Неделю от Ричарда не было вестей, а Макс все никак не мог успокоиться. Его график в смартфоне по надоедливости соседям с каждым днем становился все длиннее. И он считал своим долгом каждый день названивать мне и рассказывать про бедных старушек, которых он донимает своими мольбами. Как назло у него отпуск, неделю которого он потратил на поиски Рича, что будет дальше даже представить страшно. Лично я уверен, что с ним все хорошо, не знаю, откуда во мне этакая уверенность. Скорей всего это из – за того, что все мои мысли занимает дело с Комаром. С того вечера, как Том отвез меня на место обнаружения второго трупа, больше я его не видел. Он не звонил и не писал мне, хотя обещал. На обратном пути он рассказал, как познакомился с Кэтрин. Это было так мило, что под конец я уже засыпал. И как он может рассказывать что – либо о своей семье чужому человеку? Если не считать, что он видел мои анализы и то, что ранее осматривал со мной труп. Либо он это говорил, ради самих слов. Есть такие люди, и если их не остановить они расскажут даже то, где прячут деньги, а все ради того, чтобы хоть как то избавиться от чувства неуютного напряжения. Они попросту не могут сосредоточиться на чем – то одном, когда чувствуют себя неловко, и от этого начинают пороть чушь, считая, что после рассказа степень доверия между собеседниками вырастет и ему станет легче. Есть еще вариант, может, у него просто нет приятелей, с кем по субботним вечерам можно было бы поговорить под пивко по душам. – Может, стоит ему позвонить? – Нет, зачем? – А если ему и вправду одиноко? —Ну, а я тут каким боком? – Нет, ты не понимаешь. Он был откровенен со мной. – И что с того? Не рассуждай как девчонка. Он ничего такого не сказал сокровенного. – Не соглашусь. У каждого человека свои ценности. Главная ценность Тома – его семья. Значит то, что он даже заикнулся о ней, говорит о многом. – Да, о том что он подающий надежды дурак. – Не исключено, но знаешь, что случилось? – Ну? – Меня это тронуло. —Тебя тронуло то, что какой то тип рассказал тебе о семье? О Боже, Ник одумайся, услышь себя! Ты ли это говоришь? Ты тот, кто приказал любимой девушке, которая отвечала тебе взаимностью, выйти замуж за другого, а все потому что, все знали, что с ним она будет счастливее. И ты это знал. Ты тот, кто сам лишил себя счастья. И что она теперь имеет? Точнее будет выразиться, и кто ее теперь имеет? – Ты перегнул палку, хватит. – Я говорю так как есть, я никогда тебе не врал. Именно поэтому ты все еще слушаешь меня, а мог бы сходить на чай к Софи, у нее снова пончики. – Да, с шоколадной глазурью и ванилью внутри. – Не переводи тему, мы оба знаем этот ход. Ты говорил, что у каждого свои ценности в жизни. Так какие же ценности у тебя? Зачем ты живешь? Для кого? – О, неужели ты клонишь к тому, чтобы я задумался над смыслом жизни? —Не совсем. Я хочу, чтобы ты нашел ответы на эти вопросы. – Зачем? Мне они без надобности. Мне не интересна тема существования человека и какую роль отвели мне во всем этом. – А жаль. – Почему? – Как только ты ответишь на те вопросы, ты окончательно избавишься от меня. Больше мой голос не прозвучит у тебя в голове, вернее твой голос. Да и закончатся эти диалоги с самим собой, в смысле которых ты пытаешься разобраться и тщетно ищешь в них подсказки. – Стой. Если я говорю сам с собой, это получается монолог. – Почему это? Участников два. – Да, но пока что они являются частью одного целого и не разделились. Но и к тому же, воображаемый собеседник доверия не внушает. – Согласен, если этот собеседник не ты сам. – Значит нужно найти те ответы. – Ты так хочешь избавиться от меня? Обидно. – Скажем так, я получаю удовольствие от разговоров с человеком, кто развит так же как и я, но… вспомнив, что моим собеседником являюсь я сам… эта мысль немного напрягает. – А по моему ничего странного. – Тебе бы лишь поспорить. – Нет. – Вот опять. – Ник, ты не дослушал, мне никогда не нравилась эта привычка. Что плохого в том, что человек разговаривает сам с собой? Разве не таким лишь способом можно себя узнать? Что действительно нужно? – Это можно узнать только попробовав, иначе никак. – Значит ты точно решил избавляться от меня? – Я сделаю все, что смогу. – Жаль. – Я знаю, ты уже говорил это. —Но только по другой причине. – Ну и? – Сейчас мне жаль, что ты сам повелся на свои же провокации. Ты безоружен только против меня.