Записка 1-ая. Жертва.
«Записки Колпака. М.К.»
В ночи слышен громкий шёпот, будто бы кто-то читает толи молитву, толи заклинание. Звук издаётся из обветшалой церкви, в которой не горело ни ламп, ни свечей. Дверь её открыта. Она непомерно громко скрипит, а петли её трещат вибрацией, что протекает по дереву до ручки. Душу сковывает странный страх и трепет. Ни одного человека поблизости, а ноги трясутся.
Ничего не видно в потёмках церквушки, но перед глазами движется тень в глубоком поклоне. Дыхание перехватывает и двинуться просто невозможно. Остаётся лишь в молчании наблюдать. Я знаю, что готов. Я знаю, что должен делать, но... Это завораживает. Темнота мешает. Рука тянется к демоническому оружию. Оно отблескивает, наполняясь энергией моего бренного человеческого тела.
«Сраные культисты!» - думается мне, но я всё ещё стою на одном месте. Выглядит интересно. Времени у меня много. Я же знаю, что его не слышат.
Наконец я двинулся. Захотел. По прошествии нескольких минут, происходящее ни капли не будоражило. Я тихо, не привлекая внимания, дабы не прерывать происходящее, приближался. И вот я уже в шаге от поклоняющегося. Молитва громче затекает в уши, балует мелодичностью. Наконец я раскрыл себя. Палец поднят. Пламя освещает стол для приношений. Лежит небольшое тело. Потроха заполняют много пространства, свисают с краёв. Запах свежей крови наполняет пространство. Голова животного, по видимому козлёнка, лежит во главе. Мои глаза бегают, осматривают расставленные во главах углов конечности.
И тут в голове ответ: «Молитва Чёрному Богу. «Смерть придаст мне сил». Глава четвёртая, книга наложения печатей очернённых душ».
Я сжимаю рукоять сильнее. Рука моя замахивается. Свист. Тяжёлый хруст. Стук слепой, как оказалось, головы об пол. Тело навсегда предано молитве. Я понимаю пустое запястье. Огонь перекидывается на стол. Жертва сожжена.
Записка 2-ая. Расплата.
«Записки Колпака. М.К.»
Магия - искусство непомерно опасное, но при этом притягательное. Не каждая ведьма по рождению остаётся в своей стези и не каждый ведьмак выбирает классическое колдовство и становится магом. Назовём всех их отступниками. У меня тоже была такая возможность, но магия оказалась для меня более привлекательной, нежели ведьмовство, от которого отказалась даже Она.
А теперь я вам расскажу интересную легенду об отступнике:
Жил на свете маленький мальчик. Он воспитывался в полной любящей семье, в окружении братьев и сестёр. Ему дарили любовь, внедряли в жизнь парнишки магию, но он чувствовал себя лишним, незаметным. Он имел большую душу и сильную связь с природой, она тянула его к себе. Мальчик хотел познать её, но магия не казалась ему удобной для этого. Стоило ему повзрослеть, как он взял в руки ведьмовские справочники и выбрать себя. Он не стал заключать контрактов с демоном, как того велело ведьмовство. Его выбором было стать природным созданием, следить за её чистотой и оберегать.
Он привык к своему одиночеству, к своей незаметности. Он исчез. Стоило ему пересечь порог 28 лет, как его семья больше не могла с ним связаться. Он связал себя оковами ведьмовства и сросся с природой, не оставив ни частички себя.
Записка 3-я. Гниль.
«Записки Колпака. М.К.»
Сегодня будет голое цитирование, чтобы вы поняли или вспомнили, с чем не нужно сталкиваться в этой бренной жизни, душеньки.
«Сначала было все хорошо, я радовался жизни, кутил, посещал милых дам в местном доме, что украшен яркими алеющими в ночи фонарями. Радость и наслаждение закрывали мне глаза, я наслаждался своим бесстыдством и свободой.
Свобода исчезла, когда я, в благоухании порока не заметив маленькие язвочки не проигнорировал их, пока не обращал внимания на ежедневный кашель. Я ведь курил сигареты и не только. Ничего необычного так ведь? Потом я оброс пятнами, что были пусть и заметны, но казались просто сыпью. От меня отказались ночные танцовщицы. Тогда я почувствовал себя прокажённым. Мне закрыли дверь в публичный дом.
Потом я слонялся по улицам в поисках вертепа, где меня могли угостить укольчиком. Да, я знал, что это поможет мне, заменит ласковые женские руки. И я нашёл его. Меня околдовали чары дурмана, он растёкся по моему телу и не дал заметить то, что грудь моя с каждым днём давилась все сильнее, я не мог долго ходить, оно было и не нужно. Мама больше не отвечала на звонки, мой телефон разбили, я остался без денег.
Благо молоденькая Мая каждый раз помогала мне лечить голод, принося разные порошки, да сигаретки с ментолом поджигая. Она спасала меня в тяжелые периоды. Я верил её слегка грубым ладоням. С её помощью я не заметил, как начал кашлять кровью, оставляя лёгкие кусочками около своего спального лобби. Она укрывала меня перед сном. Она поставила мне последний укольчик благодати. До этого она не делала подобного. Она ошиблась, вколола в ногу. Не заметила черноты.