Пролог

В Небесной канцелярии, старый писарь похрапывал, уронив голову на стол. Рядом стояла пустая пиала – кто-то угостил старика "особым" чаем.

Тем временем, у Древа Судеб, таинственный гость лихорадочно перебирал таблички с именами, распутывая алые нити судьбы.

– Вот ты где! – прошептал он, вытаскивая, то что искал. Имя было, а вот красной нити – нет. Бесславный конец, без права на перерождение!

На оборотной стороне ещё и зловещая надпись красовалась: «Ледяной клинок, рожденный во тьме, падет в битве, когда солнце померкнет».

Подумав секунду, оглядел другие таблички и выхватил нить с двумя уже соединёнными судьбами. Прочитал имена и обратную сторону и фыркнул.

– Нет уж! – Схватив божественное стило, он принялся выжигать имя с предыдущей без судьбы таблички, поверх того что было с парой.

Внезапно в канцелярии зазвенели колокольчики, и в воздухе запорхали лепестки сливы. Из сияющего тумана, явился Мэн Лянь, Божество Снов и Грёз.

– Так-так! Кто это у нас тут занимается самодеятельностью?

– Э-э… Я тут… проверяю качество табличек!

– Ври больше. – Мэн Лянь шагнул ближе. – Ты знаешь, что за подмену судьбы полагается?

– Если я этого не сделаю, ей сломают крылья… а клинок заржавеет от слез прежде, чем сломается в последней битве.

– Но ты пишешь поверх другого имени. Это нарушит саму ткань судьбы этих душ.

– Уверен, их ждёт хорошая судьба! – ответил нарушитель, нагло продолжая выжигать иероглифы.

Мэн Лянь покачал головой, и в его глазах, словно в бездонном омуте, отразились все возможные варианты будущего.

– Любопытно... Ладно, притворяюсь что ничего не видел, но помни… плата за это может быть высока.

– Знаю.

Мэн Лянь качнул головой и растворился в воздухе, оставив после себя мусор из лепестков и запах слив.

А нарушитель закончил, и довольно хмыкнув, сунул дощечки на место и бросив одноразовый артефакт на перемещение, исчез.

Пролог 2

15-й день седьмого месяца, год Деревянной собаки

Ух и жарища сегодня! Даже веер не помогает, машу-машу, а пот все равно катится градом. Сижу у открытого окна, ноги в тазу с прохладной водой, и пишу эти строки.

Верю ли я в демонов? Да! Разве можно не верить, когда сегодня – Фестиваль голодных духов! В эту ночь врата между мирами открываются, и вся нечисть вылезает на свет божий.

Моя покойная бабуля (вредная была старушенция, но я ее все равно любила) клялась, что видела настоящего демона своими глазами.

«Рослый такой, красивый, а глаза как угли горят. И обязательно добавляла: «Ты, Янвэй, точно из ихних, то на крышу залезешь, то с мальчишками драку затеешь. Подменыш, не иначе!».

Матушка вздыхала и вторила, что я должна заниматься вышивкой, играть на гуцине и следовать «Трем покорностям и четырем добродетелям» (1).

Глупости! Почему я должна колоть пальцы иглой и следовать правилам, что придумали мужчины для своего удобства, когда можно сбежать на ярмарку, или в книжную лавку и читать о подвигах великих воинов или о демонах.

Кстати, интерес к потустороннему у меня появился после одной проклятой ночи, две весны назад, когда я сбежала из дома.

Помню, отец впервые меня тогда сосватал за какого-то старого лысеющего чиновника, да еще и с тремя наложницами! Ну уж нет. Я собрала узелок, прихватила кинжал брата (он все равно им только ногти чистил) и была такова.

А потом я заблудилась в лесу. Лил мелкий противный дождь, из чащи доносился жуткий рык, звук был все ближе и ближе, пока передо мной не выскочил тигр. (Подозреваю, это было необычное животное, точно дух).

Только тигр приготовился к прыжку, как из темноты вынырнули две тени. Оба в черных одеждах, лица скрыты масками. Первый, повыше – сделал пас рукой и я не знаю, что случилось, но тигр вдруг начал пятится, а этот хмыкнул и сказав, что я идиотка, что мозгов нет шляться по ночам по запретному лесу.

Фи, вы посмотрите какой грубиян, насколько я знала, в нашем лесу давно не водятся тигры, да даже зайца наверное не сыскать, все пожрали.

Его спутник, поменьше ростом, только вздохнул:

«Успокойтесь, давайте разберемся с духом для начала».

Бой длился мгновения. Их движения были точны как математические расчеты и смертельно красивы, как танец. Тигр рухнул с перерезанным горлом, а я… я влюбилась.

Не в них (тьфу!), а в этот танец клинков.

С тех пор грежу стать охотницей на демонов. Хотела напроситься в ученицы, да только грубиян щелкнул пальцами и хоп, я уже очнулась на рассвете у ворот своего дома.

Батюшка, после возвращения, запер в чулане. Объявил: «Выбирай: либо замуж за чиновника Ли, либо... Он так и не смог придумать... Ха! Я ему и подсказала, что лучше монастырь. Он как разорался: «Ты должна», «так положено», «твое женское дело»…

Хвала Небесам, замужества я избежала. Старец Ли бежал, сверкая пятками, когда предстала пред ним с косыми очами и лепетала в ответ лишь “гык-гык”. Хоть и желал он молодую супругу, но не дурочку безумную, дабы не произвела она на свет потомство столь же скудоумное...

Девятый день пятого месяца, год Деревянной свиньи

Сбегаю по ночам – тренируюсь, читаю и изучаю запретные трактаты.

Брат Цзянь (единственный адекватный в нашей семье) научил меня читать и писать когда мне исполнилось девять весен. Да-да изначально меня не планировали обучать грамоте, в моем случае оно рассматривалось как излишнее и даже вредное. Ублажать мужа да плодить потомство – вот и вся премудрость, что должна знать женщина, помимо вещей полезных в быту.

Вчера потратила все сбережения на древний манускрипт «Искусство охоты на демонов». Старьевщик Му клялся, что он прямиком из Диюйя (2). Врун конечно, но…

Трактат переворачивает все с ног на голову! Оказывается, самые опасные демоны не страшные монстры, а те, кто выглядят как люди. Значит, моя сваха, которая пялится на меня слишком пристально, словно сожрать хочет, вполне может оказаться…

Хотя хватит страшилок! Лучше расскажу, как приготовилась к встрече с нечистью:

Соль – полный мешочек в рукаве. В глаза, в рот, куда угодно!

Чеснок – сделать ожерелье на шею. Надевать и есть, если заподозрил, что рядом демон.

Красное белье (целых три комплекта!) с вышитыми защитными иероглифами.

Да не коснется нечисть греховных мест!

Заговореный кухонный нож, узнала ритуал в той книге.

Кстати, дядюшка, а он гвардеец во дворце (!), дал пару уроков по боевым искусствам. Похвалил за мое усердие, но потом отказался продолжать учить. Испугался небось, что отец всыпет розг не только мне, но и ему. Ну и ладно, буду изучать по трактату и терроризировать второго брата, что такой же гвардеец. Пусть учит, а не то уши оборву.

Мантры. Вот в них я путаюсь, но думаю сила в намерении, а не в точности слов.

Вот мой арсенал против исчадий Диюя. Так что пусть берегут свои грешные души!

Ах да, самое главное! Сегодня ночью я иду в запретный лес, искать тех самых охотников. Может, возьмут в ученицы?

Глава 1. Ласточка вновь взмывает в полет (1)

Забор, словно каменный дракон, ощетинился своей неприступностью. Но для Янвэй это была всего лишь разминка как для будущей охотницы на демонов. Только вот надо отвязаться как можно скорее от своей служанки Юн Ся.

– Отвали, говорю! – Прошипела Янвэй, отдирая от подола цепкие пальцы.

– Госпожа! Ну куда вы снова собрались, в такую рань-то? – Заголосила Юн Ся, хватаясь за юбку, не давая ей спрыгнуть на другую сторону.

– Бегу я! Так что свадьбы не будет! – Ответила Янвэй, оглядываясь по сторонам с видом шпионки, выкравшей секретные планы прямо из императорского дворца. – Не мешай! На этот раз точно не вернусь!

– Но, госпожа! Сколько можно! – заголосила Юн Ся. – Как приходят свататься вы сбегаете. Как смотрины – то вы такое чудите, что жених и его родители бегут теряя обувь. Что опять не так? Жених молод, отец его – Министр Финансов! Сваха говорила, что пока, господин Ван не дал согласие на брак… Но это какой шанс для семьи!

– Шанс? – фыркнула Янвэй. – Лучше стану монахиней в горах Эмэй, пока у меня борода до колен не отрастет, чем выйду за этого круглого, как баоцзы (2), невежу!

В памяти всплыло воспоминание о том, как на торговой площади, ей довелось столкнуться с женишком. Он толкался в толпе, требуя, чтобы ему уступили дорогу, хамил торговцам и как тот индюк противно кулдыкал! Вел себя хуже избалованного мальчишки, которому вовремя не купили леденец.

– Госпожа, – снова повторила Юн Ся, – вернитесь в дом. Ваш отец пока еще в раздумьях.

– Да он только и ждет, чтобы выгодно продать свою дочь! – Передразнила ее Янвэй. – Сын Министра Финансов! Да мы должны на него молиться, как на бога! Кто мы такие, чтобы отказываться от такого "счастья"?!

Выдернув подол из рук Юн Ся, Янвэй подтянулась и залезла наконец на забор, осталось лишь попасть на другую сторону, но служанка снова схватилась за платье, не давая спрыгнуть.

– Госпожа, ну, хватит! – укоризненно произнесла Юнь Ся. – Вы давно не ребенок. И так везде шепчутся о вашем непокорном нраве, да о том, что в старых девах засиделись!

– Неужели? – ухмыльнулась Янвэй. – Ну, так пусть и говорят! Лучше до конца дней своих плести соломенные циновки, чем стать женой ходячего пирожка!

Янвэй высунула язык и одним ловким движением выдернула юбку из хватки служанки. Развернувшись, она грациозно скользнула по стене и, мягко приземлившись на землю, победно вскинула руки вверх. Свобода!

– Госпожа! Не глупите! – бросила ей Юн Ся напоследок, но Янвэй, закинув котомку на плечо, стремительно побежала.

До столицы, рукой подать! Конечно, если бы у нее была лошадь, то к вечеру бы уже ела горячую лапшу в таверне. А так, пешком. Оставалось надеяться, что к обеду следующего дня хотя бы пятки целы останутся.

Ускользнуть от погони оказалось делом непростым. Эта плакса Юн Ся, небось, уже выложила все матушке, а та, недолго думая, отправила на ее поиски целую ораву слуг и охранников.

Но укрыться от слуг Янвэй решила не где-нибудь, а в Заброшенной Обители Духов. Местные крестьяне обходили это место стороной, как чумное, наслушавшись баек о привидениях и злых духах, которое она же и распостранила пару лет назад. Для нее это было идеальным местом – и тайным убежищем, и тренировочной площадкой.

«Ха! Зная на сколько суеверны, не только крестьяне, но и слуги матушки, дальше порога они не сунутся! – Подумала она, с усмешкой оглядывая полуразрушенные стены. — А если сунутся… у меня есть чем их встретить!».

Там, в этом прибежище духов, Янвэй быстро переоделась в мужской костюм, спрятанный под грудой старых тряпок. И вот, из беглой невесты она превратилась в лихого молодого путника. Накладные усы приклеились как родные.

– Теперь меня точно никто не узнает! – Прошептала она, оглаживая подбородок и подмигивая своему отражению в мутной воде. – А если и узнают… просто скажу, что я младшенький из семьи Ван.

Дальнейший путь лежал через горы. Дорога была одна, так что заблудиться было сложно. Главное, не нарваться на разбойников или, что еще хуже, на диких зверей.

– Хотя, с моим-то языком… – Усмехнулась Янвэй. — Как поговаривают в семье, я и тигра уговорю, чтобы перестал есть мясо! А если и не уговорю, то, по крайней мере, смогу его хорошенько отвлечь!

(1) Ласточка – символ весны и свободы, "вновь взмывает" – показывает что это не первый побег.

(2) баоцзы – китайский пирожок с начинкой.

Дорогие читатели!
Хочу предоставить Вам первую книгу нашего литмоба
«Дорамная Фантазия» от Лии Пирс «Пионовый павильон»


https://litnet.com/shrt/PPaz

Визуал

Немного визуала Ван Янвэй.

1.2.Тихий стон бамбука на ветру (1)

С наступлением темноты Янвэй почувствовала досадное раздражение. Ну, чего так сразу пугаться-то? Ночью в горах, конечно, всякое бывает: шорохи подозрительные, бамбук скрипит как старый дед, и звуки всякие стремные. Но она же, как-никак, будущая охотница на нечисть!

Но, положа руку на сердце, было все равно жутковато. Особенно от этих завываний, которые не были похожи ни на одно известное ей животное, что издавало бы их.

«И чего я только распереживалась? — одернула она себя, покрепче сжимая в руке чеснок и заговоренный нож. — Никакие демоны мне не страшны! Я им как дам отведать Пятигорную ладонь Будды, так они ещё долго будут икать!».

Совсем рядом раздался треск, будто что-то шло к ней, ломая бамбук, а потом утробное рычание, свист и рев.

«Ну его! Ноги в руки и бегом!» – пробормотала она, почувствовав, как липкие пальцы страха провели от шеи до копчика. «Я ж не самоубийца, чтобы добровольно становиться чьим-то обедом! Мне ещё мир от нечисти спасать!».

Янвэй понеслась вперёд по дороге, не обращая внимания на корни и кочки. Но, как известно, и самые резвые кони могут споткнуться. Нога предательски подвернулась на коварном корне, и она с воплем, разорвавшим тишину гор, покатилась кубарем по скользкому от мха склону. Вертелась, как пельмешка в кипящем котле, ветки хлестали по лицу, а листья и земля забивались в рот. Наконец, с грохотом, отдавшимся в зубах, она остановилась.

«Ай, вроде жива!» — Простонала она, ощупывая себя.

К счастью, все оказалось цело, если не считать пары свежих царапин, щедрой пригоршни грязи на одежде и лице, и пропавшего ножа с чесноком, которые, как назло, могли очень пригодиться.

Жуткие звуки, что погнали ее, снова прозвучали, а потом резко оборвались.

«Что это…?» — Пробормотала Янвэй, вскакивая и собираясь бежать дальше, но ноги внезапно взбунтовались после бега и головокружительного кувыркания. Пришлось снова плюхнуться на землю.

Посидев немного, она прислушалась, не раздастся ли снова рычание, но вокруг царила тишина, только листва шелестела, будто перешептываясь. Прищурившись, она заметила раскидистое дерево, чьи корни торчали из земли, как узловатые пальцы древнего мудреца.

«Отличное убежище! Если что, будут долго меня оттуда выковыривать. А за это время, кто знает, вдруг помощь явится. Хотя, в горах ее вряд-ли дождешься в такое время, зато есть отговорка побыть хоть немного в безопасности».

Она проползла под корни, жадно вслушиваясь в каждый шорох и треск, которые заставляли её вздрагивать.

Страх, как уличный торговец, отчаянно пытался впарить ей байки про злобных духов и страшную гибель в зубах демонов. И Янвэй, несмотря на всю браваду, неохотно соглашалась на его предложения. Усталость, в конце концов, убаюкала её и погрузила в беспокойный сон.

Ее разбудили голоса. Она затаила дыхание и долгое время боялась даже пошевелиться, прислушиваясь к неясной беседе. Страх, подлый торгаш, снова тут как тут, предлагая скидки на свой товар. Но сидеть вечно в корнях дерева Янвэй не собиралась, нужно поспешить, а то с таким темпом она и до вечера не доберется до врат столицы.

Прождав еще некоторое время, она решилась выбраться из укрытия. Осторожно выглянув из-под корней, проползла немного дальше, а затем медленно поднялась на колени и выпрямилась, прижимаясь к шершавой коре ближайшего дерева. Никого…

Внезапно раздался шорох. Хотела снова нырнуть под спасительные корни, но из травы прямо к её ногам выполз кролик!

«Вот это удача!» – Подумала Янвэй, предвкушая, как будет жевать его, поджаривая на костре. Она бросилась к нему, но кролик оказался проворнее и юркнул в заросли.

– Ах ты, гадкий заяц! Но я тебя догоню и съем! – выругалась Янвэй.

Забыв обо всём, она пустилась в погоню. Кролик то мелькал в траве, то исчезал, словно дразня её, и Янвэй начала понимать: он не просто убегает, а ведёт её куда-то.

Наконец, запыхавшись, она остановилась, проклиная свой порыв, так как кролика нигде не было. Да и вообще, она не понимала, где находится и куда забрела.

Вдруг ее внимание привлек какой-то шум. Словно журчание воды. Она пошла на звук, продираясь сквозь колючие кусты и цепкие лианы.

Впереди, выхваченное лучами восходящего солнца, она увидела небольшое озеро. В него тонкой струей падала вода, словно шелковая нить, свисающая с небес. И прямо под этим водопадом, спиной к ней, стоял человек.

(1) – Подчеркивает как обычные звуки (бамбука) становятся пугающими в ночное время.

Дорогие читатели!
Хочу предоставить Вам третью книгу нашего литмоба «Дорамная Фантазия»

от Иви Тару «Лунный клинок и цветок персика»

https://litnet.com/shrt/PPfl

1.3. Воля дракона или судьба курицы

Янвэй подумала, что это старик, ну, или шаман какой-то. Уж больно длинные и белые волосы у него были! Но стоило ему выйти из-под струй водопада, как у нее чуть челюсть не отвисла до самой земли. Какой там старик.

Это был молодой мужчина, который к тому же полностью обнажен.

Глаза у Янвэй округлились как у испуганной совы, рот отвис как у умирающей рыбы, а щеки вспыхнули, как будто она только что выпила залпом три кружки крепчайшего рисового вина.

«Вот же бессовестный! – возмущенно, но почему-то тихонько, подумала она. — Хоть бы листиком прикрылся, что ли!".

Одно дело, тайком пролистывать трактаты о демонах-соблазнителях, где картинки были откровенно непристойными, но это ведь в целях изучения. Ради науки! И совсем другое, вот так, вживую, увидеть перед собой такое бесстыдство. Да это же верх неприличия!

Она, как и положено приличной девице из уважаемой семьи, зажмурилась и немедленно закрыла глаза ладонями. Но любопытство, как червяк, точило ее изнутри. В итоге, она не выдержала и принялась подглядывать сквозь пальцы.

Невольно залюбовалась: красив, как тысяча закатов над Желтым морем! Кожа, словно лунный свет, волосы, как расплавленное серебро, а мускулы… о, эти мускулы! Человек не может быть настолько красивым! Он не иначе как… бог! Или, может, дух гор?

Внезапно, словно почувствовав ее взгляд, мужчина посмотрел в ее сторону. Их глаза встретились, и он одарил ее кривой ухмылкой, от которой по телу пробежали мурашки.

«Ай, какой стыд! – пронеслось в голове у Янвэй, и щеки вспыхнули ещё сильнее. – Он меня точно увидел! Чувствую себя шпионкой! Развратницей! Да я как тот похотливый демон, что подсматривает за купающимися девами!».

Поспешно отведя взгляд, она отступила на шаг и тут же заметила другого мужчину, стоявшего на берегу. Одетый как наемник во всё темное, он напряженно сжимал рукоять меча, висевшего у него на поясе. И, что самое неприятное, начал медленно двигаться в ее сторону, явно намереваясь схватить.

«Ой, мама, кажется, я влипла… – Запаниковала Янвэй, вспоминая про свои жалкие познания в боевых искусствах. – Пару приёмов я, конечно, знаю. Но против настоящего воина, это как котенок против тигра! Теория это одно, а практика другое, и он точно не будет меня жалеть, как братец».

Обернувшись, она огляделась по сторонам и, недолго думая, рванула через лес, лишь бы подальше от этого места. Не разбирая дороги она мчалась вперед, пока не рухнула на мягкую листву, пытаясь отдышаться. Оглянулась, чтобы убедиться, что за ней никто не гонится, посмотрела на солнце, пытаясь понять, в какой стороне столица, и двинулась вперед.

И тут ее ждал самый неприятный сюрприз. Из-за поворота показалась процессия. И кого же она увидела во главе? Самого господина Ван Лао – ее батюшку!

«Почему так не везёт!» – Мысленно простонала она. Совсем вылетело из головы, что сегодня отец возвращался из столицы в усадьбу.

Хотела юркнуть в спасительные кусты, но было уже поздно. Ее заметили. Один из охранников отца, командир Дан, зычным голосом рявкнул, так что можно было оглохнуть:

– Стоять! Ни шагу, мерзкий бродяга!

Все остальные, словно по команде, обнажили мечи, а глаза забегали по сторонам, словно ожидали нападения из засады целой армии разбойников.

– Да нет тут никого, – Закатив глаза, проговорила Янвэй, пытаясь скрыть дрожь в голосе. — Вы что, меня совсем не узнаёте?

Ван Лао прищурился и вперил в нее пронзительный взгляд. На его лице не было ни тени узнавания.

– Выпустите в него пару стрел и дело с концом, – проговорил он с ледяным спокойствием.

– Командир Дан, очнитесь! И вы, Папенька! – она нарочито капризно топнула ногой, как избалованный ребенок, затем вспомнив, оторвала обвисший накленный ус, – ну как можно не узнать свою ненаглядную доченьку – Янвэй!

Лицо наместника Вана помрачнело. Не отводя от нее изучающего взгляда, он с помощью слуг медленно слез с лошади и подошел к ней.

– Да уж, теперь вижу. Только вот интересно… почему моя драгоценная дочь щеголяет в мужских лохмотьях, так далеко от дома?

– Я хотела сбежать, – пробормотала Янвэй, опустив голову.

– И куда же позволь спросить?

– Вон хотя бы в горы, в даосский монастырь! – парировала Янвэй, скрестив руки. – Лишь бы не выходить замуж за пузатого неуча, что едва иероглифы выводить умеет!

– Агх! Неблагодарная тварь! – Он чуть не задохнулся. – Пять лет! Пять лет я терплю твои безумства! Сколько достойных партий ты погубила? Напомнить? – громыхнул Ван, загибая пальцы. – На смотринах у Хуэй Яли ты устроила драку с его сватами, заявив, что проверяешь их боевые навыки! В доме клана Лэй выдала себя за духа оскорбленной невесты и напугала всех до белой горячки! А у старосты Бинь… – Тут голос его задрожал, – ты подсунула в чай возбуждающее для лошадей!

Янвэй склонила голову набок:

— Он же хвастался, что скачет лучше любого в округе. Я просто… проверила.

Командир Дан фыркнул в кулак, мгновенно превратив смех в притворный кашель.

– Хватит дерзить! Министр финансов – единственный, кто согласен взять тебя в невестки, даже зная твои «особенности». Но, теперь...

Глава 2. Лунные слезы на когтях (1)

В тени водопада, он наслаждался редкими минутами покоя. Стоя под струями воды, запрокинув голову, он позволял ледяной влаге смывать с себя следы недавней охоты. Он ощущал себя… живее? Нет, скорее, менее мертвым, чем обычно.

Скука – вот тот враг, которого не победить никаким мечом. Она с каждым годом давила все сильнее. Охота, наверное, единственное, что хоть как-то красило серые будни его бессмертного существования. Но даже она, как "весенняя девка"(2) приедается быстрее, чем успеваешь насладиться моментом.

– Жизнь прекрасна, ты не находишь, Ши? – процедил он, криво усмехнувшись, обращаясь к помощнику, отойдя от от струи воды.

– Угу, замечательная... – отозвался мужчина, что стоял на берегу.

– Перестань притворяться каменным изваянием. Или ты решил, что так больше похож на мудреца, ожидающего просветления?

– Джинха-лан (3), – помощник, поправляя легкий доспех и подняв взгляд вверх. — Солнце уже встало, пора бы и честь знать. Небесные Охотники, знаете ли, в такое время особенно голодны до подвигов. Да и простолюдины начинают просыпаться и совать свой нос куда не следует.

– Ши Чэн, — вздохнув, проговорил Джинха, — Не лишай меня редкой возможности ощутить хоть что-то отличное от всепоглощающей скуки. Дай ненадолго забыть о том, что я, екай его побери, бессмертен.

– Вы и так слишком часто шляетесь по землям смертных, – фыркнул Ши Чэн, – а потом мне приходится вытаскивать вас из очередных заварушек. Я же не железный, знаете ли.

Их перепалку прервал хруст сломанной ветки, донесшийся из ближайших зарослей.

Лицо Ши Чэна мгновенно приняло серьезное выражение. С тех пор, как Джинха взошел на трон и стал Повелителем Четвертого Предела, тот нес ответственность за его безопасность, и относился к ней с фанатичным рвением.

– Стой, – лениво произнес он, не отрывая взгляда от танцующих бликов на водной глади. – Оставь, – повторил, вкладывая в голос сталь, не терпящую возражений.

– Но, Господин… – попытался было возмутиться Ши Чэн, однако тут же осекся, встретившись с пронзительным взглядом Джинхи. Спорить было бесполезно.

– Это всего лишь какой-то зверек, – отмахнулся Джинха, – не стоит тратить на него свое драгоценное время. Сосредоточься лучше на другом. А мелочь пузатая пусть бегает.

– Эта мелочь может доставить неприятности, – возразил Ши Чэн и пройдя пару шагов, пристальнее всмотрелся в кусты.

– Неприятности? Мне? От смертной? Да, я отсюда слышу, как там коленки дрожат. И все же, – Джинха чуть наклонил голову, вглядываясь в тень, – чувствуется непокорный дух.

– Заинтересовались? – с ухмылкой спросил Ши Чэн, не скрывая иронии.

– С ума сошёл? – тот моментально отмахнулся.

– Простите, забыл, у вас ведь есть… – он многозначительно повел рукой, – гарем. Цветы со всех провинций – знатные, благоуханные, воспитанные. Все ждут вас, как солнца.

Ответом была молчаливая тень надменного равнодушия. Тогда Ши Чэн добавил чуть тише, с нажимом:

– Хотя... скажите, когда вы в последний раз кого-то посещали? Год назад или все десять? Там, боюсь, все лепестки опали. Вянут, скучают. Может, стоит... освежить интерес? А?

Раздался всплеск. Джинха неторопливо вылез на берег, стряхивая с длинных волос капли воды. Нагнувшись, он взял с камня штаны, не обращая внимания на то, как напрягся Ши Чэн.

– Гарем? – наконец отозвался Джинха. Его голос был мягок, почти ленив, и оттого особенно опасен. – Ты всерьез предлагаешь мне провести ночь с теми… куклами? Чтобы проснуться с кинжалом между рёбер? Или, может, ты хочешь, чтобы я наслаждался вином с привкусом горького яда? Это... – он медленно повернулся, – …смешно, Чэн.

Он накинул одежду, и шагнул ближе.

– Я предпочитаю охоту. По-настоящему живую, с риском и с огнём в глазах, а не с пустым послушанием.

Ши Чэн покачал головой, не сдаваясь, хотя в глазах промелькнула тень беспокойства.

– Джинха-лан, ваш клан ждет наследника. Уже столетие как. Все союзники, наблюдают. Неужели вы…

Он запнулся. И, будто отважившись, договорил тихо с горечью:

– ... все еще не можете забыть Соин?

Тишина. А потом Джинха резко оказался за спиной помощника. Пальцы вонзились в плечо Ши Чэна с такой силой, что даже демоническая броня застонала под натиском. Ледяной голос прошипел у самого уха:

– Ты… ты думаешь, я могу, взять и просто забыть?! – в голосе, за хриплой яростью, сквозила нечто куда более острое – боль. – Она была последним светом в моей вечной тьме. Последним… и единственным.

(1) Лунные слезы на когтях – намек на скрытую боль.

(2) проститутка

(3) Приставка к имени -лан – «молодой человек» или «сударь, господин» – уважительное, но простое обращение.

Визуал героя.

Глава 3. Мягкие линии побеждают прямые, или изящество форм

Джинха откинулся на спинку кресла, отрываясь от писем и донесений, которые вызывали лишь нарастающее раздражение.

Опять эти мелкие племена бесов испытывают его терпение, устраивая провокации на границе. За ними наверняка стоит кто-то из тех лордов, кто всё никак не смирится с его статусом; в первую очередь подозрение падало на клан Пурпурных Змей. Видать, запамятовали урок, который он преподал им в прошлом, раз снова скалят зубы.

– Пожалуй, и правда пора вспомнить, что у меня есть гарем, – пробормотал Джинха, больше для себя, чем для кого-то.

Игнорировать его существование было неприлично. Советники на каждом собрании уже откровенно намекали на его «забывчивость» в вопросах продолжения рода. Словно им было какое-то дело до его личной жизни. Наверняка ждут, чтобы подох быстрее в очередном походе и тогда они могли разделить между собой власть. Но рано или поздно этот вопрос нужно было решить.

– Да ладно?! – Ши Чэн, казалось, не поверил своим ушам. – Или вы в очередной раз шутите?

– Я похож на того, кто тратит время на шутки? – вопросительно приподнял бровь Джинха.

– О, ещё как, у вас просто извращенное чувство юмора, – усмехнулся Ши Чэн, рискуя своей головой, но Джинха лишь лениво хмыкнул в ответ.

За что он только держал этого нахала? Ах, да. Без него было бы слишком скучно, да и напоминал он кое-кого, кто был близок ему в прошлом.

Ши Чэн, пока Владыка не передумал, тут же выкрикнул имя главного евнуха, ответственного за все дела гарема.

– Гуожи! Приготовь сегодня одну из наложниц для нашего господина!

– Слушаюсь! – пролебезил евнух, расплываясь в улыбке. Кажется, его счастью не было предела. – Каковы будут предпочтения? Может быть, его Темнейшество, желает чего-то особенного? – Гуожи подобострастно поклонился, выжидающе глядя на владыку.

– На твой вкус. – Джинха небрежно махнул рукой, снова погружаясь в чтение донесений. — Я просто хочу как-то развлечься после всей этой рутины.

– Вы уверены, Джинха-лан? – осторожно уточнил Ши Чэн.

– Абсолютно. И чтоб без глупостей, Гуожи! Найди такую что бы не пыталась подсыпать мне яд в вино и пырнуть шпилькой! Это уже начинает надоедать!

– Непременно, мой господин! Будет исполнено в лучшем виде!

Гуожи чуть не заплясал от радости. Наконец-то господин вспомнил о существовании гарема! И именно ему, выпала честь лично отобрать ту, кому будет дозволено разделить ложе с Повелителем Четвертого Предела! И он уже знал, кого отправит в его покои.

Владыка, запахнувшись в шелковый халат, наброшенный на нагое тело, покинул купальню. Предвкушение грело кровь куда лучше горячей воды. Сейчас он немного развлечется, сбросит напряжение и пополнит свою ци энергией инь… А затем, как всегда, вернётся к скучным делам клана.

– Что за! – воскликнул он, врезавшись во что-то мягкое и упругое.

Медленно сфокусировав взгляд, Джинха понял, что перед ним женская грудь. И не какая-нибудь скромная грудь, а настоящая гора плоти. Он резко отшатнулся, и без того кое-как запахнутый халат распахнулся.

Раздался громкий вздох, перешедший в протяжное "О-о-у!"

Он лихорадочно запахнулся обратно, пытаясь завязать предательски развязавшийся пояс халата. Поднял взгляд.

Перед ним возвышалась пышная женщина. “Пышная” было мягко сказано. Она была такой большой, что Джинха, отнюдь не отличавшийся низким ростом, почувствовал себя муравьем рядом со слоном.

– Кто такая? – хмуро поинтересовался он.

– Ваша смиренная наложница! – существо промурлыкало голосом, напоминающим скрип несмазанных тележных колес.

– Наложница? – он сделал шаг назад, бессознательно проверяя границы комнаты – двери, окна, потенциальные пути отступления..

– Восьмой ранг, Да Хун, третья дочь достопочтенного Да Жуй Кун из племени Титанов Ночи, – "гора" грациозно поклонилась, – Меня прислали разделить с вами ложе.

– Это что, шутка?

– Нет, что вы! Главный евнух выбрал меня, сказав, что я самая красивая из всех. Я же прекрасна? – она игриво захлопала ресницами.

– Б-бесспорно, – пробормотал Джинха, отступая на шаг и мысленно предавая четвертованию главного евнуха и непутевого помощника. Заодно и всех этих вождей и лордов, решивших задобрить его своими неуклюжими подношениями. Надо было хоть разок снизойти до осмотра гарема, чтобы знать, какие “змеи” там появились с его последней чистки, что произошла после покушения одной из наложниц.

И да, у Гуожи был просто отвратительный вкус. Полагаю, в следующий раз он сможет объяснить свой выбор ему лично. На дыбе.

– Господин, – наложница ослепительно улыбнулась, часто-часто заморгала, прикусила пухлую губу и посмотрела на Джинху снизу вверх взглядом, полным обожания. – Вы тоже очень прекрасны! Прямо как Нефритовый Император, сошедший с небес!

Джинха сглотнув, поправил халат, завязал пояс на еще один узел и медленно, словно крадущийся тигр, начал отступать к двери.

– Господин, куда вы? - наложница протянула к нему свои огромные ручищи и схватила его за плечи, надавила и у него подогнулись колени.

Глава 4

Десятый месяц, год Огненного Быка

О горе! Я, свободная птица, парящая над Поднебесной, заперта в клетке, словно попугайчик, которому предстоит стать украшением гарема.

И вот я сижу взаперти уже… да кто считает эти дни? Отец, видать решил, что запереть меня в моих покоях — блестящая идея. Мол, подумает о своем будущем, осознает важность момента, проникнется долгом перед семьей. Ха! Если бы он знал, что я уже десять раз пыталась сбежать…

Он, конечно, переживает за свое место наместника провинции и за свою репутацию, если я что-нибудь отчебучу перед императорским отбором. Ну не хочу я в этот гарем! Там же тоска смертная.

Пыталась ночью сбежать через окно, как в романах! Но… вот же незадача! Этот увалень Дун (который, кажется, в меня тайно влюблён, так как только и слышу его страдальческие вздохи по этому поводу) меня и перехватил. Умоляла не рассказывать отцу, клялась больше так не делать. Вроде поверил. Идиот.

Днем тоже пробовала. Подкупила служанку, чтобы та меня переодела в свои тряпки. А сама, якобы, пошла отнести белье в прачечную. Но… не прокатило. Опять этот Дун! Торчит под окном, как приклеенный. Спросила, что он тут забыл? Смутился, покраснел и промямлил что-то про “охрану моего покоя”. Ага, как же! Сторожит, чтоб я не сбежала!

Один раз почти получилось — выскользнула через окно (влюблённый идиот в этот раз не дежурил). Но стоило мне ступить на черепичную крышу, как я встретилась взглядом с командиром стражи Даном. Он просто стоял внизу, сложив руки на груди, и смотрел. Без упрека, без злорадства. Просто смотрел. И мне стало как-то… неловко. Я медленно… очень медленно, вернулась обратно. Он ничего не сказал отцу. Гад! Мог бы и подсобить бедной девушке!

Просидела всю ночь у окна, мечтая о вольном ветре в волосах и горах с водопадами. Эх, где мои приключеньки? Где новые книги? Где, в конце концов, нормальная еда? Кормят каким-то переваренным рисом и безвкусными овощами. Спрашиваю, где мясцо, где хрустящий любимый, жареный батат. Отвечают: надо, мол, до отбора несколько цзинь (1) скинуть, а то талия не вписывается в императорские стандарты. Изверги!

Всю ночь размышляла о жизни во дворце. Наложницы… Это же террариум с клубком змей, где каждая мечтает ужалить побольнее. Улыбаются в лицо, а за спиной плетут интриги. И вся их жизнь, ожидание благосклонности императора. Тьфу! Да я лучше с демонами якшаться буду, чем с этими змеями!

Десятый день – считаю трещины на потолке… оказывается их 374 и каждая из них, моя несбывшаяся мечта.

Кстати, о книгах. Кажется, я перечитала все, что есть в моем распоряжении. Все трактаты о военном искусстве. (Изъяли гады, о книгах по демонологии и борьбе с оными, уже молчу), все любовные романы (также потом вынесли, посчитали слишком легкомысленными), даже "Поваренную книгу госпожи Ван" одолела (ее оставили, не представляла опасности для моего ума)! По-моему, я уже знаю больше рецептов, чем сам императорский повар.

Ну ладно. Не буду драматизировать. Книги новые приносят. Только вот выбор… специфический.

«Добродетельная жена: Как угождать мужу» — если они думают, что я когда-нибудь буду угождать, они сильно заблуждаются.

«1001 правило для наложниц» — да я лучше прыгну в колодец.

«Этикет Запретного дворца» — это что, инструкция по выживанию в золотой клетке?

«Стать наложницей» — звучит как приговор. Ладно, формально это честь. Великая милость, да? Войти в гарем наследного принца, возможно, родить ему сына, и прожить жизнь в парче и золоте, вытирая шелковыми рукавами слезы… кровавые.

К тому же... если от принца тебя воротит, то ты все равно должна. Должна радоваться каждому его взгляду, каждому слову, каждому… аааа! Спасибо, нет.

…Говорят, у прошлого императора была наложница, которая попыталась сбежать, переодевшись евнухом. Ее поймали, конечно. Никто толком не знает, что с ней стало, но я подозреваю, теперь ее призрак вечно пересчитывает камни в саду Запретного города. Что ж… заманчивая перспектива. Может, рискнуть?

Ладно, придется использовать свой главный козырь – умение убеждать. Пойду к отцу и сыграю роль послушной дочери. Скажу, что все поняла, что готова стать украшением императорского гарема.

Вечером того же дня поговорила с отцом.

Ох, и тяжело же мне это далось! Я так старалась говорить правильные вещи, кланяться по всем правилам, смотреть на отца с обожанием…

Сработало! Отец так растрогался. Сказал, что рад моему «просветлению». Даже пообещал, что могу попросить все, что захочу.

И тут я совершила ошибку. Я сказала что все поняла. Больше не буду сбегать, прибавила: Честно-честно! Только пусть мне позволит наведаться в лавку «Свитки мудрости» уже давно завезли новые книги, очень хотелось бы на них взглянуть. А то я уже все книги про «добродетельных дев» выучила наизусть, даже во сне цитирую

Отец преобразился прямо на глазах. Из умиленного папеньки моментально превратился в рассерженного чиновника, и как закричит: «Никаких лавок! Никаких лишних книг! Только «Основы нравственности» и «Как правильно заваривать чай свекровушке» (с ядом?)!».

Так что теперь сижу, окруженная самой скучной литературой в Поднебесной. Если прочитаю ещё один трактат о скромности, точно сбегу – пусть даже призраком в саду камней стану!

Глава 5. Осколок прошлого

– Давно не видел, чтобы Владыка Четвертого Предела так бегал от женщины. Последний раз вы также скрывались от принцессы Цзинью. – Ши Чэн не мог унять довольную ухмылку, – Обязательно запишу это в летописи для потомков. Особенно подробно опишу момент, когда вы…

– Только попробуй! Голову оторву! – бросил Джинха, рьяно наступая на Ши Чэня с мечом. – И ты видел ее? Это не женщина, а гора, что не обойти до утра.

Лезвие засвистело в воздухе, и Ши Чэн едва успел увернуться.

– Ну хватит дуться, кто знал, что у евнуха такой специфический вкус. Видимо, наш дорогой Гуожи предпочитает женщин в теле. И вы сами виноваты, я вас тогда предупреждал, что нельзя полагаться на его вкус.

Тот ничего не ответил и взмахнул мечом, заставляя Ши Чэня отступить на шаг, чтобы избежать удара. Меч со звонким звуком ударился о землю, когда помощник ловко отскочил.

– Ха-ха! Но это было так смешно...

Чэн, увернувшись от нового удара, резко контратаковал. Джинха с трудом отразил удар, и их мечи столкнулись с гремящим звуком.

– Это шутка из-за которой я потерял лицо перед поданными. Весь дворец ржет за спиной! Даже поварята! — Джинха обрушил на помощника град яростных ударов. — Да что там поварята, статуи восточного павильона сегодня утром подозрительно ухмылялись!

– Да, не переживайте! – Ши Чэн снова атаковал, и на этот раз его удар был более решительным. — Вызовите другую наложницу, только уточните, что предпочитаете более изящные формы.

– Я тебе клыки повыдергаю, паразит! – процедил Джинха, обрушивая на Ши Чэна град яростных ударов. Провернув оружием восьмерку, он выбил меч у помощника из рук. – Хочешь присоединиться к Гуожи, что завтра будет чистить отхожие ямы голыми руками, – прорычал Джинха, приставив острие своего клинка к горлу партнера.

– Не горю желанием. А вам стоит попробовать снова. Не думаю, что весь гарем состоит из женщин, которые... не в вашем вкусе.

– Дошутишься у меня...

Ши Чэн лишь расплылся в еще более широкой улыбке. Джинха с раздражением убрал меч от его горла и бросил его подбежавшему слуге.

– Я на горячий источник, а ты, к утру перепиши "Ши Цзин"(1). Будешь знать как смеяться над владыкой.

– Знаете вы толк в наказаниях, о жестокий демон, не ведающий любви... – с притворным страданием произнес Чэн.

– Жду копии на столе к утру. И чтоб каллиграфия была безупречна! – отрезал Джинха, покидая тренировочную площадку.

Ши Чэн, смотря на владыку, продолжал болтать:

– Джинха-лан, а если пальцы отвалятся от каллиграфии, как мне потом меч держать? Может, ограничимся…

– Молчать! — рявкнул Джинха, резко разворачиваясь. – И чтобы к рассвету было готово. Каждый иероглиф. Каждая точка. Иначе завтра будешь переписывать “Полное собрание трактатов о небесной добродетели” – все двадцать томов!

– Трудности и страдания закаляют, как нефрит становится драгоценным камнем (2)... – продекламировал громко Чэн, намеренно растягивая слова.

Джинха замер, услышав это выражение впервые из уст помощника.

Трудности и страдания...

Боль ударила клинком в сердце. Старая, знакомая, прогрызающая себе путь через сотни лет забвения. В узком коридоре сознания – белый силуэт, расплывшийся в багровых пятнах. Джинха вздрогнул. Перед ним – Ши Чэн. Не Бао. Но…

Эти слова. Эта неправильно поставленная интонация на втором слоге, дурацкий смешок после… Эти жесты и манера вскидывать бровь. Даже этот проклятый свист сквозь зубы при фехтовании…

– Подойди!.

Ши Чэн мгновенно появился перед Джинха.

– Слушаю, мой господин?

– Я передумал, – произнес Джинха. — Писать “Ши Цзин” не нужно. Вместо этого ты отполируешь до блеска всю мою броню. И чтобы я мог видеть свое отражение, понял?

– Как прикажете... – и Ши Чэн намеренно громко ввздохнул.

– Можешь идти, – сказал Джинха и решительно направился к горячим источникам.

Там он погрузился в воду с плеском, будто хотел утопить в ней все воспоминания. Но мысль не давала покоя: если в Ши Чэне действительно было что-то от Бао, то не повторяет ли он ту же ошибку, подпуская кого-то слишком близко? А там, где близость – там боль, тоска и горечь утраты...

Дальше, у нас будет немного грустненько. Всего лишь пару глав...

Узнаем историю становления Джинхи, как демона.

(1)"Ши Цзин" – буквально "Трактат о мечах".

(2)Нефрит – минерал, который в сыром виде не имеет особой ценности, но после обработки превращается в красивый и ценный камень. Аналогично, трудности в жизни могут быть болезненными и сложными, но они могут привести к личностному росту, развитию характера и укреплению духа.

Еще одна книжечка по нашему литмобу

от Тиволлы Россе "Сны об Алой Лилии"

https://litnet.com/shrt/PPqZ

Глава 6. Когда-то сияющий, теперь упавший, или история Джинха

6.1. Пробуждение.

– Надеюсь, ты усвоил урок, что лучше не вмешиваться в жизнь смертных? – строго спросил Мастер.

Джинха промолчал, опустив взгляд. В душе он противился этому наставлению. Разве не долг истинного заклинателя помогать нуждающимся? Он всегда придерживался убеждения, что если есть возможность протянуть руку помощи, то нельзя отворачиваться. Но старейшины, казалось, придерживались иной философии.

И то, что он должен был вынести из своего непродолжительного пребывания в теле смертного, так и осталось для него туманным и непонятным.

– Если не усвоишь урок, что, вмешиваясь в естественный ход вещей, ты меняешь судьбу смертных, нарушая хрупкий баланс между мирами, то рискуешь сам превратиться в одного из тех оскверненных демонов, которых мы призваны уничтожать! Помни, равновесие – суть всего сущего!

Мастер еще долго читал ему нотации, приправляя их выговорами и назиданиями, пока, наконец, не удалился с величественным спокойствием, присущим лишь достигшим просветления.

Как только последний отголосок его шагов затих за дверью, к Джинхе тут же подлетел его верный друг и соратник Бао Ся.

– С возвращением! – друг крепко обнял Джинха и шутливо похлопал его по плечу. – Я так рад, что ты снова с нами! Без тебя тут совсем тоскливо.

– Я тоже рад, друг, – ответил Джинха, с трудом сдерживая улыбку. – Но эти старые ворчуны не дали мне как следует насладиться прелестями смертного существования. Даже половины отведённого времени не прожил, чтобы в полной мере ощутить всю “красоту” наказания за мои проступки.

– Имбирчик, не стоит снова нарываться на неприятности. Мы ведь члены элитного отряда охотников на нечисть. Наша миссия – ловить и истреблять демонов, сеющих хаос и разрушение. Именно этим мы и помогаем смертным. Поэтому иногда бывает лучше оставить их на произвол судьбы. Как говорится: “Тяготы и страдания закаляют, как нефрит становится драгоценным камнем”.

– Однако, при сильном ударе или неправильной обработке нефрит может треснуть или даже расколоться на мелкие кусочки. Так и с человеком: если судьба будет слишком безжалостна, он просто сломается. Не все способны выдержать бремя страданий.

– О, прекрати философствовать, тебе не идет это, – отмахнулся Бао Ся. – Лучше сосредоточься на тренировках и совершенствовании своей техники. Или ты уже забыл, как держать меч после того, как побыл простым рыбаком? Тягать сети – это тебе не клинком махать.

– Дело не в этом. Меня больше беспокоит блокировка ци. Ведь такой срок может нанести непоправимый вред моим меридианам. Ци и так течет еле-еле, как пересохший ручей.

– Старейшины знают, когда снять блок, так что тебе не о чем беспокоиться, – ободряюще улыбнулся Бао Сяо. – Кроме того, ты же сам знаешь, что старейшины заботятся о тебе как о родном.

– Кстати, моя ци даже запечатанная ведёт себя странно, и я... – начал Джинха, но не успел закончить, так как в зал вошел Мастер, призывая обоих на тренировку.

– Бао, твоя задача – атаковать, используя только физическую силу и ловкость, без применения техник. А ты, Джи, должен обороняться. Помните: без защиты даже самый сокрушительный удар не приведет к победе! Совершенствуйте свою защиту, это ключ к выживанию! И не забывайте контролировать свою ци, повторю ещё раз, никаких техник и заклинаний. Контроль — вот что отличает нас от тварей из бездны, – наставлял Мастер, грозно поглядывая на Джинху.

Джинха кивнул и тяжело вздохнув, принял защитную стойку, готовясь к поединку.

Бао Ся, как танцор, скользил в изящном вихре атак, и Джинха, собрав волю в кулак, сосредоточился на каждом движении, пытаясь предугадать и отразить их.

В какой-то момент Бао Ся, забыв наставление Мастера, вдруг направил в его сторону еле уловимую волну духовной энергии. Очень слабый импульс, почти незаметный, но Джинха, повинуясь инстинкту, высвободил собственный поток ци, чтобы нейтрализовать угрозу.

Но вместо привычного сияния защиты, в его ладонях вспыхнуло нечто чуждое. Его энергия, обычно чистая и светлая, вдруг словно закипела, исказилась, обратилась в густой, липкий мрак.

В этот момент Бао вдруг уронил свой меч и, захрипев, схватился за грудь, как будто его поразила невидимая, но смертоносная игла. Джинха в растерянности смотрел на него, не понимая, что произошло.

– Бао-эр! – Джинха похолодел от ужаса. Он ещё не понимал, что случилось, но нутром чувствовал – случилась беда.

– Джи! – прогремел голос наставника. Он стремительно спустился по ступеням, где до этого спокойно наблюдал за тренировкой, и теперь в его глазах плескалось нескрываемое потрясение. – Что ты натворил, неразумный?!

– Я… я не знаю! – прохрипел Джинха, в ужасе глядя как по коже ладони исчезали черные, пульсирующие вены. Мельком увидел, застывшую в воздухе перед лицом маленькую жемчужину, что упала на землю. В ужасе поднял взгляд на своего друга, который безжизненно лежал на земле. На его белых одеждах, в районе груди, медленно расползалось кровавое пятно, словно зловещий цветок, распустившийся на снегу.

Джинха бросился к нему, разрывая тишину отчаянным криком:

– Бао-эр (1)! Скажи что ты пошутил, и это все злая шутка. Женьши (2)...

Глава 6.1.1. Пробуждение.

Джинха сидел в темнице, скованный магическими кандалами, ожидая суда. Отчаяние душило его, словно петля на шее. Он все еще не мог поверить в случившиеся.

Вдруг в тусклом свете факелов появилась знакомая фигура. Его отец, Ян Со, королевский артефактор, тот, кто всегда был для него опорой и примером.

Джинха, подполз к прутьям решетки.

– Отец!

Ян Со опустился на колени у решётки и, сквозь холодные прутья, попытался обнять сына, будто пытаясь защитить его от всего мира.

– Сын мой… – проговорил он тихо. – Прости меня… Прости, что не смог уберечь…

Джинха, захлёбываясь рыданиями, вцепился в его одежду.

– Отец… умоляю, скажи мне! – выдавил он из себя, слова выходили с трудом. – Скажи, что это всего лишь ужасный сон… Что это наказание за мои глупые выходки… Скажи, что я скоро проснусь! Скажи… что Женьши... Бао-эр, жив? Правда? Жив?

Ян Со погладил его по голове, ощущая, как дрожь сотрясает тело сына.

– Тише, тише… – прошептал он, пытаясь успокоить его. – Увы, дитя мое… Но… – он запнулся, подбирая слова, – может быть, тебя немного утешит то, что возможно, когда-нибудь он переродится.

– Но его жемчужина духа… – сквозь всхлипы проговорил Джинха. – Как он сможет переродиться без неё?!

– Я верю, что судьба найдет способ, – прошептал Ян Со.

Внезапно, Джинха затих. Его рыдания прекратились, и он резко отстранился, сбрасывая руки отца с плеч.

– Ты знал, что во мне таится Тьма? – задал он вопрос, смотря на отца похолодевшим взглядом.

Ян Со опустил свой взор в пол. Он не нашёл в себе сил что-либо сказать.

– Если знал... зачем? Хотел посмотреть, можно ли из демона выковать небожителя? – в его голосе слышалась обида, которую он тщательно пытался скрыть за маской презрения. – Или я был просто интересным экспонатом в твоей коллекции артефактов? И, если уж на то пошло… Твой ли я сын на самом деле?

Ян Со вздрогнул, как от удара кнутом.

– Я твой отец! – выдохнул он, вкладывая в эти слова всю любовь, которую он когда-либо испытывал к сыну. – Никто иной!

– Нет, – прошептал он, – Я не могу быть твоим сыном...я не твой сын...

Суд был скор. Совет Старейшин, безмолвный и непреклонный, вынес приговор: пожизненное заключение в одной из пещер Ледяной Бездны.

Джинха, закованный в магические путы, не чувствовал ничего, кроме ужаса. Он знал, что это не просто тюрьма, это могила для его души.

Ян Со, словно безумный, кидался к Старейшинам, взывал к авторитету, даже молил о милости Нефритового Императора. Но в ответ услышал лишь жестокую истину: напоминание о силе, дремлющей в его сыне, и о той страшной ответственности, которую Ян Со взял на себя, когда поклялся сдерживать тьму. И именно поэтому он был так же виновен косвенно в смерти послушника и еще двоих воинов.

Закованный в тяжелые, звенящие цепи, Джинха медленно шел к Небесным вратам через площадь, превратившуюся в арену позора.

Когда он проходил, увидел бывших товарищей, братьев по оружию, с которыми вместе постигал тайны Дао и искусство владения мечом. И сейчас в их глазах он видел лишь осуждение, презрение и страх. Они отворачивались, избегали его взгляда, у многих мелькал жест против нечисти, некоторые плевали под ноги или бросали гнилые овощи.

Последнее, что он увидел перед тем, как врата захлопнулись отца, стоящего в толпе, с глазами, полными слез. Но Джинху не тронули его слезы, он прошептал так тихо, что никто не услышал, кроме него самого:

– Если бы ты сказал… Мой друг был бы жив. И я не стал бы тем, кем ты так боялся увидеть.

Впереди пещеры Ледяной Бездны – мрачные и безжалостные холодные тюрьмы на краю света, куда отправляли самых опасных существ, что нельзя было уничтожить. Где-то в глубине его темницы уже ждали древние печати. Те самые, что Ян Со когда-то называл в шутку «слишком жестокими даже для демонов»… Теперь они ждали его сына.

«Если меня отправляют в Бездну … Значит, я в самом деле – чудовище. То самое, которое нельзя казнить. Нельзя отправить в Колодец Забвения. Только вечная темница. Похоронить и забыть.

Глава 6.2. Заточение и неожиданный визит.

В пещере, где воздух был пропитан холодом и тишиной, Джинха практически не шевелясь сидел на ледяном полу.

Сколько прошло дней, месяцев, лет? Он потерял счет времени, дни слились в бесконечную череду мук. Его единственными спутниками были звон цепей, да редкий стук капель воды, напоминавший о неумолимом течении вечности.

Волосы поседели, словно их запорошило снегом, от того что его ци была заблокирована. Одежда хоть и была цела, но лишилась своего белоснежного цвета. На запястьях образовались незаживающие раны от натирающих наручей. Но больнее всего была грызущая изнутри вина.

Он вновь и вновь вспоминал Бао Ся, названного брата, друга и соратника. Сжимал в окоченевших ладонях самый ценный подарок от него, с которым не расставался никогда – пояс с небесным львом.

Сколько раз он воспроизводил в голове сцену гибели друга? Сколько раз представлял: а что, если…?

Слезы катились по его щекам, и он чувствовал, как холодный воздух пещеры проникает в самую душу, вымораживая последние остатки тепла, оставляя лишь пустоту и горечь.

– Откуда взялась эта проклятая сила? – в который раз шептал Джинха смотря на свои руки.

– От матери… – раздался внезапно голос, пронзив тишину пещеры. – Это наследие ордена.

Джинха вздрогнул, с трудом подняв голову. В полумраке перед ним маячила огромная, расплывчатая фигура. Неужели кто-то проник сюда, обойдя все магические печати?

Раздался тихий щелчок, и над головой незнакомца вспыхнул маленький огненный шар, освещая пещеру. Джинха, отвыкший от света, зажмурился, а когда открыл глаза, отшатнулся, насколько позволяли цепи.

– Д-демон?! – вырвалось у него, а затем насмешливо добавил: – Вот как сходят с ума. Меня теперь навещают бесы из Диюйя.

– Ага, – с улыбкой ответил крупный мужчина с короткой стрижкой и маленькими рожками у линии волос. Он низко ему поклонился. – Разрешите представиться – Шию из ордена Поглотителей душ.

– Из Темных земель? Но к-как ты сюда попал?! – воскликнул Джинха, но потом махнул рукой, зазвенев цепями. – А, с чего я спрашиваю, ты же моя иллюзия.

– Самый что ни есть, настоящий, – сказал он, подходя ближе и кладя руку на его плечо, – Как хорошо, что ты нашелся, малыш. Твоя мать ждет тебя очень.Так что домой?

– Домой? Тянешь меня в преисподнюю? И как только попал сюда, наглец, как только узнал... – Джинха с яростью сбросил с себя когтистую лапу, потом с силой оттолкнул демона, цепи болезненно врезались в запястья. – Нет у меня матери! И не надо ко мне прикасаться! Я – небожитель! Во мне течет... текла ци божественной силы.

– Божественной? – засмеялся демон. – Или ты хотел сказать светлой? Но сейчас ее в тебе практически нет. Так что на счет того, что ты небесный, сильно сомневаюсь. Ты – наследие своей матери, сама тьма. Она бурлит в твоих венах, запечатанная талисманами святош, внутри кричит о свободе твой демон!

– Нет! Ты хочешь, чтобы я примкнул к вашему поганому ордену и окончательно пал во тьму!

– Да куда тебе уж падать, разве что в загробный мир, – фыркнул Шию.

– Убирайся, – проговорил Джинха – лучше умру, чем стану демоном.

– Ох, какие мы благородные… Аж скулы сводит, – демон закатил глаза. – Я, право, начинаю сомневаться, что ты сын Юн Юй. Но от тебя фонит силой клана, как от заброшенного погоста. А насчет нас… меньше верь сказкам, что тебе рассказывал твой сладенький папочка, небожители такие же, как и мы, да вот только возомнили себя лучше и важнее. А теперь посмотри на себя, чего ты добился, следуя их правилам? Киснешь тут, жалеешь себя, ну точно как папаша, – демон усмехнулся.

– Замолчи.

Демон закатил глаза, а затем громко вздохнул, демонстрируя свое показное разочарование. Он обошел Джинху, внимательно рассматривая его.

– Хм… Что-то душит твою тьму, не даёт ей вырваться… цепи, нет, один из подарочков папашки может?

Шию вскинул руку, и из его ладони потянулся густой чёрный дым. Джинха закашлялся, попытался отшатнуться, но мерзкий смог окутал его, словно саван. Он пытался отмахнуться, но тщетно, чернота пробралась даже в горло, сжимая его, мешая дышать. Судорожно схватившись за шею, Джинха нащупал под одеждой знакомый оберег.

Небольшой кулон в виде дракона, подарок отца. Этот амулет однажды спас его от когтей демона во время одного из заданий Мастера, оставив на камне тонкую трещину. Рассказать об этом отцу Джинха не успел, так как его в наказание сослали в смертную жизнь, а потом уже было поздно...

– Ха! Вот же оно! – Шию хищно ухмыльнулся и протянул руку к амулету, коснулся и взвыл от боли. — Тьфу! Чертовы небесные чары! – оскалился, и ухватился за шнурок.

Рывок. Шнурок порвался. Камень падая на пол, окончательно раскололся на двое, как будто обрывая связь с отцом.

– Ублюдок! – сжав кулаки, Джинха бросился на него, но тут же отшатнулся назад, споткнувшись о цепи. В груди зажглась адская боль. Будто кто-то вывернул ему все жилы. Он рухнул на колени, захлебываясь темной энергией, которая хлестала по венам, ломая его изнутри. В глазах потемнело, в ушах громко застучал пульс.

Шию же глядя на корчившегося Джинху, рассмеялся.

– Ну что, Мин Ё? Чувствуешь, наконец, свою силу?

Глава 6.3. Кровь гуще воды

– Я вернулся! – знакомый голос раздался в ледяной пустоте пещеры. – Ты рад? Еле прорвался, каждый проход усыпали печатями, как рисом на свадьбе!

Демон увидел ржавые и сломанные оковы, что валялись неподалеку. Улыбнулся довольно, значит в мальчишке намного больше силы, чем предполагалось. Разрушить цепи, блокирующие ци не каждому под силу.

Джинха сидел на камне покрытом инеем, в позе лотоса, не шевелясь. Приоткрыл лишь один глаз, бросил безучастный взгляд на потрепанного демона, царапины на его предплечьях, порванный халат, следы копоти на лице, и вновь закрыл.

– Малыш, хватит изображать просветленного! – Шию щелкнул пальцами перед его лицом. – Вставай, уходим. Пока ты тут медитируешь, наш дворец раздербанивают по бревнышку!

– Сгинь! – тихо ответил юноша.

– Я прорвал три круга небесной охраны, перебил несколько стражей, и все ради твоей милой рожицы. А ты мне заявляешь… грх... хотел по хорошему...

Демон не закончил. Вместо этого резко наклонился, схватил Джинху за пояс и швырнул его через плечо.

– Верни на место! – голос Джинхи вспыхнул яростью, но ударившая в демона змейка темной ци лишь заставила Шию поежиться.

– Ой, как больно-то! – демон фальшиво зарыдал, затем шлепнул Джинху по спине. – Даже не пытайся, на мне защита.

Шию бросил талисман, что сгорел в полете, и их окутал черный туман. Мгновение, и демон швырнул его на пол у входа в здание.

Джинха поднялся и огляделся вокруг. Разрушения вокруг говорили, что здесь недавно была битва. Сад за перекошенным забором выглядел выжженным, без единого живого листа, словно из него выжали до капли жизнь. Небо над головой нависало свинцовыми тучами и казалось вот-вот хлынет дождь.

Хотелось сбежать, так как от этого места веяло могильным холодом. Он просачивался под одежду, вползал под кожу, сжимая сердце леденящими пальцами, но он остался стоять. Спокойно. Вдох. Выдох.

Джинха расправил плечи, поднял подбородок и посмотрел прямо в глаза Шию с презрением. Как смотрят на грязь под ногами.

– Веди, – холодно бросил он.

Но едва они сделали несколько шагов, как из тени выступила фигура. Это была снежная лиса, за ее спиной красовались пять пушистых хвостов, грациозно покачивающихся в такт ее движениям.

– Мин Ё… – ее пальцы потянулись к его щеке.

Джинха отшатнулся. Резко, с ярко выраженным отвращением. Слишком много лет проповедей, он слушал от своих учителей о грязных демонах.

– Хаян, – произнес Шию, становясь между ними, – давай не спешить. Он пока еще… наполовину светлячок. Не пугай дитя с порога.

Лиса усмехнулась, но не весело. В глазах на мгновение промелькнула боль, будто кто-то незримо дернул за ниточку старого воспоминания.

– Ох, уж эти небожители... – прошептала она, и ее голос стал тише, чуть осипшим. – Ладно...

На мгновение она отвела взгляд в сторону, будто собираясь с мыслями. И только потом выдохнула – совсем уже тихо, почти с грустью:

– Пойдем к Юн.

Вскоре они добрались до опочивальни, где, казалось, собрался весь орден. Такое количество демонов в одном месте заставило Джинху нервно сглотнуть. Их взгляды прожигали его, смесь презрения, скепсиса и нескрываемого враждебного любопытства. Небесный – наследник? Что за шутка?

Но стоило Джинхе перевести взгляд на ложе, как все остальные лица тотчас померкли. Там лежала женщина. Ее тело казалось слишком хрупким, почти прозрачным. Левая рука черная от яда, раздутая, покрытая трещинами. Губы пересохли, на них запеклась кровь, а бинты на животе и плече говорили о долгой и мучительной борьбе.

Джинха смотрел, не веря глазам. Это... его мать? Она совсем не походила на демоницу, как их описывали учителя.

– Юн, я нашел его, там, где было сказано в письме, и артефакты сработали идеально, – тихо произнес Шию, наклоняясь к ее лицу. – Твой сын вернулся.

Женщина приоткрыла глаза. Когда взгляд наткнулся на Джинху, в ее глазах вспыхнуло все: боль, ярость, тоска, любовь, ненависть, прощение и осуждение.

– Мин Ё… – прошептала она, и губы дрогнули в слабой усмешке. – Так похож. Даже слишком…

– Я Джинха, – ответил он, опуская взгляд. Не знал, почему так сказал. Просто… не хотел, чтобы она называла его этим чужим именем.

– Джин Ха… – повторила она чуть горько. – "Золотое сияние". Как по-небесному, – в глазах вспыхнула тень гнева. – Этот гадкий Небесный, посмевший украсть у меня... мою плоть...

Она закашлялась. Хаян, встревоженно шагнула вперед, попытался положить ладонь ей на плечо:

– Юн, побереги силы. Ты увидела его, теперь дай себе…

– Каждый вздох подарок! – ее вдруг пронзительный голос заставил всех вздрогнуть. Худые пальцы вцепились в покрывало. – Яд Золотого лотоса уже в моих легких и сердце. Даже твоя целебная сила не помогла. Как ты думаешь, сколько у меня осталось? Час? Два?

Ее взгляд, внезапно обострившийся, устремился к Джинха:

– Ты останешься… Мин Ё?

Шию слегка подтолкнул его в бок, Джинха просто кивнул в ответ, чувствуя, как в груди нарастает ком, который никак не удается проглотить.

6.4. Восхождение

На погребении матери Джинха чувствовал на себе груз презрительных взглядов. Шепот демонов за спиной резал слух, словно лезвие:

«Новый Владыка даже церемонию провести не смог – стоял как деревянный идол!».

«Сдюжит ли этот сопляк, если снова случится нападение?».

После похорон он заперся в павильоне (1), который раньше, как оказалось, принадлежал его младшему брату, чья жизнь была прервана тем же ядом, что и мать. Ядом что разъедает телесную оболочку даже бессмертного демона.

Он не выходил из комнаты, проводя время в тишине и раздумьях, погружаясь в мрачные мысли о том, как в одно мгновение жизнь может измениться. Еще две луны назад он был пленником, а теперь… целый Владыка предела, с бременем ответственности, которое гнуло его к земле.

Он ни разу за это время не взывал к темной ци, не желая использовать силу, которая могла бы изменить его. Он не знал, как вести людей, когда сам не был уверен в себе и стоял на распутье.

Однажды, гулкий смех за стеной, как удар плети, вырвал его из транса. Голоса стражников были слышны отчетливо:

– Наш «Бай-мяо Цзюнь» (2) даже носа не показывает. Сидит как черепаха в панцире.

– Тьфу. Покойный Юн Ра в гробу переворачивается, паршивец его опочивальнь еще и занял!

Джинха замер, сжимая кулаки, пока оскорбления словно раскаленные иглы вонзались в его гордость.

Внезапно громовой удар боевого гонга потряс стены. Раздался взрыв криков: «Чжань-шэ атакают! К оружию!».

— Вэй! Опять?! Бежим на защиту.

— А как же Белый кот?

— Чем он поможет? Он наверное и меч даже не умеет держать.

Джинха почувствовал, как неприятно сжалось у него в груди. Не умеет держать меч? Сейчас он покажет...

Развернувшись, он шагнул к стойке с оружием. Его рука сама нашла клинок – стальной, узкий, без украшений. Двери распахнулись с грохотом. Джинха окинул взглядом двор: слуги бились за свои жизни в углах; стражники отступали под натиском; огромные, поросячьего вида чудовища, чжань-шэ, уже выпотрошили несколько тел. Их было много. Очень много.

Предвкушающее чувство битвы и ярость, охватилм его. Темная ци, словно почувствовав кровь, возгорелась в груди, но он сдержал ее пока.

У самых ворот Джинха заметил молодого воина, окруженный пятью монстрами. Меч в его руках дрожал, но он не отступал. Он ринулся сквозь строй, рубанул одного, потом второго.

– Повелитель?! – удивленно воскликнул юноша, узнав его.

– Не отвлекайся! – рявкнул Джинха, прикрывая его спину. – И клинок держи крепче.

Битва закружилась. Джинха сражался молча, хладнокровно, без лишних движений. Один удар – один труп. Но их было слишком много.

– Их не убавляется! – выдохнул юноша, отступая к стене.

– Держись! – приказал Джинха, хотя сам уже задыхался от усталости.

Внезапно один из монстров, более крупный, чем остальные, прорвался к ним и, нанеся удар когтями, ранил юношу. Тот вскрикнул от боли, когда острие когтя пронзило его плечо, оставляя глубокую рваную рану.

– Р-разорву… – заорал Джинха и ринулся в атаку, но удар отбили. Когти чудовища сомкнулись у него на шее, поднимая в воздух.

– Фу… от тебя воняет святостью, – прошипело чудовище. – Сейчас выбью ее из тебя.

– Не сегодня, – прохрипел Джинха. В груди взыграла темная ци. На этот раз, он не стал сопротивляться.

Шию, бежавший на помощь, застыл. Перед ним происходило нечто невозможное: тело Владыки выгнулось в конвульсиях, кожа почернела, на лбу прорезались рога, в ладонях заплясали фиолетовые искры.

А затем черные волны тьмы, как дыхание самого Диюйя, вырвались из его рук. Тьма, что уносила жизни врагов, но обходила своих.

— Мин Ё… ты и впрямь сын культа, – пробормотал Шию, глядя с трепетом. – Юн Юй гордилась бы тобой.

Все было словно во сне, в кошмарном танце смерти. Он крушил и ломал, не чувствуя боли и усталости, словно темная сила подпитывала его, делая неуязвимым. Применив технику «Благословение света», крайнюю меру небесных воинов, почувствовал как его силы закончились. Магия иссякла, и он рухнул на землю, истощенный и обессиленный, а сознание померкло, погружая его в беспамятство.

Когда Джинха пришел в себя, над ним склонились встревоженные лица служанок, юноша с перебинтованым плечом, с которым они дрались спина к спине и Шию. Он попытался сесть, но обжигающая боль пронзила тело.

– Атака отбита? – прохрипел он. – Раненым… мак… маковый отвар… бинты…

– Успокойся, Владыка, – мягко сказал Шию. – Раненым помогают, мертвых похоронили. Все под контролем.

– Сколько же я провалялся, если успели похоронить? – нахмурившись спросил Джинха.

– Три дня, похоже, ты малец совместил светлую технику с темной ци. Но зато каков эффект! Эти свиньи попадали, как подкошенные, в радиусе двух чжанов (3), – ответил Шию, разворачивая платок с темными жемчужинами. – Духи чжань-шэ. Раздать отличившимся?

6.5. Путь, осыпанный пеплом

Темные земли лихорадило. Власть переходила из рук в руки, старые союзы рушились, и на пепелище рождались новые. Трое из девяти Лордов влиятельнейших Доменов уже познали холод Забвения, уступив дорогу тем, кто сильнее и беспощаднее. Племена исчезали в пламени битв и их земли становились пепелищем.

И в этом хаосе Джинха больше не прятался, не позволил себе быть дичью, за которой охотились. Вместо этого он стал бурей, сметавшей все на своем пути. Его орден из загнанных в угол превратился в наводящее страх воинство, а его земли расширились вдвое.

Оставшиеся в живых лорды, перепуганные и желающие выжить в этом хаосе, пытались угодить новому, набирающему силу Четвертому Лорду – Юн Мин Ё.

Они присылали ему богатые дары: горы золота и драгоценных камней, редкие артефакты, могущественные свитки с заклинаниями… И дочерей, юных, прекрасных, обученных соблазнять и плести интриги. Каждая надеялась проникнуть в его покои, стать его женой, наложницей, а главное, орудием влияния.

Но он был слишком поглощен войной, слишком занят защитой своего клана, чтобы думать о цветках, что появлялись в его саду. Да и сердце его было занято, чтобы обращать свой взор на других женщин.

Слухи о растущем могуществе Юн Мин Ё достигли ушей самого Темноликого – Императора Диюйя. Владыка забеспокоился о нарушении баланса и равновесия сил в Подземном царстве и о том, не станет ли этот выскочка угрозой его трону.

– Четвертый поглощает земли, как ненасытная саранча, – прошипел Темный Император. – Семь малых кланов стерты с лица земли. Три вассальных рода склонили головы. Неужели он метит на мой трон?

Рядом стоял Девятый Лорд – высокий, сухопарый, с лицом, скрытым за серебряной маской. В отличие от остальных советников, он не трепетал перед гневом Повелителя Преисподней.

– Юн Мин Ё не угроза трону. Он защищает то, что считает своим.

– Он считает своим половину моих земель! – громыхнул император, так что обсидиановые колонны задрожали.

– Ваше Высочество, приструните Пятого и Второго Лорда, и тогда все прекратится. А также орден Пурпурных Змей, – чуть ли не прошипел Девятый Лорд, – и я буду на его стороне в любом случае, вы же знаете, что он мой сын? – заявил он чуть громче, чтобы это услышали все, кто стоял рядом.

Лгать Императору было равносильно самоубийству, но слухи о светлой части Юн Мин Ё должны были быть развеяны раз и навсегда. И он так напоминал ему... Юн Ра...

Тишина повисла, густая, как смола. Император знал о его тайном браке с Четвертой Владычицей, и поверил ему. Но лишь до тех пор, пока Четвертый Лорд будет знать свое место, о чем и было сказано.

Змеи, в чьих жилах вместо крови струился яд, плели интриги, распускали гнусные слухи, подстраивали ловушки. Джинха привык к этому, как к неизбежному злу, но не понимал, что ими двигало. Каковы были причины ненависти к его ордену. Но даже самая острая сталь не могла защитить от самого болезненного удара, который сразил его в самое сердце. Смерть Соин и их еще не рожденного ребенка.

Он так тщательно готовился стать отцом, заказал колыбель, принес в покои Соин игрушечного деревянного дракона, который должен был охранять их малыша. Мечтал что будет учить его лично, как держать меч. А теперь эта проклятая колыбель стояла пустой, напоминая о предательском ударе судьбы.

Брачные одежды, расшитые золотыми фениксами, так и остались лежать в сундуке на самом дне. Вместо свадебного венца – гроб. Вместо первого крика ребенка – предсмертный хрип любимой. И вечный холод в груди, который не мог растопить даже самый яростный гнев.

После этого в его сердце поселилась лишь жажда мести. Тьма с каждым днем всё больше поглощала его. Жестокость, холодный расчет и безжалостность стали его новыми друзьями. Свет угасал, оставляя за собой лишь пустоту. Он найдет виновника и вырежит весь его род. И если ради этого ему придется окончательно пасть во тьму, чтож, так тому и быть.

Чтобы достичь большего, он оттачивал свои навыки до совершенства. Изучал темные искусства, погружаясь в опасные знания, читал древние свитки, написанные кровью и пропитанные проклятиями, экспериментировал с демонической энергией, рискуя потерять контроль. Он тренировался до изнеможения, не жалея сил и времени. Меч, боевые искусства, тайны тёмной ци – всё было направлено на достижение вершин мастерства, на то, чтобы стать сильнее, чем его враги.

Но ночами, когда все замирало, приходили сомнения. Он смотрел в потолок и думал: остался ли в нем хоть отблеск света? Не потерял ли он себя окончательно? Не превратился ли в того монстра, с которым боролся? Осталось ли в нем что-то светлое, или тьма поглотила его безвозвратно?

Ну, вот и закончили с мини-историей о жизни демона.

Глава 7. Красная нить пришла в движение

21-й день третьего месяца, год Землянного Тигра

Говорят, весна – время любви и расцвета. Для меня, весна – это время обострения материнской паранойи! Не иначе, как духи ее покусали! Ну как еще объяснить ее маниакальную тягу к провидцам?

«Дочка, я хочу узнать точно твою судьбу, до того как явишься во дворец на последний этап», – твердила матушка, таская меня по гадалкам.

Кстати, я писала об этом или нет? Меня уже в дворцовые списки отбора наложниц внесли, не смотря на то, что я «залежалый товар». Я даже не прошла предварительный отбор из тысячи и тысячи девушек (спасибо, батюшка тебе за такой «подарок судьбы», и нет прощения дядюшке-предателю, что служит в Запретном дворце, где этот гад дал взятку чиновнику, что составлял списки тех, что прошли).

Продолжим про походы к этим шарлатанам, которые уже сидят у меня в печенке. Не отказываюсь, так как не хочу расстраивать маменьку, ибо люблю ее безмерно, да и сердечко у нее слабенькое.

Так вот. Прошлая провидица уверяла, что видит меня в рясах монахини (абсурд, но, учитывая складывающуюся ситуацию, недалеко от истины), та, что перед ней, клялась, что у меня будет тройня от самого императора (отвратительная перспектива – император старее гор, что виднеются вдали, если только это не молодой принц, но говорят он ужасен. В общем, оба случая меня не устраивают), а сегодняшняя... просто нет слов.

Добирались целый час. Приехали, смотрю – покосившаяся лачуга, которая выглядела так, будто ее построили пьяные гоблины. Внутри пахло так, что у меня глаза заслезились. Смесь приторных благовоний, полыни и чего-то еще, подозреваю, то что раньше прыгало и квакало или бегало и пищало.

Мы уселись на чистые циновки. У меня чуть сердце не стало, когда матушка высыпала ей в чашу столько серебра, что на это можно было купить с десяток свитков и трактатов по демонологии и борьбы с ними, или любовные романы – признаюсь, увлеклась недавно. Да и какая девушка не мечтает об истинной любви.

Дальше эта женщина достала веер и стала им махать, закатывая глаза, как будто у неё сейчас начнется припадок.

– Императрица!!! – вдруг гаркнула она, хлопнув веером по столу.

Матушка ахнула. А я, если б стояла, точно бы упала.

Вот же, думаю, врунья! Теперь матушка понесет это по всему двору, а когда я нарочно провалю отбор (потому что, боги, да кто захочет быть одной из сотен наложниц? Да и талия до сих пор так и не вписалась в стандарты), мне еще и стыдиться придется.

Хотела уже уйти, но тут эта провидица хвать меня за ногу! И тянет что-то невидимое. Потом слышу – ТИНЬК! Как будто задели струну цитры .

– Слышишь? – шепчет эта врунья. – Это твои Красные нити… Две… Но какая из них истинная?

Вырвала ногу от ее цепких рук и к выходу. Надоело.

Но тут гадалка мне как крикнет в спину:

– Коль не желаешь быть императрицей, повстречай мо[1]!.

Ну все. Теперь у меня мурашки по спине, но я тогда лишь хмыкнула и вышла на солнечный свет.

Встретится с мо? Ха. Боюсь будет еще хуже, как с отбором. Вот сейчас, я думаю, что с сынком Министра Финансов, можно было договорится. Сковородкой по лбу хрясь, и был бы шелковым, а вот с наследным принцем такого не провернешь, в миг голова с плеч полетит.

Но если я смогу уйти от унылой жизни в террариуме… Интересно, где мне найти этого демона? В лесу? В горах? Или они сами приходят, если… позвать?

[1] Мо – демоны ада.

* * *

Джинха шагал по тропе, и к ужасу любого, кто его знал, тихо напевал:

– Кто там с дыркой от стрелы?

Чимэй(1)?! Ох, гоблин не кряхти.

Хоть во Тьме, ты скройся сто раз –

Я найду и пронжу твой ничтожный глаз!

Чтоб не лез, глупец, куда не просят зря-а-а!

Мрачный Повелитель ордена «Поглотителей душ», распевающий дурацкие песенки? Невозможно представить.

Шорох. Джинха, не раздумывая, метнул нож, который держал в руке.

– Г-господи-ин!

– Чэн, какого гоблина, ты таскаешься за мной? – Джинха тяжко вздохнул, опека Ши Чэна порой доводила до белого каления.

– Джинха-лан, вы опять не предупредили о своем уходе, – подходя ближе, укоризненно сказал Ши Чэн, – как вы можете подвергать себя опасности оставаясь в такое время без охраны, вам мало покушений?

– Побыть одному, хоть раз можно? Но если уж ты здесь, не мешайся, – Джинха скривился, подходя к лежащему покрытому слизью телу. – И нож пойди и верни, балда!

Ши Чэн, тяжело вздохнув, попытался вытащить нож, ушедший в дерево по самую рукоять.

– Такие вылазки привлекают ненужное внимание! Тем более утром, – пробормотал Ши Чэн, вытаскивая нож и оглядываясь по сторонам.

Джинха пожал плечами.

– Никто не запрещает появляться в мире смертных, когда вздумается.

Глава 8. Цветок, что смеётся в лицо фениксу

Вереница платьев и тканей, выбранных матушкой, нагоняла на Янвэй зевоту. В этот день ей было не до покупок, ведь повод был совсем невесёлым. Ёкаев отбор, чтоб он провалился! Отцу ещё больше понравилась идея отправить дочь в "террариум со змеями” после предсказания шаманки. Еще и угрожал, чтобы не опозорила семью Ван перед будущим императором.

– Надоело, – Янвэй зевнула, отбрасывая шарф. – Матушка, выберите без меня. Я умру без новой книги! Тут шанс выпал выбраться с вами! Хочу в лавку «Свитки мудрости» наведаться.

– Опять свои книги про нечисть будешь брать? – пробормотала госпожа Ван, стоя перед выбором, какого цвета взять шелк, – Отец их все равно все сожжет.

– Что вы, матушка! Возьму “Тан люй шу и” (1), чтобы знать, что мне можно делать, а что не совсем, – невинно хлопая ресницами, ответила Янвэй.

– Хорошо, только возьми Дуна, пусть сопровождает. И не задерживайся, нас еще швея ждет.

Янвэй выскользнула из лавки, потирая руки в предвкушении. Радость даже не портил охранник Дун, что краснел при каждом её слове.

Улица встретила суматохой: орущие дети, лавочники предлагающие свой товар, зазывалы с громкими криками. Янвэй, не выдержав, купила танхулу (2), пусть хоть немного скрасит предстоящий кошмар под названием «отбор в курятник для главного петуха», то есть феникса.

– Держи, – сунула она сладость в который раз покрасневшему Дуну.

– Возьми, не упрямься! – приказала Янвэй, зная что тот любит сладости, да только нет возможности их поесть.

– Н-но, г-госпожа, мне нельзя… во время службы… – заикаясь, пробормотал Дун, но сладость уже была в его руке.

– Ну и что? Будешь слабым от голода и не сможешь меня защитить, когда на меня нападет… эээ… какая-то демонюка.

Дун послушно взял и откусил кусочек, чуть не подавившись.

Когда они подошли к лавке, Дун хотел уж сунуться за ней, но Янвэй жестом остановила его.

– Не мешай! – шикнула она. – Тут и без тебя тесно.

Оставшись у входа, Дун продолжал краснеть, нервно доедая танхулу и озираться по сторонам, словно ожидая нападения целой армии книжных червей.

Лавка с книгами встретила её прохладной тенью. Продавец, старый знакомый, кивнул на полку новинок, спрятанную за основным стеллажом. Янвэй, нырнув в полумрак комнаты, потянулась за трактатом «1001 способ убийства, пока враг смотрит на вашу грудь».

«Пригодится», – мысленно похвалила себя Янвэй, зажимая под мышкой трактат. Её пальцы уже тянулись к скучному «Тан люй шу и» для прикрытия, когда произошло неизбежное: тяжелый фолиант сорвался с верхней полки, потянув за собой остальные книги.

– Ой! – только и успела выкрикнуть Янвэй.

Кто-то подхватил её за талию, провернув в воздухе. Книги грохнулись туда, где она секунду назад стояла.

– Осторожнее, фея! – выдохнул мужской голос ей в лицо.

Янвэй не успела прийти в себя, как вдруг его палец коснулся ее щеки. Она возмутилась и резко оттолкнула нахала.

– Что вы себе позволяете?

– Не хотите для начала сказать, спасибо? – произнёс он, приподнимая одну бровь.

Янвэй пригляделась. С виду обычный студент: простоватый наряд, растрёпанные волосы, дешёвая шляпа. Но вот осанка… Слишком гордая для бедняка. И взгляд оценивающий, как у ростовщика.

«Ну конечно, – мысленно фыркнула Янвэй, – или скрывающийся чиновник, или перепивший студент перед экзаменами. Второе вероятнее, их в эти дни больше, чем тараканов в дешёвой харчевне».

Закатывая глаза, она исполнила идеальный церемониальный поклон:

– Благодарю вас, достойнейший муж, за спасение от внезапного покушения книг на моё драгоценное тело, – затем резко выпрямилась. – Но если пальцы чешутся – идите горох щипать!

– Я всего лишь убрал кусочек карамели, – ухмыльнулся он, наклоняясь так, что их лица едва не соприкасались. – Если вас это так оскорбило, то как я смогу загладить вину?

Янвэй презрительно хмыкнув, нагнулась за упавшими фолиантами и вытащила две книги.

– Загладить? – язвительно протянула она. – Тогда оплатите мои покупки. Если, конечно, мелочи в кошельке хватит.

– С удовольствием, – усмехнулся нахал. – А вы взамен дадите совет, что почитать увлекательного?

Она резко раскрыла сначала тонкую книжицу и перевернула страницу, потом ещё одну, стараясь не замечать как воин «допрашивал» пленницу в 69-й позиции и «Штурм крепости» больше напоминающий оргию.

– И-интересная… боевая тактика, – голос Янвэй предательски дрогнул.

– Особенно «допросный» приём, – наглец внезапно оказался за её плечом, тыча пальцем в особо откровенную гравюру.

Книга захлопнулась, едва не отхватив ему фалангу.

– И что, госпожа, порекомендует ее? – усмехнулся наглец.

– Нет, – отрезала Янвэй. – Там одни картинки, а толковых советов нет. Вам бы почитать что-нибудь вроде «Как не совать свои грязные пальцы к чужому рту, иначе можно остаться без оных».

– Я визуал, – сверкнул он зубами. – Да и практика лучше теории.

Глава 9. "Любимец небес"

Наследный принц Поднебесья, Чжао Лань Фэн, замер над кипой документов. Половину утра он провел, разбирая доклады из провинций. Бам! Свиток с налоговыми отчетами полетел на пол.

– Проклятая бюрократия! Неужели матушка думает, меня волнует, сколько серебра выжали из крестьян в провинции Лянчжоу?

Евнух замер у дверей, стараясь слиться с позолоченной ширмой.

– Ваше высочество… может, перерыв? – голос слуги дрожал, как тростник на ветру.

Лань Фэн медленно повернулся.

– Первый разумный совет за день. Подойди.

Лань Фэн достал из шёлкового мешочка крупную жемчужину, что светилась внутри светом и с улыбкой показал евнуху.

– Что скажешь?

– Красивая… безделушка, – заикаясь, пробормотал слуга.

– С тех пор как она у меня… – принц повертел жемчужину перед носом, – мне улыбается удача. Даже матушка сегодня не доставала. И дождь, – кивок в сторону затянутого тучами окна, – вовремя пошел. Меньше голодных ртов, меньше бунта.

– Случайное совпадение, ваше высочество! – евнух побледнел. – Не стоит приписывать камню…

– А если это дар небожителей? – перебил Лань Фэн, наблюдая, как слуга сжимается от одной мысли о сверхъестественном.

В отражении жемчужины принц увидел собственное лицо, и вдруг вспомнил девицу из книжной лавки. «Читайте правильные книги!». А сама то, утащила похабный фолиант про ночные осады.

– Я так и не узнал ее имени, – слова сорвались с губ прежде, чем он осознал это.

– Чь… чье имя, ваше высочество?

Но Лань Фэн уже не слушал. В груди странно сжалось, не гнев, не раздражение… Что-то новое.

Найду. Накажу за дерзость. Или нет... Посмотрим.

Наследный принц сидел у пруда, под крышей беседки и методично бросал камешки в воду.

– Ваше высочество… – голос слуги растворился в шуме дождя. – Вдовствующая Императрица прибыла.

Лань Фэн сделал еще три броска, прежде чем обернуться.

– Мой драгоценный, вас никак не поймать, я давно хотела побеседовать об последнем этапе отбора.

– Мне нет до этого дела, смотреть не на что!

– Снова за свое! – прошипела императрица, не сдержавшись, – Отбор – это не глядeлки на девок, а возможность укрепить власть нужными союзами. Или забыл позор, когда пришлось выносить из твоего павильона нескольких наложниц отца?

Лицо принца исказилось.

«Вечно попрекает прошлым! Достала. Подумаешь, заигрался чутка».

– Как трогательно вы заботитесь о моей репутации, – выплюнул он, заставляя себя улыбнуться.

Но внезапно, мысль.Та самая дерзкая девица из книжной лавки. Он ведь не поленился узнать о ней больше – и, о чудо, она оказалась в списках кандидаток! Внезапно серая пелена дворцовой рутины заиграла новыми, куда более интересными красками.

– Простите мое легкомыслие, дорогая матушка, – голос принца смягчился. – Вы правы, конечно. Но не могли бы вы… пообещать мне, что одну наложницу я смогу выбрать сам?

Глава 10. Призрачный аромат вишни

Уже пятую луну (1) подряд Джинху посещал этот проклятый сон. Озеро, тихий шелест водопада, и он… обнаженный, словно для глумления, стоял по бедра в воде. Теплые струи ласкали кожу, усиливая жар, разливающийся по телу.

Проклятье. Он игнорировал наложниц уже слишком долго, и теперь тело мстило ему? Или будто дух похоти прокрался в самое святое: в его сны. Но, с другой стороны, эти сны хоть и были раздражающими, но это лучше, чем постоянные кошмары, где он... терял их.

На берегу, словно мираж, возникла она. Маленькая, но утонченная, словно фарфоровая статуэтка. Ее фигура просвечивала сквозь полупрозрачное шёлковое платье, то открывая изящный изгиб бедра, то скрывая соблазнительную линию талии. Ветер играл с подолом, обнажая стройные лодыжки, перехваченные тонкими красными шнурками словно драгоценный свиток. Лицо скрывала коварная вуаль, дразня и не давая ему разглядеть лик.

Сначала он игнорировал эти видения, испытывая лишь холодное раздражение, зачем ему эти пустые фантазии? Он отворачивался, пытался выйти из воды, а она пугалась и убегала в туман. Но с каждым разом расстояние между ними сокращалось, как будто кто-то насильно их хотел сблизить. И тело начало предательски реагировать, кровь ударяла в виски, а затем текла ниже… Слишком явно, отчего он пытался скрыться ещё глубже под воду.

Теперь она просто стояла там, едва не касаясь воды кончиками пальцев ног, и смотрела.

– Подойди… – прохрипел он, протягивая руку, не смея выйти из озера. Да вот только кристально прозрачная вода в этот раз все равно ничего не скрывала.

Девушка лишь фыркнула, вскинув голову вверх, смущаясь от его обнаженного вида.

– Ну уж нет. Я не из тех, кто бросается в объятия к незнакомым мужчинам, особенно если они забыли надеть штаны.

– Я могу заставить тебя, – голос его стал тише, но опаснее.

– Ха. Попробуй. Но для начала из воды выйди. Бесстыдник!

– Думаешь не выйду?

– Ну пару раз ты пытался, да вот только не вышло, – и она бросила все же взгляд на него, от чего он повернулся боком, как будто смущался перед ней как желторотый юнец.

– Ты смеешься надо мной? – выдохнул он скрестив руки у паха.

– Лишь чуть-чуть, – и ее взгляд, полный дерзости свел его с ума.

Наплевав на все невидимые границы и нелепые правила этого сна, он рванул к этой манящей насмешнице. Почти дотянулся… но сон прервался. Как всегда, оставляя его со жгучим желанием и неудовлетворенностью.

Джинха сжимал шелковые простыни, представляя, как это впиться пальцами не в ткань, а в ее бедра. Как сорвать этот проклятый шёлк с ее тела. Как заставить ее стонать, а не смеяться.

Но самое отвратительное, он чувствовал каждый раз все острее. Её аромат сладкой вишни, её голос, даже то, как вуаль трепетала на ее груди с каждым вдохом…

Он все больше убеждался, что кто-то играет с ним. Например, Мэн Лянь, один из божков Сновидений, который, решил добавить перца в его пресные будни. Наверняка его работа.

Нужно срочно найти артефакты, отваживающие даже божественных шутников! А то взяли моду, то нити повязать непонятно с кем, то сны насылать с дерзкой девчонкой.

* * *

Владыка Четвертого предела сидел за столом, потирая виски, когда к нему подошел Ши Чэн с еще ворохом докладов.

Помощник удивлённо осмотрел стол, где гора свитков и документов была так и не разобрана.

– Джинха-лан, не заболели вы часом? Это на вас не похоже!

– Нет! – рявкнул Джинха, затем чуть смягчился. – Странные сны… достали.

– Странные? А-а-а, – Ши Чэн хитро улыбнувшись, подошёл ближе, наклонился, и прошептал заговорщически: – Может, вам нужна наложница, чтобы дурь всякая в голову не лезла во время работы?

– Ты опять за свое? – бросил Джинха и взяв нефритовую печать, с громким стуком подтвердил документ, даже не прочитав его.

– Говорят, лисицы знают толк как ублажить мужчину, хотите я матушке скажу, чтобы она выбрала верную и достойную, – не унимался Ши Чэн.

Печать замерла над очередным документом и затем снова опустилась с громким стуком. Упоминание о лисицах слишком явно напомнило о Соин. Ши Чэн тут же стушевался:

– Простите, – пробормотал он, голос его стал тише и грустнее. – Я не хотел… напомнить вам о ней…

– Просто заткнись, – процедил Джинха.

– Я о вашем мужском здоровье беспокоюсь!

Джинха поморщился.

– Кстати, Небесная канцелярия Судеб… что там? – напомнил он помощнику, – почему так долго нет ответа?

– Думаю, они не хотят рассматривать прошение от демона.

– Ащь, – прошипел Джинха. – Значит, придется наведаться самому.

– Вы что, вам путь туда теперь навсегда закрыт! Если попадетесь, сразу же вернут в ледяную темницу. И Небесный император до сих пор на вас в гневе из-за украденного меча, – и Ши Чэн нарочно громко затянул, – Господи-и-н! На кого вы нас оставите!

– Перестань! Во-первых, клинок мой и я его не крал. Во-вторых, я просто хочу узнать, кто там такой умный нашелся! Разорву на месте, – прошипел Джинха, сжимая кисть для письма с такой силой, что та треснула. Он бросил ее на стол и ударил кулаком по поверхности, отчего нефритовые чернильницы подпрыгнули. – И этот проклятый сон меня доконает скоро...

10.1

Над большой деревянной бадьей поднимался легкий пар. Лепестки бергамота покачивались на поверхности воды. Джинха раздраженно смахнул их в сторону. Кто-то опять игнорировал его прямое указание, чтобы при купании не бросать всякую дрянь.

Облокотившись о бортик, он позволил теплу прогнать въевшийся в кости вечный холод. Полуприкрытые глаза скользили по темным стенам купальни. Расслабиться и перестать думать обо всем, особенно о незнакомке из снов.

Сквозь дрему он почувствовал нежные прикосновения. Кто-то осторожно перебирал его волосы, спускаясь ниже и массируя напряженные плечи. При иных обстоятельствах он бы расслабился, но после шести попыток покушений за последний месяц, бдительность стала второй натурой.

Резкий рывок и Джинха увлек нарушителя покоя в воду. Когти удлинились, готовые разорвать глотку.

Вуаль!? Серый гоблин, эта дерзкая дева из мира грез уже начала ему мерещиться наяву.

– Откуда ты тут взялась? – спросил он раздраженно.

– П-простите, господин. – прошептала девушка. – Я, Сун Фуй. Наложница пятого ранга. Меня прислали развеять ваши тревоги.

Джинха на миг смягчился. Развеять тревоги, значит… да и ци давно уж пора восполнить, сколько можно игнорировать.

Он смахнул воду с лица, отбросив прилипшие к коже лепестки. Один жест и влажная ткань соскользнула с плеч наложницы. Притянул ближе. Зажмурился, представляя дерзкую девицу из сна.

Невесомые касания скользили по коже, разжигая медленный огонь. Чужие губы прильнули к его шее, вызывая мурашки по спине. Но что-то не давало покоя. Где-то в глубине сознания настойчиво зудела тревога.

Резко распахнув глаза, Джинха увидел зрачки девушки. Длинные вертикальные щели. Змеи. И наверняка ненавистные Пурпурные!

Отшатнувшись, он столкнул наложницу с коленей и отбросил в сторону. Ненависть вскипела в крови. Они все-таки пролезли! В его дом!

– Змеиное отродье! – прорычал он, вставая из купели.

Под его взглядом Сун Фуй вжалась в спинку бортика купели, пытаясь прикрыть грудь руками.

– Вон! – приказ прозвучал как удар хлыста. – Убрать ее! Сейчас же! Или я лично распотрошу эту змею здесь и пущу яд на настойки!

Появившиеся словно из ниоткуда служанки подхватили дрожащую наложницу и поволокли к выходу. Но прежде чем исчезнуть за дверью, Сун Фуй тихо выплюнула:

– Рано или поздно до тебя все равно доберутся… Владыка…

* * *

Янвэй опять торчала на берегу этого идиотского озера. Одно и тоже каждый раз. Хотя бы локацию сменили, а то надоело уже.

У этого мужчины из сна, ни совести, ни стыда. Вот опять, ОН стремится выйти из воды, и ей снова приходится отводить взгляд.

В этот раз он смог практически к ней подобраться. На нем, как всегда ни кусочка ткани, отчего щеки предательски залились краской.

В первый раз, увидев его, она с криком бежала, спотыкаясь о корни. Во второй – почти решилась остаться, но чуть не умерла от стыда, увидев ЭТО. А теперь… Ноги будто вросли в землю.

– Снова пробралась в мои сны? – прошептал он низким, бархатным голосом. Почему-то немного злым.

– Это ты все лезешь! Никак не избавиться!

Янвэй все перепробовала: и мантры читала, и красное исподнее не снимала, чесноком обвешивалась на ночь, даже охапки полыни развесила над кроватью. Но ОН как приходил, так и продолжал приходить. Она даже уже начала привыкать к этим ночным визитам и не бояться. Так как если ничего не действоаало, и ци он не пил, значит он не демон.

– Почему прячешь лицо? – спросил он, обнимая и притягивая к себе.

Вот же, в прошлые разы на этом сны распадались. А сейчас он слишком близко, и к тому же.. ой-ей, не смотри, не смотри на него...

– Пусти! – Янвэй попыталась вырваться, но он притянул её к себе.

– Уверена, что хочешь, чтобы я отпустил? – его голос прозвучал прямо у самого уха. – В прошлый раз ты очень хотела, чтобы я тебя поцеловал…

– Я ничего такого не говорила!!! — возмутилась Янвэй, но рука его уже скользнула к вуали.

Да чтоб его! Еще чего удумал! Это единственная приличная на ней одежда и ту хочет сорвать? Вот же бесстыдник.

– Эй, ты что делаешь?! – запаниковала Янвэй, вцепившись в его руку, пытающуюся стянуть вуаль.

– Узнаю, что за личико прячется за этой тряпкой и… – он сделал паузу, опустив взгляд вниз и резко прикоснулся сквозь ткань вуали своими губами к ее.

Она не понимая, что делает, взмахнула рукой и влепила ему пощечину. Его глаза вспыхнули, раздалось рычание, как у зверя, но в этот момент, прозвучал пронзительный голос служанки, разрушая её сон.

– Госпожа...

В последний момент она услышала как этот бесстыдник ругнулся от досады.

Глава 11. Тщательно выбирать, внимательно отбирать

– Госпожа, пора вставать!

Когда Янвэй открыла глаза, первым делом схватилась за подушку и зарылась в нее лицом.

– Бе-е-е-е-е-езобразие!!! – заорала она в подушку.

– Что снова одолели сны?

– Опять... – вздохнула Янвэй, – уже все перепробовала.

– Возможно, вам стоит прекратить читать перед сном эротические трактаты? – сказала Юн Ся, подымая книгу, что лежала на полу.

– Это не эротический трактат! – Янвэй швырнула в нее подушкой. – ЭТО… аналитический по выживанию в нестандартных ситуациях!

Юн Ся ловко увернулась от подушки и вздохнула.

– Как скажете, госпожа. Но времени осталось мало. Вас ждут. И если опоздаете на последнее испытание, я боюсь, даже ваши навыки в «аналитических трактатах» не помогут вам избежать гнева двора.

Янвэй застонала и перевернулась на другой бок.

– Не хочу никакого последнего испытания! Если бы не долг перед семьей…

– Если бы да кабы, – перебила Юн Ся, решительно стягивая с Янвэй одеяло.

– Ладно, ладно, уговорила. Приготовь мне самое простое платье и украшения.

– Но я уже приготовила парчу, что расшита изящными птицами, госпожа Ван приготовила именно для этого случая, не сомневаясь что вы пройдете.

– Юн Ся... – угрожающе прошептала Янвэй, – лично я стараюсь, все сделать, чтобы не пройти, потому, прошу, приготовь то, что я попросила...

В зале, украшенном яркими шелками и изысканными цветами, царила атмосфера ожидания. Вдовствующая императрица, восседала за расшитой золотыми драконами занавеской скрывая ее лик. Её взор, подобный лезвию клинка, скользил по рядам тех претенденток что войдут в сад принца.

Девушки, облачённые в парчовые ханьфу, вышитые фениксами и пионами, перешёптывались. Их взоры, полные зависти и презрения, то и дело обращались к Янвэй. Они не понимали, как она прошла все этапы, когда не соответствовала ни одному из дворцовых параметров..

Янвэй, казалось, не замечала ни колких взглядов, ни ядовитых шёпотов. Она витала в своих грезах, покачиваясь на носочках, ожидая приглашения сесть за свой столик. Улыбка тронула лицо, когда она представила, как бесстыдник из сна остался ни с чем. Спасибо Юн Ся, что вовремя разбудила. Но вот его губы, такие обжигающие, даже сквозь ткань...

– Госпожа! – прошипела Юн Ся, толкнула её в бок, возвращая в реальность. – Госпожа!

Янвэй, словно очнувшись от сна, с присущей ей неловкостью опустилась на стул.

Раздался мягкий голос императрицы, девушки повернули головы в сторону ширмы.

– Сегодня лишь пятеро из вас удостоятся чести войти наложницами во Внутренний Дворец, – прозвучал голос. – Той, что посчастливится первой родить наследника, ждет ранг Первой супруги Сына Небес. Остальных же ожидает достойное положение при дворе.

Напряжение в зале достигло предела. Каждая девушка мечтала стать той, кто родит и взойдет на вершину власти.

– Принесите завтрак, – повелела Императрица, и слуги, словно тени, тут же расставили перед каждой девушкой изящные пиалы с душистым чаем и тарелочки с изысканными пирожными.

В этот момент за ширмой послышался тихий шорох, и многие заметили, как рядом с Императрицей появляется ещё одна фигура.

– Ты что здесь делаешь? – недовольно прошипела Императрица.

– Как что, матушка? Вы пообещали мне, я могу лично выбрать. Одну, – прошептал Лань Фэн и бесцеремонно плюхнулся рядом с матерью, одарив ее натянутой улыбкой.

– Я помню. И кто же эта счастливица? – Императрица прищурилась, пытаясь угадать, которая из девушек привлекла внимание наследника. – Ты же знаешь, что не должен отдавать предпочтение кому-то одному. Все наложницы и жены равны.

– Не волнуйтесь об этом. Хочу ее! В дальнем углу в самом невзрачном платье.

«Ван Янвэй – дочь наместника провинции Аньхой», – прочитала она, развернув свиток с данными о девушках. «Что ж не самого знатного рода, и если она исчезнет вскоре, никто не будет по этому поводу поднимать вой».

– Остальных оставляю на ваше усмотрение, – ответил принц, не сводя глаз с Ван Янвэй.

Глава 12. Игра с огнем

– Куда это вы, госпожа?! – вскрикнула Юн Ся, когда Янвэй стрелой вылетела из покоев, будто за ней гнались все демоны Девяти Преисподних разом.

– На свежий воздух! – рявкнула Янвэй через плечо, не сбавляя шага. – И не смей следовать!

Юн Ся закусила губу. Смотрины у Императрицы явно перевернули разум госпожи с ног на голову. Особенно когда ей вручили жетон, что она прошла.

Янвэй неслась по дворцовым аллеям, яростно пиная камешки.

– Как так вышло?! – сквозь зубы шипела она. – Я же специально корячилась как последняя дурочка!

Оказавшись у пруда, она схватив горсть гальки, стала швырять её в воду, наблюдая за расходящимися кругами.

– Что я сделала не так?! – крикнула она в небо. – Они все слепые болваны, что ли?!

– Кто “они” и почему слепые? — раздался спокойный голос.

Янвэй вздрогнула. Перед ней стоял юноша в простой чжун-и (1) и небрежно накинутом простом халате.

– Ба! Да это же студентик! – узнала она того самого нахала из книжной лавки. – Что, наглый ученый муж, тоже пристроился во дворец?

Не дав ответить, она вцепилась ему в щеки и принялась вертеть его голову.

– Так-так, неудачник! – язвительно протянула Янвэй. – Экзамены провалил и перспектива с вдовушками не так впечатляет как карьера евнуха?

Юноша вырвался с гримасой отвращения.

– Я наследный принц Чжао Лань Фэн, – холодно представился он. – Так что советую сменить тон.

– Ой, а я – богиня милосердия Гуаньинь! – загрохотала Янвэй, шлепнув его по плечу.

Лицо Лань Фэна стало каменным.

– Вы что, действительно не понимаете, с кем разговариваете? – он шагнул вперед, заставляя ее отступить к дереву.

Еще шаг и Янвэй почувствовала, как спина упирается в грубую кору.

– Что, думаешь, не вижу? Принцы по старым лавкам не ходят белым днем, и намеков грязных не предлагают, так что не заливай мне тут, студентик! – фыркнула она, но, заметив, как его глаза сузились в опасном блеске, невольно прикусила язык.

Подожди-ка…

Нет, может быть! Разве настоящий принц, судя по слухам, стал бы молча терпеть ее выходки? Конечно же нет… Ха! В любом случае, ей остро требовалось отвлечься от мыслей о чертовом жетоне и предстоящей участи. А этот нахал, кажется, единственный во всем дворце, кто не смотрит на нее с подобострастием или жалостью.

Неожиданно для себя, Янвэй рассмеялась, и в голосе ее появилась нотка легкомысленного вызова:

– Ладно, неважно, кем ты себя возомнил. Раз уж ты здесь, и я здесь, и оба мы, похоже, изрядно раздражены… Может, повеселимся? А то для «императорских покоев» тут очень-очень скучно!

– И каков же ваш гениальный план, барышня? – он нахмурился, но в уголках его губ дрогнула тень улыбки, когда он наклонился ближе.

– Ох! – Янвэй захлопала в ладоши с преувеличенной радостью. – Для начала, сливового вина! Самого крепкого. Ну и чего-нибудь вкусненького… А то после «милостивого» приема у Императрицы мне просто необходимо напиться!

– А потом? – прищурив глаза, спросил юноша.

– Поболтаем, в маджонг сыграем или в го, – ответила Янвэй, не подозревая, на что намекает бывший студент.

– А дальше?

– Дальше... Хм... Я не знаю, не найдём что ли чем заняться?

– Вы нарочно играете с огнем, или действительно настолько… наивны?

Янвэй резко выдохнула, отпрянув к дереву, но тут же рассмеялась, заливаясь звонким, почти истеричным смехом:

– А-ха-ха-ха! Да ты же… – она демонстративно опустила взгляд ниже его пояса., – …ЕВНУХ теперь! Что собрался делать, священные сутр… ууу!

Ее насмешку прервал резкий рывок, юноша внезапно схватил ее за талию.

– Не стоит недооценивать евнухов, барышня! – пробурчал юноша, и вдруг резко наклонился к ней, так близко, что Янвэй замерла, предчувствуя неладное. – Они, быть может, и лишены кое-чего, но остаются мужчинами во всем остальном, – прошептал он, и нагло коснулся ее губ.

– Ду-у-урак! – протяжно рявкнула она, оторвавшись от поцелуя, вонзила локти ему в живот и с силой оттолкнула.

Его нога предательски подскользнулась на мокрой траве. На мгновение в глазах мелькнуло удивление, прежде чем он с громким всплеском рухнул в пруд, подняв фонтан брызг.

Янвэй, недолго думая, ловко подобрала юбки.

– Остудись, голубчик! – крикнула она, уже убегая. – Может, хоть мозги прочистишь в этой тине, евнух недорезаный!

– Эта девушка невыносима, — пробулькал он, выплевывая тину и снимая с гневом лист лотоса с головы.

Да, Ван Янвэй была наглой, беспардонной и совершенно не вписывалась в рамки. С ней не было скучно. И именно поэтому он хотел ее заполучить.

"Скоро, моя глупенькая фея, ты поймешь, с кем посмела шутить...”.

– Госпожа, да я чуть не поседела от ужаса! – взвизгнула Юн Ся, подлетая к Янвэй. – Куда вы опять запропастились?!

Глава 13. Судьба ли это, или же ошибка?

В тишине брачного павильона, разбавленном звоном колокольчиков, развевающихся алых лент и прикрепленными дощечками с именами, раздался глухой удар.

Дверь из прочного дерева, с треском распахнулась, и в проеме возникла зловещая фигура, окутанная темной аурой.

Сердце главного сводника, Сянь Юня, ухнуло в пятки. Он медленно отложил дощечку и выжигательный инструмент.

– Д-демон! – пропищал кто-то за спиной.

Сянь Юнь вскочив, тут же сложил пальцами знак и в его руках начала увеличиваться сфера из молний, которую он собрался бросить в явившегося незванного гостя.

Но этот гость лишь фыркнул и выпустил волну темной ци. Ставни захлопнулись с оглушительным стуком, а ручки дверей покрылись призрачными цепями. Сфера же в руках Сянь Юня лопнула, как мыльный пузырь.

– Стоять! – прозвучал угрожающе голос демона, заметив паренька, что хотел прошмыгнуть в окно, затем оторвавшись от пола, подлетел к столу сводника.

Сюнь Юнь почувствовал, как кончик меча коснулся горла. В комнате все в ужасе замерли, не в силах двигаться. Если демон разрушил так легко магию сводника, значит он был очень силен.

– Жить надоело? – прошипел Сянь Юнь, его голос дрожал от ярости и страха.

– Заткнись, – процедил демон. – Убивать никого не собираюсь. Получу ответы и исчезну с вашей богадельни.

– Может, уберешь эту железку? – прохрипел сводник, надеясь на хоть какую-то вежливость.

Демон презрительно фыркнул и одним прыжком оказался в кресле напротив.

Сянь Юнь рухнул обратно, словно подкошенный. Не вторжение, слава богам… Просто псих, возомнивший себя невесть кем, но очень сильный, раз смог прорвать барьер Небесных врат, в тем более разрушить его магию.

– И что же привело вас в наше скромную обитель, господин…?

– Какая разница, — процедил демон, прожигая Сянь Юня взглядом. – Кто посмел привязать ко мне вашу идиотскую, ненужную нить, да ещё к смертной?! Кто посмел полезть в судьбу?!

– Что… простите?

– Вы прекрасно услышали, Главный Сводник! – прорычал демон, его когти опасно заскребли по рукояти меча.

– Но вы ошиблись, – попытался успокоить его Сянь Юнь.

– Ошибся?! – Голос демона стал угрожающим, рука потянулась к мечу. — Уверены?

– Погодите! — взмолился Сянь Юнь. — Мы проверим! Я сам проверю… Только, прошу, скажите свое имя…

Не успел Сянь Юнь договорить, как демон оказался за его спиной, приставив к шее длинный и острый коготь.

– Шаг в сторону – и ты труп, Сводник, – прошипел демон, обжигая шею Сянь Юня ледяным дыханием. – А имя мое – Джин Ха, сын Ян Со. Думаю, это кое-что тебе говорит.

Сянь Юнь вздрогнул. Ян Со, артефактор, чьим талантом восхищались сами боги. А его падший сын, изгнан за свои злодеяния, он же, насколько он знал, в Ледяной бездне. Как он оказался здесь?!

Джинха, не ослабляя хватки, подтолкнул Сянь Юня в просторный зал. В центре возвышалось Древо Судеб, увешанное красными нитями и табличками, словно спелыми плодами.

Сводник закрыл глаза, молясь Древу и пытаясь найти ответы. Прошло несколько томительных мгновений, и вдруг его лицо исказилось от изумления.

– Не может быть! – прошептал он, удивленно оборачиваясь к демону.

– Ну что? Я ошибся, или ты?

– Не спешите… – пробормотал Сянь Юнь, дрожащей рукой потянув к себе нить, на которой висели две таблички. На табличках в бешеном темпе сменялись имена из разных эпох.

– Это невозможно! – прошептал Сянь Юнь, с ужасом глядя на демона. – Мы бы никогда не допустили такой ошибки, тем более в вашем случае…

– Неужели?! – прорычал Джинха, свирепо сверкая глазами. – Кто она?!

Его взгляд пронзил потолок, словно пытаясь вырвать ответ силой.

А вдруг это Соин? Что, если ей всё-таки удалось переродиться? Он тут же отбросил эту мысль, раньше эту нить он не замечал, с чего она спустя десятилетия проявилась. Да и смертные жили слишком скоротечно… так что он... не переживёт еще одной потери.

— Эту связь… можно разорвать? — холодно спросил Джинха, глядя на нить.

Сянь Юнь покачал головой.

– Невозможно. Это ваша судьба, предначертанная самим Мэн Лянем.

– Плевать на предначертания! Этот божок заигрался в судьбы. Разрывай!

Внезапный шум заставил Сянь Юня замолчать.

– Стража! — пролепетал он, пятясь. — О вашем вторжении известно…

За дверью послышались приглушённые голоса и лязг оружия. Небесная стража окружала здание, готовясь поймать наглого вторженца.

– Проклятие!

Джинха метнулся к выходу, едва не столкнувшись с стражем. Резко пригнувшись, он проскользнул под рукой опешившего воина, вскочил на ноги и выхватил из ножен клинок, чтобы отразить атаку другого.

Отбиваясь от наседавших воинов, Джинха двигался вдоль стены, сканируя павильон в поисках выхода.

Глава 14. Одно опьянение решает тысячи печалей

В затерянной в переулках таверне, Ши Чэн наконец обнаружил сбежавшего Владыку. Он узнал его по черному одеянию, где ворот был расшит пурпурной нитью. Именно в нем он был последний раз, когда исчез из поместья. Повелитель сидел задумчиво, закрыв глаза и подперев подбородок руками. Помятый, с растрёпанными волосами, он походил скорее на бродягу, чем на грозного главу ордена «Поглотителей душ».

Джинха, словно почувствовав его взгляд, лениво приоткрыл один глаз, тут же готовый снова закрыться. Попытался налить в чашку остатки мутного пойла, щедро орошая стол.

— Что, у меня артефакт слежки на заднице? Как ты, ёкай тебя дери, всегда меня находишь? — проворчал Джинха, начав ощупывать себя в поисках шпионского устройства.

— Не выдумывайте, — поморщился Ши Чэн, бросив быстрый взгляд наверх. Только бы не догадался о нитях слежения, вплетенных в каждый предмет его гардероба. Узнает, и не сносить ему головы. — Джинха-лан, может, хоть закусите? — мягко произнес Ши Чэн, кинув взгляд на нетронутую еду.

— Если уж ты тут… плесни, — Джинха сунул ему чашку под нос.

— Может, хватит? — робко спросил Ши Чэн, но взгляд владыки заставил его подчинится

Ши Чэн вздохнул, взял бутыль и наполнил чашу. Джинха вздрогнул, схватившись за плечо.

— Так-так... что явно случилось...

Джинха отмахнулся, но Ши Чэн бесцеремонно отвернул ворот халата. Плечо было туго перебинтовано, а ткань кое-где пропиталась кровью.

— Святые ёкаи! Где это вас так?!

— Пустяки, ц-царапина, — процедил Джинха, стараясь не смотреть в глаза помощнику.

— Где вы были, господин? — в голосе Ши Чэна прозвучал упрёк.

— В грёбаном Брачном павильоне! Чтоб их всех, ик, перекосило!

— Вы… что?! — Ши Чэн вскочил, едва не опрокинув стол. — Вы совсем спятили?! Если вас снова засадили бы в Ледяную бездну или ещё хуже убили?!

Джинха отставил чашку и вперил в него мутный взгляд.

— Не вопи, живой же.

— Зачем вас туда понесло?! Запрос был отправлен! Нельзя было подождать?! За вами небось уже охотятся! Нарушили все законы, вторглись в Небесное царство без приглашения!

— Имею право! Эти сводники, — Джинха злобно сплюнул, — связали меня с какой-то душой. Ха! И похоже со смертной. Чтоб их...

— Со смертной? — Ши Чэн оторопел. — Но…

— Именно! — перебил его Джинха. — Знать бы, что за чудо! Надеюсь, хоть не та Да… Да Х… Жуй... Хотя нет, она демоница...

— Говорят, женщины из ее клана плодовиты, — Ши Чэн, улыбнулся. — Может, нам стоит…

Джинха аж передернуло.

— Ша, не напоминай!

— А насчёт остальных, — сказал Ши Чэн, не обращая внимания, — сколько лет можно игнорировать ваш цветник?

Лицо Джинхи перекосило. Он ненавидел напоминания о гареме.

— Я, чтоб меня, устал затыкать всем глотки. — Ши Чэн вздохнул с деланным сочувствием. — Знаете, что шепчут про главу «Поглотителей душ»? — он приподнял брови, — что у него боевой дух… совсем зачах.

— Что?! — Джинха готов был взорваться. — Да чтоб у этих сплетников кишки вывернуло… кто эту чушь несёт, тому языки повыдёргивать!

— Да кого вы пугаете? — Ши Чэн подпер щеку, притворно любопытствуя. — Даже старые кошки судачат, что вы не пригласили и не наведались ни к одной наложнице, а уж после того как отвергли двух… Может, у вас, и правда… проблема?

— Да нет у меня никаких проблем, чтоб вас всех! — он еле сдержался. — Просто… д-дел, как у екая в ступе!

— Если вы не начнёте действовать, это станет единственным наследием, которое вы оставите!

— Сейчас кто-то… евнухом станет! — пробормотал Джинха, угрожающе щурясь.

— Угрожаете? Ну-ну! — помахал пальчиком Ши Чэн.

Джинха вдруг распахнул халат и полез к поясу штанов. Ши Чэн, побледнев, бросился к нему, отчаянно пытаясь собрать ткань обратно.

— Что вы творите?! — прошипел он, тараща глаза.

— Д-да я всем дока-ажу! — громко провозгласил Джинха, размахивая руками. – Т-там такой дракон дремлет, что он одним взглядом может испепелить целую деревню! Да у ...

Ши Чэн изловчился и зажал главе рот ладонью.

– Тссс! Тихо! — прошипел он ему в ухо, чувствуя, как по спине пробежал холодный пот. — Вы само воплощение мужской силы! Прошу, не надо демонстраций!

Тут раздался первый смешок. Потом второй.

— Эй, почтенный, не томи! — гаркнул кто-то из зала.

Джинха вдруг замер. Взгляд его прояснился. Он резко развернулся, швырнул амулет Ши Чэну и накинул второй себе на шею.

— Твою мать… — скривился он, хватаясь за голову. — Какое же это похмелье гадкое… — пробормотал он, снимая верхний слой ханьфу и запихивая его в бочку, служившую для сбора воды. Незаметный жест и дыра на одежде у плеча затянулась. Еще жест и смешки вокруг стихли.

— Господин… а что насчёт… э-э… доказательств? — робко пробормотал Ши Чэн.

Глава 15. Дворец подобен глубокому морю

15.1. На краю пропасти

Янвэй сидела, поджав колени, и с ненавистью глядела на высокий забор, отделявший ее от прежней жизни. Мысли путались: Бесстыдный дух озера… наследный принц… скорая брачная ночь и, словно в насмешку, этот наглый евнух.

Воспоминание о его поцелуе вспыхнуло в памяти, заставив сжаться.

– Лучше бы с жабой поцеловалась! – процедила она, царапая землю палкой.

Внезапно чьи-то пальцы скользнули по ее шее.

– Ты!.. – Янвэй обвернулась и прошипела. – Смеешь вот так трогать наложницу принца? Знаешь, что за это бывает? Голову с плеч – вот что!

Ненавистный евнух лишь усмехнулся, медленно подняв бровь.

– Ой, напугала до смерти.

Она сжала кулаки.

– Ты… не боишься наказания? – спросила она уже тише, присматриваясь к нему.

– А ты? – и он ухмыльнувшись, внезапно обнял ее, прижав к себе с такой силой, что Янвэй едва смогла вздохнуть. Она забилась в его руках, пытаясь вырваться.

– Отпусти меня сейчас же! – прошипела Янвэй.

– Ух, какая дикая фея, – промурлыкал он ей на ухо, не обращая внимания на её сопротивление. – Как же ты хороша в гневе, цветок мой…

Его пальцы скользнули к поясу ее халата. Сердце Янвэй бешено заколотилось.

– Остановись! – прошептала она, отчаянно пытаясь его оттолкнуть. Ей хотелось лягнуть его со всей силы, как учил на тренировках брат, но страх сковал её. Боялась, что потом действительно пожалеет. Он же принц… или кто он там на самом деле. – Не смей…

Он с легкостью развязал пояс, и ткань верхнего ханьфу предательски расползлась, обнажая ее плечи.

– Простите! – прозвучал за их спиной дрожащий голосок. – Вдовствующая императрица требует наложницу Ван. Сейчас же, – с ужасом пролепетала служанка и опустила низко голову.

Наглец отпустил её, отступив на шаг. В его глазах плескалось разочарование, но в то же время и какое-то странное торжество.

– Какая досада, – протянул нахал. – Ты так не вовремя, вдруг понадобилась императрице. А её нельзя заставлять ждать. До встречи, моя фея.

С этими словами он развернулся и, словно ничего не произошло, покинул сад.

В зале, украшенном шелковыми драпировками и фарфоровыми вазами с цветами, Янвэй сидела низко склонившись, стараясь не выдать своего волнения.

– Подними голову, – раздалось, как удар хлыста. – Почему не в подобающем виде?

– Простите, Ваше величество, я была в саду… – начала Янвэй, но императрица резко подняла руку, заставив ее замолчать.

– Перестань оправдываться. Мои слуги чище одеты, чем ты.

Янвэй хотелось огрызнуться, но разум одержал верх.

– Ты виделась с его высочеством?

– Нет, – ответила Янвэй, не поднимая глаз.

– Зато он – да, – губы императрицы дрогнули в легкой гримасе. – И почему-то решил, что ты достойна его внимания.

Янвэй мысленно перебрала всех встреченных мужчин, и по слухам, что представляет из себя принц, никто не подходил под его описание.

Ее раздумья прервал звук распахивающейся двери. В зал вошли слуги, неся стопку книг.

– Ваше Величество, – дрожащим голосом произнесла благородная дама, – это было найдено в покоях наложницы Ван.

Императрица медленно взяла верхнюю книгу.

– “Искусство войны”, – прочитала она и усмехнулась. – Как мило. Наложница готовится к бою? “Убежище стального змея” (трактат о скрытых приемах ближнего боя). И это ты читаешь? Думаешь, сможешь чему-то сопротивляться? Забавно, – сказала она, притворно улыбаясь, и с отвращением взяла следующую книгу. – “Цветок, что источает мёд”… Что за… — императрица осеклась, затем подняла другую: "Ночная осада"...

В зале повисла тишина, такая плотная, что казалось, её можно потрогать.

– Ты… Читала это?

Янвэй почувствовала, как по спине пробежал холодок. Похоже, ее маленький секрет стал достоянием двора.

– Я…

Книги с грохотом обрушились на пол у ее ног, раскрыв страницу с откровенной гравюрой, от чего щеки служанок заалели.

– Ты смеешь приносить эту грязь под крышу, где живет будущий император?!

– Это просто книга, Ваше Величество, – твердо сказала Янвэй. – Я не вижу в ней ничего предосудительного, кроме, конечно, низкого художественного вкуса автора.

– Просто книга? – императрица встала, и ее тень накрыла Янвэй. – Ты принесла похабщину, которую даже в синих домах стыдятся! Ты думаешь, тебе позволено всё, лишь потому что принц бросил на тебя взгляд?!

Янвэй вздохнула. Вот же, если бы не рылись в ее покоях, то и никто не знал бы чем она увлекается.

– Ты слишком невежественна, чтобы понять всю серьезность ситуации, но знай, если не научишься вести себя как подобает наложнице… твоя семья пожалеет об этом. И первой сгниёт в темнице твоя мать. Это понятно?