Статус «VIP»
Первый курс
Вырезки из газет
…Утром десятого марта вышла из дома и не вернулась восемнадцатилетняя Вика Молотова. Особые приметы: рост средний, телосложение среднее, рыжие вьющиеся волосы чуть ниже плеч, прямая челка, голубые глаза. Одета была в черную длинную юбку и черную куртку. При себе имела рюкзак темно-синего цвета. Любые сведения о пропавшей девушке просим сообщать по телефону…
…Взрыв на нефтяной вышке в городе… (затерто) унес девять жизней работников станции и жителей окрестностей…
…После двухнедельных поисков вблизи реки Петли найдено изуродованное тело Вики Молотовой. Следствием была озвучена версия о серийном маньяке, орудующем в городе и окраинах. Отличительной особенностью всех убийств является наличие у всех жертв едва заметного укола за ухом от введения некого медицинского препарата. В интересах следствия подробности дела пока не разглашаются…
…
…Несколько страниц вырвано…
20.07.13
Дорогой Дневник!
Приняла решение удалить несколько твоих страниц, потому что написала там совершенно глупые вещи! Видимо, была не в себе. Теперь мне уже лучше. Я познакомилась с девочками по комнате. Нас, потерявших память, нашли на улице и привели сюда, в «Приют временного пребывания». Юля сказала, что немного помнит, как её родители погибли в авиакатастрофе. Соня вспомнила, как бабушка – единственный близкий человек, ушла и не вернулась, а её саму выселили из дома за долги. Я пока ничего не могу вспомнить. Помню, что дневник вела всю жизнь, поэтому, оказавшись здесь, сразу попросила тетрадь, якобы для рисунков (хотя я, признаться, совсем не умею рисовать!).
Директор приюта, Александр Иванович, сказал, что меня зовут Вера, а на мой вопрос о нашем дальнейшем будущем, ответил, что скоро меня заберут на специальное обучение. Интересно, какое ещё обучение?
Отдельно хочу сказать о директоре. Его здесь тайно называют Блин, видимо, потому что лицо у него круглое и всегда блестящее, а может, из-за фамилии – Блинов. Он добр ко мне, вчера позвал пить чай с пирожными. Но иногда мне кажется, он ко мне «подкатывает». Хотя я уже стыжусь своих мыслей…
22.07.13
Дорогой Дневник!
Сегодня приходили какие-то люди, долго меня рассматривали и задавали множество вопросов. Директор заранее предупредил, что это важная комиссия, от решения которой будет зависеть все мое будущее. Вела себя скромно, но, все же, непонятно, на кой черт я им сдалась? Память ко мне так и не вернулась, на множество вопросов я отвечала «не знаю». Наверное, все провалила…
Моих соседок отправили в детский дом. Им по четырнадцать. В комнате я осталась одна…
22.00. Уже был отбой, но я хочу тебе сказать: от меня только что ушел Блин. Приобнял так, сердечно, и сообщил о принятии на обучение. И мне снова показалось, что в пылу разговора, он гладил мою попу… Фу! Всё! Я спать!..
27.07.13
Дорогой дневник!
Не могу дождаться момента переезда! Ко мне больше никого не подселяют, хотя соседние комнаты переполнены. Боюсь засыпать. Вчера ночью обнаружила директора, сидящего на моей кровати. Он был в одних трусах! Весь такой волосатый! Проснулась от того, что кто-то гладит мою пятую точку. Думала, Домовой! Резко села на кровати и хотела закричать! Но Блин зажал мне рукой рот и сказал:
– Бояться нечего, девочка моя! Ты прекрасна! И я уже ухожу…
Значит, на счет приставаний я не ошиблась…
28.07.13
Дорогой Дневник!
…видела, как он достал из трусов свой член и стал «доить» его… Это отвратительно! Я не смогла уснуть и сквозь щелочки подсматривала, как он вошел в комнату, присел на край моей кровати и провел рукой по одеялу. Сердце сначала перестало биться, а потом мне показалось, что оно сейчас вырвется из груди! Не стала себя выдавать в надежде, что он уйдет. Но Блин вытащил свой «шланг» и начал им трясти! При этом он не забывал поглаживать мою ногу через тонкое одеяло. Мне хотелось вскочить и убежать, но все тело, будто онемело, я не смогла пошевелиться! «Шланг» вырос и приобрел форму среднего огурца (а в лунном свете зашторенных зеленых занавесок и цветом совпадал). Дрожащей рукой Блин потянул на себя одеяло, и я поняла, что это конец! Хлопчатобумажные сорочки, что нам дали в приюте по длине больше походили на майку – половину трусиков не закрывали. Он коснулся их рукой!.. Не знаю, откуда взялись силы! Я вскочила и ринулась бежать, но Блин больно схватил меня за руку – чуть не вывернул! Прижал меня к стене, зажав рот рукой, и проговорил на ухо плюющимся шепотом, приставив к моему горлу нож:
– Не ори, маленькая шлюшка! А то и вправду может случиться что-то плохое! Кому ты нужна! Раз!.. И нет девочки! Скажу, что сбежала!.. Или договоримся? Я отпущу тебя, а ты поднимешь свои милые ручки кверху, упрешься в стену, расставишь пошире ножки и не будешь мне мешать. Договорились?
И он сильнее прижал лезвие. Я утвердительно помотала головой и сделала, что он просил. Слезы ужаса катились по щекам, но я стояла и молчала. Потому что хотела жить. Сейчас я вспоминаю об этом и жить уже не хочу!..
За моей спиной послышалось глухое чавканье. Видимо, он продолжал доить свой «огурец», больно сжимая мне ягодицу. Затем, слегка приспустив мои трусы, он прижался ко мне своим большим волосатым телом, вертикально вклинивая «огурец» между моих половинок. Руками схватил мои груди и начал мять, попутно елозя всем телом по моей спине. Меня тошнило. Я закрыла глаза, чтобы сосредоточиться и не блевануть. Блин слегка отстранился и несколько раз смачно плюнул мне на попу. Теперь «огурец» заелозил по мне легче. На миг показалось, что если бы это делал красивый молодой парень, мне могло бы понравиться. И тут его рука плюхнулась на мою промежность! От неожиданности я вскрикнула – и Блин еще раз продемонстрировал мне острие своего кинжала! Замер и прислушался. В коридоре было тихо.
– Дыши глубоко! – скомандовал Блин, полоснув ножом трусики. Они упали к моим ногам вместе с ножом, а я задышала, захлебываясь рыданиями. Он послюнявил палец и, нащупав мой клитор, начал круговые движения. Я, было, замерла, но он повторил команду. Снова глубоко задышала. Блин сжимал мою грудь, делая какие-то манипуляции с соском. Я дышала, плакала, а промежность предательски горела и ныла! Ненавижу её! Чтобы как-то отвлечься, я вспомнила детскую считалочку и стала мысленно проговаривать её:
Мышь учуяла сырок,
Побежала, вдруг… щелчок!
И теперь она одна в мышеловке заперта.
Мышь сидит теперь мечтой,
Всё о жизни размышляет.
Сразу стало ей понятно
Где бывает сыр бесплатно!
Кот напился молочка
Скушал рыбки два куска,
Потянулся и зевнул,
Лег на коврик и уснул.
Кот увидел страшный сон-
Мышь огромная, как слон, -
Хвост, как хобот, а усы
Толще толстой колбасы!!!
Мышь кота хотела съесть,
Кот проснулся – дыбом шерсть.. .
Хорошо, что нет мышей на девятом этаже…
Едва успела произнести мысленно последние слова, как в какой-то момент меня всю, будто пронзило, я закричала, невольно сводя ноги и слегка присев. Блин успел снова зажать мне рот и, шумно выдохнув, крепко прижал к себе. По моим спине и ногам текла липкая жидкость.
– Вот так, девочка, – шептал он мне на ухо, задыхаясь. – Я ничего плохого тебе не сделал…Только доставил немного удовольствия. Жаль, ты уже завтра уезжаешь, а то мы бы с тобой еще покувыркались… Что ж, прощай. Там о тебе позаботятся… Ты научишься любить… И «ломать» тебя будут другие. Жаль… Ты такая сладенькая… Писечка моя…
Дальше он проводил меня до кровати, поцеловал колено, укрыл сброшенным раннее одеялом и удалился, на прощание предупредив, что случившееся, разумеется, должно остаться между нами.
Немного уняв дрожь от испытанного, я осторожно сходила в туалет. В коридоре слышалось разноголосое сопение. Нас никто не услышал. Брезгливо смыла с себя биологическую жидкость Блина. Это очень противно! Но что же все-таки со мной произошло? Может, я кончила? Это было приятно, хоть и страшно очень. Промежность все еще пульсировала. Хотелось еще…
Фу! Как стыдно и гадко!
1.08.13
Дорогой Дневник!
Извини, что так долго не писала. После того, как меня утром после злополучной ночи забрали из приюта, личные вещи, включая тебя, долго не удавалось получить. И вот только сегодня отдали. Очень многое произошло. И пока тихий час, готова с тобой поделиться.
Утром двадцать девятого уборщица тетя Маня принесла мне пару пустых пакетов и бутерброд с колбасой. Сказала, чтобы я собрала все свои вещи и быстро поела, потому что меня уже ждут в кабинете директора. Она перекрестила меня и удалилась, шаркая влажной шваброй по облезлому полу.
Всухомятку чуть не подавилась! Так торопилась сбежать. Разом покидала свое немногочисленное имущество в целлофановые «чемоданы», наскоро оделась и выбежала из ужасной комнаты, не оглядываясь!
Дверь в кабинет директора была открыта, и слышался разговор. Я замедлила шаг, чтобы что-нибудь услышать, но голоса вмиг стихли и Блин, выглянув в коридор, позвал меня войти.
Я вошла и увидела приятного молодого мужчину, он сдержанно и холодно мне улыбнулся, отчего вся моя кожа покрылась мелкими мурашками, а во рту неожиданно пересохло. Я, как последняя дура, уставилась на его пухлые губы, прямой нос и каштановые волны прически. Одет он был в светло-серый строгий костюм, приятно гармонирующий с нежно-фиолетовой рубашкой. В моих ушах зазвенело, и я не расслышала его имени, когда он представился и протянул мне руку. Я перевела взгляд на его ладонь, немного посмотрела и только потом очнулась. Так ругаю себя сейчас за этот ступор! Как так получилось?
Ну, в общем, этот «светлый» пожал мне руку, слегка погладив её. Затем, высвободился, резко обернулся к директору и, забрав с его стола какой-то пакет с документами (видимо, моими), обратился ко мне:
– Ну, вот, теперь мы можем отправляться. – Он показал рукой на дверь, и мы вышли.
За зеленым покосившимся забором приюта стояла огромная черная машина марки «BMW». Он открыл передо мной пассажирскую дверь и жестом пригласил сесть. Я забралась. Он подошел ближе, чтобы пристегнуть меня. Вытянул ремень безопасности и посмотрел мне в глаза. И снова по телу побежали странные мурашки. Не отрывая взгляда, слегка наклонился и точно попал в замок. Щелкнул. От него исходил приятный аромат мужественности. У меня закружилась голова, и я опустила взгляд. Дверь захлопнулась.
Через минуту, когда совсем пришла в себя, огляделась. Сквозь прозрачную мелкую решетку увидела лысого водителя (лица не видно – зеркало заднего вида отсутствует). «Светлый» сидел на пассажирском, приглушенно отдавая какие-то распоряжения. Машина тронулась. Через тонированные стекла я, будто впервые, рассматривала город. Память так и не вернулась. Я не смогла вспомнить, кто я и где жила до приюта. Что же со мной случилось?
Через полчаса мы оказались на трассе, явно ведущей из города. Куда бы меня ни везли, это будет лучше, чем еще хоть одну ночь остаться наедине с тошнотным Блином. Обещаю больше его не вспоминать!
Под мелькающие пейзажи я задремала. Видимо, сказались недавние бессонные ночи. Проспала, скорее всего, не менее трех часов и проснулась от того, что машина остановилась. Вокруг был лес… Мелькнула мысль, что директор все-таки нанял киллеров, и сейчас они прикопают мое еще неостывшее тело где-нибудь в чаще.
Дверь открылась и «светлый» предложил мне выйти. Сбиваясь, я ответила, что мне почему-то не хочется. Он усмехнулся и, заглянув мне глубоко в глаза, спросил:
– Чего боишься?
Я что-то промямлила. Он потянулся, чтобы отстегнуть ремень безопасности и снова обдал меня своим хвойно-елово-табачным ароматом. Тайком вдохнула и вжалась от страха в сиденье. Щелкнул замок, и черная лента ремня медленно поползла вверх, словно змея, заскользила по моему платью. «Светлый» смотрел на меня, не убирая от замка руку. Сердце мое при этом бешено колотилось, а я сама боялась дышать.
– Мы всего лишь прогуляемся, – тихо проговорил он и осторожно накрыл своей мягкой ладонью мои руки, комкавшие в этот момент белый подол. Не знаю, почему, но я вышла, поддавшись спокойствию его голоса.
И увидела размеренно шумящий сосновый лес. Где-то, метрах в ста-ста пятидесяти стояла изба, очень похожая на баню. Забора не было. Признаков обитания – тоже.
– Пить или есть хочешь? – раздался за моей спиной вопрос. Мы были вдвоем, водитель остался сидеть в машине.
– Да… – решилась я. Честно говоря, сильно хотелось в туалет, потому как в приюте сходить не успела. Немного ковыляя от несоответствующего размера, видимо, чужих лодочек, я неожиданно споткнулась о выпирающий из земли сосновый корень. И тут же оказалась в объятьях «светлого». Он молчал, держал меня под спину. А я вцепилась в ворот его пиджака и, покачнувшись, едва коснулась пухлых мужских губ. Застыла, испугавшись! Уставилась на него боязливо! «Светлый» слегка отстранился, не выпуская меня из своих объятий.
– Туфли? – спросил он шепотом, обжигая меня своим дыханьем. – Сними… – он провел указательным пальцем по моему позвоночнику – от шеи до поясницы.
– Что снять?.. – не поняла я, осторожно высвобождаясь.
– Туфли сними.
Вот, скажи мне, как я могла такое спросить! Дура!
Злосчастные лодочки взяла в руки и, присматриваясь к притаившимся шишкам, быстро зашагала по тропинке. Он шел позади.
– Туалет за домиком! – крикнул он, порядком отставая.
В этот момент меня посетила мысль, что именно сейчас можно было бы сбежать. Конечно, окрестности я не знаю. Но, думаю, смогу найти трассу и идти по краю леса, чтобы с дороги не заметили. Если бы тогда знать, куда меня везут. Но мысль о мнимой безопасности и возможном счастливом будущем меня остановила. Как же хочется поверить в лучшее!!!
Перед синеньким помещением снова пришлось надеть лодочки. Как же больно! В туалете я обнаружила, что у меня начались месячные. Долго стояла внутри, боясь выйти. Еще полчаса, и я вся промокну насквозь! И платье, и сиденье – все будет в крови…
– С тобой все в порядке? – услышала я бархатистый голос рядом с туалетом.
– Нет! – отважилась ответить.
– Аптечка наверху, – проговорил «светлый», и мне показалось, что он улыбался.
Я же ведь ничего не сказала, из чего он смог бы понять мое «положение»! Но как тогда он узнал? Я нашла прокладки и, глубоко вздохнув, вышла из биотуалета. Раскинувшись на лавочке, сидел «светлый» и смотрел в мою сторону. Щеки загорелись стыдом! Остановилась, опустив глаза, стала поправлять платье и снимать туфли.
– Вода в ковше, – проговорил он, махнув рукой на круглый стол, рядом с его лавочкой. Я подошла и под пристальным взглядом карих глаз поднесла воду к губам. Сделала глоток и почувствовала, как ледяная родниковая вода спустилась в мой пустой желудок. В животе предательски заурчало. – Фрукты в вазе, – отозвался «светлый», неожиданно посмотрев в лесную даль.
Почувствовала себя немного лучше и схватила первый попавшийся банан в надежде надолго утолить голод. Хрустнула и стянула порвавшуюся шкурку. Появилось ощущение, что мне всегда нравилось откусывать его одними губами. Чтобы поточнее вспомнить пролетевший мимо обрывок воспоминания, забывшись, я закрыла глаза и отломила губами банан. Вкус сахарный, мелко-крупинчатый. Похож на арбуз, но не настолько сладкий. Языком разламывая, растирала об щеку тающее лакомство, перемещая мелкие кусочки во рту, упивалась вкусом…
Открыла глаза и увидела с интересом и удивлением смотрящего на меня «светлого». Он слегка прищурил глаза и, казалось, пытался понять, что со мной происходит.
– Занятно, – произнес он, рассматривая меня с ног до головы, словно подопытную крысу. – Ты любишь бананы?
– Не знаю, – ответила я, пожав плечами.
Он встал и подошел ко мне. Взяв шарик спелого заморского винограда, медленно поднес его к моим губам. Я не сопротивлялась. Смотрела на него, как мышь на кота. Слегка приоткрыла рот, но шарик выскользнул и упал… в оттопыренную часть моего бюстгальтера!.. Я боялась дышать, стояла перед ним, как вкопанная, с виноградиной между грудей и открытым ртом, куда оная не попала по велению Судьбы. Желваки на скулах «светлого» заходили, казалось, разозлился. Он смотрел в мое лицо и сдержанно дышал…
Не знаю, сколько прошло времени. Неожиданно он отвернулся и быстрым шагом последовал к машине, холодно кинув через плечо:
– Жду в машине.
Судорожно вытащила шарик и засеменила, догоняя его.
Не оглядываясь, он открыл мою дверь. Я запрыгнула, интуитивно натягивая пышный подол на колени. Не глядя на меня, он быстро пристегнул мой ремень. Но неожиданно наткнулся взглядом на мою руку все ещё держащую виноградный шарик. Замер, будто смешавшись. Затем, осторожно взяв мою руку за запястье, поднес её к своим губам. Снова заглянул мне в глаза, холодно, но обжигающе. Зажал между зубами упругий шарик, выпущенный моими дрожащими пальцами, и медленно скрыл его между пухлых губ. Я вжалась в сиденье, испуганно дыша… Показалось, что я сейчас потеряю сознание. Живот тянуло, но вместе с тем как-то приятно сводило чуть ниже…
– Следующая остановка – школа, – проговорил он и хлопнул дверью.
К обозначенному месту мы приехали приблизительно через час. Дорога проходила через лес и бесконечно плутала, разветвляясь на несколько других.
За высоким кованым забором располагалось белое здание, видимо, старинное, но прекрасно реставрированное. Может, какая-то усадьба, обязательно спрошу у кого-нибудь потом. Скомкав в руках узелок из пакетов, озираясь по сторонам, я вышла из машины. «Светлый» махнул рукой на выходящую из школы женщину средних лет весьма приятной наружности.
– Это Элла. Она тебе все покажет, – пояснил он. – Увидимся на занятиях, Беливия…
И вот тут я совсем не поняла. Он назвал меня незнакомым именем. Может, что-то перепутал? Но и Элла потом также меня называла. И на двери комнаты, куда меня поселили, было написано: «Священные покои Анжелики, Дианы и Беливии». Короче, я пока в этом не разобралась.
Девочки, с которыми меня поселили, классные! И комната наша чистая, светлая и ухоженная. Правда, на тот момент, когда в дверях появилась я, девочек, как я позже узнала, тоже только что привели. Они покосились на мои босые ноги и рассмеялись. Я тоже рассмеялась. Как же это хорошо!
В шкафу висела форма, в которую Элла предложила нам облачиться: клетчатые в складочку короткие юбки красно-бело-коричневых оттенков, белые блузки, несколько пар колготок на полочке черного и телесного цвета, черные гольфы, синие приталенные пиджачки и непременный атрибут – клетчатый галстук в цвет юбки. Туфли представлялись совершенно уродливые – черные с круглым носом, без каблука, с перемычкой и застежкой, как у сандалий в детском саду… Но я не помню, ходила ли я в детский сад.
Поразила отдельная душевая комната с кучей пузырьков, различными шампунями, гелями для душа, маслами для волос и тела, всевозможными средствами ухода за ногтями, лицом, пяточками и т.д. Даже для ухода за интимными местами есть! Поначалу я подумала, что все это принадлежит девочкам, но они мне объяснили, что это общее. За что же, интересно, мне такое счастье???
Позвали на обед. В большой просторной зале, за маленькими столиками, по три-четыре человека принимали трапезу учащиеся или пока только готовящиеся обучаться. Мне сказали, что учебный год здесь начинается с первого августа, а не как в обычных школах. Только чему же здесь обучают? Мальчиков я увидела значительно меньше, чем девочек, в разы! Может, это колледж кройки и шитья, ну, или ещё какой-нибудь непопулярной у мужчин профессии? А в том, что это именно колледж, сомневаться не приходилось. Возраста обучающиеся были все примерно моего или чуть старше.
Накладывать пищу себе можно с длинного стола, где стоят всевозможные блюда. Конечно, не царский обед, но выбрать можно. Мы с девочками поставили на поднос суп с гренками, винегрет и по маленькому кусочку творожно-бананового пирога (не могу не отметить его потрясающего нежного вкуса!!!). Чайнички с чаем стоят здесь на каждом столе.
За разговорами я узнала, что мои девочки обе воспитанницы детских домов, только из разных городов. Анжелика – пышноволосая крашенная блонди с высокой грудью и гитарообразной фигурой, любит все яркое, в том числе и косметику, а Диана – весьма своенравная брюнетка, недоверчивая и осторожная, худенькая. Ну, а я, выходит, шатенистый среднячок!
После обеда мы решили посмотреть какой-нибудь фильм из коллекции дисков, хранящихся в комнате. Выбрали «Голубую лагуну». Мне понравилось, девочкам тоже. Хотелось бы встретить когда-нибудь настоящую любовь… Может, это случится здесь?
Всю ночь снился тот «светлый», мы гуляли по лесу и разговаривали о способах выращивания винограда. И он снова смотрел на меня так же глубоко и будоражаще, как тогда в машине…
Утром Элла пригласила в медпункт, где нас полностью обследовали: взяли всевозможные анализы, замерили давление, послушали, сделали полное УЗИ брюшной полости и т.д. Самое непривычное было сидеть в гинекологическом кресле. Осмотр проводил молодой бородатенький мужчина. Увидев нетронутой мою девственную плеву, задумался.
– Все хорошо, – сказал, поправляя очки. – Трогать пока не будем.
Не могу понять, что могло означать это его «пока».
– Ну, как нежные ручки доктора? – таинственно спросила Анжелика, когда я вышла, и они с Дианой прыснули от смеха. Не стала спрашивать, что она имела ввиду, иначе пришлось бы объяснять, что я все еще девушка.
После завтрака Элла проводила нас до спортзала, где, как она объяснила, уже собрались все наши сокурсники во главе с куратором группы.
«Светлого» зовут Павел, и он – наш куратор…
– Симпотненький! – прошептала Анжелика, поправляя гриву.
– Ага, – подтвердила Диана, зло сверкнув острым взглядом из-под шикарных ресниц.
Девушки так и вились вокруг него, улыбаясь и томно стреляя глазками. Фу! Какие дуры!
– Милые девушки! – обратился он к шелестящей массе. – Попрошу вас присесть на лавочки и выслушать меня. – Броуновское движение потекло в сторону скамеек. Я стояла у двери и наблюдала, как будущие студенты перестанут быть детским садом. – Беливия, ты тоже проходи! – обратился он ко мне. Будто очнувшись, бегом преодолела расстояние до лавочек и приземлилась рядом с моими девочками.
– Итак! – начал «светлый». – Меня зовут Павел, и я буду вас курировать на протяжении всего обучения, а именно трех долгих лет. Ну, или быстрых! – усмехнулся он. – Кто как будет учиться! Собрались вы здесь для того, чтобы научиться спасать нашу страну от бездарей и проходимцев. Освоив множество техник и методик, многие из вас получат достойную высокооплачиваемую работу, некоторые – не столь высокооплачиваемую, в зависимости от результатов, показанных во время обучения и успешно сданных экзаменов в конце каждого учебного года. Наша группа – это команда, ориентированная на успех, поэтому необходимо запомнить главную миссию этого заведения – быть как можно ближе друг к другу. Потому что взаимовыручка приходит только от «своих». Предлагаю познакомиться, обняться, поцеловать друг друга в щеку – это традиционный для школы ритуал сближения и основания команды. Можете встать и начать.
Девушки и двое парней поднялись с лавочек, не понимая, что нужно все-таки сделать.
– Поначалу это может быть стыдно и временами дико, но совершив это единожды, вы навсегда запомните смысл этого действия. Беливия, подойди ко мне, пожалуйста, – последние слова он адресовал мне!
Я подошла и остановилась в метре от Павла. Он сделал шаг навстречу и буквально сгреб меня в своих объятиях. Как смогла, ответила. Затем легко коснулся своей щекой моей щеки, имитируя поцелуй. Я закрыла глаза и вдохнула. Сладкий аромат мужского парфюма накрыл волной. Но это не тот запах! Я ошарашено посмотрела на него и отошла.
– Теперь ты, Анжелика! – он холодно позвал мою соседку и она, виляя бедрами, подошла к нему вплотную и, ловко обвив руками, повисла на шее. – Чудесно! – снова холодно похвалил её куратор. Вокруг уже все знакомились, обнимались и целовались. Прикольные чмоканья раздавались вокруг.
Меня сжал в охапку Валера, крепкий серьезный парень. Вместо поцелуя, потерся носом о мою щеку.
– Привет! – прошептала я.
Потом были Риты, Джоанны, Кати, Милены и т.д. Последним подошел долговязый очкарик Стас. Имя, надо сказать, ему совсем не подходит. Я обняла его где-то в районе чуть выше пупка, а он согнулся в три погибели, чтобы меня поцеловать.
После окончания первой встречи с группой и вправду сложилось ощущение, будто мы давно знакомы. Теплые эмоции переполняли, и хотелось общаться бесконечно, чтобы узнать друг о друге как можно больше.
Весь наш курс, как оказалось, поселили на третьем этаже, и можно было свободно ходить друг к другу в гости. Что началось после обеда – эйфория какая-то! Из комнаты в комнату, из комнаты в комнату…
Взъерошенная Элла бегала по коридору, пытаясь всех усмирить.
После ужина сил поубавилось, и мои клетчатые однокурсники разбрелись по комнатам. Анжела ушла в душ, а Диана – в библиотеку, когда вечером, за полчаса до отбоя, в мою дверь громко постучали. Я разрешила войти. Это был Валера.
– Привет! Проходи, – привычно ответила я. За этот гребаный день знакомств устала поправлять и перезаправлять наши кровати после постоянных ерзаний с сообщением самых заветных секретов соседней комнаты. Не думала, что это кому-то интересно, пока не увидела результат.
– Не хочешь подышать со мной воздухом на улице? – тихо спросил Валера, плотно прикрыв за собой дверь.
– А разве это возможно? – удивилась я.
– Только избранным, – подтвердил он заговорчески.
– Я «за»! Так устала в шуме и духоте!
– Тогда встречаемся в конце коридора, у лифта для грязного белья, через пять минут! – сдержанно улыбаясь, проговорил он и вышел.
Когда за ним закрылась дверь, я почувствовала себя вовлекаемой в некую авантюру, отчего приятно заныло в животе. Теперь, наверное, главное – не попасться.
Медленно преодолев коридор, увидела стоящего у туалета Валеру. Он шепнул мне «залезай» и показал на солидную выемку в стене. Я сложилась в три погибели, он нажал кнопку и успел запрыгнуть в опускающийся лифт. Вот это драйф! Через несколько секунд выемка перенесла нас прямо на улицу заднего двора школы. Валера спрыгнул и подал мне руку. Затем притянул к себе, заключил в объятья и поцеловал. Я упиралась, но он крепко сжимал меня.
– Пусти! – наконец, смогла выговорить я.
– Разве ты не этого хотела? – удивился он
– А разве «подышать воздухом» и «засосаться» – это одно и то же? – задыхаясь от возмущения, прошипела я.
– Для меня – да, – Валера отвернулся. – Ну, ты это… извини…
– Проехали.
В воздухе повисла тишина. Несколько минут мы делали вид, что наслаждаемся пеньем лесных птиц и стрекотанием цикад. Звездное небо своим темным куполом повисло над макушками сосен.
– А может, обнимемся, как утром? – вдруг предложил Валера.
– Давай.
И мы осторожно обнялись. Он больше не пытался меня лапать, не сжимал, словно медведь. Будучи совсем чуть-чуть выше меня, с широкими крепкими плечами, сбитым торсом и смуглой кожей, он казался чрезвычайно милым. Я невольно положила голову на его плечо и закрыла глаза. Как же спокойно! Невероятные ощущения. Наверное, он тоже закрыл глаза. Нежно гладил одной рукой мои волосы. Через одежду я чувствовала, как бешено колотится его сердце и напрягся пресс. А потом мне в живот стало что-то упираться. Очнувшись, я отстранилась.
– Извини… – прошептала я, глядя в его темные глаза. – Нам, наверное, надо возвращаться…
– Завтра повторим?..
– Не знаю…
И я снова залезла в выемку. Он нажал кнопку и запрыгнул.
– Не надо, чтобы об этом кто-то знал, – уже в лифте попросил он.
– Конечно, – подтвердила я. – Сама хотела тебя об этом попросить.
Мы чмокнулись на прощание у двери туалета, и я поспешила к себе, едва не попавшись на глаза Эллы, идущей по коридору с колокольчиком, оповещать об отбое.
Утром, после завтрака, куратор собрал нас в библиотеке, объявив, что расписание готово и можно разобрать комплекты книг, а также записаться на абонемент. Нам раздали листочки, смысл которых я до сих пор до конца не могу понять. Это расписание:
Пн: 9.00-15.00
Введение в специальность (теория)
Любовь
Основы медицины
Самооборона
История отношений
Вт 9.00-16.00
Чувственность
Массаж (теория)
Основы выживания
Биоэнергетика
Компьютерные практики
Массаж практика
Ср: 9.00-15.00
Введение в специальность
Секс (теория)
Основы НЛП
Основы медицины
Внешность
Чт: 9.00-16.00
Физиология
Самооборона (практика)
Основы медицины (практика)
История искусства
Массаж (практика)
Пт: 9.00-18.00
Физкультура
Физкультура
Массаж (практика)
Основы контрацепции
Английский разговорный
Компьютерные практики
Внешность
Чувственность
Сб: 9.00 – 15.00
Любовь (практика)
Основы НЛП (практика)
Чувственность (практика)
Биоэнергетика (практика)
Лекция по гигиене
Лекция по конспирации
– Внимательно ознакомьтесь и задайте вопросы, – вздохнул Павел.
– Это кто, интересно, нас собирается научить любви и чувственности? – томно спросила, наигранно хлопая ресницами, Анжела.
– Я – преподаватель по Чувственности, приятно познакомиться! – улыбаясь, отозвался куратор. – А твой теперешний приемчик смело можешь внести в список дешевых и неинтересных трюков.
В библиотеке воцарила полная тишина. Анжела фыркнула от неожиданности, да так и осталась стоять с открытым ртом и широко распахнутыми глазами.
– Преподаватель по Любви – многоуважаемый Лев Яковлевич. Он будет настаивать, чтобы вы называли его по имени, без отчества. Сделайте, как он просит. Еще вопросы есть?
– Кем мы станем после окончания? – робко озвучила Диана мучавший всех вопрос.
– Агентами специального назначения, – ответил Павел. – Вас не существует, запомните это. Вас нет, и никогда не будет. Но вы и будете главными поворотными рычагами. Вы – ничто и все одновременно!
– Круто! – не сдержался Валера. – Только очень уж предметы странные!
– Поверь мне, к третьему курсу ты поймешь, насколько они важны в жизни людей, простых смертных. Но не вашей! Вашей жизни нет, есть только интересы страны.
– А зачем же нам тогда Любовь? – спросила Рита.
– Вот для этого она и нужна, чтобы разделять цели и понятия. Чтобы никто не смог вскружить голову. Но лишь вы смогли бы предотвратить конфликты, повернуть вспять время.
– А семья, дети?.. – всхлипнула Милена.
– Наша группа – это ваша семья! Единственная!
Сердце в моей груди бешено колотилось от тех пылких слов, который произносил Павел. В голове путались мысли, забирались одна на другую и жалобно пищали.
Встреча окончилась хмуро. Разговаривать не хотелось. Каждый думал о своем. Медленно разбрелись по комнатам.
Перед отбоем Валера поймал меня в коридоре и, заговорчески подмигнув, махнул головой в сторону бельевого лифта. Я махнула головой и показала два пальца. Через две минуты мы уже спускались вниз.
На улице шел дождь. Где-то гремело, капли отвесно падали на зеленую лужайку газона. Мы стояли под козырьком и глубоко дышали, наслаждаясь свежестью.
– Что ты думаешь по поводу сегодняшнего? – начал первым Валера.
– Не знаю. Будем учиться – увидим, что да как.
– То есть, ты готова стать шлюшкой на службе у государства??? – сорвался на крик Валера.
– О чем ты?
– Я видел расписание второго и третьего курса и ходил сегодня в дальнее крыло… – прошептал он.
– И? – непонимающе развела руками я.
– Там полные комнаты тренажеров и штучек всяких!
– Спортом что ли за…
– Очнись, Беливия! Какой спорт! В станок тебя поставят и пустят по кругу! Ты поняла?!
– Нет… – соврала почему-то я.
– Надо бежать отсюда, пока не поздно! Это страшное место!
– Но мне не куда! Я ничего не помню! – прошипела я, захлебываясь от страха.
– Пойдем со мной… Мы всегда будем вместе. Я не трону тебя. Пока ты сама меня об этом не попросишь, обещаю. Сбежим куда-нибудь в деревню, там полно брошенных домов! Будем сажать огород. Я буду ездить в город на заработки! Проживём! Соглашайся!..
Я смотрела на него ошарашено и не понимала, что происходит. Казалось, я сплю и не могу проснуться! Этот приют, эта школа, и лифт!.. Откуда все разом взялось? Ноги подкосились, я опустилась на ступеньку массивного крыльца и заплакала.
– Эй! Ты чего?.. – засуетился вокруг меня Валера. – Хочешь, мы прямо сейчас дождемся темноты и уйдем?.. Ну, не плачь, пожалуйста!
– Ага! В самый ливень! – всхлипнула я и уткнулась в подставленное плечо.
– Хорошо, – согласился он. – Давай, завтра.
Тем же способом, что и накануне, мы незамеченными вернулись на свой этаж.
– Где это ты ходишь второй вечер, перед отбоем? – ехидно спросила Анжела. – Уж не с Валерой ли закрутила? – прыснула она. – А то Стасик говорит, что он тоже где-то пропадает…
Сердце екнуло, но мне удалось взять себя в руки.
– Нет, – только и смогла ответить я.
– Ну-ну! – не отрываясь от обработки ногтей, почти безразлично сказала она.
Утром, позавтракав, мы пошли на наши первые занятия. Ничего криминального, о чем рассказывал Валера. Все интересно. Решила остаться на время, пока не случится чего-нибудь сверхординарного. Все! Пока! Убежала!
2.08.2013
Дорогой Дневник!
Не могу унять эмоций. Пишу в туалете. Отбой уже был, а я до сих пор нахожусь под впечатлением прожитого дня, не могу уснуть!
Первым уроком была Чувственность – доселе понятие для меня весьма расплывчатое. Я полагала, что это что-то типа сексуальности, но Павел сказал иначе. Занятие проходило в библиотеке, где на многочисленных мягких креслах каждый может принять удобную для него позу. Он обошел всю группу и, остановившись на мне, сидящей на ступеньке винтовой деревянной лестницы, прямо на уровне его глаз, произнес:
– Иногда под чувственностью понимается способность человека переживать аффективные состояния – иными словами, испытывать эмоции. Примечательно, что чувства – термин, однокоренной со словом «чувственность», сюда не относится. Эмоция всегда ситуативна, то есть существует «здесь и сейчас», будучи вызвана какими-то конкретными обстоятельствами, и потому кратковременна. Чувство же постоянно – это «долгоживущее» состояние, связанное с определённым объектом…
Я вспомнила круглый шарик винограда, упавший мне в лиф…
И во мне вспыхнуло пламя! Захотелось встать и при всех впиться поцелуем в его пухлые губы, прижаться грудью к его груди и обвить своими руками его шею! Он молчал. Смотрел на меня серьезно, будто чего-то ожидал.
Потом он что-то говорил об Аристотеле, Бэконе, Локке, но я не могла его слушать. Мне нравилось наблюдать за движениями его губ, изредка облизываемых быстрым языком. Смотреть на его шею с пульсирующей венкой… Первая пуговица рубашки расстегнута, а вторая…
Прозвенел звонок, и моего плеча коснулась чья-то рука сверху.
– Ты в порядке? – спросил Валера.
– Да, – выдохнула я. – Всё хорошо.
Ты прости, дорогой Дневник, но я ничего не буду рассказывать тебе о теории массажа и основах выживания. Предметы очень интересные и в жизни, безусловно, полезные. Но после биоэнергетики мое мировоззрение изменилось! Мне кажется, что я лучше вижу, чувствую и слышу. Меня это пугает и завораживает одновременно! В голове проносятся какие-то картинки, понять которые я не могу! Я живу в них, и они живут во мне!..
– Вдохнули и представили пламя! Вы – пламя! – командовала спокойная женщина с красивым именем Стелла. Мы все лежали на полу на мягких ковриках спортивного зала и продолжали осваивать методику дыхания. Из больших, расположенных по всем четырем углам колонок, раздавалась какая-то славянская динамичная музыка. Я закрыла глаза и на фоне серой, потрескавшейся от жары пустыни, увидела большой яркий костер. Себя увидела в длинном расшитом сарафане с рукавами, клешеными от локтей. Волосы были распущены, на шее какой-то медальон. Огонь звал меня к себе, что-то нашептывая… И я вошла в него! Вспыхнул рыжими всполохами сарафан, а я сама стала пламенем! Закружилась в костре ярком! И засмеялась, так хорошо и легко мне стало!..
Но неожиданно голову, словно сжало металлическим обручем, и я перестала дышать…
Перед глазами одна за другой начали проскальзывать картинки, причиняющие неимоверную боль.
…Старая страшная женщина била меня по лицу наотмашь, а я стояла и молчала. А она била и била. Это была моя мать. Я её вспомнила. Пила она сильно – топила свою любовь и истерзанную душу. Она изменила своему возлюбленному с моим отцом и забеременела. Пришлось выйти замуж. Отец любил её безумно, потому тоже пил…
…Училась я хорошо, но особо ни с кем не общалась. Одноклассницы смеялись надо мной и называли «голодранкой». На выпускной я пришла в обычном платье, которое мне досталось от соседки. И нечаянно услышала разговор, о том, что меня должен был обесчестить Кирилл, сразу после салюта в честь окончания учебы. Не знаю, почему я осталась и не ушла домой! Этого не смогла вспомнить…
…И снова мать! Она получает от Павла крупную сумму денег… Это за меня… Она меня продала… Ей совсем не жаль…
…В огромную зубастую пропасть неимоверно долго летела после сока с какими-то примесями… Челюсти смыкались, и я кричала…
…Нож у моего горла и потный запах Блина. Неровное пыхтение. Мой страх и удовольствие…
…Я в биотуалете, истекаю кровью. Павел стучится, а я не могу ответить, потому что во рту у меня кляп…
…Совершенно нечем дышать! Я тону…
Очнулась в мед.пункте. Оказалось, что я потеряла сознание прямо во время занятия. Павел стоял рядом, гладил меня по волосам, смотрел обеспокоенно. Мне это нравилось. Все эти гадости стоило пережить, чтобы увидеть тепло и заботу в его глазах.
От практических занятий по биоэнергетики меня освободили. Стелла сказала, что со мной необходимо заниматься индивидуально, до тех пор, пока страхи из меня не выйдут. Честно, мне не очень понятно, что это значит.
На практическое занятие по массажу я, разумеется, опоздала. Одногруппники уже вовсю осваивали подготовительную часть на манекене. Резиновая кожа плохо поддавалась, приходилось прикладывать немало усилий.
Волнение во мне не прекращалось. Я думала о своей семье. Не могла не думать. Получается, не было никакого детского дома, как у других… Но неизвестно, кому лучше, а кому горше…
После занятий мне казалось, что все сговорились расспрашивать о происшедшем. Голова сильно болела, а под ухом каждые пять минут кто-нибудь жужжал с вопросами.
Так я дожила до вечера…
Спать ложиться боюсь. Даже глаза закрывать страшно. Будто снова начинаю падать в эту зубастую пропасть…
Надеюсь, завтра Стелла сможет мне помочь.
3.08.13, раннее утро
Дорогой Дневник!
Чувствую себя самой счастливой! Теперь я могу сказать наверняка! Я влюбилась! Да ты, наверное, уже и сам догадался! Только я не буду называть имени из соображений безопасности. Знаю, что никакого побега не будет! Я останусь здесь и вынесу все, лишь бы быть рядом с ним! Как же это прекрасно!!!
Уснуть ночью мне так и не удалось. Часа в три спустилась на кухню, чтобы выпить воды. Я настолько была поглощена своими видениями, что брела, опустив голову. И наткнулась на него! Он поймал меня в свои объятия и неожиданно обнял, как маленькую. Потом стал целовать мои волосы, плечи и руки. Глаза его были закрыты. И я последовала этому примеру. Коснулась его пухлых губ и застонала. Низ живота запылал! Он поймал мой стон, прижал к себе крепче. А я, расправив плечи и вцепившись одной рукой в его белую майку, впилась губами в ту самую заветную пульсирующую венку. Он приглушенно застонал и прижал меня к стене. Осторожно закрыл дверь на кухню и выключил свет…
Сердце бешено колотилось в груди в ожидании неизбежного. Я глубоко дышала, не в силах сдерживаться. Он уперся руками в стену на уровне моих плеч и больше меня не касался. Я замерла. Что нужно было делать??? Чувствовала на себе его тяжелый взгляд, не в силах пошевелиться. Ну, почему он не продолжил??? Я так этого хотела!!! Не знаю, как следующие действия пришли мне в голову! Может, это была не я? Слегка поднимая края сорочки, зацепила дрожащими руками трусики и сбросила их на пол. В едва проскальзывающий сквозь щели двери свет увидела, как он поднял голову кверху, глубоко вдохнул и, ничего не говоря, вышел вон. Как это понимать?..
На подкосившихся ногах я сползла на пол и села на корточки. На губах все еще горели его поцелуи! Как же это удивительно! Но стыдно! Выдержу ли я теперь очередную встречу, не закричу ли о своих чувствах на всю аудиторию! Я ему нравлюсь! Это определенно так!
Через пару часов проснусь, и мы снова увидимся…
5.08.13
Дорогой Дневник!
Мы не увиделись утром… Вместо первого урока были два по секс-теории. Сначала я подумала, что он все устроил специально. Взял и не пришел. Слушала Вильдана, преподавателя, и мысленно примеряла все тонкости на себе. Вместе с ним…
Последующее НЛП (нейролингвистическое программирование) объяснило, как добиться желаемого результата с помощью разговора. Последним занятием была любовь к себе, ну, т.е. Внешность…
Я искала его в столовой, ходила по коридорам, даже дошла до той самой части дальнего крыла, о которой рассказывал Валера. Все двери были заперты, но по всему было ясно, что внутри идут занятия. И на ужин тоже он не пришел. Я засиделась настолько, что увидела, как повара собираются уходить по домам. Он не пришел…
К вечеру совсем не осталось сил. Я лежала на кровати и не двигалась, когда в дверь вошла Стелла. Она позвала меня в свой кабинет разгрузки, что находится в прилегающем дополнительном здании – Доме релакса. На пути встречались учащиеся, идущие из бассейна, бани, хамама и т.д. Надо будет обязательно сходить сюда с девочками! Коридор светился тусклым фиолетовым. Стены украшали картины различных сцен из буддизма, по крайней мере, мне так показалось.