Прозаические статьи, в сей книге собранные, уже все известны читателям нашим; но перепечатание их было необходимо для имеющих в своей библиотеке три тома стихотворений Жуковского, изданные в 1824 году, коим сей новый том служит дополнением. Притом же у нас так мало появлений в прозе, разумеется хорошей, что нельзя не порадоваться случаю возобновить и старое знакомство. Ни от него нового ничего не узнаете, но и то, что вы уже знаете, принимаете с удовольствием. Жуковский немного писал прозою оригинальною, но успел, однако же, усовершенствовать свой язык в прозе и, что всего важнее, иметь слог, чего не имеет большая часть из писателей наших и что дается не всякому, не смотря на многие тома, им исписанные. Один из журнальных рецензентов сказал: «Отличительная черта всех произведений В. А. Жуковского (к чему тут В. А.? Кажется, Жуковский заслужил уже право на сокращенное наименование), есть необыкновенная гармония слога. Сие пленительное сладкозвучие, которым читатели восхищаются в его пиитических произведениях, отличает также и прозу сего писателя, имеющего, кроме того, весьма редкие у нас достоинства: правильность и чистоту языка». Вот забавная характеристика! Подумаешь, что рецензент подслушал ее у тех светских, вольноопределяющихся судей словесности, которые и о Державине, и о Батюшкове, и о Душеньке и о мадригале в альбом говорят равно с выразительною важностью: «Да, я вам доложу: перо щегольское, пишет гладенько; нечего сказать, стишки гладенькие?» И Херасков наказывал всегда молодым адептам поэзии, приходившим в нему на поклон: «Чистите, чистите, чистите ваши стихи!» и свои так вычищал, что стирал с них весь блеск, всю живость и краску поэзии. Критику должно быть, кажется, повзыскательнее; некстати ему применять наобум к писателям, первенствующим в литературе, фразы готовые и ходячие, которые, как условные вежливости разговорные, могут быть подносимы безразлично каждому лицу. Что значит гармония слога, если принимать сие слово, как оно, по-видимому, тут и принято, в смысле сладкозвучия? Может быть язык гармонический, но слог гармонический представляет понятие неверное и неопределенное. Далее: «Проза сего писателя, кроме гармонии слога, имеет еще редкие достоинства: правильность и чистоту языка.» Может ли быть гармония без правильности и чистоты языка? Может ли быть правильность без чистоты и чистота без правильности? Вот что не грех назвать: слова из пустого в порожнее переливаемые. В них не звенит ни единой мысли. Чтобы увериться еще более, что все суждение о Жуковском вылилось с пера без всякого головоломного содействия, выпишем еще несколько слов: «Каждая из них (статей помещенных в сем томе) может быть представлена в образец слога, благородных чувствований и основательного образа мыслей, и служить отпечатком сердца чувствительного и пламенного воображения»[1]