— Пап, Тим и Виктор организовали поездку на Луну, — сообщила я родителю, не забывая очаровательно улыбаться фланирующим мимо гостям. — Двоюродный брат Виктора открывает там что-то вроде арены для боев в невесомости…
— Опять твои бои!.. — раздраженно рыкнул любимый папуля. И тут же одарил ослепительной улыбкой толстуху, обвешанную бриллиантами, как новогодняя елка. — Элира, ты же девушка! Дочь президента Земной Федерации!..
— Зато я точно сумею дать отпор, если меня еще раз рискнут похитить, — с самой очаровательной улыбкой парировала я. И тут же заканючила, пользуясь моментом, когда вокруг нас не осталось ни души: — Ну, пап! Мне двадцать два года! Я давно уже самостоятельная! Ты попросил — я пришла, хотя ненавижу подобные сборища! Да и тебе это ничего не будет стоить, я все оплачу сама. Просто не хочу, чтобы ты и мама нервничали, не зная, куда я исчезла.
Папа вздохнул. Его серо-голубые глаза смягчились, но не успела я обрадоваться, как папочка уже открыл рот для очередной отповеди. Которой не суждено было случиться: зал внезапно замер, легкое взволнованное эхо пролетело по рядам соотечественников. Дроны-трансляторы зависли, проецируя голографический щит с эмблемами Земной Федерации и Альфа Веларис. Музыка стихла, сменившись низким, вибрирующим "Звездным Резонансом" — веларианским гимном, от которого у меня по коже бежали мурашки, будто в уши дышал сам космос. Следом зазвучал наш: величественные фанфары Земли, эхом отдающиеся в Мемориале Единства.
Прием начинался. И это был не просто прием. Это была кульминация. Годы переговоров, сканирования, тестов на совместимость — и вот он, Договор о Звездном Союзе, подписанный час назад в соседнем зале. Камеры транслировали все на орбитальные станции, на Марс, на Луну — миллиарды глаз следили за творившейся на наших глазах историей. Земляне стояли в торжественном строю: дипломаты в парадных униформах с серебряными нитями, военные по стойке "смирно". Зал Единства, похожий на декорацию для космической оперы, совершенно преобразился. Прозрачный купол над головой сиял звездами, а голограммы двух планет кружились в воздухе. Дроиды-официанты скользили по залу с подносами, на которых искрились земные коктейли и какие-то светящиеся грибы, которые велариане называли едой. Меня передернуло, когда я впервые их увидела. Есть светящееся? Нет уж, спасибо.
Это была церемония эпохи. Я знала, что папа, как президент, должен был произнести речь о "новой эре сотрудничества", обменяться контрактами, далее — согласно дипломатическому протоколу. Согласно тому же протоколу, я, как дочь, стояла рядом, изображая идеальную наследницу: спина прямая, улыбка безупречная, роскошное платье от-кутюр. Вот только внутри я задыхалась от этой вычурной иерархии. Папуля знал о моей нелюбви к церемониалам и иногда шутил, что не быть мне дипломатом. Меня это не обижало. Интересы и увлечения были другими. Я исподтишка разглядывала, как земляне вели себя как на параде: сдержанные поклоны, формальные рукопожатия, ни слова лишнего. Все строго подчинено этикету. Мне все это претило. Но папа попросил поприсутствовать, чтобы продемонстрировать картинку идеальной семьи. И сегодня я исполнила роль примерной дочери и наследницы — ровно такой, какой должны меня увидеть гости Земли.
Они появились беззвучно, как прилив. Велариане. Их появление было не просто выходом — это было явление, тщательно срежиссированное до последнего шага. Мундиры цвета ночи облегали высокие, почти мощные фигуры, двигавшиеся синхронно, как волна, как мысль. Их кожа — бледная, с легким перламутровым свечением — мерцала под голографическим светом, будто отполированный камень. Глаза — биолюминесцентные, нечеловечески яркие — вспыхивали в такт ритуалу: ладонь к груди, легкий наклон головы — знак равенства. Впереди шел капитан Рейсар Гракс: два метра роста, шрам через бровь, серебряные глаза — холодные и бездонные, как вакуум.
Отец, следуя дипломатическому протоколу, шагнул вперед, поклонился, ладонь к сердцу. И на миг в зале стало так тихо, что было слышно, как потрескивают в воздухе дроны-трансляторы.
— Новый век начинается здесь! Сегодня мы не просто объединяемся. Мы меняем будущее! Союз — не просто слово. Это наш выбор! — начал свою речь папочка. Нет, президент Земной Федерации.
Рейсар выслушал, кивнул, его глаза вспыхнули серебром:
— Честь Альфа Веларис — в единстве с Землей. Союз сил — ключ к звездам.
В зале вспыхнули аплодисменты — громкие, но словно бы сдержанные, как будто каждый хлопок был заранее отмерен. Стоя рядом с отцом — президентом Земной Федерации — я улавливала вокруг тонкие, почти невесомые шепотки: «Они выше нас… Их технологии… А если предадут?» Слова, как ток, пробегали по толпе.