Этот гроб мне не подходил.
Умирать еще туда-сюда, но соблазнять темного властелина — никуда не годился. А ведь именно здесь Шао Шилинь, самая опасная и порочная женщина империи, совратила главного врага Сына Неба.
Пахло ладаном, как на похоронах очень богатого, но крайне неприятного чиновника. Подо мной шуршал шелк, над головой скрипела крышка, а в боку зудело: то ли от неудобного наряда, то ли от нехорошего предчувствия.
В груди вместе с сердцем колотилась паника. Я — Мария Чурина, тридцать пять лет, продавец китайской бижутерии и носков с котиками, лежала в гробу. Не метафорически. Не фигурально. А буквально. И должна была сделать то, что не получилось у прежней хозяйки этого тела.
— Скушай его, милая, — прошептали скрипучим голосом, который можно было услышать только в плохих фильмах или… в больной голове.
— Что-что? — отозвалась я. — Чем?
— Энергией, конечно, — уточнил голос с легкой досадой. — А не тем, о чем ты подумала. Главное, все не испортить.
Ах ты ж мелкий! Это я все испорчу?
Что-то щелкнуло.
Я затаилась. Судя по всему, сейчас в гроб заглянут. Явно не с цветами и предложением руки и сердца. По канонам этого мира в такие моменты обычно врывается ревнивый наследник, мстительный министр или та самая бледная наложница, которую Шао Шилинь когда-то выкинула с балкона.
Я не двигалась.
Крышка медленно приподнялась. В лицо хлынул поток воздуха, смешанного с запахом благовоний, крови и чего-то тягуче-пряного. Напомнило духи на разлив в супермаркете у дома.
Первым, что я увидела, были глаза. Чернее южной полночи с едва заметными алыми искрами. Убийственно красивые. Во всех смыслах.
— Не двигайся, — сказали мне.
Голос я тоже оценила. Глубокий и хриплый, с той интонацией, которую используют мужчины, когда предлагают женщине сбежать с бала, устроить переворот или поджечь монастырь. Все сразу. Весело, но проблемно.
Он был высоким. Точеные черты лица, как у скульптуры, вырезанной из самого дорогого нефрита. Длинные черные волосы, собранные в высокий хвост, алый плащ поверх темных доспехов. Руки в черных перчатках. Вид как у человека, который точно убивал до завтрака. Впрочем, кто его осудит? До завтрака я тоже не лапушка.
— Кто вы? — шумно выдохнув, спросила я.
Мы так не договаривались. Должен был появиться Мо Чжань, которого я сдала бы наследному принцу, он как раз в это время должен проходить рядом. Но… это не Мо Чжань!
— Ты не узнаешь меня? — Его брови слегка приподнялись. — Я пришел за тобой.
— Простите, но вы, кажется, ошиблись гробом, — вежливо сказала я.
Ну, с кем не бывает? Ради бога. Я не в претензии. Только вот весь план явно дракону под хвост. И теперь надо как-то срочно отсюда выбираться.
— Я не ждал тебя здесь, Шилинь, откуда ты?
Так-то я вообще-то из Подольска. И как бы продавец. Интернет-магазин. Алло, добрый день, спасибо за ваш заказ. Носки, бижутерия, иногда лампы. Жаль не прихватила с собой одну, сейчас бы хоть что-то заработала.
Мысли метались как мотыльки, которых только что вспугнули неосторожным движением.
Мужчина улыбнулся. Плохо. Обычно такие улыбки не сулят ничего хорошего.
— Шао Шилинь, ты в опасности. Здесь те, кто пришел убить тебя. Но пока я рядом, никто не посмеет. Пойдем.
Я уже хотела сказать, что никуда я с ним не пойду, потому что здравый смысл у меня все еще имелся, но тут к гробу метнулась тень.
Тень с ножом. Это был мужчина в маске. Настоящий убийца. Мамочки.
Я не знаю, как это сработало, но мои руки сами ухватились за крышку гроба и с размаху врезали по черепу незваного визитера. Тот завыл и рухнул. Видимо, от неожиданности. Мое тело, вероятно, знало кунг-фу. Или тайцзи. Или просто моя ци сильнее его аргументов.
Мужчина с черными глазами, вовремя отскочивший назад, задумчиво посмотрел на меня. Потом протянул руку.
— Правду о тебе говорят. Умеешь… удивлять. Пойдем. Пока не пришли остальные.
— Кто ты такой вообще?!
— Меня зовут Чжуан Вэй. Повелитель теней. И, как бы это ни звучало странно… твой жених.
Я открыла рот. Потом закрыла. Потом снова открыла. В голове мерзко захихикали. Нет, ты должен был помочь, а не насмехаться, сволочь!
— Повелители теней женятся до первого свидания? — хрипло спросила я.
Чжуан Вэй усмехнулся. Затем легко, как будто мы все это время были на прогулке под цветущими деревьями, подхватил меня на руки и крепко прижал к себе.
— Я долго ждал этого момента, дорогая.
После чего метнулся к балкону и спрыгнул вниз, не подозревая, что за нами последовала тень дракона.
***
Месяц назад
В тот день я проснулась раньше будильника. Редкое, почти сакральное событие, достойное попадания в книгу рекордов моего личного выгорания. Сначала я подумала, что это тревожность. Потом, что это кошка. Но кошки у меня не было, тревожность никуда не делась, а вот мобильный сообщил, что посылка с товаром из Китая наконец-то пришла.
И все-таки, когда древний храм начинает хихикать, это повод для беспокойства. Или как минимум для глотка валерианки, которой у меня, увы, не было.
Смех не гремел. Он был тонким, обволакивающим, как дым от благовоний. Раздавался откуда-то сбоку, со стороны самого пруда, где недавно отражалась чужая-моя красота. Звонкий бархатный голос, смеющийся не в лицо, а где-то внутри, заставил вздрогнуть. Раз пять.
— Ну, здравствуй, красавица, — повторил он.
Я резко обернулась.
Сначала увидела только свет. Мягкий, сине-золотой, как от заката на море, только внутри. Потом — воду. Она поднималась стеной, колыхалась, как занавес на ветру. И в центре этого света и воды стоял… он.
Честно сказать, меня хватил бы инфаркт и без всей магии. Потому что то, что предстало передо мной, совершенно не укладывалось в приличную реальность.
Оно… то есть он был... обнажен.
Целиком. Без даже намека на набедренную повязку. Как будто только что вышел из грез девственницы… или из странной фантазии сценариста фэнтези с возрастным рейтингом. Вода струилась по его коже, как жидкое стекло, подчеркивая каждую линию тела. Он стоял спокойно, как будто привык, что на него смотрят. Возможно, даже смотрят и требуют покрутиться.
Надо сказать, я смотрела тоже. Потому что, ну, простите, это был бы грех отвернуться.
Плечи широкие, грудь гладкая и мускулистая, как вырезанная из нефрита. Те самые кубики на прессе, да. Просто… идеальный. Руки — сильные, с длинными пальцами, от которых не отмахнешься, если вдруг коснутся.
Кожа не просто смуглая. Она имела отлив, как у морской раковины: то играя золотом, то отливая синим, в зависимости от света. Лицо — безупречное. Высокие скулы, тонкий прямой нос, полные губы с легкой насмешкой. Подбородок четкий, словно выточен мастером. Длинные черные волосы падали на плечи и спускались ниже, мокрые и густые. В левом ухе длинная серьга, будто собранная из хрустальных брызг.
А глаза... Боги. Глаза были цвета глубокой морской бездны. Сине-зеленые, как свет на дне. И в них — вихрь. Вода, ветер, буря. Все сразу. Ох.
Он склонил голову и лениво, как кот, не спеша прошелся взглядом по мне сверху вниз.
— Хм, хороша. Намного интереснее, чем я ожидал, — произнес он голосом, в котором был и смех, и власть, и намек на то, что он уже все решил за тебя.
Я, потеряв дар речи, крепче вцепилась в чашу. Это была единственная моя защита. Против красоты. Против безумия. Против полной наготы, в конце концов.
— Простите… — выдавила я, пытаясь не смотреть ниже подбородка. Получалось плохо. — А… вы кто, собственно?
Он медленно приблизился, ступил в мою чашу. Жидкость не сопротивлялась, не плескалась, а расступалась, как будто приветствовала его.
— Я думал, ты знаешь, — усмехнулся он, но не злобно. — Сначала ты пришла, разбудила, потом плеснула святой водой, потом напугала стража…
— Это… это не я, — пискнула я. — Точнее, да, это я, но не совсем. У нас тут легкий казус идентичности.
Он на мгновение прищурился, как будто смотрел сквозь меня. Не на лицо, не на тело, а куда-то глубже. На его лице промелькнула тень. Почти грусть. Или… это вовсе не грусть, а какое-то воспоминание?
— Я чувствую, — сказал он. — Ты не она. Но у тебя ее тело. Ты коснулась шпильки, так? Помнишь? Вот и разбудила меня.
Я кивнула, но внутри все похолодело. Та самая шпилька из посылки?
— Так кто вы? — спросила я.
Он приблизился. Медленно. Вода стекала по его коже. Я замерла, как кролик перед удавом.
— Шанхэй, — ответил он. — Дракон Моря и Гор. Изгнанный. Закованный. Забытый.
Ну, был такой, пока… ты не пришла.
У меня дрогнули пальцы.
— Дракон? Настоящий? С крыльями, чешуей и, э-э-э… огненным дыханием?
Он усмехнулся:
— Когда как. Сейчас — с руками, глазами и плохим настроением. Хотя теперь уже получше. Ты симпатичная. И забавная.
Я хотела что-то возразить, но вдруг осознала: он не врет. Он и правда дракон. Откуда только я это знаю? Гипноз этих сине-зеленых глаз? А-а-а, мужчина, отодвиньтесь от меня! Понятия не имею, что делать в такой непосредственной близости с таким красавцем. В смысле… что делать приличного.
— Мне поначалу не понравилось, что в мое изгнание сунулись снова. — Голос Шанхэя стал ниже. — Но теперь… я даже рад. Хочешь знать почему?
Я только кивнула, потому что все остальное уже сделала. Дважды.
Он улыбнулся. В глазах плеснули штормовые волны.
— Потому что ты будешь очень интересной игрушкой для скучающего дракона.
Он не отводил взгляда. Я же не знала, что делать, не зная, как поступить дальше. Хотя, о чем я… Ничего я не знала!
— Игрушкой, — повторила я. — Это ты так со всеми девушками разговариваешь?
Он усмехнулся. Ни движения, ни жеста, а просто пристальный взгляд.
Ощущение было такое, будто на меня обрушилась вся древняя суть моря. Ну или чего-то такого огромного и бескрайнего. Влажный холод глубин, соленая тоска утонувших кораблей, неумолимая твердь скал, о которую бьется прибой… Все это было в его взгляде.
...Из-за поворота на меня выпрыгнул кошмар.
Нет, не «о, я боюсь», не «ой, жутко», а КОШМАР, написанный капслоком, на стенах древних храмов и сданный в музей ужасов.
И это был… котик. Ну, почти.
Но если вы сейчас представили себе обычного милого мурлыкающего котейку, то нет. Он был огромный… размером с доброго пони. Только с костяным телом, покрытым клочьями черной свалявшейся шерсти. Позвоночник выпирал дугой, как гребень доисторического чудовища, хвост... Длины удава? Наверное! Лапы — мощные и кривые. Когти, кажется, могут пробить горло. Без шуток. На ушах находились белесые клочки, глаза как два тлеющих угля, в которых светилось: «Жажду еды, и ты ничего такая».
А еще это улыбалось. Улыбалось всеми зубами, которых у него было слишком много.
— А-а-а-а! — заорала я так, что даже воздух в помещении изменился.
— Это маогуй! А-а-а-а! — проявил солидарность Шанхэй.
Абсолютно синхронно. Дракон, между прочим. Древний. Всемогущий. А орет как чайка.
Маогуй прыгнул.
Я не ждала продолжения, а бросила подсвечник, не целясь, и рванула через зал, мимо паутины на дикой скорости.
Маогуй завопил в ответ. Именно так, как орет только демонический кот, которого разбудили после пятисот лет дневного сна и не покормили. Получилось громко, визгливо и с ноткой: «Ты теперь моя закуска, женщина!».
— Шанхэй! Сделай что-нибудь! — крикнула я, петляя между колоннами.
— Я же тень! Тень! Я не боевая единица, я — эстетическая концепция!
— С ума сошел?
— А ты думала в сказку попала?
Маогуй дышал мне в спину. Его дыхание пахло… чужими страхами, тухлыми амбициями и несвежим чесноком. Я не преувеличиваю. Ничего хорошего.
Я влетела в боковую галерею, споткнулась о каменную урну, чудом не растянулась на полу. Под ногами были пыль, обломки дерева и какие-то свитки. Над головой — крики дракона и вопли демонического кота.
— Почему он вообще здесь?! — завизжала я, рванув за угол.
— Маогуй охраняют границу между мертвыми и живыми. Ты пересекла эту грань. Ты не Шилинь. Но уже и не Мария. Ты — сбой мироздания. И задача маогуя — вернуть тебя на ту сторону, откуда ты попала изначально.
— Так что же ты сразу не сказал?!
— Я думал, он умер! От него шел холод!
— Ну поздравляю! Он разморозился и хочет меня в жертву. Или на суп!
Маогуй, кстати, не отставал. Он перемещался не по полу, а как будто телепортировался. Лапы мелькали, когти царапали воздух, пасть кровожадно щелкала. Он был то слева, то справа, то на потолке. И везде с тем самым жутким кото-выражением: «Сейчас ка-а-ак укушу!».
— Налево! Там узкий проход, он не пролезет! — подсказал Шанхэй.
Я не думала. Я летела. Вбок, мимо статуи духа урожая, алтаря с засохшими фруктами и настенного свитка с изображением кого-то очень умного, но давно умершего.
Я прыгнула в проход. Слишком низкий. Ударилась плечом и взвыла. Ладно, хоть не лбом. Выругалась. Шанхэй — тоже. Мы были командой. Только бежала я, а он умничал.
Маогуй застрял. Правда, это ненадолго. Он завыл, сдавленно и зло, царапнул стену. Камень затрещал, тут же поднялась пыль.
— Он выломает проход! — выдохнула я.
— Но пока не может. Он слишком большой. А ты достаточно маленькая, чтобы бежать дальше!
Ладно! Я выскочила в другой зал, перекувыркнулась и больно ударилась коленкой, но тут же вскочила, понимая, что нельзя медлить. В какой-то миг поняла, что плачу и смеюсь одновременно. У меня началась истерика? Некогда думать. Маогуй рычал позади, а я, спотыкаясь, выдохнула:
— Как я… докатилась до жизни… такой?!
— Ты — злодейка с тенью дракона. Ну и с демоном на хвосте.
— Обожаю.
Наконец, я добежала до главного зала, в который мы вошли, когда только начали изучать поместье. У входа находились две каменные статуи драконов. Огромные и грозные. Их глаза мерцали.
Шанхэй прорычал:
— Они реагируют на мою тень. Встань между ними. Быстро!
Я вскочила между драконами. Маогуй уже лез из коридора, и стены жалобно скрипели от массы его туши. Но как только он прыгнул — статуи вспыхнули. И из их пастей вырвался свет. Они схватили демона, ударили его по бокам, откинув на пол.
Маогуй взвыл. Один раз. Второй. Потом исчез. Просто… распался на облако черного дыма.
Тишина. Пыль. Тепло на лице от света драконов.
— Нас не съели? — выдохнула я.
— Пока да, — подтвердил Шанхэй. — Знаешь, все это было… довольно героично. Особенно в момент, когда ты перепрыгивала урну.
— Заткнись, — буркнула я, отряхивая ханьфу.
— Грубиянка. Как можно хамить высшему существу?
Я не успела ответить, потом в воздухе снова появился черный дым и… маогуй.
— А-а-а-а! — снова завизжала я, взмахнув руками, хотя на этот раз не с подсвечником, а просто… с абсолютным ужасом и остатками инстинкта самосохранения. Кстати, подсвечник я бросила, так как бежать с ним было тяжко.
Утро началось с того, что я проснулась от запаха... жасмина. Причем такого густого и яркого, будто кто-то с вечера натер подушку духами «Императорская невеста». Именно такие я предпоследний раз заказала и потом… решила не продавать, потому что очень понравился запах.
В носу даже защекотало, но это было приятно. Я приподнялась на локте. Хуэй все еще лежал поперек кровати, аккуратно прижав мою ногу своей чудовищной тушкой. Урчал. Улыбался по-маогуйски. Спал с видом «я дико милый, если не считать клыков».
— Шанхэй... — хрипло прошептала я. — Почему от меня пахнет, как от цветочной лавки?
— Это жасмин. Он нужен для ритуала. Помнишь, я его упоминал вчера?
— Ты аромат… сам тут распылил? Или кто-то зашел ночью и посыпал меня лепестками?
— Я — не духи, Шилинь, я — дракон. Мои способы изысканнее. Аромат вплелся в воздух, когда солнце коснулось западной стены. Это сигнал. Начинай ритуал.
— А ты не мог просто крикнуть: «Вставай, хозяйка!»?
— Это было бы вульгарно. И что значит хозяйка?
Я фыркнула и села, все еще придавленная хвостом маогуя. Зевнула в свое удовольствие. Потом выползла из-под лап и нашарила туфли. Надо привести себя в порядок, ибо в перекошенном ханьфу ритуалы не делаются. Хорошо, что тут осталось что-то вроде купальни. По крайней мере, умыться можно.
В саду уже шныряли какие-то светлячки. Да-да, не птицы. Светлячки. Большие такие, с переливами и хрустальными крылышками, что светились при попадании солнечных лучей. Видимо, тут вообще все было волшебное… кроме меня.
Перед покосившейся беседкой стояла глиняная чаша. В ней находилась жасминовая вода. Рядом лежал тонкий ножик с рукоятью, инкрустированной драконьей чешуей.
Я подошла, с интересом все разглядывая. Было ли не по себе? Чуть-чуть. Все-таки вызывать духов — это тебе не нажать на «оформить доставку».
— Шанхэй, а что делать? — спросила я.
— Пронзи палец. Капля крови — это как знак согласия. Ты — хозяйка. Ты и призываешь. Только четко скажи, чего хочешь.
Я прикусила губу, потом подняла нож. Он был холодным, хоть и лежал до этого на солнышке. Резанула палец. Ой, больно! Капля крови упала в воду.
В тот же миг мир замер. Цветы будто сжались. Ветер стих. Хуэй вытянул шею, встал рядом, шерсть на загривке встопорщилась. Жасминовая вода заклубилась, как дым. Прозрачная ранее, она вдруг стала молочной, как дорогой нефрит. А потом появился свет.
Сначала что-то вспыхнуло в чаше. Потом — вокруг нее и вырвалось в воздух.
Я не успела произнести ни слова, как уже появились гости.
Первый был высоким духом с лицом, покрытым зелеными трещинами. Волосы как виноградная лоза, обмотанная вокруг головы, на пальцах — кольца из листьев. Он поклонился и проговорил сипло:
— Я — Гэньму, дух старых деревьев и плотников. Чиню то, что тронуло время. Устраняю ржавчину, лечу балки, слышу все, что скрипит. Питаюсь уважением и рисом.
Я уважительно кивнула. Он исчез. Просто растворился в облаке зеленого дыма, что направился к стенам.
Вторая появилась с языками пламени в волосах и шагом, как у танцовщицы. На ней было золотое платье, и оно казалось сделанным из солнечных лучей.
— Я — Хосян, дух печей и света. Где я, там тепло. Где меня уважают, там вкусно и весело. А вот где забыли, там плесень и холод. Призвала? Будет огонь.
Она подмигнула и, крутанувшись, ушла в сторону кухни, оставляя за собой след из искр и аромат свежей выпечки.
Третий дух был прозрачным. Настолько, что я сначала подумала, что у меня галлюцинация. Он стоял в воде, прямо в чаше, тонкий-звонкий и с лицом, будто созданным из капель дождя.
— Шуици. Дух труб и воды. Принес ли кто благодарность ручьям? Нет. Я забыт, но не исчез. Я прочищаю, проливаю и наполняю. Дай мне угол и блюдце воды. Я останусь с тобой.
Я в панике вспомнила про старый кувшин и принесла. Шуици взял его и исчез.
— Шанхэй… они… такие странные…
— Ты хотела уникальных рабочих. Наслаждайся. Эти лучшие. Настоящие мастера. Да, еще трое идут.
И точно. С небес спустился летающий дух Дуичи — седовласый дедуля с крыльями журавля, весь в мешках с инструментами. Следом дух криков Саню, выглядящий как карликовый ветряк с кошачьими глазами. Он отвечал за изоляцию и гудение стен. Последним пришел Ту Сюань — дух дверей и замков. Маленький, ворчливый и жутко шепелявый. Похож на моего бывшего начальника. Но как только я сказала «библиотека», он засиял и стал шептать мне про кодовые защелки и тайные полки.
Каждый из них смотрел на меня одновременно как на принцессу и нанимательницу. В общем, на женщину, которая платит.
Я вытянула из-за пояса мешочек с чжулунями. Аккуратно достала три монетки, а потом еще три. Протянула Гэньму, Хосян и Шуици, потом остальным.
— За день работы. Крыша, печь, колодец. Без фокусов.
Духи не улыбнулись. Но… приняли. Монеты засветились в их пальцах и растворились.
— У тебя талант, — заметил Шанхэй. — Ты торгуешься, как богиня дождя с антикварной ярмарки. Только что не хлопнула дверью.