Предисловие
«Примерно год тому назад, занимаясь в Королевской библиотеке разысканиями для моей истории Людовика XIV, я случайно напал на «Воспоминания г-на д’Артаньяна», напечатанные – как большинство сочинений того времени, когда авторы, стремившиеся говорить правду, не хотели отправиться затем на более или менее длительный срок в Бастилию, – в Амстердаме, у Пьера Ружа. Заглавие соблазнило меня; я унес эти мемуары домой, разумеется, с позволения хранителя библиотеки, и жадно на них набросился.
Я не собираюсь подробно разбирать здесь это любопытное сочинение, а только посоветую ознакомиться с ним тем моим читателям, которые умеют ценить картины прошлого» – А. Дюма (отец).
Так начинается всеми известный роман «Три мушкетера», который вот уже на протяжении 175 лет будоражит сердца читателей всего мира.. Рано познакомился с ним и я. Мне было восемь лет, когда я впервые увидел на экране телевизора легендарный фильм режиссера Юнгвальда-Хелькевича: — « Д’Артаньян и три мушкетера». Так произошло мое знакомство с творчеством А. Дюма, впоследствии чего, я с любопытством перечитал большую часть его рукописей.
Кроме самого А. Дюма, меня заинтересовали, им упомянутые «Мемуары г-на д’Артаньяна», которые я по совету великого писателя, так же имел честь прочитать. Эти мемуары вдохновили нас, (так же как и самого Дюма), написать роман, о мушкетерах.
Наш роман — это ни в коем случае не пародия на «Три мушкетера», ибо сравнивать нас с выдающимся писателем, было бы просто смешно. Хотя не скрою, сходство у романов, все же есть. Быть может наш роман в чем то и уступает произведениям Дюма, так как мы всего лишь ученики Великого мэтра, не претендующие на славу Учителя. Хотя смею заявить, что роман «Судьба пятерых или нефритовая лилия» ни менее увлекателен, чем « Три мушкетера».
Роман повествует о пятерых друзьях, из разных провинций, судьбы которых, по иронии судьбы, сплетаются в сердце Франции — Париже.
А теперь, чтобы не наскучить будущим читателям излишними пояснениями, мы предлагаем вашему вниманию исторический роман, в котором все что написано, было на самом деле, разумеется, кроме вымысла.