Любые совпадения с реальными событиями и людьми случайны.
Глава 1
Сокровища существуют!
Тормоза взвизгнули и перед площадкой, напротив главного здания Казанского Университета, тормознул новенький Дукати с драконом на бензобаке. С мотоцикла слез мальчишка в байкерских джинсах с защитой, черной кожаной косухе и тяжелых ботинках. Резким движением расстегнул молнию на куртке и подернул полы назад, оголяя шею. Слишком теплая одежда для поздней весны, но эффектная для езды на байке. Расписанный языками пламени шлем, освободил шапку непослушных светлых кудрей, и возмутитель спокойствия широко белозубо улыбнулся компании, занявшей крайнюю скамейку на каменной площадке.
Цепляя шлем к рулю, мальчишка медлил, ждал. Рассматривать красивый аппарат подошли всем скопом.
– Банку снимать будешь? – Лёнечка обошел байк кругом. – Круто!
– Куда ему банку? – фыркнул Кот. – До первого мента? Он же без прав. Должен быть тих и незаметен.
– Права есть! Бурый сдержал обещание! А1! – голубые глаза мотоциклиста сияли.
– Тебе же пятнадцать!?
– А там написано шестнадцать, – захохотал мальчишка. – Но, все верно, лучше быть тихим и незаметным.
– Денчик, а почему дракон? – Танька кокетливо вылупила карие гляделки.
– Это змей! – коротко бросил Ден, морщась от звука исковерканного имени. Девчонка откровенно флиртовала, и возможно, у нее даже был шанс привлечь внимание мальчика. Но раздражающее «сюсюкание-няшение» сводило старания на нет.
– Папочка купил, – причмокнув губами, констатировал Марат.
– Папочка еще не видел, – гордо ухмыльнулся Ден в ответ.
Марат его недолюбливал. Это не было секретом. Он студент третьего курса, а Ден школьник. На взгляд Марата, слишком рисующийся школьник. Но Дену его мнение по барабану, он точно знал, чего хочет. Свое зачисление в Институт Истории считал свершившимся фактом, а причину по которой туда идет намного важнее абстрактного высшего образования.
Сессия волновала все ВУЗы страны, и несмотря на это народу на «сковородке» оказалось полным-полно. Неизменное место встречи казанских студентов – «сковородка», пятачок перед главным зданием Универа, под неусыпным оком каменного В.И. Ленина, бывшего студента древнего ВУЗа. Разновозрастная компания с исторического, тоже собиралась здесь. Сейчас уже никто не помнил, кто кого привел, и как сюда затесался Тим-программер, и Ден, еще школьник, но паренек с большими амбициями.
– Хороший аппарат, – великодушно одобрил Тим. – Не зря весь год батрачил. Это результат! Не сказки про сокровища и мгновенное обогащение.
Тим наступил на больную мозоль.
– Сокровища хана Кубрата существуют! – серьезно заявил Ден, извлекая из кармана синий стеклянный кругляшек, похожий на крупную монетку, подбрасывая его в воздух и снова ловя. – Я их найду! Непременно найду!
– Да, ученые, уже сто раз все перекопали, переизучали и диссертаций понаписали. – скривился Марат. – Истфак, это тебе не в архивах копаться и колыбели жизни искать, это тоскливые пары, курсачи и экзамены!
– Мне на роду написано найти сокровища булгарского хана! Мой дед нашел перещепенский клад! Случайно! А эту монетку, – Ден повертел перед ребятами стекляшкой, которая уже до ряби в глазах была всем знакома, – ему подарил его прадед, задолго до этого! На ней тугра хана Кубрата. Значит есть еще один клад! И я его найду!
– Вообще никакой логики, – пожал плечами Марат.
– А логика проста, – хихикнул Лёнчик. – Золото нынче дорожает, и наш друг, Ден, желает разбогатеть, быстро и надежно. А сокровища, как известно ценность представляют не только историческую.
– Историческую ценность я оставлю на изучение Марату, – широко и обаятельно улыбнулся Ден. – Он в аспирантуру пойдет от армии косить. Научные статьи и диссертации это по его части, а мне чистое золото, весом.
Ребята захохотали.
– Вон еще одна малолетняя всезнайка, – Марат кивнул в сторону.
Неподалеку остановилось такси, из него вышла девочка в длинном красном платье и на шпильках. Озираясь по сторонам, она быстро пошла в сторону Кремля.
– Ого! Красное платье и шпильки! – фыркнула Танька. – Обычно, она похожа на серую мышь. И совсем ей не идет… – в голосе девчонки звучали явные нотки зависти.
Ден проследил за тонкой, изящной фигуркой, обмотанной в алый цвет, и пожал плечами: «Нервная какая-то».
– Малика, дочь профессора Хасимова, – прищурился, разглядывая девочку, Тим. – Историю татар знает, будто сама ее писала. – А до поступления ей еще года два… или три…
– Ой, уж папочкину дочку и не возьмут что ли? – скорчила презрительную физиономию Дианка, кидая многозначительный взгляд Тане.
– Хасимов, это самые крупные работы по хану Кубрату, – Ден вновь, теперь уже заинтересованно, уставился на девчонку в красном. Та, споткнулась о брусчатку. Каблуки, явно не ее вид обуви.
– Интересно? По твоей части? Рассчитываешь, что он про сокровища знает? – загоготал Марат.
– Я как раз на его кафедру собирался…
– Академические, основательные знания тебе не помешают – кивнул Тим. – Может, дурь с сокровищами и выветрится. Появится любовь к знаниям… А то и вовсе, забил бы на историю. Пошли в программирование, у тебя талант…
Ден не слышал друга, он уже бежал к Малике.
– Девушка! Девушка! – он нагнал ее на углу здания Национальной библиотеки. Она вздрогнула, явно, не ожидала, что обращались к ней. – Не могу оторвать он вас взгляда. Обречен ходить за вами следом.
Из-под густой темной челки, на Дена, непонимающе глядели жгучие черные глаза с зеленой, как у кошки, искрой. Девчонка молчала.
– Данил, можно Ден.
Девчонка смотрела в упор и молчала.
– Вы мне нравитесь, – теряя напор, добавил Ден. Странная какая-то.
– Малика, – представилась девочка, внимательно изучая кожаную куртку, джинсы и массивные ботинки. Ее черные глаза довольно прищурились, а на губах заиграла улыбка.
– Я имею успех, – решил самодовольный Ден и вдохновленно продолжил:
– Знаю одну кафешку, можем кофе попить или мороженного поесть, а…
– Ты замок без ключа откроешь?
Сначала, Ден решил, что ему померещилось. Но девчонка смотрела выжидающе.
И Ден кивнул. Да, был в его жизни такой опыт, открывать замки подручными средствами. Но, во-первых, он считал это не очень законным навыком, а во-вторых, от девчонок подобных предложений обычно не поступало. Да еще при знакомстве.
– Тогда быстрее, – Малика схватила его руку и потащила за угол.
Они прошмыгнули мимо памятника Лобочевскому, протопали между пестрящих цветами газонов и раскидистых елей.
– О, пошли в «Ностальгию», – мальчишка лучезарно улыбнулся и кивнул на пиццерию. – По закрытой пицце?
Против этого предложения никто не устоит. Легендарная закрытая пицца, славилась на весь город и заведение не зря назвали «Ностальгией». Сюда возвращались все, кто хоть раз пробовал ее. И после окончания универа тоже и всю жизнь, чтобы вместе со вкусом выпечки вспомнить бесшабашные студенческие годы и молодость.
Но Малика не отреагировала. Она была серьезна и озабочена, несколько раз спотыкалась и Ден, как ему казалось, ее любезно поддерживал. Девочка остановилась у большого дерева, растущего прямо из асфальта и перегораживающего весь тротуар, оглядела улицу. Дорожка уходила под уклон, а здание стояло прямо. Окна первого этажа расположились ниже уровня асфальта и поэтому охранялись решетками. А вот низко расположенные окна второго, традиционно уже без витиеватой кованной защиты. Сейчас, шла реставрация фасада, рабочих уже не было, а строительные леса еще стояли.
– На втором этаже открыто окно. Надо на лестницу залезть. Подними меня. – Девочка уже скинула обувь, задрала подол и ухватилась за деревянную перекладину и выпирающий из стены кирпичный бордюр.
Знакомство становилось все непредсказуемее. Приличные юные барышни охраняют свою деликатную часть тела, как зеницу ока, и уж точно не выставляют ее под самый нос первому встречному. Малика же была внезапна, словно байкеры на улицах города.
Ден подсадил ее, стараясь скрыть свое смущение и удивление, а девочку держать как можно аккуратнее, но Малику, похоже, это ничуть не волновало.
– В штанах по окнам лазить удобнее, – буркнул он, опуская глаза.
– День рождение с тридцатью гостями в штанах не празднуют, а переодеваться мне было некогда. Надо еще успеть вернуться к торту, – невозмутимо поведала Малика, распахивая окно и залезая внутрь. Подтянувшись на карнизе, и слегка опершись на деревянную лестницу, Ден залез следом. По высоте, второй этаж был чуть выше обычного первого.
– Ты что же, со своего дня рождения сбежала? – Ден вытаращил глаза. – Поздравляю!
– Самое удобное время, – пожала плечами девочка, быстро проходя по кабинету и выглядывая за дверь.
– Чокнуться можно – ахнул он. Кабинет, в который они влезли, был завален книгами, плакатами и коробками. Стояла тишина, пахло пылью и плесенью. – Что тебе нужно в Академии наук? А через центральный вход почему не прошли?
– Тс-с-с! – шикнула Малика и слегка приоткрыла дверь. – Никого. Идем.
Ден следовал за девчонкой, как завороженный. Давно он не испытывал подобной оторопи. Они прошли по пустым коридорам. Малика босиком и на цыпочках. Ден тоже старался топать потише. За некоторыми дверями велись разговоры, кое-где громко спорили на татарском. В пролете лестницы к ним вывалилась компания мужчин. Занятые жаркой дискуссией, они и не взглянули на застывших Малику и Дена. Даже яркое платье девочки, не произвело на ученых впечатления. У высокой, деревянной двустворчатой двери, с табличкой перечисляющей регалии и звания профессора Сафина Н.И, Малика кивнула:
– Открывай. – она протянула ладонь с целой горстью инструментов. Шпилька, невидимка, крючок и спица. Ден поднял упавшую было челюсть и взял скрепку. Замок оказался старый, расхлябанный, щелкнул почти сразу. Они вошли в кабинет.
Глава 2
Бусики
Целую стену, до самого потолка занимал стеллаж с книгами. Старый добротный стол в центре и кожаное кресло. На полу ковер, хоть и видавший виды, но мягкий и пушистый. На подоконнике стоял сейф.
– Сейф я вряд ли открою… – нахмурился Ден. – И грабить никого не буду.
Он не сомневался, от этой чудачки можно ожидать чего угодно.
– Сейф и не нужен. – девчонка уже копалась в большой коробке, стоящий у самого входа. Видимо, знала, что ищет. – И мы не грабим. Я возьму на время и потом, верну. Наиль Ильясович, все равно на днях в отпуск уезжает…
Ден пошел по комнате, рассматривая книги и плакаты. Почти все были старые, на незнакомых языках.
– А что ты все-таки берешь?
– Совсем недавно на раскопках в Болгаре, нашли кусок летописи. Еще точно не датировали, но Сафин похвастался, что она имеет отношение к Котрагу. Наиль Ильясович один из составителей многотомника «История Татар», про Котрага там мало что есть, потому что почти ничего не известно. А тут новая информация. Похоже на древний эфиопский, – мысли Малики путались, говорила она запинаясь. – Когда летопись попадет в музей, уже не достать. Или сейчас или никогда. Мне очень нужны эти сведения, у меня есть версия… Но тебе, наверное, не интересно… Котраг он …
– Сын хана Кубрата, – закончил за нее Ден, – правителя Великой Булгарии.
– Верно, – Малика вылезла из ящика, держа в руках каменный цилиндр. Она внимательно смотрела на мальчика, будто видела его впервые.
– Я знаю, – кивнул Ден, и Малика кивнула в ответ.
– Понимаешь, Кубрат был очень богат. После него остались несметные сокровища. – Девочка говорила медленно, тщательно подбирая слова.
– Мой предок, один из тех пастушков, что нашли Перещепенский клад. – признался Ден. – И он рассказывал, что это не клад вовсе. А захоронение. Могила.
– Я тоже так считаю! – глаза Малики сверкнули зелеными искрами, и она затараторила:
– Перещепенский клад – это всего лишь небольшая часть ценностей, которую, положили великому хану с собой в загробный мир. А вот то, что осталось, основная казна, она исчезла. Умирая, хан Кубрат велел сыновьям держаться вместе. Даже есть легенда о прутиках. Кубрат хан, предложил каждому из своих наследников, Батбаяну, Котрагу, Аспаруху, Куберу и Альцеку, переломить по прутику и те, это легко выполнили. А потом он дал им связку прутьев, и как они не пытались, сломать ее не смогли. Вот так, он повелел им держаться вместе. Ведь сила, она, в единстве… В общем, сыновья не послушались и разбрелись в разные стороны. На троне Великой Булгарии остался Батбаян, старший. И сокровища отца остались, я так думаю, при нем, в государстве Кубрата. Но вскоре на него напали хазары и разбили войско юного хана. Хазары охотились за богатством Великой Булгарии, но опоздали. Сокровищ уже не было! – глаза Малики сияли, словно у кошки в темноте. Ден знал эту историю. Но прервать девочку просто не смог. Она была так трогательно взволнованна, так увлечена.
– Я считаю, что еще до нападения хазар, казну вывез один из сыновей Кубрата, – уже спокойнее продолжала Малика. – Думаю, что Котраг. Я изучила историю остальных братьев, там нет упоминаний о сокровищах. А вот о Казанском кладе ходят легенды! И не зря! Я хочу найти сокровища хана Кубрата.
– Я знаю, что они существуют. – Ден понимающе смотрел на подружку. – Ты думаешь узнать что-то новое из этого свитка?
Малика повертела каменный валик и разъединила его на две части. Внутри оказался ветхий листок папируса.
– Я прочитаю, что тут написано. Древне-эфиопский не самый простой язык, но я прочту…
Ден внимательно слушал девочку и продолжал рассматривать кабинет. Его внимание привлекла стеклянная витрина, незаметно притаившаяся возле шторы, в самом темном углу комнаты. Там лежало ожерелье. Старинное, из темного золота, наверняка, хорошей пробы. Примитивное по дизайну, как и все древнее. Простая цепь, от нее еще несколько цепочек, на конце которых, медальончики, разных форм с углублениями и выбитыми символами. Одиннадцать штук. В десяти уже стояли подходящие по форме вкладки. Металлические пластинки с такими же символами, идеально севшие в ложбинки. Пустой была одна, самая большая, центральная.
– Это ожерелье, гордость, а проще говоря, болезнь Сафина, – Малика заглянула через плечо. – Он его всю жизнь собирает. Говорят, есть пластина выкраденная, из Перещепинского клада.
Малика поморщилась.
– Мой отец считает, это ожерелье не имеет исторической ценности. Его осматривали несколько раз. Непонятно кому оно принадлежало, и кто его носил. Но я точно знаю, что его пытались выкупить несколько музеев и частные коллекционеры, даже из Европы были. Сафин – ни в какую!
– Тугра хана Кубрата – Ден ткнул пальцем в самую большую бляшку.
Малика пожала плечами.
– Верно. На это ссылается и Сафин. Вот только ожерелье датировать не могут. Наверное, чья-то шутка или подделка.
Ден достал свою стеклянную монетку. Кружочек, который он никогда не выпускал из рук. Он был точного размера с медальоном ожерелья. На одной стороне была выбита тугра…
– Хан Кубрат! – ахнула Малика. – Его тугра. Откуда это у тебя? Это стекло или сапфир? Яхонт, как говорили раньше.
– Насчет драгоценности не знаю, хотя я ронял, не бьется. Это реликвия нашей семьи. Ну, там предок, нашел на раскопках в Фаногории.
– Фаногория, географически, столица бывшей Великой Булгарии. И вы храните это? И никогда не показывали ученым? – Малика кинулась к письменному столу профессора, схватила фотографию в рамке и торопливо ее разбирала. С той, улыбалась девочка в очках и с коронками на зубах. Наконец, задняя картонка отскочила и в руках у Малики сверкнул ключ.
– Ну, там такая запутанная история. Прадед исчез и… – Ден мялся. Обычно он легко и с гордостью рассказывал эту историю, приукрашивая разными романтическими деталями. Таинственным исчезновением деда и героическим укрыванием медальона во время революции, а потом и войны.
Малика уже вставляла ключ в замок витрины.
– Откуда ты знаешь про ключ?
– Мы с Айгуль подруги, – девушка кивнула на фото. – У Сафина четыре дочери. Айгуль любимая, чем она безумно гордиться. И как доказательство папиной любви, знает все его тайны.
Стекло поднялось. По ожерелью пробежали блики. Малика протянула руку и вскинула тонкие брови вверх.
– Не дам! – твердо заявил Ден. – Сама сказала, профессор болеет этим ожерельем. Даже из клада чего-то спер.
– Ну вдруг, у этого ожерелья, действительно историческая ценность? Откроется новый виток исследований.
– Знаю я этот виток! Отнимут мою монетку и все!
– Только взглянем! – пообещала Малика. – И заберешь обратно. Видишь, какой медальон толстый, мне кажется, там что-то есть. Послание какое-нибудь. Например, про клад хана Кубрата?
Малика смотрела пытливо и насмешливо. В ее глазах блестели кошачьи зеленые искры. Девочка ухмыльнулась и склонилась над ожерельем.
Кружок, в который надлежало вставить камень, действительно был неожиданно толстым. Вдруг, девочка права? Ден шел к сокровищам всю жизнь.
Откуда-то дунул ветер, хотя окна и дверь были закрыты. Донеслось шипение. Малика вздрогнула, она тоже почувствовала холодный порыв и услышала звук.
– Может не надо? – тихо предположил Ден. – Какое-нибудь старинное заклятие? Ничего ведь про ожерелье не известно.
– Какое заклятие? – засмеялась Малика. – Сквозняк. Веришь в сказки?
Ден насупился.
– Это бусики! Всего лишь старые бусики! Ношение украшений еще никому не приносило вреда, – она вставила пластинку в ложе на цепочке.
Синий камень блеснул, ослепляя Дена. В золотой пелене перед глазами всплыл огромный Зеленый Змей. Он лежал на груде золота и драгоценных камней. Жарко горели факела. Все вокруг пылало огнем и золотом. На высоком сияющем троне сидела женщина. Черные, словно ночное небо, волосы спускались на пол и лежали вокруг трона кольцами. На шее у нее висело знакомое ожерелье. Она влюбленно смотрела на Змея, и он отражался в ее огромных зрачках.
Ден вздрогнул и вновь оказался в кабинете профессора Сафина. Малика стояла перед мутным, старым и немытым зеркалом, собираясь надеть на себя ожерелье.
– Нет! – закричал Ден, но застежка уже щелкнула и пластины опустились на изящную шею девочки.
В комнате полыхнуло жаром. Раздалось шипение и смех. Малика изогнулась и рухнула на пол. Ден кинулся к ней, и уже сдирая украшение с ее шеи, он четко разглядел зеленую прозрачную полоску, скользнувшую под дверь.
– Фу! Ты меня испугал, – проворчала девочка. Но от Дена не укрылось, что по телу Малики побежали мурашки.
Она подняла с пола ожерелье. Мальчик нахмурился и вытащил свою стекляшку из медальона.
Он погладил лоб и ничего не сказал про видение и про зеленую полосу.
За дверью послышался шум.
– Сколько времени? Меня, наверное, ищут.
Девочка подобрала папирус и выглянула за дверь.
Они беспрепятственно вышли. Заперев кабинет профессора Сафина. Ожерелье осталось лежать в витрине, ключ от нее висеть в рамке с фото, а пустая каменная туба вернулась на дно ящика.
Выпрыгнуть из окна оказалось гораздо проще, чем влезть в него. Малика подобрала свои босоножки, она очень нервничала.
– Пошли, я довезу тебя. – предложил Ден. – Если ты не боишься байков.
– Я тороплюсь, – улыбнулась Малика. – На боязнь, нет времени.
Компания историков на «сковородке» поредела. Завидев Дена с подружкой, раздался дружный смех. Малика и глазом не моргнула, видимо не догадалась что это знакомые Дена.
Мальчик подумал, что потом, надо будет рассказать, как он славно поболтал с дочкой профессора Хисамова в кафе. Ну не признаваться же в самом деле, что он лазил через окно в Научную академию и Малика познакомилась с ним, что бы он открыл дверь скрепкой.
Через пять минут Малика слезла с Дука у своего подъезда.
Ден открыл было рот, чтобы попрощаться, когда заметил на груди у девочки отпечаток от ожерелья. Тугра хана Кубрата горела на коже красным пятном.
– Наверное аллергия, на металл или пыль. Старые же, все-таки, – отмахнулась та.
– Малика! – донеслось сверху.
– Ой, папа, – девочка скрылась за дверью.
Знакомство и свидание закончилось стремительно и неожиданно, как и прошло.
Глава 3
Сомнения, подозрения и миражи.
Телек горланил на всю квартиру, вызывая тремор стен и беспокойство соседей. Но в Дена звуку проникнуть не удавалось. Тот сидел с раскрытым ртом, надкусанным бутербродом в руке и глубокими раздумьями на челе. Мысли будоражили и требовали немедленных действий. Каких именно непонятно, и как унять беспокойство тоже не ясно. С одной стороны, в память убедительно врезалось видение со Змеем и зеленая лента, уползающая под дверь. С другой стороны, от этого несло сумасшествием, как от его ботинок бензином и разум настойчиво рекомендовал об этом забыть. Если погонять нездоровые мысли от себя еще пару дней, сознание твердо решит – показалось. И вообще, не было никакого кабинета, ожерелья и зеленых полосок.
– Коллеги настаивают на пропаже профессора Сафина, ссылаясь на открытый кабинет. Родные ученого на связь не выходят, предположительно находятся в отъезде, – донеслось с экрана. Улыбчивая, миловидная девушка будничным тоном объявляла новости. – Розыск пока не объявлен, в связи с недостаточностью прошедшего времени.
Ден судорожно сглотнул.
– Может это мы оставили кабинет открытым?
Но он точно помнил, как сам его запирал. Или не помнил?
Если объявят розыск и заведут дело, в кабинете выплывут их с Маликой отпечатки. Малика. С ней, пожалуй, нужно поговорить. Нормальная девчонка оказалась, хоть и дочка профессора. Правда, юная барышня полна сюрпризов, как нитрометановая топливная система. Но мало ли у кого какие тараканы в голове. Его на Дуке гоняют, ее в Академию Наук через окна лазят. Главное, что в сокровища хана Кубрата верит и наверняка, сможет помочь.
И древний свиток у нее теперь есть. Интересно, что там? Какие подробности из жизни хана Кубрата он откроет? Малика уверенна, что сможет перевести. Ден был убежден, для успешного поиска сокровищ достаточно трех обстоятельств: смелость, научные сотрудники, работающие, как можно дальше, и не подозревающие, что их потенциальные объекты исследований кто-то ищет, и точное знание местонахождения лабиринтов, подземелий, руин и развалин. В собственной смелости он не сомневался. А два последних условия могла обеспечить Малика. То есть натолкнуть на мысль, где искать сокровища, не привлекая внимание ученых мужей. Вот только знакомство с девочкой оказалось слишком экстремальным и стремительным, Ден даже телефон спросить не успел.
Зато знал, где она живет.
– Заеду вечером – решил мальчик, и поставив чашку в раковину, пошел собираться. Его ждал Тим с новыми покрышками на байк.
Лето начиналось тоскливо. Температура медленно поднималась, но солнце уже неделю пряталось где-то за облаками и выглядывать не спешило. Даже утро казалось серыми сумерками.
– Вечно на этих «кварталах» сдувает, – проворчал Ден, опуская голову, упираясь лбом в поток ветра и крепче сжимая руль.
Этот район города, был выстроен на болоте. Никто не сомневался, что природа все равно свое возьмет, и от сырости, вони и комаров размером с воробья, в бетонной коробке не спрячешься. Поэтому «квартала» сразу проектировали, как сильно продуваемый комплекс. Потом, засадили деревьями, разбили клумбы, по весне, даже комаров травят. Вот только по-прежнему все улочки, каждый двор, любой переулок – жуткая фонящая труба.
Тим снимал квартиру на двенадцатом этаже новенького дома. Многоэтажка считалась элитной и респектабельной – охраняемая стоянка, закрытый двор, цветники и скамейки. По воле случая и модному удовольствию – индивидуальной планировке, на этаже образовалось крошечное, совсем не элитное по метражу помещение. Квартира-студия в восемнадцать квадратных метров, с очень бюджетной ценой.
Впрочем, Тима метраж ничуть не огорчал, все равно, было круто жить самостоятельно и отдельно от родителей. Друг работал, разработчиком программного обеспечения. Тяга к компу и виртуальному пространству обнаружилась еще в раннем детстве, и с тех пор, всячески поощрялась и взращивалась. Так что в хорошо оплачиваемую профессию выросла на первом курсе. Родители независимости сына сопротивляться не стали, наоборот, повели себя совершенно не разумно. Оставили ребенка в покое, занялись своими делами, и даже продолжили гордиться чадом, издалека.
Ден скинул смс-ку и плюхнулся на ближайшую скамейку, ждать. Сейчас, Тим ездил на респектабельном Дрейке, но первым аппаратом был Дук, с двигателем не больше 125 кубиков и Дену обещана, оставшаяся от него резина.
Двор был пуст. Все работники уже отправились на работу, а для мамочек с детьми еще слишком рано. Ден закрыл глаза и запрокинул голову назад. Если Малика подкинет ему какую-нибудь подсказку, он найдет сокровища, тогда можно будет поступать и не на историю. А куда?
Сколько себя помнил, он хотел найти эти сокровища. Сразу, как только услышал про них от деда, и получил в подарок синюю стекляшку, поэтому исторический факультет считал единственным для себя вариантом. А если не сокровища? Какое у него призвание? Чем бы он хотел заниматься в жизни? В прошлом году, чтобы заработать на байк, он отписал две сотни простеньких программных блоков. Как раз Тим подкинул работенку. Может быть, в нем дремлет программер? Так. А до этого он легко и весело строчил рефераты и даже курсовые для студентов, по биологии. Нет, биолог в нем точно не скрывается. Еще он играл в футбол, неплохо, но недолго, и занимался кэндо. С год, самозабвенно лупил боккэном, деревянным мечом и даже получил какую-то грамоту.
– Вот, заполните тестик и мы скажем, в чем ваше призвание и куда лежит профессиональный путь, – вспомнил он слова девушки из группы по профессиональной ориентированности, как-то заглянувшей в школу.
Вот только сколько он не пыжился, а не мог вспомнить, что там в этом тесте получилось и какое призвание в себе следовало будить. И вообще, прежде чем будить этого зверька, надо будет хорошо подумать. А то разбудишь на свою голову неизвестно кого, и будет он тебя грызть без перерывов на сон и обед.
Ден вздрогнул. Его размышления прервались криком, не очень громким, но слышимым. Вокруг, по-прежнему, никого не видно. Позади колыхнулись кусты. В плотных зеленых зарослях рассмотреть что-то невозможно, и Ден перемахнул полуметровый палисадник. Осторожно отодвигая ветки, он прошел вглубь, к стыку домов. Донесся еще один сдавленный вопль. Ден ринулся вперед и остолбенел. В дырку между домами проскользнул зеленый туманный хвост.
– Ден! – Тим искал его возле подъезда, обнаружив одинокий мотоцикл.
– Тут я! – крикнул Ден и заглянул в щель между домами. Разглядел гаражи, деревья и поморщился от ветра.
Узкие забетонированные тропинки пролегали под окнами обоих домов. На одной валялся кроссовок. Была распахнута дверь в подвал.
– Ты что здесь ищешь? – Тим появился из-за кустов, поигрывая ключами от байка.
– Звучит дико, – Ден поморщился, потом наклонился и засунул руку внутрь кроссовки, та была еще теплой и влажной. – Но отсюда кого-то похитили…
Дену и самому не верилось, что он это сказал.
– Не нагоняй нервов, – буркнул Тим. – У нас соседка рассказывает, что призрак змеи видела, а у родителей в подъезде мужик исчез.
Ден смотрел вопросительно и Тим покачал головой.
– Соседке зеленый змий не спроста мерещиться, а мужик к любовнице, небось, сбежал. У него четверо детей, квартира однокомнатная и жена к бигуди приросла. Я бы тоже сбежал.
Ден пожал плечами и пошел к мотоциклу. Они ехали по пустынным летним улицам города и не рычащий мотор, ни ветер, обдувающий лицо, не могли выгнать из головы мальчика произошедшее. Не показалось ему. Он видел зеленый хвост. Как описала соседка? Призрак змеи! И в видении, которое у него было, змей тоже был зеленый. Хотя может быть дракон. Зеленый.
Они выехали на мост Милениум. Мимо мелькали столбы освещения. Ден зацепил взглядом один, затем другой. Что за чертовщина? Стрит-банеры с национальной символикой Татарстана и Казани сменили странные конструкции, похожие на свернутый в кулек зеленый лист. Некоторые, пульсировали светом. И это в середине дня! При дневном освещении! Ден чуть с Дука не свалился. Что еще за коконы? Плод больного воображения администрации города или… У него кажется постепенно начинается развиваться паранойя. Похищения людей, зеленый полупрозрачный хвост, теперь вот зеленые коконы. Поискать помощи и поддержки можно у друзей, милиции или психиатра. Сложный выбор. Мальчик предпочел Малику.
Пока Тим гремел массивными ключами о металлический гараж, Ден озирался по сторонам. По спине бежали противные мурашки, несмотря на летнюю жару и кожанку.
– Ну вот, практически новье! – друг вынес пару покрышек. Он довольно улыбался, было понятно, что он рад сделать подарок, а не только Ден получить.
Вдруг, глаза мальчишки округлились, рот открылся, колеса плюхнулись на землю. Он смотрел куда-то выше головы Дена, и как рыба открывал и закрывал рот.
Ден обернулся. На фонарном столбе пульсировал зеленый кокон. Оттуда что-то рвалось. Снизу, будто из воронки, просочился зеленый туман, обвивая столб, он сполз вниз, принимая вытянутую форму змеи. Четко обозначилась пасть, из которой вылез острый раздвоенный язык. На обомлевших мальчишек уставились два, заплывших черным, глаза. Змея с короткими передними лапками, помедлила еще чуть-чуть и уползла проч.
Дар речи к друзьям вернулся не сразу.
– П-призрак з-змеи! – пробормотал Тим. – Так и знал, не надо было у маман чай пить, тибетский. Непонятно чего эти монахи в него подмешивают.
– Я чай не пил – заметил Ден.
– А тебе показалось, – нашел убедительное оправдание друг.
Они помолчали, продолжая пялиться на столб, будто тот сейчас подтвердит, что им померещилось, с психикой все в порядке, можете жить дальше. Но бетонная осветительная конструкция проявила упрямство и промолчала, только бывший зеленый кокон висел на ней безжизненной тряпочкой.
– Может сообщить куда? – неуверенно предположил Тим.
– За что желаешь оказаться за решеткой? – уточнил Ден. – За шутки с представителями власти или за буйный невроз?
– Тогда пожарным…– радостно нашелся Тим. И поняв, бредовость идеи замолчал.
Они переглянулись и молча разошлись по своим байкам. Оставаться одному, рядом с местом происшествия не хотелось никому. Тим понимающе дождался, пока Ден приделает покрышки к мотоциклу, что бы не свалились, и они разъехались в разные стороны.
Ден и не сомневался. Тим убедит себя в нереальности произошедшего и, через пару дней забудет, все, что видел. Вот только в гараже еще долго не появиться.
А Ден теперь ни за что не забудет. Он своим глазам верил. Ден завез покрышки домой и отправился к дому Малики, караулить девчонку.
Глава 3
Не померещилось.
Окна на четвертом этаже открыты нараспашку. Значит дома кто-то есть. Ден плюхнулся на жесткую скамейку, в окружении вазонов с цветами. На его мотоцикл подозрительно косился дворник. Пристально понаблюдал за ним, убедился, что гость не достает сигареты, а значит не будет разбрасывать окурки. Наведенной чистоте ничего не угрожало и охранник двора, потеряв к чужаку интерес, удалился восвояси.
Ден посчитал количество квартир в подъезде, получалось, на каждом этаже по-разному. Будь она не ладна, эта индивидуальная планировка.
Заявляться в гости к профессору Хисамову совсем не хотелось. Ему еще на исторический поступать. Вдруг, профессор решит, что он клеит его дочурку и не придет в восторг от этой идеи. Шпильки в колеса вставлять начнет. Нет уж. Надо как-то выманить Малику на улицу, если она дома.
Написать записку и послать кого-нибудь из местной шпаны? В элитном дворе представители этого класса отсутствовали напрочь. Двор вообще был пуст. Совсем мелкая девчонка, лет шести копалась в пластиковой песочнице, раскрашенной психоделическими цветами и бабка в обнимку с плюшевым медведем, дремала на скамейке.
Ден подошел к песочнице. Неусыпное око старушки не возбудилось и продолжило посапывать. Мальчик перешагнул бортик, сел рядом с ребенком и принялся совочком насыпать песок в квадратное ведерко.
– Если ставить куличик на куличик, тогда можно построить замок, – самым ласковым голосом, на какой только был способен, поведал он девочке.
– Лет десять тюрьмы строгого режима можно получить, если будешь так к детям приставать, – откликнулась девочка, продолжая закапывать куклу.
– Я не пристаю. – буркнул Ден и вернул совочек.
– Ну клеить-то меня еще рано, для замужества я пока не выросла, значит, пристаешь – сделал выводы шестилетний вундеркинд.
Ребенок сфокусировал на нем взгляд, ухмыльнулся и добавил:
– Кого пасешь? Наташка уехала с блондином на мопеде, Зарина ушла к подружке в соседний двор, потом будет рассказывать, что с другом брата гуляла. Резеду родители дома заперли, за пару по черчению, хоть тресни, не выпустят.
– А Малика? С четвертого этажа? – глаза Дена просияли. Малолетний информатор был осведомлен покруче разведки ФСБ. У ребенка, похоже, призвание.
– Дочка профессора из 26-ой квартиры? Тупиковый вариант. Эту кроме книжек, ничего не интересует. С утра до вечера в Националке торчит. Бабуля говорит, они ее замуж ни за что не спихнут. С такими-то мозгами! Мозги для девки – беда! Ты погорячился с выбором…
Довольный Ден, встал и стряхнул руки от песка. Вдруг, на скамейке зашевелилась бабуля, причмокивая и всхлипывая.
– Когда придет время тебя замуж брать, я вернусь, – пообещал Ден шепотом.
– Ага! – хохотнула девочка – И лучше на белой Бехе.
Ден тоже засмеялся и поспешил покинуть двор, пока престарелый цербер не очнулся и не кинулся защищать ненаглядное чадо.
Ден припарковал Дук на стоянке возле Уникса, концертного зала, спортивного комплекса и студенческого развлекательного центра разом. Весь фасад оклеен афишами, на сегодня тоже намечался концерт, но гости не начнут собираться раньше шести вечера.
Мальчик потопал к Национальной библиотеке. Он и не сомневался, что на просьбу позвать Малику, тетки отошьют: «Не дом свиданий, молодой человек», хотя наверняка знают девочку в лицо. Пришлось оформлять срочный абонемент, на один день. Ден бродил по залам общественного заведения, пытаясь предположить, где искать знакомую. Он уже бывал в этой библиотеке, и опять от этого здания у него бежали мурашки по спине. Изящное и вычурное строение снаружи, привлекало взгляд и даже вызывало восхищение. Жутко старинный особняк, какого-то там известного деятеля, спроектированный не менее известным архитектором, подарок не то сестре, не то невесте. Внутри дом расцветал немыслимыми узорами, цветами и орнаментами. Все переплеталось, переходило из одного сложносочиненного украшение в другое, еще более загроможденное. Арки, ступеньки, виньетки выкованы, вылеплены и покрыты золотом. С картин и витражей выпрыгивали несуществующие животные, укоризненно смотрели строгие персонажи. Дену дом напоминал плотоядный цветок, странный, красивый и неожиданно опасный. А знаменитый грот, в котором, с потолка свисали сталагмиты, в аквариумах лежали ракушки, а по стенам ползла трава, он вообще, пробегал, втянув голову в плечи и не глядя по сторонам. Вот она заглатывающая середина.
Малика сидела в зале художественной литературы, перед ней лежала раскрытая книга и листок бумаги, взгляд был испуганным и отсутствующим. В бесцветной кофте, будто не со своего плеча, Ден ее узнал не сразу.
– Привет, – улыбнулся мальчик.
Девочка вздрогнула, быстро-быстро заморгала глазами, оглядывая знакомого с ног до головы:
– Ты еще жив?
Искреннее удивление в ее голосе, Дену совсем не понравилось.
– Ну, да, – он присел рядом. – Я молод, здоров, на Дуке не лихачу, в общем, на тот свет не собираюсь.
– Сафин исчез, еще супруга его и две дочери. У нас во дворе тетка из киоска с водой и… и… я сама видела....
На глазах девочки навернулись слезы.
– За мной придут… – она всхлипнула.
Смотрительница зала на них подозрительно покосилась.
– Пойдем, подышим, – Ден потянул девчонку за собой – Обещаю, у меня, тебя никто не похитит. Близко к тебе никого не подпущу.
Они вышли из библиотеки. Ден крепко держал, перепуганную озирающуюся по сторонам, Малику за руку и вел в парк на Черное озеро. Они миновали Академию наук, в окно которой так неосмотрительно вчера залезли и побрели по узким дорожкам парка, в поисках пустой скамейки.
Жители города мирно кормили на водоеме упитанных и гастрономически-избалованных уточек, дети носились по траве, кто-то пытался заставить воздушного змея летать вопреки законам физики. Даже намека на ветер не чувствовалось. Малика и Ден вполне сходили за влюбленную парочку, их не беспокоили, старались даже не смотреть. Ден прижал девчонку к дереву, заглянул в глаза и потребовал:
– Что ты видела? Рассказывай!
Она не стала сопротивляться.
– Зеленую змею. Прозрачную почти… Такую как…
– Приведение змеи.
– Да. Оно выползло, вроде из соседнего подъезда, шипело, кидалось на меня. Я испугалась. А тут продавщица из киоска выбежала с палкой. Тогда она накинулось на женщину… Потом, та как-то свернулась клубочком. Я никогда не видела, что бы люди так сворачивались, в очень плотный комок. Даже, как будто руки и ноги стали расти не оттуда, откуда положено, – Малика всхлипывала, захлебывалась, слезы лились из ее глаз водопадом. – Змея пошипела на меня и уползла, вместе с женщиной уползла, та внутри у нее осталась.
Ден, брезгливо поморщился.
– Эта женщина спасла меня… а ее саму, проглотили…
– Змеи вылупляются из коконов, на фонарных столбах. На меня она, правда, не кидалась, но я видел, брошенный кроссовок, владельца, видимо, уволокли. Такая же змея, только большая, уползла из кабинета Сафина. Я видел, когда ты надела ожерелье. В бусах что-то было. Теперь оно размножается и похищает людей, или пожирает, – Ден, пытался сложить все события в одну цепь и от того, что у него получалось несло каким-то нашествием, апокалипсисом, и точно, психушкой.
– Мы выпустили чудовище! – пискнула Малика.
– Не мы! Ты выпустила! Я предупреждал, не надевай ожерелье! – разозлился Ден. – Бусики! Всего лишь бусики! Теперь этот обитатель бусиков плодится, размножается и активно пожирает человеческие особи.
Малику трясло словно в ознобе, и Дену стало жалко девочку. Он облокотился рядом на дерево.
– Ладно, не дрейфь. Придумаем что-нибудь. – Ден толкнул ее плечом и съехал по дереву вниз. Она села рядом. Как же ему хотелось что бы все это оказалось сном, и завтра он со спокойным сердцем, отправиться рисовать новую картинку на бензобак Дука и хвастаться байком друзьям. Сразу возникло малодушное желание свинтить отсюда, куда-нибудь подальше, и вернуться сильно попозже.
– Он меня зовет, – тихо пропищала Малика и наткнувшись на совершенно обалдевший взгляд Дена, добавила: – Ну этот, из бусиков.
– Как зовет?
– Я слышу шипящий голос: "Иди сюда. Иди сюда", – призналась девочка.
– А куда конкретно идти?
Малика помотала головой.
Ну, понятно, пароли и явки так сразу не открывает. Разумно, – Ден пожал плечами. – Придется выяснять адрес самим.
– Я никуда не пойду… – замотала головой девочка и принялась расстегивать кофту.
Ден в упор смотрел на девчонку и прикидывал, сильно ли она могла повредиться умом с перепугу. Не то что бы он был совершенно против, но сейчас, стриптиз казался неуместным. Малика расстегнула кофту, затем рубашку. На груди горела тугра хана Кубрата. Рисунок стал черным и сильно выделялся на воспаленной розовой коже.
– Обалдеть! – Ден распахнул рот и даже рискуя проглотить комара не мог себя заставить его закрыть.
Ден взъерошил волосы.
– С ума сойти! – происходящее не укладывалось у него в голове. – Эти зеленые размножаются, их становиться много. Тебя или похитят, или заколдуют…или… Надо выяснить, где у них логово. Посмотреть, что там происходит. Потом, будем решать, что делать.
– И как же мы это узнаем? – Малика вытерла слезы, застегнула одежду и с любопытством уставилась на Дена.
– Проследим за одним из них. Вон, как раз, вылупляется – мальчик ткнул в сторону крайнего фонаря. Кокон на нем пульсировал.
Глава 4
Роковая любовь Убыра.
Змей не заставил себя ждать. Вылез из кокона, покружил вокруг столба и пополз вдоль забора. Он шнырял туда и сюда, будто выжидал.
– Он ищет жертву! – догадался Ден. Малика возмущенно вскинула брови и кинулась вперед. Мальчик сгреб ее в охапку и закрыл рукой рот. Девочка сопротивлялась, но Ден держал крепко.
Когда змея приблизилась к одиноко гулявшей старушке, с песиком на поводке, Ден закрыл Малике еще и глаза, сильнее прижимая девочку к себе.
– Ты же не хочешь на ее место? – шептал он. – Он не уползет, пока не сожрет кого-нибудь.
Малика замерла. Может, действительно, собственные планы на жизнь не совпали с перемещением в брюхо, а может, смирилась. Старушка уже лежала комочком в полупрозрачной змее, и с этим ничего не поделаешь. Ден с трудом унял тошнотворные позывы.
Следовать за змеем оказалось не очень сложно. Он не обращал на ребят никакого внимания. Как любое живое существо, еда делала его умиротворенным и довольным жизнью. Дена удивляло, что никто из гуляющих, проезжающих и спешащих по делам людей не замечал нового городского обитателя и тот, без каких либо помех, едва скрываясь в тени домов и деревьев прополз мимо театра оперы и балета, сквозь сквер перед Кабмином, вдоль зданий министерств и народного суда, шмыгнул в парк Фукса.
Там он исчез. Будто растворился в воздухе.
– Упустили? – тихо спросила Малика – Теперь старушке конец.
Ден сел на высокий поребрик.
– Ну и куда он подевался?
– Не знаю, – пожала плечами Малика, и вдруг пискнула – Смотри!
Неподалеку, еще одна змея ползла прямо на них. В пузе у нее уже был человек, если его можно определить в таком комке. Ден юркнул в кусты, потянув за собой Малику. Они притаились в шиповнике.
– Сколько же их! – Малика заломила руки.
К парку Фукса сползались змеи. Одна за другой. И у каждой внутри была человеческая жертва.
– Вон там они пропадают, пошли. – Ден показал на беседку.
Но посмотреть они не успели. Вдруг все вокруг стало заволакивать зеленым туманом. Он быстро расползался во все стороны, обволакивал деревья, накрывал кусты и скамейки.
– А-а-а-а! – громко закричали совсем рядом.
– Помогите! На помощь!
Малика и Ден переглянулись.
– Ай! Ой-ой! – взвизгнула девочка.
Туман дополз до ее джинсов, и штанина таяла на глазах. Девочка попыталась стряхнуть его с ноги, но обожглась и закричала, прижимая к себе руку. Туман обжигал, словно кислотой и продолжал наступать. Ден взвалил вопящую девочку на плечо и потащил прочь. Он выбежал на большую заасфальтированную площадку. Ровное и хорошо обозреваемое место перед Национальным Культурным Центром «Казань». Машин не было. Здесь долго шли строительные работы, и казанцы еще не привыкли здесь собираться. Да и до стройки, людно становилось к вечеру. Съезжались машины, встречались друзья послушать музыку, гремящую из каждого авто, полюбоваться видом города, а иногда устроить гонку «на милю». Примерно столько выходило от края до края площади. Сейчас площадка засажена клумбами и с каждой стороны подползал ядовитый туман. Ден шарил глазами по сторонам, в поисках спасения, но ничего не мог придумать. Со всех сторон доносились крики. Люди обжигались о зеленый туман, в панике бежали куда попало. Здоровый мужик в лохмотьях одежды, которую уже потрепал туман, с обожжённым лицом и обезумевшими глазами вылетел прямо на Дена, тот, едва успел отскочить. Мужик пробежал мимо и скрылся за ближайшим зданием. Оттуда тоже полз туман. Ден стоял посреди площади, и не знал куда кинуться. На плече всхлипывала Малика.
Перед мальчиком располагался небольшой сквер, ухоженный и цветущий. Его постепенно заволакивало туманом. Он видел, как скукоживается газон, цветы на клумбах, листва на деревьях и даже мрамор в отделке фонтана темнеет. Из фонтана вылезла рука в варежке и помахала, призывая его бежать назад. Ден метнулся к монументальному красному зданию НКЦ, но со ступенек уже сползал туман. Он рванул обратно. Теперь рука махала, зовя к себе. Ден побежал. Мальчик отнюдь не спортсмен, и даже физкультуру в школе прогуливал при каждой возможности, но ползущий по следу кислотный туман, прожигающий все живое и неживое, открыл в его теле неожиданные способности. С него градом катился пот. Но даже увесистая девочка на плече не мешала драпать со скоростью молодого зайца. Кто считает, что изящные и стройные девочки не бывают увесистыми, пусть попробует побегать с юной особой на плече. Когда осталось всего пару метров до водоема, огороженного мраморным поребриком, и мальчик понял, что туман обходит стороной воду, а значит любая лужа, это оазис спасения. Вдруг, перед ним вылетела струя зеленого тумана. Так стремительно, словно ее выдули из трубы. Ден подпрыгнул вверх, перелетел через ядовитую преграду, перевернулся на спину и со всего маху рухнул в фонтан, роняя Малику на себя и защищая от удара. Из фонтана выплеснулась вода. Туман зашипел и отступил. Они спасены! Во всяком случае на какое-то время. Зеленая пелена заволокла все вокруг. Ден не различал зданий, деревьев и предметов. Слышал, только истошные крики людей. Малика зашевелилась и перестала всхлипывать. Вода успокаивала ожег.
– Тыр-тыр-тыр! – забубнили рядом.
Ден различил татарский язык, но он его не знал. В школе татарским терзали по пять уроков в неделю, но выучивших, хотя бы до уровня разговорного не прибавилось. Не было надобности его учить. Все всё равно говорят на русском, и книжки на русском, и учебники.
– Я не понимаю по-татарски! – сообщил Ден, скрещивая руки.
Незнакомец, тот самый, что махал ему рукой в варежке, заговорил снова. Он почти полностью сидел в воде, а его лицо скрывалось в тени от бортика бассейна. Ден тяжело вздохнул, он снова ничего не понял.
– Он говорит, ты глуповат, для воина – перевела Малика. – Бассейн с русалкой гораздо ближе, можно было сюда не бежать.
Ден ухмыльнулся, действительно, другой фонтан был от него гораздо ближе, только он понятия не имел, что бежит спасаться в воде.
– А нормальные люди, по-русски объясняют: «Беги к воде», а не машут варежками в разные стороны.
– Мы благодарны вам, за спасение – перевела Малика, улыбаясь во весь рот. Она приблизилась к незнакомцу, но тот, шарахнулся от нее и заголосил на хорошем русском, совсем с небольшим акцентом.
– Отойди! Отойди! Каргыш Албасты! А! А-а! На тебе каргыш!
Малика вжалась в бортик. Мутный зеленоватый свет упал на незнакомца и Ден обомлел. Это был не человек. Существо, невысокого роста, покрытое жесткой изувеченной узловатой кожей, поросшей щетиной, кое-где переходящей в кору. Черная пакля закрывала половину лица, на другой половине выпирал большой круглый глаз, под ним яростно раздувались несколько дырочек. Видимо, служившие носом. Рот – просто складка из кожи, с опущенными вниз уголками. И не варежкой он махал Дену. Сросшимися пальцами на руке. Ден судорожно сглотнул. Самое непонятное существо, которое он встречал в жизни, это был его учитель химии. На фотографии с обезьянками, которые он демонстрировал после похода в зоопарк, оказалось не совсем понятно, кто уже пережил эволюцию, а кто нет. Одноклассник, решившийся на вопрос: «А кто из них вы?» остался на второй год. Так вот, Дарвину и не снилось существо, которое Ден лицезрел сейчас, а мальчику будет сниться всю оставшуюся жизнь. Причем, в кошмарах.
– Нет спины, – тихо пошептала Малика, – только перед. Убыр. Прикосновение его несет проклятие и болезнь.
– Приятно познакомится, – спаситель слегка поклонился. – С тобой уже случилось самое страшное. Тебе бояться нечего.
– Каргыш? Проклятие? – Малика прищурилась. – Почему на мне проклятие?
– А сама не видишь? – Убыр потянулся рукой-варежкой к ее груди, ровно туда, где под одеждой горела тугра Кубрата. – Ожерелье Албасты. Ты уйдешь, она придет. Смерть, несчастья, горе принесет. Пять горевестей предвещают ее приход. Зеленый мрак – первое, – он обвел руками туман, который начинал редеть.
– Что такое Албасты? – Дену надоело присутствовать безмолвным участником.
– А? Албасты? Жена моя, – просто ответил Убыр. – Была ею, когда я был человеком. Давно. Сильным и видным юношей. А еще молодым и глупым. Думал, если любишь, то горы свернуть можешь. А тут, она, красавица, глаз не отвести. Каждый вздох ее ловил. На тебя похожа, – он кивнул на Малику. – Только ведьма. Грех большой на ведьме жениться. А я не испугался. Думал любит она меня, хорошей женой будет. Все так и было, поначалу. Да только, злой умысел она хранила. Как свое получила, так в один миг все изменилось и ушла она к своему Зиланту.
Убыр рассказывал и рассказывал. Ден, как рыба открывал и закрывал рот. Вопросы возникали один за другим. Малика тряслась словно осиновый лист.
– Зилант? Это же змей! Мифическое существо, символ Казани? – Малика потерла плечи.
– Ну, да. Было мифическим, его Котраг в ожерелье запер. Больше никто его не видел, поэтому считают мифическим. А ты, кызым, его выпустила. Так что теперь, это ваша действительность. Мощь и силу Змея совсем скоро почувствуете на себе.
– Зеленые змейки, что по всему городу вылупляются? Они кто? – Ден пристально смотрел на знакомого.
– Аждахи это, дети Зиланта, слуги, воины. Пять горевестей пройдет, они человеческой кровью напитаются, станут сильными и злыми. Их тысячи, и становиться будет все больше и больше, – глаз Убыра устрашающе вращался.
– Я видел хвост Зиланта, – признался Ден. – Когда Малика ожерелье надевала. Он привидение, совсем прозрачный.
– Это пока, – Убыр опустил голову. – Как окрепнет, так огромным, сильным чудовищем станет. И не будет от него ни милости, ни пощады. Силы ему даст любовь его, Албасты и золото, великое сокровище.
– Золото? Так оно существует? – Ден вспомнил свое видение. Это были Зилант, Албасты и целая гора золота.
– Все из-за этого проклятого золота и случилось. Говорил я Котрагу, не жадничай, оставь братьям.
– Котраг похитил казну Великой Булгарии? – как только речь заходила об истории, Малика менялась в лице. Любопытство перекрывало все – и страх, и холод.
– После смерти хана Кубрата на Великую Булгарию напали хазары. Они желали не только присоединить к своим владениям земли, но и получить несметные сокровища умершего хана. Все наследники были в ссоре и никак не хотели мириться, даже перед лицом опасности. Тогда старший сын, Батбаян, ставший правителем Великой Булгарии, решили спрятать сокровища отца, и попросил Котрага вывезти их. Потом, Великая Булгария пала, хазары страшно рассердились и рыскали по всюду в поисках сокровищ. Батбаян молчал, сохраняя тайну и дожидаясь лучших времен. Так и умер, ничего никому не рассказав. Золото осталось у Котрага. Он не хотел ни с кем делиться. Хотел основать свое, Золотое государство, богатое и свободное. Здесь, на берегу красивой реки. Мы пришли сюда в надежде жить спокойно и счастливо. Привезли сокровища и спрятали их под землей и под водой, до поры до времени. Я лично охранял вход в подземелье, и никто кроме меня и Котрага не знал, где искать золото. Здесь обитал огромный страшный Змей Зилант вместе со своей возлюбленной Албасты, сильной и хитрой ведьмой. Он не мог позволить людям владеть несметными сокровищами и не желал, чтобы они поселились на его земле. Албасты явилась ко мне, соблазнила, заставила себя полюбить. Я сделал ее женой и у нас даже появился ребенок. Я доверял ей, как себе. И пользуясь моей любовью и доверием она выведала, где спрятано золото. Зилант завладел сокровищем. Албасты погубила нашего сына и ушла к Змею в пещеру. Дети Зиланта, аждахи напали на наш народ. Они собирались истребить нас, всех до последнего человека. Началась ужасная война. Но на нашей стороне были боги. Сам Тенгри спустился с небес и принес юному хану Котрагу меч Кутбиюр. Легендарное оружие, с которым его отец Кубрат, сражался против своих врагов авар и одержал победу.
– Меч Кутбиюр поразит Зиланта, – пообещал тогда Великий Тенгри. – Это его предназначение.
Мы отражали атаку за атакой. Во главе был наш молодой сильный хан с мечом Кутбиюром. Но аждахов становилось все больше. На нас обрушилось пять горевестей. Албасты стояла за своим Зилантом. И пока она с ним, его невозможно победить. Эта земля тонула в крови, но хан Котраг не желал сдаваться. Он хотел вернуть золото. Оно свело его с ума. Тогда богиня Умай, супруга Тенгри, пожалела наш народ и научила Котрага, как хитростью, победить Зиланта и Албасты. Она дала ему ожерелье, в котором, не хватало одного камня и повелела идти к змею и ведьме.
Наученный богиней, Котраг отправился в подземелье и пожелал заключить мир с врагами. Он сказал Албасты, что та, кто носит это украшение, будет вечно молодой и красивой, вот только надо вставить камень. И он точно знает, что среди сокровищ его отца, такой камень есть. Синий яхонт, с тугрой хана Кубрата.
Албасты загорелась и кинулась на кучу с золотом. Она копалась в сокровищах не один день, не подпуская к ним никого. Она нашла этот камень. Яхонт, с тугрой великого хана. Как только ведьма надела его, ее втянуло в ожерелье. Это оказалась темница, а камень стал ключом. Без поддержки своей колдующей возлюбленной Зилант оказался слаб. Аждахи таяли на глазах и Котраг вооруженный мечом Кутбиюром кинулся на змея. Вот только змей не пожелал принять честный бой. Не захотел быть убитым. Он ушел за своей возлюбленной. А напоследок проклял золото хана Кубрата. Любой, кто захочет завладеть сокровищем и попытаться унести хоть крошечный кусочек, останется в пещере, вечным его стражем.
– Котраг не поверил – ухмыльнулся Ден.
– Нет, не поверил и остался с золотом навечно. Сгинул в той проклятой пещере. А на меня, бог Тенгри наложил проклятие, сделал чудищем Убыром, за любовь к ведьме. Я тоже много веков обречен дожидаться возвращение свой жены, не смея показаться людям на глаза. А город здесь все же появился, и уже много веков живут тут люди.
Убыр рассказывал долго. Зеленый туман почти рассеялся. До ребят доносились крики людей, сирена скорой помощи и топот, спешащих на помощь, врачей.
Солнце припекало, но дрожь пробирала насквозь. Подобные рассказы мало способствуют хорошему самочувствию.
– Что будет теперь? – Ден снял с себя куртку и положил на бортик бассейна.
– Наконец-то, меня примет бесовская земля, – Убыр тяжело вздохнул. – Осталось до нее только добраться.
– Не с тобой. Что будет с нами и городом?
– Вы выпустили Зиланта. Аждахи рождаются по всему городу и сползаются к своему хозяину. Ведьма набирает силу и пять горевестей обрушится на людей. Мглу вы уже видели. Чудофей трава зацвела.
– Что еще? К чему готовиться?
– Да кто ж ее ведьму старую знает? Увидите.
– А потом? – у Малики зуб на зуб не попадал. В кармане булькал мокрый телефон, и она не обращала на него никакого внимания.
– Аждахи выйду на свет и примутся истреблять людей. В твоем теле проснется ведьма, а ты исчезнешь. Уйдешь в мир духов и теней, будешь блуждать там до скончания веков.
– Приятненькая перспектива, – поморщилась Малика.
– Можно ее сразу прибить? – вдруг предложил Убыр. – А ведь правильно? Давай убьем ее сразу. Албасты должна выйти в теле, которое ожерелье надевало. Если тела не будет, может, она не сможет найти выхода в ваш мир.
Страшное лицо Убыра сделалось задумчивым, размышляя, он ходил по бассейну туда-сюда, и все время оказывался лицом к Дену. Жутко смотреть на человека без спины.
– Если девчонку прибить, четвертовать, а потом еще и сжечь на всякий случай, – посоветовал Убыр, – очень велики шансы, что Албасты не придет. Я так думаю.
– Но ты не уверен? – уточнил Ден. – Или все-таки точно не придет?
– Может получиться, – кивал Убыр.
Малика испуганно поглядывала то на одного, то на другого собеседника и только открывала рот, безмолвно и испуганно.
– Сам с женой встретиться не хочешь? Как же счастливый брак, семейные ценности? – ухмыльнулся Ден.
– Вот встретишься с ней, сам, все ценности брака и оценишь! – буркнул Убыр. – А прибить девчонку, все-таки советую.
– Нет уж, мы постараемся справиться без человеческих жертв! – Ден считал себя и пацифистом и гуманистом. При необходимости, он мог качественно дать в морду. Опять же, на кэндо ходил, и да, имел опыт боя, хоть и на деревянных мечах. Но опыт этот Ден никогда не применял на проходящих мимо и малознакомых людях. А уж так, чтобы голыми руками придушить безобидную с виду, девчонку, да еще сжечь. Ну уж нет! Женский генофонд вещь ценная. Ну подумаешь бусики поносила не те. Что ж ее теперь за это…
– Так жертвы уже повсюду. Аждахи утаскивают людей, вы думаете они там с ними в шашки играют? Туман скольких пожег…
– Я верю в нашу медицину, – настаивал Ден.
– Как хотите. Я на автобус. Интересно, сегодня еще есть до Булгар?
– На Чертово городище поедешь? – тихо спросила осмелевшая Малика, поняв, что вот так, сразу, неподготовленной ее сжигать не будут.
– Ну да, – кивнул Убыр. – С Шурале, напоследок посидим, времена былые вспомним. Молодость. Мы было дело, там хорошо куролесили. Местные это гиблое место за пять верст обходили, не зря же «чертовым» прозвали. Ну и лягу потом. Устал я за четырнадцать веков-то. Пора и отдохнуть.
– И тебе все равно, что будет с людьми?! – возмущенно спросила Малика, ее глаза горели праведным гневом, она глубоко дышала.
– Ты меня, кызым, не стыди. Я за свои века всякого навидался. Мои сражения и геройства в прошлом. Да и не властен я над этим. Пришло время, земля зовет. Все что знал, все рассказал. Ищите Зиланта – сражайтесь. Победите – будет вам счастье, а нет, значит кончилось время людей на земле. Зилантово время настало.
Он склонил голову над лапами и принялся пыхтеть. Малика закусила губу и грустно смотрела то на Дена, то на Убыра.
– Не могу я с вами остаться, но часть себя подарю. Будет вам подмога в борьбе с нечистой и злой силой, – решил Убыр.
– Помощь это хорошо, – согласился Ден. – Часть ваших знаний нам не помешает.
Убыр прополоскал в бассейне какой-то предмет и протянул мокрую ладонь Дену. Он отдавал глаз. Свой, тот самый, что был единственным на лице и крутился во все стороны. Дена замутило.
– Вот так буквально? – пискнул он. – Свою часть.
– Будешь смотреть через него, и видеть то, что никому не видно, – пообещал Убыр. Ден подавил рвотный рефлекс, взял глаз и выдавил из себя: «Спасибо».
– Где искать сокровища? – спросил он на прощание. – Ну, то есть, Зиланта? Он же наверняка в своей пещере с сокровищами.
Убыр вздрогнул и прищурился. Внимательно посмотрел на мальчика, отсутствующим глазом. Перевернулся и посмотрел оставшимся глазом. Взгляд пронзил Дена до самых пяток. Ему показалось, что Убыр увидел все его помыслы и желания, как на ладони. Прочитал мысли.
– Верно, Зилант со своим сокровищем, а ты свое не проворонь. Не разглядеть человеку своего сокровища, даже моим глазом, сердцем глядеть надо.
Он повернулся к Малике и добавил:
– Была у меня карта, да только пропала. Потерял, наверное, а может украли, – он покачал головой. – Эти ваши ученые, вечно раскопки какие-нибудь учинят, не дают спокойно пожить. Мое жилище раз десять раскапывали, все артефакты ищут. Вот и карту, наверное, уперли. Так что больше ничем не помогу.
Он на секунду исчез и появился уже наверху, на дорожке. Медленно побрел проч. Существо без спины, пятилось назад.
– А как же он в автобусе поедет? – Малика пожала плечами. – Люди же перепугаются.
– Да, люди совсем слепые стали, чего надо, бояться давно разучились, – донесся голос Убыра.
Убыр исчез. Ден помог Малике выбраться из бассейна. Снова забулькал телефон. Малика успела прокричать в трубку, только, что с ней все в порядке.
– Пошли ко мне. Просушимся, – позвала она.
Ден засунул глаз Убыра в карман куртки, и они пошли мимо охающих и обожженных туманом людей, мимо суетившихся врачей и спасателей МЧС.