ГЛАВА 4. ПОЕЗДКА

Ох, я в Венгрии на рынок похожу,

На немецких на румынок погляжу!

(Высоцкий, «Инструкция перед поездкой за рубеж»)

I

Начало осени было омрачено двумя событиями. Первое – хорошее, второе – плохое. Хорошее событие тоже выглядело не очень радостным, но о нём немного позже.

Сначала о плохом: Андрей умудрился заболеть. Как у русского человека есть два состояния здоровья – может пить и не может пить, так и у Андрея тоже было два состояния: может работать и не может работать. Вообще, в детстве он болел довольно часто, но к окончанию школы и переезду в столицу болезни практически прекратились. Правда, в университете пару раз довелось заболеть по собственной глупости и даже загреметь в больницу с воспалением лёгких. Первый раз он подхватил воспаление во время очередных возлияний с Русланом. Они пьянствовали на природе и не слишком заботились о тёплой одежде. Андрей провалялся в палатах почти месяц. Подлечился, но испытал на себе атмосферу бесконечного больничного уныния, после чего решил никогда и ни при каких обстоятельствах туда не возвращаться.

Но во второй раз, уже спустя два года, опять заболел по той же самой причине. Зимой, легко одетый, он отправился в магазин за очередной бутылкой – и снова получил воспаление и очутился в больнице. На этот раз ему повезло больше. Он попал в сезон, когда число больных пневмонией зашкаливало и пульмонологические отделения в больницах города были переполнены пациентами. Поэтому специально было создано дополнительное отделение в инфекционной больнице, где и оказался наш герой. Теперь отделение занималось лёгкими, но режим и порядки там остались прежние, как и во всех других отделениях инфекционной больницы. Изоляция, чистота, отсутствие посещений, повышенная строгость и контроль. У Андрея отобрали одежду, нарядили, как всех, в блеклую пижаму, а кормили три раза в день через окошко в двери палаты. Лечение при этом, надо отдать должное, прошло исключительно эффективно. Уже через одиннадцать дней он был на свободе. Но после этого случая твёрдо сказал себе, что больше никогда в жизни не будет попадать ни в какие больницы.

Болезни случались и позже, но потом всегда как-то обходилось без больниц и поликлиник. Доктор, знакомая Андрея, подсказала ему универсальный комплект лекарств, который всегда можно было использовать для лечения самому. Теперь, когда он предчувствовал первые признаки воспаления, сразу же запускал курс самолечения и проходил его, что называется, без отрыва от производства. Да и не любил Андрей пропускать работу. Руководство смотрело на это неодобрительно, а оплачиваемый больничный в Корпорации был сведён к минимуму.

На новой работе ситуация осложнялась тем, что Андрей приступил к ней совсем недавно. Ему было неудобно говорить о каких-то больничных, едва получив официальное оформление. Поэтому он решил пролечиться по старинке, а недоработанное время, которое он продолжал помечать на листиках, доработать позже. Поправится – тогда отработает, чтобы выходили прежние сорок часов в неделю.

В этот раз болезнь проходила тяжело. Большую часть времени он проводил в постели, а до компьютера доползал редко. Часок-другой удавалось посидеть, но потом силы заканчивались, и он снова возвращался в лежачее положение. Работать в таком состоянии, естественно, он не мог. Срочно был необходим универсальный комплект лекарств. Идти в аптеку самому сил не было, и он решил позвонить Галине.

Отношения с Галиной у Андрея были сложные. Некоторое время они встречались на последнем курсе университета, но продолжалось это недолго. Потом Галина уехала по распределению на родину, вернулась через два года и начала встречаться с его другом Федей. Причём встречи эти начались в тот период, когда Федя после окончания университета и выселения из общежития жил у Андрея в квартире. Он потом выгнал Федю, но совершенно по другим, чисто бытовым, причинам. А о встречах Феди с Галиной ему стало известно намного позже, спустя уже несколько месяцев после выселения Феди. В целом Андрею было всё равно, кто там с кем встречается, он ни к кому не ревновал и обиды ни на кого не держал. Продолжал общаться с обоими, но с Галиной периоды временного перемирия почему-то постоянно сменялись периодами игнорирования или пассивного ворчания друг на друга.

Сейчас у них шёл период ворчания. Андрей изредка болтал с Галиной по интернету и обменивался с ней взаимными колкостями по поводу их отношений с Федей. Этим общение обычно и ограничивалось, но в этот раз он решил переступить через гордость и обратиться за помощью. Всё же для такой просьбы Галина была наиболее близким человеком. Более того, деньги у него опять закончились и покупать лекарства было просто не на что.

– Привези мне три порции препарата цефтриаксон, три порции лидокаина, три пятикубовых шприца, пять таблеток азитромицина, комплекс витаминов и витамин це.

– Ты бы к врачу сходил.

– Мне не нужны врачи.

– Ой-ой, какие мы умные.

– Да, мы такие.

– А откуда ты знаешь, как нужно лечиться?

– Неважно.

– Это что, всё без рецептов продают?

– Да, всё без рецептов. И уже не раз проверено на практике.

– А ты уверен, что хуже не будет?

– Бля…

– Ладно, успокойся. Так и быть, завтра привезу, болезный.

Галина привезла лекарства и немного еды. Андрей обрадовался, воодушевился и решил немедленно приступить к лечению. Он расположил на столе лекарства, шприц, вату, а в качестве средства для дезинфекции – бутылку с остатками водки, которую неожиданно нашёл в холодильнике.

Галина была слегка удивлена.

– А можно я посмотрю?

– Смотри, чё.

Андрей надогнул металлическую крышечку на бутылочке с порошком, взял кусочек ваты, разломал ампулу с обезболивающим, набрал его в шприц, воткнул шприц в резиновую пробку, ввёл жидкость в бутылочку и, не вынимая шприц, начал энергично встряхивать. Затем перевернул бутылочку вверх дном, так что она оказалась насаженной на шприц, вынул шприц почти до предела, оставив только кончик, и набрал смесь назад. Вынул шприц из бутылочки, постучал по нему ногтем, выпустил пузырьки воздуха. Затем приспустил штаны, выбрал правую ягодицу, протёр её правую верхнюю четверть водкой, резким движением всадил в себя шприц и медленно ввёл лекарство.

Галина смотрела внимательно и с интересом.

– А в вену умеешь?

– Не, в вену не умею. Вовремя остановился – не довелось.

– Действительно вовремя. Сейчас бы пускал себе по вене всякие вещества.

– Капельницу поставил, если б умел. Руслан вон как-то ставил себе.

– Да уж! Ладно, пойду я, пожалуй.

– Ага, давай. Спасибо тебе.

Проводив Галину и заперев дверь, Андрей вернулся в постель, коснулся головой подушки и немедленно отключился.

Очнувшись, он осознал, что снова находится в трудоспособном состоянии и даже может передвигаться на большие расстояния. Нужно было ехать к Ишакову за новой порцией диктофонных устройств и программировать их подключение к блоку управления устройствами.

Выходя из подъезда, Андрей проверил почтовый ящик и внезапно обнаружил там повестку в военкомат. Он удивился, поскольку для прохождения службы в мирное время давно уже был признан негодным. В повестке было указано, что явиться нужно завтра в одиннадцать утра, а в случае неявки грозит уголовная ответственность.

М-да… Ну и дела… Какой ещё военкомат?.. У меня же давно военник на руках… И переосвидетельствованию я не подлежу… Или как там это там правильно называется?.. Хм… А если бы я сегодня из дому не вышел и повестку не нашёл в ящике?.. Валялся бы дальше в кровати больной… Привлекли бы к ответственности, что ли?.. К уголовной, блин…

Мучимый подобными мыслями, он добрался до Ишакова. Ишаков вручил пакет с новыми устройствами и на этом распрощался.

– Держи трофей. Денег я тебе потом попозже дам.

– Ага, хорошо.

Андрей поехал домой расстроенный. Деньги у него почти закончились, и нужно было снова одалживать у знакомых. Вернувшись в квартиру, он уткнулся в компьютер и поспешил поделиться новостями в виртуальных комнатах.

– Повестка в военкомат пришла, завтра нужно быть. Зачем – непонятно, я уже давно им ничего не должен. Уголовной ответственностью грозят. А я только от болезни отошёл, мог бы вообще из дому не выходить и не обнаружить бумажку эту в ящике.

– Ну это может быть по поводу взрыва. Пальчики твои хотят.

Ему тут же вспомнились недавние летние события. После взрывов на празднике Независимости власти начали охотиться за преступниками почти в буквальном смысле. Кроме поиска покупателей сока, была развёрнута массовая кампания по взятию отпечатков пальцев у населения, по-научному – дактилоскопическая регистрация. Акция позиционировалась как добровольно-принудительная, но укрыться от неё было не так легко. Людей вызывали в милицию, мужское население – в военкоматы, к кому-то приходили прямо на работу и предлагали помазать пальцы чёрным валиком.

Андрей сильно сомневался, что когда-нибудь станет преступником и присутствие его отпечатков в базе может как-то навредить ему в будущем. Но сама истерия вокруг этих событий и навязанная необходимость куда-то ходить и что-то делать была ему неприятна. Он, конечно же, от всей души желал органам поскорее найти злодеев, но совершенно не понимал, как его пальчики могут помочь делу, к которому он вовсе не причастен. Разве что успокоить местные органы, что он законопослушный гражданин и всячески помогает выполнять план по взятию отпечатков в своём районе.

Он решил уточнить ситуацию у знакомого юриста.

– Говорят, там хотят брать отпечатки. А мне как-то очень не хочется.

– Точно не скажу. Там сейчас формируют базу, поэтому у всех собирают.

– Так чё мне говорить?

– Ты гражданин Беларуси? Где работаешь?

– Ну ясень пень, гражданин. На конторе оформлен.

– Какой у тебя процессуальный статус?

– Слушай, давай попроще. Я не разбираюсь в этих ваших статусах.

– Ну, свидетель, обвиняемый, подозреваемый, эксперт?

– Свидетель, видимо. Какой ещё, на хрен, обвиняемый? В чём?

– Это пока. Потом может измениться.

– Шутник.

– В общем, я тут глянул в законы. Тебя нет в круге лиц, которые должны проходить обязательную дактилоскопическую экспертизу.

– Свидетели не обязаны?

– Да, не обязаны. Только подозреваемые и обвиняемые.

– А может, там новое что-нибудь вышло? Обновления там какие-нибудь или указы.

– Насколько я знаю, ничего не выходило. В любом случае будь с ними предельно вежлив, голос не повышай и разговаривай очень аккуратно. Лучше ничего не сказать, чем сказать лишнее.

– Тут ещё какой-то указ о порядке регистрации. Может, чё новое установили уже?

– Не, это не то. Порядок – это сам процесс. Как валик брать, по пальцам водить и так далее.

– А, понял. Значит, у меня не имеют права ничего брать – так?

– Ну да. Можешь ещё сказать, что тебе религия не позволяет. Противоречит твоим религиозным чувствам, так сказать. Хотя если ты вдруг станешь трупом, тебя обязаны будут дактилоскопировать. Трупы подлежат обязательной регистрации.

– Ну тебя в жопу. А если статус изменится на подозреваемого, например, тогда придётся сдавать?

– Тогда придётся. Но для смены статуса нужны серьёзные основания. Просто так этого никто делать не будет.

– Ага, понял. Ну спасибо, успокоил. Всё, давай.

Осведомлённость юриста придавала уверенности. По крайней мере, теперь было понятно, на какие законы опираться в разговоре с органами или с кем там придётся иметь дело.

На следующее утро Андрей проснулся не от заведённого будильника, а от раздражающего скрежета домашнего телефона. С трудом продирая глаза, он выполз в прихожую и сонным голосом снял трубку.

– Д-да-а…

– Здравствуйте. Это вас из избирательной комиссии беспокоят. Здесь живёт Элла Яковлевна?

– Элла Яковлевна умерла полтора года назад. Теперь здесь живу я.

Элла Яковлевна оставила квартиру в наследство племяннику, который сразу же её продал. На самом деле, согласно легенде, старушка Элла Яковлевна не умерла, но была насильственно убита племянником с целью завладения квартирой, а её труп замуровали в стенку. По той же легенде призрак бабушки должен был являться Андрею по ночам, хотя ничего подобного он не наблюдал.

– А вы кто?

– Что значит кто?

– Ну зовут вас как?

Андрей назвался.

– Мы вам отправим приглашение на выборы. Приходите голосовать обязательно!

– Хорошо, спасибо, приду.

Часы показывали, что уже пора выходить. Благодаря наличию прописки все нужные инстанции находились рядышком, и идти в военкомат было совсем недалеко. По дороге Андрей размышлял о грядущих выборах и работе местной избирательной комиссии.

Вот же блин… Они там даже не знают, кто жив, а кто помер… Мёртвые души, блин… А меня вообще нету… В списках живых… «Вас здесь не стояло»!..

В стране действительно намечались парламентские выборы. Андрей почти не разбирался в политике и программами кандидатов не интересовался, но интуитивно чувствовал, что ходить на выборы должен, а голосовать на них нужно за действующую власть. Поэтому на президентских выборах он всегда голосовал за текущего президента, а на остальных ограничивался галочкой «против всех». Голосовал против всех он скорее по инерции, чем по велению разума. Причиной тому были то ли семейные традиции, то ли нежелание разбираться в кандидатах и в политике в принципе, то ли устоявшийся стереотип недоверия к властям в целом. И на этих выборах от своего правила он тоже решил не отступать. Политика – совсем не его стихия. Интересовался Андрей совершенно другими вещами. Например, карьерным ростом, психологией, художественными фильмами в жанре арт-хаус, но никак не политическими проблемами и тенденциями.

Ладно… Пойду проголосую… Жалко, что ли?.. Против всех… Как обычно… Не президентские же выборы… На президентских хоть понятно, за кого… Как там младший Руслан говорил?.. «Пока моя сестра не закончит универ – буду за действующего голосовать»… Чтоб стабильность была… Пока не закончит… А то мало ли!.. Всякое бывает… Пусть закончит сначала…

От потока мыслей отвлекло здание военкомата. На часах было без нескольких минут одиннадцать. Сразу возле входа в окошке сидела дежурная, ей Андрей и протянул свою повестку.

– Здравствуйте, вы мне тут прислали вот, что к вам сюда надо сейчас приходить.

Дежурная спросила и записала контактные данные, звание и место работы. Андрей впервые диктовал название организации, в которую его оформили, и это было слегка непривычно.

– Лаборатория «Зигзаг», да.

– Проходите вон туда, под лестницу.

Он прошёл внутрь. Взгляду сразу открылась лестница на второй этаж, она располагалась прямо по центру здания, а со второго пролёта по бокам разветвлялась ещё на две лестницы. Но никуда подниматься было не нужно. В полутёмном пространстве под лестницей находился стол, за которым сидели какие-то мужики в форме. К ним, по всей видимости, и направила дежурная. На столе лежали толстые стопки бумаг, один из мужиков в форме взял лист и протянул Андрею.

– Паспорт ваш давайте и заполняйте.

Лист оказался бланком для дактилоскопической регистрации. Огромные пустые места ждали свежих пальчиков.

– Отпечатки хотите? Не, не имеете права.

Андрей забрал паспорт назад, развернулся и направился в сторону выхода. Мужик в форме вещал в спину громким и возмущённым голосом.

– Да не будем мы вас дактилоскопировать. Оставьте данные свои хотя бы, чтоб вас не искать потом. А то потом уже будет вызывать Комитет!

Не оборачиваясь, Андрей вышел из военкомата и направился в сторону дома.

Угу… Комитет, блин!.. Ну пускай вызывает… Давно мечтал с комитетчиками пообщаться… Не факт, конечно, что это будет приятно… Данные им… Захотите – найдёте… Спросите у Комитета… Деятели хреновы…

Удовлетворённый своим отказом, он вернулся домой и уселся за компьютер. Пришло электронное письмо от отца Ишакова. Нужно было заполнить и отвезти ещё одну анкету, теперь уже для получения банковской карточки. Снова пришлось бежать на почту, распечатывать, потом отвозить отцу Ишакова.

Эх-х… Как же это достало всё… Ходить туда-сюда… Ездить… Принтер, что ли, купить?.. Ладно, будет офис – там принтер будет… Потерплю…

II

Поправившись окончательно, Андрей вернулся к работе дорабатывать своё отболевшее время. Он уже начал получать некоторое представление о продуктах, с которыми предстоит иметь дело. Поскольку проектная документация фактически отсутствовала, вся информация по проекту исходила в основном только от Шуры в процессе общения в болталках по интернету.

Выяснилось, что клиенты немца – это разного рода больницы и другие медицинские учреждения. Автоматизация их работы происходила следующим образом. В каждой больнице можно было выделить две большие группы пользователей. Первая группа – это доктора, вторая – секретарши. Доктор навещал пациента и проводил осмотр, а в процессе работы диктовал запись своих наблюдений на диктофонное устройство – хитрую штуку вроде тех, которые выдали Шура и Ишаков. Затем полученная таким образом аудиозапись попадала в центральный компьютер больницы. Секретарша прослушивала эту запись на своём рабочем месте и попутно записывала текст в электронный документ. Дальше этот документ распечатывался, потом его читал доктор, а окончательный вариант текста заверял своей подписью. Таким образом, бесконечная ручная писанина докторов в карточку практически исключалась из рабочего процесса и перекладывалась на плечи секретарш. Драгоценное время доктора высвобождалось, и таким образом он мог осмотреть намного больше пациентов, чем если бы писал тексты сам. Такая организация работы Андрею очень симпатизировала. По опыту посещения советских и постсоветских поликлиник он знал, что будет происходить у доктора на приёме. Не поднимая головы, доктор будет что-то долго и быстро писать в карточку. И хорошо, если он при этом отвлечётся измерить давление или послушать лёгкие. Андрей был рад, что на Западе дело обстоит намного лучше и что он причастен к благотворному процессу автоматизации.

Вдобавок к уже изученным звукорежиссёрскому пульту, блоку управления звуком и блоку управления устройствами Андрей познакомился ещё с одной интересной программой – виртуальным магнитофоном. Как и в настоящем магнитофоне, у него были кнопки воспроизведения, записи, останова, перемотки и регулятор громкости. Собственно, магнитофон и являлся одной из программ, с помощью которой доктора вели диктовку своих осмотров.

Очередное выданное Шурой задание заключалась в подключении к блоку управления устройствами ещё двух штуковин. Первая штуковина представляла собой такой же диктофон, похожий на ручку от фена или пульт от телевизора, какой Андрей получил в первый раз. Но этот диктофон, кроме возможностей компьютерной мышки, микрофона и кнопок, совмещал в себе ещё и функции лазерного сканера. Фактически это был такой же сканер, которым пользуются продавщицы на кассах супермаркетов. При нажатии на специальную кнопку он испускал из себя красный лучик. Лучик за доли секунды сканировал штрих-код, затем гас, а в компьютер отправлялись подписанные под штрих-кодом цифры.

Андрей запрограммировал устройство и принялся сканировать предметы со штрих-кодом. Книги, упаковки от лекарств, коробки из-под техники – всё, что нашёл в квартире. После короткого сигнала цифры чётко попадали в блок управления устройствами. Удовлетворённый работой, Андрей призадумался, где могли использоваться штрих-коды в больнице. На ум пришли только бирки, которые вешают на пальцы ног уже мёртвым пациентам. Ужаснувшись своим мыслям, он перешёл ко второму устройству.

Вторая штуковина представляла собой педали для ног. Небольшая, но увесистая чёрная коробочка примерно в две ширины стопы с тремя педалями. Поскольку руки секретарши во время прослушивания записи были заняты набором текста, для управления воспроизведением аудиозаписи использовались педали и ноги. Центральная педаль запускала и останавливала воспроизведение, левая и правая использовались соответственно для перемотки записи назад и вперёд.

Подключение сканера и педалей потребовало определённых мозговых усилий. Поскольку документация на оборудование, как и проектная, отсутствовала, приходилось действовать на ощупь. При любом шаманском действии над устройством, будь то подключение к компьютеру, нажимание на кнопки диктофона или сканирование штрих-кода, каждый раз в блок управления устройствами отправлялся определённый набор цифр. Задача заключалась в том, чтобы в этом наборе цифр выявить некоторые закономерности. Попросту говоря, разгадать, какие цифры за какую кнопку или педаль отвечают. Андрей исследовал эту кучу цифр, находил в них закономерности и вносил нужные комбинации цифр в блок управления устройствами. Блок управления устройствами распознавал, какая именно педаль нажата, и сообщал об этом программе. А программа, в зависимости от нажатой кнопки или педали, выполняла нужное действие: запускала или останавливала воспроизведение, перематывала аудиозапись и так далее.

Таким образом, Андрей разобрался с обоими устройствами и удовлетворённо подводил итоги своей работы. Если в технической части всё было хорошо, то бытовая по-прежнему оставляла желать лучшего. Работать по-прежнему было ужасно дискомфортно. Летняя жара спала, но остальные неудобства постоянно давали о себе знать. Мучало всё – болезнь, вновь сбившийся график, необходимость отрабатывать сорок часов в неделю и тяжёлое психологическое давление от того, что работа и дом по-прежнему не были разделены.

Но перейдём ко второму мрачному событию осени. Перевод диплома дал свои плоды – немецкая сторона устраивала церемонию по поводу завершения совместной программы обучения и приглашала в гости. Почему же это событие было нерадостным? Да потому что Андрей не знал, где взять средства на поездку, хотя съездить за границу ему очень хотелось.

За границей он никогда не был. Железный занавес давным-давно спал, но выбраться за пределы страны пока ни разу не довелось. Собственно, и у себя в стране он бывал только в столице и в родном городе, если не считать вылазок с родителями на дачу и двух поездок в областные центры на школьные олимпиады.

Церемония завершения учебной программы интересовала его не особенно сильно, а вот воспользоваться возможностью и посмотреть на заграничную жизнь Андрею хотелось особенно сильно. Какие документы готовить для выезда и что вообще нужно делать, он совершенно не знал. Поэтому немедленно начал процесс расспроса знакомых и штудирования интернета. Мало-помалу алгоритм действий начал складываться, и можно было приступать к сбору всех необходимых справок и бумажек.

К концу первого осеннего месяца наметилось очередное производственное совещание. Андрей проснулся субботним утром и обнаружил, что опять остался без копейки денег. В назначенный кабак он отправился с уже совсем пустыми карманами. Кроме Шуры и Ишакова, на совещание должен был подъехать Руслан, предварительно выбравшись из своего далёкого пригорода.

Андрей приехал на место встречи заранее, но кабак был закрыт, а табличка гласила, что он откроется только через час. Спустя некоторое время подошёл Шура, чуть позже за ним подтянулся Ишаков. Ишаков уже знакомым способом передал часть зарплаты, через рукопожатие вложив монеты Андрею в ладонь.

Руслан задерживался, а Андрея подобные опоздания всегда очень раздражали. Он делал скидку на то, что Руслану трудно добираться, но не понимал, почему нельзя было просчитать время заранее.

В ожидании коллеги Шура и Ишаков разговорились про одного местного картографа, автора популярной компьютерной программы – электронной карты столицы. Ишаков хвастался, что в подконтрольной ему части интернета он имеет возможность отследить деятельность этого картографа, получить текст его программы, расшифровку паролей, коды доступа к карте и вообще раскрыть все секреты её изготовления.

Пока Андрей раздумывал, зачем кому-то следить за человеком и влезать в его личные и рабочие дела, наконец-то подошёл Руслан. Ишаков таким же образом, как и Андрею, передал ему монеты, и все вместе направились в ближайший работающий кабак.

После заказа еды и напитков пошло обсуждение проекта. Сегодня Андрея смущало не столько то, что он слабо понимал рассказ Шуры, сколько то, что непонятные вопросы теперь с ним обсуждал Руслан. Какими блоками и частями программы занимался по проекту Руслан, было совершенно непонятно. Андрей молча слушал и пытался уловить хотя бы какие-нибудь знакомые слова.

Блин… О чём они?.. Ничего не понимаю… Когда я уже во всём этом начну разбираться?..

Казалось, от напряжения мозг скоро должен был лопнуть. К счастью, разговор по проекту потихоньку закончили. Шура переключился на лирику и рассказал курьёзный случай про своего знакомого. В поисках лучшей жизни тот пытался трудоустроиться за границу. Выбор пал на Канаду. При заполнении анкеты он допустил небольшую техническую ошибку, и в результате текст анкеты – электронный документ – превратился в одну, но очень длинную строчку. Сотрудников отдела кадров такая анкета очень позабавила, но самому соискателю при этом было не особо весело.

Все посмеялись, а Ишаков прокомментировал это ситуацию довольно странно. Он презрительно улыбнулся и произнёс всего одно слово.

– Лох!

Андрей никак не мог привыкнуть к шуткам Ишакова, но в этот раз его смутило другое. Он представил себя на месте заполнителя анкеты. Если Ишаков позволял себе подобные высказывания про отсутствующих даже в шутку, то в другой компании вполне мог сказать то же самое про кого угодно, в том числе про самого Андрея.

О как… Про отсутствующего говорит… «Лох»… Так он и про меня так может где-нибудь сказать… И про Руслана… И про Шуру… Впрочем, ладно… Что-то я слишком много думаю… Над моральным обликом Ишакова… По фигу!..

Андрей рассказал про планируемую поездку и добавил, что его нужно будет отпустить на несколько дней. Ишаков оценил завершение учёбы весьма скептически.

– Ну и кем ты будешь? Доктором философии, что ли?

– Специальность у меня будет техническая информатика.

– Ну хорошо хоть, что не доктором философии.

Ишаков не отличал специальность от учёной степени. Андрей хотел объяснить, что доктор философии – это учёная степень, вроде кандидата наук, и специальность тут ни при чём, но решил не спорить и промолчал.

Напоследок Шура и Ишаков обсудили кого-то из предыдущих программистов. По их словам, в работе тот допускал слишком много ошибок, а вне работы увлекался разведением кроликов. Андрей уже устал от сплетен и пустых разговоров и очень хотел домой. Попросили счёт, вышли из кабака, попрощались и отправились по своим делам.

Распрощавшись с руководством, Андрей и Руслан остались вдвоём. Руслан первый проявил инициативу.

– Ну чё, по пиву?

– Пошли. Мне надо только срочно за хату заплатить.

Прогулялись пешком в сторону дома Андрея. По дороге зашли в банк и потратили свежеполученные монеты. Руслан заплатил за телефон, а Андрей – за квартиру. Зашли в магазин за алкоголем, затем направились в парк. Там уселись на лавочке, раскупорили пиво и чипсы.

Уже с первых минут разговора стало понятно, насколько за эти пару с небольшим лет они успели друг от друга отдалиться. Руслан кучу времени проводил в компьютерных играх. Он рассказывал про виртуальных героев, командные матчи, турниры, победы над врагами и нелепые поражения. Рассказывал увлечённо, эмоционально. Андрей слушал и с ужасом осознавал, насколько чужд был ему весь этот виртуальный мир. Незнакомые имена героев, странные правила игры, неведомые виды оружия и приёмы военной хитрости. Он и рад бы искренне порадоваться достижениям Руслана, но сделать этого был не в состоянии. В игры он не играл вообще и в новинках и тенденциях в этой области не ориентировался совсем. К тому же манера разговора Руслана стала какой-то чужой и непривычной.

Боже мой… Мы же столько водки в универе вместе выпили… А теперь даже общих тем нету поговорить…

Посидели ещё немного, затем Андрей собрался домой.

– Ладно, надо работать идти.

– Так давай ещё по пиву?

– Не, я потом работать не смогу. Хватит.

Попрощались, Андрей удручённо побрёл домой, поднялся в квартиру, уселся за компьютер и уткнулся в свои виртуальные комнаты. В комнате друзей тем временем намечался небольшой праздник.

– Бухать пошли.

– Не, не могу. Работать надо.

– Какая, на хрен, работа? Суббота на дворе.

– В общем, бухайте без меня.

– Тебе хоть платят?

– Ну дали денег сегодня.

– И как часто дают?

– Пока непонятно. Логика не прослеживается.

– М-да. Ну смотри.

Все выходные прошли в работе. Андрей отвлекался только на сон и приём пищи. Ну и сбегал на избирательный участок, чтобы исполнить гражданский долг и поставить галочку «против всех». Зато к началу новой недели он доработал положенное время, восстановил график и мог более плотно заняться подготовкой к поездке.

Для получения визы были нужны несколько вещей. Анкета с фотографиями, приглашение от немцев, справка о доходах, медицинская страховка, бронь гостиницы и бронь билетов в обе стороны. Андрей всё это делал в первый раз, очень нервничал и жутко боялся ошибиться. Переписка по электронной почте с одногруппниками и координаторами проекта с немецкой стороны помогала слабо. Ребята в основном сами были не в курсе, что надо делать и как, но совместными усилиями алгоритм действий всё же удалось выстроить.

В итоге, после длительных расспросов знакомых и чтения форумов в интернете, анкета для визы была заполнена. За справками о зарплате пришлось съездить в целых две бухгалтерии: на старой работе в Корпорации и на новой работе у отца Ишакова.

Приглашения передали через университетского преподавателя Барсикова. Нужно было сходить к нему в институт и забрать приглашения для себя и своих одногруппников. До диплома добралась далеко не вся группа, кто-то уже вообще уехал в другую страну, так что из родной группы на церемонию поедут меньше десяти человек.

О Барсикове у Андрея остались самые тёплые воспоминания. Один эпизод запомнился особенно ярко. Жаркий летний день, последняя экзаменационная сессия и последний экзамен в университете, если не считать государственных. Появляться на лекциях и вообще ходить в университет считалось неприличным уже с третьего курса. А к концу экзамены и вовсе превратились в полосу препятствий: сдал – не сдал. Андрей каким-то чудом получил зачёт по практике и открыл книгу только накануне экзамена. Измождённый работой, он честно пытался вникнуть в таинства науки распознавания образов, но уже через несколько минут понял тщетность своих усилий, закрыл книгу и с чистой совестью отправился спать.

Экзамен проходил великолепно. Вытянув билет, каждый отправлялся на своё место в аудитории и в открытую переписывал нужный фрагмент книги. Потом подходил к столу преподавателя, садился и показывал, в какой степени разбирается в предмете. Андрей тоже вспомнил буквы и даже нашёл место в книге, которое нужно было переписать по теме билета. Но вот объяснить, о чём идёт речь, ему было явно не под силу. По отдельности слова и формулы были знакомы, но складываться в целостную картину они никак не хотели. Нужно было учиться в течение семестра! Андрей был готов отчаяться, но мудрый преподаватель Барсиков неожиданно пришёл на выручку. Вызывать к столу и спрашивать по предмету он не стал, зато произнёс замечательную и спасительную фразу.

– Ну что, Берёзкин, надеюсь, удовлетворительной оценки вам будет достаточно?

Андрею было абсолютно всё равно, что получать, лишь бы скорее это всё закончилось.

– Да-да, конечно. Спасибо!

Так был сдан последний экзамен. Последняя университетская сессия закончилась. Всё!

Институт, в котором Барсиков по совместительству работал заместителем директора, располагался недалеко. Андрей сходил за приглашениями и разослал одногруппникам электронные письма, чтобы приезжали к нему забирать.

Первым за приглашением приехал брат-близнец. Андрей нашёл бумагу с его фамилией и спустился к подъезду. Протянул приглашение.

– Держи – именное.

– Спасибо. А ты как добираться будешь? Самолётом?

– Каким, на хрен, самолётом? Тут хотя бы на автобус наскрести.

– А я даже не знаю, дадут ли мне визу. Там финансовое подтверждение нужно. А у меня официальная зарплата как прожиточный минимум. Остальное в конверте.

– Не боись. Говорят, студентам всем дают.

– Хорошо, если так. А ты где сейчас?

Андрей засмущался.

– Да я тут… Дома сижу, на немцев работаю.

– Свободный художник, что ли? Халтурщик?

– Не, обычная работа. Просто удалённая.

– А что за контора?

– Да местная одна… Ладно, мне уже идти надо.

Невозможность объяснить внятно, где и чем конкретно он занимается, Андрея раздражала. Если бы он назвал какую-нибудь местную фирму со звучным именем, известную в профессиональной среде, всё сразу стало бы ясно и понятно.

Близнец уехал, и Андрей вернулся в квартиру. Слова одногруппника про прожиточный минимум совсем не удивляли, ведь множество контор ограничивались минимальной официальной частью, а остальное платили в конверте. Однако Андрею с официальной зарплатой повезло больше. К этому моменту ему уже сделали банковскую карточку и даже перевели на неё первую заработную плату. Сумма официальной части составляла порядка сорока пяти сребреников.

Пришло время прикинуть маршрут до городка, в котором будет проходить церемония. Для этого Андрей залез в интернет и погрузился в давно ставшую популярной глобальную электронную карту. Он нашёл нужный городок и попытался сообразить, как туда удобнее добираться. Немецкие названия выглядели непривычно длинными и запутанными. Прямого транспорта в ту глушь не ходило, и маршрут пришлось прокладывать через Штутгарт. Наиболее подходящим выглядел международный автобус по маршруту Минск – Париж. Автобус приезжал в Штутгарт за день до мероприятия, а на следующий день после церемонии ехал назад в Штутгарт. Воодушевлённый таким раскладом, Андрей решил ехать именно на этом автобусе, а остаток пути до нужного городка проделать на местных железнодорожных поездах.

Бронирование гостиницы в первый раз тоже оказалось делом нетривиальным. Международные агентства предоставляли возможность выбрать отель на любой вкус и забронировать номер прямо по интернету. Выбор был огромен, и после долгих поисков Андрею наконец удалось найти подходящий вариант. Две звёздочки, почти центр города и в то же время недалеко от вокзала и от того места, где будет проходить мероприятие. Ночь в одноместном номере стоила семь монет. Сумма залога блокировалась на карточке заранее, а окончательный расчёт с гостиницей происходил уже при выселении.

М-да… Ни хрена себе у них цены!.. И это две звёздочки в маленьком городке… Хорошо хоть, что карточку успели сделать… А то что бы я делал без карточки?..

Проделав процедуру бронирования, он стал ждать блокировки средств на карточке. Периодически просматривал электронные выписки со счёта через интернет-банк, но никаких изменений не происходило. Гостиница упорно не хотела блокировать аванс. Он некоторое время понервничал и в итоге решил позвонить в гостиницу и выяснить, в чём дело. К счастью, дежурная в немецкой гостинице говорила по-английски, и страхи Андрея, что его вопрос не поймут, не оправдались.

– Мы не блокируем сумму заранее, только при заселении. Когда будете выселяться, мы её спишем при окончательном расчёте.

– Но на страничке гостиницы в интернете написано, что сразу при бронировании.

– Нет, только в момент заселения.

Он удовлетворённо положил трубку. Ночевать на вокзале не придётся! Можно двигаться дальше.

Собрав и перепроверив все необходимые документы, Андрей изучил график работы посольства и выбрал день посещения. В этот день встал пораньше, погрузился в маршрутку и отправился на другой конец города. Как обычно, всю дорогу его мучал поток мыслей.

Дадут ли мне визу?.. Пальчики я ведь так и сдал… Как бы они мне выезд не закрыли… Чёрт их знает, какие у них там правила… Обидно будет, если не выпустят из-за пальчиков… Эх-х… Хватит ли официальной зарплаты?.. М-да… Вопросов больше, чем ответов…

На подходе к посольству, несмотря на раннее утро, уже выстроились четыре длинные очереди. Одна очередь была помечена табличкой «покупатели автомобилей». Андрей мысленно усмехнулся.

Ага… Вот оно как, значит… Машинки гоняют…

Он занял место в очереди и вспомнил, что нужно оформить страховку. Как объяснили знакомые, этот документик был необходим для въезда в шенгенскую зону. Оформляли эту бумажку специальные тётеньки-агенты, которые постоянно паслись для этих целей вблизи территории посольства. Ещё задолго до очередей они привлекали посетителей и громко повторяли: «Страховочка! Страховочка!» Андрей их поначалу игнорировал, но понял, что выбора нет, и сдался очередной тётке. Тётка отработанными движениями заполнила бумаги, получила деньги и вручила заветный документ. Андрей вернулся в очередь и приготовился к долгому ожиданию.

Стоять было очень дискомфортно. Отгороженные заборчиками узенькие коридорчики и плотная очередь стесняли в движениях и раздражали. Отмучавшись больше двух часов, Андрей наконец попал внутрь помещения. Там его ждала ещё одна очередь. Люди подходили к окошкам, отдавали документы и проходили короткие собеседования. Девушки в окошках разговаривали с посетителями через динамик. Отдельные беседы даже можно было расслышать издалека.

– На какой срок вам нужна виза?

– На сорок дней.

– А цель поездки какая? Вы же ездили совсем недавно.

– На день рожденья поеду. Друг пригласил.

– А зачем так долго?

– Ну праздник ведь, отметить надо.

– Понимаете, мне всё равно, на какой срок вам нужна виза. Но немецкий консул не поймёт, как можно отмечать день рождения сорок дней.

Постепенно дошла очередь и до Андрея.

– А зачем вы меняли паспорт недавно?

– Ну так пора уже менять было. Двадцать пять лет.

– А почему приглашает один университет, а адрес другого указан?

– М-м-м… Не знаю, у них там какая-то реструктуризация была.

– Я не могу ввести адрес в компьютер. Вам нужно будет уточнить название улицы. И ещё сделать две ксерокопии.

Андрей вышел из посольства расстроенный. Приглашение было для него китайской грамотой. Там не то что название улицы – вообще всё было непонятно. Спросить – тоже не у кого. Телефон, как назло, разрядился, нужно было ехать домой и выяснять вопросы через интернет.

Бля… Они сами, что ли, не могут копии эти долбаные сделать?.. Кошмар… Улицу разобрать не могут… Кто должен в немецком разбираться – я или они?.. Сотрудники, блядь, немецкого посольства…

Недалеко от посольства располагался небольшой книжный магазинчик. Там же нашёлся копировальный аппарат, причём цена за одну копию была на порядок выше, чем в городе. Андрей сделал копии, пополнил пакет документов, вызвал такси и поехал домой разбираться с адресом.

Добравшись до квартиры, он уселся за компьютер и уткнулся в виртуальные комнаты. Ему очень повезло, что в одной из комнат сидел виртуальный знакомый, который тоже учился в немецком университете, и вызвался помочь с названием улицы. Искомое слово переводилось как «замок», с ударением на первый слог. Андрей попил чайку, снова вызвал такси и повёз эту ценнейшую информацию назад в немецкое посольство.

Он очень надеялся успеть всё сделать до конца дня. Время уходило. Выстояв ещё две очереди, внешнюю и внутреннюю, он протянул в окошко недостающие документы.

– Университет в замке. Попробуйте ввести.

– Да, теперь вижу. Кстати, виза для вас как для студента будет бесплатной. Идите в другое окошко теперь.

В другом окошке попытались взять визовый сбор, но Андрей напомнил, что его можно считать студентом. Девушка в окошке сходила посовещаться с девушкой из первого окошка и в итоге отстала. Процедуры закончены – можно идти искать маршрутку.

За результатом – дадут визу или нет – нужно будет приехать через две недели в назначенное время и день. А на сегодня всё. Посольство отняло большую половину дня, так что работать предстояло до поздней ночи.

III

Трудовые будни продолжались. Андрею нравилось разбираться с технической частью, но организация работы оставляла желать лучшего. После чётких и отлаженных процессов в Корпорации здесь ему всё казалось кустарным и несовершенным. Система учёта заданий отсутствовала, подсчёт времени – тоже, хранилище для текстов программ не предусматривалось, ни о каком порядке обновления программ не было и речи. В общем, всё делалось на коленке и абы как.

Ишаков привёз новый компьютер, более быстрый и современный. Андрей перебрался на него, а свой старенький использовал в качестве вспомогательного. Новый монитор так и не дали, а старый продолжал тускнеть. Развернуться на нём было совершенно негде, и работа превращалась в сплошное мучение. Экран даже уже начинал становиться предметом для шуток со стороны знакомых. С офисом по-прежнему всё было глухо. Работа и дом перемешивались, и эта неразделённость продолжала давить на психику.

Чуть позже Андрея всё-таки включили в электронную систему учёта заданий и рабочего времени. По сравнению с той, которая использовалась в Корпорации, она была более простой и примитивной. Тем не менее и там можно было писать тексты заданий, закреплять их за программистами и заполнять отчёты по отработанному времени. Андрея никто и никогда заполнять отчёты не заставлял, и он по привычке продолжал отмечать время на своих листиках.

Вскоре после включения в систему учёта он обнаружил, что ему выдали два новых задания. Оба задания написал Генрих Блёдер и пометил их как сверхсрочные, то есть требующие немедленного исполнения. Такому подходу Андрей мысленно улыбнулся. Неискушённого новичка подобное требование могло сильно напугать, но из опыта работы в Корпорации он знал, что никуда спешить и дёргаться не нужно. Для таких вещей как минимум сначала нужно ввести в курс дела, а это может занять не один день или даже не одну неделю. А Андрей с Шурой в это время занимались совсем другими вещами. Почему немец набросился с этими двумя непонятными заданиями, да ещё и в обход Шуры без соблюдения субординации, было совершенно непонятно.

– Что он мне там назначает? Даже непонятно, о чём речь идёт. Мне что, всё бросать и разбираться?

– Во даёт! Забей, тем более это уже сделали, но ему ещё не отдали.

Затем Шура сделал доступ в так называемое хранилище. По-научному это называется репозиторий, но в этой книге мы будем употреблять слово хранилище, чтобы не перегружать читателя техническими терминами. Хранилище предназначалось для хранения текстов программ. Кроме текстов, там хранилась полная история их изменений, то есть все ревизии, доработки, правки и редакции каждого отдельного фрагмента. Каждая правка снабжалась временной отметкой, когда эта правка была внесена. При желании можно было посмотреть историю развития программы за весь период её существования.

С использованием хранилища процесс разработки выглядел стандартно. Сначала из хранилища текст пишущейся программы забирался на рабочий компьютер. В него вносились правки, добавлялись новые фрагменты и тексты программ, что-то убиралось, а потом итоговый результат отправлялся назад в хранилище. С помощью централизованного хранилища с текстом одной программы могли работать люди в разных уголках планеты, достаточно было только подключиться к интернету.

Вот такое хранилище для программ и проектов немца Шура собирался организовать на своей основной работе. В Корпорациях под хранилище обычно выделялся отдельный компьютер в серверной, а иногда этот компьютер и вовсе располагался в стране заказчика. Но на компьютерах немца Шура заводить хранилище не рискнул, потому что за их безопасность отвечал некий польский инженер, который уже полгода никак не мог поставить защиту на канал обмена данными и обеспечить надёжность работы. Не доверяя вражеским инженерам, Шура хотел всё сделать сам, с нужным уровнем защиты и скорости работы, но времени для этого у него не было. А пока использовали хранилище, организованное Ишаковым где-то на своей работе в предприятии связи.

Технические читатели-специалисты к этому моменту уже прочувствовали весь масштаб разгильдяйства и отсутствия организации, с которыми пришлось столкнуться нашему герою на новом месте. А для неспециалистов добавим, что стандартные процедуры вроде подключения к системе учёта заданий, доступа в хранилище и прочие организационные моменты в нормальных компаниях занимают от силы несколько дней. Здесь же всё растянулось даже не на недели, а на целые месяцы со всеми вытекающими последствиями и неудобствами.

Единственная вещь, которую сделали более-менее вовремя, – это доступ на склад. В среде компьютерщиков он обычно называется файловым сервером, но в этой книге для простоты мы будем использовать слово склад. В отличие от хранилища, склад служил для хранения не только текстов программ, но и вообще любых рабочих документов, инструментов и материалов. Через склад шёл обмен проектной документацией, инструкциями к программам, аудиозаписями, вспомогательными программными блоками и многими другими вещами вплоть до рекламных видеороликов конкурентов и партнёров. До подключения к хранилищу Андрей обменивался с Шурой текстами программы именно через склад, хотя в современном мире разработки такой способ нигде и никогда не используется.

Закончив с предыдущими заданиями, Андрей перешёл к следующему, уже более интересному и содержательному. Новое задание заключалось в создании виртуального музыкального проигрывателя, или плеера. Плеер должен был быть похож на уже знакомый виртуальный магнитофон, но без возможности вести запись с микрофона. Его предстояло собрать из блока управления звуком, блока управления устройствами и соединить их в небольшую программу для будущего использования секретаршами. Секретарши с помощью этого плеера смогут прослушивать аудиозаписи, попутно набирая текст руками, а ногами нажимая на педали для воспроизведения или перемотки.

Требования к плееру также включали любопытную возможность «поменять ногу», то есть если секретарша была левшой, то педали перемотки менялись местами. Кроме того, педали должны были работать в двух разных режимах. В первом режиме для воспроизведения или перемотки аудиозаписи педаль удерживалась в нажатом состоянии. Во втором режиме достаточно было нажать на педаль один раз, а затем отпустить – и воспроизведение или перемотка продолжались сами, то есть в этом случае не было необходимости постоянно держать ногу на педали. Имелась также возможность ускорения процесса воспроизведения, то есть чтобы речь доктора в наушниках звучала быстрее, чем он изначально диктовал аудиозапись в микрофон. Таким образом существенно экономилось время секретарши: пятиминутную запись она могла прослушать за четыре минуты или даже быстрее. По окончании прослушивания должен был звенеть звоночек, который указывал, что текущая аудиозапись закончилась и можно переходить к следующей.

Шура продолжал радовать своим профессионализмом. Даже при выполнении сравнительно простых заданий Андрей всегда чему-то учился у старшего коллеги. От Шуры он узнал много разных тонкостей, необходимых для создания профессиональных компьютерных программ. Вообще говоря, Андрея поражало, как быстро и оперативно Шура реагировал на его вопросы. С любой, даже самой нетривиальной проблемой, он помогал практически мгновенно. В крайнем случае – быстро находил решение в интернете или подсказывал, в какую сторону нужно копать. Андрею было даже несколько неудобно отвлекать Шуру по разным мелочам, но по своему опыту он понимал, что задавание даже мелких вопросов – необходимая часть процесса обучения и включения в проект нового человека.

Плеер предстояло использовать клиентам из нескольких разных стран. Поэтому надписи на кнопках и других элементах программы нужно было переводить на разные иностранные языки. Для начала Андрей сделал набор надписей на русском и английском, но клиенты хотели ещё и немецкий вариант. Все слова и надписи, которые встречались в программе и требовали перевода, записывались в отдельную табличку. Эта табличка отсылалась немцу на перевод, тот вписывал туда соответствующие выражения на немецком, а затем присылал назад Шуре. Андрей смотрел в эту табличку, брал из неё переведённые надписи и переносил в нужные места по тексту программы. Так осуществлялся перевод программы на разные языки, что в среде компьютерщиков называется словом локализация.

Андрей очень увлёкся созданием плеера и к очередным выходным с этим заданием почти закончил. Оставалось ещё несколько мелких моментов, к которым планировалось вернуться в понедельник, но не тут-то было. Шура сказал, что немец хочет результат уже к воскресенью. Планы Андрея на отдых сорвались, он уткнулся в виртуальную комнату с друзьями и поспешил пожаловаться на несправедливость.

– Немец к воскресенью хочет плеер. Не получится у меня выбраться.

– Что значит к воскресенью? Слушай, если тебе дают задание «к воскресенью», срочно меняй работу. Совсем охренели.

– Да ладно, надо сделать. Неудобно перед Шурой. Ему же мозги будут компостировать.

Закончив, он ещё немного поигрался с плеером, полюбовался на своё произведение, послушал на нём музыку и решил отдавать на проверку. Например, в Корпорации проверкой программ занимались специалисты отдела контроля качества. На крупных проектах требовался даже не один специалист, а целая команда проверяющих. Их ещё называли тестировщиками, или тестерами, и в Корпорации было целое подразделение тестировщиков разного уровня. А вот были ли тестеры на новом месте, Андрей не знал и обратился с этим вопросом к Шуре.

– У нас этим кто-нибудь занимается или сами?

– Сами проверяем тщательно. Ну и немец смотрит. А потом пользователи. Если пользователи замечают сбой, сообщают немцу. А он передаёт нам.

Звучало слегка удивительно. Любой программист, конечно, многократно перепроверял своё творение перед сдачей, но наличие тестеров в проекте существенно экономило время и облегчало жизнь всем членам команды. Впрочем, на фоне общего бардака на этой работе отсутствию стандартного процесса проверки удивляться не стоило.

Хм… Интересно… И не надоедает немцу?.. Самому проверять всё… Ну а пользователям отдавать сбойный продукт вообще как-то нехорошо… Тем более в больницу… Хотя с другой стороны… Если там обнаружат ошибку – сразу же сообщат нам… И тут же видно будет, с какими они проблемами сталкиваются… Потому что обратная связь практически мгновенная… Да… Есть и свои плюсы в таком подходе…

Так или иначе, пилотным выпуском плеера все были довольны. Программа оказалась компактной, удобной, надёжной и быстрой.

Тем временем пришло время ехать в посольство за результатом. По дороге Андрей сильно волновался. Выстояв очереди и получив в окошке паспорт, он отошёл на пару шагов в сторону и судорожно принялся его листать. Дали – не дали? Заветный штамп быстро нашёлся на первых страничках. Он получил визу, и наступил следующий этап выездных хлопот. Но сперва – поделиться радостью в виртуальных комнатах.

– Дали шенген!

– Поздравляем. Купил уже себе фрак на церемонию? Дресс-код там и всё такое.

Последний раз он надевал костюм на школьный выпускной и государственные экзамены в университете. С тех пор костюм неприкасаемо висел в шкафу, а неотъемлемой частью повседневного гардероба были джинсы и свитер.

– Тут ребята пишут, смотрели фотографии прошлых лет. Фраков и вечерних платьев там нету, но костюмы с красивыми галстуками имели место.

– Они хотели сказать, что среди раздолбайских одёжек разглядели пару классических костюмов.

– Да уж, у меня и галстука-то никогда не было. И завязывать не умею.

– Посмотри видеоролики в интернете. Там уроки есть.

– Придётся.

– Можешь прийти в военной форме Вооружённых Сил СССР образца 1945 года. Или с табличкой «я стрелял в немецких солдат». Это будет намного хуже, чем без галстука.

Галстук нашёлся у знакомых, и после нескольких обучающих роликов и тренировок у зеркала необходимый навык был приобретён. Дальше нужно было раздобыть недостающую на поездку сумму денег. После выкупа билетов на автобус Андрей хотел иметь запас средств не только на жизнь, но и «на погулять», и на непредвиденные случаи вроде «шёл пьяный с неофициальной части, угодил в местный опорняк и получил штраф». По удивительному стечению обстоятельств все друзья или ждали зарплаты, или заплатили за аренду квартир, или сами были на нуле, а то и вовсе в долгах. Поэтому после долгих раздумий было принято решение обратиться за помощью к отцу.

Обращаться к отцу он жутко не хотел. Это означало признать собственную несостоятельность, а Андрей этого очень не любил, как и вообще признавать свои слабости. Особенно не хотелось беспокоить отца с учётом того, сколько помощи он оказал при выплате кредита за квартиру.

Отец приехал через два дня с ближайшей командировкой. Заскочил в гости и без лишних расспросов отсыпал шесть десятков монет. Андрей был благодарен и рад. Воодушевлённый такой поддержкой, он вспомнил о существовании Феди, про которого из-за его встреч с Галиной уже успел немного подзабыть. Федя получил зарплату и тоже оказал посильную финансовую помощь, а заодно у них был повод встретиться после долгого периода без общения.

Чтобы запечатлеть поездку для истории, помогли Андрею и с фотоаппаратом. Своего у него никогда не имелось, пришлось тоже на недельку одолжить у знакомых. Затем была пополнена банковская карточка, и наконец, полностью укомплектованный, он стал ждать дня отправления, а пока можно было сосредоточился на работе.

Продолжалось развитие программы-плеера, к нему требовались некоторые косметические доработки. Поправить внешний вид, улучшить дизайн, налепить логотип и название фирмы-производителя. Так Андрей наконец-то узнал, как называется фирма немца-заказчика. На логотипе вырисовывалось слово «Блеймсофт», причём буква «о» была стилизована под белый кружок с изображением чёрного черепа внутри. Доктора в клиниках, с учётом специфики их работы, наверное, отнеслись бы к такой картинке с должной долей юмора.

Шура поставил на программу защиту от несанкционированного распространения. Чтобы получить возможность работать с плеером, каждый пользователь получал персональный ключ. Подобно ключу от квартиры, которым нельзя открыть другие квартиры, ключ «открывал» программу для использования только на одном конкретном компьютере. Если при этом программу переносили на какой-то другой компьютер, использовать её было уже нельзя, потому что ключ на другом компьютере не подходил. Для другого компьютера требовался другой ключ. Этот ключ в виде совокупности букв и цифр вручался клиенту при покупке программы аналогично тому, как вручаются ключи покупателям квартир и автомобилей.

Иногда, впрочем, даже знакомые с законом об авторском праве западные пользователи обменивались незащищёнными программами между собой. Незащищённые программы работали безо всяких ключей и могли свободно кочевать с одного компьютера на другой. Узнав от Шуры о том факте, что доктора в заграничных клиниках обмениваются пиратскими программами, Андрей был очень удивлён. Если на родине использование пиратских программ считалось чем-то обыденным и естественным, то за границей с этим обычно было строго. Из опыта работы в Корпорации он знал, что в Соединённых Штатах за такое пиратство при желании могли наказать по всей строгости закона.

Затем в плеер попросили добавить ещё один вспомогательный блок. В мире информационных технологий это называется «кодек», но в этой книге мы будем для простоты использовать сочетание «блок-преобразователь». На преобразователях следует остановиться подробнее. Звуковой сигнал, как и любая информация в компьютере, кодируется набором цифр. Способ этого кодирования может быть разным, то есть один и тот же сигнал может представляться различным набором цифр в зависимости от способа кодирования. Некоторые методы кодирования превращаются в промышленные стандарты и используются производителями как программного обеспечения, так и аудиотехники. Например, тех же цифровых плееров и диктофонов. Поскольку многие доктора использовали в работе именно цифровые диктофоны, для записи человеческой речи в них применялся один из стандартных способов кодирования сигналов, адаптированный специально для человеческой речи.

Для кодирования и раскодирования звука и требовался блок-преобразователь, превращающий поток цифр в звуковой сигнал и наоборот. Блок управления звуком уже включал в себя несколько стандартных преобразователей, разработанных предыдущими программистами. Андрею же предстояло добавить ещё один и запрограммировать в нём новый способ кодирования. Этот способ кодирования, используемый как раз в диктофонах у докторов, позволял хранить не только звуковой сигнал, то есть надиктованную доктором речь, но и некоторую дополнительную информацию. Например, дату и время начала записи, дату и время окончания диктовки, имя и фамилию доктора и другие полезные данные.

Новые требования Андрей реализовывал с большим увлечением. В отличие от последнего проекта в Корпорации, где приходилось автоматизировать финансовую отчётность в виде немыслимых таблиц с неведомыми цифрами, которые предназначались непонятно для кого и для чего, на этой работе всё было максимально понятно и прозрачно. Он мысленно представлял себе доктора, который обследует пациента, говорит в диктофон, потом подключает диктофон к компьютеру и переписывает новую аудиозапись. Потом представлял себе секретаршу, которая берёт аудиозапись с центрального компьютера, загружает её в плеер, нажимает ногой на педаль, слушает речь доктора и попутно пишет текст в электронный документ. Такая ясность процесса позволяла глубоко прочувствовать, что именно нужно пользователям, как максимально оптимизировать их работу, сэкономить время и в конечном итоге облегчить людям жизнь.

IV

За постоянной работой незаметно пришёл день, точнее уже ночь, отъезда на церемонию. Рюкзачок с вещами получился почти пустой, основное пространство в нём занимал костюм и немного сменной одежды. Андрей дописал фрагмент программы до логического конца, положил работу в хранилище и вызвал такси до автовокзала. Затем оделся, выключил во всей квартире свет, на всякий случай перекрыл воду, подхватил рюкзачок, запер дверь и пошёл спускаться к подъезду.

Добравшись до вокзала, он нашёл остановочный пункт, где уже ждал пассажиров международный автобус. Автобус выглядел внушительно, но слегка смущала мысль о том, что в нём около полутора суток подряд придётся провести в сидячем положении. Андрей достал из кармана свой билет и протянул водителю.

– Здравствуйте!

Судя по всему, выглядел Андрей неубедительно. Старенькая куртка и мятые джинсы придавали ему несколько бомжеватый вид. Водитель взял билет и посмотрел на Андрея недоверчиво-скептически.

– Что, серьёзно, что ли?

– Это как понимать?

– Проходи.

Он сунулся было в переднюю дверь, но оказалось, что эта дверь предназначалась исключительно для водителей. Международным рейсом он ехал впервые в жизни и с такими подробностями не сталкивался.

– Да не сюда – в среднюю.

В автобусе почти все места были заняты, но Андрею досталось единственное место без соседей.

О-о-о… Хорошо!.. Хоть поспать можно будет нормально… Развалиться на целых двух сиденьях… А не полусидя-полулёжа…

Дорога далась сложнее, чем можно было предположить. Читать во время движения тяжело, а алкоголь правила рейса употреблять запрещали. Место располагалось почти у самой двери, а печка работала слабо, поэтому сидеть было ещё и прохладно. Сначала долго тянулась дорога до границы, затем приехали в пустынный и унылый пограничный терминал и выстроились в очередь на досмотр.

Прошли досмотр, после терминала опять погрузились в автобус, переехали границу, и в окошке открылись первые в жизни виды иностранного государства. Вскоре автобус остановился перекусить. Первая закусочная на вражеской территории и горячий суп ободрили и подняли настроение. Перекусивший и передохнувший, Андрей смотрел в окошко на бескрайние поля и зелёные надписи дорожных знаков на незнакомом польском языке. Потом сознание начало потихоньку мутнеть, и он незаметно уснул.

Несмотря на наличие свободного места по соседству, спать было жутко неудобно, да ещё и холодно. Он ворочался, прикрывался курткой, но нормального сна так и не получилось. Через полудрёму пробивался звук двигателя. Андрей то проваливался в короткое забытьё, то просыпался от затёкшей руки, неудобной позы или холода. Во время остановки дверь в автобус была открыта и холодный воздух создавал дополнительный дискомфорт. Всю дорогу хотелось закутаться посильнее, лечь поудобней и погрузиться в глубокий спокойный сон. Опытные пассажиры заранее обзавелись одеялами и специальными туристическими подушками-подголовниками, так что ехали в относительном тепле и удобстве.

Андрей проснулся в очередной раз, но теперь это была не обычная остановка с открытой дверью и холодом, а кое-что другое. Двигатель не работал, а в салоне появились сотрудники пограничного контроля. Женщина в форме, за ней – мужчина, они медленно продвигались по узкому проходу автобуса, причём старались держаться друг к другу практически вплотную. Пассажиры протягивали им документы, те листали страницы и о чём-то непонятно бормотали на своём языке.

Хм… Интересно… А зачем так плотно?.. Безопасность?..

Дошла очередь и до Андрея. Его паспорт почему-то крутили в руках несколько дольше остальных. Пограничница спереди тыкала пальцем в документ и быстро о чём-то тараторила. Пограничник сзади в таком же темпе ей отвечал. Пытаясь понять, что происходит и о чём идёт речь, Андрей внимательно за ними наблюдал. Наболтавшись и натыкавшись в паспорт, те молча вернули документ и успокоились.

После трудной ночи Андрей проснулся рано, совершенно невыспавшимся и с трудом ориентировался в окружающем пространстве. За окном по-прежнему мелькали поля, изредка проскакивали ряды трёхконечных ветряных вертушек, а дорожные указатели второй раз за сутки сменили цвет и язык своих надписей. Постепенно весь автобус проснулся, и водители поставили кассету с каким-то дурацким сериалом.

Кое-как скоротав время, наконец-то добрались до конечного пункта. Несколько пассажиров покинули автобус, вместе с ними вышел и Андрей. Кого-то уже встречали прямо на остановке, послышалась эмоциональная русская речь, от которой Андрей поспешил немедленно удалиться. Уточнив направление к железнодорожному вокзалу, он пошёл узнавать расписание поездов и покупать билеты.

По пути к вокзалу на город удалось взглянуть совсем чуть-чуть. Толком оценить первый заграничный городской пейзаж за это время не получилось, но в глаза бросались стоянки с велосипедами и непривычное оформление вывесок и дорожных знаков. Здание вокзала было массивным и внушительным, но на фоне недавно обновлённого минского вокзала выглядело уже древним и устаревшим.

Внутри – огромное пространство, палатки с товаром и вывески на вражеском языке. Но путешествовать и любоваться некогда – нужно узнавать расписание и искать кассы. После недолгих поисков обнаружилась табличка с надписью «информация» и восседающий за столом мужик-консультант. Андрей написал на листике названия пунктов А и Б и с вопросительным видом протянул её мужику. Через пару минут в ответ получил распечатку с подробным расписанием рейсов, ценами, скидками и другой полезной информацией. Такая оперативность приятно удивляла и восхищала.

Ого как… Цивилизация!.. А у нас бы тётка орала из окошка… Или в терминал надо было тыкаться…

Все ключевые слова на распечатке, вроде названий городов и времени отправления-прибытия, были абсолютно понятны без перевода. Андрей обвёл двумя кружочками ближайшее подходящее время и отправился искать кассы. Он обошёл вокзал по кругу два раза, но ничего похожего не обнаружил. Оказалось, кассы представляли собой обычные столики с компьютерами, принтерами и сидящими за ними барышнями. Проходы к столикам образовывали лабиринт из стоек с натянутыми между ними цветными ленточками. Настало время вспомнить разговорный английский.

– Извините, это здесь я могу билеты купить?

– Да-да, прямо здесь.

Билеты куплены, до отправления оставалось около полутора часов. Андрей разведал, где находится его платформа, потом хотел погулять по городу, но чтобы не заблудиться, решил далеко от вокзала не уходить. Он немного побродил по улице туда-сюда, затем вернулся на вокзал, вышел на нужную платформу и в ожидании уставился на переплетенье железнодорожных линий.

На соседнем пути уже красовался один скоростной поезд. Белый, с острой мордочкой и красной полосой на боку – точно такой же, как на картинках в интернете. Путь Андрея всё ещё пустовал, и он нервно поглядывал на часы.

Бля… Ну и где поезд?.. Тут же не бывает задержек… Пунктуальность и всё такое… Или бывают?.. Через пять минут уже отправление…

Он повертел головой по сторонам в поисках возможной информации об опоздании. Голос из вокзального громкоговорителя звучал совершенно бессмысленно, но вдруг его взгляд упал на бегущий текст электронного табло. Английские строки сообщали о том, что нужный поезд давно стоит на соседнем пути и уже собирается отправляться.

Твою мать!.. Я же на этот поезд уже десять минут пялюсь…

Сломя голову он бросился к переходу и побежал искать свой вагон. Через несколько мгновений после того, как он вскочил внутрь, дверь закрылась. Успел! Нашёл своё место в практически пустом вагоне, расположился поудобнее и уставился в окошко на пробегающие мимо пейзажи. Поезд ехал довольно мягко, хотя мелькания за окном говорили об очень высокой скорости.

Ого… Шикарненько едет… Помню, как-то попутчики рассказывали, что дороги здесь строят точно так же, как у нас, но ухаживают по-другому… Поэтому так плавно…

Вскоре прибежал мужик в форме. По всей видимости, кондуктор. Подошёл и вопросительно что-то спросил на своём. Андрей молча протянул ему билет. Кондуктор чем-то щёлкнул бумагу и вернул назад с каким-то бодро-вежливым словом на том же непонятном языке.

До городка поезд домчал за каких-нибудь полчаса. Андрей немного отошёл от вокзала, достал заранее распечатанную карту и попытался по ней сориентироваться. В какую сторону идти, было всё равно непонятно, и он обратился за помощью к прохожему. Молодой человек был похож на студента и прекрасно говорил по-английски.

– Подскажите, как мне к этому отелю пройти.

– Вон туда.

И Андрей направился к гостинице. По дороге он удивлялся количеству машин и велосипедов у домов, узким улочкам и непривычным иностранным лицам. Добрался до нужного здания, получил у дежурного ключи, поднялся в свой номер и удовлетворённо оценил обстановку.

Комнатка была маленькой, но чистенькой, аккуратненькой и вполне укомплектованной. Душевая кабинка, туалет, шкаф, телевизор, кровать – всё как полагается. На столике располагался телефон, бутылка минералки, перевёрнутый стакан на салфетке и пепельница. Тут же нависал регулятор отопления и торчал кабель для интернета.

Отлично… Полный комплект… И это две звёздочки всего!.. Интересно, у нас такие номера часто встречаются?..

Затем он распахнул шторы. Окно выходило прямо на стену соседнего дома с колоритной водосточной трубой.

М-да… Видок, конечно… Прямо как в песне у «Сплина»… «Нева, великолепный вид»… Только тут труба, великолепный вид…

Андрей освежился, переоделся, проверил фотоаппарат и отправился осматривать городок. Гулял он целый день, пока не стемнело. С любопытством разглядывал непривычно просто одетых людей, велосипедные дорожки и светофоры, некрасивых женщин и статных мужчин, заходил в магазины, бродил по улицам и площадям и фотографировал всё подряд. Возвращался в гостиницу уставший и изголодавшийся. Уже с трудом соображая, где находится, он зашёл в кафе перекусить, а заодно выпил бутылку пива. Потом добрался до номера, плюхнулся на кровать и, едва закрыв глаза и коснувшись головой подушки, отключился глубоким и долгим сном.

Очнулся он за пару часов до завтрака. Это включалось в стоимость номера, и Андрею хотелось посмотреть, как принято завтракать в здешней гостинице. Завершив утренние процедуры, он нашёл пульт от телевизора, начал наугад тыкаться в кнопки, и после недолгих экспериментов экран загорелся. Дома телевизора не было, последний раз это устройство наблюдалось на съёмной квартире, правда, его быстро увёз хозяин. Тут по всем каналам говорили быстро и непонятно. Пощёлкав ещё немного, он наткнулся на эротический канал. Стыдные места на картинке были размазаны, так что всё происходило относительно в рамках приличия.

Хе-хе… А у нас такое нельзя показывать… Как там в «Красной жаре» было?.. «Капитализм»!..

Скоротав время за телевизором, он отправился искать завтрак. Спустился вниз, хотел обратиться к дежурной, но та предугадала его вопрос и указала сама, в какую сторону нужно идти завтракать. Он нашёл комнатку-столовую, где уже сидели несколько плотных иностранных мужчин, принимали пищу и негромко беседовали между собой. Андрей с трудом вспомнил, как по-английски «доброе утро», услышал нестройное приветствие в ответ и принялся изучать стол с блюдами. До этого с принципом шведского стола он сталкивался только на корпоративных вечеринках: море дешёвого алкоголя, мяса, фруктов и других закусок. Здесь же меню было более скромным. Хлопья быстрого приготовления, колбаски с паштетом, тонко нарезанный хлеб, ломтики ветчины, небольшие яйца, яблоки, чай и ещё какие-то цветные напитки.

Позавтракав, он вернулся в номер, оделся, захватил фотоаппарат и пошёл дальше изучать городок и фотографировать всё подряд. Обследовать все места времени всё равно бы не хватило, и к обеду пришлось вернуться в гостиницу. Там он применил навыки завязывания галстука, надел костюм, а затем отправиться разведывать место, где будет проходить церемония.

Университет действительно располагался в замке. Здание занимало чуть ли не целый квартал и своими габаритами и окошками было похоже на те учебные корпуса, которые показывают в американских молодёжных комедиях про учёбу молодёжи в колледже и жизнь в общежитии. Замок образовывал трёхэтажную букву «П», а внутри располагался просторный двор.

Однако погулять там не получилось. Нужный корпус находился на противоположной стороне улицы. Андрей подошёл поближе, убедился, что это именно тот адрес, и огляделся. Стеклянные двери были закрыты, но через них просматривались уставленные друг на друга ящики с алкоголем и фруктами. Этот факт лишний раз подтверждал, что церемония будет проходить именно здесь.

Так-так… Отлично… Пойду ещё чуть-чуть погуляю… Время есть до начала…

– О, Андрюха!

Родная речь звучала внезапно и неожиданно. Андрей обернулся. Улыбающийся тёзка-одногруппник тоже пришёл на разведку. Решили зайти в заведение неподалёку и выпить по чашечке кофе. После университета тёзка тоже пару лет проработал в Корпорациях, но быстро осознал бессмысленность такой деятельности и уехал на учёбу в Северную Европу. Там он планировал получить европейское образование, учёную степень и двигаться по жизни дальше уже в новом качестве.

– А что – Корпорации?! Не буду же я до конца жизни там сидеть! Одно и то же каждый день. Развиваться нужно.

Андрей слушал его с интересом. Тёзка рассказывал про заграницу, тамошнее общежитие при университете, особенности быта и знакомства с местными женщинами.

– Там не как у нас. Они сами мужчин выбирают.

– Ну а ещё есть там минусы какие-нибудь? Или всё так распрекрасно, как ты описываешь?

– Холодно там немного. Ну и налоги высокие. И всё, пожалуй.

Холод Андрей не любил. Немного завидуя тёзке по-доброму, он опять погрустнел. Ему похвастаться было нечем. Четыре года Корпораций, и теперь работа с нуля непонятно где и непонятно на кого.

Закончив с кофе и положив по монетке официантке, они направились назад к зданию университета. Внутри уже разливали шампанское и толпились студенты – как родные, так и заграничные. Нельзя сказать, что Андрей был рад видеть своих одногруппников, но праздничная атмосфера действовала на него ободряюще. Постояли, побеседовали со знакомыми преподавателями, которые когда-то приезжали по обмену, а затем всех пригласили на официальную часть.

Церемония проходила в просторной поточной аудитории. Андрей пробрался к передним рядам, уселся за парту и приготовился слушать. Сначала квартет из местной самодеятельности отыграл Моцарта, потом выступил декан, затем слово предоставили лучшему выпускнику курса. После этого вышел какой-то представитель местных Корпораций и начал расхваливать преимущества работы в их компании. Из услышанного Андрей не понимал ни слова, и о происходящем догадывался лишь по обрывкам русскоязычных фраз из аудитории. От скуки он начал смотреть по сторонам. Парта была идеально чистой, почти без следов студенческого творчества, только в углу красовались две маленькие буквы «Е». Смысла посыла надписи был непонятен. Андрей достал телефон и начал строчить короткие сообщения на родину, жаловаться на скуку и необходимость долго сидеть на месте. В ответ ему посоветовали держаться до конца и постараться не заснуть.

Наконец, объявили перерыв. Студенты вышли из аудитории, глотнули свежего воздуха и шампанского из бокалов, затем вернулись на вторую часть. Началась раздача сертификатов о завершении обучения. Ребята выходили по двое и задерживались по обе стороны от заместителя декана, чтобы в этот момент дать возможность себя сфотографировать. Андрей немного стормозил и своего напарника пропустил, пришлось фотографироваться с замдекана в одиночку. Под всеобщий хохот аудитории он вернулся на место, попутно получая благодарные возгласы за доставленное удовольствие. Сел, загрустил и, продолжая смотреть за раздачей сертификатов, кое-как дотянул до конца официальной части.

Когда всё закончилось, координаторы программы позвали белорусскую группу к себе в кабинет, чтобы выдать небольшую денежную компенсацию за поездку. Координаторов было двое – семейная пара, которая когда-то переехала из Беларуси в Германию, обосновалась при тамошнем университете, но ещё не забыла русский язык. Пока раздавали монеты, Андрей осматривал кабинет. В маленькой комнатке было душно, кондиционер отсутствовал, зато присутствовал некоторый творческий беспорядок. Андрей был удивлён, от западного научного заведения он ожидал увидеть более уютную обстановку.

– Как вы тут выдерживаете?

– С трудом!

Пополнив карманы, ребята отправились на неофициальную часть. Там же, в вестибюле у входа, снова предлагалось шампанское, а позже появилось пиво и бутерброды. Подкрепиться тоже было бы неплохо: кроме завтрака в гостинице и чашечки кофе с тёзкой, Андрей целый день ничего не ел.

Вечер продолжался, становилось всё темнее, а еды, пива и людей всё меньше. Несколько самых стойких ребят окружили последний занятый столик. Подошёл профессор, один из самых известных людей университета. Ребята о чём-то долго говорили с ним по-английски. Запьяневший Андрей пытался вникнуть в суть дискуссии, но смысл разговора от него ускользал.

Вечер постепенно заканчивался. Когда подошли организаторы и спросили, не принести ли чего-нибудь ещё, стало ясно, что пора расходиться.

Продолжить решили в городе, но по дороге нужно было зайти в гостиницу переодеться, сбросить с себя сковывающие движения пиджаки и рубашки. Зайдя в номер, Андрей удивился в очередной раз. Он был рассчитан на пять-шесть человек и мало отличался от дешёвого общежития или больничной палаты. Оказалось, что в этой гостинице поселилось большинство одногруппников. Координаторы забронировали тут место и для Андрея, но ему об этом почему-то никто не сообщил. Но искать виноватых, ругаться и восстанавливать справедливость уже не имело смысла.

Во дают!.. Заняли место и не сказали… Но это и к лучшему… У меня в номере зато свободно и спокойно… Делай что хочешь… Не то что в этом муравейнике…

Свободу Андрей любил и очень ценил. Переодевшись, ребята вышли на улицу и занялись поисками, где бы удобнее продолжить неофициальную часть. Время позднее, давно стемнело, но по мере приближения к центру обнаружилось значительное оживление. Оказалось, в городке этой ночью проходит какой-то местный фестиваль. Люди на улицах веселились, толпились и шумели.

Нашли какой-то странный кабак с мини-сценой, битком набитый людьми. Он был заполнен настолько, что посетители стояли даже в дверях. Кое-как протиснувшись внутрь, заказали по бокалу пива и уставились на миниатюрную сцену. Началось долгожданное представление.

Вскоре на сцене появилась девушка. На ней была маска и странная светлая одежда, поверх которой плотно прилегали связывающие её верёвки. Сеть верёвок напоминала очень разреженную авоську для продуктов. Вслед за девушкой вышла дородная барышня весом центнера полтора на вид. Барышня совершала над девушкой странные действия. Поначалу Андрей не мог понять, что же там такое происходит.

Верёвки постепенно развязывались, и девушка осталась почти без одежды, в одном бикини. В руках у барышни оказалась плётка, которой она стала медленно, но методично стегать девушку по разным частям тела. Девушка содрогалась, а на теле проступали розовые следы от ударов.

Ага… Садо-мазо, значит… Представление… Знатные извращенцы…

Плётку сменяли другие предметы, Андрей даже не мог придумать им названия. Предметы оставляли следы разной формы, а девушка продолжала дёргаться и страдать. Затем с неё сняли лифчик. Андрей отметил дряхлую обвисшую грудь и задумался, сколько может быть лет жертве этого действа. Представление ему быстро надоело, стало неприятно, досадно и несколько брезгливо. Вздрагивания, подёргивания и вид следов на теле никакого удовольствия не доставляли. Наконец, маска была снята, лицо открылось, а девушка превратилась в худощавую сморщенную старую женщину, почти бабушку. Андрея чуть не стошнило, а в кабаке раздались громкие возгласы удивления. Откуда-то из середины зала даже послышались фразы на русском языке.

– Бля, а я думал, она молоденькая! Вот зачем маска была!

Выпили пива, слегка оправились от шока и вышли на улицу вдохнуть свежего воздуха. Там встретились с другой группой ребят, которые тоже гуляли по городу после церемонии. Они предложили двигаться к берегу речки, где скоро будут играть концерт местные музыканты.

Прошли к речке, обнаружили ещё одну импровизированную сцену и несколько лавочек рядом. Сцена – просторная палатка с музыкальными инструментами. Ударные, клавиши, акустическая аппаратура и собственно коллектив – трое крепких мужиков среднего возраста.

Музыканты зажигали вечер, тут же рядом продавали пиво, а откуда-то неподалёку доносился явственный запах марихуаны. Этот запах вызвал у Андрея щемящее чувство ностальгии. Он давно не употреблял качественных веществ и тут же захотел компенсировать упущенное. Но в силу незнания местных порядков решил не рисковать и ограничиться только пивом.

Потягивая бутылку за бутылкой и слушая разговоры одногруппников, Андрей захмелел. Музыка его уже не раздражала, кто-то пошёл танцевать, стало тепло, уютно и как-то по-домашнему. Чужая страна, незнакомый городок, тёмная речка, набережная, свет из палатки, лавочки, ребята, пиво, музыка – всё слилось в ощущение какой-то нереальности, как будто это происходит вовсе не с ним.

Музыканты начали сворачиваться, пришло время прощаться и расходиться. Остатков сил должно было хватить, чтобы добраться до гостиницы, зайти в номер и завалиться спать. Андрею было по пути с тёзкой-одногруппником, и некоторое время они шли вместе. Потом распрощались, тёзка пошёл к себе, а наш герой направился в сторону своей гостиницы и постепенно растворился в ночи.

…

Очнулся он от раздражающего писка прикроватного будильника, и первой мыслью было, что нужно успеть выселиться до полудня. Сильно давило состояние недосыпа, жуткого похмелья и сожаление, что продолжения вчерашнего праздника больше не будет. Двух дней в городке было совсем мало, он даже не успел его толком прочувствовать, а уже нужно было выселяться и торопиться на обратный поезд. А там ещё почти двое суток дороги, конец выходных и возвращение к домашней работе.

Выселившись и расплатившись, Андрей направился к вокзалу. До отправления поезда оставалось порядка трёх часов. Всё это время он провёл в зале ожидания, мучаясь похмельем, пытаясь поспать на рюкзачке в положении сидя и одновременно не прозевать поезд.

Обратный поезд уже был не скоростной, а обычный, и ехал он в два раза дольше. В Штутгарте Андрей чуть не заблудился. В полусознательном состоянии он пытался найти автовокзал рядом с железнодорожным, но долго плутал по окрестностям и уже начал бояться, что пропустит автобус на родину.

К счастью, он сумел сориентироваться и пришёл на остановку вовремя. Водитель недовольно указал пальцем на пакет с просвечивающими бутылками пива и грозно напомнил правила рейса.

– Распитие алкогольных напитков…

– Это не пить, это в подарок.

– Ну смотри! Чтоб я не волновался.

– Не волнуйтесь.

Андрей забрался в автобус и после недолгого всматривания в окно забылся тяжёлым и беспокойным сном. Два дня непрерывных прогулок, похмелье и полное отсутствие сил делали своё дело.

Когда он очнулся, ощущал себя уже намного лучше. Похмельное состояние проходило, здоровье поправлялось, а настроение потихоньку улучшалось. Дорога на родину была намного веселее, чем ожидалось. Водители ставили видеокассеты и развлекали художественными фильмами. Андрей с удовольствием пересмотрел «Афоню» с Куравлёвым, а затем какую-то дурацкую комедию. Мозг отдыхал от бездействия и отсутствия какой-либо нагрузки

Затем последовал ещё один сон, и наступило следующее утро. Автобус добрался до белорусского терминала. Всех пассажиров заставили выйти, а сумки и чемоданы из салона и из багажа – выставить на асфальт в один длинный ряд. Потом пришёл пограничник со служебной собакой и стал водить её вдоль этого ряда взад и вперёд. Собака вела себя странно, как будто была нездорова или немного не в себе. Она вихлялась из стороны в сторону и, казалось, совсем не ориентировалась в пространстве. Однако когда пограничник указывал ей пальцем на сумку или чемодан, она послушно тыкалась в них мордой и принюхивалась.

Ага!.. Наркотики, значит, ищут…

Андрей сильно заволновался. Дело в том, что когда-то давно он носил в рюкзаке пакеты с самой настоящей травой. Траву он использовал исключительно для персонального употребления, но сейчас испытал холодный ужас от того, что этот факт может всплыть на поверхность. Он боялся, что остатки запаха с того времени не выветрились окончательно, собака укажет именно на его рюкзак, пограничники начнут задавать вопросы, и в итоге он может попросту не доехать до дому.

Напряжённо наблюдая за собакой, он ждал своей очереди. К счастью, ничего страшного не произошло. Собака прошла мимо, а пограничник в его рюкзак пальцем не ткнул. Пронесло! Навалилось состояние непередаваемого облегчения, и Андрей дал себе слово в следующий раз брать в дорогу только чистые, девственные сумки, не повреждённые запахом наркотических и других психоактивных веществ.

Переход границы занял около половины дня. Ожидание в очереди, спектакль с собакой, прохождение терминала и процедура досмотра – весь процесс растянулся на несколько долгих часов. Когда автобус выехал на финишную прямую к столице, пассажиры заметно расслабились. В салоне мирно беседовали друг с другом, стоял лёгкий гул, а кто-то уже открывал пиво и пил прямо из бутылок. Воздух наполнялся характерным алкогольным запахом.

Угу… Вот так!.. Им, значит, можно, а мне – хуй?.. И куда водители смотрят?.. «Распитие алкогольных напитков»… Справедливо, ничего не скажешь… Эх-х… Ладно… Зато я честно ничего не нарушаю…

Андрей добрался до квартиры уже поздним вечером. Уставший, замученный, но счастливый и довольный поездкой. Разобрав нехитрый рюкзачок, он заварил чайку, уселся за компьютер и уткнулся в свои виртуальные комнаты делиться последними впечатлениями.

– Ну как там?

– Классно! Городок красивый и уютный.

– Ты учился удалённо в агрогородке?

– Удалённо. Но я бы там остался жить. Там замечательно.

– Вот как. А по нашему телеку говорят, что капитализму скоро пиздец.

– Не знаю, выглядит вполне прилично.

Андрей ещё немного посидел, а затем отправился спать. С завтрашнего дня начиналась новая рабочая неделя.