У каждого месяца есть свой запах. Май пахнет сиренью, июнь – земляникой, июль – луговыми травами, август – яблоками, сентябрь – хризантемами, октябрь – дымом костра, в котором сжигают опавшие листья. А еще тыквенным пирогом – умеренно сладким, с тонким ароматом корицы, который много лет назад готовила мама.
Это кафе понравилось мне именно из-за тыквенного пирога – на вкус и на запах он был почти таким же, как у нее. А еще из-за того, что, располагаясь на окраине, оно сумело сохранить приличный вид и не скатиться до уровня забегаловки.
Я пью здесь кофе с пирогом каждую осень перед тем, как отправиться в свое ежегодное путешествие. Это что-то вроде ритуала: уютная клетчатая скатерть, деревянный стул с высокой спинкой, волшебный запах корицы, золотые кроны деревьев перед окном, и восхитительное ожидание встречи, которая вот-вот настанет после долгой разлуки…
– Добрый день. Здесь свободно?
Я оторвала взгляд от позолоченных кленов, обернулась. Рядом со мной стоял незнакомый парень лет двадцати пяти. У него были волнистые каштановые волосы, большие карие глаза с пушистыми ресницами, россыпь мелких веснушек и очаровательная улыбка.
Я огляделась по сторонам. Свободных мест было полно, кроме моего столика оказался занят еще один, находившийся в другом конце зала.
– Хочется кофе и компании, – объяснил парень. – Я присяду? Меня зовут Алекс.
– Присядь, – разрешила я. – Привет, Алекс.
– Привет, – кивнул он. – А ты, стало быть, леди Осень?
– Леди Осень?..
– Ну да. У тебя волосы рыжие, как листва, а глаза голубые и прозрачные, будто октябрьское небо.
– Да ты поэт, Алекс, – засмеялась я.
Он пожал плечами.
– Знаешь, а ведь я тебя уже видел. Дважды.
– В самом деле? И где же?
– Здесь. В первый раз позапрошлой осенью, а второй – в прошлом октябре. Ты сидела за этим столиком и точно так же пила кофе с пирогом.
Еще и наблюдательный, ага.
– Я захожу в это кафе перед отъездом. Перед наступлением холодов я обычно уезжаю из города.
– Далеко уезжаешь?
– Очень. Почти на край света.
– Зачем?
– Меня там ждут.
– Если ждут там, для чего ты возвращаешься обратно?
– Здесь я тоже бываю нужна, поэтому приходится каждые полгода путешествовать. А ты любишь путешествовать, Алекс?
– Люблю, – кивнул он. – Но дома мне все же нравится больше, чем в чужих краях. Знаешь, я обожаю этот город. Его улицы, скверы, мосты. Здесь здорово, Осень. Вроде все знакомо, однако каждый день появляется что-то новенькое. Например, вчера я обнаружил в соседнем дворе красное дерево. Все деревья желтые, а оно – как костер. Горит всеми оттенками красного, глаз не оторвать. Десять лет через тот двор ходил, а этой красоты не видел, представляешь? А на прошлой неделе я повстречал человека, который придумывает перья для птиц.
Я удивленно подняла бровь.
– Ты видела птиц, которые гуляют по нашим улицам, Осень? Галок, голубей, воробьев?
– Видела, конечно.
– А обратила внимание, что они не такие, как в других городах? У воробьев розовые грудки, галки на свету отливают зеленым, а голуби пестрые, как павлины. Местным жителям они так примелькались, что их необычное оперение никто не замечает. Зато приезжим оно сразу бросается в глаза.
– Ты сказал, что оперение придумывает человек.
– Да! Я заметил его в Старом парке в прошлую субботу. Смешной такой парнишка. В красной кепке и оранжевых ботинках. Сидел на скамейке и что-то рисовал на картонках акриловыми красками. Я заглянул ему через плечо и увидел фиолетовую галку и серо-желтого голубя. А потом точно такие птицы появились на соседней аллее.
Я хихикнула. Нет, он не поэт. Он – сказочник. Или сумасшедший. Лично я предпочла бы первое.
– А сегодня я встретил тебя, – продолжал парень. – По радио сказали, что с сегодняшнего дня в городе начнутся дожди, однако за окном солнечно и сухо. Думаю, леди Осень, хорошая погода держится потому, что вы все еще здесь.
– Погода испортится сегодня вечером.
Лицо Алекса стало серьезным.
– Из-за того что ты уедешь?
Я кивнула.
– Жаль. Октябрь в этом году так прекрасен… Может, задержишься еще хотя бы на недельку?
– Нет, – покачала головой в ответ. – Я и так пропустила все сроки. Дольше мне оставаться тут нельзя.
Я посмотрела в окно. На улице возле золотых кленов стоял темноволосый мужчина в сером наглухо застегнутом пальто.
– Это за тобой? – спросил Алекс, выглядывая в окно вслед за мной.
– Да.
– О… Тогда поторопись. Похоже, этот господин не любит ждать.
– Он ждал меня полгода, – сказала, вынимая из кошелька купюру, чтобы заплатить за кофе и пирог. – Тут у любого закончится терпение. Но прежде, чем я уйду, скажи-ка мне, Алекс, чем пахнет зима?
– Хвоей, – улыбнулся сказочник. – И мандаринами. А еще бадьяном и карамелью.
Я улыбнулась и встала из-за стола.
– До свидания, Осень, – махнул рукой парень. – Возвращайся в следующем году.
– Непременно вернусь, – серьезно ответила ему. – Только я не Осень, Алекс. Я – Весна.
Мы шли через перелесок по тропинке, усыпанной опавшей листвой. Дорожка была такой узкой, что шагать приходилось, тесно прижавшись друг к другу. Впереди ждал путь домой, однако мне очень хотелось хотя бы ненадолго продлить этот солнечный день, свежесть октябрьского воздуха, терпкий запах чьего-то костра и нашу тихую прогулку – бесценную драгоценность в череде нескончаемых дел.
– Персефона, что за юноша сидел вместе с тобой в кафе? – спросил у меня муж.
– Местный сказочник, – улыбнулась я. – Забавный наблюдательный мальчик. Молодой, но очень способный. Замечает то, чего не видят другие. Представляешь, он решил, будто я – Осень.
– Ты – золото, – муж пропустил сквозь пальцы прядь моих волос, а потом наклонился и вдохнул их аромат. – Легко перепутать.