вы имеете в виду? – спросил маркиз. Голос его, как и он сам, был старым и будто разваливающимся на части.
От страха, у меня потемнело перед глазами.
Сейчас он скажет. Сейчас…
– Вы, намеревались жениться на моей невесте. Все знают, что союз, заключенный перед лицом богини, – мужчина поднял взгляд на высокую, вытесанную из камня статую молодой женщины, державшей в руках чашу, – невозможно расторгнуть. Единственное, что я мог бы сделать, чтобы исправить эту прискорбную ситуацию – сделать Цию вдовой.
Услышав старое, уже забытое детское прозвище, я вздрогнула. И внимательнее всмотрелась мужчине в лицо.
Все же, этот человек был мне совершенно незнаком, но откуда-то знал мое детское прозвище.
Больше его осведомленности меня поразили его глаза. Он определенно был магом и достаточно сильным, чтобы глаза его, в присутствии божественной статуи, сияли ярче амулетов на поясе.
– Циара, – позвала меня мать. Ее властный и всегда спокойный голос, едва заметно подрагивал, – объяснись!
– По… почему вы требуете объяснений у меня, матушка? Я никогда раньше не встречала этого человека и не понимаю…
Повеяло холодом и я осеклась. Все это время мужчина улыбался, но после моих слов лицо его окаменело.
– Ты ранишь меня в самое сердце, дорогая. – произнес он мрачно.
Да какая я тебе дорогая, хотелось спросить мне, но я не могла. Леди не должны хамить и уж тем более не должны разговаривать в таком тоне, в каком я собиралась задать свой вопрос. Поэтому я молчала.
Сложно сказать, кто из рыцарей первым вытащил меч, но в одно мгновение вся стража маркиза оказалась вооружена.
Священнослужители зароптали.
Кощунством было обнажать оружие в храме.
Я устало прикрыла глаза. Моя надежда на счастливое будущее буквально ускользала у меня между пальцев.
И зачем я медлила? Почему не внесла свое имя в книгу раньше, прежде чем случилось… ЭТО?
Теперь, если маркиз бросит меня у алтаря, его за это никто даже не осудит. А я уже никогда не смогу выйти замуж и дни свои буду доживать в каком-нибудь монастыре за пределами столицы.
Я не была наивной дурочкой и прекрасно понимала, что в монастыре я превращусь в бессловесную и бесправную куклу, годную лишь на то, чтобы выполнять поручения настоятельниц.
Если бы монахинь не клеймили, это был бы не такой уж плохой вариант. С моими умениями, я могла сбежать из монастыря и неплохо зажить в какой-нибудь приличной деревне, в качестве знахарки.
У меня было множество рецептов смесей и отваров буквально от любой болячки.
Но клеймо сделало бы мой побег невозможным…
– Послушайте! – набравшись смелости, я подняла руку, привлекая к себе внимание. Будь что будет. Ситуация, в которой маркиз посчитает меня слишком деятельной и откажется жениться, выглядела ничуть не хуже той, в которой он решил бы, что у меня может быть вот такой грязный и наглый возлюбленный и опять же откажется на мне жениться. – Очевидно, что этот человек безумен. Возможно, в какое-то из посещений столицы я по доброте душевной подала ему милостыню и он…
– Циа. – холодно произнес мужчина и у меня перехватило дыхание. Такой угрозы я, пожалуй, не ощущала никогда в жизни.
– А ведь это похоже на правду! – подхватил кто-то со стороны моих родственников. – Циара всегда была доброй девочкой. Бедняжка, стать жертвой какого-то сумасшедшего…
– Мне надоел этот фарс, – произнес мужчина. Он надвигался на нас с устрашающим выражением лица.
Охрана маркиза попытались преградить ему дорогу. Зазвенели мечи.
Незнакомцу не потребовалось и минуты, чтобы прорваться сквозь шестерых рыцарей, зарекомендовавших себя в поединках, чтобы стать личной охраной влиятельного аристократа.
Когда незнакомец оказался рядом, я почувствовала запах крови и дыма. Крепко сжав мое плечо, он склонился надо мной.
– Я сделал невозможное ради тебя и так ты меня встречаешь?
– Послушайте! Я вас впервые в жизни вижу! – не сдержавшись, я попыталась высвободиться, но ничего не получилось. – И кто учил вас так обращаться с леди?
Глаза его стали черными, от расширившегося до предела зрачка. Лишь тонкий сияющий ободок напоминал о том, что магическая сила этого человека просто огромна.
– Циа…
– Прекратите меня так называть! – сорвалась я. Мне больше не было важно что подумают окружающие, только бы он перестал. Это детское прозвище делало мне больно. Оно осталось в тех мирных и счастливых годах, когда все еще было хорошо, а я верила, что меня все любят и если очень сильно чего-то хотеть, это обязательно сбудется.
Действительность же оказалась ужасной. А я чувствовала себя круглой дурой, от того что раньше верила в такие глупости.
Никто даже не попытался вырвать меня из его рук. Маркиз рухнул на пол, от одного взгляда этого мужчины. Его помощник что-то возмущенно забулькал, но остался стоять на месте.
Рыцари стонали на полу.
Кто-то завизжал, увидев кровь.
Моя мама громко и нервно требовала, чтобы я немедленно все это прекратила.
– Сумасшествие какой-то, – простонала я, прикрыв глаза свободной рукой.
Мужчина ничего не сказал. Убрав меч в ножны, он сорвал с плеч плащ и укутал меня, после чего подхватил на руки и понес прочь из храма.
Нас никто не останавливал.
Я пыталась выбраться из свертка, в который он меня упаковал, кричала, ругалась последними словами…
Все было зря.
Стоило ему переступить порог, как под его ногами вспыхнул круг перехода и нас окутала темнота.