Спящая. Книга Первая - читать онлайн

Часть Первая. Путь.

Время: здесь и сейчас. 1999 год.

Место: Нью-Йорк.

Крис не мог представить свой день без мысли о ней. Её лицо постоянно возникало в голове с той же навязчивой силой, с которой сердце бьётся в груди. Он закрывал глаза – и вот она: её образ, её улыбка, её глаза, смотрящие на него. Она стала его музой, его наваждением. Крис не понимал, что это значит, не знал, почему она захватила его мысли так внезапно и почему не может избавиться от этого наваждения. Всё началось около недели назад, словно кто-то повернул невидимый ключ, открыл дверь в его сознание и впустил таинственную незнакомку…

***

Как и всегда, он стоял на Торговой улице, прислонившись к стене здания, которое когда-то было детской библиотекой. Уже прошло 10 лет с момента закрытия, и теперь оно выглядело как забытое всеми, заброшенное прошлое с облупившейся краской на окнах и дверях и в некоторых местах развалившимися кирпичами у основания стен. В этом районе почти не осталось детей, которые могли бы стать посетителями библиотеки, а те, кто остались, явно предпочитали улицу и её жестокие законы. Никто не читал книги, никто не искал ответы в словах – вместо этого молодёжь воровала в магазинах, дралась в переулках и устраивала разборки между бандами. Это был “район с низким доходом” – один из бесчисленных районов громадного Нью-Йорка, где даже днём ощущалась опасность, исходящая от самого места. Но, как это всегда устроено, – эту опасность в основном чувствовали люди, случайно зашедшие в этот район, а вот местные ничего не чувствовали и просто жили свою жизнь.

Вдоль здания, на грязной улице, стояли люди. Такие же, как Крис Слайдер, пытающиеся что-то продать, лишь бы заработать хоть немного денег на еду. Кто-то продавал старые книги, вероятно, украденные из той же библиотеки. Кто-то приносил антиквариат, вытащенный из пыльных шкафов или подвальных кладовок, или из чужих домов, а кто-то – обычные вещи из своих квартир, которые не жалко было продать. Это был мир, где никто не говорил о порядочности, где было важно лишь выжить. Криса считали довольно оригинальным молодым человеком среди местного сообщества продавцов, потому что он не воровал и не продавал чужое. Он торговал своими картинами.

Его картины не были произведениями чужих авторов, украденными откуда-то или доставшимися ему по наследству. Это были его собственные творения, в которые он вкладывал частицу своей души. Время от времени он рисовал Нью-Йорк таким, каким видел его из окна дома, где находилась его квартира – огромным, холодным и неприветливым. Во всяком случае таким он выглядел в его районе. Иногда его кисть копировала лица знаменитостей с фотографий, найденных в журналах. Но чаще всего его работы изображали что-то большее – сюрреалистические пейзажи, фантастические миры, которые рождались в его голове в моменты вдохновения. Эти картины были его способом сбежать от реальности, которая ему не очень нравилась.

Продавал он картины дёшево, лишь бы выжить. Денег хватало ровно на оплату комнаты и на еду, но не более. Жизнь для него не была такой, какой она должна быть в 19 лет – яркой, наполненной надеждами и мечтами. Его настоящее было серым и безрадостным, и он давно перестал верить в светлое будущее. Единственное, чего он по-настоящему хотел, – это сбежать. Покинуть эту “дыру” навсегда. Но пока что это было невозможно. Родителей у него не было, и весь его доход и жизнь в целом зависели только от него.

Криса не интересовали банды, не манили грязные закоулки и уличные разборки. В его мечтах и желаниях он хотел учёбы, знаний, университетской жизни. Для него высший свет заключался не в богатстве или славе, а в возможности учиться, быть среди тех, кто стремится к знаниям. Но дорога туда для него была закрыта. Он не мог позволить себе этого. Иногда он пробовал завести беседу с кем-то из студентов, гуляя по территории ближайшего университета. Но все девушки шарахались от него, как от чумы, а парни смотрели с такой неприязнью, что казалось, они готовы были напасть на него прямо там, посреди университетского кампуса.

Возможно, причиной мог быть внешний вид Криса – он был худощавым парнем, вечно одетым во всё чёрное, что помогало ему оставаться незамеченным в мрачных переулках района и особенно поздними ночами. Его чёрные, как ночь, волосы, острые черты лица, унаследованные от отца, и угольно-чёрные зрачки создавали образ, который одновременно пугал и завораживал. Люди в целом были не очень приветливы и дружелюбны с ним.

Днём он стоял на улице, продавая свои картины, а по вечерам скрывался в своей комнате, где предавался мечтам о другом мире. Миссис Хадсон, старушка, у которой он снимал комнату, иногда вытаскивала его из этих грёз своим стуком в дверь. Она брала с него символическую небольшую плату за жильё, но просила рисовать её и её квартиру в качестве дополнения к арендной плате. И Крису это нравилось. Её квартира была словно застрявшей во времени – старинная мебель, украшенная резьбой, ковры-картины, потерявшие свою яркость от времени, но всё ещё полные историй. Миссис Хадсон садилась в кресло с резными львами на подлокотниках, надев своё лучшее платье, и Крис рисовал её, как графиню в старинном замке. Это были моменты, когда его мечты пересекались с реальностью с небольшой ноткой юмора.

Но настоящие мечты Криса были далеко от Нью-Йорка и его квартиры. Он улетал в мир, где бескрайние зелёные луга простирались до горизонта, где огромные замки касались небес своими шпилями, а из-за скалистых гор можно было увидеть бескрайний океан. Это было его убежище, его спасение от серой реальности. В этом мире он чувствовал себя свободным, счастливым. Иногда ему казалось, что этот мир реален, а Нью-Йорк – всего лишь иллюзия. Но каждый раз он возвращался назад, в свою холодную комнату, где его ждала реальность. И вот однажды началось нечто, что изменило всё. Удивительные события, которые сломали привычный порядок его жизни.

Крис вернулся в свою маленькую, обшарпанную комнату. Сегодня был особенно тяжёлый день с точки зрения своей бесполезности – ни одной проданной картины. Он чувствовал себя опустошённым. Сидя в старом, продавленном кресле у окна, он включил телевизор, надеясь хотя бы немного отвлечься от своих мыслей. Но по телевизору шла бесконечная череда новостей, ни одна из которых не была ему интересна, и в основном новости были довольно депрессивными, как и любят показывать по телевизору. Репортёр мрачно вещал о крушении самолёта и возможных подозрениях на теракт. Казалось, мир вокруг становился всё более мрачным и опасным. Затем в новостях мелькнуло сообщение о том, что корпорация под загадочным названием «Спящая красавица» совершила громадную сделку с недвижимостью в центре Нью-Йорка. Они заняли целый 78-этажный небоскрёб, один из самых высоких, но имя владельца до сих пор оставалось в секрете. Прямо за этим последовала новость о том, что психопат ворвался в школьный автобус и застрелил тринадцать детей и водителя. По словам свидетелей, он кричал, что дети – «монстры, охраняющие Волшебную книгу».

“Как обычно, сплошной депрессивный бред показывают по телевизору”, – подумал Крис, нахмурившись. Он щёлкнул пультом, и экран погас, оставив его наедине с тишиной. Сжав сигарету в зубах, он переместился на кровать и закурил, глядя в окно на тусклые звёзды. Огонёк сигареты медленно мерцал в полутьме, и, выдыхая дым, Крис вдруг почувствовал себя необычайно расслабленным. Его мысли стали лёгкими, словно растворяясь в густом дыме, а за ними появилось ощущение тумана, заполняющего разум. Он вглядывался в звёзды и подумал, что, возможно, на тех далёких планетах кто-то живёт точно так же, как и он, в этом бесконечном и хаотичном мире. С этой мыслью он закрыл глаза и провалился в сон.

Когда Крис открыл глаза, утренние лучи солнца пробивались сквозь занавески, светя прямо ему в лицо. Слайдер заморгал, просыпаясь, и подумал, что никогда не засыпал так крепко до самого утра. Что-то было не так. Он с усилием попытался вспомнить, что произошло накануне вечером. Он точно помнил, как сидел перед телевизором, смотрел новости, курил у окна, погружённый в свои мечты. Но после этого память словно оборвалась. Хотя нет, он немного помнил… девушку. Он вспомнил, что видел девушку, её образ, и не мог понять, откуда он её знает.

Медленно, словно через густой туман, его сознание стало возвращать обрывки странного сна, который он видел этой ночью. Крис очень удивился, что медленно, но стал вспоминать свой сон, хотя обычно (как и у большинства людей) воспоминания о снах действуют наоборот – сначала ты просыпаешься и помнишь сон хорошо, а потом постепенно начинаешь забывать детали и уже через час ничего не помнишь.

Во сне он был на зелёном лугу в каком-то странном мире, похожем на тот, о котором он мечтал, но он был не один. Он ощущал чьё-то присутствие рядом. Он не видел этого человека, но знал, что кто-то был рядом. У него было стойкое ощущение, что это девушка. Ему мешало яркое солнце, светящее прямо в глаза, причём оно ему светило в глаза всегда, независимо от того, куда он поворачивал голову (обычное несовершенство мира во сне). Внезапно в голове возникло слово: «Пора». Он не мог вспомнить, кто его произнёс – может, это была девушка, которую он никак не мог разглядеть? Слово прозвучало отчётливо и ясно, как приказ командира в армии, но солнечный свет становился всё ярче, пока не затмил всё вокруг – и человека, и луг, и даже голубое небо.

***

Крис резко оторвал голову от подушки и прикрыл глаза рукой, спасаясь от солнечных лучей. Он окинул взглядом комнату, и его взгляд замер на стене напротив кровати. Там было что-то написано. Чёрные буквы, выведенные изящным почерком, словно кто-то писал пером столетней давности. В этих буквах было что-то странное – они источали силу и спокойствие, но в то же время звучали как приказ. На стене было написано слово: «Пора».

“Я что, написал это во сне?” – подумал Крис, вглядываясь в буквы. Он поднялся с кровати и подошёл ближе. Это точно был не его почерк. Ему вдруг показалось, что буквы написаны кровью. Навязчивая мысль о том, что это действительно кровь, вызвала холодок, пробежавший по спине. Он быстро начал стирать это слово, сердце его колотилось. В комнате по утрам, когда Крис уходил продавать картины, убиралась миссис Хадсон, а если она увидит такое… Крис не хотел думать о её реакции. Мало ли что старушка могла подумать о своём жильце, если увидит кровь или что-то похожее на стене. Смыв слово до последней чёрточки, он отправился на Торговую улицу, но весь день чувствовал странное беспокойство.

***

– Наступает самое опасное время для нас.

– В чём дело?

– Она пытается связаться с ним.

– Мы можем ей помешать?

– Нет.

– Мы можем найти его?

– Да. Мы видим её сны. Мы знаем, как он выглядит.

– Ищите…

***

На протяжении двух дней у Криса были сны, в которых он каждый раз видел снова только бескрайние зелёные луга, омываемые тёплым ветром, но он не чувствовал присутствия кого-либо (человека). Казалось, всё вернулось в обычное русло в плане снов, и можно было успокоиться. Но Слайдер, наоборот, становился всё более беспокойным. Что-то изменилось, и он не мог понять, что именно. Ещё два дня прошло, и вот снова похожий сон про зелёный луг, и в этот раз – знакомое ощущение присутствия кого-то. Но на этот раз солнца не было, небо было серым и затянуто облаками, и Крис увидел её – это была девушка. Она стояла перед ним, и её мысли-слова появились внезапно прямо в его голове.

– Ты должен спешить.

– Они знают о тебе.

– Наши миры в опасности.

Крис почувствовал, как к горлу подкатывает странное, холодное ощущение, словно за ним кто-то наблюдает, и этот кто-то – не прекрасная девушка, которая стояла перед ним. И тут всё исчезло. Он проснулся, весь в холодном поту. На улице уже светало.

Крис моментально вспомнил весь сон, до мельчайших деталей. Единственное, чего он не мог вспомнить, – это её лицо. Он знал, что это была девушка, точно знал. Но её лицо оставалось загадкой. Он знал только, что это была она, но не мог вспомнить ни её черт лица или фигуры, ни её глаз. Всё расплывалось, как будто смотришь через утренний туман, который становится всё гуще и гуще.

Этот день он провёл на улице, погружённый в свои мысли. Сны продолжали волновать его, тревожить и притягивать одновременно. Что было интересно для него и необычно, это то, что сны выглядели как-то слишком реалистично и больше похожи были на сновидения или галлюцинации. Иногда бывают такие сны, когда мы говорим, что они очень реалистичны, но сны Криса можно было охарактеризовать гиперреалистичными в плане именно человеческих ощущений. В дополнение к этому у него также появился небольшой тревожный фактор – он боялся, что, если уже смог написать на стене слово «Пора», то дальше может произойти что-то ещё более странное. Но, несмотря на тревогу, мысль о девушке не отпускала его. Она манила его к себе, как неведомая сила, и он хотел видеть её снова. Хотел коснуться её, узнать, кто она, пусть даже и во сне.

Когда день наконец подошёл к концу, Крис поспешил домой. Он поел, посмотрел немного телевизор и лёг в постель в предвкушении ярких снов. Но оказалось так, что он не видел никаких снов в эту ночь.

Утром Слайдер открыл глаза и почувствовал странное, но удивительно радостное настроение, будто он находился на пороге какого-то важного и приятного события. Это было похоже на то ощущение, когда в детстве просыпаешься накануне праздника, ожидая подарков и сюрпризов. Взгляд Криса невольно упал на картину, стоящую у стены. Полотно было повернуто к стене, и он вспомнил, что не ставил её туда. Это была пустая заготовка-полотно для рисования новой картины. Крис подошёл и взял полотно в руки, перенеся её к окну, чтобы утренний свет мягко осветил холст. Когда он перевернул её, его сердце замерло. Вместо пустого полотна появилась картина, на которой была нарисована она – девушка из его сна. В первую минуту у Криса промелькнула тревожная мысль: “ну всё, теперь я стал лунатиком и делаю странные вещи во сне”, но уже в следующую секунду мысли переместились на картину.

Девушка стояла посреди зеленого, сочного луга. Луг и общая обстановка были такие же, как в снах Криса. Её лицо на картине было настолько реалистично и прекрасно, что казалось живым. Изображение дышало, словно вот-вот она заговорит с ним прямо из картины. И с какой-либо стороны Крис не смотрел на картину, у него было ощущение, что девушка всегда смотрит именно ему в глаза. Крис не мог оторвать взгляда, словно погружённый в транс. Полчаса пролетели как одна секунда, пока он стоял, созерцая её. Что-то в её образе было таким завораживающим, таким знакомым и в то же время недосягаемым. Только когда резкий и громкий звук клаксона из проезжающей мимо машины за окном вырвал его из этого состояния, он вздрогнул, словно пробудившись от глубокого сна.

Крис собрался, приготовив картины для продажи, но, уже подойдя к двери, остановился. Мысль о том, чтобы оставить портрет девушки в одиночестве в комнате, показалась ему невыносимой и неправильной. Неизвестно, почему он так подумал, но она должна быть с ним. Не раздумывая, он аккуратно взял её подмышку и вышел на улицу.

На улице сегодня было мало людей, воздух был прохладным, и первые утренние лучи всё ещё пробивались сквозь дома, золотя тротуары. Крис разложил свои картины и встал у стены, наблюдая за редкими прохожими. В его голове снова и снова всплывал образ девушки. Он бросил взгляд на её портрет, и его сердце учащённо забилось. Она была совершенством. И чем дольше он смотрел на картину, тем сильнее возникало ощущение, что эта девушка реальна, и появлялась сумасшедшая мысль найти её. Это чувство росло в нём с каждым мгновением. Он не просто хотел её найти – он знал, что это его судьба. “Я найду её”, – подумал Крис, и эта мысль прозвучала в его голове с такой уверенностью, словно уже была предрешена. Он вспомнил слова из сна, что ему надо спешить и что “пора”, и решил, что если и не в реальной жизни, то хотя бы во сне он должен организовать поиск девушки, раз уж сны стали постоянными, продолжающимися и вообще выглядели, как вторая или новая реальность.

Внезапно его взгляд упал на нижний левый угол портрета, и он замер. Маленькая подпись, которую он сразу не заметил, была выведена точно таким же почерком, как и то слово “Пора” на стене в его комнате ранее. Сердце замерло на секунду. В углу, на портрете, было написано два слова – «Спящая красавица». Эти два слова, словно закодированное послание, отозвались в его сознании, и в тот же момент он почувствовал знакомое смутное беспокойство, ощущение, что за ним кто-то наблюдает.

Что-то было не так. Крис ощутил это всем телом – мурашки побежали по коже. Он инстинктивно оглянулся, и взгляд его упал на чёрный автомобиль марки Кадиллак, стоявший неподалёку. Его окна были полностью затонированы, и нельзя было разглядеть, кто находился внутри, но Крис точно знал: за ним наблюдают. Он чувствовал это всем своим существом. Сердце забилось быстрее. Ему казалось, что это уже происходило, что он уже испытывал подобное чувство раньше, но не мог вспомнить, когда именно.

Он решил довериться своей интуиции (тем более, раз уж он стал верить в сны как вторую реальность) и чувству опасности. Он спешно стал собирать все разложенные картины. Собрав всё, Крис быстрым шагом направился домой. Идя домой, Крис время от времени быстро оглядывался и видел, что чёрный Кадиллак медленно последовал за ним, сопровождая его до самого дома. Только когда машина свернула за угол и исчезла, Крис почувствовал, как напряжение, давившее на его плечи, начало спадать. Однако мысль о том, что его преследуют, не покидала его. Но почему? Что им нужно?

***

– Мы нашли его.

– Это точно он?

– Да, у него её портрет.

– Он вас заметил?

– Возможно.

– Нужно действовать быстрее. Разберитесь с ним. Чем скорее, тем лучше.

***

Время: 1990 год.

Место: где-то в США.

Красный спортивный Мустанг мчался по автостраде, его мотор ревел, а ветер яростно трепал волосы пассажиров. Это была машина 1984 года выпуска, уже не новая, но для Чарльза Слайдера она была бесценна. Он обожал скорость, любил ощущение контроля над мощным двигателем под капотом. Впереди, на пассажирском сиденье, сидела мама 10-летнего Криса Слайдера, а сам он сидел на заднем сидении, завороженно глядя в окно. Встречные автомобили, проносящиеся мимо, казались размытыми пятнами, сливаясь в одну разноцветную, бесконечную полосу. В его детском воображении они с родителями мчались с такой скоростью, что вот-вот должны были достигнуть скорости, достаточной, чтобы переместиться из этого мира в другой мир или в другое время. И такие интересные размышления у него появились не просто так – эти фантастические мысли у него появились после похода в кино.

Недавно он ходил в кино с двоюродным братом. Это было настоящее событие – попкорн, кока-кола и яркие впечатления от фильма, который буквально изменил его детское сознание о возможностях человека. Это был фильм «Назад в будущее», и с тех пор Крис не мог перестать думать о том, как было бы круто иметь машину, которая могла бы путешествовать во времени. Два дня он ходил, как лунатик, пытаясь в своей голове построить идеальный автомобиль, который перенёс бы его в прошлое или будущее.

И вот сейчас он мчался на автомобиле и фантазировал, накладывая воспоминания о фильме на свою реальность. Ненадолго его приятные и восторженные воспоминания о фильме прервались в его голове тихим детским голосом, который сказал: “отстегни ремень”, и Крису показалось, что это был голос девочки. Голос не заставлял и не был настойчивым, но почему-то рука 10-летнего Криса почти в ту же секунду потянулась к ремню безопасности, которым он был пристегнут, и отстегнула его незаметно для родителей.

Чарльз Слайдер размышлял о том, где они могут остановиться на ночлег, когда вдруг раздался громкий хлопок. Машину резко повело влево, и Чарльз моментально понял, что произошло – лопнуло переднее левое колесо. Всё остальное произошло за считанные доли секунды. Мустанг, мчавшийся на скорости 105 миль в час, вылетел на встречную полосу, и мгновение спустя они столкнулись с мотоциклистом, который ехал по встречной полосе. Мотоциклист был одет в красивый черный костюм с белой вставкой на груди. Наверное, это была женщина или девушка. Произошёл удар, и мотоцикл улетел в сторону метров на 5 в воздух, и на обочину уже упало безжизненное тело…

Время: там и тогда.

Место: Спящая Долина.

Лиса вышла на опушку и замерла. Всё вокруг было тихо, только лёгкий ветерок колыхал траву и шелестел листьями на деревьях. Принюхавшись, лиса убедилась, что поблизости никого нет. Она осторожно положила свою добычу на мягкую, изумрудную траву – пухленького, всё ещё тёплого цыплёнка. Сегодняшний улов был особенно удачным. Лиса совершила набег на курятник бедного крестьянина, у которого не было даже самой захудалой собаки, чтобы охранять кур. Это сделало её задачу совсем простой.

Она была красавицей среди лис – её мех не был рыжим, как у других её сородичей. Лиса была полностью покрыта чёрным мехом, и только на груди у неё выделялся треугольник из белого меха. Солнечные лучи освещали поляну, лису и её добычу. Сейчас её походка изменилась, утратив свою стремительность, когда она охотилась. Лиса оглядела добычу, и затем её острые зубы мягко впились в чуть тёплую, нежную плоть цыплёнка.

Внезапно тишину разорвал звук ломающихся кустов, доносящийся из ближайшего кустарника. Лиса резко подняла голову, её глаза вспыхнули тревогой. Ещё мгновение – и на поляну с громким топотом на полной скорости ворвался огромный лось. В одно движение, будто невесомая кукла, лиса взлетела в воздух от удара могучими рогами животного. Её изящное тело описало дугу в воздухе и исчезло в густой траве на другой стороне поляны, а лось, не сбавляя скорости, скрылся среди деревьев…

Время: здесь и тогда. 1990 год.

Место: где-то в США.

Чарльз Слайдер, действуя инстинктивно, резко дёрнул руль вправо, пытаясь вернуть машину на дорогу, но она уже была неуправляема. Мустанг с жутким грохотом вылетел с автострады, пробив ограждение и, пролетев почти пятнадцать метров в воздухе, врезался в массивную бетонную опору автомагистрали.

Удар был страшным. Чарльз и его жена Мэри погибли мгновенно. Их тела были прижаты между сидениями и приборной доской с такой силой, что спасателям понадобилось несколько часов, чтобы извлечь их из искорёженного металла. Но, к удивлению всех, маленький Крис, находившийся на заднем сиденье, выжил. Полиция, изучив место аварии, пришла к выводу, что в момент удара машина начала вращаться, что и стало его спасением. Чарльз и Мэри, будучи пристёгнутыми, остались в машине, но Крис, который не был пристёгнут по какой-то непонятной причине, вылетел из машины, пролетев ещё двадцать метров. Он упал на мягкую землю возле обочины и, видимо, чудом избежал смертельных повреждений при падении.

Криминалисты, прибывшие на место аварии, вначале думали, что мальчик мёртв. Но врач скорой помощи, склонившись над его неподвижным телом, уловил слабый, едва ощутимый пульс. Криса срочно доставили в больницу. Врачи обнаружили у него множественные переломы и серьёзные повреждения внутренних органов. Никто не мог поверить, что маленький мальчик выживет, но, несмотря на столь серьёзные травмы, он продолжал бороться за жизнь. Он пролежал в коме две недели, а в общей сложности пробыл в больнице два месяца.

Время: там и тогда.

Место: Спящая Долина.

10-летний Крис Слайдер лежал на поляне, и его окружал фантастически красивый лес, полный света и спокойствия. Птицы пели весёлые утренние песни, а солнце ласково освещало всё вокруг. Небо было без единого облачка, оно выглядело настолько ярко-голубым, словно его нарисовал ребёнок, небрежно мазнув кистью по холсту. Мальчик лежал на поляне, рядом с небольшим прудом, вода в котором была настолько прозрачна, что он мог видеть мельчайшие камешки на дне.

Поляну окружали гигантские дубы, их стволы были такими толстыми, что, казалось, шесть человек, взявшись за руки, едва смогли бы их обхватить. На одном из дубов, на самой длинной ветке, сидела белка и грызла желудь, но как только Крис внезапно появился из ниоткуда, она вытаращила на него свои чёрные глаза на секунду, а затем, бросив желудь, быстро исчезла в своём дупле. Желудь, падая, с мягким стуком ударился о голову мальчика, заставив его окончательно очнуться.

Крис сел, оглядываясь вокруг, пытаясь понять, что произошло. Он помнил, как они с родителями мчались по автостраде, как машина вылетела с дороги… Но затем его память обрывалась. Всё казалось таким странным и нереальным. Может, он умер? Тогда это был самый настоящий рай. Но когда он ущипнул себя и почувствовал боль, а потом даже уколол палец о колючий куст шиповника, стоящий рядом, стало непонятно: это сон или не сон, рай или не рай. Всё здесь было слишком реальным.

Его детский разум начал искать объяснение происходящему. И внезапно ему пришла в голову мысль, что, как в том фильме, который он недавно смотрел, они с родителями, должно быть, переместились в другой мир или, возможно, даже в далекое прошлое. Это было единственное возможное объяснение самому себе, которое мог принять десятилетний Крис. Он встал на ноги, огляделся и подумал: “Ну раз я здесь один, то надо принять взрослое решение! Найти моих родителей.”

Он пересек поляну и пошёл через лес, то и дело останавливаясь, чтобы сорвать сочные ягоды ежевики и земляники, которые росли в изобилии по пути. Это было хорошее начало его приключения. Вскоре его мысли вернулись к фильму «Назад в будущее», и он улыбнулся, представив, что он действительно, вероятно, оказался в новом мире. Крис не знал, что ждёт его впереди, но было ясно, что его путешествие только начиналось. И с такой детской посредственностью он мгновенно переключился от формата тревожных размышлений “что происходит” на увлекательный “путешествие по новому миру”.

***

Мира осторожно размешивала зелёную густую жидкость в старом глиняном котле, из которого поднимались тонкие струйки пара, источающего ароматы трав. Она готовила снадобье, древнее, как и она сама. За сотни лет жизни Мира странствовала по разным мирам, накапливая знания и силу. Выглядела она как маленькая, скрюченная старушка в изношенной мантии, но под её капюшоном скрывалось нечто большее, чем просто старость.

Когда она откидывала капюшон, её мутные, будто молочные глаза сразу приковывали к себе внимание. На первый взгляд казалось, что они ни на чём не фокусируются, бесцельно меняя цвет, как озёрная вода на закате. Но каждый, кто хоть раз встречался с этим взглядом, знал: Мира видит гораздо больше, чем может показаться. Она смотрела глубоко внутрь человека, гипнотизируя собеседника, пока тот не начинал ощущать, как его воля растворяется в этом взгляде. Жители Спящей Долины боялись её – одновременно с ненавистью и уважением. Но, несмотря на страх, они неизбежно приходили к ней за помощью, со своими мелкими просьбами или заключая сделки, которые, как они верили, изменят их судьбы.

Сегодня был один из тех редких дней, когда к Мире никто не приходил. Обычно к её дому тянулись крестьяне, ища зелье, которое поможет с урожаем, или прося примирения с семьёй, или пытаясь заговорить мужа, чтобы тот бросил пить. Нередко являлись и рыцари, мечтая о заколдованных доспехах или о невидимости. Но сегодня казалось, что в королевстве установилось странное затишье. Даже сэр Тремон, вечный искатель приключений, не заглянул, хотя Тремон был её постоянным клиентом. Он вечно приходил с угрюмым лицом, мечтая о подвигах и славе, о сражениях с трёхглавыми драконами и мифическими зверями. Но на деле он был маленьким и неуклюжим коротышкой, не способным победить даже обыкновенного волка. Мира, понимая его наивные желания, часто посылала ему лишь небольших дракончиков или оборотней – достаточно опасных, чтобы Тремон чувствовал себя героем, но не настолько, чтобы закончить его жалкую жизнь. Каждый его поход к колдунье не был бесплатным. Мира предпочитала брать не золото, а секреты – они были куда ценнее.

Например, сэр Кай Логсли в обмен на невидимое копьё рассказал ей, как однажды обманул рыцарей круглого стола. Он привёл к ним простого крестьянина на цепи, утверждая, что это был ледяной дракон, побеждённый им в бою и обращённый в человеческий облик. Все были потрясены, а придворные дамы восхищённо поглядывали на Логсли, даже не подозревая, что на самом деле он просто поймал несчастного крестьянина по дороге. Логсли рассказывал это шёпотом, озираясь по сторонам (хотя он был внутри хижины Миры один на один с ней), но Мира знала, что его секрет останется с ней – для того чтобы быть использованным в будущем.

Мира хранила множество подобных секретов, собранных из бесчисленных сделок. Крестьяне приносили ей свои мелкие, незначительные тайны, рыцари – куда более интересные. Но был один человек, на которого её магия не действовала, и которого она не могла ни обмануть, ни манипулировать – это был король Артур.

***

Король Артур был любим всеми в Спящей Долине. Его справедливость, доброта и сила правления были источником гордости для его подданных. Он был строг, но честен, и его улыбка могла осветить самый тёмный день. В отличие от всех остальных, Артур никогда не испытывал страха перед Мирой. Он был единственным в королевстве, кто мог бы войти в её жилище, не опустив взгляда, и выйти с высоко поднятой головой. Но, естественно, он никогда не был в доме Миры.

У Артура была дочь – принцесса с именем столь необычным, что никто в королевстве не знал, откуда оно появилось, даже сам король. Её звали Африка. Ей было девять лет, но уже сейчас в её чертах можно было разглядеть будущую красавицу королевских кровей. Каждый её шаг по длинным коридорам замка наполнял тёмные каменные стены светом. Казалось, будто с ней замок оживал, и серые своды становились цветными и начинали искриться от её детского смеха.

Сегодня Африка играла в свою любимую послеобеденную игру – прятки. Она бежала по замку, её лёгкое платье шуршало по полу, а звонкий голос разносился под сводами. “Алина! Ты где?” – звала она свою няню. Голос принцессы был похож на колокольчик, и каждый, кто его слышал, невольно улыбался. Даже те, у кого день был неудачным, забывали о своих бедах на несколько минут.

Принцесса нарочно кричала громко, обманывая свою няню Алину. Она делала шум в одном месте, но потом, словно маленький ветерок, перебегала на другое, тихо хихикая в ладошку. И вот, Алина, большая женщина с добрым лицом, шла на звук, стараясь выглядеть как можно более хитрой, но не подозревала, что Африка уже стоит у неё за спиной. Принцесса тихонько подкралась к няне сзади и, набрав полные лёгкие воздуха, закричала: “Няня!”

В тот момент коридоры замка наполнились одновременно испуганным криком Алины (может, немного и притворным) и звонким, заразительным смехом Африки. Король Артур, сидя в библиотеке и читая книгу, улыбнулся, услышав этот смех. Он не мог представить свою жизнь и замок без своей дочери и её маленьких проказ.

***

Мира завершила своё колдовское зелье и теперь задумчиво сидела на троне. Этот трон был не просто мебелью – он был вырезан из корней одного из величественных дубов, когда-то стоявших в лесу. Дуб был особенным, пропитанным древней магией, и когда лесорубы выкорчевали его, то сделали это не просто так, а за кое-какие услуги колдуньи. Теперь трон возвышался посреди просторной хижины, как символ её власти над природой и судьбой обитателей Спящей Долины.

Но сегодня что-то было не так. Необычная тишина в её доме вызывала беспокойство. Никто не приходил за помощью, и это удивляло её. С каждым часом её чувство тревоги росло. Что-то нарушило привычный ход событий. Мира задумалась, чего именно ей не хватает, и вдруг поняла – это не «что», а «кто». Кто-то дорогой для неё, кто всегда был рядом, скрашивая её одиночество. Кто-то, к кому она могла прижаться и кто дарил ей мгновения тепла. Матильда. Её черная лиса. Её верный и единственный друг в этом королевстве.

Матильда всегда возвращалась к вечеру, но сейчас было уже поздно, и её нигде не было видно. Мысли Миры вихрем закрутились, пока её не осенило – что-то случилось! Колдунья не колебалась ни секунды. Она встала, взяла с полки зеркало – древний магический артефакт – и опустилась на трон. Достала мешочек с черным порошком и высыпала немного на ладонь. Шёпотом она произнесла заклинание, и порошок стал переливаться всеми цветами радуги. Заклинание было давно отработано до совершенства – лишь несколько слов, и вся магия расцветала у неё на руках.

Мира сдула порошок на поверхность зеркала, и оно тут же ожило. Картины одна за другой начали проступать в его глубине. Она видела лес. По нему стремительно неслась королевская свита, возглавляемая королём Артуром. Впереди них бежал огромный лось, на боку которого виднелся свежий порез – вероятно, король уже успел его ранить. Мира стиснула зубы. Охота. Она ненавидела охоты короля.

Затем зеркало показало опушку леса. И там, среди высокой травы, она увидела свою любимую Матильду, склонившуюся над добычей. Лиса выглядела настороженно, но неподвижно. Мира следила за ней взглядом, пока на поляну не ворвался лось, бежавший от королевской свиты. Мгновение – и огромное тело животного подмяло под себя её любимицу. Матильда не успела спастись, её хрупкое тело отбросило в сторону.

Мира застыла, её взгляд намертво вцепился в зеркало, как будто от этого можно было изменить происходящее. Но зеркало продолжало показывать. Лиса была мертва.

Гримаса боли исказила лицо старой колдуньи. Это была не простая утрата – это была ненависть, обрушившаяся на неё лавиной. Её глаза, обычно мутные, теперь горели ярким, злым огнём. Она чувствовала, как по венам разливается ярость, как она наполняет её тело холодной решимостью. Но зеркало не успокаивалось. После сцены с лосем оно показало что-то новое. Пустую поляну с небольшим прудом. Затем изображение около пруда стало немного размытым, и через секунду появился мальчик, который лежал около пруда. Маленький мальчик, появившийся из ниоткуда. Он лежал неподвижно, как будто спал. Откуда он взялся?

«Он тоже виноват!» – подумала утвердительно Мира. Она чувствовала это всем своим нутром. Этот ребёнок каким-то образом причастен к смерти её Матильды. Ведь он появился именно тогда, когда началась беда. И раз он появился из ниоткуда, то это могло значить только одно – он пришёл из Другого мира. Мира знала, что с каждым, кто появляется из Другого мира, приходят несчастья. По крайней мере для неё. Она уже избавилась от королевы, которая появилась оттуда, а теперь этот мальчишка. Его появление не могло быть случайным.

Мира захлестнула волна ярости, которая смешалась с болью утраты. Теперь у неё была цель. Она решила, что этот мальчик и король Артур оба должны заплатить за Матильду. Король, хоть и король, но естественно тоже не останется безнаказанным. Если бы не его охота, Матильда была бы жива. В голове колдуньи медленно, но чётко начала выстраиваться мысль. Вернее, план. План мести!

Мира захохотала, и её смех был полон злорадства и торжествующего ликования. Её план мести королю Артуру и загадочному мальчишке казался ей гениальным. Она подошла к своему магическому котлу, бросила туда несколько ингредиентов из разных мешочков и, словно безумная танцовщица, стала пританцовывать, помешивая зловонное зелье, которое предназначалось этому “маленькому говнюку”, как она его теперь называла. Мира уже представляла, как её коварный замысел воплотится в реальность.

Она немного ещё помешала своё зелье и спешно выбежала из своей хижины для следующего шага своего злодейского плана. Подняв голову к небу, колдунья громко и протяжно свистнула. Через несколько секунд, словно ответив на зов, к ней на плечо опустился огромный чёрный ворон. Его блестящие чёрные перья были густыми и плотными, а глаза сверкали злобным блеском. Мира повернула голову к птице, и её губы зашевелились, шепча какие-то едва различимые слова. Ворон внимательно слушал, будто понимая каждое её слово.

Затем она достала из кармана своей мантии маленький пузырёк с синей жидкостью. Очень осторожно вылила несколько капель себе на ладонь и обтерла этой жидкостью клюв ворона. Птица подрагивала, словно чувствовала, что наделяется какой-то магической силой. Глаза колдуньи радостно блеснули, она произнесла короткое заклинание, и ворон взмыл в небо. Она смотрела ему вслед, и её взгляд был наполнен зловещей радостью.

«Мой посланник… посланник сна! Ха-ха!» – хихикала она, наблюдая, как птица стремительно исчезает в облаках. Но тут она вспомнила про варящееся зелье. Мира резко развернулась и поспешила обратно. Подбежав к котлу, она сняла его с огня и быстро перелила кипящую жидкость в один из своих многочисленных флаконов. Закупорив его плотной пробкой, колдунья начала повизгивать и хихикать, словно маленькая девочка. Она мысленно уже предвкушала все гадости, которые собиралась натворить с королём, мальчишкой, да и вообще со всем королевством.

«Переварилось моё молочко… ой-ой-ой… Ну ничего, гадёныш будет ещё страшнее!» – она снова захихикала, этот звук был похож на визг большой и противной крысы. Мира уже представляла, как её магия обновит этого мальчишку. Всё шло по плану.

****

Тем временем Крис уже шёл по лесу два или три часа, как ему казалось. Лес, казалось, был бесконечным, но теперь он заметил, что деревья стали реже, и впереди просвечивал свет. Он ускорил шаг, надеясь наконец-то выйти на открытое пространство. И вскоре его надежды оправдались. Перед ним раскинулся огромный зелёный луг, простирающийся на многие километры. Вид этой красоты захватил его дух. Луг был как живописная картина, а вдали, на горизонте, виднелись высокие строения.

Но это были не современные небоскрёбы. Это были башни, которые принадлежали замку, настоящему замку, как будто сошедшему со страниц сказок или из фильма про средневековье. Крис Слайдер, мальчик, который впал в кому в своём мире, в этом мире смотрел на эти башни с восторгом, его глаза горели от волнения. В тот момент ему было всё равно, где он находился – во сне, в раю или в другом мире. Важно было только одно: перед ним был замок, полный рыцарей и, конечно же, приключений.

Он представлял, как войдёт в этот замок, где рыцари в доспехах с мечами собираются для турниров. Он уже мысленно видел, как рыцари сбивают друг друга с коней, продолжая бросать вызов противникам на дуэлях. А ещё, как и во всех рассказах, в этом замке обязательно должен был быть добрый король и прекрасная принцесса. Мальчик был уверен, что всё это ждёт его впереди.

Он бодро вышагивал вперёд, забыв об одном. В каждом королевстве, о котором он слышал, всегда была не только принцесса и король, но и злая колдунья. И Мира уже подготовилась к его появлению.

***

Крис, идя по лугу, отвлёкся от созерцания величественных башен замка, прекрасного луга и, в целом, своих мечтательных мыслей. Приглядевшись, он заметил то, что было гораздо ближе, чем замок – в метрах трёхстах перед ним мирно паслось стадо лошадей. Их вид захватил его внимание. Мальчик не знал, были ли они дикими, но слово “дикие” казалось ему более подходящим. Это добавляло ситуации волшебности (такое слово пришло ему в голову), будто он оказался в настоящей сказке.

Лошади спокойно щипали густую зеленую траву, а неподалёку, всего в тридцати метрах от них, на большом пне сидела пожилая женщина. Выглядело, что она наблюдала за лошадьми, и было видно, как её глаза светились добротой. У её ног стояла корзинка с небольшим глиняным кувшином и буханкой хлеба, торчащей из корзинки. И в тот же момент, увидев еду, пусть и в форме простого хлеба, Крис почувствовал, как голод проснулся в нём с невероятной силой. Желудок громко напомнил о себе, забурлив и издав протяжный утробный гул. И мальчик решился подойти к старушке.

– Здравствуйте, бабушка. Не подскажете, что это за место? – начал он с осторожностью, не решаясь сразу спросить о еде.

Старушка обернулась к нему и мило улыбнулась. Её лицо излучало доброту.

– Здравствуй, сынок. Какие у тебя чёрные глаза, как ночь без звёзд, – проворковала она ласково. – Ты потерялся? Сейчас ты находишься в местности, которая зовётся Спящая Долина.

Крис кивнул, запоминая название. Оно казалось ему странным, но в то же время подходящим для этого мира.

– Я заблудился в лесу, – сказал он, указывая рукой в сторону деревьев.

– Ну, в этом лесу легко заблудиться, особенно такому маленькому человечку, как ты, – её улыбка стала шире. – Всё это – владения короля Артура. Затем старушка прищурилась, и её взгляд скользнул по Крису снизу вверх, задержавшись на ярко-желтых шортах и синей майке. – Какая у тебя странная одежда… Откуда ты пришёл?

Крис замялся. Он не знал, как объяснить, что оказался здесь случайно и сам не помнил, как всё произошло. Ведь если это сон или загробный мир, разве старушка поверит ему? Он мог бы сказать ей: “Я умер и вот перед вами”, но тогда она сочла бы его за безумца.

– Я не знаю, как оказался в лесу, и не помню ничего, что было до этого, – промямлил он наконец.

Брови старушки поднялись в удивлении, но она быстро справилась с эмоциями и вновь засияла добротой.

– Не стесняйся, – сказала она, глядя ему прямо в глаза.

– Что? В смысле, что вы имеете в виду? – Крис невинно отвёл глаза от корзинки с едой.

– Не стесняйся, – повторила старушка, немного усмехнувшись. – Я давно заметила, какими голодными глазами ты поглядываешь на мою корзинку с едой. – Она приглушенно хихикнула ещё раз. – Я не настолько голодна, чтобы не поделиться с милым мальчиком буханкой хлеба и свежим молоком.

Крис был смущён и вдруг вспомнились постоянные и любимые всеми родителями наставления – “Никогда не разговаривай и не бери ничего у незнакомцев.” Но голод был сильнее, и это никуда не деть. Да и не чувствовал он никакой опасности от этой милой старушки.

– Спасибо большое. Мне очень неловко, но я действительно уже давно не ел, – сказал он, краснея.

– Отломи себе половину хлеба, а молоко можешь выпить всё, если хочешь, – сказала Мира.

Крис поблагодарил её и робко подошёл к корзинке. Он отломил кусок хлеба и начал жадно есть, запивая вкусным молоком. Старушка сидела рядом и с умилением наблюдала за ним. Молоко оказалось невероятно вкусным, и оно вернуло мальчику силы. Доев свой кусок хлеба и допив молоко, он спросил:

– Как мне добраться до города?

Старушка показала на башни замка:

– Иди, ориентируясь на башни, и вскоре ты дойдёшь до города. Не заблудишься, это точно.

– Спасибо вам огромное за еду и за помощь, – искренне поблагодарил он. – Я тогда пойду уже, – сказал Крис и, пройдя мимо старушки, двинулся в сторону виднеющихся башен.

– Иди, иди, мальчик, благодарить Миру будешь потом, – ласково сказала старушка вслед, помахав своей сморщенной старческой рукой.

Крис услышал её слова и задумался, что бы они могли значить и нужно ли уточнить, но в итоге просто обернулся и молча с улыбкой помахал ей в ответ. Она улыбнулась и вновь помахала ему вслед.

Когда мальчик ушёл достаточно далеко, лицо старушки изменилось. Добродушная улыбка превратилась в злорадный оскал. Она пристально наблюдала за фигуркой удаляющегося мальчика, глаза блестели в предвкушении.

Крис уже вышел к просёлочной дороге, ведущей к городу, но, пройдя ещё шагов пять, он вдруг остановился, постоял на обочине немного и медленно осел на землю, почувствовав вдруг невероятную усталость и так же внезапно заснул.

Старушка, увидев это, вскочила на пень, на котором сидела, и, в порыве дикого восторга, наполненного черной радостью, начала приплясывать на пне, не сводя с мальчика глаз.

****

Крису приснилось, что они почему-то оказались в Лондоне. Маленький Крис, его папа и мама. Они стояли у входа в “Исторический сказочный музей Лондона”. Крис не знал, существовал ли такой музей на самом деле, но ему безумно хотелось туда попасть. Он тянул родителей внутрь, стоя между ними, но они почему-то долго не отвечали. Папа смотрел куда-то в небо, и на его лице застыло грустное, почти трагическое выражение, как будто что-то ужасное произошло. Мама же выглядела совершенно иначе. Её лицо напоминало лицо взрослого, который тайно нашкодил, сделав что-то очень детское, и в её глазах сверкало злорадство. Крис также заметил странную деталь – у мамы подрагивала нижняя губа, чего он раньше никогда не видел.

В конце концов, ему удалось затащить родителей в музей. Как там было классно! Мальчик с любопытством ходил по залам, разглядывая восковые фигуры. В одном из залов он наткнулся на сцену из сказки про трех поросят. Волк застыл в моменте, когда он дул в сторону поросят, его лицо перекосилось от ярости, и он выглядел угрожающе. Но в этой сцене были небольшие отличия от оригинальной сказки, которую Крис знал довольно подробно. Первое это, то что волк дул не на дверь, а на стену из камней. Да и вообще дома не было. И второе было странно, что двое поросят стояли по другую сторону стены, а третий вообще лежал на кровати и, наверное, спал, судя по позе. К тому же Крис подметил, что волк был не просто сказочный волк, а каким-то изменённым, более реалистичным человеко-подобным злобным существом. Но поросята, стоявшие напротив волка через стену, его не боялись. Более того, они обнялись и смотрели не на волка, а друг на друга. Крис изумился, заметив, что в их взглядах было нечто, что обычно показывают в “мыльных” сериалах – любовь. А также один из поросят, больше похожий на мальчика, имел странные чёрные глаза, будто их закрасили краской. Крис задумался: это кто-то пошутил или так задумано автором этой экспозиции?

Он продолжил своё путешествие по музею, встречая сцены из разных сказок, каждая из которых была слегка искажена, немного отличалась от оригинала. Но когда он вошёл в последний зал, его взгляд застыл на одном месте. В этом зале не было ни единой ошибки или странности – всё выглядело совершенно так же, как и должно выглядеть в сказке.

В центре стояла огромная кровать под королевским балдахином. Крис сразу понял – такие кровати могли быть только у королей. На этой кровати лежала девочка, одетая в милое розовое платье. Она выглядела как настоящая принцесса. Её лицо выражало полное спокойствие, а глаза были закрыты. Мальчик тут же догадался: это Спящая красавица. Только она была такой маленькой! “Она ведь моего возраста”, – подумал Крис.

И вдруг он почувствовал, как чьи-то руки легли ему на плечи. Вздрогнув, он обернулся – это были его родители. Папа, всё с тем же мечтательным взглядом, но уже глядя в потолок, сказал:

– Пойдём, сынок. Ты уже всё посмотрел, и здесь тебе нечего делать.

Но Крис не мог оторвать взгляда от сцены перед ним. Ему даже на мгновение показалось, что девочка дышит – спокойно, ровно, как обычный человек, спящий глубоким сном. “Этого не может быть”, – подумал он, но сомнение засело внутри.

Внезапно восковая фигура принцессы поднялась и села на королевской кровати. Крис остолбенел. Девочка открыла глаза, посмотрела прямо на него и сказала тонким, звонким голоском:

– Поцелуй Африку. Разбуди меня! Я устала спать.

Крис моргнул, не понимая смысла её слов. Он хотел двинуться, но ноги будто приросли к полу.

– Поцелуй меня, мальчик с чёрными глазами, – повторила она.

Крис застыл, его разум метался, не зная, что делать.

Мальчик чувствовал, что должен подчиниться. Это было почти как голос внутри него – тихий и уверенный, не требующий слов. Её глаза манили его вперёд, как магниты. В них не было ни тени зла, которую он привык видеть в фильмах ужасов, где ожившие мертвецы или статуи притягательно и завораживающе гипнотизируют своих жертв. Эти глаза сияли добротой, спокойствием. И всё же за этой добротой пряталось что-то ещё – просьба, мольба, как будто она просила его о помощи, о том, чтобы он её разбудил.

Скованное напряжение разлилось по телу Криса, но ноги двигались вперёд, словно не подчиняясь его воле, а чьей-то другой. Время замедлилось. Пространство вокруг словно заволокло густым туманом, и единственное, что было реальным – это кровать и девочка на ней. Он шёл к ней, как во сне, с каждым шагом ощущая, как мир вокруг него теряет чёткость, словно весь остальной мир исчезал, оставляя только эту сцену. Он почти подошёл к ней, к самой кровати, когда вдруг кто-то схватил его за плечо. Хватка была неожиданно сильной и грубой. В ужасе Крис обернулся.

Человек, державший его, был отец, но в то же время и не его отец. Лицо, искажённое гримасой ненависти, было знакомым, но таким чужим, что мальчику стало страшно. В обычной жизни его отец всегда был добрым и спокойным, но сейчас эта доброта словно испарилась, оставив только гнев. Черты его лица будто перетекали в маску ярости. Казалось, что каждое его движение насыщено злобой, и это делало его совершенно неузнаваемым. Его глаза горели жёстким, безжалостным огнём, и в них не осталось ничего человеческого.

В следующий момент Крис заметил какое-то движение краем глаза и увидел свою мать. Но её он тоже не узнал. Её лицо исказилось до неузнаваемости – её обычная улыбка исчезла, сменившись злобным оскалом. Нижняя губа часто-часто подергивалась, как у собаки, которая хочет напасть на кого-то. Ещё она хихикала коротким, жестоким смехом, потирая руки, будто готовилась к чему-то жуткому. Вся её фигура как будто сжалась, как если бы её тело начало стареть прямо на глазах. Она стала похожа на старуху, сморщенную и злую, с глазами, полными ненависти. Те смешки, что вырывались из её горла, были исполнены злорадства, и каждое её движение казалось пропитанным злобой, словно она питалась страхом Криса. Она закричала человеку-папе, который держал Криса:

– Держи! Держи этого гадёныша, не дай ему уйти. Его надо повесить! Он хотел поцеловать твою дочь!

Какая это дочь? У меня даже сестры нет? – пронеслось в голове у Криса. И тут его мнимый отец закричал ему прямо в ухо так, что барабанные перепонки Криса чуть не лопнули:

– Так ты хотел убить мою спящую дочь? Да?! Теперь ты сам получишь, что желал! – и он захохотал. – Виселица заменит тебе мою Африку.

И он стал бешено трясти Криса в воздухе. Трясти. Трясти и трясти. Трясти и трясти и трясти…

***

Кто-то тряс его за плечо. Сильнее и сильнее, пытаясь вырвать Криса из глубин темного и страшного сна. Затем раздался хриплый, резкий голос:

– Просыпайся, урод. Сколько можно дрыхнуть?

Крис, сквозь полуоткрытые веки, увидел перед собой громадную фигуру. Это был высокий верзила с грубой, бандитской рожей, на которой через все лицо пролегал зловещий шрам. От его тяжелого дыхания пахло гнилью, как и от его тела. “Кто тут еще урод?” – мелькнуло у Криса в голове. Странно, что в этом состоянии его мысли были так ироничны и с легкой “ноткой” юмора.

– Просыпайся, спящая красавица! – глумливо повторил громила, и его голос дрожал от еле сдерживаемого смеха.

– Где я? – прошептал Крис, пытаясь собраться с мыслями. Он понял, что уже не спит, но никак не мог осознать, где оказался и что происходит. Все вокруг было размыто, словно в тумане. Он ощущал, что как будто находится в какой-то комнате, которая движется.

– Ты? – верзила выпрямился, его огромные руки покоились на бедрах, а взгляд источал злорадство. – Тебе оказана великая честь! Ты едешь в нашей самой большой цирковой повозке, – и он разразился оглушительным смехом, хлопнув себя по огромному животу. – Теперь ты часть нашего странствующего цирка уродов! Конечно, по сравнению с нашими трехногими или хвостатыми артистами ты не самый диковинный экземпляр, но твоя внешность точно понравится публике!

– Но… я не понимаю, что во мне уродского, мистер, – тихо пробормотал Крис, еще не понимая, в какую ловушку угодил, и стараясь не провоцировать этого гиганта. “Этот человек точно опасен”, – подумал он.

– И я не собираюсь участвовать в вашем цирке, – робко добавил Крис.

– Ты не понимаешь и не хочешь???!!! – хохотнул верзила, словно от наслаждения, и внезапно резко замахнулся и нанес удар. Его огромная ладонь обрушилась на лицо Криса с такой силой, что мальчик полетел через всю повозку. Голова закружилась, мир перед глазами померк, а правая сторона лица онемела, прежде чем боль обрушилась на него с невыносимой мощью. Из глаз тут же потекли слезы.

– Во-первых, меня зовут мистер Кларк, – зловещим голосом процедил верзила, надвигаясь на Криса, который уже с трудом различал его сквозь слезы. – А во-вторых, ты будешь участвовать. Из моего цирка уроды не уходят – их уносят. Ногами вперед! – снова его хохот разнесся по повозке, как грохот грома.

Мистер Кларк чуть наклонился, его глаза сверлили мальчика, и голос стал еще страшнее:

– Хотя даже если бы я тебя отпустил? Думаю, далеко ты не ушел. Для странствующих рыцарей ты, можно сказать, лакомый кусочек. Им только бы найти какого-нибудь уродца и убить его. А потом восхищать публику за королевским столом рассказами о битве с ужасным монстром. И еще в доказательство рыцарь будет показывать твой отрубленный громадный нос. – Перед глазами Кларка уже стояла эта картина. – Дамы будут в ужасе или омерзении прикрывать глаза от вида отрубленного носа. А когда храбрый рыцарь уберет свой трофей, то тут же на него посыплется град из пылких, жгучих, страстных взглядов этих дам. Они будут не прочь познакомиться поближе с таким героем. Вот так вот, маленький уродец. Можно сказать, в определенном смысле, я спас тебе жизнь, – Кларк заливисто засмеялся своей остроумной шутке.

– Но я не урод! – выкрикнул Крис, глотая слезы, стекающие по лицу.

– Ты не урод?! – мистер Кларк попытался изобразить притворно искреннее удивление, а затем разразился очередным громогласным смехом. – Ты что, никогда в зеркало не смотрел, паршивец? Дай-ка я тебе помогу! – он резко открыл старый сундук, стоящий в углу, и достал оттуда осколок зеркала. Он протянул его Крису с усмешкой на лице. – Вот, может, зеркало откроет тебе глаза на правду. Полюбуйся на себя, красавчик.

Крис взял зеркало, его руки задрожали. Когда он взглянул в отражение, ему показалось, что он смотрит в какое-то окно, а не в зеркало, и видит за окном какое-то странное уродливое существо. Из осколка на него смотрело чудовище. Лоб его выпирал вперед, брови разрослись и утолщились. Лицо было покрыто грубой щетиной, как у зверя, но самым ужасным было то, что нос его стал громадным и напоминающим огурец. Единственное, что осталось прежним – это его глаза. Черные и грустные, они как будто говорили о его боли и страхе.

– То, что у тебя за спиной, ты, конечно, не увидишь в зеркале, – с усмешкой сказал мистер Кларк, – но ты можешь потрогать это своими длинными ручками.

Крис медленно, с ужасом, посмотрел на свои руки. Они стали невероятно длинными и уродливыми, словно принадлежали не ему, а какому-то существу из ночных кошмаров. Он ощупал спину и замер. Там был горб. Огромный, как у карлика из старых легенд. Как это произошло? Как он превратился в это? Его голова закружилась от ужаса и отчаяния.

«Как же я стал таким?» – мысли метались в его голове, стараясь восстановить ход событий. «Я вышел из леса. Встретил старушку. Она показалась доброй. Напоила меня молоком… Стоп! Молоко! Оно было хоть и вкусное, но с каким-то странным привкусом!» Мальчика охватил ужас. «Неужели она отравила меня? Зачем? За что?»

Крис заплакал. Все это было невыносимо. Был ли это сон или он действительно попал в другой мир, но… Этот сказочный мир с замками, лугами и бродячим цирком уродцев, в который он теперь попал и казавшийся ему таким красивым, вдруг стал очень пугающим. Он хотел вернуться домой, к маме и папе, в свою уютную квартиру на Сквер-Гарден стрит, где можно было бы спокойно смотреть мультфильмы и фильмы, забыв о чудовищах и плохих людях.

– Ты хоть что-нибудь умеешь делать, кроме того, чтобы ныть? – грубо прервал размышления мальчика мистер Кларк. Его голос был похож на рычание рассерженного зверя. Он скрестил руки на груди, прищурив свои маленькие злобные глаза. – Лазить по канатам? Корчить смешные рожи? Изображать шута? Забавно прыгать и скакать на всех четырех конечностях, как уродливое животное? Что-нибудь, что могло бы рассмешить или удивить королевскую публику?

Крис едва поднял голову, его лицо все еще болело от удара, а разум не мог вместить всего ужаса происходящего.

– Нет, мистер Кларк… – произнес он, заикаясь, – я… я ничего такого не умею. Может быть… вы меня отпустите?

Мальчик знал, что это было глупо, но надежда на спасение все еще теплилась в его душе. Он видел во сне столько чудес, столько возможностей, что не мог поверить, что это теперь его жизнь, пусть и в другом мире. Он не мог смириться с тем, что вдруг оказался пленником.

– Заткнись! – рявкнул мистер Кларк, топнув так, что доски повозки под его ногами заскрипели. Его огромная рука нервно сжалась в кулак, и казалось, что он готов ударить Криса снова. – Ты будешь в этом цирке до самой своей смерти, уродец! Прими это как неизбежное. И лучше тебе хорошенько подумать, что ты можешь сделать. Скоро у нас представление перед самим королем Артуром и его свитой. – Глаза Кларка загорелись хищным огнем. – Если хочешь хоть немного нормальной еды в следующие дни, то готовься проявить себя.

Крис не осмелился ответить. Гигант развернулся, глухо стуча своими тяжелыми сапогами, и ушел в начало повозки, сев рядом с кучером и оставив мальчика в темной повозке, пропитанной запахом плесени и грязи. Тишина заполнила пространство, но в голове Криса продолжали звучать страшные слова мистера Кларка.

***

Мира, коварная колдунья, веселилась весь остаток дня, наслаждаясь каждым мгновением своего триумфа. Ее тонкие пальцы, покрытые старыми кольцами с камнями, дрожали от возбуждения. Она кружилась по комнате, ее глаза, сверкающие зелеными огнями из-за отблесков от камней, были прикованы к волшебному шару, который показал ей многое. О, как же она радовалась!

Сначала она увидела, как мальчишка спал на обочине дороги, беззащитный, как ягненок, ожидающий своей участи. Затем на его лице начали происходить зловещие изменения: нос стал длинным, лоб выдвинулся вперед, словно у дикого зверя, а на спине появился огромный горб. Мира была в восторге от того, как ее зелье подействовало. Она даже не ожидала, что трансформация окажется такой успешной!

Но дальше произошло еще более интересное. Она увидела, как странствующий цирк уродцев остановился рядом с мальчиком. Из одной повозки вылез уродливый здоровяк со шрамом, оглядел мальчика, а затем, словно это была его привычная работа, поднял его на плечо и понес в свою ужасную повозку. Колдунья вскинула голову и захохотала, словно безумная. Ее злобный смех разносился по комнате, отражаясь от стен. Это был именно тот цирк, что направлялся к королю. «Как же это прекрасно сложилось!» – думала она, танцуя вокруг шара. – «И цирк, и мальчишка, и король Артур… Как же удачно все совпало!»

Она поводила руками над шаром. Через некоторое время он помутнел, и в нем стало видно только серый туман. Но вот туман рассеялся, и стало видно балкон. Это был один из балконов королевского замка. На нем стояла маленькая белокурая девочка лет восьми в розовом платье, с прекрасным лицом и добрыми, нежными глазами. Она весело смеялась, глядя вниз на двор.

Мира похолодела, когда она услышала этот смех. В нем было что-то невыносимо светлое и чистое, что раздражало её до глубины души. Смех раздавался снова и снова, и колдунья сжала с силой кулаки от злобы. Внизу, во дворе, шестилетний мальчик, оседлав огромную свинью, держал длинную палку, пытаясь направить свое «боевое животное» на другую свинью, которая мирно дремала в тени дерева. Мальчик кричал: “Надо убить этого розового дракона! Вперед, мой храбрый конь!” Девочка еще несколько минут с улыбкой смотрела вниз, а потом развернулась, собравшись, видимо, уходить. Неожиданно к ней на плечо приземлился черный ворон. Прекрасное личико девочки дернулось в страхе. Она подняла руку, чтобы согнать птицу. Но ворон не испугался, а наоборот, клюнул девочку в руку. Ее глаза широко распахнулись от боли, и она отдернула руку. Стало видно немного крови на ее руке, а ворон уже взлетел и исчез из виду. На лице девочки выступили слезы, и она продолжила выходить с балкона, но, дойдя до дверного проема, остановилась. Сначала она облокотилась о стену, а потом сползла по ней на пол. Глаза ее закрылись. Ворон уже взлетел ввысь и исчез, как исчезали и следы его присутствия – маленькая ранка на руке у девочки от удара клювом уже перестала кровоточить.

Мира закружилась вокруг своего шара, который уже начал меркнуть, постепенно затухая. Её лицо озарилось злорадной улыбкой.

– Так вам! – она вскрикнула в восторге, её руки раскинулись в стороны, как у победительницы. – Так вам всем за мою лисичку! И ты, гадкий мальчишка, получил своё! И ты, Артур! Но это только начало! Это цветочки! Скоро всё королевство сойдет с ума! Будете знать, как связываться с великой Мирой!

***

Король Артур сидел, удрученный, у постели своей дочери Африки. Его лицо, обычно суровое и непоколебимое, сейчас было покрыто тенью тревоги и боли. Он не мог поверить в то, что случилось. Еще только сегодня утром она весело щебетала, рассказывая ему о своих невинных играх во дворе, её смех наполнял комнату, как солнечный свет. А теперь? Теперь она лежала перед ним, безмолвная, неподвижная, как сломанная кукла, а её лицо, столь милое и нежное, стало бледным, как первый снег.

Король тщетно пытался найти в её дыхании хоть малейший намек на скорое пробуждение. Африка спала, и никакие усилия, ни зов её имени, ни прикосновения, ни громкий шум от слуг не могли её разбудить. Артур сжимал её маленькую руку, и холод проникал ему в сердце. Внутри его разрасталось мрачное предчувствие беды, как большая тёмная туча перед ливнем.

Слуги стояли у дверей, сдерживая свои страхи. Некоторые пытались убедить его, что девочка скоро проснётся, что это всего лишь временное недомогание, и всё будет хорошо. Но король не верил. Он чувствовал приближение чего-то ужасного. Его интуиция подсказывала ему, что Африка погружена в сон, который продлится очень долго – недели, месяцы, а может быть, и годы. Единственный свет и смысл его жизни померк, или, более правильными словами, уснул.

***

На следующий день в городе царило небывалое оживление. Городская площадь наполнилась людьми и шумом. Люди стекались отовсюду, с нетерпением ожидая зрелищ. Над головами толпы то и дело мелькали корзины с едой, крики торговцев, суета детей, бегущих к передним рядам. В центре, над площадью, возвышались несколько повозок, образующих импровизированную сцену, и прямо перед ней рабочие заканчивали сооружение деревянного помоста. Все ждали необычайного представления, о котором ходили слухи вот уже два месяца. Наконец, в город прибыл тот самый бродячий цирк уродцев, о котором говорили последний месяц и который ждали все, от бедняков до знатных дам и рыцарей.

– Говорят, там есть двуглавый мальчик! – шепнул один крестьянин своему соседу, глаза его были полны восторга и ужаса одновременно.

– А я слышал, что у них есть женщина с хвостом, как у настоящей обезьяны, – ответил другой, опираясь на свою трость.

– Скорей бы они начинали! – ворчал пожилой мужчина, второй, стоявший у помоста. – Мы уже здесь вечность торчим, а ни одного уродца так и не показали!

Толпа гудела от нетерпения, люди переглядывались, делились слухами.

– Странно, что король со свитой не появился, – сказал кто-то в толпе, оглядываясь по сторонам.

– Ты что, не слышал? У него неожиданно уснула дочь. Африка, бедняжка, до сих пор не проснулась, хотя её будили целый день. Никто не знает, что с ней.

– Да это ужасно, – произнес пожилой мужчина с тяжелым вздохом. – Что теперь будет делать король? Это же его единственная дочь…

Невзирая на мрачные разговоры, толпа оживилась, когда раздались три громких удара гонга. Звук разнесся по площади, заставив народ притихнуть. Все глаза обратились к сцене, где появился крупный человек с жутким шрамом, пересекающим всё лицо. Он вышел на середину помоста уверенной походкой и громко объявил:

– Дамы и господа! Прошу любить и жаловать – бродячий цирк уродцев! Сегодня вы увидите то, что не видел ни один человек, кто не посещал наш цирк! Уходите, если не выдержите зрелищ, которые потрясут вас до глубины души! Слабонервных и детей – прошу удалиться! Итак, представление начинается!

Толпа загудела, но никто не двинулся с места. Каждый хотел увидеть то, о чём пока только слышали слухи. Кларк (как он представился), низко поклонившись публике, хлопнул в ладоши, и из первой повозки, с тягостным скрипом, появилась фигура. Сначала никто не мог понять, что это за существо. Человек ли это, зверь? Толпа замерла в удивленном молчании, когда странное существо вышло на сцену.

Перед ними стоял человек, вернее, не совсем человек. Это было нечто с человеческим лицом, но покрытое шерстью, с длинными, острыми рогами, торчащими из его черепа. Но что было ещё более шокирующим – вместо рук и ног у существа были копыта. Оно вышло на двух конечностях, как человек, но через мгновение, оказавшись в центре сцены, опустилось на четыре, словно зверь.

Существо стояло перед ними, его лицо выражало животную тупость. Оно медленно развернулось, и вдруг издало тонкое, но резкое блеяние, словно козёл. И тут же, как настоящий козёл, оно радостно подбежало к ведущему, пробежав вокруг него, словно выполняя трюк.

Толпа взорвалась аплодисментами. Народ смеялся, хлопал в ладоши. Некоторые зрители выкрикивали «На бис!» и «Ещё!» Кто-то поднимал детей на плечи, чтобы они могли получше видеть это диковинное существо.

Мистер Кларк, ухмыльнувшись, достал из мешка, стоящего у него под рукой, большой лист капусты. Глаза козлообразного человека мгновенно засветились жадным интересом. Оно, как животное, следило за каждым движением листа, не отрывая взгляда.

– Ах, как прост мой козёл, но столь жаден до еды, – громко произнес Кларк, поднимая лист над головой. Он подбросил капусту высоко вверх, и козёл тут же подпрыгнул на задние лапы, ловко поймав лист зубами. Толпа снова аплодировала, на этот раз ещё громче.

Когда капуста была с аппетитом съедена, козло-человек радостно и шумно ускакал обратно в повозку.

– Какой же некультурный у меня козёл, – шутливо произнес Кларк, разведя руками. – Удалился, как животное на четырёх копытах, хотя на двух ногах ходить-то он умеет!

Народ встретил остроту мистера Кларка оглушительным хохотом. В его шутке было что-то грубое, но всё же остроумное, что веселило толпу до слёз. Представление продолжалось, и на сцене появлялись всё более удивительные и странные существа, одно уродливее другого. Люди поражались их внешности, а затем покатывались со смеху, глядя на комичные и уморительные трюки, которые исполняли эти уроды. Каждый новый номер усиливал эффект, и зрители с энтузиазмом аплодировали, свистели и кричали, требуя продолжения. И вот, когда народ вошёл в раж, вышла досадная заминка. «За которую, кое-кто после представления поплатится и серьёзно!» – подумал Кларк.

Когда представление дошло до своей кульминации, мистер Кларк снова хлопнул в ладоши, вызывая очередного участника на сцену. Народ затаил дыхание в ожидании чего-то совершенно необычного. И вот на сцене появился маленький горбатый человечек с огромным носом, который выдавался вперёд, как у старого, злого тролля из сказок. Он стоял неподвижно, медленно оглядывая людскую толпу своими грустными, угольного цвета глазами.

Толпа сначала замерла, ожидая какого-то трюка, но горбун продолжал просто стоять, словно изучая каждого зрителя. Тихо, но нарастая, по толпе пронесся вздох разочарования. Зрители начали переглядываться, ожидая большего от этого странного существа.

– Ну, покажи нам что-нибудь! – выкрикнул кто-то из толпы, и вскоре послышались свист и насмешливое улюлюканье.

Мистер Кларк, который до этого держался уверенно, побагровел от злости. Он чувствовал, как сквозь веселье толпы начали пробиваться нотки раздражения. Он знал, что провал не допустим, так как нужно как можно дольше удержать зрителей до конца представления и собрать потом деньги со всех. За эту досадную заминку горбун жестоко поплатится после представления.

И тут какой-то человек из толпы крикнул странную фразу, но которую поняли все и даже маленький уродец.

– Может, ты сказки умеешь читать? – раздался громкий выкрик. Все засмеялись, как если бы это была очень хорошая шутка.

Но через секунду народ снова стих, потому что горбатый человечек открыл рот, явно собираясь ответить.

– Да, конечно, я умею читать сказки, – сказал он спокойно, и его голос был тихим, но в нём звучала уверенность. – А что тут сложного?

На площади повисла напряжённая тишина. Все замерли, глядя на этого маленького человека. Но всего через мгновение смех взорвался с новой силой, громче прежнего. Народ не мог поверить в то, что горбун сказал, и тем более, что он сказал это с такой уверенностью и серьезностью.

– Вот это шутник! – слышалось со всех сторон, и смех снова заполонил площадь. Однако только мистер Кларк не смеялся. Его глаза метали молнии, и он так посмотрел на горбуна, что тот быстро ретировался в одну из повозок, осознавая, что, возможно, сделал что-то не то, что от него ожидал мистер Кларк. Все восприняли ответ маленького человека как шутку.

Толпа продолжала веселиться, а ведущий поспешил перейти к следующему номеру, и, естественно, среди общего веселья никто не заметил, как один человек, тихо и незаметно отделившись от толпы, направился к замку короля. Низенький мужчина, облачённый в простую одежду крестьянина, шёл быстрым шагом, не привлекая внимания. Его звали Ральф Ларсон, и он был осведомителем короля.

***

Король Артур не находил себе места. С момента внезапного сна его дочери Африки он был словно в тумане. Его мысли крутились вокруг случившегося, и он не мог сосредоточиться ни на чём другом. Вельможи и рыцари подходили к нему с важными делами, которые требовали его внимания, но Артур отвечал им рассеянно, почти не замечая, что говорит. Его лицо было изможденным, а в глазах – боль и беспокойство.

Ральф Ларсон, его преданный осведомитель, в этот день как всегда ходил по улицам города, притворяясь простым крестьянином. Внешне казалось, что он просто праздно шляется по городу, но на самом деле Ларсон внимательно собирал информацию, слушая разговоры горожан, расспрашивая их о том, что их беспокоит или радует. За годы службы он наловчился выуживать самые важные детали, которые могли бы заинтересовать короля.

Обычно Артур с интересом слушал его доклады, ценя эту информацию, которую невозможно было получить, используя какие-либо официальные каналы. Но в этот раз, когда Ларсон вошел в тронный зал, король даже не посмотрел на него.

– Ваше величество, – начал Ральф, опускаясь на одно колено и склоняя голову. – Я пришел с докладом о том, что сегодня произошло в городе.