От сильных ночных дождей дорогу на подъезде к Сомерхейму развезло. Остановив машину, Джон вышел осмотреться. В этой части страны леса постепенно отступали, освобождая место каменистым склонам и заболоченным пустошам, заросшим сплетенными сизо-зелеными кустарничками вереска. Словно пасшиеся на них овцы, спасаясь от холода ветров, жались и холмы друг к другу пушистыми боками. Впереди виднелась развилка. Отделявшаяся от главной дороги влево тропа шла в холмы, на вершине одного из которых на фоне еще более сизого неба вырисовывался силуэт старинного каменного здания. В этих краях было много замков, оставшихся еще со времени морских завоевателей, высаживавшихся здесь, и оставивших след не только в архитектуре, но и в языке, как, например, имя того городка, куда Джон был командирован. Хотя данное имя относилось к более ранним из них, чем те, что принесли на эту землю традицию возводить каменные крытые сооружения. Но чтобы это ни было, Джон уж точно не собирался сейчас заниматься осмотром достопримечательностей, к тому же дорога к «древним руинам» выглядела еще хуже, чем к городку. Убедившись, что ехать дальше все-таки можно, он двинулся обратно к машине, бросив быстрый взгляд на обочину, где дерн был слегка сорван, но следы замыты дождем. Джон остановился и, вернувшись назад под вновь накрапывающим дождем, наклонился к самой земле, чтобы осмотреть след. Больше всего это походило на лошадиное копыто. «Чего и следовало ожидать… – вздохнул сотрудник сыскной конторы, – а я еще надеялся найти тут механика…» – и поспешил к машине.
В Сомерхейм Джон въехал под мелкой моросью дождя в заляпанном грязью примерно до середины дверец автомобиле. Решив не тратить время на поиски гостевого дома и заселение, он сразу направился по указанному в деле адресу. Контора аукциона располагалась неподалеку от самого зала его проведения, куда некоторое время назад, как теперь Джону было известно, доставили не оплаченные до сих пор стулья.
Выйдя из машины, он бросил взгляд на ее запятнанные бока и поспешил вверх по ступенькам к небольшой затворенной двери, над которой виднелась соответствующая вывеска. Дверь была не заперта. Джон прошел по небольшому коридору с несколькими дверьми и постучался в ту, где висела надпись «Офис мистера Лаверса».
Однако за дверью никакого мистера не оказалось. Напротив, из-за письменного стола, заполненного аккуратными стопочками бумаг, на него подняла взгляд из-под длинных ресниц молодая дама весьма привлекательной наружности. Эта наружность, данная ей не только от природы, очевидно ежеутренне совершенствовалась посредством активно входящих в моду средств.
– Добрый день, сэр! Чем могу Вам помочь? – взмахнула завитками ресниц дама, оглядывая вошедшего с головы до ног, на последних она задержалась чуть дольше, слегка поджав пухлые, подкрашенные в алый, губы.
– Добрый день, мадам. Я пришел к мистеру Лаверсу, – Джону не хотелось длить этот разговор. Он чувствовал себя не слишком комфортно после стольких часов за рулем, и предпочел бы сейчас не беседу с дамой, чья блузка была подобрана таким образом, что активно отвлекала взгляд даже от миловидных черт лица, а теплую ванную и чашечку хорошего кофе.
– Мистер Лаверс сегодня не принимает.
– Он ожидает меня, и полагаю, весьма нетерпеливо. Мистер Картвей из конторы «Мудрый эсквайр», – сухо произнес Джон.
Дама неспешно поднялась и, выйдя из-за стола, продемонстрировала юбку по последнему столичному фасону, лишь слегка прикрывающую колени. Покачиваясь на каблуках, она обогнула стол и проследовала к двери подле него. Бросив на Джона еще один критический взгляд, все еще не торопясь постучаться к начальнику, заметила:
– Я вижу, Вам тоже свойственно нетерпение. Часть дороги прошли пешком? – Она взмахнула ресницами, словно бабочка крыльями.
– Мадам… – Джон одарил ее холодным взглядом, – я так понимаю, Вам приятнее общество местного констебля? Давно он заходил?
– Мисс Флориндейл, – она обижено надула губки и, повернувшись к Джону спиной с не менее фактурными формами, чем спереди, коротко постучала и сразу же наполовину просунулась в приоткрытый проем: – Мистер Лаверс, к Вам очень настойчивый посетитель… мистер… – она снова обернулась на Джона из-за плеча.
– Мистер Картвей из конторы «Мудрый эсквайр», – Джон чувствовал нарастающее раздражение.
После того как мисс Флориндейл повторила эти слова вглубь кабинета, она поспешно распахнула дверь перед Джоном, видимо, получив от начальника весьма определенный ответ.
За столом сидел мужчина лет пятидесяти: с усталым взглядом, небольшими припухлостями под глазами, седеющий и опрятно одетый. При появлении Джона он сразу же поднялся и, пройдя навстречу, протянул руку. Джон ответил рукопожатием той же крепости, что и было предложено.
– Очень рад, мистер Картвей, что Вы смогли так быстро приехать, – в голосе мужчины, однако, особой радости не слышалось, лишь накопленная за последние дни усталость.
Он предложил Джону занять стул с округлой спинкой и зеленой обивкой напротив его стола и обратился к помощнице, все еще маячившей в проеме двери:
– Молли, сделай нам кофе, будь добра, – и добавил отрывисто: – Ко мне никого не пускать.
Фактурная дама молча скрылась, притворив за собой дверь. Как показалось Джону, не достаточно плотно.
– Итак, я полагаю, Вы уже в курсе нашего скандала, – мистер Лаверс вернулся за стол.
– В общих чертах. Но я хочу услышать обо всем от Вас. Пожалуйста, не упускайте никаких подробностей, даже несущественных, по вашему мнению. – Джон достал из нагрудного кармана маленький блокнотик. – Можно начать прямо с подготовки к аукциону, – подсказал он.
– Что тут скажешь, – мистер Лаверс постучал пальцами по столешнице, пожевал немного нижнюю губу, зло глядя в стол, – все было сделано с подобающими предосторожностями, по всем правилам… Я уже не первый день отчитываюсь обо всем полиции. Накануне дали объявления в газеты…
– Все присутствующие входят по спискам или может прийти любой человек?
– Разумеется, все регистрируются. Часть мест бронируют заранее регулярные посетители.
– Я могу ознакомиться с книгой регистрации?
– Все книги изъяла полиция. Но у Молли должны быть копии.
В этот момент появилась упомянутая дама, держа на маленьком подносе две белые чашечки на блюдцах. В воздухе поплыл манящий аромат, которого Джон был лишен уже более суток.
– Дай мистеру Картвею списки всех, кто был на последнем, – это слово управляющий выделил особо, – аукционе.
– Хорошо, мистер Лаверс, – изящно маневрируя, мисс Флориндейл опустила поднос и, слегка наклонившись, стала переставлять чашечки на стол, обдав Джона волной цветочных духов.
– Это все, Молли. – Начальник грозно глянул на помощницу.
Та еще раз хлопнула ресницами, забрала подносик и неторопливо процокала к двери.
– Незаменимая сотрудница, – мистер Лаверс махнул рукой на закрывшуюся за мисс Флориндейл дверь, но Джон так и не понял по его тону, была ли в этих словах ирония.
Они вернулись к обсуждению подготовки к аукциону и самому его проведению. По словам мистера Лаверса, все происходило обычно, без каких-либо накладок и весьма успешно. Когда дело дошло до главного лота, торги тоже двигались быстро, поскольку хоть и было несколько претендентов, никто не смог противостоять авторитету и сумме, предложенной лордом Хавизом.
– Лорд Хавиз выписал чек, моя помощница принесла бумаги. Обычно мы приглашаем отдельно в контору для последующего оформления, но лорд Хавиз известен своей нелюдимостью и хотел покончить со всеми формальностями на месте, а при необходимости прислать позднее своего поверенного. Но лот он желал забрать сразу. Однако когда я взял чехол, чтобы передать покупку, там оказалось пусто! Признаюсь, первый момент я просто не поверил своим глазам. Произошла заминка, присутствующие стали проявлять интерес и нетерпение. Я извинился и проверил все самолично. Но камня, который все это время был на столе, на всеобщем обозрении, нигде не было. Лорд Хавиз любезно согласился подождать, оставил чек и попросил привезти ему камень и бумаги в аббатство, когда «это досадное недоразумение разрешится». Но судя по полному отсутствию прогресса, которое показывает местная полиция, я буду вынужден вернуть ему деньги. К тому же с извинениями. – Управляющий аукционом нервно поскреб пальцами по жидким у лба волосам, в которых в ближайшее время грозило добавиться седины.
– Камень был все время на виду, – повторил он с ноткой отчаяния в голосе, затем достал из ящика фотокарточку и протянул Джону. – Вот. Но Вы, полагаю, знаете его лучше, чем я.
Джон принял из рук мистера Лаверса карточку, на которой в охровых оттенках сепии был изображен медальон с увесистым драгоценным камнем на тяжелой цепочке. И мысленно отметил, что новыми методами в фотографии, позволяющими передать цвета объекта, они пренебрегали. О да, Джон помнил его: чистейший рубин в золотой оправе и на золотой же цепи. Он был одним из первых, кому «посчастливилось» заглянуть в эту злосчастную шкатулку тогда, и именно он организовывал экспертную оценку, когда молоденькая Фанни Гаррет, а ныне уже Вудсмит, поручила дела своего наследства их конторе. Он помнил всех покупателей и тщательно следил за ходом дела, хотя вел его мистер Твибинс собственноручно. Как же получилось, что этот рубин оказался на аукционе?
– Мистер Лаверс, – Джон побалансировал фотокарточку в пальцах и опустил ее на стол, – кто передал камень на аукцион?
– Наследники… – мужчина поднялся и, пройдя к сейфу, извлек оттуда папку. – Я не помню всех имен, Вы же понимаете, сколько людей проходит через меня ежегодно. Но, кажется, владелец умер, а его супруга и дети предпочли получить за камень наличные, причем максимально возможные, иначе не обратились бы к нам.
Он положил папку перед Джоном:
– Здесь договоры, – но прежде чем Джон протянул руку, мистер Лаверс прижал папку ладонью. – Я могу рассчитывать на конфиденциальность? Информацию о клиентах я имею право не передавать даже полиции без особого запроса.
Джон не спешил взять папку, он поднял взгляд на стоящего подле него мужчину – долгий глубокий взгляд:
– Вы думаете, я не знаю владельца камня? – в отличие от руководителя аукциона Джон помнил каждого покупателя содержимого кружевной шкатулки. – Если Вы хотите, чтобы я нашел пропавший камень, Вы должны рассказать мне абсолютно все, даже то, что Вы не решаетесь упомянуть полиции. Иначе зачем Вы меня пригласили?
Ладонь Лаверса медленно сползла с папки, и он, удалившись к своему месту, тяжело опустился на стул.
– Ладно.
Воцарилось молчание. Джон изучал содержимое папки. После долгой паузы мистер Лаверс произнес еще тише:
– Дело в том, что случай не совсем страховой. Я должен либо вернуть чек, либо предоставить законную покупку лорду Хавизу, а между тем страховая компания ждет результатов официального расследования и не торопится возмещать ущерб. А я? – голос немного возрос. – Что, должен выплачивать эти деньги из своего кармана? Вы представляете, о какой сумме идет речь?!
– Представляю, – спокойно кивнул Джон, не отрывая взгляда от содержимого папки.