Трое на одну. Без шанса на спасение - читать онлайн

«За что мне это?» – Думала я, с трудом разместив огромные баулы под нижние полки «Красной стрелы».

Проводница, привыкшая к командировочным – спокойным, не создающим никаких проблем, с маленьким багажом – несколько опешила когда папа вносил мою поклажу в вагон. Хорошо хоть удалось выкупить нижнее место в женском купе, надеясь на адекватность соседей.

А все здорово начиналось.

***

– Окс, зайди ко мне. – Вызов по внутреннему прозвучал крайне неожиданно, по крайней мере для меня, стоявшей в любимом розовом плаще на выходе из кабинета

– Я Оксана. – Скорее по привычке, нежели из-за реального беспокойства огрызнулась я. – Сейчас зайду.

Пришлось снимать и плащ, и шейный платок, да и шляпка, что так удачно гармонировала с образом, вновь оказались в шкафу. Оправив юбку, я отправилась к правителю всея «ТехноМоторс», гуру продаж и втюхивания, генеральному директору – Садко Павлу Олеговичу.

Паша, в своей излюбленной манере, сидел, закинув ногу на ногу в огромном кресле, взирая на окружающих с видом полнейшего превосходства, и попивал из стакана, грани которого обязательно будут бликовать в солнечном свете, явно дорогущий напиток.

– Оксан. – он даже не поленился полностью произнести мое имя. – У нас проблемы. – Я кивнула в знак того, что готова его выслушать – У нас появились результаты по импортозамещению, но нам конкретно не дают отчитаться перед Москвой. Даже на уровень каких-то ЦНИИ не можем выйти. Голубева в Москве просидела больше трех месяцев и за это время не получила ни одной подписи.

– Плохо. Что нужно от меня? – я привыкла мыслить рационально. Есть проблема – необходимо решать. Если я здесь, значит, Паша имеет представление о том, что именно должно произойти и какая во всем отведена роль мне.

– Ты должна поехать в Москву и со своей колокольни попробовать с ними разобраться. Иначе мы встрянем по срокам – мама не горюй.

– Когда надо выезжать? – Уже не особо надеясь на приятные выходные, спросила я.

– Думаю в воскресенье вечером туда. Без обратного билета конечно. Людочка тебе забронирует гостиницу и билеты.

– Паш. Вот что ты за жопа. – Я подошла поближе к начальнику и забрала у него стакан. Вопрос был решён, ситуация объяснена, можно переставать корчить из себя начальника и подчиненную. – Ты мне такой вечер испортил. – я глотнула виски. Пусть и дорогущий, но на вкус – полнейшая… но из вредности я не спешила возвращать бокал.

– Ты решила дать шанс докторишке? – Он подошел к шкафу, достал еще один стакан и налил туда другой напиток, более слабенький, более вкусненький – в общем, то, чем не гнушаются и девочки.

– Да. Мы собирались поехать к нему на дачу, но с пятницы на субботу он на смене, а в субботу вечером мы собирались выехать за город. Теперь уже смысла особо нет. Придется ждать моего возвращения.

Вообще, моя личная жизнь была отдельной темой для разговоров. После поспешного бракосочетания в двадцать лет, я, естественно, развелась. Для моего мужчины почему-то стало неожиданностью, что наличие супруги в жизни подразумевает некоторые сложности. К примеру, нельзя исчезнуть, никому ничего не сказав, на две недели, а потом заявиться как ни в чем не бывало и сказать, что ты ездил с друзьями кататься на досках и это было вообще «Крууууть». Нельзя потратить все деньги, отложенные со свадьбы на новую "Плаху" и сказать, что это его взнос в семейную жизнь. И, конечно, самое главное, нельзя трахать мою подругу на нашей кровати, а на мой вопрос, какого хрена здесь происходит, предложить присоединиться. В общем, замужней девушкой я пробыла ровно два года, твердо решив для себя, что «взрослые отношения» – это не для меня, но сейчас, спустя почти пять лет, неожиданно стало казаться, что отношения – не так уж и плохо, и я, наконец, стала интересоваться противоположным полом, но вот беда – то, что осталось в одиночестве до этого возраста… В общем, что-то очень близкое к моему бывшему мужу. По крайней мере, из того, что интересуется мной.

– Ну ничего. Промаринуешь его еще пару месяцев. Будет проверка на чувства. – Пашка высоко задрал нос и с улыбкой передал мне бокал, с удобством устраиваясь в своем кресле.

– Да ну тебя. – Я глотнула яблочного виски известной марки.

Мы просидели еще некоторое время, обсуждая специфику работы московских чинуш, запивая это все горячительными напитками и заедая похабными шуточками.

Отец Пашки в девяностых, сумел занять в бизнесе нишу, на которую в те времена никто не смел претендовать, переманив к себе ЛУЧШИХ из загибавшихся научных институтов. Изготовление датчиков для систем локации. Естественно, наши датчики не могут существовать как самостоятельная единица и в большинстве своем используются в судостроении или авиастроении. Сам Пашка возглавил фирму, едва окончил университет, где мы с ним, собственно, и познакомились. Его отец уехал на ПМЖ в Испанию, откуда твердой рукой направляет своего оболтуса-сыночка на путь праведный. Оконченный СПбГУ (за довольно кругленькую сумму, в отличие от меня) открывал Пашке достойный путь в будущем, но сын своего отца с самого рождения готовился к тому, что однажды ему придется возглавить его детище. Парнем он был неглупым, но довольно своеобразным. Меня, как девушку, он не воспринимает до сих пор, но, наверное, мне от этого и лучше. На преддипломную практику его отец пригласил меня и еще четверых ребят (не считая своего сына) в свою фирму на стажировку, где я показала отличные результаты. Меня и еще одного молодого человека Олег Харитонович пригласил к себе в штат. Для меня после развода это было огромным шагом. Вкалывала я, не жалея себя и окружающих. Так за четыре года работы Пашка и сам смог оценить меня, как работника, и назначить своим заместителем в части экономики и финансов. Волей не волей пришлось вникать в технические особенности производства. Ездила по командировкам, по подрядчикам. Пришлось освоить технические характеристики не только наших изделий, но и систем, куда их, собственно мы и поставляли. Так и получилось, что я стала курировать новое распоряжение нашего правительства касательно импортозамещения.

Домой, в свою маленькую однокомнатную квартиру в спальном районе, я добралась только поздно вечером, за что сразу была облаяна Картофелиной или ласково Фелей. Правда, на Фелю она отзывалась крайне редко, зато от Картофелины заходилась в своем собачьем экстазе. Маленькая, криволапая корги – единственное живое существо, которое радо моему возвращению. Имеет ужасно вредный характер, но добродушный нрав, как и любая женщина. Картофелиной она стала с легкой подачи моего отца – отставного военного, увидев первой раз мою принцессу, отказался именовать ее иначе, а Фелька и рада.

Выгуляв несносное создание, которое сразу стало охотиться за притихшими голубями и повиляло хвостом перед мордой добродушного стафа, мы,наконец, смогли доползти домой и занять любимую позу – к верху пузиком перед телевизором, и если я еще пыталась смотреть какую-то очередную комедию по развлекательному каналу, то моя корги, едва получив доступ на хозяйскую кровать, вырубилась богатырским сном.

– Оксаночка, ты так похудела. – В очередной раз причитала моя мать, когда я на следующий день выкроила минутку, чтобы посетить своих стариков. – Тебя надо к бабушке на пару недель отправить. Она-то тебя быстро откормит на деревенских харчах.

На самом деле моя бабуля переехала жить в деревню только после заветной цифры в паспорте 65, где сразу велела нанятым рабочим сравнять все грядки, что некогда были на участке, и засыпать всю территорию декоративным газоном, оставив небольшую часть участка для цветочков, разведением которых занималась в свободное время. А все то, чем так славится деревенская жизнь, она со спокойной душой покупает у соседей. Свои огурчики, помидорчики, салат, кто-то не ленится выращивать картофель или иные корнеплоды, чем с удовольствием пользуется моя ба. А уж заводить разговор о иной живности, кроме кота Котофея, не может быть и речи. Все точно так же покупается у сердобольных селян. В свои семьдесят она выглядит так, как я мечтаю выглядеть хотя бы в пятьдесят. Она подтянута, загорела и крайне активна. Раз в полгода, они собираются с подружками и отправляются путешествовать по райским странам и судя по загадочному блеску в глазах, часто не в одиночестве.

По этому заявление моей мамы, с явным излишком в весе, морщинами и в доисторическом застиранном халате, несколько не соответствует реальному положению дел. Бабушка скорей выскажет мне из-за новых синяков под глазами, но будет рада тому, что пять лишних килограммов, наконец, ушли с мой… филейной части.

– Я в командировку завтра уезжаю, в Москву. – Наконец подошла я к сути разговора, собственно, ради чего и приехала. – Фельку оставить не с кем.

– Так привози. – В кухню вошел папа. Как всегда гладко выбритый, подтянутый и широкоплечий. Он с любовью посмотрел на маму и сел к столу. По мановению руки перед ним сразу появились тарелочка с наваренным свежим борщом, сметанка, все из той же деревни, и горбушка бородинского хлеба, который так любит отец. – Посидим уж с твой егозой. – Вообще любовь папы и Картофелины была безграничной. К счастью, в отъездах я бываю редко, но на это время папа исправно исполняет функции собачей няньки. Они гуляют вместе, выезжают к бабушке на природу, вычесываются и купаются, в общем, делают все, чтобы собачья жизнь была полна счастья. Мне кажется, когда я была маленькой, обо мне так не заботились, как о маленькой Картофелине. Ее даже кормят парным мясцом и котлетками, приготовленными специально для нее, а пока не видит мама, папа с удовольствием подкармливает это недоразумение, которое по ошибке зовут собакой, сушками, печенками и иными не шибко полезными для животных продуктами. А мама же, втайне от папы, выливает собаке борщ и другие остатки со стола. А узнаю я об этом, когда забираю свое чадушко домой. Точнее это уже не собака, это практически колобок. После таких поездок моя псина еще месяц сидит на высокосбалансированной собачьей диете.

– В Москву? А когда? – Мама присела на стульчик рядом с папой, наблюдая, как тот уплетает за обе щеки.

– Завтра, мам. Вечером поезд. – Я подвинула поближе к себе тарелку с сырниками и с удовольствием, макая в сметанку, стала их наворачивать.

– Ох, как здорово. – Мама взмахнула руками, чуть не задев графин с компотом. –А мы-то с тетей Ленкой весь мозг сломали уже, как посылку Женьке в Москву передать, а тут ты так удачно едешь. Сейчас же проводники не берут посылки, ну это… в целях безопасности, антитеррористической. – Крикнула мама уже из коридора, а мы с папой только и успели переглянуться между собой. – Сейчас даже никого не попросишь передать. Ну что за люди. – Мама взяла телефон и стала набирать номер моей тетки, дочка которой уже как два года уехала в необъятную, покорять столицу, но, насколько я знаю, сейчас трудится там лишь администратором в салоне красоты, хотя и зарабатывает неплохо. Мама некоторое время посетовала на людей, отказывающихся за дополнительную плату поделиться полочкой в вагоне Санкт-Петербург – Москва. Тетя Лена взяла трубку вовремя, маму понесло на новый виток, причем с каждым разом чемодан становился все меньше, а сумма, предлагаемая за перевозку, все больше.

Вот так я и оказалась единственным пассажиром с необъятным баулом в вагоне. Маме доказать, что мне будет неудобно, некомфортно и вообще, непонятно, как эти огромные баулы (ведь любимые родственники решили воспользоваться тем, что едет «родная кровь», поэтому передали Женечке если не всю квартиру, то точно ее большую часть) мне вынести хотя бы из вагона, ведь Евгения сразу сказала, что с утра она встретить меня никак не сможет, потому что она будет отсыпаться после финального прогона какого-то супермодного шоу, в котором принимает непосредственное участие в качестве модели.

Ночь прошла спокойно, позавтракав, заметила что пришло время собираться. Мне необходимо было прийти и зарегистрироваться в гостинице, после чего штурмом брать ЦНИИ или министерство промышленности и торговли. Там уж как получится. На вокзале было шумно, но толпы встречающих, которых можно было бы попросить мне помочь я так и не увидела, пока мимо пробегавший парнишка в пестрой жилетке работника вокзала не предложил свою помощь. Благодарно кивнув, я указала на неподъемный баул, который с трудом дотащила до тамбура. Парнишка крякнул, приподнимая сумку, и поставил ее обратно.

– Ща, – многословно сказал он и скрылся в здании вокзала, а я так и осталась стоять. Хорошо хоть для моего поезда это конечная, и я не задерживаю отправление.

Парень прибежал с тележкой, на которую составил сумки, и повел меня тернистыми путями к стоянкам такси. Поблагодарив и расплатившись, я удостоверилась, что тщедушный мужичок перетаскивающий мой багаж в свой автомобиль, не сломается, постаралась усесться с удобством в автомобиле отечественного производства, но не преуспев в этом, назвала адрес гостиницы, которую мне забронировала Любочка.

Остановив напротив входа в гостиницу известной по всему миру сети, водитель опять-таки с трудом вытащил мой багаж, а меня наградил взглядом, полным презрения. Я кивнула мальчишке-носильщику, когда тот,пыхтя, схватил мою поклажу.

– Добрый день. Чем могу помочь? – Девушка на ресепшене прошлась оценивающим взглядом по моему внешнему виду – никто же не думал, что после ночи в поезде я буду выглядеть аки Мерлин Монро. Видимо, то, что она увидела, ее особо не впечатлило, особенно баул за моей спиной, от которого она упрямо воротила носик.

– Да. Бондарева Оксана Валерьевна. – Я протянула паспорт – Для меня должен быть зарезервирован номер.

Девушка шустро стала вбивать мои данные в компьютере.

– Да. – теперь ее улыбка стала более приветливой. – Для вас заказан полулюкс с выходом на террасу. – Она протянула мне ключ-карту и паспорт. – Вас проводят.

Я кивнула, забирая свои документы. Мальчишка носильщик пошел чуть впереди, показывая дорогу к лифту.

Я редко ездила по командировкам, но если уж решалась, обязательным условием был большой номер. Одно из преимуществ, которые я получения после получения должности заместителя генерального директора. Конечно, в большей степени, я получила огромный геморрой, но свои преимущества все же были.

Номер был БОЛЬШОЙ. Молодой человек, получив символическую благодарность, раскланялся и скрылся с моих глаз, давая мне возможность насладиться видом с террасы на Москву. Я, как человек всю жизнь проживший в Северной столице, Москву недолюбливала, но город был красив, особенно отсюда, с высоты пятнадцати этажей.

Я предприняла еще одну попытку связаться с сестрой, но тетя в трубке продолжала настаивать, что телефон абонента выключен. Чертыхнувшись, я решила привести себя в порядок и пойти покорять институт, а если уже там ничего не выгорит, то министерство, жди меня.

День прошел в суматохе. Я старалась покорить Москву, но, как и к большинству, Москва оказалась ко мне довольно строга. За целый день беготни я так и не добилась не одного вразумительного результата. Бюрократия в чистом виде. Чтобы попасть на прием в 219 кабинет, я должна взять направление в 311 кабинете, где часы приема граждан с 11 до 13, а в 219 кабинете часы приема с 9 до 11. Самое удивительное, по институту склонялись разные личности, как и я, с папками и ноутбуками под мышками, но абсолютно никто не собирался как-либо влиять на ситуацию, соглашаясь с дебильностью системы.

Ближе к ужину мне,наконец, позвонила Женька. Заспанный голос явно свидетельствовал о том, что встала наша модель только что.

– Привет, Оксик. Ты уже в Москве? – в трубке явно послышался щелчок зажигалки.

– Да. Как тебе передать сумку? – Я сидела в кафе и впервые за этот неимоверно тяжелый день решилась поужинать.

– До меня сможешь довезти? – Женька всегда отличалась этой особенностью – ей все должны, однако я никогда не шла у нее на поводу.

– Нет, дорогая. Давай ты подъедешь ко мне и сама все заберешь. Сумка неподъемная, сама я точно не справлюсь. – Мне,наконец, принесли мою карбонару, и я с удовольствием начала накручивать пасту на вилку.

– Ну блииин. – Прогундела она. – Где ты остановилась?

– В "Хилтоне" на Красносельской.

– Кучеряво живешь. – В голосе явно послышалась зависть. – Я попрошу приятеля, чтобы он докинул меня к тебе.

– Хорошо. Во сколько тебя ждать? – Я уже раз десять прокляла себя за то, что не смогла сказать маме нет.

– Не раньше, чем к восьми. – Я взглянула на часы. До встречи оставалось еще два часа.

– Хорошо. В восемь в фойе, тебя устроит?

– Ага. – Сказала кузина и бросила трубку, давая мне, наконец, возможность расслабиться и насладиться едой.

Естественно, к восьми она не успела. К девяти тоже. В начале десятого, она позвонила и сказала, что уже рядом, так что встретились мы только в одиннадцатом часу.

Сияя и сверкая, моя сестра влетела в фойе гостиницы, распространяя вокруг себя аромата от Коко. Короткое черное платье позволяло увидеть ажурную резинку от чулок, а высоте шпилек позавидовали бы девушки, танцующие на пилоне.

– Оксик. – прокричала она, прикладываясь своей щекой к моей. – Я так рада тебя видеть. – Красивый парень, следовавший по пятам за сестрой, кивнул в знак приветствия. Увидев мой интерес к парню, она кивнула в его сторону – Это Лешка. Он благородно предложил свою помощь в транспортировки сумочки.

– Сумки. – Поправила я. – А если говорить точнее – баула, который собирали тебе всей семьей, включая бабулю, которая передает тебе гостинцы из деревни. Настоящее коровье молочко и творожок, чтобы ты не питалась чем ни попадя в своей Москве. А то тут химия сплошная – Старалась я спародировать голос своей тетушку и интонацию, с которой она мне это все высказывала, когда я попыталась возмутиться объемом поклажи.

Парень, Алексей, прыснул в кулак, стараясь спрятать лицо от побагровевшей Женьки, да и я усмехалась украдкой.

– Тащи сюда сумки. – Бросила Женька, собираясь вальяжно раскинуться в одном из кресел.

– Нет уж, Женечка. Ты сейчас берешь своего прекрасного принца, и вы вместе поднимаетесь ко мне в номер, чтобы самостоятельно забрать вещи. – Я прошла к лифтам, останавливаясь, чтобы дождаться отстающих.

Женя шла с невозмутимым видом победительницы по жизни, а Алексей, как верная собачонка, тащился за ней.

В номере сестра первым делом прошлась по комнатам, осматривая пространство. С любопытством залезла в шкаф, где висели мои вещи, и, наконец, вышла на террасу, облокачиваясь на перила, подкурила сигарету.

– Хорошо живешь, сестренка. – /в ее словах чувствовался яд. Я придвинула поближе стул, садясь на него. – И кто спонсирует?

– Я здесь по работе. – Я не отреагировала на ее шпильку.

– Ну да. Я тоже работаю. – Она грустно ухмыльнулась, глубоко затягиваясь сигаретой. – А вот меня что-то никто так не содержит. Максимум – она кивнула в сторону Леши, что стоял в проходе – За отличный секс утром за такси заплатят.

Такой откровенности мне не хотелось, но кузина и сама поняла, что сказала лишнее, встрепенулась и посмотрела на меня с улыбкой. Улыбка у нее была красивой. Ровные белые зубы, которые хоть сейчас можно было использовать в рекламе стоматологии. Да и вообще, Женька была довольно красивой девушкой: ладная фигурка, длинные ноги и шелковистые волосы цвета вороного крыла, достающие до поясницы.

– Какие у тебя на сегодня планы? – она осмотрела меня с ног до головы.

– Да никаких. Думала с тобой встретиться да спать ложиться. Прошлая ночь была в поезде, выспаться не удалось.

– Ты серьезно? – Женька задохнулась от возмущения. – Ты приехала в Москву, чтобы спать?

– Не чтобы спать, а чтобы работать. – Поправила я ее.

– Оксан, ты серьезно? – Женька схватила меня за руку и потащила мимо стоявшего столбом Алексея в комнату. – Нет, нет и нет. Пошли со мной.

– Куда? – Только и успела промямлить я.

– Сегодня один очень известный человек открывает новый караоке-клуб. И у меня, по чистой случайности, есть два пригласительных. – Я непонимающе уставилась на молодого человека, что с меланхоличным взглядом следил за своей подругой.

– В смысле? Мне завтра в девять утра надо быть в ЦНИИ.

– Ничего. Успеешь. Ну пошли со мной. – Заканючила она, начиная копаться в моих вещах.

– Жень. Я не хочу. Зачем мне туда идти?

– Окс. – она прервала копание в моей одежде и посмотрела на меня серьезным взглядом. – Ты когда последний раз отрывалась? Просто так, для себя? – Я задумалась, а Женька воспользовалась моей заминкой и продолжила – Вот видишь. Отдыхать надо. Можешь завести интересные знакомства, может, что-то большее… – она многозначительно поиграла бровями – В общем, перестань ломаться, как девственница. Я тебе обещаю, что в три ты будешь уже в своем шикарном номере, спать. Поехали, развеемся.

Она достала из шкафа зауженные джинсы и топ, с трудом прикрывавший грудь. Туфлей, подходивших под запросы моей сестры, у меня не имелось в принципе, поэтому ей пришлось согласиться на узкие лодочки. Я же добавила от себя удлиненный кардиган, чтобы хоть как-то прикрыть тот позор, в который сестра собиралась меня обрядить.

– А ты ничего такая. – Заключила Женя, когда закончила наносить последние штрихи макияжа.

Парень уже давно включил телевизор в гостиной, устав наблюдать за нами.

– А как же Леша? – Спросила я, когда довольная Женька вновь закурила на террасе.

– А что с ним не так? – Спросила она, сбрасывая пепел наманикюренным ноготком.

– Ну как бы ты приехала с ним, а сейчас собираешься уезжать со мной в клуб, а он потащит твои баулы к тебе домой?

– И?

– Ну как бы это не очень хорошо.

– Да брось, – отмахнулась она от меня. – Мы с ним вместе живем, ну и иногда, для здоровья … – она показала неприличный жест бедрами и захихикала. – Так что он просто заберет вещи домой, а мы с тобой пойдем тусить.

Я ошарашенно уставилась на сестру, а потом решила, что не хочу влезать во все это. Пусть сами разбираются в своих отношениях.

На улице нас уже ждало заказанное такси. Женька жестом фокусника откуда-то достала бутылку вискаря и протянула мне.

– Будешь?

Я отрицательно помотала головой.

– Ну и зря. Ты знаешь, какие там цены, в клубах? Проще уж по пути накидаться. Пока до клуба доедешь, алкоголь только начнет действовать, так что можно сойти за трезвую, а уже в клуб с этим, конечно, никто не пустит. – Она вновь приложилась к горлышку,а я поймала в зеркале заднего вида взгляд водителя, который неодобрительно поджимал губы.

Клуб располагался не в центре, а в достаточно удаленном районе, рядом с Белорусским вокзалом. Радовало, что не придется тащиться через весь город, когда соберусь домой.

Подвальное помещение встретило нас очередью. Юноши, девушки, стояли злобно поглядывая на Женю, потащившую меня прямиком к секьюрити, с которым расцеловалась как с родным и, показав ему два пригласительных, кивнула в мою сторону: «Она со мной». Перед нами раскрылись двери,и предварительно осмотрев нас с ног до головы, охранник позволил нам пройти внутрь, конфисковав со смешками у сестры бутылку.

– Ну как тебе? – Мы прошли в помещение, где под оживленную музыку, как единый организм, двигались люди.

Два яруса. Перед сценой, на которой стояла передняя часть автомобиля исполнявшая роль диджейского пульта, полукругом стояли столики. В углу – барная стойка. Справа от входа, несколько отделенная от остальной части помещения – белая зона, где вовсю зажимались парочки. На второй ярус я успела только глянуть, чтобы понять, что сегодня там приватная вечеринка и простым смертным туда дороги нет. Видимо там и отдыхал владелец заведения.

Женька рядом со мной уже покачивала бедрами под музыку.

– Нормально. – Ответила я на ее вопрос. – Пойдем куда-нибудь приткнемся.

Я увидела пустовавшее место за барной стройкой, куда сразу и направилась.

– Суууучка… – рядом со мной прозвучал не то писк, не то визг от миниатюрной блондинки, на таких же ходулях, как и у моей сестры, в шортах, больше открывавших, чем скрывавших, и сиськами, выскакивавшими из кофточки, направлявшейся прямо на сестру. В ответ от Женьки, которой предназначался это своеобразный комплимент, прозвучал ответный визг. – Мы уж думали, ты не явишься. – Надула губки блондинка, перекрикивая музыку.

– Пришлось за сестрой заехать в "Хилтон". – Женька кивнула в мою сторону. – Это Окс, она из Питера. – Сказала моя сестра, после этих слов была награждена пренебрежительным взглядом.

– Оксана. – Машинально поправила я.

– Ага. – Сказала моя сестра. – Это Ленчик – "Она из Тюмени", – про себя подумала я – И Валерчик – Женька кивнула на вторую девушку с ярко-рыжими волосами, на которую я изначально даже не обратила внимания. "Она из Сыктывкара", – подумала я про вторую.

– Ага – Сказала та, что из Тюмени, в смысле Ленчик. – Ты не поверишь. – Она подхватила Женьку под локоток и потащила к столикам – Как думаешь, кто здесь? – И, не дождавшись ответа, продолжила – Селинские. Оба.Собственной персоной.

– Ого. – Сказала сестра, начав заинтересованно оглядываться в поисках тех самых Селинских. Видимо, мой взгляд был довольно красноречивым, потому что сестра сразу зашептала мне на ухо – Оба известные личности в Москве. Помимо того что у них денег – куры не клюют, они еще очень даже хороши собой. Я бы обоих прибрала в свою коллекцию.

Вечер переставал быть томным. Выпив три коктейля, девчонки пошли в пляс, двигая бедрами под музыку, а я так и сидела, потягивая один за другим коктейли.

Спев какую-то песню на троих, получив гордый титул новой Виагры, они наконец вернулись на свои места.

Я чувствовала себя несколько неуютно. Музыка была слишком громкой, коктейли – слишком крепкими, а контингент – сплошные мажоры. Девчата не заморачивались с крепостью напитков, залпом опрокидывая в себя, поэтому ничего удивительного, что через час, они уже откровенно шатаясь, вешались на молодых людей, что чередой шли к нашему столику.

Я тоже получила свою дозу внимания. Некая совершенно пьяная личность, пыталась склеить меня фразой: «Детка, а знаешь, где я храню свои деньги?» На мою изогнутую бровь, он продолжил: «В штанах. Если ты их приспустишь, то можешь даже получить их частичку». Огромных усилий мне стоило не вылить на его «кошелек» остатки коктейля, но Валерчик, подошедшая в этот момент освежиться, пьяно захихикала над шуткой и сказала, что она не против посмотреть на его банковскую ячейку. "Ну слава Богу", – подумала я, когда они вместе направились куда-то вглубь помещения. Променял одну рыжую на другую. Ленчик проводила подругу завистливым взглядом.

– А вот дама, не исполнившая ни одной песни за вечер. – К нашему столику подошел концертмейстер и протянул мне микрофон. Я отрицательно покачала головой, а этот шоумен подключил зал – Ну же, попросим прекрасную незнакомку. Не огорчайте хозяина вечера. Хорошая песня в вашем исполнении поможет поднять наше настроение. Ведь так? – обратился он к залу, получив шквал положительного гула. – Просим. – Он снова протянул мне микрофон, который я по инерции схватила.

Песня была не в стиле таких заведений. Спокойный добрый старый рок. Смысловые галлюцинации – "Зачем топтать мою любовь". Я с детства любила эту песню, поэтому, когда прозвучали первые аккорды, я расслабилась. Слова лились из самого сердца. Наверное алкоголь делал свое дело. Я неожиданно начала покачиваться в такт музыки, а под конец весь зал подпевал мне. Зал утонул в овациях. Я робко улыбнулась, передавая микрофон, и пошла не к своему столику, а к стойке, сразу заказав двойной джин с тоником.

– Можно? – Рядом со мной встал молодой человек лет тридцати. Я кивнула головой. – Хорошая песня. – Я вновь кивнула. – Ты немногословна. – Я лишь пожала плечами, вытаскивая трубочку из напитка, сразу отпивая. – Вадим. – Представился он, протягивая мне руку.

– Оксана. – ответила я на его пожатие.

– Повтори. – Он кивнул бармену, который с готовностью налил мне еще один напиток, а я демонстративно отпила из своего.

– Где ты поешь? Я бы с удовольствием послушал. – Спросил мужчина, отпивая из своего бокала чистый виски. – Даешь персональные концерты?

– А то как же. – Ответила. – Концерт одного зрителя. Каждый вечер в душе. К сожалению, билеты распроданы на много лет вперед.

Он иронично изогнул бровь, с улыбкой делая глоток.

Дальше мужчина пил молча, глядя на меня, а я, несколько смущаясь, допила свой бокал.

– Не хочешь присоединиться к подругам? – он кивнул на лестницу, ведущую на второй этаж. Женька, в обнимку с каким-то бугаем, поднималась наверх, хихикая, вырисовывая пальчиком незамысловатый рисунок на его руке.

– Пожалуй, нет – Сказала я, в очередной раз поглядывая на часы. – Мне пора. – Я легко соскочила с высокого стула, однако меня повело от резкого движения. Мужчина подхватил меня за локоть, становясь непозволительно близко.

– Уверена? – спросил он, бесцеремонно обхватывая меня за талию.

В ответ я лишь кивнула, высвобождаясь из объятий.

Наверное, именно про такие случаи пишут, что «Пронзила молния» и тд. Но мне совершенно не хотелось высвобождаться, да и он, судя по учащенному дыханию, был совсем не против продолжить общение. Когда он меня поцеловал, земля поплыла под ногами, наверное потому, что до него меня ТАК никто не целовал. Я казалась сама себе одновременно и центром мира, и маленькой песчинкой. Отвечала я со всей страстью, на которую была способна, но мозг, упрямо твердивший, что это неправильно, чуть-чуть отрезвлял.

Я сумела высвободиться из объятий мужчины лишь спустя довольно продолжительный промежуток времени.

– Поехали ко мне. – Предложил мужчина, упираясь своим лбом в мой.

Я отрицательно покачала головой, сумев отстраниться и не глядя уйти.

Уже на лестнице он меня нагнал, приподняв над полом, заставив обвить ногами его талию, вновь впиваясь в мои губы. Наверное, если бы он не пошел за мной, я бы забыла об этом ничего не значившем поцелуе, забыла бы незнакомца, чьи губы сводили с ума, смогла бы не думать о том, что могло бы быть… Но он нагнал. Он вновь бесцеремонно вторгся в мое личное пространство, разбивая все сомнения на осколки.

Проходившая мимо пара деликатно покашляла, намекая на то, что неплохо было бы освободить проход для остальных. Вадим отстранился, придерживая меня, пока я сползала по его телу, специально задержав меня на уровне своей ширинки, где отчетливо чувствовалась степень его возбуждения.

– Может, все-таки ко мне? – Прошептал он мне на ухо.

– Лучше ко мне. – Сказала я вопреки здравому смыслу. Он кивнул, переплетая наши пальцы, выходя из клуба.

Сели мы в первое попавшееся такси, где едва я назвала адрес, мой рот закрыли жадным поцелуем, и мне показалось, что я отдамся ему прямо в машине, с такой страстью и напором он действовал.

Долгие, слишком долгие двадцать минут мы добирались до моей гостиницы. В фойе было оживленно, пришлось поумерить свой пыл, дабы не смущать остальных гостей нашей "нерезиновой", чинно пересекая холл, лишь держась за руки. Как назло, в лифт к нам набилась целая группа туристов, так что пришлось и в лифте вести себя прилично и лишь мечтать о мгновении, когда вся эта толпа соизволит выйти. Чуда не случилась. Они ехали еще выше – возможно, на крыше есть обзорная площадка с которой открывается прекрасный вид на город.

– Когда уже это закончится. – Прошептал Вадим мне на ухо, когда нас сжали со всех сторон.

– Скоро. – Я, как бы невзначай, провела рукой по его бедру, за что получила взгляд полного восхищения и полнейшей капитуляции.

И правда. Из лифта мы выскочили, как пробка из бутылки, сразу впиваясь друг в друга поцелуем. Дверь он открывал с ноги, уже внося меня в номер, а я расстёгивала пуговицы на рубашке. Дальше одежда летела с нас на протяжении всего пути следования и, в кровати мы оказались уже целиком раздетые.

Я боялась неловкого утра, когда не знаешь, что сказать, сбегаешь в душ, надеясь, что случайный партнер правильно поймет твой посыл и самостоятельно скроется за дверью, но, видимо, это не про Вадима. Ночью, а точнее под утро, уставшие и изнеможенные, мы уснули, а проснулась я от противной трели своего будильника и, как не удивительно, от смелых ласк случайного знакомого.

– У нас есть десять минут, а потом я должна убегать. – Сказала я, переворачивая мужчину на спину и забираясь сверху. Он сжал мои бедра, но вопреки здравому смыслу, я двигалась медленно и неспешно, стараясь получить как можно больше от такого внезапного соседства.

После душа, который мы принимали вместе (потому что кто-то особенно наглый сказал, что тоже опаздывает и ему тоже нужно в душ), одеваясь во вчерашнюю одежду, мужчина неожиданно спросил:

– Как насчет утреннего кофе? – Я посмотрела на часы, упорно показывающие, что до встречи у меня осталось еще около часа, сорок минут из которых мне необходимо будет потратить на дорогу.

– У нас здесь шведский стол на завтрак. – Сказала, пряча улыбку.

– Я знаю неплохое кафе неподалеку, в котором вкусно, а самое главное очень быстро варят кофе. – Вадим подошел ко мне вплотную, приобняв за талию.

Я смогла только согласно кивнуть.

Небольшая кофейня уже принимала посетителей, распространяя аромат свежезаваренного кофе. Мы решили не садиться за столик, а заказать кофе на вынос, чтобы иметь возможность прогуляться.

– Так откуда ты приехала? – спросил Вадим, забирая мой латте и свой американо.

– Из Северной столицы. – Ответила я, делая большой глоток сладкого, пенного напитка.

– И решила сразу пуститься во все тяжкие? – Он улыбнулся обаятельной улыбкой, намекая на сегодняшнюю ночь.

– Не совсем. Скажем так, я поддалась дурному влиянию. – Я снова с ним флиртую. Наверное мое подсознание все еще находится в некой прострации, раз я так легко переспала с незнакомым человеком, через… Сколько?! Минут через десять после знакомства.

– И чье же дурное влияние так на тебя так действует? – Мы вышли из кофейни и неспешно пошли в сторону сквера.

– Сестры. Ты мог ее видеть в клубе.

– Брюнетка, блондинка или рыжая? Которая из них?

– Брюнетка. – Ответила я, вновь отпивая кофе.

– Хорошенькая. – Я толкнула его бедром, видя, как она начинает смеяться над моим поведением. – Надо будет при встрече пожать ей руку. А я вообще подумал, может, встретимся как-нибудь? Скажем так, узнаем друг друга поближе.

Я неопределенно пожала плечами, рассчитывая на уговоры или иные способы соблазнения девушки. Потом, как бы невзначай посмотрела на часы и нахмурилась. Минутная стрелка так и продолжала стоять на отметке десять минут девятого. Вроде именно столько было, когда мы выходили из гостиницы.

– Который час? – Вадим уже открыл рот, чтобы произнести пламенную речь, но я своим вопросом сбила ему весь настрой.

– Без пяти девять. – Ответил он. – Так может дашь номер?

Но мне было уже не до этого. Я залпом допила кофе и, только успев крикнуть, что надо обязательно встретиться, убежала в сторону метро. Встреча должна была начаться через пять минут.

Вадим.

Я смотрел вслед убегавше девушке. Странные чувства она во мне будила. Она мне определенно нравилась. Хорошенькая, с чувством юмора. Я безгранично рад, что ее сестра сумела затащить ее в клуб на открытие. Кстати, надо бы не забыть позвонить Скомороху, узнать, с кем из Виагры он укатил.

Трель мобильного раздалась вслед за мыслью. Правда, на экране светилось имя брата, а не Лехи, как я рассчитывал.

– Привет Братиш. – поздоровался я, останавливая мимо проезжающее такси. – Каринка тебя не убила за вчерашнее?

– Убила… как же. – На том конце провода послышался женский смех – Она до сих пор настаивает, что я – кретин. Надо было приезжать с кем-нибудь домой, чтобы устроить секс втроем.

– Уф… – выдохнул я. – Брат, можно я женюсь на твоей жене? Мечта, а не женщина.

– Не получится, Селинский, не получится. – Видимо Антоха включил громкую связь потому что отвечал мне сам предмет разговора. – К сожалению, я давно и бесповоротно замужем, но могут быть варианты. – В трубке послышалось шебуршение, и судя по всему, звуки шуточной борьбы.

– Так, братик. Ты на чужой каравай-то, рот не разевай, пока я этому караваю не надавал по сладкой жопе, чтобы не было повадно.

– А чего, вы вдвоем такие сексуальные, а я… давно и глубоко замужем. – Возмутилась Каринка и перешла на ультразвук, визжа и смеясь вырываясь из рук моего брата.

– Ты вроде сам вчера уехал не один, а с некой прелестницей, пленившей тебя своим сладким голоском.– Сказал брательник, когда они хоть немного отдышались.

– Не поверишь. Первый раз хотел продолжить более тесное общение, так девица убежала, даже не оставив мне свой номер. Хорошо хоть, я запомнил, где она живет. Сегодня же к ней наведаюсь.

– Эй! Я вообще-то по делу звоню. – Возмутился мой брат – Ты помнишь?

– Помню. – Сказал я, слыша как на том проводе подпрыгивают от нетерпения. – Привозите сегодня своих лоботрясов. Будем с ними отдыхать от родителей. – отметив про себя, что наведаться к девушке сегодня не получится.

– Ура! – Завизжала Каринка. – Мы едем в отпуск. – Судя по звукам на том конце, она либо неудачно что-то уронила, либо сама неудачно упала, потому что следом за «Ура» раздалось многозначительное «Бл*ть».

– Все в порядке? – спросил я, когда брат перестал ржать над неуклюжестью жены.

– Ага. Она споткнулась о свои же весы, которые как всегда стоят в проходе и, конечно, «Никому не мешают» – процитировал Антоха свою супругу. – Ты уверен, что тебя это не затруднит? Ведь, помимо мелких, я на тебя скидываю управление холдингом.

– Ну уж с холдингом будет проще, чем с двумя оболтусами. Куда хоть направляетесь?

– Мы решили пойти на яхте в открытое море, отдохнуть, насладиться летом. – Мечтательно протянул брат, а я не завидовал, лишь улыбнулся радуясь за брата. – Ладно, мы побежали собирать чемоданы. Будем сегодня в районе шести. Если что – звони. – Попрощался со мной брат, а я устало прикрыл глаза. Все-таки почти бессонная ночь дает о себе знать.

Антоха и Каринка в моем понимании – идеальная пара. Он любит ее до безумия. Она – его. Они вместе еще со времен института. Влюбились друг в друга и с тех пор не расставались ни на миг. В институте отец еще пытался влиять на Тоху, что тот должен жениться на правильной девочке, из правильной семьи, но брат проявил твердость характер, пообещав отказаться от семьи, если родитель продолжит настаивать. Под гнетом отец сдался, позволив брату самостоятельно принимать решения.

Это я в нашей семье – неудачный ребенок. Пусть мы с брательником близнецы, но кто-то там, на небесах, разделил мозги между братьями не поровну. В общем, Тоша встал во главе семейного бизнеса, а я стал заниматься тем, что мне нравится, хотя, конечно, к семейному детищу имею только косвенное отношение. У меня собственная сеть ночных клубов, баров и иных развлекательных заведений, а во взрослые игры, где крутятся даже не рубли, а иная валюта, я стараюсь не лезть.

Пять лет назад у Каринки и Антохи родились их мальчишки. Как и мы – близнецы,похожие друг на друга, как две капли воды, в отличае от нас с братом. А я у них – любимый дядюшка, балующий, зацеловывающий и разрешающий все на свете. Сегодня первый раз, как наши молодые решились оставить детей с непутевым, то есть со мной, а сами отправиться в путешествие. Помимо деток, на мне остается управление бизнесом, который, после ухода отца, возглавлял Антоха. К этому вопросу мы подошли крайне ответственно. На меня была сделана доверенность с делегированием всех прав генерального директора. Проведен ликбез по управлению многомиллионной корпорацией. Меня заставили прикупить пару новых костюмов, в которых, по правилам организации, я должен посещать это сборище идиотов. И, о боги, мне почти месяц пришлось присутствовать на всех совещаниях, дабы втянуться в происходящее. Брат с гордостью смотрел на мои трепыхания в этом море лжи, фальши и бюрократии, но я не сдавался – хотелось доказать, наверное, отцу в первую очередь, что я не просто мимо проходящий чудак с манией величия, а что ни на есть настоящий родственник, способный управиться не только с маленькими клубами или баром, но и с такой махиной, как «АвиаЭксп».

– Приехали. – тучный водитель притормозил неподалеку от центра оперного пения Галины Вишневской. Конечно, на территорию закрытого элитного дома его никто не пропустит, а тут хотя бы встать можно, чтобы доблестные слуги народа не отправили сразу на штрафстоянку.

Я расплатился и вышел из машины. Теплый весенний воздух здорово освежил мысли, развеяв сонливость, которая напала на меня в машине.

Дома было тихо. Никто не бежал встречать, никто не радовался моему возвращению. С моим графиком жизни я даже не мог себе позволить завести домашнего питомца. Собачку, а лучше кошечку, которая будет мурчать под боком.

Ванна. Перекус. Звонок управляющему, чтобы убедиться, что сегодняшняя ночь прошла без происшествий. В таких делах и заботах прошел весь день.

Ровно в шесть раздался звонок домофона. На маленьком экране высветились две довольные мордашки, похожие друг на друга.

– Мы их здесь оставим, а ты, если захочешь, можешь их вечером забрать себе. – Пошутила Крина, когда я уже потянулся к кнопке, чтобы открыть дверь.

Шумная компания ввалились ко мне через пару минут. Дети сразу запрыгнули на меня, требуя изобразить из себя Большую черепаху. Пока мы с ними возились в прихожей, брат с женой разделись и стояли, держа на вытянутых рука тортик.

– Ну что, чай? – просил Антоха, с улыбкой наблюдая за нашей возней.

– Все, детвора, слезаем. Дяде Вадиму необходимо заправить топливный бак, если вы и дальше собираетесь на нем кататься. – Строго сказала мама. Дети сразу отпрыгнули от меня, освобождая проход в кухню. Я чуть замешкался, пропуская вперед Карину и детей, а следующий кадр в моем восприятии – Лешка летит головой вперед, подтолкнутый своим братцем. Карина, с совершенно меланхоличным видом, убедившись что пострадавший в порядке сказала:

– Ничего страшного. Если что, у нас есть запасной. – И продолжила свой неспешный шаг на кухню, а я так и продолжил стоять столбом. Лешка, поднявшись, залепил "леща" брату, Колька дал сдачи. В общем мутузили друг друга не на жизнь, а на смерть, а я только сейчас понял, что легкими эти несколько недель не будут. Самое главное, что их драка происходила в полнейшей тишине, а когда я попытался их разнять на меня посмотрели петухи из детского мультика «Кошкин дом». И наверное, не самый верный поступок, но я позорно скрылся в кухне, с любуясь Кариной, заваривавшей ароматный чай с какими-то травками, но после увиденного хотелось не травок, а чего-то покрепче.

– Ты чего такой бледный? – Спросил Антоха, пододвигая мне медовик.

– Так там твои дети дерутся. – Сказал я, кивнув в сторону коридора, но оттуда вышли довольные пацанята, на которых не наблюдалось и следа от побоев.

Антоха захохотал, Карина лишь закатила глаза, а эти… двое уставились на меня с самым невинным видом.

– Вспомни нас в их возрасте. – Сказал братец, отсмеявшись. – Я ходил по несколько недель с разбитой губой или бровью. У меня до сих пор остался шрам на переносице. – В подтверждение своих слов, он приблизил ко мне лицо: над переносицей красовался небольшой шрам.

– Это не я. – Я отрицательно покачал головой. – Это ты в садике упал, а вместо того чтобы вызвать тебе врача, воспитатели заклеили тебе это пластырем, в надежде, что папа не увидит. Вроде он и не заметил, но как назло в этот день приехала бабушка. В общем, после этого мы стали заниматься дома. Я еще очень долго на тебя за это злился. – Посетовал я. – А вот это уже я – Сказал, тыкая пальцем в небольшой шрамик на среднем пальце. – Мы червей для рыбалки капали. Тебе казалось, что в моей ямке червей больше, ну и полез туда своими руками. Ну я тебе лопатой по пальцу и ударил.

Мальчишки смотрели на нас с восхищением. После того как я закончил рассказ о том, как папа надавал нам обоим по заднице и поставил в угол за то, что мы выкопали какие-то селекционные розы, выращенные и взлелеянные нашей бабушкой, нас завалили вопросами.

– А почему дедушка ругался?

– А он испугался за папу, ну за его пальчик?

– А на рыбалку вы сходили?

– А что такое селекционные?

– А почему наказали обоих, если виноват только дядя Вадим?

Ну и все в таком духе. Карина сразу же поставила перед детьми по тарелке с тортиком и чашке с соком, прерывая их бесконечный поток вопросов.

– Ты уверен, что тебя это не сильно напряжет? – Спросила мать оболтусов, с удобством устраиваясь на коленях у супруга.

– Конечно, в чем вопрос? – Я отправил в рот кусочек лакомства, чуть ли не мурлыча от удовольствия.

– Ну они не самые послушные дети. – Сказала она задумчиво. Оба проказника подняли на нее глаза, словно спрашивая: «Это мы непослушные?». Она потрепала по голове Лешку, а тот с превосходством посмотрел на брата, которому материнской ласки не досталось.

– Все будет хорошо. Езжайте, развлекайтесь… А как вернетесь, возместите мне ущерб в виде хорошего вина с южных берегов.

Брат с беспокойством посмотрел на меня, но, увидев кивок, успокоился.

– Вам уже пора. – Сказал я, когда дети расправились со своей порцией торта и теперь поглядывали на родительские. – Не переживайте. Если что, я вызову тяжелую артиллерию. –Я имел в виду дедушку.

– Спасибо, братиш. – Антоха заключил меня в крепкие объятья и постучал по спине. Карина обняла меня, шепнув на ухо, что разрешает, если совсем доведут, шлепать их по жопе и ставить в угол, на что я пообещал справиться без радикальных методов.

Еще раз попрощавшись и получив наставления от родителей, мелкие убежали в комнату, оборудованную специально для них, а я, закрыв дверь, молился всем богам, включая Будду и Кришну, о том, чтобы к приезду родителей, а это ни много ни мало через две недели, дети остались живы, здоровы и вполне себе счастливы жизнью.

Однако я погорячился.

В первый вечер, наигравшись с новыми игрушками, насмотревшись новых мультиков и просто устав от новых впечатлений, дети вырубились, едва донеся свои светленькие макушки до кровати. Зато следующий день показал, что дети-то в любом случае не пропадут, а вот я – не факт.

Все началось с подъема. Пока я, следуя своим привычкам, приводил себя в порядок, принимал душ и подбирал костюм для новой работы, два дьяволенка решили самостоятельно приготовить завтрак, а так как мама им не разрешает пользоваться огнем, они решили приготовить завтрак из того, что можно было употребить в пищу, не используя плиту. Бутерброды с колбасой (хорошо хоть и колбаса, и сыр, и даже хлеб были в нарезке), но им показалось этого мало. Они решили приготовить хлопья (которых отродясь не водилось в моем доме), заменив сами хлопья хлебом, а недостаток молока компенсировали холодной водой, попутно опрокинув свое творение на пол. Естественно, беспорядок они решили убрать самостоятельно, размазав "творчество" по кухне.

Когда же я, наконец, вошел в кухню и увидел, маленьких негодников, стоящих с видом ангелочков, я сразу позвонил Ларисе – приходящей уборщице – и, пообещав повысить зарплату втрое, договорился, что теперь она приходит каждый день (хотя раньше не чаще трех раз в неделю) и убирает последствия прибывания в холостятской берлоге детей. Всучив паразитам по бутерброду их производства, строго велел идти собираться в сад, куда мы должны были успеть заехать до моей работы.

Поняв, что нагоняя не будет, они, смеясь, побежали в комнату, а я, осмотрев настоящее поле битвы, выдохнул и стал молиться Богам, желая дожить до возвращения брата.

Так и походили наши дни. Дети шкодничали, а я зачеркивал дни до возвращения их родителей, но иногда они умудрялись повергнуть в шок даже меня, хотя я и прекрасно помню времена, когда мы с брательнком были детьми. Чего только стоит выходка с марганцовкой.

Первый выходной. Я чувствовал себя уставшим от непривычной деятельности, плюс каждый день борьба с персоналом в попытке достучаться, что теперь тут я главный, но меня словно не замечали, игнорируя мои распоряжения и пожелания. Казалось, вся фирма целый день сидит в курилке, или у каждого начался незапланированный отпуск. В общем, в пятницу вечером, уложив пацанов спать, я позвонил близкому приятелю – Скоморохе, или иначе Алексею Скоморохову, с отличным предложением, посидеть у меня дома с бутылочкой хорошего виски. Как ни странно, друг согласился, предложив привезти с собой двух очаровательных дам, которые помогут нам скрасить вечер. Сказано – сделано. Через пару часов мы поднялись на второй этаж и в приятной компании проводили время, а после обильных возлияний разошлись по разным комнатам. В общем, уснуть удалось лишь под утро. А проснулся я от дикого визга своей дамы. Как оказалось, мои… племянники, насмотревшись мультиков, решили сварить зелье, изгоняющее демонов из человека, использовав для этого аптечку, которую я неосмотрительно оставил на кухне. Моя дева решила прогуляться до кухни, чтобы попить водички – до сих пор не могу понять, зачем ей надо было выходить из комнаты, ведь бутылка с водой всегда стоит на прикроватной тумбочке, но не суть. Возвращаясь с кухни, она была атакована двумя бандитами, которые поджидали ее, сидя на лестнице, и когда девушка подошла ближе – вылили на нее зелье собственного производства. Мы запоздало узнали, что, помимо марганцовки, юные алхимики добавили туда куриное яйцо и какие-то еще ингредиенты. В общем, когда дама смывала маску с волос, яйцо свернулось, образовав белые комочки, которые потом удалось с огромным трудом вычесать из волос.

И это только капля в океане их проказ.

Выходные мы проводили в каком-то развлекательном центре для детей, где толпа уставших родителей с чистой совестью может запустить детей в лабиринт, чтобы те потерялись, а нашлись только через восемь часов. Я своими глазами видел, как один из родителей забирал заснувшего на батуте четырехлетку.

А сколько там горячих мамочек, скачущих со своими чадами на батутах… просто мечта.

А еще я всю неделю отбивался от отца, который настойчиво предлагал забрать детей к себе, освободив меня от такой ответственности. И если на третий день – на прекрасный третий день, когда детишки решили повисеть на новенькой плазме у себя в комнате, в конечном итоге опрокинув ее на себя (слава богам, оба целы и невредимы), я был готов согласиться, но папа не попал в нужный момент, то сейчас, уже привыкнув к их выкрутасам, я из чистого упрямства не соглашусь на свободу.

Утро воскресения началось с драки. Едва я спустился в кухню, как застал двух катавшихся по полу сорванцов. Коля с упорством старался достать Лешу ногами и кулаками, тогда как его более спокойный брат только закрывался от нападок. Растаскивать пришлось как щенков, за шкирку обоих. Коля со слезами на глазах все равно старался достать брата, который также был близок к истерики.

– Ну-ка тихо! – я тряхнул обоих, заставляя прийти в себя. – Что случилось?

Оба отрицательно закачали головой.

– Что случилось? – Спросил я вновь, когда оба более менее успокоились.

– Леша сказал, что мама с папой нас бросили и нам надо привыкать жить с тобой.

– С чего такие разговоры? –Я строго посмотрел на Лешу – Ваши родители уехали отдыхать. Скоро они вернутся и заберут вас. Никто никого не бросал.

Колька скептично посмотрел на меня – как у пятилетнего ребенка получилось изобразить скептицизм, я не знаю.

– Ребят. Вас никто не бросал. Они скоро вернуться за вами.

В этот момент у меня зазвонил мобильный телефон, и я нехотя расцепил руки, высвобождая пацанов.

– Да, пап. Я все еще жив. Детей тебе не отдам. Фирму не разорил. – По порядку отчитался я.

– Вадим. Я не по этому звоню. Ты телевизор сегодня включал? Или в интернете новости просматривал? – Папа был взволнован и в тоже время крайне печален.

– Нет. Не до этого как-то было. – Я повернулся к пацанам, которые продолжали стоять друг напротив друга, как два барана на одном мосту, решив, что ничего плохого не произойдет, я прошел в гостиную и открыл ноутбук, сразу вбивая новостной ресурс.

Заголовки пестрили одним и тем же: «В Атлантическом океане бесследно исчезла яхта бизнесмена Селинского.», «Вернется ли генеральный директор авиастроительного холдинга домой?», «Из Марокко в неизвестность. Перестала пеленговаться яхта генерального директора «АвиаЭксп».

Я молча пролистывал новости одну за другой, в которых говорилось, что три дня назад, в небольшой шторм, со всех радаров пропала яхта Антохи и Каринки. До сих пор не найдена ни яхта, ни они сами. Ясное дело, рации не отвечают, по спутникам не засечь.

– Ты прочитал? – вырвал меня из раздумий отец.

– Да.

– Я направил туда своих лучших ребят. А ты будь аккуратнее. Лучше вообще уезжайте из города. Забирай детей и уезжайте. Сейчас вам писаки не дадут прохода.

– Я не могу. У меня завтра важное совещание.

– Какое совещание? – Заорал отец в трубку. – У тебя брат пропал, а ты думаешь о совещании. Надо было раньше голову включать, а не сейчас.

– Я все сказал. У меня завтра совещание. Я из города никуда не уеду, дети тоже. Единственное, наверное, я их не буду водить в сад, а так мы продолжаем жить в том же режиме, что и раньше.

– У них родители пропали.

– Пропали. Не умерли. – Сказал я твердо, хотя в данных обстоятельствах… Скажем так, я не был уверен, что когда-нибудь увижу их вновь. – Я не дам этим уродам растащить то, во что Антон вкладывал столько сил.

Отец только и смог, что вздохнуть неодобрительно, а я сразу подумал о детях. Возможно, не стоит их сейчас травмировать такой новостью, но, к сожалению, долго держать их в неведении тоже не получится. Всегда найдутся доброжелатели, которые решат просветить деточек, что в их семье произошло такое горе.

Я входил на кухню, где до этого оставил детей, как на плаху. От прежней агрессивности или недовольства не осталось и следа. Они мирно сидели за столом и уминали хлопья с молоком (да-да, я все-таки обзавёлся таким необходимым в жизни приспособлением и, что греха таить, сам подсел на них не по детски). Меня они проводили совершенно незаинтересованным взглядом, обсуждая новый мультик, который хотят посмотреть.

Этот день мы провели дома. Я знаю, что ворота дома оккупировали журналюги, жадные до сенсаций, но сегодня они не получили новых сплетен.

На следующий день, в понедельник, дети были поставлены перед фактом, что в сад они не идут, а поедут со мной, знакомиться с фирмой где работает папа.

– Да что мы там не видели. – Отмахнулся от меня полусонный Лешка. – Папа берет нас с собой, когда мама куда-то уезжает.

– Да. В садике интереснее. – Сказал Коля, даже не собираясь подниматься с постели.

– Ну так ведь вы сможете посмотреть, как работает дядя. Как папа работает – вы видели, а как я – нет. – Постарался воззвать к их детской исследовательской сущности, но, видимо, она все еще спала.

– А может, мы останемся дома? – Спросил Леша, все-таки сумев принять более-менее горизонтальное положение. – Посмотрим мультики.

– Э, нет. – Сказал я, когда парень стал заваливаться обратно в кровать. – Дома мы вчера насиделись. Сегодня надо работать. А вы со мной, мои друзья. – Сказал я, стараясь придать голосу как можно более оптимистический тон.

Под дружный вздох – по-моему, я вздохнул вместе с ними – они поднялись с постелей и поплелись умываться. Уже маленькая победа.

Сегодня журналисты толпились у шлагбаума, периодически отгоняемые тремя охранниками. Нашу машину окружили, не давая проехать. Пришлось сначала посигналить, а когда не подействовало, начать движение прям на преграждавших дорогу личностей. Результат был налицо. Почему-то никто не захотел пасть смертью храбрых под колесами Mercedes-Benz AMG G, в народе более известного, как «гелендваген». По-моему, эта смерть была бы более достойной, чем жизнь с такой работой. Они совали свои камеры к нам окна, стараясь запечатлеть меня или детей, убивавшихся горем. Конечно, тонировка не позволила увидеть хоть что-то, но думаю их бы сильно разочаровали бы довольные детские мордашки сидевшие в детских креслах, с интересом наблюдавшие за происходящим.

У головного здания толпились журналисты и сотрудники, стараясь запечатлеться хотя бы в скандальной хронике. На закрытой парковке меня и детей встретил начальник службы безопасности, довольно оперативно сопроводив нас к лифту.

– Какие на сегодня указания? – Спросил он, заходя со мной в кабинет.

– Сегодня дети здесь весь день. Я попрошу секретаря последить за ними, а вас я попрошу найти няню.

– Няню? – переспросил ошарашенный бугай.

– Да. Нужно просмотреть объявления и сопоставить с вашей базой, чтобы она никакого отношения не имела к… – я кивнул в сторону окна. – А вы чего уши греете? – Я повернулся к мальчишкам, которые сидели на диване и с интересом подслушивали разговор.

– Народ волнуется. – Начальник службы безопасности покосился на детей. – Хотят услышать, какие изменения грядут.

– У моего брата еще неделю официальный отпуск. – Сказал я, садясь в кресло и ослабляя на шее удавку, которая считается важной частью мужского гардероба. – Если через неделю… – я вновь покосился на детей, стараясь не выдать неосторожным словом не нужную для их ушек информацию. – Они не объявятся, я соберу большое совещание, а сейчас делаем вид, что они просто отдыхают на южном побережье. – Глава СБ кивнул.

– И разгоните вы уже этих… дармоедов. А тех дармоедов, которым я плачу, загоните в помещение. – Начальник вновь кивнул и вышел из кабинета. Вообще, я чувствую, что общаться мы будем часто, пора бы узнать его имя.

День напоминал войну. При том, что казалось, что против меня ополчились все. Рабочие шатались из кабинета в кабинет, смакуя подробности произошедшего, безопасники старались отгонять журналюг, которые в открытую лезли в здание, а кто-то старался пробиться к окнам, а совет директоров, собственно с которыми у меня сегодня и должно состояться совещание, уже в открытую делил акции нашей семьи. А дети… вели себя как дети. Лезли везде, мешали работать всем, моя секретарь (удалявшаяся в туалет каждые полчаса на пятнадцать минут) – отказалась с ними сидеть, аргументируя это тем, что они ей так напоминают ее НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ руководство, что она не может держать себя в руках. Пришлось пытаться подготовиться при их непосредственном участии, но хорошо хоть удалось увлечь их ножницами, показав, как из листа бумаги получается снежинка. Правда, именно так я и лишился своей речи, но полчаса спокойствия удалось выкроить.

Совет собирался в четыре. К этому времени я успел накрутить себя и вернуться в нормальное состояние, просто вспомнив, что дети с самого утра не завтракали. Спускаться в общую столовую я не рискнул, попросил Константина Романовича – начальника службы безопасности – прогуляться до ближайшего кафе. Вообще, он мне нравился куда сильнее, чем моя секретарь. Он даже согласился посидеть с детьми, пока я буду держать оборону перед этими м… чудаками.

Смотрели на меня на этом самом совете с превосходством, явно намекая, что мне – здесь не место, но но на открытое противостояние, к счастью, никто не решился. Я четко и по делу озвучивал современные реалии, отвечая на все вопросы.

– А все же – Начал один из присутствующих, невысокий господин с козлиной бородкой – Что будет с фирмой дальше?

– В смысле? – Я наконец отошел от схем и диаграмм, которые рисовал для них на магнитной доске, и уселся в кресле, расстегивая пуговицу на пиджаке.

– Ваш брат пропал. Его дети слишком малы, чтобы возглавлять «АвиаЭксп», а отец – напротив слишком стар. Кто встанет во главе?

– Вы только при моем отце это не говорите. – Постарался пошутить я, но отклика от слушателей не получил. Все, затаив дыхание, ждали моего ответа. – Пока что мой брат в официальном отпуске, и если он не вернется по его истечению – тогда будем думать. Пока что есть доверенность на меня и приказ с возложением на меня всех функций по управлению холдингом.

Они явно были разочарованны ответом. Видимо, они рассчитывали, что я сейчас скажу, что продаю свой пакет акций, а я, негодник, решил оставить себе то, что по праву принадлежит моей семье.

Совет окончился ничем. Ни одно решение не было принято.

– Дебилы. Дегенераты. – Я ходил из угла в угол по кабинету, наконец скинув ненужную удавку.

– А кто такие дебилы? – спросил Коля.

– Нет, кто такие дегенераты?– спросил Леша.

Багровый Константин стоял в дверях.

– Нехорошие люди, которые не хотят работать. – Сказал я, а дети удовлетворенно покивали головой.

– Я няню нашел. – Константин прошел в кресло напротив. – Может приступить хоть завтра.

– Отлично. – Сказал я, успокоившись насчет завтрашнего дня. – Константин, что-то случилось? – начальник службы безопасности был насторожен и, я бы сказал, подозрителен. Возможно, это свойственно людям его профессии, но, по крайней мере пока что, за ним этого замечено не было.

– Да. Я взял на себя смелость проверить ваше окружение… Воспитателям в детском саду заплатили очень хорошую сумму, чтобы они рассказали о происходящем детям. Естественно, в этот момент они будут засняты.

Я выдохнул сквозь зубы. Казалось бы, элитный садик, где стоимость одного месяца можно сравнить с прибылью моего не самого раскрученного бара в пятничный вечер.

– Кто-нибудь еще? Секретарша? Бухгалтер? Или финансист?

– Нет. – покачал он головой. – В фирме идиотов не нашлось. У финансистки на вас вполне определенные цели, бухгалтер – просто любит сплетни и хочет узнать все из первых рук, а секретарша – влюблена в вашего брата уже лет шесть.

– Откуда вы все знаете? – Спросил я, восхищенно глядя на безопасника.

– Работа такая – Ухмыляясь, ответил начальник. – Удачи вам. – Сказал он поднимаясь с кресла. – Думаю, она вам понадобиться. А с мальчишками, если что, обращайтесь – помогу. У меня своих трое. Уж как-нибудь справимся.

– Спасибо большое. – Я пожал ему руку и улыбнулся когда он выходил. Хорошо хоть с ним не возникло трудностей. Понимающий дядька оказался.

Няня пришла на следующее утро, давая мне возможность спокойно выдохнуть. Гулять они ходят на террасу, для них выделили отдельный кабинет, куда поставили два стола и постелили ковер. Я купил кучу игрушек, чтобы детям было чем заняться – в общем, обустраивались как могли.

Кушать деткам приносил Константин, самостоятельно покупая им еду. Я забегал в свободную минуту, но с количеством сочувствующих, которые затягивали любой разговор, – это были крохи. Звонил отец, неожиданно отчитываясь о том, как идут поиски. Пока что результатов не наблюдалось Ни лодки, ни людей, и от этого становилось еще страшней.

И это только понедельник…

Оксана.

Пятница! Как быстро она наступила. Я в Москве уже целых две недели, и за это время она сдалась под моим натиском.

Генеральный директор ЦНИИ наконец поставил свою закорючку. Правда, сначала мне пришлось при его секретаре написать гневное письмо за подписью заместителя генерального директора по экономике и финансам АО «ТехноМоторс» в два адреса – в адрес ЦНИИ и Министерства промышленности и торговли. Секретарь впечатлилась и сразу организовала нам встречу. На все про все у меня ушло полдня. Самое сложное – одолеть бюрократию.

И теперь, стоя в центре Москвы и заглядываясь на стеклянное здание «АвиаЭксп», в котором я провела два предыдущих дня, готовилась к встрече с ВрИО Генерального директора – Селинским Вадимом Витальевичем. Два дня я потратила на общение с отделом конструкторов, подправляя и исправляя документацию.

Два дня я слонялась по «АвиаЭксп» наблюдая за сотрудниками. Конечно, я была в курсе, что их генеральный директор с женой пропали в океане, однако работа есть работа, но видимо не для сотрудников этой фирмы. В перерывах меня просветили, что генеральный директор – Селинский Антон Витальевич, был человеком умным, честным и ответственным, в отличие от своего брата – Вадима Витальевича. Вадим Витальевич славился своим разгульным и аморальным образом жизни. Коллеги-конструктора наперебой уверяли, что Вадим Витальевич, едва получит полное право распоряжаться имуществом брата, пустит с молотка «АвиаЭксп», так как не видит перспектив в работе в принципе.

– Вы утрируете, – старалась я сгладить собственное впечатление, которое, естественно, стало формироваться после всех этих историй. – Не может же человек быть таким сущим отморозком, как вы говорите. К тому же, насколько я знаю, у вашего генерального остался отец, который вряд ли одобрит продажу такой махины, как «АвиаЭксп».

Один из молодых парней, приставленных ко мне, только махнул рукой.

– Отец там давно не может ни на что влиять. Говорят, он под дулом пистолета переписывал акции на своего сына.

После этого замечания я поняла, что все слова стоит делить надвое, а то и натрое, но отрицательное мнение о человеке уже сложилось.

В кабинет генерального я шла как на войну. Мимо меня пронеслась симпатичная девушка в слезах. Собственно, она выходила из того самого помещения, в которое мне нужно было зайти. Такой расклад несколько напугал, но сумка с документами, оттягивавшая плечо, намекала, что сдаваться без боя не стоит.

В приемной было пусто. Я некоторое время постояла и для приличия повыглядывала в общий коридор, который был на удивление пуст. В голове сразу появились мысли: "Запугал, или просто никто не использует просторный светлый проходной этаж для перемещения из точки в А в точку Б".

Все равно было пусто, а часы упорно показывали, что время нашей встречи настало.

Какие-то звуки за дверью привлекли мое внимание, заставив потянуть ее на себя.

Открылась мне поистине увлекательная картина. На небольшом диванчике, подложив под голову руку, сложенный в несколько раз, спал Вадим. Да-да, тот самый Вадим, с которым мы провели единственную ночь в номере «Хилтона», а за директорским столом, а что это был именно директорский стол, я не сомневалась, сидели двое малышей, похожих друг на друга как две капли воды, и самозабвенно рисовали на бумагах. Синяя печать, которая отлично просматривалась даже с моего места, заставила меня отлипнуть от двери и пройти вглубь кабинета. Мальчишки так и продолжали что-то рисовать, не замечая нового персонажа, а ВрИО даже не шелохнулся, продолжая посапывать.

– Привет, – я подошла поближе к мальчишкам, которые вздрогнули от неожиданности. – А что вы тут делаете?

– Дядя Вадим спит, а мы ему не мешаем, – ответил тот, что сжимал красный карандаш.

– А вы? – спросило чудо с зеленым фломастером.

– А я принесла вам новые бумажки, – благо черновиков полная сумка. – А что вы именно рисуете? – Я подошла всматриваться в картинку. Честно говоря, мне было не очень понятно, а вот дети, видя мой интерес, стали рассказыватьперебой.

– Это мама и папа.

– И они на море.

– А это самолет, – сказал тот, что с фломастером. – На котором они вернутся домой.

– Правда? – я подошла чуть ближе, но ни мамы, ни папы, естественно, не нашла. Зато нашла море. Оно было повсюду. На договоре поставки, на ведомости исполнения, на протоколе разногласий… – А давайте я дам вам чистые листики. – Я вытащила их из принтера и положила перед мальчуганами. – И научу вас рисовать зайца.

Дети встрепенулись и стали кивать, а я, быстренько пересев на стул для посетителей, показала, как за полминуты нарисовать зайца. Потом в ход пошли кошечки, собачки, ежики, елки и другие деревья.

– Это определенно хороший сон, – сказал Вадим, привлекая наше внимание.

– Возможно, – улыбнулась я, глядя, как мужчина тяжело вырывается из объятий Морфея, то открывая глаза, то вновь их прикрывая.

– Это не сон, – констатирует он и садится на диван, растирая заспанное лицо. – Неожиданная встреча, Оксана, – специально выделяет мое имя, акцентируя внимание на том, что не забыл меня.

– Согласна, Вадим. Неожиданная, – он улыбается и поднимается с дивана. Походит к столу, на котором разбросанно наше творчество, и натыкается на разрисованный договор. Целая гамма сменилась на его лице, начинаясь с ужаса и паники, и заканчиваясь смирением.

– Мда, – он двумя пальцами поднимает договор и смотрит на него так, как я смотрела бы на змею.

– Светлана, – он нажимает кнопку на коммутаторе. – Светлана. – Повторяет он громче, но ответа так и не получает.

– Где-то с час назад из приемной выбежала девушка в слезах. Может, что-то случилось? – спросила я, но Вадим только отмахнулся от моих слов.

– Случилось. Дура она, вот что случилось, – мальчишки заинтересованно навострили ушки, совсем забыв про зайчиков под елками. – Филиал плакальщиц здесь открыли. Сами не работают и другим не дают. – Вадим вышел из кабинета и сразу направился к кофе-машине, что стояла за дверцами шкафа. Видимо, не первый и не второй раз он самостоятельно готовил себе кофе. – Кофе будешь? – Крикнул он мне из приемной. – Как в милой кофейне рядом с твоей гостиницей не обещаю, но вполне сносный черный кофе могу предложить.

– Нет, спасибо, – отказалась я, поправляя ушки у зайчика.

– Ты какими здесь судьбами? – он сел на гостевой стул и, достав из маленького холодильничка молоко, влил его в кофе. – Хочу польстить своему самолюбию, что все-таки ты искала встречи со мной, а тут сложились звезды и ты решила наведаться ко мне… Но я, наверное, ошибусь, и мое присутствие в этом кабинете для тебя тоже неожиданность.

Я виновато поджала губы и кивнула.

– Так что тебя привело ко мне?

– Не к тебе, – поправила я его – К генеральному директору «АвиаЭксп». Оказалось, что вы являетесь основным нашим заказчиком, правда, мы в основном сотрудничали с Питерским филиалом, поэтому я, к своему стыду, даже не знала фамилию генерального директора до тех пор, пока она не запестрила на каждой странице и каждом канале.

– И? – он отставил пустую чашку. – Что же тебе нужно от нас?

Я пустилась в долгие объяснения о системе локации, которая устанавливается на каждом вертолете, проходящем через «АвиаЭксп», а так как головным заказчиком являются именно они, то мне нужна их подпись на документах по ОКРу. Как-то незаметно, пока я все рассказывала, я умудрялась занять детей, которые так и норовили вмешаться во взрослые разговоры. Я подкладывала им чистые листы с пунктирными линиями, если соединить которые, то можно получить забавного котика или слоненка.

– Я все подпишу, – Вадим поднялся со стула. – Но, честно говоря, мне нужна небольшая помощь.

Я удивленно нахмурилась.

– Нет, – сразу осекся он. – Я не буду тебя шантажировать или уговаривать, но я по-человечески хочу попросить о помощи. Когда тебе улетать? – Перевел он тему.

– Рассчитывала сегодня со всем разобраться и уехать домой, – честно ответила я.

– А если я попрошу тебя задержаться до понедельника? – спросил он, поглядывая то на меня, то на занятых детей.

– Зачем? – рациональный человек внутри меня встал в стойку, готовясь услышать ответ.

– Я хочу попросить тебя посидеть с детьми, – я удивленно посмотрела на него, запоздало заметив залегшие тени под глазами, морщинки, да и воспаленные глаза тоже оставляли желать лучшего.

– А почему не нанять им няню или не отдать в сад? – вполне логичный вопрос в данной ситуации, но мужчина лишь невесело рассмеялся.

– Был и сад, была и няня… А теперь есть только я да начальник службы безопасности, который срочно был вызван в регионы.

– Что случилось? – спросила я, глядя на то, как мужчина устало садится на стул.

– Человеческая жадность… А в понедельник будет ровно две недели, как мой брат с женой отправились в путешествие. Я должен собрать пресс-конференцию и объявить сотрудникам, что их директор пропал без вести.

Он устало облокотился на скрещенные руки, а я переводила взгляд то на него, то на детей.

– Хорошо, – неожиданно даже для себя сказала я.

Мужчина выдохнул. Дети насторожились.

– Спасибо, – сказал он. –У нас была очень тяжелая неделя.

День пролетел незаметно. Как-то так получилось, что после моего появления Вадима Витальевича сразу вызвали на совещание и он, прихватив пачку бумаг, скрылся за дверью, а меня оставили за старшую.

Дети с некоторым недоверием посмотрели на меня, все-таки играть со мной, когда в кабинете их дядя, – это одно, а оставаться один на один – совсем другое.

– Теперь ты с нами играть будешь? – спросил один из мальчишек, тот, что был более спокойным.

– Пока что да, – ответила я, подходя ближе.

– Тогда мы покажем тебе нашу комнату, – сказал второй, слезая с высокого директорского стула.

И вот там был простор для веселья!

Карандаши, фломастеры, разнообразные игрушки, начиная железной дорогой, и заканчивая плюшевыми зайцами, всевозможные головоломки и мозаики, пластилин и картон. Детский рай.

Играли мы долго. Время на часах давно перевалило за восемь и дети стали клевать носом.

– Может, посмотрим мультики по телевизору? – спросила я, когда Коля прилег отдохнуть на мягкое детское кресло.

Реакция была неожиданной. У обоих синхронно началась истерика, а я стояла в ступоре и не понимала, что же произошло.

– Что здесь происходит? – в комнату влетел Вадим.

– Я не знаю… – меня трясло, а дети все никак не могли успокоиться. – Я им просто предложила посмотреть мультики по телевизору.