Грозное слово «МАФИЯ»!
Это чудовищное по своей природе явление зародилось в королевстве Обеих Сицилий еще до объединения Италии и изначально являло собой рэкет в феодальных поместьях – якобы с благородной целью защиты угнетенных и обездоленных крестьян от жестоких аристократов латифундистов.
Почему она зародилась именно на юге Италии? Наверное, все потому, что и в веке девятнадцатом, и в двадцатом, и сейчас государство слабо в этой части Италии, не справляется со своими прямыми обязанностями: защищать граждан, наводить порядок, обеспечивать всем необходимым. Политики погрязли в коррупции и сами же в первую очередь не брезгают сотрудничать с организованной преступностью. Коза ностра, увы, неистребима на Сицилии: их находят, сажают, а потом выпускают. Узнать внутреннюю структуру этой организации, чтобы нанести правильный и сокрушительный удар, практически невозможно. Иногда, но это случается крайне редко, кто-нибудь из них, уже отсиживающие свой срок в тюрьме, начинает говорить, называя имена и адреса, но даже этого недостаточно, чтобы сокрушить и уничтожить весь спрут. Ведь итальянская мафия – это семейные кланы, а своих они никогда не выдают. Больше всего достается женщинам, имевшим несчастье родиться в мафиозном клане. У нее, бедняжки, нет другого выбора уже с самого рождения, как связать свою судьбу с представителем дружественного ее семье клана. Много лет назад в местной прессе муссировался случай, когда молодая девушка вот из такой среды, влюбившись в обыкновенного парня, сбежала с ним далеко от своей семьи. Нашли бедняжку и силой вернулись в родное болото.
Экономически сицилийская мафия окрепла уже в начале XX века, когда многие ее представители, переселившись в Америку, научили своих на далекой Сицилии, как надо по-настоящему делать деньги: то есть на продаже наркотиков, оружия и на проституции.
Периодически мафия совершает показательные убийства в назидание другим. В 90-х годах был убит известный адвокат из Катании, который открыто отказался за большие предложенные ему деньги защищать одного из крестных отцов.
Судьям во время проведения процесса над мафиози тоже достается. Проезжая по городу можно увидеть перед некоторыми подъездами домов полицейского в бронежилете и с автоматом. Это значит, что там живет судья, который непосредственно в данный момент ведет дело об организованной преступности.
Глава известного мафиозного клана, Сержио Сантапаоло, внешне был человеком совершенно заурядным, ничем, так скажем, не выделяющимся из толпы. Среднего роста и плотного телосложения, он носил квадратные очки в золотой оправе, золотые часы, и на его безымянном пальце красовалось, также из драгоценного металла, кольцо с изображением парящего орла – наверное, образ этой сильной и свободной птицы был близок его человеческой натуре. Он сидел в тюрьме, и не раз. Он убил не одного человека, но, как он всегда любил подчеркнуть, «убивал, но только за дело, а не так как другие – лишь бы завоевывать себе дешевый авторитет» Жил для его высокого криминального положения довольно скромно: в вилле всего из четырех спален, с небольшой лужайкой и бассейном. Ездил на мерседесе, но тоже не на самой крутой из моделей. Короче говоря, показухой никогда не занимался, потому что в городе и так все, кому нужно, знали, кто он такой.
Его основным занятием и страстью была не власть, не контроль, так сказать, территории, а деньги, вернее, не сами бумажные купюры, а процесс их зарабатывания. Их ему больше не хотелось получать от рэкета или от «наездов» на бизнесменов. Крестный отец стремился изо всех сил стать настоящим современным бизнесменом! Заключать контракты с серьезными и известными предпринимателями, создавать и воплощать в жизнь всевозможные высокоприбыльные проекты и т. д. Поэтому, много лет назад, он не хотел просто крышевать строительную фирму «Пинизи и сыновья», а серьезно намеревался влезть своей длинной, мохнатой мафиозной лапой в сам процесс бизнеса этой компании. Но у этого «стального человека» были, как ни странно, и слабости: нет, не женщины: он любил бывать на свадьбах.
(Может, потому, что ему, бедняге, так и не было суждено побывать на собственной свадьбе!) Он бывал крайне рад, когда люди его круга приглашали его на бракосочетания как почетного гостья, и быть тамадой ему тоже доставляло истинное удовольствие. Как ни странно, этот малограмотный по сути своей человек с пятью классами начальной школы, был прекрасным оратором. Когда он произносил свои тосты, в которых проза перемешивалась со стихами известных сицилийских поэтов, правда, все это говорилось на сицилийском диалекте, все присутствующие, открыв от удивления рты, с восхищением слушали его.
Сержио приезжал к началу венчания в церкви не на каком-нибудь шикарном современном автомобиле, а на старинной сицилийской повозке – каретто сичильяно, запряженной прекрасной белой лошадью, украшенной согласно старинной сицилийской традиции. Вообще, у него этих «каретто» было множество: он коллекционировал их и в огромном ангаре, расположенном рядом с его виллой и конюшней, бережно хранил их, иногда показывая эту дорогую для его сердца коллекцию особо приближенным.
И еще ему очень нравилось отплясывать на свадьбе с какой-нибудь молодой красавицей под звуки зажигающей тарантеллы. А после свадьбы, навеселившись от души, он мог спокойно пойти и приказать своим людям убить какого-нибудь несговорчивого бизнесмена или члена конкурировавшего с ним другого мафиозного клана.
Говорят, само слово «мафия» произошло от одного исторического случая: когда-то давно недалеко от Палермо один французский солдат на глазах у матери пытался изнасиловать ее дочь, тогда мать, чтобы привлечь внимание, истерично закричала на местном диалекте – «Ma фия, ма фия. Что значит «моя дочь, моя дочь». Но это лишь одно из предположений.
У мафии длинные руки и очень хорошая память. Они ничего никогда и никому не прощают и ничего не забывают.
Неудачная попытка завладеть строительной компанией «Пинизи и сыновья» несколько лет тому назад как кость в горле стояла у крестного отца. Он все это время внимательно следил за жизнью Марио Пинизи в Америке и за ходом дел в самой фирме на Сицилии. Марио они уже наказали попыткой его убийства. Не получилось, но все же тот получил урок и к тому же остался хромым на всю жизнь. С ним вопрос был закрыт. Теперь предстояло найти новые подходы к Дону Карло. Мафии было хорошо известно, что прокуратура копает под Карло Пинизи и что не сегодня завтра его могут арестовать. Тогда фирма останется без его основателя и главного владельца, и вот тогда самый подходящий момент с помощью силы прибрать ее к рукам. Сыновья Карло Пинизи – Микеле и Марчелло, средней руки менеджеры и к тому же трусливые и слабовольные мужики, – уступили бы им сразу же. Но Сержио хотелось обставить дело таким образом, чтобы комар носа не подточил, чтобы внешне все было на законных основаниях. Он долгими вечерами размышлял над тем, как все же это возможно осуществить. На мысль о возможном правильном решении навел его диалог с собственной молодой любовницей.
– Послушай, детка, у тебя же много красивых подружек в этом городе, а ты не знаешь, кто из них был любовницами Карло Пинизи?
– Конечно, милый, знаю, у Пинизи было много любовниц, всех и не перечесть. Это весь город знает. А тебя кто-то конкретно интересует?
– Ну, быть может, кто-то в курсе, может, какая-нибудь из них забеременела от него и даже родила ребенка, только это было много лет назад, ты тогда еще под стол пешком ходила. – Сержио притянул девушку к себе и посадил ее себе на колени. – Постарайся все это выяснить через его невестку Розарию. Подкупи ее, она денежки ох как любит, я это знаю! Или съезди в гольф-клуб, возьми для солидности кого-нибудь из моих ребят, наверняка и они там все про Пинизи знают, он любил приезжать туда в сопровождении очередной красотки.
– А если я это все для тебя выясню, то что мне за это будет? – кокетливо спросила девушка, сладострастно заглядывая своему любовнику в глаза.
– Тебе за это будет кольцо, вот с таким большим бриллиантом! – и крестный отец, раздвинув широко руки, изобразил приблизительный размер вероятного вознаграждения.
– О, милый! Какой же ты щедрый! Ну конечно же, я постараюсь все для тебя выяснить!
Через несколько дней крестный отец вызвал к себе своего верного Франко Паппалардо – президента их банка «Независимый» Сантапаоло медленно вынул большую, кубинскую сигару отрезал ее и затянулся, пуская клубы пахучего дыма прямо в лицо Паппалардо. А у того на этот дым была жуткая аллергия, и он как начал чихать!
– Ой, Франко, дружище, прости, я опять забыл о твоей аллергии, – и он откатился на кресле немного назад.
– Дело к тебе есть срочное. Надо как можно быстрее найти некую Лорену Костанцо, которая была много лет назад любовницей Карло Пинизи и у которой, вполне возможно, имеется ребенок от него. Точно я этого не знаю, но вероятность большая. Если мы найдем наследника Пинизи, то, считай, фирма наша. Через него и на полных законных основаниях мы приберем без проблем фирму себе.
– Слушай, босс, да ведь это гениально! Я сейчас прикажу своим ребятам, и они обрыщут всю Сицилию. На этот раз нам точно повезет! Я это нутром чувствую, Сержио!
– Чувствует он! Ты уже один раз это чувствовал! Ну ладно, давай не обижайся! Как говорится, кто прошлое помянет… Короче, действуй! – и крестный отец повернулся на кожаном кресле спиной к присутствующему, – как знак того, что разговор закончен.
Городок Маскалучия под Этной.
2000 год.
Лорене Костанцо уже шел пятый десяток, но она была еще очень хороша собой. На нее, стройную жгучую брюнетку с синими большими глазами, до сих пор на улице заглядывались мужчины разных возрастов. Лора с раннего детства была уверена, что будет актрисой. Маленькой девочкой она прекрасно читала стишки и любила подражать кому-нибудь из окружающих. И делала это, несмотря на свой юный возраст, очень точно и с большим чувством юмора. В общем, актерские способности проявились у Лоры рано.
Совсем молодой она окончила театральную студию и поступила в один из самых престижных театров в Катании «Театро Стабиле».
Талант плюс красота сделали свое дело – ей доставались одни из лучших ролей. С каждым новым театральным сезоном Лорена все больше сверкала на сцене и становилась все больше известной актрисой. Уже зритель ходил на спектакли исключительно ради нее. Поклонников было море: они поджидали ее около дверей гримерки, стояли рядом с ее припаркованной машиной с огромными букетами цветов, выслеживали ее дома и повсюду.
Она купалась в своей славе, в безумном обожании публики и поклонников! Но настоящая любовь пока ее не посетила. Актриса, игравшая на сцене много раз влюбленных женщин, в реальной жизни ждала того самого единственного и неповторимого, увы, которого ей так и не было суждено встретить на своем жизненном пути, вернее, может быть, она и смогла бы его повстречать, если бы в ее жизнь не ворвался так нагло и надолго синьор Карло Пинизи.
В то время Карло Пинизи совсем недавно разбогател, а когда у человека появляются деньги, то часто он или меняется сам, или резко меняет свою жизнь. Свои привычки и интересы. А какие жизненные интересы могли быть у сицилийского крестьянина, хоть и зажиточного, с пятью детьми на руках? В лучшем случае вечером посмотреть что-нибудь по телевизору, да в воскресенье сходить к родственникам на званый ужин. Вот все и развлечения. Разбогатев, Пинизи-старший первым делом сменил себе гардероб, предпочитая одеваться исключительно от Хьюго Босс, купил дорогие часы Патек Филипп, новый спортивный автомобиль марки БМВ и стал изо всех сил стараться вести аристократический образ жизни: играть в гольф, ходить в клуб предпринимателей, посещать дорогие рестораны и, конечно же, театр. Отчего же бывшего крестьянина так вдруг потянуло в храм Мельпомены? Ведь большинство произведений, по которым ставились там спектакли, он вовсе не читал или имел смутное о них представление, с трудом вспоминая что-либо из школьной программы. Да потому, что это было престижно! К тому же один его приятель подсказал ему, что, дескать, для пущего авторитета среди местных предпринимателей неплохо бы ему завести романчик с одной из известных сицилийских актрис.
Пинизи стал настолько тщеславным, что принял совет друга как руководство к действию и начал посещать самые модные спектакли. Увидев однажды на сцене Лорену, он сразу же все понял – вот какая ему нужна любовница! Красавица, с уточенными манерами, талантливая женщина. В тот момент он даже и не подумал про ее характер. Не принял это в расчет, а напрасно! Карло привык, что все женщины и в его семье и даже на работе – все до одной всегда и во всем с ним соглашались, безмолвно подчиняясь ему. Да, но они все от него зависели в той или иной степени. А Лорена уже была состоявшейся актрисой, самостоятельной, современной женщиной. Поэтому Пинизи с самого начала допустил стратегическую ошибку, начав свои ухаживания грубовато, передавая через третьих лиц не только огромные букеты цветов, но и дорогие подарки для нее. При личной же встрече непрозрачно намекал ей на содержание. То есть решил просто купить ее, как очередную свою игрушку. Актриса сразу же дала понять напористому ухажеру, что его внимание к ней ей не только не льстит, но и просто раздражает ее. Лорена под разными предлогами постоянно отказывалась от встреч и свиданий с Карло: то родные себя плохо чувствуют, то работы в театре много и надо репетировать, то на гастроли уезжает и нескоро приедет.
Она просто не выносила этого наглого сицилийского нувориша!
Более того, ее раздражало в нем практически все: начиная с походки, манеры говорить, ну и, конечно, эта его нахрапистость! Лорена даже мысли не допускала, что может сблизиться с таким чудовищем! Она делала все, чтобы отвадить далеко и надолго назойливого поклонника. Отказывая Карло Пинизи, Лора назло ему ходила с другими ухажерами по ресторанам и частным вечеринкам. Несмотря на свое больное самолюбие, Карло терпеливо переносил всю эту ложь и несерьезное отношения к своей персоне, но не уступал. Его к ней тянула необузданная страсть, который рано или поздно было необходимо излиться на объект своего обожания. Но объект сильно сопротивлялся, а месяцы шли за месяцами, и в их отношениях никакого прогресса не наблюдалось. Тогда оскорбленный в своих чувствах мужчина решился пойти на подлость: не хочешь по-хорошему, тогда будет по-плохому. Сама ты во всем виновата, прелесть моя, Лорена! Теперь ты попадешься в мою ловушку, и из нее тебе уже будет очень сложно выбраться!»
Однажды он отправился в театр поговорить с главным режиссером. Провинциальный режиссер Скалия с наголо выбритой головой и с большими очками в пол-лица в красной оправе, скрывавшей его маленькие вечно бегающие глазенки, мнил себя, конечно же, великим театральным постановщиком. Он одевался в одежду ярких и порой совершенно не сочетающихся друг с другом тонов, ходил, важно запрокидывая вверх голову, и в разговоре подражал известным миланским режиссерам. Опытному дельцу Пинизи было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что этот персонаж – легко коррумпируемый.
В начале разговора Карло довольно вежливо пытался убедить режиссера, при этом непрозрачно намекая на денежное вознаграждение, в том, чтобы тот постепенно начал давать Лорене все меньше ролей и чтобы эти роли были бы все менее значительными. Сначала главный режиссер и слушать ничего об этом не захотел: «Да вы что, в своем уме? На ней практически весь наш репертуар держится! Зритель только на нее и ходит! Не будет играть Лорена, касса наша сразу же опустеет!»
– Да не тревожьтесь вы так, синьор Скалия! Это только временная мера! Я знаю, что помимо своей репутации как актрисы у Лорены есть денежные трудности. Ведь ей нужно содержать своих больных стариков-родителей. Она будет меньше зарабатывать, и ей ничего не останется, как обратиться ко мне за помощью, которую я ей с удовольствием окажу. Я вас очень прошу, – и при этих словах Пинизи достал внушительных размеров пачку денежных купюр, – давайте приступать к этому нашему плану уже завтра. Я думаю, этого будет достаточно, чтобы покрыть все ваши неустойки и расходы?!
– Более чем, – протягивая слова, но все же с долей сомнения в правильности того, что пошел на уступки этому мерзавцу, проговорил главный режиссер театра.
Он гордился своей примой, к тому же благодаря именно его профессиональным усилиям Лорена стала тем, кем она стала: замечательной драматической актрисой. И, конечно, так поступить с его стороны было верхом несправедливости к ней. Просто у Скалия не было другого выбора. Пинизи грозил налоговой, а начальником налоговой полиции был его дружок, которому в качестве периодической благодарности тот дарил одну или несколько квартир в новых домах, построенных фирмой «Пинизи и сыновья». Так что у того за все эти годы скопилось полно недвижимости, и он мог бы позволить себе больше не работать на государственной службе, сдавая все это в аренду. Поэтому несложно понять, что налоговый начальник был настолько верен Карло, что при первом его зове бросался на врага своего благодетеля, не оставляя от него даже мокрого места.
А как театру платить все налоги? Это же не Милан и не Рим. Катания – не культурная столица, а провинциальный городок, где общая масса населения предпочитает высокому искусству провести вечер с друзьями в какой-нибудь дешевой пиццерии.
Наконец-то после долгих месяцев неудач Карло выходил из театра победителем, с полной уверенностью, что уж теперь мышка попадется в мышеловку, которую он захлопнет настолько, насколько ему захочется, ну, пока не надоест и он не поменяет ее на другую, более свежую любовницу.