Повесть

* * *

Кто ты и ты ль она? Не знаю.

Она – обман, она – туман.

Тебя своей не называю,

она – жилица дальних стран.

Твои опущены ресницы,

не как у ней твоя коса,

ты часто бредишь про леса,

о ней в лесах щебечут птицы.

Она все видит глубоко,

смотреть в глаза мне не стыдится,

с тобой поется мне легко,

она мне часто, часто снится…

1903

Утро

I

Робкая лилея

над водой дрожит,

ветер веет, млея,

тихий звон бежит.

Воздух – тих, незноен,

венчик твой душист,

сон твой так спокоен

и восход так чист!

II

Солнце встало ясно,

сыплются лучи, —

так тепло, прекрасно!

Сны не горячи.

Спи! Ты – вновь прелестней,

на тебя гляжу,

друга тихой песней

я ли разбужу?

1902

Весной

Я не боюсь любви весною —

и о пощаде не молю.

Кого люблю, тот не со мною,

но мне ль скрывать, что я люблю.

И пусть весной к мечте запретной

глядят мучительные сны,

во мне любовью беззаветной

и жизнь и смерть примирены.

Перед весной не лицемерю,

о том, что было не грущу,

я снам мучительным не верю

и то, что будет – все прощу.

1903

В мае

Мне весною думать нет времени,

чуя жизни трепет согласный,

опьянен пахучестью зелени,

я живу мечтою неясной.

То смотрю на небо спокойное,

то на тополь в светлых сережках,

верю в солнце кротко-незнойное,

в дрожь теней на влажных дорожках.

Вот походкой медленной, пьяною,

ты пройдешь в саду незаметно,

от тебя черемухой пряною

и весной пахнет беззаветно.

1903

* * *

В Троицын день они гуляли.

На всех были платья, розовые.

Все весело в лес бежали,

ломали ветки березовые

и сними в церкви стояли.

После обедни все смеялись.

Болтал диакон с молельницами,

и выйдя, все улыбались

высокому солнцу над мельницами..

В Троицын день они целовались.

1903

* * *

Я шел с нею рядом,

на ней был светлый наряд.

С ея смешливым взглядом

встречался не раз мой взгляд.

Под солнцем дрожали дали.

Мы шли зеленым овсом.

В тот день мы друг другу всего не сказали,

мы просто болтали о том и о сем.

Собака вперед забегала.

Все были от нас далеки,

даже тетка и та отставала:

она собирала в тот день васильки.

1903

Осень

I

В эти дни всюду сонная тишь,

словно ты не глядишь.

Я хожу и топчу золотую листву,

в эти дни не тебя ль я зову?

Я березкам сказал, что тебя я простил:

я не мог не простить – я любил.

Но березки молчат, всюду тишь…

Отчего – ты молчишь?

II

Тихо стали осенние дни,

холоднее туман по утру,

и горят уж по избам огни

каждый день ввечеру.

А в лесу от березок бело:

вся у ног золотая листва.

Стало пусто, просторно, светло,

в паутинах трава.

По дороге пойдешь – тишина.

Даже галки – и те не кричат,

и в платке, но все также одна —

ты прошла нынче в сад.

1903

Вечера

I

Сидишь ты, смирная,

у своего окна;

работа спорится медленно,

и в доме – тишина.

Я жду. Все ниже клонится

передо мной волос пробор,

и грустно мне: мне хочется

смотреть в любимый взор.

А говорить нам не о чем:

все сказано давно…

Заря морозная, вечерняя,

окрасила окно.

II

Час еще не поздний:

не горят огни.

Вечер стал морозней,

мы – одни.

Помолчим сегодня:

колокольный звон

что – мечта Господня,

что – твой сон.

III

Время близится вечернее,

смолк уныло дальний звон,

стали люди суевернее:

не далек желанный сон.

Сердце – тихо, немятежное:

все сбылось, чем жизнь ясна.

Что же медлит неизбежное?

Ночь и с звездами темна.

1903

* * *

Ты лежала вся дымкой увитая,

ты была так чужда, далека.

Возле гроба, – глазетом обитая,

нас пугала немая доска.

Мы слова повторяли обычные

и все ждали обедни конца,

были страшны черты, непривычные,

дорогого когда-то лица.

Вспоминалися дни благодатные,

вспоминалась весна и цветы,

все цветы на лугах ароматные,

под душистой акацией ты!

1903

Шарманка

Был праздник. Ушла со двора гувернантка.

Был тихий вечерний, задумчивый час.

На улице пела тоскливо шарманка,

Все было и нынче, как было не раз.

Две сестры примеряли пред зеркалом шляпы.

Качался на шляпках назойливо мак.

Задремал их братишка на стуле у папы.

Стучали часы одиноко тик-так.

В гостиной блестели старинные рамы.

Был траурным крепом затянут портрет,

улыбалось лицо в нем румяное мамы.

От окон блестел навощенный паркет.

И пела по-прежнему где-то шарманка,

скрипела на кухне несносная дверь.

Были счастливы дети… Ушла гувернантка…

Было завтра, вчера и теперь…

1904

Сказка про белого бычка

У старухи все одно,

все жужжит веретено.

Песнь уныла, и скучна,

бесконечно нить длинна.

Развивается клубок:

вот геройство, вот порок;

стар – жених, она – юна,

хил – отец, семья – бедна.

Вот цари и короли

делят жребии земли,

разгорается война,

хлещет алая волна…

И опять – любовь, порок,

затемняется поток,

и угрюма и страшна

вековая тишина.

А над нею все одно,

все жужжит веретено.

Песнь уныла, и скучна,

бесконечно нить длинна.

Развивается клубок:

вот геройство, вот порок;

стар – жених, она – юна,

хил – старик, семья – бедна…

et cetera in perpetuum.

1903

Загрузка...