Голова раскалывалась. Острая боль колючками впивалась в основание шеи, пронзала череп изнутри раскаленными иглами, давила на веки и отдавала в переносицу. Я не могу сказать, что очнулся. Скорее, просто вынырнул из какого-то липкого забытья. Кажется, кто-то бормотал у меня над ухом и прикладывал ко лбу прохладный компресс. Но я не мог сосредоточиться ни на чем, кроме дикой боли, и сознание снова отключилось.
Очередное неприятное пробуждение оказалось чуть длительнее предыдущих. Боль не отступила, но была уже не столь острой, и я попытался понять, что со мной. Мысли вяло трепыхались, как полудохлые рыбины, и я ни на чем не мог сосредоточиться. Единственное, что я осознавал – я, похоже, серьезно болен. И за мной ухаживают. Терпкий прохладный напиток, который буквально влили в беспомощного меня, только подтвердил мое ощущение и принес небольшое облегчение.
Когда я очнулся в следующий раз, головная боль стала почти терпимой, но зато ломило всё тело. Словно кто-то выкручивал изнутри мои кости и мышцы. Я попытался разлепить веки, но перед глазами все плыло. Ничего, кроме белого цвета, разглядеть мне не удалось. Я в больнице? Но что случилось? Рядом со мной кто-то вел приглушенную беседу, и этот разговор оставлял странное впечатление. Как будто слова произносили на иностранном языке, но смысл я понимал.
Жаль, но малейшая попытка напрячь организм отзывалась тупой болью. Даже желание сконцентрироваться. Ну а поскольку в памяти еще свежи были впечатления о том, как меня ломало, я решил не рисковать и плыть по течению. В конце концов, я еще успею выяснить, что со мной произошло.
…Спустя какое-то время я уже не был в этом уверен. Собственно, я не был уверен даже в собственном здравом рассудке. Все происходящее вокруг казалось дурным кошмарным сном. И только мое мерзкое самочувствие не позволило мне слишком бурно реагировать на то, что я видел.
Все окружающее пространство вокруг было белым. Но не потому, что я находился в больнице, а потому что всё, что попадалось мне на глаза, было сделано из снега и льда. Едва заметные голубые, сиреневые и розовые блики придавали картине сюрреалистичности. Причем огромный зал, в котором я находился, был не какой-то там пещерой, неаккуратно выдолбленной в мерзлоте. Это помещение по своей красоте, могло поспорить с лучшими мировыми произведениями архитектуры и искусства. Изящные колонны, высокие своды, искусная резьба и совершенные скульптуры на гладком ледяном полу. Если это и была моя галлюцинация, то какая-то странная.
Я ущипнул себя, потом протянул руку, чтобы протереть глаза, и невольно замер. Рука была не моя. Нет, она послушно выполняла команды, сжимала и разжимала пальцы, но явно принадлежала не мне. Слишком тонкая и изящная. Пришедшая ко мне в голову мысль невольно прошибла меня до холодного пота, и я тут же запустил руку вниз. Фу-у-у!!! В женщину я не превратился. На фоне этого тот факт, что я, кажется, оказался в чужом теле, не воспринимался так остро, хотя и продолжал дико пугать.
Сердце билось, как птица в клетке. Мне было страшно так, как никогда раньше. Может, какой-нибудь крутой спецназовец на моем месте не растерялся и помчался бы причинять добро со страшной силой, но я был совершенно обычным парнем. И год армейской службы после института не прибавил мне воинственности. Меня устраивала моя жизнь, и я не желал никаких приключений!
Так. Спокойно, Леха, спокойно. Я закрыл глаза и сделал несколько глубоких вздохов. В голове не прояснилось. Я по-прежнему не мог принять мысль, что оказался неизвестно где, да еще и в чужом теле. И главное, я совершенно не мог понять, как я здесь очутился.
Разумеется, я читал книжки о попаданцах. Да кто их не читал? Но одно дело – писательская фантазия, и совсем другое – кошмарная реальность, от которой вполне может поехать крыша. Обычно герои прилагали определенные усилия, чтобы оказаться в другом мире. Лезли в пещеры, попадали в аварии, шагали в порталы или заключали соглашения с высшими сущностями. Со мной ничего подобного не происходило.
Вчера был совершенно обычный день. Вообще ничем не примечательный. С утра я посетил офис своего риэлтерского агентства, поработал с базой данных, сделал нужное количество звонков, прошерстил газеты и Интернет и, заключив несколько договоров, укатил домой. После чего поужинал и заснул перед телевизором. Всё! Никаких происшествий, странных снов и необычных явлений. И я не пил. Вообще, от слова «совсем», поскольку на следующий день наклевывалась крупная сделка по продаже недвижимости в центре столицы. И если я хотел получить свои законные проценты, мне требовалась трезвая голова и немного везения. Так как же здоровый сон превратился в такое нездоровое пробуждение? Как я здесь оказался, где это самое здесь, и кто я теперь такой?
На то, чтобы прекратить истерику, мне понадобилось время. Я не знал, что случилось с моим собственным телом, и даже представлять не хотел, как отреагируют родители на мое исчезновение. Я матерился, как тот приснопамятный грузчик, который не ругается, а разговаривает с помощью нецензурной брани. Я вновь и вновь использовал все способы, чтобы убедиться, что я не сплю. И щипал себя, и долбал кулаками стены, и даже окунул голову в стоявшую у стены емкость с водой, на поверхности которой плавали льдинки. Бесполезно. Только голова закружилась. Кажется, я перенапряг свое новое тело, и теперь чувствовал себя не лучшим образом. Вдох, выдох, вытереть испарину… какой смысл беситься и истерить, если ничего не меняется? Я по-прежнему находился в очень странном незнакомом помещении, и повторяющее мои движения отражение было похоже на кого угодно, только не на меня самого.
Зеркало ничем не отличалось от других предметов в комнате. Оно тоже было ледяным. Но изображение на поверхности оказалось довольно чистым и четким. Что абсолютно меня не радовало. Из его глубин на меня смотрело существо, определенно не являющееся человеком. Одни уши чего стоили! Узкие, длинные, острые и слегка подергивающиеся от волнения. И кожа чересчур белая, с каким-то голубоватым отливом. Кстати, несмотря на то что я находился в снежном помещении и стоял на ледяном (в прямом смысле этого слова) полу, мое тело не мерзло. Совершенно. Да и когда я голову в воду со льдом совал, то вовсе не испытал неприятных ощущений. Сыро – было. Холодно – нет. Интересно, из чего же мне компресс делали, если я прохладу почувствовал? Или это мое тело было чересчур разгоряченным?
Стянув с себя длинную ночнушку из белого плотного шелка (если это – местная мода, то она на редкость отвратная), я начал рассматривать собственную новую внешность. Серые глаза, длинные белые волосы, смазливая физиономия и очень, очень субтильное телосложение. Где, где мои мышцы, накачанные непосильным трудом в спортзале и на соревнованиях по воркауту?[1] Новое доходяжное тело вызывало раздражение. Набор костей какой-то, обними и плачь. Анемичная андрогинная внешность и изящные руки, абсолютно не приспособленные к труду.
Единственное, что мне понравилось – довольно странный рисунок на коже в виде морозного узора. Причем не татуировка, а нечто типа родимого пятна. Узор полностью охватывал правую ногу, потом его рисунок, поднимающийся по бедру на правый бок, становился не таким плотным, а затем и вовсе превращался в тонкий штрих, расчерчивающий шею и поднимающийся по лицу.
За дверью послышался разговор, и я, вновь напялив сорочку, нырнул в постель и притворился спящим. Пока я что-то не чувствовал готовности предстать перед местными аборигенами. Учитывая мое полное незнание местных реалий, они сразу определят, что с их пациентом что-то не так.
Мои попытки понять хоть что-то из разговора ничем путным не закончились. Напевный, плавный язык мне абсолютно не был знаком. И все-таки, как ни странно, я понимал общий смысл сказанного. Речь шла о каком-то ритуале взросления, который прошел не так, как надо. И о моем теле, которое целый эргень не могло очнуться. Интересно, эргень – это сколько? А вот насчет ритуала – это очень интересно. Возможно, это мой шанс выкрутиться. Если уж он изначально пошел не так, как надо, то вполне мог закончиться амнезией. Вариант удобный и все объясняющий. Мне на лоб легла холодная ладонь, а потом была белая вспышка, и я снова потерял сознание.
Не могу сказать, что я очнулся. Скорее, впал в какую-то разновидность транса. Я вроде бы понимал, что не сплю, но никак не мог влиять на происходящее. Две части меня сливались в единое целое, пытаясь прийти к единому знаменателю. Получалось хреново, поскольку половинки были настроены по отношению друг к другу довольно агрессивно. И мое сознание словно перескакивало из одного разума в другой. То я был обычным провинциальным парнем Лехой, 25 лет от роду, который окончил универ, отслужил в армии и уже два года пытался покорить столицу (небезуспешно, кстати, поскольку на хлеб с икрой и съем хаты я спокойно зарабатывал). А то я вдруг становился снежным эльфом, младшим княжичем Эйсвира, который своевольно изменил ритуал, чтобы быстрее приблизиться к совершеннолетию. И лет мне, между прочим, было 150. Правда, по эльфийским меркам это примерно равнялось пятнадцати человеческим, и непрошибаемая самоуверенность бывшего владельца моего нового тела данный факт только подтверждала.
Зачем нам слушать учителей и вникать в умные книги? Мы же лучше всех знаем, как надо правильно ритуал проводить! Сопляк, блин. Вот как узнать, чего он такого нахимичил, что в его тело мой разум забросило? Отвечай, лишенец! Что? Призвал чужую сущность, которая должна была на тебя пахать, делясь жизненной силой и знаниями? Угу. Щаз. Разбежался, дохляк ушастый. Посмотрим еще, кто кому помогать будет. И что-то мне подсказывает, что командовать парадом буду я.
Первым моим порывом, конечно, было вышвырнуть из моего сознания этого малолетнего придурка. Но, поразмыслив, я отказался от данной идеи. Амнезия – это, конечно, хорошо. Но чужая память – куда как лучше. Мелочи, из которых складывается повседневная жизнь, иногда оказываются вовсе не мелочами. И раз уж я попал в иной мир, нужно здесь как-то устраиваться. А для этого необходимы знания.
Слияние двух сущностей оказало на меня самое положительное воздействие – я, наконец, успокоился. Нет, я не забыл свою семью и свой мир, но начал относиться к прошлому как-то отстраненно. Словно частично заледенев. Полагаю, что такой поворот мне был только на руку, поскольку постоянные переживания за своих близких и попытки осознать себя в новом мире и чужом теле могли закончиться реальной психушкой.
Очередной визит врачевателей прошел как нельзя лучше. Во-первых, я их «вспомнил», а во-вторых, от радости по поводу того, что я очнулся и изволю пытаться говорить, они готовы были кинуться выполнять любое мое желание. Ну еще бы! Пусть и младший, но княжич все-таки. И неважно, что он сам, лопух такой, с ритуалом подставился. Смерть младшего сына князь не простил бы. И виновных быстро назначил бы.
Несмотря на доставшуюся мне память, я с любопытством рассматривал первых увиденных мною аборигенов. Такие же остроухие, как и я, с надменными физиономиями, облаченные в белые балахоны (подсознание подсказало, что это одежды врачевателей), с чуть более темным цветом кожи и длинных волос, они двигались так, словно перетекали из одной позиции в другую. Занятное зрелище.
Врачи меня осмотрели, вынесли вердикт, что я пошел на поправку, и вежливо поинтересовались, чего мне желается в первую очередь. Чего, чего… жрать мне желается! А еще – чтобы меня оставили в покое и дали переварить информацию из памяти княжича. Хотя бы самую необходимую. Лекари выслушали мои пожелания и довольно быстро их исполнили.
Еда, на мое счастье, оказалась вполне обычной. А то я уж начал думать, что мне какое-нибудь мороженое со льдом притащат. Ан нет. Обычный пустой теплый суп, ибо пока мне нельзя никакой тяжелой пищи.
Оставшись в гордом одиночестве, я попытался разложить по полочкам полученные от княжича знания. Будем их усваивать постепенно, по мере надобности, а то ушибленные ритуалом мозги (если они вообще были) могут не пережить слишком большого давления. Итак, начнем с самого главного. Кто я такой? Да, понял, снежный эльф. Только мне это ни фига ни о чем не говорит. Подобного персонажа я видел всего один раз. В компьютерной игрушке. Но то, что там нарисовали, было больше похоже на зомби. Причем несвежего. Так что начнем сначала.
То, что мое тело спокойно себя чувствует среди снегов и льда, я уже понял. Подсознание подсказывало, что я могу ощутить наведенный магией холод, который обычно используется в лечебных целях, но только на нашей расе. Любого другого эта процедура превратит в хорошо промороженное мясо.
Магия в данном мире есть, да. Причем довольно разнообразная. Снежные эльфы, кстати, одна из наиболее сильных рас в этом плане. И своей стихией владеют превосходно: умеют создавать снег, лед, пургу, и даже ледяной огонь в пульсарах. Полагаю, скоростной обстрел острыми кусками льда действует на противника ничуть не хуже, чем автоматная очередь. Да и умение заморозить воду или любое живое существо вполне может пригодиться в бою.
Магией, в той или иной степени, был одарен каждый снежный эльф. Вообще каждый. И это привело к довольно любопытным последствиям. Дело в том, что обычным оружием снежные эльфы практически не владели. За очень, очень редким исключением Ордена паладинов, который представлял собой нечто вроде службы безопасности. Официально паладины занимались только охраной храма местного божества по имени Ауриэль, но реально их сфера деятельности была намного шире.
То, что княжич абсолютно доверял магии и почти полностью игнорировал физическую нагрузку, меня расстроило. Хотя… кто мне мешает немного поменять спецификацию? Да, прежний хозяин моего тела был уверен, что владеет мощным колдунством, но я бы не стал полагаться только на магические возможности. Так что один из пунктов плана в списке «что нужно сделать в первую очередь» – это научиться владеть местным оружием. И прокачать данное немощное тело до максимально возможного результата. Да здравствуют кубики пресса!
Следующим вопросом, который меня интересовал, было мое нынешнее имя. Оно, кстати, оказалось не слишком замудренным. А то придумают некоторые фантасты – без поллитры не выговоришь, а после поллитры не разберешься. Леойс’силь – это почти нормально, язык сломать не грозит. А для своих, в узкий круг которых будут входить родственники и приятели, я должен был выбрать «домашнее» имя, которое останется со мной до конца моих дней. И под которым, скорее всего, меня запомнят окружающие. Если там вообще будет чего помнить.
Мое прошлое тело, разумеется, хотело себе имя одного из героев прошлых лет. Я, естественно, был против. Эльфийская история – это, конечно, хорошо, но лично меня не впечатляет вовсе. Так что имя буду выбирать я, поскольку именно я здесь главный.
Выборы были недолгими. Я решил взять себе прозвище героя старого кинофильма. И стал Леоном. А что? Это прозвище созвучно и с моим собственным прошлым именем, и с официальным именем снежного эльфа, в шкуру которого я попал. И да. Имя себе я выбрал отнюдь не просто так. Что-то мне подсказывает, что попадание в посторонний мир еще никогда и ни для кого ничем хорошим не заканчивалось. А если верить приметам, то «как вы лодку назовете, так она и поплывет». Так что пусть будет имя, которое ассоциируется у меня с силой. Да и наглость с удачливостью мне не помешают.
Вообще, надо сказать, для меня эльфийская традиция двух имен оказалась весьма полезной. Так я смог разграничить две личности, уживающиеся в моем теле. Княжич со всеми его навыками и памятью остался Леойс’силем, а Леха стал Леоном. Воспринимать себя, как двух разных существ, было непривычно, но это было единственным выходом. Я не хотел сойти с ума. И постоянных сражений за возможность полностью захватить чужую личность тоже вести не хотел.
Кроме вопроса о том, как меня теперь зовут, интересовался я и еще одним немаловажным аспектом – семьей княжича. Теперь эти эльфы вроде как мои родственники, и не мешало бы знать о них как можно больше.
Как подсказывала память, княжич, в тело которого я попал, – был потомком довольно древнего и богатого рода. И раньше снежные эльфы занимали всю северную часть материка, но потом пришли люди и их выпнули. Обида была свежа до сих пор. Ну как же. Нам надавали по сопатке какие-то краткоживущие варвары! «Как страшно жить»! И великая магия не помогла. Утерлись эльфы.
Самое занятное, что история противостояния двух рас не закончилась глобальным поражением в одном сражении. Прежде чем люди доказали эльфам свою силу, прошло немало времени. Но итог был отнюдь не в пользу остроухих. Один из их кланов был вообще полностью истреблен. Какая-то девчонка-подросток нанесла Снежному Принцу смертельную рану. И его последователи не смогли оправиться от потери.
Куда они ушли? Да кто же их знает. Предки Лейос’силя этим не интересовались, не до того было. Им пришлось приложить множество усилий, чтобы поражение в войне не стало смертельным для всей расы, поскольку они не только потеряли земли, но и потерпели некоторое поражение в правах. У снежных эльфов больше не было своего короля. И не будет. Если, конечно, они не сумеют вернуть Большую Корону, доставшуюся людям в качестве трофея. Однако в новой войне никто не был заинтересован, а попытки выкрасть бесценную вещь (Большая Корона была не только символом власти, но и магическим артефактом с весьма интересными функциями) закончились очень плохо. Люди организовали блокаду, перекрыв торговым караванам путь к снежным эльфам, и эльфийскому князю пришлось дать магическую клятву, что его раса прекратит попытки выкрасть вожделенное сокровище.
Организовать подобную блокаду было не слишком сложно, поскольку снежные эльфы проживали на довольно крупном, но отдаленном архипелаге Эйсвир. И могли обеспечить себя далеко не всем. Восемь островов посреди холодного Белого океана казались мало приспособленными для жизни. Снег, лед, голые скалы и весьма скудная растительность. Судя по климату, пять островов можно было отнести к тундровой зоне (а один даже можно было поименовать лесотундрой), еще два напоминали нечто среднее между очень северной Гренландией и землей Франца-Иосифа, а самый северный, Айсвериум, был абсолютным аналогом северного полюса. Полярная ночь, вечная зима и пронизывающий холод.
Айсвериум считался центром Эйсвира. Снежные эльфы сделали выводы из своего столкновения с людьми и основали столицу там, где никто, кроме них, жить не сможет. Хе, наивные ушастые чукчи! В моем мире люди не то что полюс, космос уже покорили. А все потому, что эльфы застыли в своем цивилизационном развитии, надменно считая, что достигли идеала. Люди же постоянно движутся вперед и стараются успеть как можно больше за свою короткую жизнь.
Во главе Эйсвира стояла княжеская семья, к которой теперь принадлежал и я. Довольно странное ощущение, между прочим. Я должен не только впустить в свою жизнь посторонних эльфов, но и считать их близкими. Хотя, судя по воспоминаниям моей второй сущности, родственная любовь здесь отсутствовала как факт. Так что особо напрягаться не придется.
Моя новая семья была не слишком большой. Отец, который княжил уже около пятисот лет, старший брат, чье совершеннолетие должно было наступить в следующем году, и совсем старшая сестра. Холодная стерва без малейшего сердечного тепла. Собственно, остальные члены семьи тоже не слишком от нее отличались. Похоже, представители расы снежных эльфов были эгоистами, снобами и надменными сволочами.
Странно, что родни у княжича так мало. Эльфы ведь долго живут. Так где же прочие родственники? Устранены от греха подальше, чтобы на трон не облизывались? Перспектива не радует. Мое подсознание подсказывало, что как только отца не станет, меня тоже попытаются ликвидировать. И пусть главный кандидат на престол – мой брат, потенциального конкурента все равно уничтожат. Потому что зачем рисковать?
А! Так вот зачем княжич решился изменить ритуал! Вот почему он искал более взрослую сущность, надеясь, что с ее помощью может стать совершеннолетним как можно раньше. Отец собирался умирать. Старые раны плюс полученное в последнем бою со змеями Белого океана мерзкое проклятье подточили его силы. И речь, в лучшем случае, идет о неделях, а это значит, что даже старший брат не успеет стать совершеннолетним, и сестра станет их регентом. Чем такой поворот дел может закончиться – понятно. До совершеннолетия не доживет ни один из них. Нет, женщина не может править самостоятельно. Но она способна собрать Совет, выйти замуж за нужного эльфа, который станет консортом, и ее старший сын будет иметь все права на престол. А она, как регент при нем, получит почти абсолютную полноту власти.
С ритуалом, конечно, княжич промахнулся. Но чего ждать от испуганного подростка 15 лет? Когда твоя жизнь под угрозой, пойдешь на любые глупости, чтобы ее сохранить. И ритуал был еще не самой идиотской затеей. Вот только призывая взрослую сущность, княжич не подумал, что она может оказаться сильнее и занять его тело. Да и «более взрослая» понятие относительное. Мне всего двадцать пять, и я если и взрослее княжича, то только по мозгам и жизненному опыту. Самостоятельная жизнь все-таки многое дает.
Вообще у снежных эльфов была довольно сложная система ритуалов. Самый болезненный и сложный проводился в 150 лет, символизируя взросление. Потом был ритуал совершеннолетия, который закреплял результат. И затем, примерно раз в сто лет, проводились ритуалы подпитки силы и магии. Ее ты мог усвоить столько, насколько был готов. Магию требовалось тренировать так же, как мозги и мышцы, тогда резерв увеличивался. Логично. Какой смысл давать учебник по сопромату человеку, у которого нет базовых знаний по алгебре и физике?
Мда. Грядущая смерть отца – это нехорошее известие. Очень нехорошее. Я не готов даже просто жить среди снежных эльфов, не то что в дворцовых интригах участвовать. Мне бы хотя бы пару месяцев на адаптацию! Чтобы немного разобраться в окружающем мире, составить собственное мнение о столичных эльфах и спокойно подумать о том, как мне жить дальше. Но когда всё было так, как нам хочется? Я-то уже обрадовался, что оказался княжичем, пусть и младшим. Гораздо хуже было очутиться в шкуре какого-нибудь раба. Однако закон Мерфи действует и в других измерениях. И если какая-нибудь гадость может случиться, она непременно произойдет.
Что ж. Не успел я осознать себя в новом мире и чужом теле, как передо мной уже встала первая задача – выжить. А значит, следовало понять, что у меня в активе. Магия? Ледяной пульсар заплясал в пальцах, шипя и потрескивая. Ну да, впечатляет. Вот только я подозреваю, что остальные члены моей семьи тоже владеют магией. Причем опыта у них намного больше. Научиться владеть мечом? Вариант, конечно, но очень и очень небыстрый. Чтобы постигнуть основы, требуется как минимум несколько месяцев. А чтобы стать профессионалом, нужны годы практики.
Собственно, выход из сложившейся ситуации был только один – слинять из Айсвериума куда подальше. После смерти отца в первую очередь сцепятся брат с сестрой. До меня дело дойдет потом, когда определится победитель. И мне, не дожидаясь этого радостного момента, нужно бежать из столицы. Благо есть куда. Отец уже написал завещание, согласно которому я получал в управление Южный остров архипелага, который после моей смерти должен был снова вернуться в казну. Я не мог его ни продать, ни подарить, ни передать по наследству. Да даже в аренду сдать не мог! Мне предлагалось самостоятельно управлять этой территорией, получая с нее доход. Княжичу, кстати, казалось, что это несправедливо. Ха! А чего он ждал? Что на него неожиданно свалятся права на престол, а слуги принесут ключи от казны на блюдечке с голубой каемочкой? Понятно, что третьему ребенку и не могло достаться ничего существенного. Пусть скажет спасибо, что хотя бы остров обломился.
Самое ужасное, что княжич ничего не знал про этот Южный остров, кроме самого факта его существования. Ни какое там население, ни чем они занимаются, ни хотя бы примерный уровень предполагаемого дохода. Нет, ну как так можно, а? Основные пункты завещания были оглашены еще несколько месяцев назад. И что? Трудно было подготовиться? Ах, княжич вообще не собирался ехать на Южный остров! А что же он планировал делать? Ну да, конечно, как я сразу не догадался. Провести ритуал, сразу стать самым крутым и показать им всем. Охренительно великий план! И что предполагалось делать в случае неудачи? А, неудача в принципе не предусматривалась… весело!
Ладно, куда бежать – понятно. Надеюсь, у меня хватит времени, чтобы подготовиться к побегу. Тем более что путешествие обещает не занять много времени. Маги снежных эльфов уже несколько столетий назад изобрели платформы, называемые паг’гланы – особые конструкции, позволяющие желающему телепортироваться между ними. Жаль, что они были не переносными, но нельзя требовать всего и сразу.
Следующий вопрос – на какие шиши я буду путешествовать и жить первое время на острове. Наместник там есть, но неизвестно, как у него с казной и доходом. Может, за время болезни отца чиновники разворовали уже все, что смогли, и мне придется с нуля начинать. Лучше иметь хоть какой-то денежный запас на всякий случай.
Лейос’силю, как представителю княжеского рода, выплачивалось денежное содержание. Не самое плохое, кстати, но оно тратилось на что ни попадя. Самой «полезной» была оплата компании прихлебателей, ни один из которых, кстати, не удосужился навестить княжича во время болезни. Видимо, их лесть и пресмыкание было для стремившегося утвердиться Лейос’силя как бальзам на сердце. Вот только преданность таким образом не купишь. И союзников тоже.
Интересно, почему отец никак не воздействовал на своего младшего сына? Князь ведь, по-своему, заботился обо всех своих детях, а подобное отношение среди снежных эльфов встречалось нечасто. Так почему Лейос’силя отпустили в свободное плавание? Решили, что ему нужно набраться опыта и учиться на собственных ошибках? Или у них тут естественный отбор – кто выживет, тот и молодец? Система жестокая, но эффективная. Все-таки, дожив до 150 лет, можно было научиться думать головой, а не только в нее есть. Даже невзирая на подростковые гормоны.
Третий вопрос, который у меня возникал – с кем бежать из столицы. И я говорю не о слугах и охране, а о союзниках, которые могут поддержать в нужный момент. К сожалению, с этим дела обстояли даже хуже, чем с деньгами. Союзников у Лейос’силя не было. Вообще. Он предпочитал общество таких же бездельников, как он сам. Золотая молодежь во всей красе – никаких мыслей о будущем, пока жареный петух не клюнет.
Итак, подведем итоги. У меня нет ни денег, ни союзников, ни планов. И если князь не продержится на этом свете хотя бы неделю, я труп. Тьфу! Ну надо же было угодить в тело такого феерического кретина! Ладно, что теперь толку возмущаться. Нужно как-то выкручиваться из этой ситуации, и чем быстрее, тем лучше.
Шанс изменить существующее положение дел мне представился довольно быстро. Отец, узнав, что я очнулся и нормально себя чувствую, приказал явиться пред его очи. Надо ли говорить, насколько я психовал, собираясь на эту встречу? Чужая память – это, конечно, хорошо. Но эльф, которому около восьмисот лет, может оказаться чересчур подозрительным и проницательным.
Слуги, которые пришли, чтобы помочь мне облачиться в соответствующий случаю наряд, оказались големами. Сами эльфы, разумеется, были слишком благородны, чтобы заниматься столь низменным делом. Ладно, врачевание или ювелирное дело, но одежду подавать? Фе! Любой маг мог создать себе слугу, функциональность и умения которого были пропорциональны вложенной в него силе. Чем дольше жил голем, тем лучше он делал свою работу. Впрочем, ничего сложного им все равно не доверяли. Принеси, подай, подержи. Не больше. Память подсказывала, что в бою големы практически бесполезны, поскольку не каждого противника можно было одолеть, завалив его телами. А на большее эти истуканы способны не были.
Что ж. Меня вполне устраивала их помощь при одевании. После прохождения ритуала мой организм все-таки не слишком хорошо себя чувствовал. Кстати, одежда, в которую мне помогали облачаться, была какой-то не эльфийской. Я бы, скорее, ждал мантий, летящих силуэтов и длинных хламид. Но реальность оказалась… более интересной. Нижнее белье откровенно порадовало, поскольку почти не отличалось от того, к которому я привык. Легкие бриджи и сапоги из тонкой кожи удивили, но потом я осознал, что снежные эльфы одеваются отнюдь не для того, чтобы согреться. Однако самым любопытным мне показался длинный (ниже колена!) белоснежный сюртук с тонкой серебристой вышивкой, застегивающийся на множество мелких пуговичек до самого воротника-стойки. Кажется, подобное облачение называется шервани, но до сего момента оно никак не ассоциировалось у меня с эльфами.
Довольно много времени ушло на то, чтобы привести в порядок мои спутавшиеся волосы. Я бы вообще от них избавился, оставив только короткий ежик, к которому привык, но оказалось, что их длина напрямую связана с магическим потенциалом. Пришлось оставить, и познать на собственном опыте, какой же, оказывается, геморрой делать ритуальную прическу. Но не идти же к отцу в головном уборе!
Подсознание сразу же нарисовало нечто типа чалмы в довольно авангардном исполнении. Эльфы под ней уши прятали, чтобы они, гады такие, не выдавали эмоциональный настрой хозяина своими несвоевременными подергиваниями. Уши можно было призвать к порядку только полностью на них сосредоточившись, а во время сложных переговоров такой возможности не было.
Еще одним обязательным атрибутом наряда оказались перстни. Вот уж что раздражало меня донельзя! Однако это было одной из деталей, подчеркивающих мой статус, и отказаться от них не представлялось возможным. Блин! Ощущаю себя чертовой куклой Барби! Когда слуги закончили меня наряжать, я даже почувствовал облегчение, несмотря на грядущую встречу с отцом.
Впечатление от увиденного было жутким. Арс’сель, князь Эйсвира, действительно доживал свои последние дни. Это было заметно даже непрофессионалу. Он высох, тяжело дышал и уже не мог самостоятельно передвигаться. Если бы не мощная магия, он уже давно покинул бы этот мир. Князь держался на одной только силе воли, пытаясь завершить самые важные дела.
– Отец, – преклонил я колени.
– Сын… Я рад, что ты успешно прошел свой первый ритуал. Какое домашнее имя ты принял?
– Леон.
– Странно… От него веет силой, хотя я и не могу понять его значения. Надеюсь, ты сделал правильный выбор. Теперь, после ритуала, ты официально считаешься взрослым. К сожалению, я не увижу твоего совершеннолетия, но я хочу, чтобы ты до него дожил. Ты понимаешь, что тебя ждет после моей смерти?
– Даже слишком хорошо понимаю. Поэтому хочу уехать на остров, который ты мне завещал. Как же я жалею, отец, что не слушал твоих советов ни о деньгах, ни о союзниках, ни о важности своевременного планирования.
– То, что ты, наконец, об этом задумался, уже хорошо. Ритуал повлиял на тебя в лучшую сторону. Ну что ж. Если ты действительно готов уехать из столицы и не ввязываться в безнадежную борьбу за престол, я готов тебе помочь. Но ты поклянешься магией, что уедешь сразу же после моих похорон.
– Клянусь! – не раздумывая сказал я, и синее магическое пламя охватило мои пальцы. Если княжичу нравилось упускать благоприятные возможности, то я готов был ухватиться за одну из них зубами.
– Я отдам распоряжение, и уже завтра ты получишь деньги, охранника, принадлежащего к Ордену паладинов, и свиток с королевской печатью, наделяющий тебя необходимыми полномочиями. Советую тебе прихватить с собой Гар’рейла. Когда-то его отец спас мне жизнь, пожертвовав своей. Я оплатил мальчишке образование, но с его невысоким происхождением и отсутствием влияния при дворе у него нет никаких шансов на карьеру. А ты можешь получить преданного компаньона, который всем тебе обязан.
– Хорошо, отец, я так и сделаю. Спасибо тебе.
– Я рад, что ты, наконец, повзрослел. Надеюсь, что ты всё успеешь сделать. Врачи обещали мне еще эргень.
Я кивнул. Теперь я знал, что эргень – это десять дней. В принципе, должно хватить. Но насколько можно доверять врачам? Они вполне могут ошибиться.
– С Гар’рейлом я поговорю сам. И пришлю его к тебе. И еще… Я приготовил тебе подарок в честь проведенного ритуала, – вздохнул князь, – иди, мой слуга отдаст тебе его.
Я склонился, осторожно сжал отцовскую руку в своих ладонях и тихо его поблагодарил. Арс’сель сделал для меня гораздо больше того, что положено для третьего ребенка. И мне было безумно жаль, что кретин Леойс’силь не ценил такого отношения. А ведь ему было с чем сравнить! Многие из его знакомцев росли, как сорняки в поле. Выживали, как могли, поскольку не являлись наследниками и не представляли для рода особой ценности. Каждый из них был запасным вариантом на тот случай, если вдруг с первым сыном что-то случится. Но подобное происходило чрезвычайно редко. Снежные эльфы могли за себя постоять.
Как оказалось, подарок отца ожидал меня на улице. И когда я его увидел, меня чуть было кондратий не хватил. Это был медведь! Большой белый медведь, который смотрел на меня своими умными черными глазами. Ух ты! Нет, в памяти княжича, разумеется, хранился тот факт, что в Эйсвире существуют магически измененные медведи, которые служат эльфам в качестве ездовых и боевых животных. Но одно дело прислушаться к чужой памяти, и совсем другое – потрогать зверя собственными руками. И это был подарок! Подарок!
Исторически сложилось так, что все медведи Эйсвира были собственностью князя, даже те, которые не были магически изменены, и охота на них категорически запрещалась. За убийство хищника можно было поплатиться жизнью, но находились люди, которые соглашались рисковать, поскольку человеческая жадность не имеет границ. Князь лично превращал обычных медведей в магически измененные существа. Он мог отдать такое животное во временное пользование кому-то из своих подданных (что постоянно и делал, поскольку кормежка животного ложилась на плечи счастливчика), но оставался полным хозяином. И медведь, в первую очередь, слушал приказы князя. О том, чтобы получить красавца в полную собственность, можно было только мечтать. А мне отец именно подарил медведя, вручив соответствующий артефакт.
– Нарекаю тебя Потапом, – прошептал я, застегивая на животном ошейник. – Мы с тобой одной крови. Ты и я.
Медведь фыркнул, потряс головой и начал с энтузиазмом меня обнюхивать. Ну что ж. Давай узнаем друг друга поближе. По правилам магии я должен был проводить со своим фамилиаром как можно больше времени, особенно на первых порах, так что мы отправились прогуляться. Недалеко, поскольку чувствовал я себя не очень уверенно и перенапрягаться после долгой болезни не хотел.
Айсвериум впечатлял. Величественный ледяной город поражал своим великолепием. Четкие линии, острые грани, высокие шпили и снежное кружево дворцов превращали столицу в нечто сказочное, неправдоподобное. Каждое здание было особым, не похожим на другие. И единственное, что объединяло Айсвериум – это белый цвет. Он был везде – в одежде, зданиях, предметах быта. Он переливался различными оттенками – от бледно-розового до бледно-фиолетового, но ни одного насыщенно-яркого пятна я так и не увидел.
Пока я осматривался по сторонам, медведь довел меня до ближайшей магически наведенной полыньи и с шумом нырнул в воду. Он с таким удовольствием плавал и отфыркивался, что мне захотелось к нему присоединиться. Мда. Никогда не подозревал в себе склонность к извращениям.
После прогулки, уже ближе к вечеру, я отправился в княжескую семейную библиотеку, где и сел за изучение карт, надеясь хотя бы немного ознакомиться с будущими владениями и населением острова. Чем они там живут, что собой представляют и чем зарабатывают на жизнь.
Снежные эльфы деньги считать умели. И старались получить выгоду буквально из всего. На территории Эйсвира находилось несколько медных рудников и два золотых. Серебра не было, но зато добывались голубые алмазы, которые стоили бешеных денег, поскольку были очень редкими и могли накапливать магию. Свой Аркинстон снежные эльфы пока еще не нашли, но корону князя украшал довольно неплохой ограненный экземпляр карат так на пятьдесят, который пока был самой крупной находкой.
Поскольку представители нашей расы плохо переносили жару, кузнечным делом занимались люди, которые жили на отдаленных от столицы островах. Правда, их изделиями снежные эльфы пользовались редко, предпочитая приобретать оружие и доспехи у своих лесных сородичей. Так же, как и изысканные ткани, поскольку животный мир Эйсвира был скуден, а климат годился разве что для разведения оленей и пушных зверей.
Люди поселились на архипелаге задолго до эльфов, и умудрялись вполне неплохо существовать даже в местном суровом климате. Торговали, занимались разведением пушного зверя, рыболовным промыслом и много чем еще. Эльфы, конечно, дай им волю, избавились бы от таких подданных, но одним из условий подписанного мира было как раз соблюдение прав людей, живших на Эйсвире.
Мда. Война с людьми явно не удалась. Снежные эльфы потеряли слишком многое и до сих пор вынуждены были соблюдать свои обязательства. Да, посторонним расам было запрещено приближаться к Айсвериуму, но это всё, что побежденный князь смог выторговать для своего народа. Те люди, которые жили в Эйсвире до прихода эльфов, остались там жить и дальше, и получили все права и обязанности обычных подданных.
Питались эльфы практически всем, что водилось в воде (от китов до медуз) и на побережье. Художественная обработка кости, бивня моржа, оленьего и лосиного рога приносила очень большие деньги. В чем, в чем, а в изящном искусстве эльфы толк знали. Их украшения и ювелирка очень ценились у людей и гномов. Магическое производство тоже работало довольно эффективно. Лед и снег обрабатывались, превращаясь в стеклянные изделия и зеркала с эффектом «подморозки». Мебель, посуда, скульптура и много чего еще производилось снежными эльфами в больших количествах, благо покупателей хватало. Особо ценился жидкий лед, который использовался для мгновенной заморозки любых продуктов. Основными его потребителями были живущие в горах гномы и те, кто отправлялся в далекое путешествие по морю.
На Южном острове, куда я собирался переселиться, народ занимался примерно тем же самым. Разве что никаких драгметаллов там не добывалось. Зато активная морская торговля с орками должна была приносить неплохой доход. Последний экономический отчет с острова пришел год назад, и нужно было тщательно разбираться, что там происходит на принадлежащих казне предприятиях. Но наместник уже произвел на меня плохое впечатление. Князь заболел, и можно не отчитываться? Вариант, конечно, если он надеялся на смуту в связи с борьбой за престол. Глядишь, пока у нового князя дойдут руки до отдаленного острова, наместник успеет набить свои карманы.
Остаток вечера я потратил на то, чтобы разобраться со своей собственностью. Надо определиться, что взять с собой на остров. Итак, что у меня есть? Статуи в комнате, которые княжич лично изваял на уроках по магическому искусству. Впечатляет, конечно, но кому они нужны в Айсвериуме? Почти любой снежный эльф может изваять себе нечто подобное. Торговцы других рас заплатили бы за эти произведения искусства, причем неплохо, вот только для того, чтобы с ними встретиться, нужно было покинуть столицу. К Айсвериуму посторонних не допускали.
Еще что у меня имеется? Шмоток три гардеробные. Причем все наряды парадно-выходные, из дорогих тканей различных оттенков белого, с шитьем и кружевом. Ну… можно оставить пару комплектов на выход, а остальное срочно распродать. Полную цену я, конечно, за них не получу, но дополнительные деньги не помешают.
Что мне еще продать ненужное? Украшения? Лучше на острове это сделаю, без спешки. Свора вьюжных псов? Самому пригодится. Эти магически выведенные создания служили в качестве ездовых животных и вполне могли защитить хозяина. Все-таки не каждый снежный эльф удостаивался чести получить в аренду магически измененного белого медведя. У князя таких хищников всего-то было полторы сотни голов. И использовались они больше как боевые, а не ездовые животные.
Стоимость вьюжных псов зависела от того, насколько они были большие и сильные. Но тоже далеко не каждый снежный эльф мог позволить себе содержать упряжку. И тем более свору. Незаметно распродать их в столице не получится, а протащить всех через паг’гланы… посмотрим. Если появятся союзники, можно их поощрить, отдав псов в аренду.
Гар’рейл, предложенный мне отцом в качестве попутчика, явился с утра пораньше, и я попытался оценить потенциального союзника. Чуть выше меня ростом, шире в кости, и если бы не более темный оттенок кожи и волос, никто не сказал бы, что парень невысокого происхождения. И одежда мне, кстати, у Гар’рейла понравилась. Более функциональная, чем моя. Короткая куртка на шнуровке, плотные штаны и сапоги. Ничего лишнего.
Парень сообщил, что его «домашнее» имя – Гарт, передал мне деньги, документы, и выразил готовность проводить меня до храма Ауриэля. Я сначала не понял, зачем, а потом до меня дошло, что именно там обосновался Орден паладинов, у которого я должен был попросить охрану. Князь, конечно, озвучил им свой приказ, но соблюдение правил вежливости еще никому не навредило. А я еще имел свой, дополнительный интерес. Моя мечта научиться владеть местным оружием так никуда и не делась. Так что мне нужен был не только охранник, но и наставник.
К сожалению, карьера снежного эльфа зависела только от его происхождения. На вершине пирамиды стояла княжеская семья, чуть ниже – несколько десятков семей благородных эльфов, и именно в их руках была сосредоточена собственность не только на земли Эйсвира, но и на окружающий его океан. Все остальные вынуждены были работать, чтобы обеспечить собственное существование и доход тем, на кого пахали.
Орден паладинов находился вне этой системы. Туда мог вступить любой совершеннолетний снежный эльф. И единственное, что от него требовалось – это желание владеть оружием. Какого происхождения был претендент и чем ранее занимался – никого не интересовало. Единственным, кому подчинялся орден, был князь. Только он отдавал приказы и мог что-то требовать от паладинов.
Самое странное, что происхождение влияло не только на карьерный рост снежного эльфа, но и на его внешность. Наследственные признаки закреплялись магически. Снежный узор на теле, например, был только у княжеской семьи. Если я не займу трон, у моих детей он уже не проявится. Цвет кожи и волос тоже играл довольно большое значение, варьируясь от абсолютно белого (у знати) до нежно-бежевого у эльфов более низкого происхождения. Так что принадлежность к тому или иному классу была очевидна.
Впрочем, данные различия имели значение только внутри Эйсвира. За его пределами любой снежный эльф считался благородным и требовал соответствующего отношения. Впрочем, как я понимаю, высокомерие было характерно для всех остроухих. Лесные эльфы в этом плане ничем от снежных не отличались, считая себя высшей расой и относясь ко всем другим с некоторым налетом презрения.
Немудрено, что у Леойс’силя сносило крышу от собственной важности и исключительности. Мало того что к высшей расе принадлежит, так еще и княжич. А его не ценят, видите ли. Правда, задать вопрос, а почему, собственно, не ценят, подростку в голову не пришло. Ох, как же мне порой сложно было уживаться с ним в одном теле! Да, я подмял княжича под себя, но иногда его эмоции пробивались, и сдерживать их было чрезвычайно сложно.
Леойс’силь не хотел ехать на Южный остров и отказываться от драки за престол. И то, что у него нет ни денег, ни союзников для того, чтобы прийти к власти, его не смущало. Княжич не желал расставаться со своей комнатой, с любимыми нарядами и со вскормленными прихлебателями. И всякое отребье типа низкорожденного Гарта тоже не желал терпеть возле себя. Да уж. С таким характером и самомнением Леойс’силя ждала очень недолгая жизнь даже в том случае, если бы его отец остался править.
У меня самого никаких предубеждений против Гарта не было. Наоборот, парень может оказаться надежным соратником. Он рискнул, решив остаться со мной. Не факт, что нам удастся благополучно переместиться на остров. Да и то, что нас там оставят в покое, это тоже не факт. Так что идти за мной – определенный риск. А я умею ценить подобные вещи.
Мой Потап произвел на Гарта сногсшибательное впечатление. Эльф никак не мог поверить в то, что я получил столь дорогой подарок. И тут даже мой статус младшего княжича никак не помогал. Ну, что я могу сказать. Медведей действительно не принято было дарить. История снежных эльфов насчитывает едва ли пять подобных случаев. Но мне повезло, что у меня такой отец. И очень жаль, что довольно скоро его не станет.
Дыхание будущей смуты особенно остро ощущалось во дворце. Там уже начали тихую войну сторонники моих сестры и брата. На меня в этой битве за трон никто не ставил. В свое время Леойс’силя это оскорбляло до глубины души. А вот меня радует. Никто не вложил в меня ни денег, ни времени. Никто не может заставить меня действовать в чужих интересах. И самое главное, пока обо мне никто не помнил, у меня был шанс сбежать.
В храме Ауриэля тревожная атмосфера отступала. Глядя на это совершенное произведение искусства, вообще не хотелось думать ни о чем плохом. А ведь Орден паладинов наверняка тоже ощущал тревогу. Он не ввяжется в борьбу родственников за престол, это запрещено магией. Но до тех пор, пока не будет назначен другой князь, Орден останется не у дел. А это очень шаткое состояние, чреватое неприятностями.
Снежные эльфы, принадлежащие к Ордену паладинов, отличались от остальных разве что более крупной комплекцией. Похоже, это был максимум того, чего я мог добиться от собственного тела путем изнурительных тренировок. С физиологией не поспоришь. Среднее, спортивное телосложение – это мой потолок. Обидно.
Охранника мне выделили без разговоров. Все-таки князя Арс’села здесь уважали и готовы были выполнить его просьбы, несмотря на то, что вскоре трон займет кто-то другой. Правда, мое желание научиться владеть оружием паладинов изрядно озадачило. Может, они решили, что я хочу вступить в их орден, и теперь думают, как им избавиться от проблемы? Ладно. Не будем трепать народу нервы. Намекнем, что я собираюсь оставаться княжичем. Пусть и младшим.
Мое выздоровление шло ударными темпами. У эльфов, к счастью, с регенерацией все было в порядке. Потап требовал моего присутствия рядом, и мы начали совместные тренировки. Боевой медведь – это не только престижный подарок. Это огромная ответственность. И хорошо, что мне помогал приставленный ко мне в охранники Харс, иначе я бы не справился. Подобных подарков уже давно никому не делали, и опыт обретения фамилиара мне приходилось изучать по книгам. Хорошо хоть в Ордене паладинов сохранились подобные записи! Те, кому медведи доставались в аренду, тренировали только совместные боевые действия, а я учился быть хозяином.
Попутно я начал и другие тренировки. Правда, прежде чем осваивать меч и лук, я решил выяснить возможности своего тела. Результаты оказались… впечатляющими. Все-таки эльфийская физиология отличалась от человеческой в лучшую сторону. Фильмы Питера Джексона определенно не врали. Несмотря на то, что княжич тренировался только магически, его тело легко выполняло такие трюки, какие я не потянул бы со всем своим опытом.
Ходить по потолку не удавалось, но взбежать на стену с небольшого разбега – вполне. Прыгать по камням, прицельно стреляя пульсарами – тоже ничего сложного. Даже пробежаться, не глядя под ноги, по узкому краю вздыбленной льдины получалось легко. Я создал изо льда копию тренировочной площадки по воркауту, и сумел повторить несколько довольно сложных трюков. Мда. Всё это, конечно, было хорошо, но из моих экспериментов следовал неутешительный вывод – систему тренировок необходимо разрабатывать заново. Если, конечно, я хочу привести дохлое тело княжича в нужную мне физическую форму.
Харс занимался со мной ежедневно, но вряд ли стоило ожидать результатов за столь короткий срок. К тому же у меня и без тренировок было множество дел. Процесс распродажи гардероба неожиданно затянулся, а попытки избавиться еще и от коллекции обуви вообще ничем не закончились. Не стоило забывать и про библиотеку, где я проводил довольно много времени. В голове княжича было полно всяческого мусора, а вот нужных мне знаний не хватало. Леойс’силь не интересовался экономической жизнью Эйсвира, ничего не знал о нуждах населения и даже не хотел задумываться о жизни на острове, где ему предстояло править.
Судя по отчетам, там должно быть аж два королевских замка. Один традиционно ледяной, а второй каменный, для торжественных встреч с представителями других рас. На бумаге это выглядело хорошо, но что там творится на самом деле – большой вопрос. Хорошо, если сохранились полы и стены. Все остальное я довольно быстро смогу поправить магией. Льда в Эйсвире предостаточно, даже на самых отдаленных островах. В общем-то, я бы и здание смог построить, поскольку Леойс’силю, помимо всего прочего, преподавали и магическую архитектуру, но это дело не быстрое.
На Южном острове, доставшемся мне в управление, короне принадлежало несколько рыболовных артелей, весь китобойный промысел, две крупные пушные фермы и вся торговля изделиями снежных эльфов. Я, как представитель княжеской семьи, буду иметь право заниматься производством различных произведений магического искусства, буду иметь право ставить на них клеймо Айсвериума, но должен буду отчислять в казну довольно приличный налог. Да еще и долги обязан буду стрясти. Наместник может сколько угодно не присылать отчетов, но казначейская служба князя Арс’села точно знала, кто и что должен.
Подковерная битва за трон, начавшаяся сразу, как только стало известно, что князь смертельно болен, откровенно мешала Эйсвиру. Никто не хотел заниматься долгами, надеясь, что после вступления на престол можно будет выбить все и сразу. Специальной службы, заточенной на борьбу с нерадивыми налогоплательщиками, не было, а борцам за княжескую корону было не до мелочей. Они обзаводились союзниками и строили планы по удачному избавлению друг от друга. Ну и от меня, конечно, благо княжич был раздолбай и о собственной безопасности не позаботился.
Орден паладинов, разумеется, столь низменными вещами не занимался. Его представители охраняли храм Ауриэля, занимались внутренней безопасностью и готовы были встретить врага во всеоружии. Вот только в войне снежные эльфы последний раз участвовали еще до того, как переселились на Эйсвир. И ничем хорошим для них боевые действия не закончились.
Словом, приехав на остров, я должен буду разобраться с отчетной документацией, проинспектировать всю принадлежащую короне собственность и стрясти накопленные долги. Если учесть, что для начала мне нужно будет выжить и суметь сбежать, задача представляется довольно сложной.
Ладно, где наша не пропадала!