1. Интервью
18+
Солнце Вальдиры не просто светит, оно поёт. Его золотые лучи не жгут, а ласкают кожу, а воздух дрожит, словно струны невидимой арфы, наполненный ароматом незнакомых цветов.
Планета-сад. Оазис сотворенный из света и зелени.
Лиза, моя подруга, наш будущий звездный журналист, лежит в соседней комнате, вся в пылу межпланетной лихорадки.
– Крис,... – ее голос хрипит. – Ты должна справиться.
Должна…но ведь я не журналист. Я студентка факультета искусств.
Но из-за болезни Лиза не может взять интервью у наместника аркинов и будущего короля Вальдиры Доминика де’ Вейла, отказ – позор для нашего университета.
Я натягиваю форменный китель, прикалываю значок с голубой каплей и накидываю на плечи плащ.
– Лиза, я вернусь с твоим интервью, – стараюсь говорить уверенно, хотя у самой внутри все дрожит.
Финальный взгляд в зеркало перед выходом. Да уж… Слишком бледное лицо, почти прозрачная кожа, на которой так заметны следы усталости под глазами. Худые, резкие скулы, огромные зеленые глаза.
Ну все, пора…я выхожу из квартиры.
О будущем короле почти нет никакой информации и даже фото нет, известно, что он член Верховного совета аркинов - большая шишка в Империи и я которая понятия не имеет о политике.
Мне по душе изучать искусство, безмолвно наслаждаться картинами и фресками разных цивилизаций, здесь на Вальдире у меня есть такая возможность, только почти нет времени, приходится подрабатывать в кофейне,чтобы на что-то жить.
Шаттл плавно скользит над райским ландшафтом Вальдиры и останавливается у подножия дворца де' Вейлов.
Дворец не построен, он будто выращен, стены из белого перламутрового камня переливаются на свету, а шпили из светящегося сплава тянутся к небу, где кружат серебристые киринны, они что-то вроде гибрида орлов и драконов.
Широкие врата дворца сами раздвигаются передо мной.
Внутри прохлада и тишина, нарушаемая лишь тихим шуршанием.
Меня встречают служащие. Они безупречны. Идеальная форма, идеальные улыбки, отлаженные, плавные движения. Каждый из них – часть интерьера. Они не смотрят на меня прямо, их взгляды скользят мимо, вежливые и ничего не выражающие.
Одна из них, женщина с гладкой прической и золотистой кожей, беззвучно подходит.
– Ксена Вестова? Его светлость ожидает вас. Пожалуйста, за мной.
Ксена, это местное обращение к чужакам, а мое сердце так колотится, что я даже не успеваю сказать, что я не Лиза…
Она грациозно забирает мой плащ и ведет по бесконечным коридорам, где стены украшены живыми узорами из вьющихся растений, а под ногами идеально отполированный камень, отражающий своды. Наконец, она останавливается перед высокими дверями из темного дерева.
– Не забудьте поклониться,– говорит она и двери бесшумно отъезжают в стороны.
Я делаю шаг в кабинет, пытаясь совладать с дрожью в ногах, и мое собственное тело меня предает. Каблук скользит по гладкому, зеркальному полу.
Я с глухим стуком падаю на четвереньки, роняя планшет. Жаркая волна стыда заливает мое лицо.
Длинные и уверенные пальцы, обхватывают мой локоть. От прикосновения по коже бегут мурашки, а щеки полыхают таким огнем, что, кажется, можно обжечься.
Я поднимаю взгляд и... у меня перехватывает дыхание.
Он невероятно красив.
Это не земная красота, а что-то иное, совершенное. Иссиня-черные волосы, идеальные черты лица на загорелой коже. И эти глаза бездонные, черные. Но самое гипнотизирующее тонкие серебристые линии, похожие на живые схемы, что мерцают на его висках и скулах. Они пульсируют едва уловимым ритмом, притягивая взгляд. На нем темный мундир идеально подчеркивающий его статную фигуру.
– Вы в порядке? – его голос бархатистый, но ровный, без единой ноты насмешки. – Не ударились?
Я не могу вымолвить ни слова, лишь качаю головой, чувствуя, как горю. Он отпускает мою руку, как только я уверенно стою.
– Ксена Вестова, – произносит он, отступая на шаг.
Я нахожу в себе силы подобрать планшет.
– Лиза... заболела. Я Кристина Морозова, ее однокурсница. Факультет искусств.
Он медленно кивает.
Серебристые прожилки на его скулах мерцают.
– Искусств, – повторяет он. Его взгляд скользит по мне, быстрый и анализирующий. – Интересно.
Он поворачивается и делает несколько шагов к панорамному окну, за которым простирается его идеальный сад.
Один из кириннов, они похожи на драконов из земных сказок - огромный и серебристый, пикирует с небес.
– Они не служат нам, – говорит он, не глядя на меня. Его голос абсолютно ровный. – Они служат памяти этого мира. А я их хранитель…
2. Кофейня
Раздается тихий щелчок и голос секретаря, нарушает тишину:
– Ваша Светлость, совет по энергетическим потокам ожидает вашего подключения.
Взгляд де’ Вейла тяжелый и непроницаемый, все еще прикован ко мне.
– Перенесите, – говорит он коротко.
Тишина в кабинете сгущается, становится плотной.
Он откидывается на спинку кресла, и свет играет на серебристых узорах, бегущих по его вискам. Они мерцают, словно живые проводники.
– А что насчет вас, Ксена? – внезапно спрашивает он. Его голос теряет прежнюю холодность, в нем проскальзывает оттенок любопытства. – Почему искусство? Что заставило покинуть шумную Землю ради изучения наших древних фресок и скульптур?
Вопрос застает меня врасплох.
Я нервно перебираю складки на униформе, чувствуя, как подступает жар.
– Оно... вечно, – начинаю я, подбирая слова. – И прекрасно. Благодаря ему можно путешествовать во времени. Один взгляд на статую или картину и ты уже там, в прошлом. Ты чувствуешь то, что чувствовали люди прошлого. В их искусстве их душа, их дыхание. Оно... живое.
Я замолкаю, боясь, что сказала слишком много и наивно.
Уголок его губ чуть заметно дрогнул. Не улыбка. Скорее тень интереса.
– Это интересно, – произносит он. – А симуляторов вам недостаточно? Самые совершенные реконструкции, полное погружение. Зачем преодолевать световые годы ради оригинала?
Я качаю головой, на этот раз увереннее.
– В симуляторах нет жизни. Там есть только картинка. Там нет... трещин на краске, оставленных временем. Нет легкой неровности. Нет души. Это все равно что... читать описание любви, вместо того чтобы испытать ее.
Я опускаюсь взгляд и не осмеливаюсь посмотреть ему в глаза в эти бездонные черные озера.
Голос секретаря снова прорезает тишину, на этот раз более настойчивый:
– Ваша светлость, прибыл герцог Кейн де’ Вейл. Он настаивает.
– Наша беседа подошла к концу, – говорит он, и его голос снова становится гладким и отстраненным. – Вы задали всего один вопрос, Ксена Морозова. Но, должен признаться, он был самым интересным. Я провожу вас, – говорит он, и это не предложение, а констатация факта.
Его шаги бесшумны по полированному камню, мои же каблуки отчаянно цокают, нарушая идеальную тишину.
Теперь я замечаю, как свет играет на серебристых узорах на его шее, скрытых под воротником мундира.
Он молчит, и я не решаюсь нарушить это молчание.
У массивных входных дверей он останавливается.
– Благодарю за беседу, Ксена Морозова, – произносит он, и в его голосе снова слышна та же отстраненная вежливость, что и в начале. Но теперь я улавливаю в ней легчайшую, едва заметную ноту чего-то еще… возможно, любопытства.
– Спасибо и вам, ваша Светлость, – бормочу я, чувствуя, как жарко становится у щек.
Двери закрываются за моей спиной, и я оказываюсь в приемной. И тут же замираю.
Напротив, прислонившись к стене стоит мужчина.
Он того же возраста, что и Доминик, но в нем нет и тени той ледяной сдержанности. Он статен, красив почти вызывающе, с иссиня-черными длинными волосами, собранными у шеи.
На нем – роскошный синий плащ, расшитый сложными переплетающимися узорами. Но мой взгляд приковывает его правая рука – она, до самого плеча, покрыта темно-синей чешуей, которая мерцает при свете, словно живая. И по всей видимой коже, поверх загорелых мышц, тянутся изящные золотые узоры, похожие на те, что были у Доминика, но не серебристые, а именно золотые, яркие и дерзкие.
– Новенькая? – его голос низок и полон насмешки. – И куда же ты так спешишь, пташка?
В этот момент дверь открывается, и появляется Доминик.
– Кейн, ты опоздал.
– Мой повелитель и дорогой племянник,у меня есть веская причина, – тот парирует, не сводя с меня глаз. – Не хочешь познакомить меня с гостьей?
Я не дожидаюсь продолжения, выхватываю из рук секретаря плащ и пулей вылетая на улицу.
Их образы преследуют меня: ледяная замкнутость и серебристые узоры, огненная дерзость и синяя чешуя.
Наваждение какое-то.
Через полчаса я уже стою за стойкой в кофейне «Звездная пыль».
Футуристичное пространство с голографическими дюнами на стенах и запахом кофе со специями.
– Привет, Крис! – Зак, сын хозяина, машет мне.
Он крупный, добродушный, и на его коже нет никаких узоров.
– Смотри, новые сорта привезли!
Пока мы расставляем пачки с новыми сортами кофе, я не выдерживаю:
– Зак, а почему у тебя нет... нитей? Как у де' Вейлов?
Он фыркает:
– Привилегия знатных родов, это у них бывают пси - способности, а мое тело просто адаптируется к среде. Практично, без украшений.
– А чешуя? – спрашиваю я, вспоминая Кейна.