Андрей Юрьевич Епатко Тайны прошлого. Занимательные очерки петербургского историка. От Петра I до наших дней
Предисловие
Признаться, я весьма удивился, узнав, что издательство «Центрполиграф» предложило мне издать мои статьи в виде книги. И дело не в том, что некоторые из материалов были уже знакомы читателям; они выходили в свое время в «Санкт-Петербургских ведомостях» в рубрике «Наследие». Меня больше всего волновала разноплановость тем – как по временным рамкам, так и по географии. Я с трудом представлял себе, как можно разместить между двумя обложками одного тома статью о пожаре Москвы 1812 года и рассказ о гибели флотилии Лаперуза на Соломоновых островах… Или как будет смотреться заметка о шутливой эпитафии Екатерины II рядом с рассказом о пребывании экспедиции капитана Кука на Камчатке?
Пока я размышлял над этим, открыл для себя старую как мир истину: все в мире взаимосвязано. В том числе и сюжеты моих исследований…
Подумать только! Наполеон, бежавший из горящей Москвы, когда-то был исключен из числа участников экспедиции Лаперуза. А благодаря стоянке Дж. Кука в Петропавловске Екатерина II получила в дар от англичан так называемую «Куковскую» коллекцию, состоящую из этнографических предметов, собранных на островах Океании. Да и жестокий шторм, бушевавший в Финском заливе во время плавания там корабля Олеария, едва не загнал посольское судно в устье Невы – в те места, где сорок лет спустя вырастет Петербург. В итоге мы получили первое свидетельство об острове Гогланд – ныне самой западной точке Ленинградской области.
Словом, я надеюсь, что читатель не «заблудится» в географии курьезных (и не очень) рассказов, представленных в книге; к тому же большинство ее героев так или иначе связаны с Петербургом.
Что касается моих собственных путешествий, они связаны с Ладогой и ее «жемчужинами» – Валаамским и Коневским монастырями. Под парусом и на веслах я стремился добраться до этих мест, следуя по пути ладожских святых – основателей островных обителей. Две попытки повторить маршрут преподобных закончились удачно, а последнее путешествие, связанное с поиском загадочного следа на Дедовом острове, обернулось неприятностями: мне пришлось провести небольшую «робинзонаду» на камнях посреди штормового озера… Обо всем этом читатель узнает из третьей части книги, которая в целом является итогом моих двадцатилетних изысканий.
Ловлю себя на мысли, что слово «итог» не совсем обнадеживающее. «А будут ли еще путешествия?» – спрашивают меня иногда. Хотелось бы верить. Правда, годы идут, и уже тяжелее собирать рюкзак, выяснять расписание поездов, прикидывать маршрут, проверять лодку, с кем-то договариваться…
Но, с другой стороны, Ладога «не отпускает». Особенно это чувствуется в апреле, когда сходит последний снег и город наполняется пленительным запахом земли. И поплывут в памяти ладожские закаты, а солнечный диск снова погрузится в озерную даль, оставляя на водной глади золотое марево. И я опять – словно наяву – слышу треск сучьев в огненных всполохах костра. Да вот и сам костер!.. Подкидываю дровишки и ныряю в уютную палатку: пора запрашивать «большую землю» о прогнозе на завтра. Пока телефон молчит, рассматриваю помятую карту – до Валаама еще 20 километров и четыре острова по пути… Слабый сигнал – и на экране мобильного телефона высвечиваются наши «перспективы»: «Утро: юго-западный ветер, 2 метра в секунду. Волна около метра. Днем облачно, дождь. Усиление ветра до 4-х метров. Вечером возможна гроза…» Да уж, не Майями…
Вылезешь из палатки и вскинешь на озеро стекла бинокля: Ладога еще не спит, «дышит». Где-то на краешке горизонта, словно повисший в воздухе, одиноко чернеет силуэт сухогруза. Он нереален, как и эта наползающая на берег карельская ночь… Подхожу к самой воде; под ногами грохочет галька, с озера тянет прохладным бризом. Снова вскидываю бинокль: озеро спит. Все! Завтра уходим…
