Сон мой был краток и тревожен: снились потоки огня, бьющие из-под земли, и я почему-то думал – это неправильно.
– Что неправильно? – спросила Фергия. Оказывается, уже рассвело, а я говорил вслух.
– То, что мы видели, – пояснил я, потянулся и зевнул.
Фергия любезно подала мне умыться, то есть облила ледяной водой. Очень бодрит, скажу я вам.
– Проснулись? Тогда выражайтесь внятно.
Я помолчал, собираясь с мыслями, заодно обратил внимание на то, чем занята Фергия, а она разложила на земле свои карты и теперь высчитывала что-то прямо на них.
– Ищу Мертвую пустыню, – пояснила она, перехватив мой взгляд. – Вернее, прикидываю, где примерно она может располагаться, если исходить из времени отлучек Иррашьи, скорости ее полета и так далее.
– Откуда вам это знать-то?
– Ну так Игирид на что? Вы, может, не обратили внимания… ах да, вы сомлели, как изысканно выражается Фиридиз, – делано спохватилась Фергия. – Так вот, связка не разорвалась, хотя вы и лишились сознания. Даже удобнее было шарить по задворкам памяти Игирида – вы не останавливались посмотреть на что-нибудь интересное, по вашему мнению, но совершенно бесполезное с точки зрения нашего расследования.
– То есть вы попросту воспользовались моим беспомощным состоянием, – заключил я. – И вам даже не стыдно.
– Ну так я же не благородный дракон, с чего бы мне мучиться угрызениями совести? Посмотрите лучше вот сюда, – она ткнула пальцем в карту, едва не прорвав ее. – Знаете эти места?
– Нет, конечно. – Я украдкой зевнул. – Меня впервые сюда занесло, а в такую даль я уж точно не летал. Арастен, знаете ли, чуточку поближе.
– Ага, я помню, вы с детства не отличались любознательностью, – ядовито сказала Фергия. – Ну да ладно, карты-то вы читать умеете? Тогда глядите – вот этой не меньше трех веков. Оригиналу, я имею в виду, Хаксют для меня копию сделал. А эта еще старше, но насколько именно, сказать невозможно, там датировка утрачена. Как говорит наш ученый друг, ей вполне может быть полтысячи лет. И что мы видим вот тут?
– Пустыню.
– В точку! Мертвую пустыню, Вейриш!
– Тс-с, мы же друг друга не так называем…
– А Игирид ушел, – беспечно ответила она, – нечего опасаться, тут вокруг никого, разве только ящерицы.
– Куда ушел?
– Обратно в поселок, куда же еще? У него дел хватает: он, я так поняла, следит за погрузкой-выгрузкой товара, а там как раз чья-то галера подошла.
– Знаете, Игирид не кажется кем-то, кому можно доверить такое дело. Он считать-то умеет?
– Умеет. – Фергия сощурилась. – А еще все знают, что он никогда не обманет. И его никто не обманет – он насквозь видит и лгунов, и подделку, и злых людей. И может защитить, случись что. В этом славном местечке Игирид – незаменимый… хм… человек. Можно сказать, талисман.
– Ну да, потому что он дракон, – буркнул я. – Насчет всего остального: это он вам сказал или вы… гм… увидели?
– Второе, конечно. Хвастаться Игирид не любит. И не отвлекайте меня!
– Вы сами отвлекаетесь, а я виноват, да? Что там такое с пустыней?
– Ничего особенного, кроме того, что она на этом самом месте, – Фергия снова потыкала пальцем в карту, – уже несколько веков. А сколько лет Игириду, по-вашему?
Я развел руками: как поймешь? В человеческом облике Игирид выглядел примерно на тридцать или немного старше, но и то гадательно – я не слишком-то хорошо определяю подобное, – а в драконьем я его не видел. К тому же невозможно взять и почуять возраст, как чужую силу! Ему может быть и сто лет, и вся тысяча, а самого его спрашивать, думаю, бесполезно: он ведь всю жизнь – ту ее часть, о которой помнил, – провел на этом берегу и вряд ли задумывался о том, как быстро бегут годы. Сказал только, что нет уже в живых даже внуков тех, кто учил его говорить, а это значит, прошло не меньше ста лет. Может, и больше, но насколько именно?…
– В те времена Дженна Дасс еще не высовывался, – сказала Фергия. – Дочь Золотого Змея во времени хорошо ориентируется, и я помню все, о чем она рассказывала. Он объявился возле Адмара не больше полувека назад.
– А может, он уже пытался вырваться на свободу, но наткнулся на Игирида и вынужден был отступить? – предположил я. – Все-таки для бесплотного духа то, что мы видели, – серьезное испытание. Он должен был растратить все силы!
– В том-то и дело, Вейриш, что Дженна Дасс отнюдь не кажется глупцом. Он не стал бы нападать на семью очень сильных драконов – а родители Игирида явно были не из слабых – только ради того, чтобы изловить мальчика. Вы что, не помните, как он действовал в случае с нашей змеедевой?
Я признал, что Фергия права: это было совершенно не в духе Дженна Дасса.
Во-первых, неужели он не предпочел бы тело взрослого мужчины телу подростка? Не сумел совладать с отцом Игирида? Сомнительно – ведь в итоге убил его и, судя по всему, без особого труда.
Во-вторых, насколько я сумел понять натуру Дженна Дасса, он не привык брать что-либо грубой силой. Скорее уж он заманил бы юного Игирида куда-нибудь подальше от родни, что-то нашептал, соблазнил богатствами и приключениями – много ли надо мальчишке! – а потом завладел им так, что и родители не сразу бы поняли, кто перед ними, сын или чужак в его теле. А пока бы они колебались, могло стать слишком поздно…
– Вот-вот, – кивнула Фергия, когда я изложил ей свои умозаключения. – И еще: если он был бесплотен, то как исхитрился устроить такое пожарище? Дух, лишенный тела, слишком слаб. Змеедева об этом упоминала, не забыли? Он даже не мог выйти из зеркала самостоятельно.
– Так, может, он как раз после этого приключения и растерял все силы? Долго копил их, искал новую жертву, покуда не подвернулась наша златовласка?
– Н-ну… допустим, – неохотно согласилась Фергия. – То есть не станем окончательно отметать эту версию. И тем не менее с тех пор прошло несколько веков, неужели Дженна Дасс не набрал прежнюю мощь? Змеедева сказала, он способен завладевать телами людей, так неужели не сумел бы очаровать и захватить какого-нибудь юного бестолкового дракона вроде вас?
– Знаете, – мрачно сказал я, – может, я и юный, но мне все равно намного больше лет, чем было Игириду на момент встречи с противником.
– То есть определение «бестолковый» вас устраивает? Я так и думала… Ну да мы не о вас говорим, Вейриш, у нас версия по швам трещит!
– Угу… Я еще подумал: Дженна Дасс не стал бы выжигать оазис… или это был не оазис? Не важно! Даже если сил ему хватало, зачем растрачивать их понапрасну? Не лучше ли оставить такое дивное место себе? Ведь пресное озеро посреди пустыни еще поищи…
– Можете же думать, если захотите, – ухмыльнулась Фергия. – Повторяю, полностью сбрасывать нашего друга со счетов я бы не стала, но образ действия не соответствует тому, который описывала змеедева.
– Мы с вами как-то думали о том, что он может подчинить себе джанная, – припомнил я. – Ну, чтобы разрушить Адмар.
– Именно! И вот это поведение, согласитесь, вполне в духе именно джанная: разрушить, убить, попытаться соблазнить могуществом, а если не выйдет, то схватить и подчинить силой, вы согласны?
Я кивнул.
– Жалко, Лалиру отсюда не дозовешься, – с досадой сказала Фергия. – Ее бы расспросить, может, она помнит что-то об этом месте. Они с Мадри весь материк исходили, так, может…
– Пошлите ей весточку, неужели сложно? То есть птица будет лететь слишком долго, но… – Я выдержал паузу. – Есть еще Кыж, которого вы держите на привязи, не так ли? И если Лалира вам не подчиняется, то он…
– Ух ты, – восхитилась она, – похоже, встряска пошла вам на пользу, Вейриш, а вот мне бессонная ночь – нет…
Я присмотрелся и согласился – таких синяков под глазами у Фергии я ни разу еще не видел. Она вообще любила поспать, так что ночь без сна наверняка далась ей нелегко. Тем более ойфа не было – с ее-то чудовищным варевом можно и неделю бодрствовать!
– Что, позовете его?
– Позову…
Фергия помолчала, потом разровняла пыль и быстро нарисовала пальцем несколько закорючек. Я попытался опознать письмена, но не успел: она накрыла их ладонью, глубоко вдохнула, подняла руку и с силой дунула – пыль развеялась вместе с ее заклинанием.
– Может, заодно и о Мертвой пустыне его спросить?
– Без вас бы не догадалась, – проворчала она, отряхивая руки. – И не смотрите на меня с таким превосходством, Вейриш! Если вас сутки не кормить, вы будете соображать еще хуже, чем я от недосыпа!
– Я вовсе ничего не имел в виду… – начал я, но тут вдруг на солнце, уже поднявшееся над горизонтом, словно набежала туча, повеяло холодом, но не таким, какой бывает перед бурей. Этот был сродни тому, который ощущаешь, заглянув в старый пустой колодец – оттуда веет не только прохладой, но и тленом, и пылью, и… да, смертью.
Кыж появился в тени скалы, и сейчас он выглядел не крупнее обычной собачонки из тех, что живут в каждом поселении и облаивают не только караванных верблюдов, но даже и боевых алефантов. Тускло-серый, взъерошенный, он припал к земле и, мне показалось, дрожал всем телом.
– Что это с тобой? – недоуменно спросила Фергия. Спасибо, не потянулась погладить.
– Опас-с-сное мес-с-сто… – едва слышно проговорил он. – Говори быс-с-стрее, чего ты хочешь?
– Хочу, чтобы ты рассказал мне о том, что такого опасного в этом месте, – моментально сориентировалась она. – А еще о тех краях, которые лежат к юго-востоку отсюда, их называют Мертвой пустыней, и об озере, что раньше было на том месте.
Воцарилась тишина, только ветер посвистывал в скалах.
– Что взамен? – спросил наконец Кыж.
– А что ты желаешь?
– Чего тебе не жаль?
Мы с Фергией переглянулись. Разговаривать при этом существе не стоило, это уж точно. Я хотел предложить ей улететь подальше и там посоветоваться, но она успела первой:
– Мне не жаль того, кто сделал цветущий край выжженной землей. Когда мы найдем его и докажем, что вина лежит именно на нем, – забирай!
– А если не с-с-смогу? – Кыж едва заметно оскалил зубы, и я невольно поежился. – Ес-сли он с-сильнее меня?
– Это уже не мои проблемы, – ответила Фергия. – Не желаешь участвовать, так отправляйся обратно в оазис да передай Лалире, что я буду рада ее увидеть. От нее, наверно, будет больше толку в этом деле, чем от тебя.
Кыж издал странный звук, нечто среднее между шипением и рычанием. Впрочем, я сам часто ловил себя на том, что пытаюсь ответить Фергии именно так.
– Если я не с-с-справлюсь, ты поможешь, – сказал он наконец.
– Ты слишком много хочешь за одни лишь слова, которые я даже проверить не могу. Сказано тебе – сомневаешься в своих силах, так иди прочь и позови сюда Лалиру! – Фергия душераздирающе зевнула. – Она хотя бы не ходит вокруг да около, а говорит прямо, что ей по плечу, а что нет.
Кыж молчал долго, только топорщилась неопрятная, будто слипшаяся, длинная шерсть у него на загривке. Или то были иглы? Как-то у меня не возникло желания проверять…
– Хорошо, – сказал он наконец, обратив на нас взгляд, от которого меня всякий раз пробирало нездешним холодом. – Пус-с-сть будет по-твоему. С-с-скрепи договор, колдунья.
У Фергии уже был наготове нож – капля крови упала на песок, и Кыж слизнул ее непостижимо длинным языком и медленно кивнул, а потом устроился под скалой, подобрав под себя лапы. Казалось, ему стало легче, во всяком случае, вздыбленный загривок улегся, Кыж перестал скалиться и заговорил нормально, без этого странного присвиста.
– Спрашивай.
– Я уже спросила. – Фергия села напротив, привычно поджав ноги. – Но могу и повторить, от меня не убудет. Почему ты назвал это место опасным? Тут обитает какое-то зло?
– Нет. Но сила… – Кыж оскалился. – Сила здесь течет рекой, и таким, как я, нельзя к ней прикасаться.
Фергия потерла указательным пальцем переносицу, как делала обычно в минуты глубокой задумчивости.
– Это ты об Игириде говоришь? Ну, драконе, который здесь ночевал… да, вот на этом самом месте, можешь обнюхать его следы.
Кыж зашипел и отдернулся.
– Да, о нем!
– Что же в нем такого необычного? От Вейриша ты этак не шарахаешься!
– Ты спрашивала только о месте, а не о драконе, который здесь живет, – осклабился Кыж.
– Один – ноль в твою пользу, – без тени разочарования произнесла Фергия. – Что ж, продолжим… Ты вольный дух, ты прежде носился где хотел, так что можешь рассказать о месте, где теперь расстилается Мертвая пустыня?
– Если я стану рассказывать, ты проведешь тут несколько дней и ночей.
– А у меня есть выбор?
– Могу показать, – Кыж снова оскалился, – если не боишься.
Я тронул Фергию за плечо – все-таки, на мой взгляд, разумнее было бы довериться джаннае, даже если придется расплатиться с ней за услугу, чем этой непредсказуемой твари! Но увы, меня даже не заметили…
– Не боюсь, – сказала эта… истинная дочь своей матери, – только прежде ты тоже дашь клятву в том, что не причинишь вреда ни мне, ни моему спутнику и вернешь нас на это самое место, целыми и невредимыми.
– Вы забыли добавить – в это же самое время, – негромко добавил я. – А то, может, Кыж возьмется показывать нам все с самого начала, и на это уйдет несколько веков. Я-то, вероятно, выживу, а вы – вряд ли.
– Точно! Проклятый недосып… – Фергия тяжело вздохнула.
По-моему, она все-таки притворялась: с ее-то способностями не суметь поддержать собственные силы и не клевать носом? Вот уж не поверю!
– В ту же минуту – не выйдет, – буркнул Кыж, все глубже забиваясь в тень. Солнце ему не нравилось. – Сколько-то времени пройдет. То, что творилось на протяжении веков, нельзя показать враз.
– Нам все это не нужно, – сказала Фергия. – Я хочу только узнать, что за семья была у Игирида, почему они обладали такой силой, ну и, главное, кто сотворил Мертвую пустыню!
– Ее никто не творил, – ответил Кыж. – Все наоборот.
– Похоже, придется смотреть… Что скажете, Вейриш?
– Что это безумие, как обычно. Но разве вы послушаете?
– Да бросьте вы, в моей компании с вами еще ничего страшного не случилось, – ухмыльнулась Фергия.
– В основном благодаря мне, – напомнил я.
– Значит, и в этот раз вы меня не оставите, – нашлась она и потребовала у Кыжа: – Только клятву – вперед. Повторяй за мной. Или уходи, сколько раз говорить!
И он повторил. Наверняка Фергия что-то упустила, я тем более, но это было лучше, чем ничего. А потом, клянусь, она бесстрашно схватила тварь за лапу… Сверкнул нож, капля черной крови упала на песок – взвился дымок, особенно темный на рассветном солнце, он не собирался развеиваться, он все рос и рос, превращаясь в смерч.
– Смотрите, раз решились, – было последним, что я услышал, прежде чем дымно-серый вихрь поглотил меня и бросил в неведомое…
Я летел, не чувствуя крыльев, словно бы сам по себе, и ощущал чье-то присутствие… Фергия, кто еще это мог быть! Я попытался мысленно протянуть руку и ощутил ответное пожатие, хотя это звучало нелепо – мы оба сейчас были бесплотными духами. Не знаю, вытащил ли нас Кыж из телесных оболочек или же погрузил в свои воспоминания, но это уже не важно.
«Прекрати думать, крылатый Вейриш, – раздалось в голове, – не то ничего не увидишь!»
Я постарался прогнать посторонние мысли. Видимо, это мне удалось, потому что теперь я не чувствовал ничего, лишь ощущал потоки воздуха, резвился в них, ловил попутный ветер, врезался в тучи и купался в дожде – тот проходил сквозь меня, словно я был бестелесным…
А потом я спустился ниже, чтобы отдохнуть. Играть с ветрами весело, но эти забавы забирают слишком много сил. Это когда-то давно кругом не было ничего, и духи вроде меня резвились над пустынными водами, а теперь… Теперь ветры несли слишком много знания о чуждом, и оно утомляло.
Тут оказалось пусто и сухо, как почти везде в округе, не считая прибрежных земель. Когда-то здесь была вода, понял я, коснувшись земли, но ушла, когда эти странные существа уничтожили всю зелень. Глупые, неужели они не догадались, что пальмы и кустарник защищают от жаркого ветра? Кем надо быть, чтобы решить, будто растения только пьют драгоценную воду, но ничего не дают взамен?