Ветер… Вверх по склонам, вдоль раскидистых деревьев и шапок гор, по кругу в скользящем танце и снова вниз. Прохладный, с легкой ноткой свежести, с переливами смеха в крыльях огромной птицы с лапами льва.
Играет в моих волосах, давно высохших в мягких ладонях поднебесного воздуха.
– Боишься? – раздался голос с легким рокотом где-то сверху и одновременно будто повсюду вокруг меня.
– Уже нет, – покачала головой, глядя, как далеко внизу расстилаются бесконечные равнины с маленькими домами, живописными лугами, на которых высажены неведомые злаки, шелестящие золотыми всходами на молодом солнце.
Утро.
А где-то вдали виднеется нечто невероятное. Я до сих пор не могу поверить, что так бывает. Но, похоже, летим мы именно туда…
– Слышу, что не лжешь, – хрипло посмеивается огромное крылатое существо, несущее меня в своих лапах. Сперва его огромные твердые, будто камень, когти действительно пугали. Казалось, чуть сдавят – и мне конец.
Но теперь, чуть погодя, успокоившись, я понимаю, что надежнее защиту, чем эти когти, найти трудно. Они держат невероятно крепко, и даже бесконечность воздуха под крыльями неведомой твари, что несет меня на восход, не пугает. Я не упаду, потому что меня несет птица из камня, белых облаков и ветра…
У моего похитителя белоснежные крылья. Я знаю, что это он. Безусловно, не только потому, что он сам назвался Эфиром, султаном некоего воздушного королевства. Я слышу это по тембру колдовского голоса, по энергии и силе, что разливается вокруг. Когда кажется, что само небо готово подчиняться этому существу с головой и крыльями орла, но ногами тигра.
“Грифон?” – мелькает в голове. Я почти смеюсь. После дракона, вампиров, русалок и кракена это уже не так уж и удивительно.
Волшебно – безусловно. Но не удивительно.
А если поднять голову, то можно рассмотреть потрясающей раскаленной белизны перья, на солнце отдающие золотым блеском. Как и черные когти, что будто покрыты жемчужно-желтым перламутром.
В этом мире даже самые страшные существа были невероятно красивы… Не то что в моем. Давно утерянном, в который, казалось, я уже никогда не вернусь.
– Зачем мне лгать, большая белая птица? – со скрытой улыбкой спросила я, тут же слыша, как из недр мощной груди моего похитителя доносится громоподобное рычание.
– Я грифон! Единственный в мире белый грифон Вечного неба!
Смешок удалось сдержать благодаря конского размера мурашкам, табуном скакнувшим под давно высохшее платье. Все-таки птица была весьма внушительная.
– Да-да, я поняла, – поспешно кивнула, на всякий случай сильнее схватившись за его когти. – Но не пошутить было невозможно, ты же понимаешь. Так зачем ты меня украл и куда мы летим? Пора уже рассказать или еще рано, как ты считаешь, большой белый грифон?
Честно говоря, чем дольше мы летели, тем меньше во мне было страха и тем ловчее в голову пробирались странные мысли о том, как бы покататься не в лапах грифона, а на его спине. Как бы раскрыть руки навстречу ветру, чувствуя, как бабочкой порхает за спиной шлейф платья…
Странные мысли для жертвы похищений, становящихся регулярными. Может, я уже незаметно схожу с ума, кто знает?..
– Ты необычная девушка, не так ли? – прозвучал вдруг гораздо спокойнее голос Эфира. А затем громадная голова с клювом чуть наклонилась в мою сторону, и огромные темно-синие глаза посмотрели на меня.
Если прежде мне было несколько прохладно, то это прошло. Стало жарко, словно вместе со взглядом грифона меня окружили жаркие пустынные ветра.
Его глаза были не просто глубоко-синими, как вечернее небо. В них сверкали угольками крохотные золотые точки – искры. Как звездная пыль…
– Я самая обычная, отпустишь меня, Эфир? – спросила я нарочито весело, но голос получился хриплый. Трудно было смотреть в эти неземные глаза спокойно.
Я начала подозревать, что передо мной не просто какой-то там султан. Перевоплощение в колдовскую тварь, тяжелая аура вокруг, глаза, которых не бывает у простых людей даже в этом мире.
Похоже, судьба продолжает успешно шутить со мной. И я познакомилась с очередным аватаром этого мира. Кто он? Аватар воздуха?
Скорее всего, так.
Эфир низко рассмеялся.
– Не для того я похищал тебя, Александра Колдунова, бывшая аурия Красного дожа и возлюбленная Морского эмира.
– Ты много знаешь обо мне, не так ли? Откуда?
– Слухи разносятся быстро. А у меня много шпионов во всех империях.
– Вот как?
– Разве не так должен править хороший султан? – Мне показалось, что Эфир улыбнулся, хотя по морде грифона это понять было невозможно. – Чтобы знать все, что происходит вокруг.
– Но это не объясняет, зачем я тебе, – успешно пожала плечами я, хотя в кольце когтей это было не так-то просто.
– Много причин для этого есть. Начиная хотя бы с той, что ты с некоторых пор отличная валюта, за которую можно получить невероятно крупный выкуп, – снова слова грифона похожи на смех.
А мне вот не смешно ни капли.
– Мне кажется, ты преувеличиваешь, о многомудрый султан. Кому понадобилась бывшая рабыня Огненной империи и узница Морской? Твои осведомители тебя обманули. Мой вес вовсе не так велик, как тебе доложили.
Грифон резче взмахнул огромными белыми крыльями и замер. Зато бесконечные сильные и послушные потоки воздуха несли его вперед еще быстрее прежнего. Туда, где впереди показался волшебный замок из искрящегося белого камня, спрятанного за облаками. Его золотые купола и шпили царапали небо, теряясь в белом пуху тумана. Зато его основание покоилось на широком пласте земли, а он, в свою очередь, будто леденец, прилип к “палочке” – каменной тонкой ножке, воткнутой в недра зеленой долины там, внизу. Как эта громадина держалась на таком хилом каменном “позвоночнике”, я совершенно не представляла.
Зато стало абсолютно ясно, что добраться до замка будет невозможно иначе, чем на крыльях грифона. Разве что в этом мире изобрели вертолеты или что-то в этом роде. Но пока ни о чем подобном мне слышать не доводилось.
– Хорошая попытка, Саша, – мягко ответил Эфир, ныряя в одно из облаков и уже через мгновение выныривая над большой, ровной, как зеркало, площадкой замкового балкона, окруженной красивыми золотыми перилами с маленькими птичками в качестве украшения. – Но кем бы ты ни была, мне известна твоя ценность для Райя-нора и Неро. Я пока не уверен до конца, почему это так. Лишь догадываюсь. Однако факт сей неоспорим.
Чем ближе мы становились к приземлению, тем страшнее мне было. Что если бросит меня – и я разобьюсь? Да еще и на глазах у толпы народа!
Потому что по краям балкона стояли люди в светлых одеждах, напоминающих римские или греческие тоги, струящиеся платья с драпировками и складочками. Здесь стояло много женщин, и даже издали было видно, что все они сверкают украшениями: камнями, нитями бус на тонких шеях и в пышных волосах.
А еще по углам расположились животные… Я не успела рассмотреть, какие именно, разве что догадываться по их выдающимся размерам – выше человеческого пояса – и клыкастым мордам!
– Я смотрю, нас уже ждут, – выдохнула я не без нервов в голосе.
– Конечно, но бояться тебе нечего.
В этот момент грифон завис в самом центре площадки, взмахивая мощными крыльями, и… осторожно поставил меня на землю.
Я едва успела перевести дыхание и через силу заставить себя не зажмуриваться, как сзади раздался мощный хлопок, и спину опалило сухим жаром ветра. А затем оттуда вышел, улыбаясь мне, невероятный мужчина.
Кажется, я на долю секунды потеряла дар речи. К счастью, только на долю. Мгновенно стало ясно, что передо мной действительно новый аватар. Он просто не мог им не быть.
В этом мире аватары обладали особой мистической привлекательностью, и, глядя на мужчину передо мной, я старалась помнить именно об этом. Помнить и не обращать особого внимания на длинные белые волосы с колдовским золотистым оттенком, что был и у грифоновых перьев. На идеальный овал лица с волевым подбородком и чуть впалыми щеками, придающими скулам резкость и силу. На насмешливо изогнутые губы.
Султан Эфир носил необычный белый наряд, уложенный складками драпировки через плечо и перехваченный широким поясом с серебристо-золотыми монисто. В каждой монетке там в самом центре поблескивал красный граненый камушек. На мощных руках повелителя воздушного королевства сверкали наручи с мелким детализированным узором из птиц, перьев и крыльев, а кисти оказались перетянуты тонкими, будто кожаными ремешками на манер то ли перчаток без пальцев, то ли странных, испещренных завитушками боксерских бинтов.
На поясе у него покоились два тонких волнообразных кинжала с расписными драгоценными рукоятями, а сбоку на поясе были прицеплены будто для красоты пять металлических перышек, искусно сотворенных кем-то из серебра или платины.
– Приветствуйте Его Светоносное Владычество, – закричал тут же мужчина где-то чуть в стороне, протрубив три раза в длинную штуковину так, что я вздрогнула, – Эфиррей фэр Шеррад седьмой, седьмой шейх фер Шеррадов из геноса Белого солнца! Султан Подлунного цветка, Белый грифон Вечного неба, лучезарный правитель Великой воздушной империи, Лазурный шах и сын небес!
– Вечного неба! – отозвалась небольшая толпа людей, что встречали здесь своего повелителя. Видимо, это были особо приближенные к Его Владычеству. Женщины упали на колени, мужчины склонили головы чуть ли не до самого пола. Причем, кажется, и те и другие делали это не с выдуманным, а вполне себе с настоящим восторгом.
На несколько мгновений на огромном мраморном балконе воцарилась абсолютная тишина. Даже могучие звери, что оказались кем-то вроде саблезубых тигров, демонстративно упали на животы и положили морды на лапы.
И слава богу, а то, признаться, струхнула я знатно, когда Эфир (оказавшийся на самом деле Эфирреем фер Шеррадом) взял меня за руку и потащил вперед, прямо к злобным хищникам в лапы. Ну и к их саблезубым питомцам.
– Не бойся, это моя семья, познакомься с ними и поймешь, что они тебя не съедят, – шепнул мне тем временем на ухо султан, не переставая мягко улыбаться. Как будто знал все мои мысли.
– Как я понимаю, другого варианта у меня все равно нет, не так ли? – вздохнула я в ответ, прикидывая, что самостоятельно из этого замка на “палочке” мне все равно не выбраться. А если и выбраться, то куда идти?
В Огненную империю к дожу? В морскую пучину к эмиру?
В этом мире у меня нет дома и есть лишь одна вещь, которую можно назвать целью.
Я сжала повисший на цепочке виал Первых драконов, что сейчас был наполнен кровью Черной жемчужины и изредка будто бы слегка пульсировал. Казалось, после случившегося в морском эмирате артефакт немного ожил. Он уже не был пустым кристаллом, который холодно переливается десятками граней. Это было почти… существо.
Если я смогу оживить его до конца, возможно, сумею вернуться домой из этого сумасшедшего мира?..
– Мне нравится, что ты такая смышленая, – усмехнулся Эфир, и в этот миг мы очутились напротив низенькой женщины лет сорока на вид. Она была красивой, держалась статно и властно. А фамильные черты с султаном не оставляли сомнений в том, кем она являлась Эфиру.
– Это моя дорогая матушка, великолепная лидэ, султанша Ягайна фер Шеррад из геноса Белого солнца, – представил ее Эфир и тут же поцеловал руку матери, коснувшись затем ее кисти лбом.
– Здравствуй, мой дорогой сын, рада, что ты вернулся в целости, – проговорила она, приближаясь и обнимая мужчину, для чего тому пришлось серьезно наклониться.
Ягайна была совсем уж небольшого роста, имела кипенно-белые волосы, как и у сына. Разве что ее пряди не блестели золотом, а больше походили на матовый пух, уложенный в гнездо из завитушек. А поверх этого кудрявого “пуха” сверкала крупная тиара с розовыми камнями.
– До что со мной могло случиться среди хвостатых рыбешек, лидэ? – усмехнулся султан, сбоку донеслись сдавленные женские смешки.
– Не стоит недооценивать морской народ, Эфир, я всегда говорила, – строго покачала головой Ягайна, теперь периодически кидая на меня поверхностные, но довольно неуютные взгляды. – Хоть ты и, несомненно, силен, и мощь твоя превышает всех остальных аватаров, ты все же не бессмертен – и неплохо бы об этом помнить! Мог бы послать… на это “важное” дело кого-то из наших доблестных яроганов.
На словах “важное дело” султаншу слегка перекосило, и она снова окинула меня коротким пренебрежительным взглядом. Мгновенно стало ясно, что с этой мадам мы не подружимся.
Впрочем, не больно-то и хотелось. Лишь бы не было от нее проблем, а вот в этом я уже была не столь уверена.
– Вы, как всегда, перегибаете перья, матушка, и не даете мне представить мою гостью, – улыбнулся Эфир, чуть поворачиваясь в мою сторону. – Это прекрасная Александра Колдунова, чароводница и чарогница, уважаемая подруга Красного дожа и Морского эмира. Надеюсь, что она станет доброй подругой и нам.
Снова кто-то сбоку зашушукался, а лицо султанши с трудом перекосило в сторону улыбки.
– Дуплексный маг? Интересно! Редко встречаются на нашей земле такие люди, – протянула она мне одновременно это сомнительное приветствие и свою бледную пухлую руку – явно для поцелуя. Мне аж поплохело.
Неужели я обязана была это делать???
Многозначительно посмотрела на Эфира, но султан лишь прищурился, продолжая улыбаться и не сводить с меня любопытного взгляда. Сам-то он матушке ручку уже уважил и явно ждет того же и от меня. Дело-то понятное: правила, этикет и дань уважению.
Вот только я в этом султанате не по своей воле! В гости меня не звали, а значит, и уважать я здесь никого не обязана. Тем более пухлощекую мадам, поглядывающую на меня как на нечто неприятное.
Впрочем, я успела заметить, что оглядеть султанша меня успела весьма качественно. Ее острое внимание не обошло ни мою внешность, ни помятый и слегка порванный наряд, ни богатый кракеновский гарнитур Венинумары, ни виал Первых драконов, что висел у меня на шее и иногда едва заметно пульсировал. Оборванкой я точно не выглядела. А значит, ее едва скрываемая неприязнь обусловлена чем-то иным.
– Уверяю вас, уважаемая лидэ Ягайна, что я вовсе не желала быть столь интересной, – ответила я, сцепив руки за спиной и слегка поклонившись ей в знак той единственной небольшой дани уважения, которую я готова была оказать.
У султанши на лоб взлетели матово-белые брови.
– Не переживайте, Александра, – проговорила она, мгновенно беря себя в руки. – Ведь и необычного в этом ничего нет, не так ли? – добавила тут же, с легким смешком глядя на сына. – Моя сиала, Элана, тоже дуплексный маг, ты же помнишь, она тебе много раз имела радость это демонстрировать во время ваших свиданий.
Султанша кивнула в сторону девушки, что стояла поодаль, а та счастливо улыбнулась, склонив каштановую головку.
Я закатила глаза. При знакомстве показывать мне любовницу сына! Как будто я претендую на его постель!
Игниса им всем в тапки и рудиса – в штаны. Чтоб плясали с раскаленными пятками и мокрыми задницами.
– Лидэ, сейчас не время для воспоминаний, – ничуть не смутился Эфир, – а Саша, как ее называют друзья (ты же позволишь моей семье тебя так называть, правда?), вовсе не обязана придерживаться нашего этикета и правил, она дитя совсем других империй!
С этими словами он потянул меня за собой, обводя рукой стоявших рядом девушек в очень богатых одеждах. Первой была низкорослая русая малышка, очень напоминающая Ягайну в молодости.
– Это моя сестра, лидина Майриханна фер Шеррад, султанша Белых облаков. А это сиалы – красавицы, входящие в ближний круг лиде и лидины.
Мне разом поклонились штук десять девушек в разноцветных тогах. Объединяло их только одно – волосы, что были гораздо темнее, чем у Эфира, его сестры и матери. А еще все они мне улыбались.
– Я думаю, вы познакомитесь и без меня, – продолжал с легкой улыбкой султан, глядя, как эти сиалы подходят ко мне и радостно сдавливают кончики моих пальцев, называя свои имена, которые я ни в жисть бы за раз не запомнила. – А это мои доблестные командиры яроганов, они следят за безопасностью во дворце и моей личной. Теперь будут следить и за тобой. При необходимости ты можешь приказывать им от моего имени.
Я с удивлением посмотрела на султана, не вполне понимая, за что такая честь. В этот момент мне поклонились десять мужчин в блестящих наручах, в коричневых кожаных доспехах с белыми и золотыми вставками, с тиснением в виде перьев и птиц. Рядом с каждым из них склонился, прижав морду к полу, большой рыжевато-оранжевый тигр. Их лапы были вытянуты в мою сторону, и я могла с немым уважением взирать на большие кирпично-медные когти, скребущие белоснежную плитку.
– Рады повиноваться вам, сиала Александра! – отрапортовали они, не поднимая на меня глаз и одновременно падая на одно колено.
Тигры издали громогласный рык, словно поддерживали каждое слово своих хозяев. И как ни странно, в этом рыке я вдруг услышала вполне человеческое:
“Приказ господина будет исполнен, будем служить тебе”.
Сердце забилось быстрее.
Тигры подняли на меня янтарно-желтые глаза, и я вполне ясно поняла, что понимаю речь зверей! Ведь именно эту способность я получила в Айреморе, только не верила до конца, что она со мной останется!
– Потрясающе, – выдохнула я тихо, глядя на животных как на диковинку посильнее белого грифона-оборотня. – Спасибо вам…
– Это машейры, коты зыбучих песков, – проговорил Эфир, внимательно глядя на меня, – связь с ними есть лишь у избранных, у редких чаровоздушников, которые обладают особой силой. Такие маги, как правило, становятся командирами моих яроганов и допускаются к султанатской охране. Без позволения хозяина машейра к такому зверю лучше не подходить. Сожрет. Даже я их побаиваюсь, – усменулся Эфир, проводя меня вперед так, что все командиры с тиграми выстроились в коридор по обеим сторонам от нас.
– А разве у тебя нет своего машейра? – удивилась я. Уж если связь с таким животным давалась тут за особую мощь чаровоздушной магии, то у аватара воздуха должен был быть самый махровый машейр из всех.
Но Эфир меня удивил.
– Командиры яроганов имеют связь с машейрами не потому, что их чары воздуха сильнее и мощнее, чем у остальных, хотя это и впрямь так, – усмехнулся султан. – Но ко всему прочему природа наделила их каплей древней силы. Когда-то у нас в султанате рождались редкие колдуны – те, кто могли говорить с любым животным. Но сейчас эта магия почти утеряна, остались лишь крупицы, и то для нас это целое сокровище. Таких людей раньше называли “говорящими со зверями”. Но теперь способность эта зовется не иначе как “звереслышание”. И я, к сожалению, ее не унаследовал. Аватары воздуха никогда не обладали ничем подобным, хотя, признаться, иногда я об этом мечтал. Моя матушка, к слову, была когда-то одним из сильнейших звереслышащих. Но, увы, не я.
Эфир задумчиво улыбнулся и взглянул на меня.
– Ну как тебе?.. – добавил он тише, когда оказалось, что вся церемония осталась позади со всеми ее участниками.
Мы почти покинули балкон и вот-вот должны были пройти через большие золотые двери, украшенные коваными завитушками и фигурками птиц, сидящих на цветах.
Именно в этот момент я услышала за спиной неясное шипение, переходящее в рык:
“Чужачка!.. Умри!”
Резко развернулась и едва не погибла во цвете лет от страха прямо там, где стояла. На меня летел, раскрыв саблезубую пасть, огромный огненно-янтарный машейр.
Похоже, их местное “звереслышание” меня как минимум не подвело, а как максимум – спасло жизнь. Дальше все стало происходить так быстро, что я едва успевала соображать.
Я отскочила в сторону, и громадная туша чудовища промчалась мимо. Кто-то в стороне закричал, краем глаза я видела, как девушки, что остались на балконе, ладонями закрывали лица и зажимали рты. Командиры яроганов схватили своих зверей за мощные блестящие ошейники, украшенные монетами и камнями, и только один, оставшийся без питомца, что-то кричал ему, покраснев от ужаса.
Машейр, который напал на меня, отказывался слушать хозяина. Да и немудрено: если командиры умели лишь “слышать” своих питомцев, то степень подчинения “питомцев” зависела, похоже, только от желания самих питомцев.
Все это отпечатывалось у меня в голове как-то само, автоматически. Я же при этом откатывалась в сторону с пути движения хищника, одновременно чувствуя, как внутри привычно просыпается единственная магия, которой мне удалось научиться управлять. Теперь эта сила стала для меня почти родной.
На кончиках пальцев собралось колючее напряжение, невидимая сосущая сила, притягивающая со всех сторон капли воды. И чем меньше вокруг было воды, тем сильнее начинало колоть кожу.
Несколько неуловимых долей секунды пальцы жгло, но затем быстро, почти незаметно для глаза, вода явилась на зов. Вся ладонь оказалась окутана пузырем жидкости, что буквально мгновение назад плескалась в декоративных фонтанчиках внутри залы, где мы оказались.
И вот: движение руки – и вода обратилась иглами, застыла, замерзла и стала смертельно опасна, скользнув вперед, к рычащей от злобы твари. Лезвия льда вонзились в тело машейра за мгновение до того, как он оттолкнулся задними лапами о плиты пола, чтобы вновь прыгнуть на меня. Времени на раздумья не оставалось, животное на этот раз было слишком близко ко мне. Любое промедление кончилось бы саблезубыми клыками в моем горле.
Однако едва тварь осела на пол, кашляя и истекая кровью, но все еще скребя когтистой лапой размером со сковородку в мою сторону, как сердце сжалось. Убивать животинку не хотелось. Но был ли выбор?..
– Шел! Эушеллар! – закричал командир, который явно был его неудачливым хозяином. Подбежал к животному и упал перед ним на колени, пытаясь вынуть ледяные иглы. Его руки тряслись, а лицо было полно ужаса и боли. Я почти видела, как по нему вот-вот покатятся слезы, и чувствовала, что убийство любимца мне выйдет боком, как пить дать.
Накажут и глазом не моргнут!
Я глубоко вздохнула, махнула рукой и закрыла глаза, потерев переносицу, ожидая скандала уже в следующую секунду.
От моего движения льдины в теле машейра растаяли, превратившись в воду. Командир монстра жалобно возопил, и тут же я услышала:
– Яссен Виндебран, командир пятого легиона яроганов, – звучал полный сдержанной ярости голос Эфира. – Отныне ты лишен всех регалий и будешь заключен в темницу для низших преступников до моих дальнейших распоряжений за то, что не сумел сладить с доверенным тебе зверем. Машейр по прозвищу Эушеллар, если выживет, будет казнен сегодня на закате за нападение на особу, находящуюся под султанатским протекторатом.
– Слушаюсь, Ваше Светоносное Владычество, – хрипло и горько проговорил командир, склонив голову. – Только прошу вас о милости, не убивайте Шела, он не хотел, не знаю, что на него нашло…
– Ты смеешь перечить своему султану? – хлестко и звонко спросила Ягайна, неожиданно оказавшись совсем рядом.
– Простите, султанша, не смею, – еще ниже склонил голову бедняга. И почти сразу его увели под руки двое замковых слуг. Ну как увели – скорее волочили по полу его мощную фигуру, почти полностью лишившуюся сил. Сапоги, подбитые металлом, уныло скрипели по полу.
Я переводила взгляд со своих пальцев, которые безо всяких символов, заклинаний и мыслеформ создали ледяные иглы, на громадное животное, которое лежало на полу и с трудом поднимало огромную грудную клетку. А еще я глядела на Ягайну, которая за все время нападения на меня не шевельнулась, стоя со сложенными на груди руками в другом конце зала. И теперь она оказалась так близко, что становилось даже неуютно.
Я не знала, что делать, но внутри все будто бы неприятно переворачивалось.
– С тобой все в порядке? – беспокойно спросил повелитель воздуха, подойдя ко мне и сжав мое плечо.
Длинные светлые пальцы с силой сдавили мышцы, но не до боли. Странно, но это дало мне понять, что он и впрямь испугался.
За что? За участь своей узницы? Видимо, моя цена среди сильных мира сего и впрямь стала высока. Осталось понять почему и как этим воспользоваться.
– Не убивайте машейра, – проговорила я наконец, когда командира Яссена увели прочь.
Эфир удивленно приподнял брови.
– Почему? Этот пустынный кот сошел с ума, он должен быть ликвидирован.
Я еще раз посмотрела на огромную тварь, которая была скорее тигром-переростком с жуткими клыками, чем каким-то там котом. В желтых глазах хищника светились сила, ум… и боль.
– А вдруг его кто-то заставил? – предположила я, подходя ближе к хрипящему от ран существу. – Тогда животное-то может быть и ни при чем.
– Это кто же мог бы заставить такого хищника, как машейр? – спросила Ягайна, приподняв бровь. – Тем более что Эушеллар был самым крупным из всех. Самым сильным. А влияние командиров на питомцев не столь велико. Я согласна с сыном, Шел сошел с ума.
Я посмотрела на султаншу и покачала головой.
– Мне бы тоже хотелось узнать, кто его заставил. И, возможно, я смогу это сделать.
– Каким же образом? – уточнил Эфир, и только сейчас я заметила, как вокруг стало тихо.
После того как я отразила атаку хищника, все присутствующие глядели только на меня. Девушки из двора султанши и ее дочери вообще, кажется, сделали шаг назад, и на их лицах застыло нечто вроде ужаса.
Похоже, они меня боялись.
Командиры оставшихся в зале машейров, наоборот, глядели с неожиданно скользящим по лицам уважением.
Я глубоко вздохнула и сделала еще один шаг вперед. Подходить к раненому Шелу было страшно, но я уже приняла решение. Тем более что бедное животное, похоже, уже потеряло сознание.
– Если я вылечу его, смогу спросить, – пояснила свои действия Эфиру. Неужели он станет мне препятствовать?..
Но его лицо лишь сделалось еще более удивленным.
– Ты умеешь лечить? – ахнула Майриханна, впервые подавшая голос с начала этой ужасной сцены. Только сказала она это одновременно с матерью, которая почти взвизгнула:
– Ты умеешь говорить с животными?
С трудом удалось сдержать ухмылку.
Если я правильно догадывалась, кто-то только что испугался оказаться разоблаченным.
Во мне стойко укоренилась мысль, что это Ягайна натравила на меня бедного машейра. Эфир случайно обронил, что его мать обладает даром звереслышания, в отличие от него. А значит, она вполне могла повлиять на действия Шела.
В любом случае узнать это можно было, лишь вылечив зверя и попробовав поговорить с ним.
– Умею, – кивнула я, бросив короткий взгляд на Ягайну.
Лицо должно было выдать султаншу с головой, но она умело строила лишь холодное удивление.
С этими словами я почти без опаски опустилась возле машейра на колени – тот окончательно потерял сознание и дышал все с большим трудом. Коснулась его огромного пушистого тела ладонью с гарнитуром Венинумары, а дальше сила полилась с пальцев практически сама.
Подарок морских богов работал прекрасно. Алые рубины глаз закрутились, заморгали в оправе из черненого серебра, и раненое тело окутало легкой дымкой, напоминающей водяной пар.
Мне самой все еще не верилось в то, что это и впрямь работает. Но багряные дыры в шерсти машейра затягивались и исчезали, а вскоре зверь задышал ровно и спокойно. Я поняла, что сеанс можно заканчивать, пока тварюшка не очнулась и не откусила мне руку в знак благодарности.
– Потрясающе, – проговорил Эфир, – переводя взгляд со зверя на меня. – Ты и впрямь настолько удивительна, насколько о тебе рассказывают…
В зале к этому моменту уже вовсю шептались. Даже мелкие служки и служанки, что потихоньку просачивались из других помещений, делая вид, что смахивают кисточками пыль с картин и статуй, – даже они замерли и с выпученными глазищами рассматривали меня.
– Можно отправить этого машейра в какую-нибудь клетку до тех пор, пока он не придет в себя и я с ним не поговорю? – осторожно спросила я у Эфира, а тот широко улыбнулся, чуть склонив голову. Белые волосы блеснули золотом и рассыпались по плечу.
– Тебе можно все, Саша. – И щелкнул пальцами.
Тут же несколько командиров подхватили тушу Шела и уволокли прочь. Их зверье послушно следовало по пятам, и не думая ни на кого нападать.
– А теперь пройдем со мной, дорогая гостья, я покажу тебе твои покои, – проговорил он, по-хозяйски взяв меня за руку и уводя прочь.
Я едва успела бросить короткий взгляд на оставшихся в зале девушек, чтобы понять, что никто из них, кажется, не смотрит на меня с раздражением, как на новую игрушку их повелителя. Наоборот, большинство не обращали на меня никакого внимания, а парочка мне улыбнулась. При этом та девица, которую Ягайна любезно представила как любовницу своего сына, вообще весело помахала мне рукой.
– Дурдом какой-то… – одними губами произнесла я.
Начала сказываться усталость. Хотелось куда-нибудь упасть и проспать дня три.
Эфир вел меня по потрясающей красоты замку, в котором было, казалось, не меньше миллиона окон. В каждом коридоре открывался вид на сияющее лазурное небо и солнце, что золотило шпили и крышу.
Но удивительнее всего мне показалось другое. Когда султан вдруг распахнул передо мной большие расписные двери из золота и серебра, а впереди показалась громадная комната с… абсолютно мягким полом, устланным подушками всех цветов и мастей.
– Сними, пожалуйста, обувь, Саша, – с довольной улыбкой протянул Эфир и, не дожидаясь, пока я это сделаю, вдруг сам опустился на колени и обхватил одну мою ногу.
– Что ты делаешь? – ахнула я, чувствуя, как горячие пальцы скользят по лодыжке.
Мне стало ужасно неловко. Я едва не потеряла равновесие, схватившись за стену, и в тот же миг Эфир стянул с меня мягкую туфлю, что была все еще мокрой после моря.
Я ощущала себя просто отвратительно, представляя, как нелепо выглядит сморщенная от влажности ступня. Холодная и некрасивая.
Но, подергав ей в надежде освободиться, я обнаружила, что это совершенно бесполезно.
– Стой смирно, лягушка, – хмыкнул Эфир. И его ладони сжали одновременно мои пальцы и пятку.
Я чуть не застонала от удовольствия. Как же, оказывается, я замерзла!
– Сам лягушка. Отпусти, – выдохнула, не переставая при этом краснеть. – Султан, тоже мне. Хватит трогать чьи попало ноги. Я твоя пленница, причем не самая чистая, надо заметить.
Эфир рассмеялся, а его пальцы прошлись по моей ступне изнутри, перебирая чувствительные точки и нажимая, казалось, на самые приятные из них.
– Знаешь, в чем прелесть быть султаном? – спросил он, и его глубокие синие глаза стали казаться все более золотыми, искры в них плясали и перетекали, словно песок в песочных часах.
– В чем? – невольно спросила я, стараясь не замечать, как увеличивается невидимая аура вокруг мужчины. Как воздух словно становится тяжелее и гуще, оседая на коже мурашками, колючими и одновременно мягкими угольками.
– Можно делать все, что захочешь, – тихо ответил Эфир, не сводя с меня золотого взгляда, от которого и я не могла оторваться. Словно искры в нем обладали гипнотическим эффектом.
Как бы там ни было, это оказалось очень красиво.
А султан тем временем взял вторую мою ногу, стянув с нее туфлю, и проделал те же движения, что и с первой. Я снова сделала вид, что мне ничуть не приятно, а очень даже наоборот, хотя кровь в жилах побежала быстрее. Я согревалась и становилась даже чересчур горячей. В горле застыл тяжелый ком, под желудком стало свинцово и напряженно.
– А теперь можно внутрь, – проговорил тем временем Эфир с легкой хрипотцой, его взгляд при этом упал на мои губы.
Я отвернулась, и зря. Потому что султан легонько толкнул меня в спину, а я полетела вперед, представляя, что вот-вот ударюсь об пол. Но мгновение спустя утонула в мягкой перине, будто сотканной из шелка. Эта перина тянулась на всю огромную комнату, куда меня привели, а редкие предметы меблировки располагались прямо на ней.
– В этих покоях не нужно стоять, моя дорогая, – промурлыкал довольный султан и, распахнув руки, упал где-то неподалеку.
У меня сердце зашлось в ураганном ритме.
Это было… почти как в детстве. Когда ты в большом надувном домике в парке развлечений и вокруг мягко и весело. Все для тебя.
Но пришлось подавить неуместный приступ веселья и постараться встать. Все-таки лежать на такой огромной кровати рядом с султаном Воздушной империи – не самая лучшая затея, хотя и местами забавная. Кому расскажешь – не поверят.
– Куда же ты, лягушоночка моя, – хохотнул рядом Эфир и схватил меня за ногу, едва я встала. Потянул на себя, и я вновь потеряла равновесие.
– Эй! – ахнула, падая совсем рядом с мощным плечом и обнаженным бицепсом, который и двумя ладонями не обхватить. На нем, кстати, красовался золотой пластинчатый наплечник в виде наложенных друг на друга блестящих металлических перьев. Мягкая, будто живая, золотая чешуя позвякивала от прикосновений, а под ней виднелся непонятный рисунок. Неожиданно белый.
– У тебя тоже есть татуировка? – почти не удивилась я. Только невольно восхитилась тем, как удивительно красиво смотрятся белоснежные линии на смуглой коже.
Моему вопросу Эфир, похоже, даже не удивился, но отчего-то он ему очень понравился. Улыбка на губах султана стала просто сияющей.
– Конечно, дорогая. Хочешь посмотреть поближе? – Одним ловким движением от отстегнул ремень с монисто и кинжалами и отбросил куда-то в сторону. Тяжелое украшение утонуло в мягкой перине и пропало с глаз. Я бы на месте султана занервничала: в складках шелка потом не сыщешь.
– Нет… наверное, – пожала плечами и покраснела.
Да, покраснела. Потому что любопытство сильнее неловкости, и это весьма прискорбно.
Эфир тихо хмыкнул и нажал на полукруглую фибулу с изображением когтеобразного кинжала на левом плече. Тут же верхняя часть тоги опала, оставляя мужчину напротив меня наполовину обнаженным. Вторая половина, нижняя, к счастью, за первой пока не последовала, но, учитывая, что пояс был уже далеко, а остатки расстегнутой ткани ничего не удерживало, я опасалась худшего.
Впрочем, стоило увидеть удивительный рисунок, как большую часть мыслей вышибло из головы. На груди Эфира жил самый настоящий белый грифон. Большая птичья голова, напоминающая орлиную, моргнула, глядя на меня, распахнула бело-золотой клюв и ринулась от плеча к груди. Как плащ из лунных перьев, мелькнуло огромное, испещренное кольчугой-рисунком крыло, и грифон скрылся где-то на спине султана, оставив обнаженную грудь совершенно пустой.
– Ой. Пропал, – проговорила я немного виновато, словно это он из-за меня скрылся.
– Не бойся, он не ушел далеко, – мягко улыбнулся Эфир, не сводя с меня загадочного взгляда, в котором сквозило что-то нечитабельное.
А затем указал пальцем на левое плечо. Там, в самой высокой точке, где возвышалась небольшая костяшка поверх литых мускулов, виднелся краешек золотого искрящегося глаза. Словно со спины Эфира дивное животное подсматривало за мной, как из-за горы.
Едва грифонье внимание было обнаружено, как глаз моргнул и скрылся, словно его засекли.
Султан рассмеялся.
– Ты его смущаешь, – проговорил он с усмешкой, согнув одну ногу в колене и положив на нее согнутую в локте руку.
– Как интересно, – невольно улыбнулась я в ответ. – У Тирреса тату тоже было живым, но оно не имело сущности… Словно было самим морем с его бесконечными водорослями, волнами и…
“Щупальцами”, – хотела закончить я, но вовремя прикусила язык. Мало ли, вдруг это раскрыло бы тайну его лика кракена? Не хотелось причинять эмиру хоть какой-то вред. Я все еще чувствовала с ним глубокую связь, словно сквозь солнечное сплетение кто-то протянул невидимую нить, которая теперь уходила куда-то далеко-далеко. И тянула меня на морское дно.
Я подозревала, что эта связь теперь навечно. Он был…
…моим другом.
Про Сициана я и вовсе старалась даже не вспоминать. Любая мысль отзывалась в нервах ноющей болью, заставляя ладошки становиться истерично влажными, а горло пересыхать.
– Да, Тиррес Неро – чуть более дикий аватар, чем остальные, – кивнул Эфир, не сводя с меня внимательного взгляда из-под темных аккуратных бровей. Я снова заметила, что он неотрывно следит за мной. За каждым моим движением.
От этого становилось серьезно не по себе.
– То есть он отличается от вас? – приподняла бровь я, стараясь не обращать внимания на неловкость. – Он сильнее?
Я старательно строила из себя уравновешенную личность, но, честно говоря, мой колодец уверенности в себе стремительно пересыхал после схватки в Айреморе, похищения, полета и покушения на мою скромную жизнь.
– Отличается не в лучшую сторону, – хмыкнул Эфир. – Его внутренняя сила – дикая и необузданная. По легендам, она может принимать самые разные формы – от добрых до чудовищно злых. Его сущность как море, на которое нельзя положиться. Никогда не знаешь, в какой момент начнется шторм и тебя смоет к рудисам в самые глубокие бездны, откуда уже не выбраться.
– То есть вы с Сицианом – аватары получше будете, правильно я понимаю? – подавила усмешку я. – Или лучше только ты?
Губы Эфира растянулись в хитрой улыбке. Мой подкол он явно оценил. А затем повернул голову куда-то назад, щелкнул пальцами, и с другого конца комнаты в нашу сторону полетел маленький столик, еще ниже журнального. У него были каменные ножки в виде звериных лап, а столешница оказалась в форме цветка с лепестками, направленными вниз. Поверх стола красовались ягоды, кувшины с напитками, мягкие булочки необычной пирамидальной формы и тарелки с кусочками ароматного мяса.
Я чуть в обморок не упала. После морского винограда, водорослей и моллюсков эти блюда показались мне райскими яствами.
Дальше все как в тумане. Очнулась я, запихивая в рот пятый бутерброд и запивая его каким-то горячим настоем, напоминающим чай с малиной и ежевикой.
Внутри разливалось приятное тепло, настроение стремительно улучшалось. Спать только захотелось жутко.
Все это время, как оказалось, Эфир молча смотрел на меня и едва заметно улыбался.
Когда последний кусок хлеба проскользнул в мою ненасытную утробу, я глубоко вздохнула и спросила:
– Ладно, накормил – спасибо. Что дальше? Может, скажешь уже, зачем я тебе? Зачем ты притащил меня сюда, что планируешь со мной делать? Или это будет слишком много информации для простой узницы?
Эфир чуть склонил голову, убрав за ухо густой шелк белых, как платина в лучах солнечного света, волос, и ответил:
– Мне незачем скрывать от тебя что-либо, Саша. Я планирую на тебе жениться.
Я аж воздухом подавилась.
– Что, прости?
– Женюсь, говорю, – усмехнулся он. – Будешь повелительницей Воздушной империи. А что, хорошая карьера, как считаешь? Из пленницы в султанши, а?
Я прищурилась.
– Что ты любишь? – продолжал он, видя, что я не тороплюсь с ответом. – Золото, драгоценности, наряды? Вкусная еда, вино, служанки, придворные? Власть? У тебя все будет.
Эфир смотрел на меня все так же внимательно и остро, как и прежде. И теперь я начала понимать, почему он это делал. Ему нужно было видеть мою реакцию. Каждый момент времени он выстраивал свой диалог со мной так, чтобы найти единственно верный подход.
Или слабое место…
В любом случае это было даже местами приятно. Кто еще будет так настойчиво пытаться сделать кому-то другому, малознакомому, хорошо? Разве что этот первый не охотник, а второй не угодил в мышеловку.
– Пожалуй, я откажусь, если ты не против. Могу даже начать тебя на "вы" называть, – невольно сбивчиво стала говорить я. – А то что-то мы, похоже, неправильно начали… Ты султан… то есть вы. Вы султан, а я… ваша гостья.
– Прекрати, Саша, я совершенно серьезно, – спокойно и нарочито медленно ответил Эфир. Словно решил, будто я жутко восхищена и сбита с толку его предложением. Он даже руку протянул и осторожно коснулся тыльной стороны моей кисти.
Меня как током ударило, и руку я мгновенно убрала. Но султан продолжил:
– Ты станешь Александрой фер Шеррад, султаншей Подлунного цветка, войдешь официально в генос Белого солнца. Тебя примет моя семья, и ты станешь одной из самых влиятельных женщин мира. А может быть, и самой влиятельной…
– И зачем мне это надо? – вдруг резко спросила я, так что султан даже слегка напрягся. По крайней мере, расслабленность на миг исчезла из его сильной фигуры. Впрочем, ненадолго. Он умел держать себя в руках.
– Кто ты сейчас? – приподнял бровь он. – Просто девушка без семьи и рода. Беглянка, что была наложницей Красного дожа и пленницей Морского эмира. Бедняжка, которую некому защитить. У меня ты будешь султаншей.
Я невольно стиснула зубы и нахмурилась.
– Если бы я была просто бедняжкой, которую некому защитить, то ты не унес бы меня силой, верно? Опасаясь, что в любой момент тебя может накрыть многотонная лавина воды, похоронив под собой все твои белоснежные перья.
Эфир прищурился, по его губам загуляла тонкая улыбка. А я повторила, вспомнив внезапно слова морского бога Тенемару:
“Никто в этом или любом другом из тысяч миров не должен тебе ровным счетом ничего. Если ты ждешь помощи – ты слаба. Если ты хочешь ответов – найди их сама. И никто уже не будет тебе указывать. Никто не сможет манипулировать тобой…
– Я не бедняжка. Может быть, у меня не так много друзей, как хотелось бы, но они есть, и они самые лучшие. Может быть, я не столь сильна, как мечталось, но достаточно для того, чтобы дать отпор. Даже тебе. Со временем. Ты можешь звать меня просто Сашей, если хочешь быть в числе моих друзей. Если же нет, у меня недавно появилось много других имен и прозвищ.
– Правда? – улыбнулся султан. – Поправь меня, дорогая гостья, я буду рад узнать, в чем моя ошибка.
Вздох сам собой вырвался из груди.
– Я Александра Колдунова, и я лаурия Красного дожа. Лаурия, а не наложница, – проговорила, раздражаясь оттого, что для всех могла быть простой любовницей Сициана. А мне и приближенной-то быть не хотелось, не то что кем-то еще. – Еще можешь звать меня эолой Великого эмира Айремора или Инсанимарой по прозвищу “Безумие моря”, сестрой подводных демонов или ведьмой из геноса Черной жемчужины.
Эфир слушал внимательно и, надо отдать ему должное, даже не засмеялся.
– Немало имен, правда? – хмыкнула я. – Хотя и не так много, как у повелителя Воздушного султаната. Но все это я рассказала для того, чтобы было ясно. У меня здесь есть род и семья, в которую я невольно, но вошла. И я вполне самодостаточна, чтобы не прыгать от радости после вашего великодушного предложения стать женой султана.
Эфир выдержал паузу, во время которой я уже начала думать, не сказала ли лишнего. Возможно, было бы лучше, если бы повелитель чаровоздушников не знал обо мне так много. В любом случае было уже поздно что-то менять.
– Что ж, действительно, я многого не знал о тебе, – проговорил наконец мягко султан. – Хотя это ничего и не меняет. Я забрал бы тебя из Айремора, будь ты хоть простой служанкой, хоть самой догарессой Огненной империи, – улыбнулся он так властно и одновременно обезоруживающе, что меня словно ледяной водой окатило.
– Ты не смог бы забрать меня, если бы не мое заклятье, раздвинувшие море, – только и удалось бросить мне. Почти из вредности.
Эфир хмыкнул и улыбнулся шире. Медовый свет из громадного витражного окна упал на платиновые волосы, роняя на них разноцветные блики.
– Забрал бы все равно.
– Тогда тебя бы схватили, – пожала плечами я и отвернулась, разглядывая витраж на окне.
Руки и ноги так приятно тонули в мягкой перине, что меня начало чересчур сильно расслаблять. Хотелось уже продолжить беседу лежа.
А еще я вспоминала шеррия Тейнорана, Ала, палтуса Бро, рудиса Бу… и Тирреса с Сицианом.
– Если бы могли… тебе бы не дали меня забрать, – выдохнула в конце и все же оперлась на локоть, наполовину улегшись возле столика. Ну невозможно было долго сидеть на мягком!
Кроме того, чем больше я говорила всех этих напыщенных фраз, тем сильнее верила в них сама. А может, понимала, что так оно и есть.
Я действительно была нужна в этом мире слишком многим…
Эта мысль так резко ударила меня, что я на миг даже забыла, где нахожусь. Впрочем, султан быстро вернул меня на место.
– Что ж, так и есть. И твоей ценности я ни в коем случае не умаляю, – тут же улыбнулся Эфир, подняв ладони в защитном жесте. Мол, “я вообще ничего такого не говорил, ну что ты начинаешь-то”. Ага-ага, так я и поверила.
Но то, что он сказал дальше, повергло меня в еще больший шок.
– Я даже не стану скрывать от тебя то, почему ты так всем нужна. И почему вокруг тебя вертится не только Неро, который ни одной юбки не пропускает, но и Райя-нор, у которого и без тебя наложниц полон дворец.
Больно ударил, признаться. Больно.
– И почему же? – насупившись, выдохнула сквозь зубы я.
– Потому что ты аватар всех стихий.
Прозвучало как шутка.
– Что?
– Именно так, дорогая лягушечка, – усмехнулся Эфир и неожиданно покрутил двумя пальцами в воздухе. Под столиком взметнулся ветер, слегка взъерошивший белизну волос султана, и вся конструкция с пустыми тарелками улетела на другой конец комнаты, а сам повелитель улегся прямо напротив меня в точно такой же позе. Возникшее между нами расстояние было не более вытянутой руки. Я могла дотронуться до него, если бы сильно захотела. Могла бы провести рукой по широкой груди, на которую снова медленно начал наползать белоснежный грифон, поглядывая на меня золотым глазом. Могла бы коснуться перьев этой красивой волшебной татуировки, узнав, как отреагирует на это колдовской зверь.
Почему-то я была уверена, что повелитель Воздушной империи мне все это позволил бы. Я видела его первый день в жизни, но он настойчиво настраивал наши отношения так, словно мы были знакомы вечность. И я уже почти так себя и чувствовала. Разве что не забывала, что все это на самом деле ложь.
– Я не лягушечка. И уж точно не аватар всех стихий, – покачала головой, отведя взгляд к окну.
Витражи во дворце султана и впрямь были дивной красоты.
– Слухи расходятся быстро, Саша, – сказал вдруг совершенно спокойно и без капли улыбки Эфир. – Я многое узнал и многое сопоставил.
– Ты ошибся.
– Это невозможно, – безапелляционно качнул головой он, перевернувшись на спину и закинув руки за голову.
– Самоуверенность?
Короткий смешок.
Краем глаза я взглянула на него и вздрогнула, заметив, что татуировка грифона переползла с левого плеча на грудь, а затем, крадясь, пересела на правое плечо. Чтобы быть максимально близко ко мне. Теперь золотые глаза животного неотрывно следили за мной, и мне казалось, что на меня смотрит и сам Эфир. Хотя взгляд султана был направлен только в высь далекого, украшенного барельефами потолка.
– Ты видишь его, поэтому он не может от тебя оторваться, – тут же пояснил Эфир, и я вздрогнула. – Никто не видит магические татуировки аватаров, кроме магов, приближенных к ним по силе. А таких единицы. Теперь подумай о том, кто ты. Ведь грифона смогла бы увидеть лишь чаровоздушница. Огненного дракона Райя-нора – лишь чарогница. А живые водоросли на коже Неро – только чароводница громадной силы.
По позвоночнику словно кто-то пробежал раскаленными паучьими лапками.
– Готов поспорить, что татуировку короля чаротвердников ты тоже увидела бы, Саша. Иначе и быть не может.
– Но это же… разве это… – у меня не находилось правильных слов. – Разве это может быть правдой? Разве это все объясняет? Просто то, что я вижу татуировки?..
– Живые татуировки, – поправил меня султан, скользнув мягким синим взглядом с искрами золота по моей фигуре, а затем вновь подарив все свое внимание потолку. – Это ведь не просто рисунки, это сила. Дух автаров, наследие богов, заключенное в телах людей. Такая магия доступна только тем, кто и сам несет в себе подобное наследие.
– Но… Я не верю. Может, есть еще какое-то объяснение?
– Может, – кивнул охотно султан. – Ты можешь оказаться просто триплексным магом громадной силы. То есть каждая из трех стихий в тебе невероятно высокого уровня.
– Вот! Вот видишь, хорошее же объяснение, – невольно поморщилась я, едва это почти абсурдное предположение сорвалось с моих губ. – Правда, я не могу быть даже и таким магом. Я не обладаю силой воздуха и огня. Только вода неожиданно поддалась мне легко, словно всегда была где-то внутри.
Я невольно посмотрела на свои руки, в которых по привычке начали зудеть кончики пальцев. С тех пор как я научилась призывать воду, мне не надоедало это делать. Да и как могло надоесть? Тут мечтаешь с детства хоть о каком-нибудь мало-мальском волшебстве, читаешь книжки, смотришь фильмы, как вдруг… сама становишься персонажем хоть и довольно страшного, но все же полного колдовства мира.
Нет, это никак не могло надоесть.
Я покрутила указательным пальцем, и вокруг него собралось маленькое облачко воды, высосанное из воздуха.
– Внутри тебя все четыре стихии. – Эфир улыбнулся, повернув ко мне голову. – Вероятность того, что ты триплексный маг, все три силы которого равны по мощи силам трех аватаров, столь же низка, сколь низка вероятность того, что Неро подружится с Райя-нором и мы втроем пойдем пить вино в один из борделей чаротвердников.
Эфир засмеялся.
– И огня в тебе не может не быть, раз ты видела дракона Красного дожа. Это автоматически делает тебя великой чарогницей. И я удивлен, признаться, что Райя-нор никогда не учил тебя управляться с огнем.
Я глубоко вздохнула, в очередной раз понимая, что Сициан не только не торопился чему-то меня учить, он еще и обманывал меня. Ведь он объяснял тот факт, что я вижу его татуировку, совсем иначе. Говорил, мол, это признак того, что я подхожу именно ему. Что я лишь его собственность, предначертанная богами. Знал он и о том, что я вижу татуировку Тирреса. И настоятельно рекомендовал никому не рассказывать об этом.
– Учить тебя была его прямая обязанность и долг, – продолжал тем временем султан, разжигая во мне еще больше раздражения. Под ребрами жгло, и, к сожалению, это была не только злость, но и боль. – Аватара может учить лишь аватар. Поэтому, кстати, Неро и разделил с тобой свою силу, сделавшись твоим эоланом, – говорил Эфир неторопливо, все больше раскручивая спирали тайфуна в моей душе. – Иначе не могло быть. Ни у кого не хватило бы сил научить тебя, кроме аватара воды. Это еще один признак того, что ты не можешь быть никем иным, кроме как аватаром всех стихий.
– Блестяще, просто блестяще, – вздохнула я, тоже откидываясь на спину и закрывая лицо ладонями. – Получается, что Морской эмир тоже мне лгал. Он знал, что я… вот это самое?.. Аватар всех стихий?
– Может, сначала и не знал, – пожал плечами Эфир. – Но в конце наверняка догадался.
– Поэтому, значит, он хотел… – слова застряли в горле.
Я почти закончила фразу: “…на мне жениться”. Но подавилась невысказанным.
Ведь там, в Айреморе, я почти видела себя его женой. Я едва не согласилась, ощущая непреодолимую магическую связь, внутреннюю нить, соединившую наши души. А еще – думая, что он действительно меня любит, в отличие от Сициана.
– Поэтому, – спокойно ответил Эфир.
– Ты знал? – ахнула я, убрав ладони от лица. – Что Тиррес предлагал мне стать его эмирессой?
– Нет, не знал, – качнул головой Эфир и улыбнулся одним уголком рта. – Ты сама сейчас обо всем рассказала. Я понял. И конечно, понял теперь, что мое предложение стать султаншей Подлунного цветка уже не звучало для тебя столь уникально, как я думал, – мягко засмеялся он. – Прости меня за мою самоуверенность. Постараюсь больше не делать таких ошибок.
Я не сомневалась, что он и впрямь постарается. Искусство ведения диалога у султана Воздушной империи и впрямь было на высоте. Я чувствовала и замечала, как ловко он лавирует между моими эмоциями, двигая их в нужном направлении, но периодически все равно теряла власть над собой.
В этот момент я вдруг поняла, что он нарочно рассказал мне обо всем так, чтобы я злилась на Сициана и Неро!
Едва до меня дошла эта мысль, как щеки вспыхнули. Впрочем, проблема была еще и в том, что, похоже, он ни словом не лгал. Просто выдавал информацию именно так, как было выгодно ему.
Но информацию правдивую.
Эфир тем временем продолжал:
– Я не хочу, чтобы ты думала обо мне плохо, Саша. У меня нет в планах причинить тебе какой-либо вред.
– Тем более что, если я аватар всех стихий, тебе это и невыгодно, правда? – хмыкнула я. – А еще и потенциально опасно.
Эфир снова рассмеялся, вдруг взяв меня за руку. По кисти вверх словно пробежала волна горячих спиралек, обхватывающих мальчайшие нервные окончания. Словно микроудары током.
Проклятье. Этот мужчина был не менее опасен, чем предыдущие. А может, и более. Действовал он умом, а вовсе не шел напролом, как Красный дож, и не окутывал волнами хитрости, как Тиррес.
– Что ты дела… – начала было я, и в этот момент на моем запястье очутился тонкий сверкающий браслет с крупными прозрачно-желтыми камнями. Щелкнул крохотный замочек, и Эфир убрал руки. – Что это? – нахмурилась я. – Какие-то магические наручники? Метка в камнях? Я теперь не смогу выйти из дворца или покинуть твою империю?
Мгновенно вспомнилась сигна Анабена, которую оставил на моей ладони Тиррес, едва я появилась в его подводном царстве. Сигна, которая должна была меня убить, если я вздумаю сбежать.
– Что? – ахнул Эфир, и его большие синие глаза потемнели. Синева в них стала ночной, завораживающей. На ней еще ярче сверкало золото звезд. – Что ты такое говоришь? Зачем мне надевать на тебя наручники? Это подарок. Мне показалось, что ты можешь любить украшения. Тем более что такой красивой женщине, как ты, просто необходимы драгоценности, что лишь подчеркивали бы и служили сверкающей оправой ее солнечному великолепию.
Я приподняла бровь, искоса и с опаской глядя на браслет, который и впрямь был дивно красив. Желтое золото великолепно сочеталось с желтыми камнями, на сотне граней которых играли апельсиновые блики.
– Это редкие медовые бриллианты с цитринами и желтым турмалином, – рассказывал тем временем Эфир. – Мне хотелось как-то порадовать тебя и попытаться хоть немного скрасить тот факт, что я был вынужден тебя украсть, не получив на то твое согласие.
Я даже не знала, что ответить. А бриллиантов такого размера, а уж тем более такого необычного цвета, я не видела никогда в жизни.
– И никакого подвоха? – не могла поверить я.
Эфир вздохнул и снова посерьезнел.
– Если ты захочешь убежать, то я не буду останавливать тебя от попыток это сделать.
Прозвучало весьма двояко. Вроде как он меня не держит, а вроде…
– В смысле?
– Куда ты побежишь, Александра Колдунова из геноса Черной жемчужины? – вздохнул он нарочито невесело, и его взгляд оставался острым и темным. – Мы на вершине самой большой горы на континенте. Да и во всем мире. Гора эта создана магически, и спуститься с нее невозможно, потому что держится она на тонком каменном “стебле”. Именно поэтому наш султанат и называется “Подлунный цветок”, потому-то эта дивная земля с высоты полета грифона выглядит словно прекрасный бутон. Отсюда нет спуска, кроме как на крыльях.
Я резко выдохнула.
– Меня могут унести. Кто-нибудь, кого я попрошу.
– Не могут, – покачал головой он и вдруг в один миг стал так близко, что его длинные белые волосы упали мне на лицо.
Я забыла, как дышать. Он очутился на мне абсолютно обнаженным, потому что остатки тоги слетели, будто их и не было, а я оказалась лежащей на спине и глядящей в бездонные темные глаза с опасно яркими искрами внутри.
Голова закружилась. На секунду почудилось, что в ушах шумит ветер, а я лечу где-то над лесом или морем, долиной или горами, а над головой – полуночное небо…
– Я могу надеть на тебя наручники и посадить в клетку, но зачем это тебе? – прошептал он еле слышно, внезапно опустившись к самому моему уху, так что дыхание смешивалось со словами, с биением сердца. И со странным ветром у меня в голове. – А зачем это мне, Саша? Я люблю довольных женщин, сытых, веселых и счастливых. Таких, как ты сейчас…
Закончив говорить, он чуть отодвинулся от моего уха так, чтобы снова оказаться напротив лица. А я ощутила, как в легкие входит тонкий, едва различимый аромат его духов, что-то цитрусовое и горячее, смешанное с мягким жаром близкого тела.
– Я хочу… – тихо-тихо произнес он, глядя на меня, не отрываясь, не моргая, и опустился чуть ниже, – …чтобы ты была счастлива.
И в этот момент воздух между нами окончательно закончился, а я слишком поздно это поняла. Его губы коснулись моих, а по нервам будто ударило плетью тока. Он почти не целовал меня, едва дотрагивался, а я чувствовала, как какая-то новая и непонятная мне энергия в самом центре груди буквально рвется наружу, тянется… тянется… тянется…
Огромных сил стоило мне оттолкнуть султана и занести ладонь для пощечины. Конечности будто налились свинцом, только тяжесть эта была приятной. Где-то в глубине души казалось, что ответь я на поцелуй Эфира – и вся тяжесть разом превратится в блаженство.
Поэтому стоило мне попытаться ударить султана, как я просто не успела этого сделать. Он перехватил мою руку за запястье и тут же отодвинулся, словно не целовал меня вовсе.
А в месте соприкосновения наших рук сверкнули маленькие молнии и запахло озоном.
Я лишилась дара речи. Снова.
– Мне нравится, – тихо прошептал Эфир, взглянув на это странное явление и улыбнувшись еще шире. Затем коснулся губами этого самого запястья, от которого только что сыпались мелкие искры, и тут же встал на ноги, оставив меня валяться на огромной перине одну.
При этом каким-то неведомым образом он успел прихватить снятую тогу, прикрывая ею нижнюю часть своего эффектного тела.
– Завтра определю тебя в нашу дворцовую школу воздушных чар. Готовься, дорогая.
– В школу?
Я так удивилась, что все окончательно перепуталось в голове.
– Конечно, – кивнул Эфир, явно довольный происходящим. – Аватар всех стихий должен учиться магии – это вопрос бесспорный.
– Думаешь… я смогу? – Сердце зашлось в бешеном ритме.
По правде говоря, я так сильно хотела узнать больше о магии, о волшебстве и стихиях, что едва не подскочила вслед за Эфиром и не бросилась ему на шею. Стыдобища-то какая…
– Естественно! – махнул рукой султан. – У тебя все получится. А я помогу.
Он подмигнул, развернулся к двери и ушел прочь, лишь на пороге бросив:
– Располагайся и ни в чем себе не отказывай. Слуг можешь вызвать, просто потянув вон за ту веревочку. А так – гуляй, где хочешь, делай, что хочешь, спать можешь прямо тут. Увидимся завтра, о прекрасная.
С этими словами он по-королевски кивнул мне, широко улыбаясь и прикрывая переднюю часть бедер белоснежной тканью. На рельефных мускулах заиграли разноцветные блики от витражных окон, красиво оттеняя бархатный загар кожи, кубики пресса, фактурные руки и сильные ноги. И обалденную задницу, которую прикрыть оказалось нечем, когда Эфир спокойно развернулся и исчез за золотыми дверями.
Едва он ушел, как я поняла, что держать себя в сознании сил больше нет. Упала головой в мягкую перину, подперла щеку ладонью и едва закрыла глаза, как провалилась в глубокий беспокойный сон, который после пережитого должен был длиться целую вечность.
Вот только проснулась я уже ранним утром оттого, что кто-то стучится в дверь.