На обед девочка-рабыня принесла ей миску с тем, что Наймира могла описать только как кашу, и накормила её с ложки, как няня маленького ребёнка. Это было отвратительно – как по вкусу, так и по отсутствию достоинства, но Наймира понимала, что ей нужно поесть.
– Айма говорит, что это полезно для больных, – пояснила девочка.
– Потому что они так возненавидят это, что тут же поправятся сами по себе? – поинтересовалась Наймира, отворачиваясь от миски с ужасной жижей.
– Знаешь, они все говорят о тебе, – проговорила девочка, широко распахнутыми глазами разглядывая пленницу. – Рамирос и Сантьяго чуть было не подрались прямо за завтраком, но Кристиан остановил их, прежде чем Ворон или Захарель узнали. Все будут так завидовать мне… Видишь ли, сюда никого не пускают. Особенно Сантьяго, потому что он мошенник.
Последнее девочка произнесла тоном, явно призванным скопировать чьи-то интонации.
– Всё это звучит весьма увлекательно, – отозвалась Наймира. – Потому что мне «действительно» нравится быть в центре внимания.
– Всем нравится смотреть турнир. Я поставила недельный заработок на Рамироса, – продолжила девочка доверительным полушёпотом, подсовывая ей ещё одну ложку каши. – Ларс сказал, что у него хорошие шансы. Рамирос и Сантьяго – главные фавориты, но Мартин говорит, что выиграть может и Кристиан. Но, возможно, он говорит так просто потому, что хочет вступить в тройку Кристиана, когда станет достаточно взрослым.
– Ты понимаешь, что я не знаю никого из этих людей? – уточнила Наймира. – Так ведь?
– О! – девочка поставила миску на стол. – Хм, итак… Ворон – наш командир, а Захарель – его заместитель. Затем под ними находятся вожаки банд и их помощники, и если ты боец, ты назначаешься к одному из них. Рамирос, Сантьяго и Кристиан – все атаманы. Все трое хотят бороться за тебя. Ларс и Мартин – мои друзья.
Наймира попыталась уложить всё это в своей голове – по крайней мере, хорошо было узнать немного больше о том, с чем она столкнулась. В целях побега, конечно. И вовсе не потому, что ей было приятно видеть, как некоторые из самых уважаемых здесь воинов будут бороться за её благосклонность. «Бороться за мою благосклонность?!» – повторила она про себя и почувствовала, что начинает мыслить штампами из романов, которыми её подружки зачитывались в общей спальне после отбоя.
Айма заходила ещё пару раз, чтобы проверить её, особенно шишку на голове. По-видимому, ничего серьёзного она не нашла. Она болтала о всяких пустяках, и Наймира обнаружила, что понемногу объясняет свою ситуацию – ну, по крайней мере, она не думала, что станет ещё хуже, если она объяснит другой почти-пленнице, что она вообще случайно оказалась в караване контрабандистов в северных пустошах, и что она чувствует необходимость оправдаться по этому поводу.
Может быть, это была особенность её дара, но северной магессе удалось заставить её почувствовать себя маленькой, глупой девочкой. Конечно это, возможно, был не самый лучший план для Наймиры, и он действительно должен был закончиться её похищением, но по мнению Наймиры Айме было совсем необязательно останавливать внимание на этой теме.
Хуже всего было то, что Айма мягко принялась расспрашивать об опыте Наймиры с мужчинами.
– Требование может быть оспорено, если не будут выполнены определённые м… ритуалы… Поэтому даже если победитель турнира изначально был склонен к терпению, он…
– Мы НЕ говорим об этом, потому что этого НЕ происходит! – отрезала Наймира, зажмурив глаза и жалея, что у неё нет столько рук, чтобы зажать ещё и уши.
Айма сделала паузу.
– Всё, что я хочу выяснить, это нужно ли мне объяснять тебе механику?
Наймира яростно покачала головой: нет, нет и нет, потому что этого не происходит, и потому что да, она не девственница, и потому что этого не происходит, и потому что даже если это так, она не говорит об этом с северянкой! К счастью, Айма просто вздохнула, пробормотала что-то о разговоре с тем, кто победит, себе под нос, что Наймира твёрдо решила проигнорировать, и после этого оставила тему в покое.
Затем приходила ещё девочка, чтобы помочь ну… с некоторыми естественными функциями организма, которые усложнялись тем фактом, что она всё ещё была привязана к столбу. Наймира подумала, что ей, возможно, и не стоит беспокоиться об этом проклятом турнире, потому что она умрёт от стыда ещё до того, как он начнётся.
Наконец спустя неопределённое количество времени Айма вернулась снова, на этот раз в сопровождении кого-то высокого, темноволосого и о… очень впечатляющего.
– Я – Ворон, – сказал брюнет с короткой колючей бородой и пронзительным взглядом голубых глаз, а затем решительным движением отсоединил цепь от наручников и расцепил звенья, удерживавшие запястья Наймиры вместе. Она увидела, что браслеты сделаны из кожи, когда пошевелила руками – кроме того, боль теперь как будто усилилась, оставалось радоваться тому, что руки хотя бы вернули подвижность. Кожаные наручники на её запястьях, которые почти могли бы сойти за декоративные, если бы не было так очевидно, что они были сделаны для того, чтобы к чему-то прицепляться.
– Только не пытайся сбежать, Сантьяго испытывает моё терпение весь день, и я действительно не в настроении сегодня выбивать дурь из кого-либо ещё.
Айма ухмыльнулась и добавила:
– О, вы друг другу подойдёте. У тебя сейчас такой вид, как будто мы имеем дело с дикой чёрной кошкой.
– Если она начнёт царапать мои ботинки, ей придётся уйти, и на этот раз я серьёзно, – Ворон бесцеремонно поднял Наймиру на ноги, не спрашивая, сможет ли она стоять самостоятельно. – Наполовину надеюсь, что он выиграет этот бой. Он будет невыносим в течение нескольких дней, но, возможно, хотя бы ненадолго перестанет гоняться за каждой юбкой.
Наймире пришлось почти буквально прикусить язык, потому что этот человек, по-видимому, держал всё её будущее в своих руках, и это были, к тому же, довольно большие и весьма сильные руки, и у Наймиры возникло чувство, что ей, вероятно, не стоит злить Ворона «по-настоящему». Она не игрушка, которую можно вручить какому-нибудь непослушному ребёнку, чтобы заставить его замолчать.
– Ворон подумал, что ты, возможно, захочешь поужинать с нами, – продолжила Айма, отвечая по крайней мере на один из вопросов Наймиры. – Потому что он злюка и любит создавать проблемы.
– Это будет вдохновляюще в преддверии турнира, – отозвался Ворон, но ухмыльнулся Наймире так, что невольно зародилось подозрение, что Айма права. – Вот, Кассандра пожертвовала их на общее дело, – он вложил в руки Наймиры свёрток ткани. – Переоденься.
Что ж, чистая одежда улучшила бы её настроение. Ванна была бы ещё лучше, хотя на это, вероятно, не стоило и надеяться.
– Спасибо, – сказала она вслух, вытряхивая содержимое свёртка – внутри обнаружилось свежее и неношеное нижнее бельё, узкие женские брюки и что-то вроде туники. Лето было на исходе, и Наймира, привыкшая к жаре Эстера, предпочла бы что-нибудь поплотнее, потому как тут и без того было заметно холоднее, чем дома, но, по крайней мере, вещи были чистыми. Через мгновение, когда она обнаружила, что Ворон не отворачивается и даже не пытается отвести глаз, как это сделала Айма, она услышала собственный крик:
– Ты собираешься смотреть?!
– Я не собираюсь давать тебе лишние возможности для побега или ждать, пока ты попробуешь снять с себя этот ошейник, – сказал он. – Получите. Распишитесь.
Наймира шумно выдохнула, и принялась за дело. Она постаралась сделать всё быстро и в таком порядке, чтобы мужчина не успел разглядеть слишком много. Сначала, не раздеваясь, поменяла бельё и натянула под старую юбку новые брюки. Потом повернулась к нему спиной и, сбросив платье, основательно пострадавшее в драке, сверху надела принесённую ей блузку и замшевую безрукавку. Одежда сидела подозрительно хорошо, так что она задалась вопросом – когда у этой Кассандра было время узнать, какой у неё размер? Вещи также оказались довольно хороши по качеству: брюки были мягкими, блузка нежной и почти прозрачной, безрукавка доходила до середины бёдер и приятно поддерживала тонус, её полы были расшиты незнакомыми узорами.
Однако Наймира обратила внимание, что на верхней части нет застёжек, кроме пары цепочек на уровне живота, которые всё равно не держали эту вещь так, чтобы она закрывалась на животе, и вырез блузки был очень глубок по меркам большинства известных ей стран – успокаивало только то, что в Эстере вечерние наряды бывали и более экстравагантны.
Наймира закусила губу, задаваясь вопросом, помогут ли делу жалобы.
– Так и должно быть, – сказала Айма, делая шаг вперёд, чтобы успокоить дрожащие руки девушки. – Мода реймов. Кажется, что грудь вот-вот выпадет, но этого не случится, пока кто-нибудь не попытается её пощупать.
Ворон хихикнул, когда Айма произнесла последнюю реплику, и та бросила на него косой взгляд.
– Я не мог устоять. Ты выглядела та-ак очаровательно. Ладно, погнали. Я голоден.
Похоже, ей также не полагалась обувь. К счастью, идти оказалось недалеко – выйти из палатки на поздний вечерний воздух, пройти через лагерь к другому шатру, побольше. То немногое, что она видела по дороге, на самом деле выглядело довольно прилично. Но Наймира в себе не сомневалась. Главным препятствием к побегу был ошейник. И лошадь. Ещё нужно было обзавестись лошадью. Хватит и одного обстоятельства, хотя два в одном всегда лучше.
Кроме того, надо будет как-то обойти гигантского изумрудника, стоящего у входа в палатку. Тот выпрямился, когда они приблизились.
– Привет, босс. Айма. Все уже на месте.
Его взгляд скользнул туда, где стояла Наймира (ну, скорее всего туда, потому что Ворон стоял к ней так близко, как будто готовился схватить за шиворот в любой момент, как только она попытается дать дёру)
– …и прерывистое хихиканье Кассандры в течение всего последнего часа, как я вижу, имеет объяснение.
– Подумал, что это может оживить вечер, – пожал плечами Ворон.
– Ты имеешь в виду: вы с Кассандрой подумали, что было бы забавно подразнить мальчиков? – уточнил дикарь.
– Вроде того, – подтвердила Айма с довольно усталым вздохом. Ворон просто подтолкнул Наймиру вперёд, и дикарь отступил в сторону.