Сундухинский тайник
Поездку в деревню Медвежий Кут откладывать дальше было просто неприлично. Единственное, что не устраивало, это длительность – двое суток с ночёвкой в деревне. Правда, есть вариант уложиться в один день, если попробовать проехать по короткой лесной дороге через Сундухинский перевал.
Но дорога там старая, почти заброшенная, по ней редко кто рискует сунуться так как, мосты через речки давно смыли весенние паводки, а новых никто не собирается строить. Есть опасность застрять при переправе через какую-нибудь реку или наткнуться на глубокую дождевую промоину через дорогу и придётся повернуть назад. Но необходимость поездки и желание лишний раз прокатиться по давно забытым местам взяли верх над осторожностью, и Сергей решил рискнуть, надеясь, что его мощный полноприводный «джип» не подкачает и легко преодолеет опасные участки старой дороги и броды рек. Обладая от природы не слабой физической силой и отличной реакцией на нештатные ситуации, Сергей надеялся, что ему удастся, как всегда, избежать непроходимые участки пути. Он родился и вырос в таёжной деревне и привык к таёжным трудностям. Это потом закончив технический университет Сергей остался жить в городе и устроился работать в частную фирму по строительству пассажирских морских катеров. Но любовь к тайге и горам у него сохранилась навсегда. Сам он считал себя русским, но слегка раскосые глаза и прямые чёрные волосы, говорили о том, что в его родословной немало было выходцев из местных народностей, и в школе у него даже кличка была «маньчжур», на которую он не обижался, считая про себя, что доля правды в этом есть. Не привыкший долго размышлять Сергей решил ехать по короткому пути, через перевал.
В субботу рано утром, в шесть часов, Сергей выехал из города, чтобы вечером затемно вернуться обратно. Он удачно проскочил светофоры по пустым ещё улицам и через 20 минут выехал из города. На совершенно безлюдной дороге, у обочины, стоял невысокий мужчина средних лет азиатской внешности, в строгом чёрном костюме, белой рубашке и чёрном галстуке. На голове у него была чёрная шляпа с короткими полями. Он стоял, не двигаясь, и, приветливо улыбаясь, пристально смотрел на приближающуюся машину Сергея. От его только вида Сергею стало не по себе.
– Откуда ты взялся, чёрт бы тебя побрал! – выругался Сергей, проезжая мимо этого странного субъекта у обочины, стоящего в столь ранний час вдалеке от жилья. – Не к добру. – И суеверно сплюнул в окошко машины.
Друг Сергея Андрей год назад уехал в эту глухую деревню на похороны отца, и с тех пор от него не было ни слуху, ни духу. И вот дней 10 назад вдруг неожиданно он позвонил и попросил приехать к нему в эту, богом забытую деревушку, по срочному взаимовыгодному делу. Дружили они ещё со школьных времен и не раз выручали друг друга в трудную минуту, чаще он выручал Сергея, и игнорировать его просьбу, прикрываясь занятостью, было безнравственно и не по-дружески.
«Джип» Сергея легко скользил в утренней туманной дымке и вскоре выехал к морю, где шоссейная трасса почти вплотную приближалась к длинному песчаному загородному пляжу, заставленному множеством домиков и палаток для отдыхающих. Людей на побережье не было видно, видимо все ещё спали в бунгало и палатках.
Вдруг на дорогу, со стороны пляжа, выбежала и остановилась прямо перед его идущей машиной, почти голая девушка – Сергей едва успел затормозить. На ней были надеты только купальные трусы, а грудь она прикрывала футболкой, держа её в левой руке.
– Какого чёрта! Тебе что, жить надоело?! – закричал он на девицу через открытое окно машины.
– Простите, пожалуйста. Но мне срочно надо туда, – быстро сказала девушка и ослепительно улыбнулась. Перед ним стояла красивая, длинноногая, почти голая блондинка. Правой рукой она указывала в направлении, куда ехал Сергей, и, смеясь, смотрела на него широко распахнутыми голубыми глазами.
– Да куда же я тебя возьму, на тебе даже одежды практически нет.
– Я сейчас, уже одеваюсь, – произнесла девица и натянула через голову футболку, демонстрируя ему свою небольшую грудь.
– А остальные вещи где? Что, так в трусах и поедешь?
– Меня мой парень оскорбил и обидел, и я не хочу его видеть. Там все спят, и я не буду их будить, потому что они начнут меня уговаривать остаться.
– А далеко тебя везти?
– А вы далеко едете?
– Ну, туда. За Молчановку.
– Вот мне в Молчановку и надо.
– Не знаю, что с тобой делать, – почесал затылок Сергей, косясь на девушку.
– Ну, пожалуйста, очень вас прошу, а то я замёрзну здесь насмерть, и часть вины будет на Вас, если не возьмете меня.
– Веский аргумент. Ну ладно, давай садись. Только учти, если за тобой погонятся, я тебя сразу высажу, мне проблем не надо.
– Да кому я нужна! – радостно сказала девица, усаживаясь на переднее сиденье и пытаясь натянуть края футболки на свои голые ноги.
– Возьми мою куртку на заднем сиденье и прикрой бесстыдство.
Девушка посмотрела удивлённо на Сергея, достала сзади его куртку и надела.
– Спасибо, а то я совсем замёрзла.
– Как тебя звать-то?
– Мама Леной зовёт, а я хочу, чтобы меня звали Элен или Эля.
– Почему?
– Мне не нравится имя Лена. Какое-то старинное.
– Кому как. А меня Сергей зовут. А кто у тебя в Молчановке живёт?
– Бабушка с дедушкой.
Так, продолжая околосветскую беседу, незаметно проскочили туманную мокрую долину с двумя сёлами, и машина легко пошла на подъём, заросший кедровым лесом. Благополучно преодолев его, «джип» помчался по другой, более обширной и плодородной долине. Она раскинулась в пойме глубоководной реки между двумя хребтами, Пржевальского и Сихотэ-Алинским, защищённой от северных ветров.
Солнце уже поднялось и высушило утренний туман, который всё же задержался кое-где над холодной рекой, тщательно повторяя её изгибы. Процентов на тридцать долина была засажена овощными культурами, и одинокий трактор медленно полз, разбрызгивая какую-то жидкость против насекомых-вредителей. Остальная часть поля была заброшена, заросла бурьяном. Трасса в долине была ровная, пустынная, и Сергей легко шел 140–160 километров в час.
– Через полчаса будем в деревне твоей бабушки, – объявил Сергей Лене.
– Ой, так рано. Бабушка меня побьёт за то, что я сбежала с базы отдыха. А можно я с тобой немножко покатаюсь, не хочу её так рано огорчать.
– Да я еду в глухую деревню. И только вечером, возможно, вернусь в город.
– Пожалуйста, Сереженька, возьми меня, я хорошая и послушная, а на обратном пути я заскочу к бабушке на минутку, переоденусь и с тобой доеду до города. Мне на занятия в университет завтра.
– Куда же ты поедешь с незнакомцем в Тьмутаракань, без одежды, а вдруг я маньяк и убийца?
– Нет-нет, ты чёткий и добрый, возьми меня. А одежда запасная у тебя есть, правда? – затараторила девушка, вцепившись в рукав Сергея.
– Ну ладно, так и быть, уговорила, да и вдвоём веселее.
– Е-с-с! – воскликнула Лена, сжала кулачок правой руки и как бы дернула воображаемую ручку гудка паровоза сверху вниз.
– Вот увидишь, я тебе пригожусь, не пожалеешь.
Тем временем проехали Молчановку, и «джип» опять помчался по пустынному шоссе. Но через час хорошая трасса кончилась – Сергей свернул на грунтовую ухабистую и пыльную дорогу, ведущую на Сундухинский перевал. Дорога была настолько плохая, что пришлось сбросить скорость до 50 километров в час. За «джипом» поднялся огромный столб коричневой пыли.
– Хорошо, что встречных машин нет, а то ехали бы, как в жёлтом тумане. Ты есть хочешь?
– Да, я со вчерашнего вечера ничего не ела.
– Возьми сзади на полу пакет – там кофе в термосе и бутерброды.
Лена нашла пакет, достала из него бутерброд с поджаренной докторской колбасой и принялась с аппетитом его есть, запивая кофе.
Проехали последние две деревушки со старинными маньчжурскими названиями Тафусян (Одинокий старик), Сибиши (Тройной родник), и грунтовая дорога стала совсем плохой. Её не ровняли, наверное, уже лет десять, ямы и торчащие на дороге валуны чередовались с завидной регулярностью, а посередине лесной дорожки местами росла трава, и даже попадались маленькие ёлочки. Деревья росли так близко по обеим сторонам дороги, что их кроны сходились наверху, создавая видимость движения машины по зелёному тоннелю.
– А ты, Серёжа, случайно не заблудился? Мы правильно едем? Там разве может кто-нибудь жить? – с тревогой в голосе спросила девушка, оглядываясь по сторонам.
– Это только начало, впереди ещё хуже будет, – со злорадством в голосе ответил Сергей.
Когда подъехали к очередной речной переправе, на ней отсутствовал мост, и судя по следам колёс автомобилей ведущих в воду, уже давно. Сергей включил вторую передачу и медленно, наискосок, в сторону течения переправился на тот берег. Вода заливала капот, и у Лены глаза стали круглыми от страха, но всё прошло успешно. Не останавливаясь, Сергей проехал ещё с километр, и перед ними с левой стороны открылась большая, почти круглая поляна, заросшая полынью. Остановив машину у обочины, Сергей вышел из неё и положил несколько монет у пирамидки, построенной из пяти гладких цветных камней, стоящей на земляной маленькой площадке возле дороги.
– Здесь сто лет назад стойбище было, шаманы в нём жили, – объяснил он Лене свой поступок, садясь в машину, – шаманов большевики перестреляли, и после этого коммунистического поступка неоднократно пытались на этом месте социалистическую жизнь наладить, посёлок новый построили, людей нагоняли из разных мест, но всё без толку, селение то сгорит, то его затопит река, по неизвестной причине внезапно менявшая направление течения. Два раза деревня полностью сгорала, и её всякий раз отстраивали заново, три раза внезапно затапливало так, что вся скотина гибла, а когда деревня сгорела в третий раз и люди наотрез отказались там селиться, до властей наконец дошло, что это место гиблое и здесь жить нельзя. Пригнали бульдозер, разровняли остатки деревни после пожарища и бросили это место, как проклятое. С тех пор знающие люди, всякий раз проезжая мимо, задабривают лесных духов маленькими подарками, чтобы они разрешили проехать через их территорию. Вот и я принёс дань уважения капищу духов, они здесь жили, живут и сотни лет будут жить, вопреки эволюционным коммунистическим теориям развития страны.
– Ух ты! – восхищённо прокомментировала пламенную речь Сергея девушка.
«Джип» тем временем продолжал медленно продвигаться по отвратительной дороге вдоль русла реки, неоднократно переезжая то на левый берег, то на правый. И вот перед самым подъёмом на перевал, когда река, превратившаяся в маленький ключик, совсем исчезла под валунами, дорогу пересекла глубокая промоина, оставленная ливневыми водами. Выйдя из машины, Сергей осмотрел размытый участок дороги. Восстановить его можно только бульдозером. Возвращаться обратно после преодоления такого сложного пути не хотелось. Слева чей-то местный трактор проложил волок напрямик через лес, и кто-то даже по нему проезжал: судя по отпечаткам широких колёс, это был грузовик. Однако подъём был очень крутой и с глубокими колеями. Сергей подошёл к нему, посмотрел наверх, постучал ногой о комья земли посередине волока и сказал:
– Как бы не повиснуть где-нибудь там, наверху. Ну ладно, будем рисковать, – подошёл к машине и скомандовал: «Так, всем пристегнуться, надеть каски, штаны, сапоги, и будем штурмовать гору».
Лена быстро пристегнулась и спросила с тревогой в голосе:
– А где штаны, сапоги и каска? А это не опасно?
– Ладно, можно без каски. Опасности здесь столько, сколько у молодой девушки, севшей в машину к незнакомому парню, пятьдесят на пятьдесят, – ответил Сергей, смеясь, достал из багажника сапоги, сумку с запасной одеждой и дал Лене.
– Сапоги сорокового размера, надень с шерстяным носком.
Девушка нашла в его сумке носки, чёрное трико и вытащила хлопчатобумажную рубашку в красную клетку с зеленым крокодильчиком на нагрудном кармашке.
– Ой, какая чёткая рубашка, можно я её надену?
– Надевай, конечно, хоть грудь не так сильно выпирать будет.
Лена на футболку надела рубашку, натянула на ноги трико, носки, сапоги и опять пристегнулась.
– Я готова! – объявила она и рассмеялась.
Сергей вздохнул, переключил в «джипе» все дополнительные функции помощи по бездорожью и осторожно полез вверх по волоку, постоянно цепляясь днищем о торчащие камни и коряги. Ветки деревьев и кустов беспрерывно шкрябали по кузову машины, пугая девушку. На двух участках машина даже пыталась перевернуться, настолько крутой был подъём. Минут десять продолжался сумасшедший драйв.
– Только бы не забуксовать, только бы не забуксовать, – приговаривал Сергей, отчаянно крутя руль и забыв о девушке. Лена сидела, сжавшись от страха и уцепившись двумя руками в поручень над дверцей «джипа». Наконец между деревьев показалась дорога, и «джип», взревев, перевалился через бруствер у обочины, со скрежетом ударившись о него, и выскочил на дорогу.
– Ну ты даёшь! Прямо Шумахер! – едва смогла выговорить Лена от испуга.
– Вот видишь, совсем и не страшно.
– Ага, не страшно, у меня, как на качелях, внизу все оборвалось и защекотало от такого подъёма, до сих пор сердце колотится.
– Да тут немного до вершины перевала осталось, минут десять, а вниз спускаться будет полегче.
Но за очередным поворотом, на ровном участке, дорогу перегородило упавшее со склона дерево – в диаметре сантиметров двадцать. Вывороченные корни его цеплялись за верхнюю часть склона с левой стороны дороги, а крона свисала над обрывом справа.
Сергей заглушил «джип» и молча подошел к стволу дерева, осматривая его.
– И что будем делать? Поедем назад? – спросила Лена.
– Ну, конечно! Сейчас перерублю ствол и дальше поедем. А ты пока погуляй, только никуда не уходи, чтобы я тебя всё время видел. А то мало ли что, ещё тигры сожрут, – попугал её Сергей на всякий случай. А сам достал из багажника топор на длинной ручке, как заправский дровосек, поплевал на ладони и приступил к работе.
Большой пёстрый дятел, услышав стук о дерево на своей территории, прилетел из глубины леса, сел на ближайшую березу у дороги и стал яростно стучать в ствол, демонстрируя своё право на этот участок леса. Лена, восхитившись красивой бесстрашной птицей, крикнула Сергею:
– Смотри, Серёжа, какая красивая и разноцветная, как попугай.
– Да-да, – подтвердил он, не оглядываясь.
Девушка осторожно, чтобы не вспугнуть, подошла к низко сидящему на берёзе дятлу, он перестал стучать, посмотрел на неё и перелетел на следующее дерево, рядом. Лена опять пошла за ним, дятел опять перелетел, и так несколько раз. Таким образом дятел уводил нарушителя границ его территории в сторону.
Сергей дорубил ствол до середины, тот треснул и переломился, но зацепился ветками за соседние деревья и не хотел падать. Подумав немного, Сергей решил оттащить его на обочину дороги «джипом» с помощью буксирного троса.
Поковырявшись в багажнике, он нашёл ленточный буксир и зацепил его через скобы один конец за носовой крюк «джипа», а второй за перерубленный ствол дерева. Но тут раздался звонкий визг Лены. Сергей оглянулся по сторонам, её нигде не было видно. «Куда она ушла?» – он совсем забыл про девушку, пока возился с деревом. Визг повторился впереди за поворотом. Сергей схватил топор и бросился туда. В это время по верху склона мимо него пробежали не спеша пять диких кабанов, впереди секач, в середине полосатые поросята, а сзади матка. Он сразу всё понял, но добежал до поворота, где столкнулся с бегущей навстречу ему Леной. Она спряталась у него за спиной и испуганно прошептала:
– Я шла за красивой птичкой, а там тигры с зубами на меня чуть не напали. У самого большого вот такие клыки, – и показала Сергею свои растопыренные пальцы.
– Глупая, это были дикие кабаны, они жёлуди собирали на дороге, упавшие с веток вон с того дуба, а ты их перепугала до смерти своим визгом.
– Серьёзно? А почему тогда их главный на меня зарычал: хыр-хыр-хыр?
– Не хыр-хыр, а хрю-хрю. В общем так, – сказал Сергей, когда они вернулись к «джипу». – Стой вот здесь, – бросил перед ней топор на дорогу, – и никуда не ходи. Я сейчас оттащу дерево «джипом» в сторону от дороги и поедем дальше.
Сергей сел в машину и стал потихоньку сдавать назад, оттаскивая на обочину ствол отрубленного дерева. Но тут случилось непредвиденное: дерево, освободившееся от державших его веток и коряг, начало сползать вниз, таща за собой упирающийся «джип». Колеса крутились назад, а «джип» сползал вслед за деревом к обрыву. Ситуация вышла из-под контроля и стала критичной, буксировочная лента натянулась как струна, и не хотела отпускать падающее дерево. Вдруг неожиданно стоявшая до этого безучастно девушка схватила лежащий перед ней топор, подбежала к тросу, обхватившему дерево, размахнулась и рубанула по нему, бросила топор под ноги и закрыла лицо ладонями.
Частично перерубленный трос хлёстко щёлкнул, порвавшись, как выстрел из ружья, дерево, освободилось от «джипа», легко заскользило вниз, увлекая за собой коряги, камни, ветки, и со страшным грохотом упало с обрыва.
После обрыва троса «Джип» немного откатился назад и замер, заглохнув. Вокруг воцарилась тишина.
Сергей медленно вышел из машины, подошёл к Лене и сказал:
– Ну, ты молодец! Как ты догадалась?
Она чуть-чуть раздвинула пальцы на лице, посмотрела сквозь них на Сергея и пролепетала:
– Я не знаю. Меня как будто кто-то подтолкнул. А что, я правильно сделала?
– Глупышка. Конечно, правильно, если бы не ты, валялся бы я сейчас вон там, в обрыве. Ты меня спасла, я твой должник.
– Вот видишь, я тебе уже пригодилась. Е-с-с! – и сделала характерное движение правой согнутой в локте рукой сверху вниз сжатым кулачком.
– Ладно, хватит хвастаться, садись, поехали. Нам нужно до обеда добраться до деревни.
Через 10 минут они наконец доехали до вершины перевала, о чём свидетельствовали многочисленные тряпочки, привязанные к веткам деревьев и кустов, растущих над крутым склоном с правой стороны дороги. Среди импровизированных даров духам перевала попадались даже лифчики и женские трусики. С левой стороны, у скалы, лежали гладкие речные камушки, выложенные стопками, и между ними виднелись монетки разного достоинства.
Сергей вышел из «джипа» и бросил несколько монет на «алтарь».
– Можно и мне что-нибудь привязать? – спросила подошедшая Лена.
– Валяй, и загадай желание, возможно, сбудется, если сильно этого хотеть.
– А что привязать? У меня ничего нет. Может, прядь волос?
– Зачем такие жертвы. Привяжи свою футболку.
– Ага, а в чем я домой пойду?
– В моей рубашке, она тебе идёт. Я дарю.
– Да? Ой, спасибо! – побежала в машину, сняла там футболку с себя, и опять надев рубашку, осторожно подошла к ближайшему дереву, что-то прошептала губами и повязала вокруг ствола березы свою одёжку так как будто обнимает.
– Ну всё, поехали дальше.
С восточной стороны перевала солнце уже нагрело лес, и всевозможные птички пели свои песенки на все лады.
Дорога здесь была вполне сносной, и «джип» легко, за двадцать минут, скатился с перевала, и сразу же в небольшой долине показались дома старообрядцев, дворов пятнадцать, не больше. Вся деревня состояла из одной широкой улицы, половину которой занимала дорога.
С обеих сторон высокие дощатые заборы, почерневшие от времени, закрывали дворы домов от любопытных глаз, и только чёрные крыши едва торчали над ними. На солнечной стороне улицы стоял огромный рыжий бык с железным кольцом в носу и, прищурившись, жевал свою жвачку. Рядом с ним три девочки лет десяти, одетые в длинные платья до пят и в платочки, играли в классики, а светловолосый мальчуган лет шести в шортах, майке и сандалиях сидел на наваленных берёзовых брёвнах и с интересом наблюдал за приближающимся «джипом». Бык тоже увидел машину, угрожающе нагнул голову к самой земле, шумно выдохнул ноздрями, подняв облачко пыли вокруг, и стал яростно бить землю правым передним копытом.
– Смотри, смотри! Бык сейчас детей забодает! – воскликнула Лена, схватив Сергея за руку.
– Нет, это он нам угрожает, чтобы мы не подъезжали к детям.
Девочки перестали играть, удивлённо посмотрели на быка, а затем на «джип». Мальчик не спеша поднялся с бревна и подошёл к быку.
– Ну, не балуй! – сурово сказал мальчуган тоненьким голоском и попытался нахмуриться. Бык приподнял голову, посмотрел на мальчика налитыми кровью глазами и неожиданно лизнул его длинным шершавым языком в толстенькое пузико так, что мальчуган чуть не упал, а девочки рассмеялись глядя на неловкого пастушонка.
– Вот я тебе дам! – крикнул мальчик быку, схватил пальцами за кольцо в его носу и повёл в другой конец улицы. И бык послушно пошёл за маленьким мальчиком, хлеща себя хвостом по крутым бокам.
– Смотри, как девочки смешно одеты, – сказала Лена, показывая на играющих детей.
– Да, кстати, – Сергей осмотрел девушку. – Тебе тоже надо прилично одеться. Застегни пуговичку на рубашке, а то грудь видна, и надо повязать на голову платочек, здесь так принято. Возьми в бардачке кусочек бязи, сделай из неё косынку и повяжись, как монашка.
– Так красиво? – спросила Лена, смеясь и надевая косынку.
– Пойдёт.
Подъехали к калитке со странным номером 343. Цифры были нарисованы масляной краской, причём первая была нарисована давно, на ней белая краска местами облупилась, вторая была желтой, а третья – появилась недавно, белая краска на ней ещё поблескивала. Сергей вышел из машины, подошёл к калитке с длинным номером и постучал железной скобой, приделанной к калитке. За забором тут же залаяли собаки. Калитка слегка приоткрылась, и со двора дома выскочили две лайки, одна чёрная с белой грудкой, другая – белая с чёрными передними лапами. Проскочив мимо Сергея, они бросились к вышедшей из машины Лене и стали прыгать вокруг неё стремясь лизнуть руку.
– Ах вы мои хорошие, ах вы мои красивые! – присела возле них девушка, пытаясь их погладить. Лайки радостно набросились на неё с двух сторон пачкая передними лапами одежду и стараясь дотянуться до её лица своими мордами. В проёме калитки появился высокий бородатый мужчина в косоворотке навыпуск, подпоясанной веревочкой, и в кирзовых сапогах.
– А ну марш домой, окаянные! – крикнул он собакам. Они послушно заскочили во двор, но тут же опять выбежали за его спиной на улицу к девушке и с новой силой принялись прыгать вокруг неё.
– Здорово, Андрюха! – воскликнул Сергей, узнав в бородаче своего друга, обнял его и, чтобы как-то сгладить возникающую в таких случаях неловкость, спросил, смеясь: «А что это у тебя на калитке номер такой странный?»
– Это старая история, – стал рассказывать Андрей, приглашая гостей войти и отгоняя собак от Лены. – Лет пятнадцать назад местный почтальон решил навести порядок с адресатами и пронумеровал все дома в деревне белой краской. Наш дом оказался третьим, но лет через десять в деревню из города приехал одинокий скиталец и построил себе дом рядом с нами, чем нарушил очерёдность нумерации, и почтальон вынужден был переименовать все калитки домов для восстановления порядка жёлтой краской (белой не было на тот момент у него), а старые не стёр, и номера у домов стали двузначные. А в прошлом году дом соседа скитальца сгорел вместе с ним (пил уж очень много), и выживший из ума почтальон опять вернулся к старой нумерации, нарисовав белой краской новые цифры, не стирая старых. Вот так и появились в нашей деревне дома с трёх- четырёхзначными номерами.
Во дворе дома с правой стороны стоял старый японский «джип» чёрного цвета, а с левой под навесом были аккуратно сложены поленницы дров и лежала большая куча свеженапиленных берёзовых чурок.
– А вы как попали в деревню, мост, что ли, через трассу восстановили? Его на прошлой неделе снесло, и мы тут сидим уже 10 дней без всякой связи с внешним миром.
– Надо же, а я всё время, пока мы карабкались на перевал, ругал себя, что не поехал вокруг, так бы пришлось вернуться назад. Нет, мы с перевала спустились с северной стороны, по короткой дороге приехали.
– С перевала? Так там же дороги нет, наши пробовали пробиться три дня назад и вернулись ни с чем, там на спуске всю дорогу снесло, метров 500, глубиной до двух метров, а вы как поднялись?
– Да, дорогу снесло, но местные с той стороны проковыряли бульдозером напрямик через лес волок, и мы с трудом, правда, но проехали. Было даже интересно, перевернемся или нет. Правда, Лена? Да, кстати, познакомьтесь.
– Да, вообще, так чётко было и так страшно, как на качелях в парке, – ответила она, сидя на крыльце и гладя морды обеим лайкам сразу.
Парни улыбнулись её ответу, и Андрей сказал:
– Прогони ты этих наглых собак, а то они от тебя не отстанут, для них каждый новый человек в радость.
– Я собак люблю, особенно лаек, они такие красивые и прикольные.
– Пошли в дом, пообедаем чем бог послал, – пригласил Андрей гостей.
Дом был большой, бревенчатый, старый, на стенах висели в рамах за стеклом многочисленные пожелтевшие фотографии дальних и ближних родственников. На деревянных, крашенных жёлтой краской полах лежали разноцветные самотканые половики, на подоконниках стояли горшки с цветами – геранью и кактусами, с потолка свисал оранжевый абажур, а в углу трясся и рычал огромный старый холодильник «Мир».
– Лена, помоги мне накрыть на стол, – сказал Андрей, проходя на кухню.
– Да-да, с удовольствием, я тоже очень есть хочу.
Андрей накормил неожиданных гостей оставшимся борщом и жареной картошкой с малосольными огурцами, и хреном. Напившись чаю со свежим липовым мёдом, Андрей с Сергеем развалились в старых уютных креслах, а Лена убрала со стола и пошла во двор к собакам.
– Я что тебя позвал, – начал Андрей, – мой отец перед смертью говорил про какую-то золотую жилу в распадке на Татарском ключе, недалеко от капища где местные жители поклонялись своим богам. Про это золотое месторождение они случайно узнали с твоим дедом лет 25 назад, у старого шамана, живущего там. Но при этом шаман предупреждал их про каких-то лесных духов, охраняющих золотые россыпи этих мест от людей. Тебе твой дедушка когда-нибудь рассказывал что-нибудь про это?
– Да, когда-то рассказывал, что он даже как-то ходил с сыном бывшего местного шамана в это урочище, и они якобы видели что-то там необычное, но саму жилу не нашли. Сын шамана неожиданно вывихнул ногу, и мой дедушка сутки тащил его на себе в деревню, а места там глухие, безлюдные. В общем, сплошная чертовщина с этим местом. Я много лет подряд, проезжая мимо этого древнего капища, останавливаюсь и кладу монетки лесным духам, чтобы они мне козни не строили в пути на перевал. Сегодня тоже попросил их, и Ленка чудом меня спасла от катастрофы. Как после этого, не поверишь, в них! – И Сергей рассказал Андрею о случившемся происшествии с ними сегодня.
– Вот это да! А с виду такая городская.
– Более того, я с ней только сегодня познакомился, на дороге подобрал. А если бы её не было, кто бы тогда буксирный трос перерубил?
– Да-а! Тут действительно, без чертовщины не обошлось, – сказал Андрей, выглядывая в окно и ища взглядом Лену.
– Дедушка ещё говорил, – продолжил Сергей, – что со стороны Татарского ключа подобраться к кладу практически невозможно – гиблое место. Все, кто знал про него, прокляли этот распадок за трагические происшествия, которые с ними случались при попытках найти золотую жилу. Но есть один интересный момент, про который упоминал мой дед.
По другую сторону склона Татарской сопки течёт Егоровский ключ. В верховьях этого ключа жил в бревенчатом ските (маленьком домике), приятель моего деда отшельник по прозвищу, дед Евсей. Это был сухощавый, небольшого роста, шустрый старик с жиденькой бородкой, внешностью похожий не то на корейца, не то на удэгейца. Говорил он отрывистыми фразами с характерным азиатским акцентом, не выговаривая согласные и путая падежи. Жил он там давно, лет двадцать пять, а почему, никто не знал, и он никогда не рассказывал.
Так вот, незадолго до своей смерти дед Евсей рассказал моему дедушке две интересные вещи. Во-первых, он всю жизнь собирал в лесу женьшень и пересаживал его приблизительно в километре от своего скита, строго на восток, по зарубкам на стволах деревьев. Корешков там набралось, по его словам, штук тридцать. Во-вторых, и это самое интересное, он рассказал, что нашёл золото шаманов, и в качестве доказательства отдал моему дедушке семь пятаков, отлитых из золота с оттиском сэвена тигра. Впоследствии дедушка передал их мне, а я золотые пятаки, в свою очередь, продал городским ювелирам и раскрутился на продаже китайских товаров.
По словам деда Евсея, он нашёл золотую жилу не со стороны гиблого места Татарского ручья, а со стороны Егоровского ключа. Оба этих ключа берут свое начало от вершины Татарской сопки, только стекают по разные её стороны. Он поднялся по Егоровскому ключу, перешёл на другую сторону и у истока Татарского ручья нашёл золотое месторождение шаманов. Эта сторона подхода к кладу, по его словам, не защищена шаманскими проклятиями, и он несколько раз свободно ходил туда, приносил найденные самородки и выплавлял из них пятаки у себя на ските, – закончил свой интригующий рассказ Сергей.
– Да ты в два раза больше знаешь о золоте шаманов, чем я думал. А почему ты раньше никогда мне про это не рассказывал?
– Ну, это информация, во-первых, не проверенная, а во-вторых, в ней много мистики. Мой дедушка ещё показывал мне в коробочке из-под спичек шарик желтоватого цвета диаметром приблизительно с сантиметр. Этот странный шарик якобы подарил ему дед Евсей, как самую большую для него ценность. Я тогда взял шарик из коробка, покатал между пальцами, большим и указательным, разглядывая, и он как бы засветился изнутри, а я вдруг увидел у себя перед глазами огромную конницу, скачущую навстречу гибели. Испугавшись странной галлюцинации, я быстро положил шарик в коробочку, а дедушка закрыл её и спрятал за печку, в специальный карман в кирпичной кладке, где он сушил свой табак. На мой вопрос тогда, где он взял этот светящийся шарик, дедушка сказал, что шарик ему подарил перед смертью отшельник Евсей, и их у него много, и что он двадцать лет, выполняя волю своего бога, искал именно их, а не женьшень и золото. Странно, да? Конечно, мне хотелось бы поискать золотой клад со стороны Егоровского ключа, да времени нет, работы в городе много. Хочешь, я тебе на твоей миллиметровой карте покажу, где стоял скит деда Евсея, а ты съездишь туда, посмотришь на месте, а потом соберёмся как-нибудь и вместе поищем золотую мифическую жилу.
– Хорошо. Только я один на Егоровский ключ не пойду, – ответил Андрей, порылся на этажерке и расстелил на столе карту местности с высоким разрешением. Сергей нашел место скита деда Евсея и поставил жирный крест карандашом. На этом и закончили.
– Вы останетесь ночевать у меня?
– Нет, много дел, я сегодня до темна должен вернуться в город.
– Жаль, мне бы веселей было. Ну что ж, рад был тебя видеть. Спасибо что приехал.
Когда все вместе вышли за калитку, к ним подошли два суровых бородатых мужика в тёмных рубахах навыпуск, подпоясанных тонкими ремешками, неодобрительно посмотрели на Лену в трико, поздоровались и спросили у Сергея:
– Скажи нам, добрый человек, как вы приехали к нам, на трассе мост через реку, что ли, починили?
– Про мост мы ничего не знаем, а приехали мы с Сундухинского перевала и через него сейчас будем возвращаться.
Мужики одобрительно и уважительно покивали головами, а Андрей принялся рассказывать им про пропаханный кем-то волок через лес. Сергей и Лена сели в машину, помахали стоящим мужикам, развернулись и тихо поехали из деревни в сопровождении лаек, которые бежали за ними, пока Андрей не свистнул их обратно. На окраине деревни за ними молча погналась чёрная лохматая собака, копя злобу, но в начале подъёма отстала в клубах пыли, так и не залаяв. Вскоре деревня скрылась за плотно растущими дубовыми деревьями.
Подъём на перевал преодолели быстро и без приключений. На вершине перевала Сергей опять остановил машину, и они вышли поднести дары духам горы. С правой стороны дороги Лена увидела едва заметную тропинку, уходящую в лес.
– А эта дорожка куда ведёт, к лесным духам? – спросила она.
– Эта? Да, кстати, пошли, кое-что покажу.
Они прошли метров пятьдесят по тропинке в глубь леса и вышли на небольшую полянку без травы. Посередине находился огромный муравейник метра полтора высотой, кишащий миллионами рыжих муравьев. Они неторопливо ползали, таская палочки, листики, насекомых, и создавалось впечатление, что муравейник шевелится и дышит. Сергей остановился метрах в пяти от живой пирамиды и придержал Лену за руку, чтобы ближе не подходила. Муравьи продолжали работать, не обращая на них внимания, но как только Лена сделала ещё три шага в их сторону, они все разом остановились и уставились на неё. Лена вдруг оцепенела, глядя на муравьев, как кролик на удава, не в силах пошевелиться, а муравьи казалось нетерпеливо смотрели на неё, шевеля усиками. Так продолжалось несколько секунд, пока Сергей не подошел к ней сзади и не вытянул за руку из опасной зоны, а муравьи опять забегали как ни в чём не бывало. Лена, словно очнувшись, рассеянно посмотрела по сторонам и спросила шёпотом:
– А что это было?
– В таких больших муравейниках, как этот, где муравьёв больше миллиона, их критическая масса обладает коллективным разумом, они могут сообща гипнотизировать отдельных живых существ на расстоянии двух-трёх метров от своего жилья и при желании отогнать непрошеного гостя или обездвижить его, чтобы потом съесть, – объяснил происшедшее с ней Сергей.
– В смысле? – испуганно попятилась от муравейника Лена, осматривая себя со всех сторон.
– А вот посмотри по сторонам, – показал Сергей рукой на края черной полянки, метров пять в диаметре.
По сторонам поляны валялось несколько крупных костей животных и два маленьких черепа, идеально чистые.
– Ой, мне страшно, пошли отсюда.
– Не бойся, мы стоим на безопасном расстоянии от их чар. Это природа позаботилась о существовании таких больших популяций, и не только муравьев. Когда стая или рой разрастается, превышая критическое число (у каждого вида своё), рождается коллективный разум для сохранения и прокормления стаи.
Для такого количества муравьёв уже недостаточно гусениц и червячков, они съедают всё в округе, после чего, используя коллективный мозг, гипнотизируют случайно зашедшую в зону действия жертву, обездвиживают, умертвляют своим ядом и за полтора месяца полностью съедают несчастное животное. Остаются только череп и лопатки, которые они сообща оттаскивают в кусты. В этих частях скелета нет жира, и поэтому их не съедают – и на этих костях шаманы потом предсказывают будущее. У некоторых сибирских племен был изощрённый способ казни осуждённого, его раздевали и привязывали у таких вот муравейников. Через месяц от несчастного оставались только череп и две лопатки, всё остальное уходило в пищу этим извергам. Крупных животных, таких как лось, медведь, случайно зашедших в их владения, муравьи отпугивают, сообща внушая им о якобы непреодолимом препятствии, вроде скалы, и крупные животные обходят муравейник как камень. Нечто подобное делает морской планктон для сохранения своего вида: при приближении синих китов или китовых акул они сбиваются в плотные концентрические кольца диаметром несколько десятков метров, медленно вращаясь слева направо наружным кольцом, а справа налево – внутренним кольцом, и эти гигантские потребители планктона воспринимают их как острова и тщательно обходят эти скопища (которые, казалось бы, для них – самый привлекательный бульон), всасывая в свои пасти всё, что осталось вне этих колец.
– Так получается, что эти муравьи хотели меня съесть, а не отпугнуть? – спросила Лена, вытаращив от страха глаза.
– Да, ты для них не крупный объект.
– А если в них сейчас камень бросить?
– Они тебя запомнят и обязательно отомстят при случае.
– Да ладно! – посмотрела подозрительно Лена на улыбающегося Сергея. Муравьи между тем вдруг начали быстро бегать и мелкими палочками закрывать входные и выходные отверстия, прячась в своем гигантском доме. Сергей посмотрел на небо, где появилась одна чёрная тучка, затем на суету муравьев и сказал:
– Что-то я заболтался, сейчас гроза начнётся, бежим в машину, – и взяв Лену за руку, быстро повёл к «джипу».
Когда они были уже рядом с машиной, из чёрной тучки выскочили сразу две молнии и ужалили ближайшую скалу немного выше дороги. Тут же со страшным треском что-то разорвалось прямо у них над головами, и первые тяжёлые капли застучали по крыше автомобиля.
– Чёрт, я совсем забыл, нам надо успеть спуститься с волока, пока земля на нём не раскисла от дождя. А то она превратится в грязь и станет скользкая, как лёд, тогда тормозить на спуске будет бесполезно – разобьём «джип» о ближайшее дерево.
Говоря это, Сергей как можно быстрее погнал машину к съезду на волок. Вскоре увидели его справа от дороги и, перевалив наискосок через бруствер, Сергей стал осторожно, на первой скорости, спускаться. Спуск с волока показался Лене таким крутым, что она быстро пристегнулась ремнём безопасности и ухватилась за поручень. Вокруг всё потемнело, сзади опять сверкнула молния и треснул гром, дождь резко усилился. Земля на спуске по волоку быстро намокала и в конце прямого крутого участка превратилась в скользкую грязь. «Джип» без всякого сопротивления быстро заскользил вниз, стуча днищем о камни и, перепрыгнув через канаву у обочины основной дороги, выскочил на ровный участок невредимым.
– Опаньки! Пронесло, кажется! – радостно сказал Сергей, оглядываясь на спуск, по которому бурно текла вниз жидкая грязь.
– Ещё немного, и я бы обмочилась от страха, – ответила Лена.
– Не страшно. Лишь бы не по-большому, – расхохотался Сергей.
Не останавливаясь, они продолжили спуск с перевала, но уже по хорошей грунтовой дороге. Дождь неожиданно кончился, и выглянувшее из-за облаков солнце стало нещадно палить, торопясь высушить мокрые кусты, листья деревьев, придорожные камни и гравий на дороге так, что от них повалил пар. Голубая лента вновь появившейся реки мелькала сквозь деревья то с левой, то с правой стороны дороги из-за с неоднократных переправ через неё вброд, так как мостики давно размыло, а дорога петляла вдоль русла реки. Перед последней переправой через реку Сергей остановил «джип» чтобы передохнуть на песчаной полянке возле речной заводи. Нагретый солнцем горячий воздух с запахами медовых цветов и дурманящих трав возбуждал и опьянял, возле маленькой лужицы сидели десятки разноцветных бабочек, которые быстро трепетали крылышками и пили нагретую солнцем воду, втягивая её своими хоботками, многочисленные кузнечики и сверчки стрекотали на все лады, словно пытаясь заглушить пение невидимых лесных птиц.
– Как здесь красиво, давай искупаемся в реке.
– Вода холодная, – ответил Сергей, – и у тебя купальника нет.
– Посмотри, какая жара. А я так искупаюсь, голышом. Ведь здесь никого нет. Можно?
– Ладно, валяй. Только быстренько, – Сергей посмотрел, как Лена подбежала к заводи, распугав бабочек, сняла с себя одежду и, изгибаясь в разные стороны, повизгивая от холодной воды, вошла в реку, с размаху упала и поплыла, колотя ногами о воду, поднимая тучи брызг, в которых заискрилась маленькая радуга. Вспугнутые Леной разноцветные бабочки порхали над зеленой лужайкой, создавая иллюзию райского сада.
– Давай! Иди искупайся, вода теплая! – закричала девушка Сергею, стоя по пояс в воде и прикрывая руками грудь.
– Сейчас, полотенца возьму, – ответил Сергей, достал в сумке два полотенца, тоже разделся и поплыл к Лене. Она завизжала и стала брызгать на него водой. Из-за валуна на противоположном берегу речки показались две любопытные мордочки детёнышей выдры, они некоторое время наблюдали за резвящимися голыми молодыми людьми в воде, синхронно поворачивая головы с бусинками глаз, а затем, не заметив никакой опасности, бросились так же веселиться, как и люди, набрасываясь друг на друга спереди и сзади совершая хаотичные быстрые движения, попискивая от удовольствия. От всеобщего шума проснулась мама-выдра, вылезла из-за валуна и, увидев эту безобразную вакханалию, подбежала к своим детям, дала затрещину одному, укусила за ухо другого и погнала их в нору за валун, подталкивая носом то одного, то другого.
Детки, поскуливая от боли и нежелания подчиняться, неохотно уходили, украдкой восхищенно оглядываясь на продолжающих веселиться молодых людей. Посреди всеобщего веселья и плотских любовных утех, сверху реки, из-за поворота, появился рыбак с удочкой. Он молча, с открытым ртом уставился на голых прелюбодеев, наслаждаясь увиденным, пока Лена не заметила его. Пришлось обоим выскочить из воды, прикрываясь ладонями, как на картинах Адам и Ева, похватать одежду и спрятаться в машине. Мама-выдра злорадно оглянулась на них, продолжая гнать детей, как бы говоря: «Так вам и надо, ишь чего выдумали, голыми при детях купаться. Извращенцы». Вытирались и одевались в машине, смеясь и оглядываясь на рыбака, по-прежнему стоявшего с открытым ртом на старом месте.
– В этом диком лесу так много смотрящих, – смеясь сказала девушка, натягивая рубашку на мокрое тело. Минут через пять, наконец, рыбак очнулся и медленно пошёл вдоль берега вниз по течению, для вида забрасывая удочку куда попало и постоянно оглядываясь на машину. Когда рыбак скрылся из виду, они вышли из машины, привели себя в порядок и не спеша поехали дальше.
Но вскоре Сергей остановил машину на капище шаманов, у дороги перед полем полыни. На верхнем белом камне пирамидки сидели два больших зелёных кузнечика, прижавшись друг к другу, и внимательно смотрели на Сергея. Он положил несколько монет у стопки камней в благодарность за то, что они вернулись с перевала целыми и невредимыми. Кузнечики при этом не тронулись с места, а только пошевелили своими чёрными усиками.
– Вон там, за этой поляной, – показал подошедшей Лене Сергей, – на той стороне реки, в ущелье, где течёт ключ Татарский, где-то находится золотая жила шаманов.
– Ой, как интересно, и что, можно пойти и набрать там золотых самородков?
– Насколько я знаю, за последние сто лет, после убийства большевиками почти всех шаманов, многие пытались найти их золото, но всё безуспешно. Лесные духи этих гор надежно охраняют золотой клад и близко не подпускают искателей сокровищ, нанося им увечья, в лучшем случае, а иногда – подталкивая к гибели в ущелье при странных обстоятельствах.
– Нет, тогда мне не надо золотых россыпей. Я ещё молодая, жить хочу, – защебетала Лена, прижавшись грудью к его спине.
– Вот и остальные искатели золота шаманов так же решили и бросили проклятое место. Ладно, поехали дальше, до города ещё далеко.
Грунтовая дорога становилась всё лучше по мере движения «джипа» к жилью, и, наконец, через полтора часа выехали на асфальтированное шоссе. Дальше поехали быстрее по почти пустынной трассе. Солнце клонилось к закату, но жара не спадала, и в мареве разогретого воздуха над раскалённым асфальтом перед самым носом машины носились большие голубые стрекозы, ловя зазевавшуюся мошкару. Неожиданно раздался щелчок, и через открытое со стороны Лены окно к ней на колени упала большая сине-чёрная стрекоза, ударившаяся, наверное, о боковое зеркало заднего вида.
– Ой, бедненькая, – Лена осторожно взяла стрекозу, положила её себе на ладонь и стала разглядывать.
– Её уже нельзя оживить? – спросила она у Сергея.
– Наверно, нет. Видишь, совсем не шевелится.
– Какая красивая. Я её с собой возьму, на память, – решила Лена, продолжая разглядывать стрекозу. – Я на неё похожа, вот так же порхаю по свету и горя не знаю, пока где-нибудь голову себе не расшибу, как эта несчастная стрекозочка.
– Ну, откуда такой пессимизм, всё будет хорошо, не надо печалиться. Вот ты университете учишься, кем ты будешь, кстати?
– Я буду литературоведом.
– А, значит библиотекарем?
– Нет, специалистом по исторической литературе, – заулыбалась Лена.
– Очень хорошо. Когда закончишь университет, найдёшь в старинных фолиантах указания о спрятанных сокровищах, откопаешь их и станешь богатой.
– Ты почти угадал. – рассмеялась Лена.
– А давай отметим моё чудесное спасение сегодня ужином в ресторане. Прямо сейчас и поедем.
– Так на мне одежды практически нет.
– Сейчас по пути заедем в ближайший магазин, и ты выберешь там всё, что тебе надо для похода в ресторан. Это будет мой подарок за спасение.
– Правда? – оживилась Лена. – Давай!
День стремительно заканчивался, красноватое солнце светило прямо в глаза, длинная вереница машин не спеша вкатывалась в город порциями через светофор.
Сергей издалека увидел человека в чёрном, по-прежнему стоящего у обочины. Завидев Сергея, человек криво ухмыльнулся и приподнял тремя пальцами правой руки свою шляпу, словно приветствуя старого знакомого.
– Чёрт, опять этот азиат мне попадается. Что ему от меня надо? – возмутился Сергей и трижды поплевал через левое плечо в открытое окно машины.
– Раз тебя встречает, значит, хочет тебе добра, как говорит моя бабушка, – ответила Лена.
Подрулили к супермаркету, до его закрытия оставался один час. Сергей дал свою карточку Лене, чтобы она оплатила покупки, а сам остался в кофейне на первом этаже, намереваясь выпить кофе с пышками. Посмотрел сообщения в айфоне, их набралось порядочно. «Ага, понятно, там, в лесу, связи небыло». Одно из сообщений было от начальства с просьбой срочно перезвонить.
Сергей перезвонил и узнал, что ему необходимо лететь на следующей неделе в Токио, на встречу с руководством японской компании по производству дизелей, в связи с предстоящей поездкой одного из руководителей на российский Дальний Восток. Там, во время переговоров, необходимо постараться узнать настоящую цель приезда столь значимого лица, помимо экстремального туризма заявленного офицально. Для этого до отъезда в Токио найти переводчика с японского языка, чтобы взять его с собой в поездку как представителя турагентства.
За пять минут до закрытия магазина, наконец, появилась радостная Лена. Выглядела она ослепительно. Тёмно-зелёное короткое платье, обтягивающее фигуру, такого же цвета босоножки на высоком каблуке, бижутерия. Она даже успела накраситься. Спускаясь по ступенькам, она небрежно провела рукой по бедру сверху вниз, как бы пытаясь натянуть платье пониже, чем ещё больше привлекла к себе внимание охранников супермаркета и зевак.
– Да тебе в таком виде можно смело идти на торжественный приём.
– А то! Я умею пускать пыль в глаза.
– Мне на следующей неделе в Токио надо лететь, на переговоры.
– Ой, Сережа, возьми меня с собой, я тебе пригожусь, вот увидишь!
– Там нужен переводчик с японского, у тебя случайно знакомого нет?
– Конечно, есть. Я сама хорошо японский знаю, – и произнесла что-то бегло и длинно по-японски.
– А откуда ты японский знаешь? – искренне удивился Сергей.
– Я семь лет жила с родителями в Тоямаси и училась там. Могу даже читать японские иероглифы.
– Ну ты молодец, а загранпаспорт у тебя есть?
– Обижаешь. Конечно, есть, и виза ещё действительна, я недавно вернулась из Тояма. Так что бери, не пожалеешь.
– Хорошо. Завтра встретимся, возьмёшь паспорт, поедем покупать билеты.
– Е-с-с! – воскликнула Лена и радостно изобразила характерным жестом включение гудка паровоза.
Ужинать поехали, по предложению девушки, в таверну «У пирата Флинта», там якобы вкусно готовят жаркое из телятины.
Действительно, в таверне было шумно и достаточно много разношерстного народа, в основном китайская молодежь, приходящая попробовать русскую кухню.
У Лены тут же нашлась масса знакомых, все хотели с ней общаться и просили познакомить с таинственным молчаливым незнакомцем, имея в виду Сергея. Когда две очередные подружки спросили у него, где они познакомились, Сергей сказал:
– Я её на дороге нашёл! – И тут же получил пинка под столом от Лены. – Шутка. Мы познакомились на утренней мессе в католической церкви. – И шепнул ей на ухо: «Такая версия более правдоподобна? Подойдёт для твоей общественности?»
– Подойдёт, мой котик, – громко ответила Лена, ослепительно улыбнулась и нежно погладила его по щеке.
Вечер обещал быть затяжным, а Сергей смертельно устал, и тревожное ожидание предстоящей поездки в Токио не давало ему покоя. Это чувство напоминало состояние человека, идущего летней ночью к вокзалу по железнодорожным путям. Пронзительно-яркий сине-фиолетовый свет наземных прожекторов, стоящих вдоль расходящихся путей, резкий запах смеси скипидара и дёгтя, исходящий откуда-то сверху, бесчисленные мотыльки, стремительно прилетающие в свет вокзальных фонарей, но затем вновь также стремительно возвращающиеся в липкую темноту, одинокий дремлющий старик с посохом в руках, сидящий на скользкой лавке привокзального перрона, давно опоздавший на все свои поезда и поэтому никуда уже не спешит, – всё это приводило в трепет, возникало щемящее чувство неопределённости предстоящих событий.
– Пожалуй, я пойду отдохну, а то могу нечаянно заснуть за столом, – сказал он Лене на ухо, оставил ей денег и ушёл, договорившись завтра созвониться. Выйдя из душной таверны, он сразу же ощутил прилив свежих сил, и из глубины сознания всплыли строки из стихотворения Игоря Северянина «Кензели»:
В шумном платье муаровом,
в шумном платье муаровом –
Вы такая эстетная,
Вы такая изящная…
Но кого же в любовники!
И найдется ли пара Вам?
И он легко, как ангел, едва касаясь земли подошвами ног, зашагал по тротуару по направлению к автостоянке.
Добравшись наконец до дома, Сергей принял душ и сразу же лёг в кровать, чтобы хорошенько выспаться после такого трудного путешествия, но никак не мог уснуть. Перед глазами беспрерывно всплывали события прошедшего дня вперемежку с короткими странными сновидениями.
Вначале приснилась столетняя замшелая сгорбленная старуха, сидящая на большом камне посредине заболоченного поля, заросшего высокой осокой. Она быстро вязала большими деревянными спицами: не то круглый ажурный коврик из чёрной нитки, не то плела какую-то паутину из чёрной бесконечно длинной верёвочки, тянущейся из клубка лежащего у неё в подоле платья. За спиной сидящей прямо из-под земли бил полуметровый родниковый фонтанчик, дарящий старухе прохладу среди дневного полуденного зноя. От водяного туманчика, исходящего от холодного родника, камень, на котором сидела старуха, её платье и морщинистое лицо были мокрыми, но она не обращала на это внимания и быстро бормотала что-то на незнакомом языке. Затем это видение сменилось на бесконечно длинный ряд чёрных костюмов, висящих на плечиках в ярко освещённом зале без стен. И тут же Сергей увидел себя среди двенадцати тяжело вооружённых всадников, спускающихся вниз по Океанскому проспекту, вымощенному булыжниками, к причалу, где их ждала шхуна. Чёрные лошади храпели и фыркали, скользя стальными подковами по мокрым булыжникам и приседая на зад. Все всадники были в кольчугах, латах и шлемах. Шесть наездников, скачущих по краям, держали вертикально длинные пики, у первого на пике развевался штандарт: на фоне пурпурного полотнища – две сине-красные рыбы, плывущие в разные стороны. У всех воинов было по два меча, а за спиной – луки и колчаны со стрелами. Два всадника в центре, держали на весу между собой, на кожаных ремнях, прикреплённых к луке сёдел, квадратный ящик, завернутый в жёлтую материю, а четверо воинов, сидя в пол-оборота на лошадях, внимательно смотрели на ценный груз, готовые в любой момент защитить его от возможного нападения. Сбруя у лошадей звенела, оружие у всадников бряцало, подковы копыт высекали искры из булыжной мостовой, и всю кавалькаду освещала полная белая луна на чёрном небе. Улицы города были пустынными, ни в одном окне не горел свет. Жители близлежащих домов тайком из-за оконных занавесок со страхом подсматривали за вооружённой конницей, скачущей по ночной улице. Сон мгновенно меняется – и вот уже 12 японских солдат, одетых в военную форму времен Первой мировой войны, тащат этот же ящик, завёрнутый в рваную грязную шёлковую жёлтую материю, на скалу, нависающую над горной бурлящей рекой, протекающей в глухом лесу. У солдат измождённый вид, они все в грязи, облеплены паутиной и москитами. При подъёме солдаты цепляются за кусты багульника, слабые корни кустов вырываются из расщелин, и солдаты по одному срываются и падают вниз, разбиваясь насмерть. Но, несмотря на потери, оставшиеся в живых, продолжают тащить странный груз наверх, подгоняемые гортанными криками офицера-самурая, стоящего у подножья горы на берегу реки. Наконец, четверо едва живых солдат затащили на скалу ценный груз, с трудом затолкали его в подходящую расщелину заложили камнями и забросали сапёрными лопатками землёй. Закончив работу, они подошли к краю скалы и помахали руками стоявшему внизу офицеру, показывая, что работа окончена. Офицер помахал им в ответ левой рукой, а правой достал из кобуры пистолет и по одному застрелил всех стоявших на вершине скалы солдат. Они попадали в реку, и их медленно стало сносить вниз по течению. Офицер расстегнул китель, вынул из ножен короткий самурайский меч, сел в позу лотоса и сделал им себе харакири. Он упал лицом вниз и в конвульсиях пополз к реке. Потоки воды подхватили его труп и также понесли вниз по течению. И вновь в лесу наступила тишина, нарушаемая только пением птиц, а на скале над рекой по-прежнему цвел багульник, розовые лепестки которого напоминали цветы японской сакуры. Уже под утро Сергею приснился ещё более странный сон: отшельник дед Евсей (приятель его дедушки), засовывает руку в расщелину скалы, вытаскивает оттуда жменями разноцветные светящиеся шарики разных размеров и бормочет про себя:
«Что мне корни женьшеня, что мне золото шаманов, вот это настоящее богатство, вот вечная слава и власть!» – и ссыпает все блестящие шарики в свой рюкзак. Потом он долго забивает стальную трубу обухом топора под бьющий из-под земли холодный родник посредине травянистого поля и затем пересыпает содержимое своего рюкзака в забитую в землю трубу.
Проснувшись поздно, с тяжёлой головой, Сергей попытался вспомнить, где он слышал про эти шарики или видел их, но так и не смог.
Приняв холодный душ и выпив две чашки кофе, Сергей созвонился с Леной и договорился с ней о встрече в турагентстве через час.
Лена влетела в фойе агентства с опозданием, сияющая красотой, свежестью и молодостью, как будто не было вчерашней дальней поездки и ночной таверны.
– Тысяча извинений за опоздание, зато я договорилась со знакомыми японцами о твоей визе, и мы можем завтра уже лететь в Токио! – выпалила она с ходу и элегантно откинулась в кресле. На ней были белая футболка и голубые шорты, настолько короткие, что едва прикрывали ягодицы, которые она, садясь, продемонстрировала ему и сидящим в зале парням.
– Что, прямо в таком виде и поедешь? – показывая взглядом на её голые ноги, спросил Сергей.
– Ну что ты! Я буду одета в строгий костюм согласно международному этикету, на этот счёт можешь не беспокоиться, я тебя не подведу.
Сергей, удовлетворённый её ответом, позвонил руководству своей компании и согласовал поездку на завтра для себя и переводчицы. Когда купили билеты в Токио, туда и обратно через три дня, и получили электронную визу для Сергея, решили поехать пообедать в загородный ресторан у моря.
Закончив приятный обед в полупустом зале, Сергей и Лена не спеша пили кофе с пирожными и смотрели через окно на пустынный пляж, на пенный морской прибой и на тихий противный дождь, который прогнал основную часть отдыхающих с берега.
– А помнишь, ты рассказывал про муравьёв, что когда их становится больше миллиона, у них появляется коллективный разум, которым они повелевают всем живым, случайно оказавшимся в зоне действия муравейника? – неожиданно спросила Лена.
– Да, а что?
– Нечто подобное я читала в древних японских манускриптах: давным-давно, тысячи лет назад, жил в Китае император, который командовал своим народом, не имея при этом достаточно мощной репрессивной армии. Он управлял империей при помощи каких-то магических разноцветных шариков, находящихся у него в сундуке в количестве ста тысяч штук. В каждом шарике, якобы, была сконцентрирована воля тысячи людских душ. А все вместе шарики могли управлять и обладали безграничной властью над сотнями тысяч людей, владельцу их достаточно было только сказать какое-нибудь своё – «Я хочу!». Император запускал в сундук руку, перемешивал в нём шарики, произносил своим подвластным какое-нибудь очередное приказание и любое желание императора, даже самое глупое, немедленно и беспрекословно исполнялось его народом. Но и сам император стал рабом этих шариков, он не мог и дня прожить, чтобы не видеть их. Ему всегда хотелось перемешивать, ощущать и осязать их сладкую притягательную силу, он потерял покой и сон, ничем не интересовался кроме как желания отдавать бесконечные приказы, опустив руку в сундук, и с наслаждением смотреть как его подданные стремятся исполнить любой ценой очередной приказ, калеча и убивая друг друга.
«Она что, мой сон подсмотрела?» – с удивлением подумал Сергей и спросил у Лены, улыбаясь:
– И куда эти волшебные шарики подевались потом?
– Дело в том, что император был извергом, и ему нравилось смотреть, как люди его княжеств и городов уничтожали друг друга просто так, как гладиаторы, для его развлечения. И когда население его государства уменьшилось настолько, что налог императору некому стало платить, и в его провинциях назревал голод, он обратился к придворным колдунам за советом.
– Скажите, что мне делать, маги? Я не могу остановиться, мне всё время хочется перемешивать эти магические шарики и убивать, убивать, убивать…
Самый мудрый колдун тогда сказал:
– Надо разделить Ваши сто тысяч шариков на пять частей, и сила их волшебства пропадёт, шарики утратят своё влияние на Вас и на Ваших подданных , и тогда все Ваши желания народ не будет исполнять беспрекословно, и тем самым сохранит свою численность, а только маленькая часть придворных, будет по-прежнему стремиться выполнить приказы императора, да и то только на бумаге, виртуально. Но как только император, послушавшись колдунов, разделил сто тысяч шариков на пять частей и впервые за долгие годы заснул сладким сном, лукавые придворные вновь ссыпали все шарики в сундук и воспользовавшись случаем приказали страже умертвить спящего императора и его зарезала собственная охрана. И в ту же ночь 12 лучших воинов вывезли сундук с этими чудовищными шариками за пределы государства и надёжно спрятали, чтобы не было соблазна у следующих правителей империи издеваться над собственным народом. – Пафосно закончила Лена вычитанную ей где-то историческую легенду.
– А ты не смейся над моим рассказом. – сказала Лена глядя на скептически улыбающегося Сергея. – В последнее время много внимания уделяют поискам мифического сундука с шариками такие страны как Япония, Китай, Корея… Просочилась информация, что археологи и историки Японии нашли какие-то неопровержимые доказательства существования легендарного сундука и принимают меры к его поиску.
К этому времени кофе и пирожные закончились, и Сергей сказал:
– Я предлагаю поехать вон за тот мысок, там есть маленький пустынный дикий пляж, и обсудить подробно эту межгосударственную проблему в более интимной обстановке, – и нахально уставился на её грудь, призывно торчащую из-под футболки. Лена покраснела и согласилась.
С трудом пробравшись на «джипе» по узенькой ухабистой и короткой дорожке, они оказались в маленькой бухточке, закрытой с двух сторон скалами. На коротком галечном пляже не было никого, так как дождь не утихал. Волны с шипением набрасывались на берег и отступали, таща за собой круглые камешки, которые, перекатываясь по дну, недовольно рокотали.
Налюбовавшись пенистым прибоем, не выходя из машины, Сергей притянул к себе Лену за край футболки и спросил шёпотом:
– Ну что, купаться будем?
– Так дождь же идёт.
– А мы виртуально, – ответил Сергей, продолжая тянуть за край футболки.
– А бесстыжие бурундучки подглядывать не будут? – так же шёпотом спросила Лена.
– Какие бурундучки?
– А такие, как тогда на речке подсматривали за нами, когда мы голыми в речке купались.
– Это были маленькие выдры, и они здесь не водятся, – рассмеялся Сергей, снимая с себя рубашку.
На следующий день, во второй его половине, Сергей и Лена прибыли в Токио авиарейсом компании «Аврора», приземлившись в аэропорту Нарита. К величайшему удивлению Сергея, их встречали как очень важных чиновников. Двое мужчин средних лет, одетых в строгие чёрные костюмы, огромный черный лимузин с водителем в белых перчатках и в фуражке с козырьком, предупредительная японская вежливость, всё это смущало Сергея, он, как назло, был одет в джинсы и мятую футболку, хорошо хоть Лена была одета как стюардесса. Сергей попросил её перевести им, что он просит прощения за свой вид. Не дождавшись перевода, японцы стали усиленно кланяться, выражая восхищение его одеждой, чем ещё больше смутили Сергея. «Они что, по-русски понимают? Надо быть осторожнее в своих высказываниях», – подумал он.
Лимузин с помпой доставил их к отелю в центре Токио, где были забронированы номера. От приглашения японцев пообедать в ресторане Сергей отказался, сославшись на усталость. Договорились, что они заедут завтра в 10.00 и отвезут их в компанию для переговоров. Отделавшись таким образом от назойливых встречающих, Сергей с Леной получили карточки от номеров отеля, решили немного отдохнуть и через час встретиться в фойе, чтобы пообедать в каком-нибудь ресторанчике, а потом побродить немного по улицам Токио.
Обед в ресторане оказался на удивление совершенно безвкусным, по мнению Сергея, хотя Лена была довольна японскими суши. После обеда бродя без всякой цели по улицам среди небоскрёбов, Сергей удивился, как легко Лена ориентируется среди этих лабиринтов. Но ближе к вечеру солнце так сильно разогрело бетонные стены города, и дорожный асфальт, что жара стала невыносимой, и Сергей предложил зайти куда-нибудь, где есть кондиционер. По пути попался какой-то музей японских древностей, и Лена захотела посетить его и осмотреть местные достопримечательности, на что Сергей сразу согласился, желая побыстрее куда-нибудь спрятаться от уличного пекла.
В залах музея было прохладно и пустынно, одинокие старушки сидели по углам залов и с удивлением наблюдали за странными иностранцами, забредшими к ним. Лена с увлечением стала рассказывать Сергею об истории японских династий, переходя от стенда к стенду, но их было так много, что Сергей быстро запутался и перестал воспринимать смысл её повествования, а только удивлялся, откуда Лена так много знает об истории Японии. Уже в конце осмотра, в последнем зале, Сергей вдруг увидел фигуру конного воина, выполненную в натуральную величину. Это был тяжело вооружённый всадник в кольчуге, латах, с двумя мечами и в шлеме. Он сидел на огромном чёрном коне, слегка развернувшись к зрителю, опираясь правой рукой в железной перчатке о круп лошади. На пике, которую всадник держал вертикально левой рукой, развевался штандарт с изображением двух сине-красных рыб на пурпурном фоне. Сергей остолбенел, он мгновенно вспомнил этого всадника по его характерной посадке, по чёрному коню и по пурпурному флагштоку с двумя рыбками. Подошедшая Лена с ходу, как заправский гид, начала рассказывать:
– Это воин древнейшего самурайского клана, берущего свои истоки от княжеского рода айнов, живших тысячу лет назад на японской земле, а те, в свою очередь, пришли из Бохайского царства.
– А герб на штандарте чей? – осторожно спросил Сергей.
– О, это ещё более древний символ вечности жизни и обратимости её, берущий своё начало в дебрях истории Древнего Египта. А что это тебя вдруг заинтересовало?
– Я недавно видел этих всадников.
– Да они жили 300 лет назад. Как ты мог их видеть? И где?
– Во сне, только их было 12, и они скакали по ночному городу.
– 12? Откуда ты про это знаешь?
– Что знаю?
– Ну, про 12 самураев-всадников, и куда они скакали в твоём сне? – фальшиво рассмеялась Лена.
– Они скакали на пристань, где их ждала шхуна, и при свете полной луны было видно, что они везут какой-то сундук с величайшей предосторожностью, тщательно охраняя его.
– А дальше? – затаив дыхание и почему-то шёпотом спросила Лена.
– На этом сон прервался, и начался совсем другой.
– Какой? – ещё тише спросила Лена.
– А почему тебя вдруг заинтересовали мои сны?
– Видишь ли, твой сон про 12 всадников этого самурайского клана полностью совпадает с последними исследованиями японских учёных о ста тысячах шариков китайского императора. Но эти исследования напечатаны в специальной литературе, и только на японском языке. Ты, я думаю, не мог их прочитать.
А суть исследований такова. Двенадцать китайских воинов тогда вывезли магические шарики за пределы империи в соседнею Корею, и не спрятали их там, а подарили сундук тамошним правителям и показали, как пользоваться им, с тайным умыслом, что теперь корейские народы будут убивать друг друга. И действительно, вскоре с помощью подаренного сундука с шариками корейское королевство превратилось в сильное процветающее государство. Мало того, ловко используя волшебную силу шариков, Корея подчинила себе часть Китая, Таиланд и Японию. А потом повторилась резня как когда-то в Китайской империи, корейцы стали уничтожать друг друга по воле очередного короля-самодура, королевство ослабло, и его легко захватили японцы. Они сразу же вывезли сундук с шариками к себе в Японию. Эту операцию выполнили двенадцать всадников этого клана, – закончила рассказ Лена и указала пальцем на воина, сидевшего в седле в пол-оборота к Лене и словно внимательно слушавшего её.
– А что было дальше? – с интересом спросил Сергей.
– Дальше? История повторилась вновь, как в Китае и в Корее. Сначала процветание и расширение империи, а затем – резня, междоусобица и упадок. Шаманы на большом камлании увидели, что магические шарики надо вернуть на их историческую родину, в Бохай – и Япония вновь возродится. Доложили микадо, и он распорядился отправить сундук в Россию как правопреемницу древнего Бохайского царства. Этот приказ взялись выполнить 12 самураев – потомков этого самурайского клана, – и она опять указала на всадника, который, как показалось Сергею, нахмурился.
– И чем всё закончилось? – осторожно спросил Сергей.
– А ничем. Дальше следы теряются. Может, ты что-нибудь знаешь? – спросила Лена и пристально посмотрела на Сергея.
– Нет, мне ничего про сундук не известно, – ответил он и отвёл глаза в сторону. Лена не поверила словам Сергея.
– Пойдём лучше на улицу, а то тут как-то мрачно стало, – сказал Сергей и быстро прошёл к выходу.
На улице по-прежнему было очень жарко, градусов 35, не меньше. Мало того, добавился громкий стрёкот бесчисленных насекомых, цикады заглушали всё вокруг своим невыносимым с непривычки звоном. Сергей с Леной прошли не более 500 метров по пути к отелю и опять заскочили в первое попавшееся кафе выпить пива с креветками и переждать жару. За бокалом прохладного напитка Лена продолжила прерванный разговор:
– В древнейших японских манускриптах говорится, что любой человек, хоть один раз прикоснувшийся к магическому шарику, мгновенно приобретает способность видеть, где находятся эти шарики, в режиме «онлайн», и если 12 воинов вывезли сундук с шариками в Россию, то кто-то же из них наверняка брал шарики в руки, а раз брал, то обязательно сказал кому-нибудь, где они находятся, как перед смертью до них делали их предшественники, перевозившие сундук. Но никаких сведений об этом нет.
– Может быть, их после этого всех умертвили? – высказал предположение Сергей.
– Тогда бы остался тот, кто умерщвлял, – возразила Лена.
– А если он и себя после этого убил?
– Интересная мысль и имеет определённый смысл, они ведь были самураями, для них жизнь – как цветок сакуры – мимолетна.
– А почему эта легенда так сильно интересует тебя? – спросил притворно равнодушно Сергей.
– Видишь ли, я уже давно изучаю её по разным источникам и документам, сначала меня заинтересовал ритуальный танец айнов, когда они, танцуя, плотно прижавшись друг к другу как единое целое, несут на плечах какой-то сундук на длинных бревнах. Таким образом они демонстрируют единство своего народа, а сундук является образцом вселенской памяти предков. При этом они не помнят первоначального смысла переноса сундука. Нечто подобное было и в Древнем Египте – в некоторых пирамидах изображен этот ритуал, так же, как и в Древнем Китае, Индии и других древних государствах. Я даже видела на копии древней японской карты крестик, нанесенный микадо, обозначающий место, где надлежит спрятать сундук с шариками. Рядом с ним был изображен иероглиф, который в переводе на русский означает «Тройной исток», а на маньчжурском о
«Сундухин». И когда ты в тот день сказал, что едешь на Сундухинский перевал, я оторопела. Три года изучала японские манускрипты, пытаясь понять и найти то место куда унесли сундук потомки двенадцати самураев, по приказу микадо, а тут, оказывается, всё рядом.
Охладившись пивом и дождавшись, когда немного спадёт жара, они вернулись в отель. Решили пораньше лечь спать, чтобы выглядеть посвежее на встрече с руководством завода по производству дизелей.
На следующее утро после завтрака Сергей и Лена спустились в фойе. У отеля их уже ждал вчерашний «лимузин» со старыми знакомыми. Беспрерывно кланяясь, услужливые чиновники с величайшей предупредительностью усадили важных, как им казалось, гостей, и автомобиль бесшумно тронулся с места. Лена, как и вчера, была одета подчёркнуто по-деловому, и Сергей надел тёмный костюм с белой рубашкой и галстуком, несмотря на предстоящую жару. Через полчаса лимузин плавно въехал во двор предприятия и подрулил к парадному входу.
– Мне кажется, они нас с кем-то перепутали, – засомневался Сергей.
– Это просто обычная японская вежливость, – пояснила Лена.
Два японца проводили иностранных гостей в зал для переговоров, где уже находились пять чиновников в строгих костюмах.
Закончив длинный и утомительный ритуал взаимных приветствий, хозяева и гости расселись за столом переговоров.
К величайшему удивлению Сергея, уже через полчаса взаимной беседы японцы согласились подписать контракт с его компанией на поставку партии дизелей по приемлемой цене, в удобные сроки, без предварительного протокола совместных намерений и без аванса.
Сергей ещё раз внимательно прочёл проект контракта на русском языке и, не найдя в нём подвохов, подписал его как полномочный представитель, а японские чиновники, радостно улыбаясь и кланяясь, взяли контракт для ратификации президентом их компании. Закончив таким образом официальную часть, старший из чиновников почтенного возраста сказал через переводчика:
– Уважаемые и дорогие наши гости, пока президент компании будет подписывать контракт, мы вам предлагаем сходить на обед, и отведать национальной японской кухни.