Максим, вновь во главе своей группы «экскурсантов», покинул уютное убежище, миновал главный КПП и направился к близкому холму. Тому самому, с которого он когда-то впервые увидел аномалию «Радиоцентр». Вчерашний дождь закончился еще ночью, и на безоблачном небе далеко из-за леса показалось зелено-оранжевое солнце, изогнутое латинской буквой S.
– Вот это да! – прокомментировал Клин открывшуюся картину.
– Ничего странного, – ответил Максим. – Для Зоны это нормально. Так работает искривленное пространство.
Крутой склон холма нависал почти над головой. Грунт здесь частью осыпался, обнажив желтую глину. И все же для человека не было проблемой подняться на вершину: между прогалов петляла отчетливо видимая, протоптанная человеческими ногами тропинка. Но уйти из аномалии по ней было нельзя. Любой, кто пытался выбраться из радиоцентра, всегда возвращался обратно.
Вот только Максим не собирался лезть наверх. У подножия он остановился и протянул Климу моток веревки:
– Обвяжи всех вокруг пояса. И себя тоже. И наденьте на глаза шапки. Я должен вывести вас отсюда. Точно в заданное место. Если вы будете видеть, то станете мне мешать.
Никто не стал спорить. Все в точности выполнили указания – даже обычно строптивый Толян. Максим взял в руку конец веревки, прикрыл глаза и свернул в перелесок у северного края холма.
Понемногу лес стал гуще. Примерно с полчаса Максим брел, ведомый лишь собственными чувствами. Но какими бы смутными они ни были, им стоило верить. Эти ощущения, точно рельсы, могли привести человеческий «поезд» к нужной станции.
Лес закончился неожиданно. Максим вышел к самому краю глубокой балки, по дну которой тянулась грунтовая дорога: колея, накатанная колесами среди молодой травы.
– Выбрались! Снимайте шоры! И развязывайтесь. Приключения и опасности начинаются.
– Только начинаются? – злобно зарычал Толян.– А до этого что было?
– Легкая прогулка по давно известному маршруту. Будьте наготове, но не стреляйте без команды. Если, конечно, нет прямой угрозы. Клим! Проследи!
– Так точно!
Толян шагнул вперед:
– Это, что же, теперь он здесь главный? Или твой помощник?
– Сержант, – кивнул Максим. – Я – старший лейтенант. А вы здесь, в Зоне – рядовые. Кто бы вы ни были в жизни. Ладно, Толян, ты – ефрейтор. И то с натяжкой.
– А если я не согласен с таким… произволом?
– Тогда командуй. Веди нас сам. Я не против.
Клим слегка ударил Толяна кулаком в грудь:
– Я против такого. Мы все жить хотим. Правда, охрана?
Олег – бритый громила, с опаской посмотрел на Толяна, своего работодателя, и нерешительно кивнул. Борис проделал то же самое. Толян поднял руки.
– Ну и отлично, – сказал Максим. – Слушайте указание на тот случай, если меня схватят призраки. Здесь все просто: немедленно шарахните меня по голове. Тогда связь между этим и тем миром разорвется, и я останусь с вами.
Толян посмотрел на ружье в руках Клима, почесал нос и спросил:
– Как нам узнать, что ты… ну… того… с призраками?
– На эпилепсию похоже. Глаза стекленеют, я падаю и начинаю дрыгать руками и ногами. Призракам ведь душа нужна. Но она с телом не хочет просто так расставаться. Вот и сопротивляется. Еще вопросы есть?
Все молчали.
– Отлично! Тогда за мной. Клим – иди сзади. Приглядывай за нами.
Максим спустился на дно балки и зашагал по дороге. Несколько минут ничего не происходило, а потом вдруг отчаянно завопил Толян. Он кричал так, словно на него набросилась целая стая антисобак.
Максим обернулся. Толян, лежа ничком чуть в стороне от дороги, отчаянно цеплялся за землю. Зеленое, усеянное колючками щупальце, тянуло его за ногу к пологому склону балки.
– Всем стоять на месте! – Максим выхватил штык-нож и бросился к несчастному.
Толян уже был в сотне метров от группы. Теперь он орал во всю глотку и бесполезно махал руками и ногами. Новое щупальце выползло из земли, но Максим просто перепрыгнул через него, на бегу превращая штык-нож в кусачки. Ими он быстро перерезал щупальце и помог Толяну подняться. Вместе они доковыляли до остальных.
– У меня ногу огнем жжет! Я умираю! – стонал Толян.
Максим, не обращая внимания на жалобы раненого, вытащил колючки, впившиеся глубоко под кожу.
– В этих растениях нет никакого яда. Они просто разрывают человека на куски. Смотрел фильм «Восставший из ада»? Вот примерно так. Только медленно. Процесс занимает несколько дней. А теперь главный вопрос: зачем ты сошел с дороги? Побеги никогда не выползают на голую землю.
– Там что-то белело. Я и побежал проверить, – заныл Толян.
Максим закатил ему штанину. Снова в ход пошла мазь из крапивы.
– Разве я еще в самом начале не говорил следовать строго за мной? В траве могут быть и мины. Если тебе дорога жизнь, в следующий раз сообщай лично мне, как увидишь что-то необычное.
Максим достал монокуляр и осмотрел склоны балки. Взгляд тут же зацепился за груду белых, дочиста обглоданных человеческих костей. Несколько несчастных бродяг нашли здесь свое последнее пристанище. Кто-то так и будет вечно разыскивать мужа, сына или брата. И пусть лучше родственники погибших пребывают в неведении. У них останется хотя бы призрачная надежда. С другой стороны, может, родственникам и захочется похоронить своих близких по-человечески. Лучше, наверное, сообщить им о случившемся… по возможности.
– Идем дальше, – сказал Максим, закончив наблюдения и размышления. – Посмотрим, что ждет нас впереди. Для меня самого эти места – загадка.
Не обращая на остальных внимания, Максим пошел по дороге, но вдруг остановился и произнес, не оборачиваясь:
– Клим. Если наш мажористый друг еще что-нибудь выкинет, бей его прикладом под колено. Этим ты меня очень обяжешь. А ему, возможно, спасешь дурную башку.
– Есть! Сделаю.
Группа двинулась дальше. Шли несколько часов. Утомился даже выносливый Максим. Толян же и вовсе расклеился.
– Давайте сделаем привал! У меня уже ноги отваливаются! Жарища невыносимая!
– Не прямо же на дороге, – тут же ответил Максим. – Когда придем куда-нибудь, тогда. Поселок, деревня – все равно. Смотрите в оба.
Еще полчаса ходьбы, и склоны балки начали понижаться. Преодолев небольшой подъем, Максим вышел к большому, в десятки двух- и трехэтажных домов, поселку возле железнодорожной станции. Казалось, что обитатели городка проснулись, сели в автомобили и уехали навсегда. Все выглядело нетронутым, даже старый паровоз на путях. Вдоль улиц гулял ветер, поднимая пыль. Все-таки Зона – это не только руины, обломки машин да заброшенные склады.
– Станция Курганная, тысяча девятьсот десятый год, – прочитал озадаченный Толян вслух.
Максим открыл дверь вокзала:
– А теперь отдохнем немного, и двинемся дальше.
Внутри вокзала не было той мертвящей тишины, что стояла в поселке. Со стороны перрона доносились людские голоса, свистки локомотивов, крики железнодорожников, объявления по громкоговорителю.
«Пассажирский поезд номер двести два Адлер – Москва прибывает ко второму пути!» – прохрипел «матюгальник». За мутным окном, шипя и отплевываясь паром, проплыл силуэт паровоза. Заскрипели тормоза, и поезд остановился.
По недоуменным лицам спутников Максим понял, что они тоже все это видят и слышат.
– Назад! – воскликнул он. – Поищем что-то получше. И безопаснее.