Яд сестринской зависти - читать онлайн

Глава 1. Тень на дуплексе

Ветер, пахнущий озоном и старыми книгами, гулял по закруглённым коридорам Академии Серебряных Шпилей. Он был единственным, кто не испытывал благоговейного трепета перед предстоящим Экзаменом Пробуждения. Элира стояла у огромного арочного окна, сжимая в руках потрёпанный конспект по телепортационной магии. Пальцы её побелели от напряжения. Сегодня всё решится.

Их дуплекс в западном крыле, привилегия для особо одарённых семей, был тих и неестественно пуст. Сверху, с половины Морганы, не доносилось привычное шуршание платьев и щёлканье магических замков. Элира попыталась поймать нить успокоения, ощутить тихое жужжание магии Академии, как учили с первого курса, но внутри всё было сжато в один тугой, тревожный комок.

— Элира! — Голос Морганы, мелодичный и твёрдый, прозвучал прямо за её спиной. — Ты всё ещё здесь? Все уже собрались в Изначальном Зале.

Элира вздрогнула и обернулась. Сестра стояла, залитая утренним светом, в безупречных мантиях выпускницы с серебряными нашивками. Её темные волосы были убраны в сложную причёску, подчёркивающую высокие скулы и уверенный взгляд. Она улыбалась, но её глаза, цвета тёмного мёда, оставались холодными и оценивающими.

— Я... я просто повторяла формулы, — смущённо пробормотала Элира, отводя взгляд.

— Не переживай так, — Моргана мягким движением поправила складку на мантии сестры. Её пальцы на мгновение задержались на плече Элиры. — Ты же знаешь, я всегда в тебя верила. Даже когда ты сама в себе сомневалась. Наш дом, наша честь... сегодня всё это зависит от нас.

В её словах была идеально отрепетированная теплота, но Элира почувствовала под ней лёгкий стальной привкус. Или ей это показалось? Она всегда чувствовала себя на вторых ролях рядом с ослепительной Морганой, и сегодня это чувство было острее обычного.

— Я знаю, — выдохнула Элира. — Просто... я боюсь подвести.

— Не подведешь, — Моргана уверенно взяла её под локоть и повела к выходу. — Просто сосредоточься и помни, что бы ни случилось, я всегда на твоей стороне. Мы сёстры. Кровь.

Слова должны были утешить, но они лишь заставили Элиру внутренне съёжиться. В последнее время Моргана слишком часто говорила о «крови» и «чести семьи».

Изначальный Зал был полон. Под сводами, расписанными фресками великих магов прошлого, гудел взволнованный гул. Сотни студентов в одинаковых синих мантиях, преподаватели в строгих чёрных одеяниях и члены Совета Магов, восседавшие на возвышении, — все они были обращены к центру зала, где на полированном полу был выложен сложный магический круг.

Экзамен начался. Один за другим студенты подходили к кругу, чтобы продемонстрировать контроль над сложнейшими заклинаниями. Моргана выступила одной из первых. Её сотворение иллюзорного феникса было безупречно. Птица из чистого света взмыла под купол, осыпая зал искрами, вызвав восхищённый шёпот и кивки одобрения от Совета. Она сошла с круга с высоко поднятой головой, бросив на Элиру быстрый, ободряющий взгляд.

И вот настал её черёд.
— Элира из дома Ветрилов, — разнёсся голос церемониймейстера.

Ноги стали ватными. Она вышла в центр, чувствуя на себе тяжесть тысяч взглядов. Магический круг под её босыми ногами замерцал тусклым сиянием. Она закрыла глаза, пытаясь отгородиться от всего, искать внутри тот тихий, тёплый источник силы, который иногда просыпался в ней во время медитаций.

Ей нужно было телепортировать хрустальный шар с одного пьедестала на другой. Стандартное, но сложное заклинание. Она начала читать мысленную формулу, ощущая, как магия начинает струиться по её жилам. Но что-то пошло не так. Энергия не текла плавно, она пульсировала, рвалась наружу, будто живая. Вместо чёткого перемещения, шар на исходном пьедестале дрогнул, затрещал и... исчез.

В зале повисла тишина.

А потом раздался крик. Однокурсник, стоявший ближе всех к целевому пьедесталу, вдруг схватился за голову. Воздух вокруг него исказился, и из ниоткуда материализовался тот самый шар, но теперь он был окружён сферой дикой, неконтролируемой энергии, которая с шипением тянулась к юноше, угрожая разорвать его.

Паника, крики. Преподаватели бросились вперёд, но их щиты лопались, как мыльные пузыри, едва коснувшись хаотичного поля.

У Элиры от ужаса перехватило дыхание. Она не думала. Инстинкт, древний и глухой, вырвался наружу. Она вскрикнула, не заклинание, а просто необработанный звук отчаяния и воли.

И мир изменился.

Всё вокруг — камни, воздух, даже свет наполнился вибрирующей, золотистой паутиной жизни. Она увидела её. Увидела разрыв в этой паутине, созданный её же вышедшей из-под контроля силой. И она просто... приказала ему исчезнуть. Сомкнула разорванные нити силой одной лишь мысли.

Сфера погасла. Шар с глухим стуком упал на каменный пол. Юноша, бледный как полотно, опустился на колени, но был жив и невредим.

Тишина в зале стала оглушительной. Все смотрели на неё не с осуждением, а с благоговейным ужасом и изумлением. Такой магии они не видели никогда.

Элира стояла, тяжело дыша, её тело дрожало от перенапряжения. Она встретилась взглядом с Морганой. И в глазах сестры, всего на мгновение, прежде чем в них вспыхнула привычная маска заботы, она увидела это. Чистейшую, беспощадную зависть и страх.

В тот миг Элира поняла. Её жизнь только что изменилась навсегда. И не в лучшую сторону.

************************************************************************************

Книга выходит в рамках литмоба "Сестра-злодейка"

Предназначено для читателей старше 18 лет

Глава 2. Амулет лжи

Тишину в Изначальном Зале разорвал одинокий, медленный хлопок. Это Архимаг Элдор, старейший из членов Совета, поднялся с места, и его ладони, ударявшие друг о друга, звучали как удары молота о наковальню. Его взгляд, тяжелый и пронзительный, был прикован к Элире.

— Невероятно, — его голос, низкий и вибрирующий, заполнил собой все пространство, не требуя ни тишины, ни внимания — они принадлежали ему по праву. — Магия Источника. Я читал о ней в трактатах, которым тысяча лет. Но видеть… Видеть, как дитя волевым усилием шьет разорванную ткань реальности…

Изумленный ропот прокатился по залу. Слова Архимага были не осуждением, а высшей формой признания. Взгляды, устремленные на Элиру, изменились: страх сменился любопытством, а осуждение жгучим интересом. Она стояла, все еще дрожа, чувствуя, как ее колени подкашиваются от истощения и нервного потрясения.

Моргана стремительно подошла к ней, обняла за плечи, прижала к себе.
— Боги, Элира, я так испугалась за тебя! — прошептала она, и ее голос дрожал с идеальной, почти неотличимой от искренней, нотой ужаса. Но пальцы, впившиеся в плечо сестры, были жесткими, как сталь. — Все хорошо. Ты все сделала правильно, ты спасла его.

Она отвела Элиру от магического круга, и толпа студентов почтительно расступилась перед ними. Элира ловила на себе восторженные и испуганные взгляды, слышала обрывки шепота: «…никогда такого не видел…», «…магия древних…», «…Ветрилы…».

— Элира из дома Ветрилов, — Архимаг Элдор не повышал голоса, но все смолкли вмиг. — Твое проявление силы… необычно и требует изучения. Я вызываю тебя на закрытую аудиенцию в Сумеречный кабинет. Через два часа. Придешь одна.

Моргана застыла на месте. Ее улыбка не дрогнула, но в глазах, устремленных на Архимага, промелькнула холодная молния. Ее не позвали. Ее, звезду курса, первую ученицу, отстранили.

— Конечно, господин Архимаг, — тихо, но четко ответила за сестру Моргана. — Она будет, я позабочусь, чтобы она пришла.

Их дуплекс снова поглотила тишина, но теперь она была густой, тяжелой, звенящей. Элира сидела на своей кровати, все еще не в силах остановить дрожь в руках. Она смотрела, как Моргана расхаживает по комнате, ее движения были отрывистыми, резкими.

— Понимаешь, что это значит? — голос Морганы был сладким, как мед, и острым, как лезвие. — Архимаг! Личная аудиенция! Наш дом… наша почти умершая фамилия… она будет восстановлена благодаря тебе.

— Я… я не знала, что делаю, Моргана, — честно призналась Элира, сжимая виски пальцами. — Это было… инстинктивно.

— Именно в этом и есть сила, глупышка! — Моргана остановилась перед ней, ее тень накрыла Элиру с головой. — Не в этих дурацких формулах, которые они вдалбливают нам в головы. А в чем-то настоящем, первозданном. И это есть у тебя.

Она наклонилась, и ее лицо оказалось в сантиметрах от лица сестры.
— Но они этого боятся, Элира. Они боятся того, чего не могут понять. И контролировать. Архимаг Элдор не будет тебя изучать. Он будет искать способ эту силу обуздать или уничтожить.

Холодная ползающая мурашка пробежала по спине Элиры.
— Уничтожить? Но… я же никого не хотела ранить! Я спасла…

— Ты продемонстрировала угрозу, — Моргана выпрямилась, и ее взгляд стал отстраненным, расчетливым. — В мире магии нет понятия «не хотел». Есть понятие «мог». А ты сегодня доказала, что можешь нечто, что не под силу им, седым мудрецам. И они никогда не простят тебе этого.

Она подошла к своему изящному эбеновому комоду и открыла потайной ящик, скрытый за иллюзией.
— Мне жаль, что все так вышло, — ее голос вдруг стал тихим и усталым. — Я так надеялась, что мы пройдем этот путь вместе. Что нашими именами будут названы новые залы Академии.

Она повернулась. В ее руках был небольшой бархатный мешочек. Она развязала шнурок и вытряхнула на ладонь предмет. Это был амулет. Он был сделан из темного, почти черного металла, испещренного потускневшими рунами, которые, казалось, впитывали свет. В его центре пульсировала тусклым багровым светом небольшая капля, похожая на запекшуюся кровь.

— Что это? — прошептала Элира. Амулет вызывал у нее инстинктивное отвращение, шепот страха на самом дне сознания.

— Страховка, — так же тихо ответила Моргана. Она протянула амулет сестре. — Возьми.

Элира машинально отшатнулась.
— Нет! Я… я чувствую его. От него исходит тьма.

— От силы всегда исходит что-то, — парировала Моргана, ее пальцы сомкнулись вокруг амулета. — Этот артефакт… он скроет твою истинную природу от их сканирующих заклятий. Они увидят лишь обычную, даже слабую ауру. Он спрячет тебя, Элира. Позволит тебе выиграть время. Понять свой дар, прежде чем они решат, что с ним делать.

— Я не хочу его прятать! И я не хочу этот… эту ужасную вещь! — Элира встала, ее сердце бешено колотилось. — Я просто расскажу Архимагу правду. Всю правду. Он поймет!

— Он осудит! — голос Морганы вдруг зазвенел сталью. Ее терпение лопнуло. — Он объявит тебя мутантом, угрозой и сожжет твою магию на корню! Ты уничтожишь наш дом! Нас обеих! Ты думаешь, меня пощадят, если моя сестра носитель запретной силы?

Она резко шагнула вперед и схватила Элиру за запястье. Ее хватка была обжигающе сильной.
— Ты теперь не одна, Элира! Твои поступки касаются меня! Или ты хочешь, чтобы меня изгнали вместе с тобой? Чтобы наш род был стерт с скрижалей навсегда?

Слезы выступили на глазах Элиры от боли и отчаяния. Она никогда не видела сестру такой яростной.
— Нет… я не хочу…

— Тогда делай как я говорю! — Моргана протащила сестру к ее дорожной сумке, лежавшей у кровати. Она рывком расстегнула ее и сунула амулет глубоко внутрь, в карман, где лежали запасные компоненты для зелий. — Он будет в безопасности здесь. Они не станут проверять твои личные вещи. Просто пронеси его через аудиенцию, и его защитная аура сделает свое дело. Он скроет тебя. Это все, что нужно.

Она отпустила запястье Элиры. На нежной коже остались красные следы от ее пальцев. Моргана отступила на шаг, и ее выражение лица снова смягчилось, стало жалобным.
— Прости… я просто… я боюсь за тебя. Как старшая сестра. Я не могу позволить им забрать тебя. Ты все, что у меня есть.

Глава 3. Сумеречный приговор

Сердце Элиры отчаянно колотилось, словно птица, бьющаяся о решётку клетки. Каждый шаг по устланному ковром коридору, ведущему в Сумеречный кабинет, давался ей с невероятным усилием. Амулет в глубине сумки лежал как раскалённый уголь, и ей казалось, что его багровая аура проникает сквозь ткань и обжигает ей спину. Она пыталась дышать глубже, вспомнить советы по медитации, но в ушах звенел лишь голос сестры: «Они боятся того, чего не могут понять... Они уничтожат тебя...»

Двери в Сумеречный кабинет были вырезаны из цельного куска чёрного обсидиана, в котором мерцали, словно звёзды, крошечные вкрапления магических кристаллов. Они бесшумно раздвинулись перед ней, пропуская внутрь.

Воздух в кабинете был густым и прохладным, пахнущим старым пергаментом, сушёными травами и озоном от невидимых магических полей. В центре помещения стоял огромный овальный стол из тёмного дерева, за которым сидели пятеро: Архимаг Элдор во главе, по двое магов по бокам. Их лица, освещённые мягким светом парящих сфер, были строги и непроницаемы.

— Войди, дитя, — произнёс Элдор. Его голос в тишине кабинета прозвучал особенно громко.

Элира сделала несколько неуверенных шагов и замерла перед столом, опустив глаза. Она чувствовала на себе их тяжёлые, изучающие взгляды.

— То, что произошло в Изначальном Зале... — начал маг справа от Элдора, женщина с седыми волосами, убранными в тугой пучок. Её звали Магистр Верена. — Было ли это преднамеренным актом? Ты изучала запретные техники?

— Н-нет, магистр! — вырвалось у Элиры. — Я... я просто пыталась выполнить телепортацию. Но что-то пошло не так, и я... почувствовала, что должна исправить это. Я не знала, как, просто... сжала это внутри себя.

— «Сжала это внутри себя», — повторил маг слева, мужчина с острым лицом и пронзительным взглядом — Магистр Торн. — Без жестов? Без вербализации? Без каких-либо известных нам ментальных матриц? Это невозможно для студента твоего уровня.

— Я описываю то, что чувствовала, — тихо сказала Элира. — Я не хотела никого ранить.

Архимаг Элдор поднял руку, и Торн мгновенно умолк.
— Расслабься, дитя. Мы здесь не для того, чтобы карать без причины. Но проявленная тобой сила... она не вписывается ни в один из известных нам законов магии. Она древняя. Первозданная. И, возможно, опасная. Для тебя самой, в первую очередь.

Он жестом подозвал её ближе.
— Позволь нам помочь тебе. Мы проведём ритуал сканирования. Безобидный. Он покажет природу твоего дара и как с ним обращаться. Это необходимо.

Ледяная волна страха накатила на Элиру. Сканирование! Вот оно. Они увидят всё. Или... амулет скроет её, как и сказала Моргана. Она метнула взгляд на свою сумку, стоявшую у ног.

— Я... я готова, — прошептала она, сжимая руки в замок, чтобы они не дрожали.

Магистр Верена встала и жезлом начертала в воздухе сложную светящуюся руну. Тёплый, золотистый свет медленно пополз к Элире, намереваясь окутать её с головы до ног. Она зажмурилась, молясь, чтобы план сестры сработал.

И в тот самый момент, когда свет должен был коснуться её, из её сумки вырвался короткий, резкий импульс багровой энергии. Он был похож на удар грома в замкнутом пространстве. Светящаяся руна Верены разлетелась на тысячи искр, а магические сферы под потолком мигнули и погасли.

В кабинете воцарилась мёртвая тишина, которую через секунду разорвал возглас Магистра Торна. Он уже стоял у её сумки, его лицо исказилось от смеси триумфа и ужаса.

— Что это было? — прошипел он. — Что ты скрываешь, девочка?

— Я... я не знаю... — Элира почувствовала, как земля уходит у неё из-под ног. Всё пошло не так. Амулет не скрыл её, он напал!

Торн, не дожидаясь разрешения, рывком открыл её сумку. Его рука нырнула внутрь и через мгновение вынырнула, сжимая тот самый чёрный амулет. Багровая капля в его центре пульсировала теперь с угрожающей частотой, отбрасывая зловещие блики на его лицо.

— ПОВЕЛИТЕЛИ БЕЗДНЫ! — крикнул Торн, отшатываясь, будто держал в руках раскалённый уголь. — Артефакт запретного культа! В стенах Академии!

Архимаг Элдор медленно поднялся. Его лицо, всегда спокойное и мудрое, стало маской ледяного гнева и разочарования. Он смотрел на Элиру, и в его взгляде не осталось ни капли прежней отеческой теплоты.

— Объяснись, — это было одно-единственное слово, прозвучавшее тише шепота, но оно обладало силой удара.

Слёзы хлынули из глаз Элиры. Она вся тряслась.
— Это... это не моё! Я не знаю, как он там оказался! Клянусь!

— Лжёшь! — Торн бросил амулет на стол. Тот с глухим стуком приземлился перед Элдором. — Вся твоя «древняя сила» — это плод сделки с тёмными силами! Ты не «инстинктивно» спасала того студента! Ты пыталась скрыть источник своей мощи! И когда мы решили проверить тебя, твой амулет попытался атаковать нас!

— НЕТ! — закричала Элира, падая на колени. — Моргана! Сестра! Она может подтвердить! Она дала мне его! Сказала, что он защитит!

В кабинете снова воцарилась тишина, на этот раз напряжённая, полная недоверия. Магистр Верена покачала головой, её лицо выражало жалость и отвращение.

— Моргана Ветрил — гордость Академии. Она только что демонстрировала чистую, контролируемую магию. А ты... ты пытаешься очернить свою собственную сестру, чтобы спасти свою шкуру? Это низко и отвратительно.

Двери кабинета распахнулись. На пороге стояла Моргана. Её глаза были полны слёз, лицо бледное от ужаса.

— Я... я почувствовала всплеск тёмной магии и побежала сюда! Элира! Что ты наделала? — её голос дрожал, и она смотрела на амулет на столе с неподдельным ужасом. — Я видела этот артефакт в её вещах несколько дней назад! Умоляла её выбросить, рассказать всё магистрам! Но она сказала, что это единственный способ обрести настоящую силу! Она завидовала мне... всем... и пошла на сделку с Тьмой!

Элира смотрела на сестру, и мир рушился у неё на глазах. Она видела в её глазах не страх, а холодный, безжалостный расчёт. И торжество.

Глава 4. Разрыв печати

Её волокли по знакомым коридорам, но теперь они казались чужими и враждебными. Роскошные гобелены на стенах, сияющие магические сферы, до боли знакомые лица студентов, высыпавших из аудиторий — всё это плыло в её слезах расплывчатым, искажённым пятном. Шёпот, полный ужаса и осуждения, жёг её уши.

— Тёмная магша...
— Полагалась с Повелителями Бездны...
— И свою сестру хотела подставить...

Элира не пыталась сопротивляться. Её тело обмякло, воля была сломлена. Она лишь смотрела в спину впереди идущего стража, пытаясь найти точку опоры в этом рушащемся мире, но не находила ничего.

Их привели в церемониальный зал, тот самый, где несколько часов назад она была на вершине надежды. Теперь он был пуст и мрачен. В центре, на полу, был вычерчен другой магический круг, не сияющий, как экзаменационный, а угольно-чёрный, поглощающий свет. Вокруг него стояли те же пятеро магов из Сумеречного кабинета. Архимаг Элдор держал в руках тяжелый свинцовый сосуд с причудливыми рунами.

Морганы с ними не было.

— Ритуал «Разрыва Печати» готов, — безразличным, ритуальным тоном произнесла Магистр Верена. — Подведите осуждённую.

Стражи грубо втолкнули Элиру в центр чёрного круга. Камень под босыми ногами был ледяным. Она почувствовала, как магия в зале замерла, будто в страхе перед тем, что сейчас произойдёт.

— Элира из дома Ветрилов, — голос Элдора эхом раскатился под сводами. — Твоя связь с магией, осквернённая твоими деяниями, будет разорвана. Отныне и навсегда ты будешь изгнана из потока силы, как прокажённая изгоняется из города.

Он поднял свинцовый сосуд.
— Это не наказание, это очищение. Для твоего же блага и для безопасности мира.

Элира нашла в себе последние силы. Она подняла голову, и её голос, сорванный и хриплый, разорвал торжественную тишину:
— Я невиновна... Моргана... Она...

— ЗАМОЛЧИ! — рыкнул Магистр Торн. Его жезл вспыхнул, и невидимая сила сжала её горло, лишая дара речи. Она могла только хрипеть, захлёбываясь собственными слезами.

Архимаг Элдор начал читать древние слова на языке, который она не понимала. С каждым его словом чёрный круг под её ногами начинал светиться тусклым, зловещим багровым светом. Из свинцового сосуда выползла густая, тягучая тень. Она не была просто отсутствием света — она была живой, плотной субстанцией, холодной и абсолютно чужой.

Тень обвила её ноги, поползла вверх по телу. Холод проникал сквозь кожу, сквозь мышцы, добирался до самых костей. Он выжигал изнутри всё тепло, всю надежду.

— Нет... — это был всего лишь беззвучный шёпок.

И тогда это случилось. Холод добрался до того самого тёплого, золотистого источника внутри неё, до её магии Источника. Он вцепился в него, не когтями, а чем-то гораздо более ужасным, абсолютным, аннигилирующим безразличием.

Боль была не физической. Это было чувство, будто из неё живьём вырывают душу. Будто миллионы невидимых нитей, связывающих её с миром, с жизнью, с самой сутью бытия, рвались одна за другой. Она чувствовала, как её внутренний свет гаснет, затопляемый этой чёрной, бездонной пустотой. Она не кричала, её голос был скован чарами. Она лишь конвульсивно дергалась, ощущая, как её покидает сама её суть.

В глазах потемнело. Зал, маги, их безжалостные лица, всё поплыло, превратилось в размытое пятно. Последнее, что она увидела перед тем, как сознание начало угасать, — это фигуру в дверях зала. Моргана. Она стояла в тени, наблюдая. И на её лице не было ни ужаса, ни жалости. Лишь холодное, сосредоточенное любопытство, будто она изучала интересный эксперимент.

Затем мир исчез.

Она очнулась от резкого толчка. Её тело ломило, будто её переехал каток. Внутри была пустота. Та самая, ужасающая пустота, которую оставил после себя ритуал. Она пыталась почувствовать магию, тот тихий гул жизни, что всегда сопровождал её, но ничего не было. Только мёртвая тишина, звонкая и абсолютная.

Она лежала на сырой земле. Резкий, непривычный запах ударил в ноздри, запах пыли, гнили и чего-то ещё, горького и чужого. Она открыла глаза.

Небо над ней было не синим, а блёкло-жёлтым, покрытым грязными, неподвижными облаками. Воздух был густым и тяжёлым, им было трудно дышать.

Рядом стояли двое стражей в полных доспехах, их лица были скрыты шлемами. Один из них тыкал её ногой древком копья.

— Жива, вставай.

Элира с трудом поднялась на ноги. Она стояла на крагу какой-то высохшей, потрескавшейся равнины. Пейзаж простирался до горизонта, выжженная, мёртвая земля, усеянная острыми чёрными скалами и редкими, скрюченными, безлистными деревьями. Ветер, больше похожий на предсмертный хрип, нёс по земле клубы едкой пыли.

— Где... где я? — прошептала она, её голос звучал хрило и чуждо.

— Там, где тебе и место, — безразлично бросил второй страж. — Мёртвые Пустоши. Поздравляю. Это твой новый дом.

Он указал копьём куда-то вдаль.
— Не пытайся идти назад. Граница охраняется. Иди вперёд. Может, найдёшь воду. А может, и нет. Нам всё равно.

Стражи развернулись и направились к массивным, покрытым рунами Вратам, которые одиноко стояли посреди пустоши, не ведя, казалось, никуда. Они шагнули в сияющий портал между каменных столбов, и он захлопнулся, оставив после себя лишь дрожащий воздух.

Элира осталась одна. Абсолютно одна. В полной, оглушающей тишине. Ветер завывал, швыряя ей в лицо колючую пыль. Холод пустоты внутри смешивался с холодом снаружи.

Она сделала шаг, потом другой. Её ноги подкашивались. Она шла, не видя цели, не чувствуя ничего, кроме всепоглощающего отчаяния.

«Всё кончено, — пронеслось в её опустошённой голове. — Они отняли всё. Магию, семью, будущее».

Она шла, пока солнце не начало медленно садиться, окрашивая жёлтое небо в грязные багровые тона. Ноги были сбиты в кровь о острые камни, а горло пересохло. Она споткнулась о камень и упала, распластавшись на потрескавшейся земле. Силы покинули её.

Она лежала и смотрела в багровеющее небо, чувствуя, как последние крупицы воли утекают из неё вместе с заходящим светом.

Глава 5. Искра в пустоте

Первые несколько дней слились в один бесконечный кошмар. Голод и жажда стали её единственными спутниками. Элира бродила по выжженной равнине, механически переставляя ноги, уже не чувствуя боли от содранных в кровь ступней. Ритуал «Разрыва Печати» оставил внутри леденящую пустоту, но странным образом обострил её физические чувства. Она слышала, как скребутся насекомые под камнями, чувствовала малейшее движение воздуха на коже, улавливала запах воды за километры. Это было слабым утешением, когда всё её существо кричало о потере магии.

На третий день она нашла воду. Вернее, грязную лужу в расщелине скалы, покрытую маслянистой плёнкой. Инстинкт выживания оказался сильнее отвращения. Она зачерпнула горсть жидкости, но едва она коснулась её губ, вода с шипением испарилась, обжигая пальцы. Пустоши отравляли всё, даже влагу.

— Ничего... — прохрипела она, опускаясь на колени. — Они оставили мне... ничего.

Отчаяние снова накатило, густое и удушающее. Она сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони, пытаясь вызвать хоть какую-то боль, кроме душевной. И в этот миг, в самой глубине той ледяной пустоты, снова дрогнула та самая острая, колючая искра. Она была крошечной, но настойчивой, как комар, звонящий в ухо. Элира замерла, пытаясь поймать это ощущение.

«Ты не одна», — прошептал ветер, и это была не метафора. В его свите слышался голос.

Она подняла голову. Никого. Только скалы да пыль. Но ощущение, что за ней наблюдают, стало невыносимым.

— Кто здесь? — её голос сорвался на фальцет. — Покажись!

В ответ лишь завывание ветра. Она поползла дальше, спрятавшись в небольшой пещере, образованной нагромождением чёрных валунов. Истерзанное тело требовало отдыха. Глаза сами закрылись, и её поглотил беспокойный, полный кошмаров сон.

Ей снилась Академия. Моргана, улыбающаяся, протягивает ей амулет. Архимаг Элдор, чьи глаза становятся совсем чёрными. Ритуальный круг, который тянет её вниз, в бездну...

Она проснулась от резкого толчка. Не от физического, а от внутреннего. Та самая искра внутри неё вдруг вспыхнула ярко и тревожно, будто сигнал тревоги. Элира мгновенно вскочила, прижавшись спиной к холодному камню. Вход в пещеру заслонила массивная тень.

Существо было похоже на скорпиона, но размером с крупную собаку. Его хитиновый панцирь был цвета пыли и потрескавшейся глины, а на кончике хвоста мерцала капля фиолетового яда. Мандибулы щёлкали, издавая сухой, щелкающий звук. Оно учуяло добычу.

Паника, острая и животная, ударила в голову. Элира метнулась вглубь пещеры, но это был тупик. Скорпион медленно полз на неё, его многочисленные ноги шуршали по камням. Она озиралась в поисках оружия — ничего. Только голые, холодные скалы.

«Магии нет, ты никто. Ты умрёшь здесь, как червь», — нашептывал голос отчаяния.

Скорпион приготовился к прыжку. Его тело напряглось.

И тут Элира перестала думать. Мысли ушли, остался лишь инстинкт. Она не пыталась ощутить магию — её не было. Она попыталась ощутить всё остальное. Камень за её спиной. Воздух между ней и тварью. Пыль под её ногами и она увидела. Не глазами, а тем, что осталось от её души. Она увидела ту самую вибрирующую паутину жизни, которую видела в Зале, но теперь она была тусклой, искажённой, полной разрывов и чёрных дыр. И один такой разрыв был прямо перед ней в самом существе скорпиона. Его собственная ядовитая, агрессивная жизнь пожирала его изнутри.

Она не произносила заклинания. Она не жестикулировала. Она просто захотела, чтобы этот разрыв расширился.

Из её горла вырвался хриплый, нечеловеческий крик. Искра внутри вспыхнула ослепительным белым светом, болезненным и режущим. Камень за её спиной треснул.

Скорпион, уже находившийся в прыжке, вдруг замер в воздухе и с оглушительным треском рухнул на землю. Он не двигался. Из его хитиновых сочленений сочился чёрный дым. Он был мёртв.

Элира стояла, опершись о стену, тяжело дыша. От её «заклинания» не осталось и следа, только вкус крови на губах и жгучая боль в висках. Но тварь была мертва. Она убила её. Без магии или... с её помощью? С помощью этого?

Она медленно подошла к трупу. Теперь она чувствовала это чётче. Не поток магии, а нечто иное. Острые, колючие осколки силы, разбросанные повсюду: в камнях, в воздухе, даже в мёртвом теле скорпиона. Они не текли, они впивались, как иголки. Это была магия не созидания, а выживания. Магия Пустошей.

— Что... что со мной происходит? — прошептала она, глядя на свои дрожащие руки.

«С тобой ничего не происходит. Ты, наконец, становишься собой», — снова прошептал ветер. На этот раз голос был чётче. Он шёл не извне, а изнутри, но звучал чужим, древним и усталым.

Элира резко обернулась. В глубине пещеры, где раньше был только камень, теперь стояла полупрозрачная фигура. Она была сложена из пыли и теней, и её очертания постоянно дрожали и менялись, как мираж. Но два глаза горели в этой тени ровным, спокойным зелёным светом.

— Кто ты? — голос Элиры дрожал, но в нём уже не было прежнего ужаса. Был голод, голод к ответам.

Тень медленно покачала головой.
«Имена имеют значение только там, где есть общество, чтобы их помнить. Здесь им нет места. Ты можешь называть меня Кейд. Я был стражем этих земель, когда они ещё звались Изумрудными Долинами».

— Что ты со мной сделал?

«Я? Ничего. Я лишь... наблюдал. Ритуал твоих сородичей был груб и слеп. Они выжгли то, что было на поверхности. Твой дар. Твою связь с их уютной, одомашненной магией. Но они не смогли добраться до корня. До Источника. Они лишь... вспахали почву», — фигура сделал шаг вперёд, и Элира почувствовала исходящий от неё холод. «А в распаханной земле прорастают самые живучие сорняки. Твоя сила не исчезла, дитя. Она просто сбросила свои красивые одежды и надела доспехи».

Он указал на мёртвого скорпиона.
«Ты чувствовала его слабость. Его внутренний изъян и ты не стала атаковать его. Ты просто... позволила ему разрушить себя изнутри. Это и есть первый урок. Магия Пустошей — это не о силе. Это о воле и о понимании того, что всё в этом мире несёт в себе семя собственного уничтожения. Ты просто... ускорила процесс».

Дорогим читателям

Доброго времени суток, дорогие читатели!

Рада приветсвовать Вас в своей новинке и очень надеюсь, что она понравится Вам и оставит неизгладимый след в вашей душе.

Книга участвует в литмобе "Сестра-злодейка" и мы очень надеемся, что этот литмоб понравится Вам и станет одним из самых любимых и захватывающих.

Книга выходит в рамках литмоба "Сестра-злодейка"

Предназначено для читателей старше 18 лет

Тема Академии для меня нова и с радостью начинаю знакомить Вас с моей новинкой. С злыми героями мы всегда знакомимся быстро. Для некоторых они становяься любимы, для других же ненавистыми.

А вот моя вторая положительная героиня переживет внутреннию трансформацию. Из хорошей сестры, она превратится в сестру, которая захочет отомстить за подставу своей старшей сестры Морганы. Да, в ней будут проблески добра, но в основном, ей будет двигать месть и временами жестокость.

Больше раскрывать карты не хочу, самое главное, что Вы со мной и Ваша поддержка для меня очень важна. Спасибо, дорогие читатели, что Вы находитесь здесь и читате мою книгу.

Всем мира и добра. Ваша Диана Эванс)))

Глава 6. Уроки выживания

Тень Кейда витала в воздухе, едва осязаемая, как запах грозы.
«Начнем с малого. С воды», — его голос был беззвучным шелестом в ее сознании. «Ты чувствовала ее, но не смогла взять. Потому что пыталась сделать это как раньше силой воли, но без понимания. Здесь все иначе».

Он парил к выходу из пещеры. Элира, превозмогая боль в мышцах, последовала за ним. Ветер тут же обжег ее лицо колючей пылью.

«Посмотри на лужу. Не глазами, а тем, что осталось от твоего дара».

Элира закрыла глаза, отбросив воспоминания о плавных потоках магии Академии. Она сосредоточилась на том колючем, болезненном ощущении, что спасло ее от скорпиона. Сначала ничего. Лишь пустота и отчаяние. Потом легкое покалывание, будто тысячи иголок впиваются в кожу. Она «увидела» лужу. Но это была не вода. Это был клубок грязной, ядовитой энергии, смешанной с влагой.

«Она отравлена. Дух земли здесь мертв, искажен. Ты не можешь очистить ее. Это потребовало бы силы, которой у тебя нет. Но ты можешь… приказать яду отступить. На мгновение».

— Как? — ее голос был хриплым от жажды.

«Представь, что яд это стена, а ты таран. Ты не разрушаешь стену. Ты просто пробиваешь в ней дыру. На долю секунды. И за это время ты должна взять то, что тебе нужно».

Элира сгребла в ладони песок и сжала его до боли. Она вглядывалась в тусклое мерцание лужи, представляя его как сплошную, вязкую стену. Затем, с внутренним рыком, она метнула в этот образ острое лезвие своей воли.

Искра внутри нее дернулась. Вода в луже взбурлила, и на мгновение маслянистая пленка исчезла, обнажив мутную, но жидкую влагу. Элира, действуя на чистом инстинкте, рванулась вперед, зачерпнула горсть и отпрянула. Пленка сомкнулась снова с тихим шипением.

Она смотрела на воду в своей руке. Она была грязной, пахла болотом, но это была вода. Не испарившаяся, не обжигающая. Она сделала маленький глоток. На вкус было ужасно, но влага оросила пересохшее горло. Это была первая победа.

«Неэлегантно, — прокомментировал Кейд. — Но эффективно. Запомни это чувство. Здесь нет места для изящных жестов и сложных формул. Только прямое действие. Воля против воли. Этот мир ненавидит тебя. Ты должна ненавидеть его в ответ, чтобы выжить».

Дни превратились в недели, недели в месяцы. Учения Кейда были жестокими и безжалостными. Он не учил ее заклинаниям, он ломал ее старые представления о магии, чтобы построить новые, на основе выживания.

Урок второй: Камень.
Они стояли у подножия черной скалы.
«Подними этот камень», — указал Кейд на валун размером с ее голову.

Элира попыталась поддеть его магией, как делала бы раньше. Ничего. Она толкала его руками. Не сдвинулся с места.

«Ты все еще мыслишь как дитя Академии. Ты пытаешься поднять его. Не поднимай. Прикажи ему быть легким».

— Это бессмысленно! Камень не может быть легким!

«Для себя нет. Для земли, что держит его да. Он часть этого мира. Ты нет. Ты заноза, раздражитель. Заставь мир отторгнуть его. Сделай его… чужим».

Она потратила три дня. Три дня бесплодных попыток, ярости и слез. На четвертый день, исхудавшая и озлобленная, она в ярости ударила по камню кулаком, вложив в удар всю свою ненависть к этому месту, к предателям, к самой себе. И в этот миг она не захотела поднять камень. Она захотела, чтобы мир его выплюнул.

Камень не стал легким. Он просто… перестал быть тяжелым. На секунду. Он подпрыгнул, будто его снизу подбросили, и упал с глухим стуком. Элира смотрела на него, тяжело дыша. Ее рука была в крови, но на губах играла сумасшедшая улыбка.

«Прогресс, — сухо заметил Кейд. — Медленный и уродливый, как все в Пустошах, но прогресс».

Урок третий: Невидимость.
Однажды Кейд привел ее на равнину, кишащую стаей низких, покрытых шипами гончих Пустошей.
«Они охотятся на движение и запах жизни. Сейчас они тебя не видят. Я скрываю тебя, но я уйду и тогда они нападут».

— Подожди! Что мне делать?!
«Перестать быть. Не притворяться камнем. Стать им. Не скрывать свою жизнь. Не иметь ее на время».

Кейд исчез. И тут же все гончие разом повернули головы в ее сторону. Их желтые глаза загорелись голодом.

Паника. Чистейший, животный страх. Она побежала. Крики, лай, щелканье зубов. Одна из гончих вцепилась ей в плащ, отрывая клочья ткани. Элира упала, катаясь по пыли, пытаясь отбиться. Ее новая, колючая магия была бесполезна, тварей было слишком много.

И тогда, под градом укусов и царапин, она сломалась. Мысли остановились. Остался лишьинстинкт исчезнуть. Она не пыталась создать иллюзию. Она вжалась в землю, представив, как ее жизнь, ее тепло, ее самоощущение утекают в холодный, безразличный камень под ней. Она стала не невидимой. Она стала ничем.

Гончие заскулили, они потеряли ее. Они тыкались мордами в землю, в ту самую точку, где она лежала, но не видели и не чуяли ничего. Прошла минута, другая. Они, фыркая, разошлись.

Элира лежала, не двигаясь, еще долго после их ухода. Она чувствовала себя вывернутой наизнанку, опустошенной. Подняться не было сил.

Кейд материализовался рядом.
«Уродливо. Ты чуть не умерла. Но в конце концов… ты поняла. Здесь сила не в том, чтобы быть сильнее. А в том, чтобы быть пустотой, которую не за что ухватить».

Месяцы шли. Ее тело, когда-то мягкое и привыкшее к комфорту, стало жилистым и покрытым шрамами. Одежда превратилась в лохмотья. Но глаза… ее глаза горели холодным, стальным огнем. Она научилась выжимать влагу из кактусов, ядовитых без ее вмешательства. Она могла заставить песок на миг стать твердым, как камень, чтобы соорудить укрытие от песчаной бури. Она научилась чувствовать приближение тварей за милю по искажению той самой «колючей» паутины мира.

Однажды вечером они сидели у огня, который Элира разожгла, приказав сухому скребу вспыхнуть одной лишь мыслью. Пламя было не оранжевым, а зеленоватым и холодным.

— Я хочу вернуться, — тихо сказала Элира, глядя на огонь. В ее голосе не было просьбы. Было заявление.

Глава 7. Тень у врат

Прошёл год. Ровно триста шестьдесят пять дней, каждый из которых был битвой за выживание. Элира стояла на вершине чёрного утёса, с которого когда-то началось её изгнание. Ветер, некогда казавшийся ей предсмертным хрипом, теперь был всего лишь ветром. Он трепал её коротко остриженные волосы и лохмотья плаща, сшитого из шкур тех тварей, что осмелились на неё напасть. Её кожа покрылась слоем грязи и загара, скрывавшим старые шрамы и очертания когда-то мягких щёк. Но главное её глаза. В них не осталось и тени той наивной девушки. Теперь это были глаза хищницы. Холодные, жёлтые, как у обитателей Пустошей, и полные немой, неутолённой ярости.

Позади неё, в расселине скалы, лежала её «добыча» — один из стражей, охранявших Врата. Его доспехи были сорваны не физической силой, а магией, которая заставила металл истончиться и рассыпаться, как гнилая ткань. Сам страж был жив, но лежал без сознания, его разум был выжжен одним прикосновением её воли к его сознанию. Она научилась не уничтожать, а разлагать.

«Он будет спать до заката, — прозвучал в её уме голос Кейда. Его полупрозрачная фигура колыхалалась рядом, словно дым. «Этого достаточно. Ты не убийца. Пока что».

— Жалость — роскошь, которую я не могу себе позволить, — голос Элиры был низким и хриплым, непривычным для её собственных ушей. — Он был на их стороне. Он стоял на страже моей тюрьмы.

«Он выполнял приказ. Как и те маги в зале. Мир не делится на чёрное и белое, дитя. Он оттенки пепла».

Элира не ответила. Она спустилась с утёса и подошла к массивным Вратам. Руны на каменных столбах сияли тусклым, но неумолимым светом, создавая невидимый барьер. Любая попытка пересечь его без ключа должна была вызвать сокрушительный ответ.

— Как я пройду? — спросила она, глядя на сияние. — Ты говорил, знаешь способ.

«Знаю. Ритуал „Разрыва Печати“ не просто отрезал тебя от магии Академии. Он… пометил тебя. Сделал изгоем. Для этих Врат ты ничто. Пустота. Они не пропускают тебя, потому что не видят в тебе ничего, что можно было бы пропустить. Магической подписи, души… чего бы они там ни искали».

— Значит, я не могу пройти.

«Не в том смысле, как они этого ожидают. Ты не пройдёшь сквозь барьер. Ты пройдёшь под ним. Как червь под порогом. Они ищут силу. Покажи им её отсутствие».

Элира закрыла глаза. Она проделывала это бесчисленное количество раз за последние месяцы — уходила в себя, в ту ледяную пустоту, что оставил после себя ритуал. Но теперь она делала это не для того, чтобы спрятаться, а как оружие. Она сжимала внутри себя ту самую колючую, дикую магию Пустошей, заставляя её замереть, стать абсолютно пассивной. Она представляла себя камнем. Мёртвым, безжизненным булыжником.

Она сделала шаг к Вратам. Руны вспыхнули ярче, сканируя её. Она чувствовала, как магический щуп скользит по ней, ища точку опоры, хоть что-то знакомое. И не находил ничего. Только вакуум.

Она сделала ещё шаг. Руны замигали, затем их свет стал неровным, дрожащим. Они не распознавали угрозы, потому что не распознавали ничего. Она была для них дырой в реальности, сбоем в системе.

С треском, похожим на ломающееся стекло, сияние рун погасло. Всего на секунду. Элира шагнула в пространство между каменными столбами. Она почувствовала головокружительный провал, словно падала в бездонный колодец. Затем толчок.

Она оказалась по другую сторону. Воздух ударил в лицо — чистый, свежий, наполненный знакомыми запахами хвои, озона и цветущих лугов. Он был таким резким после смрада Пустошей, что у неё закружилась голова. Она сделала несколько глубоких, судорожных вдохов.

Перед ней лежала Зелёная долина, обрамляющая подступы к Академии. Трава, деревья, пение птиц… всё это казалось неестественно ярким, почти фальшивым после выжженных земель.

«Ты сделала это, — констатировал Кейд. Его форма на этой стороне была ещё более блеклой, почти невидимой. «Мой долг выполнен. Дальше твой путь».

Элира обернулась.
— Ты не пойдёшь со мной?

«Я — дух Пустошей. Моё место там. Моя сила здесь будет таять с каждым часом, как лёд на солнце. Кроме того… — его голос стал едва слышным, — …тебе нужен не учитель. Тебе нужно новое лицо».

Он указал едва заметным движением на бесчувственную фигуру стража.
«Возьми его мантию, его ключи и его личность. Академия это гигантский организм. Легче всего спрятаться в его кровотоке, притворившись одной из его клеток».

Элира подошла к стражу и быстрыми, точными движениями сняла с него синюю мантию поверх его обычной одежды. Она накинула её на свои лохмотья. Ткань была грубой и пахла чужим потом, но она скрывала её тощее, измождённое тело.

— А кто я? — спросила она, поворачиваясь к Кейду. — Как мне назваться?

«Ты ничто. Ты — тень. Ты — пустота, пришедшая за своим долгом. А имя… — его фигура начала растворяться, превращаясь в клубящийся туман. — …возьми его у ветра. Или придумай сама. Прощай, дитя Пустошей. Не дай их свету ослепить тебя снова».

С этими словами он исчез. Элира осталась одна. Совсем одна. Но на этот раз одиночество было другим. Оно было наполнено не отчаянием, а решимостью.

Она посмотрела на Академию Серебряных Шпилей, чьи башни сияли в лучах заходящего солнца на горизонте. Там, за этими стенами, была Моргана. Архимаг Элдор. Вся её прошлая жизнь.

Она коснулась нагрудного кармана мантии, где лежали ключи стража. Её пальцы наткнулись на что-то твёрдое — небольшой медальон с выгравированным именем: «Лисандер».

— Лисандер… — она произнесла это имя вслух, и оно показалось ей чужим и грубым. Но оно подходило. Оно было не её.

Она повернулась спиной к Пустошам и сделала первый шаг по зелёной траве по направлению к Академии. Её походка была неторопливой, но в каждом движении чувствовалась скрытая пружинистость хищника.

— Нет, — тихо прошептала она, и в её голосе звенела сталь. — Я — Ариэль. Просто новенькая студентка. С большими амбициями.

И с ледяной пустотой вместо сердца. Она шла вперёд, а её тень, удлиняясь в вечерних лучах, ползла впереди неё, словно предвестница бури, надвигающейся на сияющие шпили Академии.

Глава 8. Бремя совершенства

Апартаменты Морганы в Западном крыле, некогда бывшие общим дуплексом, теперь представляли собой единое, просторное помещение, сияющее роскошью. Стены были затянуты шелком цвета слоновой кости, на полу лежали шкуры снежных барсов, привезенные с Северных хребтов. В воздухе витал тонкий аромат жасмина и магически охлажденного шампанского. Серебряные канделябры с вечно горящими свечами отражались в полированном до зеркального блеска дереве гигантского рабочего стола, заваленного пергаментами, трактатами и хрустальными флаконами с зельями.

Моргана стояла перед огромным арочным окном, смотря на закат, окрашивавший шпили Академии в багровые и золотые тона. В руке она держала тонкий хрустальный бокал. На ней был небрежно наброшенный шелковый халат, под которым угадывались соблазнительные изгибы тела. Её жизнь была картиной идеального успеха. Самая молодая магистрка в истории Академии, правая рука Архимага Элдора, куратор младших курсов. Её исследования в области иллюзионной магии цитировали в самых престижных журналах.

Но ничто не радовало её по-настоящему. Даже триумф, даже эта роскошь были лишь суррогатом, сладким ядом, который она принимала, чтобы заглушить голос совести. Голос, который по ночам шептал одно имя: Элира.

Она отхлебнула шампанского, чувствуя, как пузырьки щекочут нёбо. Сегодня ей было особенно тревожно. Слухи. Глупые, нелепые слухи, ползущие из самых низов. Будто в Мёртвых Пустошах видели огни. Будто барьер у Врат в последнее время ведёт себя нестабильно. Всё это, конечно, чепуха. Никто не возвращался из изгнания. Никто.

В её размышлениях постучали в дверь. Три чётких, уверенных удара. Она узнала этот стук.

— Войди, Каэл, — сказала она, не оборачиваясь.

Дверь открылась, и в апартаменты вошел высокий молодой человек с идеально уложенными тёмными волосами и дерзкой улыбкой на губах. Каэл Ренар, наследник одного из самых влиятельных магических домов, звезда курса и, на данный момент, её любовник. На нём была дорогая, но практичная одежда из тёмной кожи, подчёркивавшая его атлетическое телосложение.

— Скучаешь по виду, Моргана? — его голос был бархатным, с лёгкой насмешкой. — Или ждёшь, что твоя сестра вдруг появится на горизонте?

Моргана вздрогнула, и пальцы её непроизвольно сжали бокал так, что он чуть не треснул. Она медленно обернулась.

— Не смей произносить это имя в моих покоях, Каэл.

— О, прости, моя прекрасная, — он с лёгкостью поймал её настроение и, подойдя, вытащил из её пальцев бокал, поставив его на стол. Его руки скользнули по шелку халата, касаясь её плеч. — Я просто пошутил. Все знают, что её больше нет. Прахом. Или чем-то ещё более жалким.

Он наклонился и прильнул губами к её шее, его дыхание было горячим. Моргана закрыла глаза, позволяя волне приятного возбуждения затопить тревогу. Каэл был идеальным отвлечением. Красивым, влиятельным и абсолютно безразличным ко всему, что не касалось его самого и его удовольствий.

— У тебя сегодня был приём у Архимага? — прошептал он, развязывая пояс её халата. Шёлк с шелестом соскользнул с её плеч, упав на пол. — Говорят, он рассматривает твою кандидатуру на пост главы Отдела экспериментальной магии.

— Возможно, — её голос дрогнул, когда его пальцы коснулись обнажённой кожи её талии.

— Тогда нам есть что отпраздновать, — он повернул её к себе и грубо прижал к стене рядом с окном. Его поцелуй был требовательным, почти агрессивным, полным властного желания. Она ответила ему с такой же яростью, впиваясь ногтями в кожу его спины через тонкую ткань рубашки.

Это была не нежность. Это был поединок. Схватка двух амбиций, двух эго. Рубашка Каэла полетела на пол. Его руки исследовали её тело с практичной, почти хирургической точностью, выискивая знакомые точки, вызывавшие у неё судорожные вздохи. Она запрокинула голову, глядя в потолок, украшенный фресками с изображениями побед древних магов. Но вместо триумфальных сцен она видела лицо сестры. Испуганное. Недоумевающее. В день изгнания.

— Перестань думать, — прошептал Каэл, чувствуя её напряжение. Он грубо взял её за подбородок, заставляя смотреть на себя. — Ты сейчас со мной. Только я.

Он поднял её, и она обвила его ногами вокруг талии. Он нёс её к массивной кровати с балдахином, сбрасывая по пути оставшиеся преграды из одежды. Их тела сплелись в отчаянном, яростном танце, где каждое прикосновение было и лаской, и попыткой подчинить. Скрип кровати, прерывистое дыхание, глухие стоны — всё это сливалось в единую симфонию физического освобождения от давящего груза вины и страха.

Для Морганы это был не секс, а ритуал. Ритуал самоутверждения. Каждый стон Каэла, каждый его вздох подтверждали её силу, её власть, её превосходство. В эти минуты она была не сестрой изгнанной предательницы, а Морганой Ветрил, восходящей звездой, объектом желания и зависти.

Когда всё закончилось, они лежали рядом, тяжело дыша. Тело Морганы было покрыто испариной, разум — пуст и спокоен. На несколько мгновений голос совести умолк.

Каэл приподнялся на локте, его глаза блестели в полумраке.
— Итак, глава Отдела... Это сделает тебя одной из самых влиятельных магов в Академии. Почти равной Элдору.

— Почти, — согласилась Моргана, глядя в потолок.

— А что насчёт твоих... исследований? — его голос стал тише, настороженнее. — Тех, о которых никто не знает. Ты же не бросила их?

Моргана повернула голову и встретилась с его взглядом. В его глазах она увидела не просто любопытство. Она увидела алчность. Каэл всегда знал больше, чем показывал. Возможно, он догадывался об истинной природе амулета Повелителей Бездны.

— Мои исследования — моё личное дело, Каэл, — её голос прозвучал холодно, как сталь. — И я предпочитаю, чтобы они таковыми и оставались.

Он улыбнулся, быстрой, хищной улыбкой, и откинулся на подушки.
— Конечно, дорогая. Конечно. Я просто беспокоюсь о тебе. Такая тёмная магия... она может быть опасна. Особенно если кто-то узнает.

Глава 9. Новая кровь

Солнечный свет, мягкий и тёплый, заливал Главный зал Академии. Он слепил Элиру после вечного сумеречного света Пустошей. Воздух, наполненный гулом молодых голосов, запахом пергамента и магических эссенций, был таким густым, что им можно было подавиться. Она стояла в очереди новичков, закутавшись в синюю мантию стража Лисандера, под которой всё ещё скрывались её лохмотья. Её волосы, коротко остриженные когда-то для практичности, теперь были аккуратно убраны. Грязь смыта. Но скрыть глубину закалки в глазах и жёсткую линию губ было невозможно.

Впереди шла процедура распределения и клятвы. Магистры за столом регистрировали новых студентов. Элира наблюдала за ними, изучая. Её взгляд скользнул по знакомым лицам. Никто не смотрел на неё дважды. Она была просто ещё одной бледной, нервной первокурсницей.

— Имя? — сухо спросил пожилой маг, не глядя на неё.

Она сделала паузу, заставляя голос звучать тише, моложе.
— Ариэль. Ариэль Вентрис.

Он что-то отметил в большом фолианте.
— Происхождение?

— Дом Вентрис. С Северных рубежей, — она произнесла заученную легенду, которую придумала в пути. — Мои родители… погибли, защищая заставу от рейдов из Пустошей. Мне удалось спастись.

Маг впервые поднял на неё взгляд, в его глазах мелькнуло что-то похожее на сочувствие. Миф о «сироте с границы» работал безотказно.

— Распределяем тебя на курс прикладной магии к Магистру Торну. Следующая.

Она отошла, пропуская вперёди взволнованного юношу. Магистр Торн. Тот самый, что с таким рвением требовал её изгнания. Ирония судьбы была горькой, как полынь.

Церемония клятвы проходила в том самом Изначальном Зале. Элира стояла в ряду таких же, как она, новичков, и слушала, как Архимаг Элдор произносит те же самые слова, что и много лет назад. Его голос был таким же величавым, лицо таким же невозмутимым. Ни тени сомнения, ни намёка на раскаяние.

«…и клянёмся хранить свет знания, отвергать тьму невежества и служить делу магии до последнего вздоха…»

Элира шептала слова клятвы, но её разум был далеко. Она вспоминала холод Пустошей. Голод, боль и лицо Кейда. Она смотрела на Элдора и видела не мудрого наставника, а слепого, жестокого старика, сломавшего жизнь невинной девушки по навету.

Её взгляд скользнул по возвышению, где стояли магистры. И нашёл её. Моргану.

Сестра стояла рядом с Элдором, облачённая в роскошные мантии магистра. Её поза была идеальной, выражение лица снисходительно-благосклонным. Она улыбалась, глядя на новое поколение студентов. В её глазах сияли уверенность и власть. Ничего. Никаких угрызений совести.

Элира почувствовала, как по телу разливается ледяной огонь. Руки сжались в кулаки так, что ногти впились в ладони. Она должна была сделать невероятное усилие, чтобы не метнуть в сестру сгусток той самой колючей, разъедающей магии, что она освоила в изгнании.

Внезапно Моргана, как будто почувствовав на себе её взгляд, повернула голову. Их глаза встретились через весь зал. Всего на секунду. Элира заставила себя не отводить взгляд, сохраняя на лице маску наивного благоговения.

Моргана слегка нахмурилась. Её взгляд скользнул по лицу «Ариэль», задержался на её коротких волосах, на жёсткой линии бровей. Что-то, казалось, насторожило её. Какая-то смутная тень на краю памяти. Но затем кто-то из магов что-то сказал ей, и она отвлеклась, снова улыбнувшись.

Элира медленно выдохнула. Сердце бешено колотилось. Это было опасно. Слишком опасно. Она не учла, что связь между сёстрами, даже отравленная предательством, могла быть ещё сильна.

Церемония закончилась. Студенты начали расходиться. Элира уже хотела затеряться в толпе, когда позади неё раздался голос, от которого кровь застыла в жилах.

— Новенькая, постой.

Она обернулась. К ней подходила Моргана. Её походка была плавной и властной. Она остановилась перед Элирой, внимательно её рассматривая.

— Ариэль Вентрис, верно? — её голос был сладким, как мёд, но в нём слышались стальные нотки.

— Да, магистр, — Элира опустила голову, изображая робость.

— С Северных рубежей… — Моргана протянула руку и кончиками пальцев прикоснулась к её щеке. Элира едва сдержала вздрагивание. Прикосновение было холодным. — У тебя… знакомые глаза. Странно. Я никогда не бывала так далеко на севере.

— Возможно, я просто чем-то напомнила вам кого-то, магистр, — тихо сказала Элира, глядя в пол.

— Возможно, — Моргана убрала руку. Её взгляд стал пронзительным. — Распределение уже прошло. К кому в наставники?

— К… к Магистру Торну. Прикладная магия.

На губах Морганы появилась лёгкая, почти насмешливая улыбка.
— Торн… Суровый выбор. Но, возможно, самый правильный для тех, у кого за плечами… тяжёлый опыт. — Она сделала паузу, давая словам повиснуть в воздухе. — Я буду следить за твоими успехами, Ариэль Вентрис. Уверена, ты покажешь себя. Академия всегда рада тем, кто ищет… силу.

С этими словами она развернулась и ушла, её мантия развевалась за ней как знамя.

Элира стояла, как вкопанная, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Это не было простым любопытством. Это было предупреждение. Вызов.

«Она что-то заподозрила?» — пронеслось в её голове.

«Нет, — словно в ответ, прозвучал в памяти голос Кейда. «Она почувствовала угрозу. Как хищник чувствует другого хищника на своей территории. Будь осторожна, дитя. Игра началась».

Элира подняла голову и посмотрела вслед удаляющейся сестре. Уголки её губ дрогнули в подобии улыбки. Холодной и безжалостной.

— Хорошо, сестрёнка, — прошептала она так тихо, что никто не мог услышать. — Давай поиграем. Посмотрим, кто из нас окажется сильнее. Кто выживет в этой Академии.

Дорогие читатели, хочу представить вам новинку от Лафи Сильвер.

Антизолушка. Вся правда о любви и принцах.

Книга предназначена для читателей старше 16 лет

Глава 10. Первый вызов

Аудитория Магистра Торна находилась в самом сердце Академии, в крыле, прозванном студентами «Каменным мешком». Здесь не было роскошных гобеленов и сияющих сфер — только голые стены из грубого камня, тусклый свет от укреплённых на потолке кристаллов и тяжёлый воздух, пахнущий озоном и раскалённым металлом.

Элира вошла одной из последних и заняла место на дальней скамье, в тени. Она окинула взглядом помещение. Около двадцати студентов, в основном юноши с сосредоточенными и суровыми лицами. Прикладная магия была не для изящных жестов и иллюзий. Она была для боя, защиты и выживания.

Ровно в назначенное время дверь с грохотом распахнулась, и в аудиторию вошёл Магистр Торн. Он не изменился ни на йоту: всё то же острое, как топор, лицо, пронзительный взгляд и осанка, говорящая о готовности к бою даже в мирной обстановке.

— Встать! — его голос рявкнул, ударившись о каменные стены.

Скамьи заскрипели, студенты поднялись как один. Элира поднялась вместе со всеми, её поза была прямой, но не напряжённой — поза солдата, привыкшего к дисциплине.

Торн медленно прошёлся перед ними, его взгляд выискивал малейший изъян.
— Вы здесь, потому что кто-то счёл вас годным для изучения настоящей магии. Не той мишуры, которой пичкают в других аудиториях. Здесь вы научитесь не танцевать с элементалями, а выжимать из магии её суть. Подчинять её, ломать её, если потребуется. Первый урок концентрация в условиях стресса.

Он щёлкнул пальцами. В центре зала вспыхнул магический круг, и в нём появилось несколько небольших, но ярких и громко трещащих огненных сфер. Они хаотично метались по кругу, издавая оглушительный грохот и ослепляющие вспышки.

— Ваша задача удержать защитный барьер, — сказал Торн, его голос едва перекрывал шум. — Самый простой, «Щит ветра». Кто не удержит получит ожог первой степени. Это научит вас не отвлекаться.

Один за другим студенты подходили к кругу, вставали перед ним и пытались сосредоточиться. Оглушительный грохот, ослепляющий свет и большинство барьеров трескались и рассыпались в течение первых же секунд. В воздухе запахло палёной шерстью и кожей. Торн ходил между ними, холодно комментируя:

— Слишком медленно. Мысли разбегаются. Ты думаешь о том, как бы не обжечься, вместо того чтобы думать о барьере. Слабо.

Наконец, очередь дошла до Элиры. Она сделала шаг вперёд. Грохот и свет обрушились на неё, но после тишины Пустошей и рёва ветра это было ничто. После того, как её разум учился сохранять ясность, когда скорпионы размером с собаку рвали её плоть, этот «стресс» был жалкой пародией.

Она не стала произносить заклинание. Она не стала делать сложных жестов. Она просто посмотрела на буйствующие сферы и захотела, чтобы между ней и ими возникла стена из спёртого, неподвижного воздуха. Не элегантный «Щит ветра», а грубый, силовой заслон.

Воздух перед ней задрожал и сгустился, став видимым, как марево в знойный день. Огненные сферы ударялись в него, но не могли пробить. Они не гасли, но и не могли приблизиться. Не было изящества, не было тонкости, только грубая, непробиваемая сила воли.

Торн, наблюдавший с привычным скепсисом, приподнял бровь. Он подошёл ближе, изучая барьер.
— Интересно, — произнёс он, его голос прозвучал громко в внезапно наступившей тишине, так как сферы, не в силах прорвать оборону, затихли. — Нестандартная техника. Грубая. Неэффективная с точки зрения расхода сил. Но… действенная. Откуда ты это взяла?

Элира встретила его взгляд, не опуская свой.
— На Севере, магистр, у нас не всегда есть время на сложные заклинания. Иногда нужно просто выжить.

Торн медленно кивнул, его пронзительные глаза сузились.
— Вентрис, да? Сирота с границы. Объяснимо. Но забудь свои дикарские привычки. Здесь ты будешь делать так, как я скажу. Понимаешь?

— Да, магистр.

— Хорошо. Следующий!

Элира отошла от круга, чувствуя на себе десятки любопытных и недобрых взглядов. Она выделилась. Это было опасно, но и необходимо. Чтобы добраться до Морганы, ей нужно было быть не просто серой мышкой. Ей нужно было быть на виду, но под правильной маской, маской необычайно одарённой, но грубой и неотёсанной ученицы.

Урок продолжался. Торн демонстрировал базовое боевое заклинание — «Эфирный кинжал», сгусток сконцентрированной магии, способный резать сталь.
— Концентрация, форма, импульс! — выкрикивал он, и серебристый клинок выстреливал из его жезла, оставляя глубокую борозду на тренировочном манекене. — Теперь вы!

Студенты пытались. У большинства получались бледные, расплывчатые подобия кинжалов, которые рассыпались, не долетев до цели. Элира наблюдала, анализируя. Это была магия Академии — сложная, структурированная, требовательная к форме. Её собственная сила была иной, прямой, волевой, игнорирующей форму ради результата.

Когда её очередь подошла снова, она не стала копировать Торна. Она представила не изящный кинжал, а тот самый обсидиановый осколок, которым она когда-то резала шкуры тварей в Пустошах. Острый, грязный, смертоносный. Она не выстрелила им. Она просто мысленно толкнула сгусток своей колючей энергии вперёд.

Из ничего перед манекеном возник не серебристый кинжал, а короткая, корявая вспышка тёмной энергии. Раздался не звон режущего металла, а глухой хлопок, и в манекене появилась не аккуратная прорезь, а рваная дыра, края которой почернели и дымились.

В аудитории воцарилась тишина. Все смотрели на дырявый манекен, затем на Элиру.

Торн подошёл к манекену и потрогал почерневшие края.
— Деструктивная магия, — произнёс он без эмоций. — Примитивная. Но с огромным коэффициентом полезного действия. Где ты научилась такому?

— Выживание, магистр, — снова ответила Элира. — Там, откуда я родом, не до церемоний. Важно, чтобы враг упал. Красота нет.

Торн повернулся к ней. В его глазах не было одобрения, но было уважение специалиста к эффективному, хоть и уродливому, инструменту.
— На следующем занятии ты будешь работать над контролем. Твоя сила подобна дикому зверю. Она может разорвать и врага, и тебя саму. Я научу тебя надевать на неё узду. Остальные продолжайте! Ваши жалкие попытки вызывают у меня тошноту!

Глава 11. Игры разума

Прошло две недели с начала семестра. Элира-Ариэль медленно, но верно вживалась в свою новую кожу. Она была прилежной, но не выдающейся студенткой на лекциях по истории магии и теории заклинаний, но на занятиях у Торна она позволяла себе чуть больше. Её «грубая сила» стала предметом сплетен и любопытства. Одни считали её дикаркой, другие скрытым гением.

Однажды после утомительной лекции по алхимии её остановил в коридоре один из однокурсников по курсу Торна коренастый юноша с умными глазами по имени Лоренц.
— Вентрис, подожди!

Элира обернулась, настороженно сжимая книги.
— Да?

— Слушай, несколько парней с нашего курса собираются сегодня в «Заброшенном крыле» для… неофициальных тренировок, — он понизил голос. — Без магистров, без правил. Хочешь присоединиться? Твои приёмы… они нестандартные. Было бы интересно посмотреть.

«Заброшенное крыло». Старая часть Академии, полуразрушенная после какого-то древнего инцидента. Идеальное место для того, что не должно быть увидено и идеальная ловушка.

Элира изучила его лицо. В его глазах читалось искреннее любопытство, но не было скрытой угрозы.
— Кто ещё будет? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал недоверчиво, а не подозрительно.

— Я, Рорик, Фела, пара других. Все с курса Торна. Никаких чужаков.

Она кивнула. Это был шанс. Шанс оценить силу других, завести хоть какие-то связи и, возможно, под видом тренировок, испытать кое-какие из своих, неакадемических, навыков.
— Хорошо. Во сколько?

— После отбоя. В полночь. Встречаемся у старой статуи Аркадия Провидца.

Ночь окутала Академию тишиной, нарушаемой лишь криками ночных птиц и шелестом листьев. Элира, одетая в тёмную, неприметную одежду, кралась по знакомым, но чужим коридорам. Она двигалась бесшумно, как тень, используя навыки, отточенные в Пустошах, сливаясь с темнотой, замирая при малейшем звуке.

«Заброшенное крыло» встретило её скрипом ветра в разбитых окнах и запахом плесени и древнего камня. В лунном свете, падающем сквозь дыры в потолке, у подножия огромной, покрытой мхом статуи великого мага уже собралось пятеро студентов. Лоренц, Рорик высокий и молчаливый, Фела рыжеволосая девушка с цепким взглядом, и ещё двое парней.

— Ты пришла! — прошептал Лоренц. — Думал, передумаешь.

— Я сказала, что приду, — коротко ответила Элира.

Они спустились в обширный полуразрушенный зал, который когда-то, судя по остаткам фресок, был бальным. Теперь здесь валялись обломки колонн, а по стенам ползёл плющ.

— Правила простые, — сказал Рорик, его голос гулко отозвался в пустоте. — Поединки один на один. Без летальных заклинаний. Цель — вывести противника из строя или заставить сдаться. Барьеры, увороты, атаки, всё, что угодно.

Первыми сошлись Лоренц и Фела. Это был изящный, почти танцевальный поединок. Вспышки света, быстрые перемещения, щиты, отражающие энергетические импульсы. Элира наблюдала, анализируя их стиль. Он был чистым, академичным, предсказуемым.

Затем настала её очередь. Её противником стал Рорик.
— Покажи мне свою «грубую силу», Вентрис, — вызвал он её, становясь в стойку.

Они начали. Рорик атаковал первым, сгусток огненной энергии, летящий по идеальной траектории. Элира не стала ставить барьер. Она резко дернулась в сторону, движение было резким, некрасивым, но эффективным. Она не использовала магию для ускорения, она использовала мышцы, натренированные в бесконечных переходах по Пустошам.

Рорик удивился, но не растерялся. Он создал стену из силы перед собой. Элира почувствовала её структуру, прочную, но статичную. Вместо того чтобы пробивать её, она просто обошла её, резко сменив направление и оказавшись сбоку от него. Её движения были не магическими, а звериными.

— Хватит бегать! — рыкнул Рорик и выпустил веер ледяных осколков.

На этот раз Элира отреагировала. Она не стала создавать щит. Она просто сжала пространство перед собой, заставив воздух стать плотным, вязким. Осколки, попав в эту зону, замедлились и потеряли силу, упав на пол с глухим стуком.

Рорик замер, поражённый. Это было не заклинание. Это было… искажение реальности.

В этот момент Элира контратаковала. Она не стала метать в него эфирный кинжал. Она просто послала короткий, резкий импульс своей воли, не в него, а в пол под его ногами. Каменная плита треснула и пришла в движение. Рорик поскользнулся и упал.

Он лежал, смотря на неё с изумлением и долей страха.
— Что это было?

— Выживание, — ответила Элира, протягивая ему руку, чтобы помочь подняться.

Внезапно все замерли. Из тени за колонной вышел ещё один человек. Высокий, с идеальной осанкой и насмешливой улыбкой. Каэл Ренар.

— Весело проводите время? — его голос был сладким, как яд. — Непризнанный боевой клуб. Магистр Торн был бы… заинтересован.

Лоренц побледнел.
— Каэл… мы просто тренируемся.

— Я вижу, — Каэл медленно обошёл их, его взгляд скользнул по Элире, задержавшись на ней дольше, чем на других. — И у нас тут новая звёздочка. Ариэль Вентрис. Сиротка с дикими повадками. Моргана говорила о тебе.

Элира почувствовала, как по спине пробежал холодок. Но её лицо осталось невозмутимым.
— Магистр Ветрил почтила меня вниманием.

— О, она внимательна ко всему необычному, — Каэл подошёл к ней вплотную. Он был выше, и он использовал это, чтобы подавить её. — Особенно к тому, что пахнет… пеплом и чужими землями.

Его слова повисли в воздухе. Он что-то знал? Или просто проверял её?

— Я с Северных рубежей, — холодно ответила Элира. — Там всё пахнет пеплом.

Каэл усмехнулся.
— Разумеется. И, судя по твоим приёмам, тебе там приходилось туго. Никакого изящества. Одна лишь… голая эффективность. Почти как у дикарей с той стороны Границы.

Он сделал паузу, давая намёк про Пустоши проникнуть в сознание всех присутствующих.

— На сегодня, думаю, достаточно, — Каэл развернулся и сделал несколько шагов к выходу, затем обернулся. — И, девочки? Если я ещё раз увижу вас здесь, ваши родители получат письма о вашем… нестандартном подходе к учёбе. Вентрис, с тобой и так всё ясно.

Глава 12. Личина Пустошей

Тишина её кельи была оглушительной после гулких коридоров и шепота за спиной. Элира прижала ладони к вискам, пытаясь заглушить нарастающую тревогу. Каэл. Его слова, его взгляд... Это была не просто случайная насмешка. Он чуял что-то. Как и Моргана тогда, на церемонии.

«Почему?» — вопрос жёг её изнутри. Почему её никто не узнавал? Она смотрелась в небольшое оловянное зеркало, висевшее на стене. Перед ней было измождённое лицо с впалыми щеками, короткими, жёсткими волосами и глазами, в которых светилась чужая, холодная ярость. Но под этой внешностью... всё ещё угадывались черты той девушки, Элиры. Овал лица, разрез глаз, линия губ. Это была она, лишь измождённая и закалённая страданием. Любой, кто знал её хорошо, должен был увидеть сходство.

И тогда до неё дошло. Она отшатнулась от зеркала, как от удара.

Это не я.

Мысль была чужеродной и пугающей. Она снова вгляделась в своё отражение. Да, черты были её. Но... что-то было не так. Что-то фундаментальное. Отражалась ли в этих глазах её собственная душа? Или что-то иное?

«Кейд...» — его имя вырвалось шёпотом.

Она закрыла глаза, отбросив все мысли, и погрузилась в себя, в ту самую ледяную пустоту, что осталась после Ритуала. Она искала не свою магию, а... себя саму. Свою сущность и наткнулась на него.

Это не было осознанным присутствием. Это был след. Тончайшая, невидимая паутина, опутавшая её душу с того самого дня, когда он впервые заговорил с ней в Пустошах. Она всегда чувствовала его советы, его руководство, но она никогда не задумывалась, как именно он это делает.

Теперь она поняла. Он не просто учил её, он прятал её.

Она сосредоточилась, пытаясь ощутить эту паутину. Это была не магия Академии — не структурированные потоки силы. Это было нечто древнее, примитивное, как сама жизнь. Он использовал магию Пустошей, но не ту грубую, колючую силу, которой он научил её. Нечто более глубокое. Магию забвения, магию искажения восприятия.

Она мысленно потянулась к одной из этих невидимых нитей. И в её сознании всплыл образ, яркий и чёткий, как будто это было вчера.

Она лежала на холодном камне в пещере, вся в крови после схватки со скорпионом. Кейд, его форма более плотная, чем обычно, парил над ней.
«Они будут искать тебя, — его голос звучал в её уме, устало и неизбежно. «Не физически. Твоя сестра... она связана с тобой кровью. Архимаг... он вложил часть своей силы в печать. Они почувствуют тебя, как только ты переступишь порог».

«Что же мне делать?» — её мысль была слабой, полной отчаяния.

«Мы должны сделать тебя никем. Не просто изменить лицо. Это просто иллюзия, и сильный маг её разглядит. Мы должны изменить... резонанс твоей души. Твою магическую подпись. Всё, что делает тебя тобой для их чувств».

«Это... возможно?»

«Боль ничего не скроет. Ненависть тоже. Они слишком яркие, слишком узнаваемые эмоции. Но есть кое-что... что сильнее и того, и другого».

Он приблизился, и его полупрозрачная рука коснулась её лба. Холод пронзил её, не физический, а экзистенциальный.
«Пустота, дитя. Та самая пустота, что осталась после их ритуала. Мы возьмём её... и сделаем твоим плащом. Мы не будем создавать новую личность. Мы сотрём старую. Для любого, кто будет смотреть на тебя магическим зрением, кто попытается почувствовать тебя... ты будешь не Элирой. Ты будешь... ничем. Дырой в реальности. Призраком. Тенью, у которой нет прошлого».

Она чувствовала, как что-то меняется внутри. Не больно. Страшнее. Это было похоже на то, как стирают записи с пергамента. Её воспоминания оставались, её личность — тоже. Но её магический отпечаток, её духовная аура, всё, что связывало её с миром и делало узнаваемой для других магов, медленно растворялось, замещаясь ледяным, безразличным ничто Пустошей.

«Это... ужасно...» — прошептала она.

«Это — выживание, — ответил Кейд. «Ты станешь призраком среди живых. Они будут смотреть прямо на тебя и не видеть. Их взгляд будет соскальзывать, память, отказываться цепляться за твои черты. Только те, кто связан с тобой кровью или сильнейшей магической связью... только они могут почувствовать неладное. Не тебя, а... отсутствие тебя. Как тишину в комнате, где должен играть оркестр».

Элира открыла глаза и снова посмотрела в зеркало. Теперь она видела. Видела не лицо, а ту самую пустоту, что её окружала. Это было невидимо для обычного глаза, но для того, кто знал... это было очевидно. Её отражение было словно призрачным, лишённым... присутствия. Оно не притягивало взгляд, не оставляло следа в памяти. Это был совершенный камуфляж, работающий не на создание иллюзии, а на её полное уничтожение.

Вот почему Моргана лишь нахмурилась. Она не узнала сестру. Она почувствовала отсутствие того, что должно было быть. Вот почему Каэл, с его обострённым чутьём к опасности, ощутил не «дикарку», а нечто чуждое, «пахнущее пеплом» — пеплом её собственного, стёртого «я».

Она не была скрыта магией. Она была скрыта антимагией. Небытием.

И этот плащ был творением Кейда. Он сплёл его из её же боли и пустоты, создав идеальную маскировку. Но теперь она понимала и цену. Каждый раз, когда кто-то смотрел на неё и не видел, это подтверждало, что её прежнее «я» действительно мертво. Она была тенью, призраком, пришедшим за долгом.

Она опустилась на кровать, чувствуя странное спокойствие. Страх ушёл, сменившись леденящей определённостью. Её защита была её тюрьмой. Её сила была её проклятием.

Она сжала кулаки. Хорошо. Если она никто, то она может быть кем угодно. Если она пустота, то она может заполнить собой всё. Она посмотрела в окно, на сияющие огни Академии.

Пусть смотрят и пусть не видят. Они пожалеют об этом, когда эта «пустота» поглотит весь их идеальный, лживый мир.

Глава 13. Трещина в маске

Следующие несколько дней Элира провела в состоянии повышенной бдительности. Каждый взгляд, брошенный на неё, каждое случайное слово она пропускала через фильтр нового понимания. Её не-аура работала безупречно. Для большинства студентов и даже магистров она оставалась просто «той странной дикаркой с Севера», Ариэль Вентрис. Её существование было маргинальным, почти невидимым.

Но были и исключения.

Магистр Торн, казалось, испытывал к ней всё больший интерес. Его пронзительный взгляд задерживался на ней во время занятий дольше, чем на других. Он не пытался разгадать её тайну, он изучал её как необычное, но эффективное оружие.

— Вентрис, — его голос прозвучал как удар хлыста, заставив её вздрогнуть после лекции. — Останься.

Аудитория опустела. Торн подошёл к её парте, его пальцы с барабанной дробью выбивали ритм по дереву.
— Твоя техника… она не просто груба, она фундаментально иная. Я просматривал архивы. На Северных рубежах никогда не практиковали ничего подобного.

Элира заставила себя встретить его взгляд, сохраняя маску безразличия.
— Возможно, мои предки разработали её самостоятельно. Чтобы выжить.

— Возможно, — Торн склонил голову набок. — Но есть и другое объяснение. Говорят, что по ту сторону Границы, в Пустошах… магия искажается. Принимает уродливые, но действенные формы.

Сердце Элиры пропустило удар. Она молчала.

— Не бойся, — его губы дрогнули в подобии улыбке. — Я не из тех, кто верит в сказки о «нечистой силе». Магия это инструмент и мне интересны все его разновидности. Продолжай в том же духе, но помни о контроле. Дикий зверь полезен, пока он на цепи.

Он развернулся и ушёл, оставив её с колотящимся сердцем. Торн был опасен. Он не видел в ней Элиру, но он видел правду о её силе.

Но настоящая угроза исходила из другого источника.

Она возвращалась в свою башню после ужина, когда в безлюдном переходе её снова остановил Каэл. На этот раз он был не один. С ним были двое его приспешников, рослые студенты старших курсов с надменными лицами.

— Вентрис, — Каэл блокировал ей путь, упираясь руками в косяки двери с обеих сторон. — Мы не до конца поговорили в прошлый раз.

— Я не думаю, что нам есть о чём говорить, Ренар, — холодно ответила Элира, пытаясь обойти его.

Один из его друзей грубо толкнул её плечом, отбрасывая обратно.
— Каэл с тобой разговаривает, дикарка. Проявляй уважение.

— Отстань от меня, — её голос приобрёл металлический оттенок, тот самый, что заставлял тварей Пустошей отступать.

Каэл усмехнулся.
— О, смотрите-ка, у неё есть зубки. Мне нравится это. Но знаешь, что мне нравится ещё больше? Загадки. А ты ходячая загадка.

Он сделал шаг вперёд, сокращая дистанцию до минимума. Его глаза впивались в неё, пытаясь пробить её невидимый барьер.
— Сирота с границы. Ни семьи, ни связей. Ничего. Но при этом… в тебе столько гнева. Столько… боли. Откуда?

— Убирайся, — прошипела она.

— Или что? — он протянул руку, чтобы дотронуться до её лица.

Это была ошибка.

Инстинкт, отточенный в бесчисленных схватках, сработал быстрее мысли. Она не стала использовать магию. Её рука молниеносно взметнулась вверх, и её пальцы, железной хваткой, впились в его запястье, останавливая его руку в сантиметрах от её кожи.

Каэл ахнул от неожиданности и боли. Его приспешники ринулись вперёд.

— Стоять! — рыкнула Элира, и в её голосе была такая первобытная ярость, что они замерли на месте. Она увеличила давление, и Каэл, бледнея, согнулся в пароксизме боли. — Прикоснись ко мне снова, и я сломаю эту кость. Понял?

Она оттолкнула его руку. Он отшатнулся, потирая запястье, на котором уже проступали красные следы. Его лицо исказилось от злобы и изумления.

— Ты… как ты посмела!..

— Я предупредила, — Элира выпрямилась во весь рост, и в её позе была такая угроза, что даже его приспешники нерешительно отступили. — Теперь убирайся с моего пути.

Она прошла между ними, заставив их отпрянуть. Её спина была прямой, но внутри всё дрожало от адреналина и ярости. Она перешла черту. Теперь он не оставит её в покое.

Каэл смотрел ей вслед, его шёпот был полон ненависти и… странного возбуждения.
— Хорошо… Хорошо, дикарка. Играем по-твоим правилам. Посмотрим, как долго ты продержишься.

На следующее утро, когда Элира шла на лекцию по защитным чарам, её снова остановили. Но на этот раз это была Моргана.

Она стояла посреди коридора, словно поджидая её. На её лице не было привычной снисходительной улыбки. Оно было серьёзным, почти озабоченным.

— Ариэль. Мне нужно с тобой поговорить. Наедине.

Она повела её не в свой кабинет, а в небольшую, уединённую аудиторию для индивидуальных занятий. Дверь закрылась с тихим щелчком.

— Вчера вечером произошёл инцидент с Каэлом Ренаром, — без предисловий начала Моргана, её глаза, цвета тёмного мёда, пристально изучали Элиру. — Он утверждает, что ты напала на него без причины.

— Он лжёт, — холодно ответила Элира. — Он заблокировал мне путь и попытался ко мне прикоснуться. Я просто защищалась.

— «Просто защищалась»? — Моргана подняла бровь. — Каэл — один из самых сильных студентов старших курсов. А ты… новичок. Как тебе удалось так легко его одолеть?

— Он был самоуверен. Я нет.

Моргана медленно обошла её, её взгляд скользил по ней, будто пытаясь найти зацепку, трещину в её маске не-существования.
— Ты очень… уверенная в себе для сироты с окраин. Обычно такие, как ты, робки и стараются не выделяться. А ты… ты будто ищешь конфронтации.

— Может быть, я просто устала, что на меня наступают, — парировала Элира.

Моргана остановилась прямо перед ней. Так близко, что Элира могла чувствовать её парфюм — тот самый, что она использовала и три года назад.
— Знаешь, я не могу отделаться от странного чувства, когда смотрю на тебя, — тихо сказала она. — Будто я должна тебя знать. Будто из памяти постоянно выскальзывает что-то важное.

Глава 14. Прах и тень

Сомнение, как семя, упавшее в плодородную почву страха, начало прорастать. Моргана пыталась вырвать его, заглушить ритуалами, работой, объятиями Каэла, но оно пускало корни всё глубже. Этот миг в аудитории, мимолётная тень в глазах Ариэль, что-то неуловимо знакомое в жёстком изгибе её губ, когда та говорила о защите преследовало её.

Она стояла в своей лаборатории, окружённая дымящимися ретортами и разложенными древними фолиантами. Перед ней на столе лежал тот самый амулет Повелителей Бездны. Он был спрятан в свинцовом ларце, но даже сквозь толщу металла она чувствовала его низкое, навязчивое пульсирование. Именно с его помощью она когда-то усилила свою магию, чтобы подставить сестру. И именно он теперь требовал всё больше и больше, высасывая из неё силы и оставляя после себя лишь горький осадок и пустоту.

«Она мёртва», — пыталась убедить себя Моргана, сжимая виски пальцами. «Её нет. Это призрак твоей совести».

Но её учёный, дотошный ум отказывался принимать это. Призраки не оставляли синяков на запястье у Каэла. Призраки не искажали магию так, как это делала Ариэль Вентрис.

Она открыла ларец. Тёмный металл амулета поглотил свет лаборатории, а багровая капля в центре забилась быстрее, почуяв её внимание.
— Покажи мне, — прошептала Моргана, кладя кончики пальцев на холодную поверхность. — Покажи мне правду.

Она влила в артефакт струйку своей магии. Тёмная энергия амулета жадно впитала её и в ответ ударила ей в мозг ослепительной вспышкой. Видением.

Она не видела образы. Она чувствовала сущность. Выжженная земля. Ветер, несущий песок, острый как стекло. Боль. Такую всепоглощающую боль, что от неё хотелось разорвать свою собственную душу. И гнев. Чистый, неразбавленный, белый от ярости гнев. И сквозь эту боль и гнев, тусклый, но неукротимый свет. Не свет жизни, а свет воли. Воли, закалённой в аду и решившей выжить любой ценой.

Моргана с криком отдернула руку. Амулет с глухим стуком упал обратно в ларец. Она тяжело дышала, опираясь о стол. Это было не доказательство. Это было ощущение. И это ощущение было до жути знакомым. Это была та самая тихая, но упрямая сила, что она когда-то чувствовала в своей сестре. Та, что так испугала её тогда, на экзамене.

— Нет... — её шёпот был полон ужаса. — Это невозможно.

Но теперь она не могла отделаться от мысли. А что, если Ритуал Разрыва Печати не уничтожил магию Элиры, а... трансформировал её? Что, если Пустоши не убили её, а стали горнилом, в котором её «мягкая» сила переплавилась во что-то острое и смертоносное?

Она должна была проверить это. Научно и бесстрастно.

В тот вечер в Академии должен был состоялся ежегодный Бал Огненных Лилий, пышное мероприятие, где студенты и магистры общались в неформальной обстановке. Идеальное место для наблюдения.

Зал сиял тысячами огней. Музыка, смех, шелест шёлковых платьев. Элира, стоявшая в тени у колонны, чувствовала себя волком в овчарне. На ней было простое тёмное платье, которое она нашла в своей комнате. Она не хотела приходить, но понимала, отсутствие вызвало бы больше подозрений, чем её убогое присутствие.

Она наблюдала. Моргана, сияющая в изумрудном платье, окружённая поклонниками, была королевой бала. Каэл, неотлучно находившийся рядом, бросал в её сторону колкие взгляды. Элира игнорировала его, сосредоточившись на сестре.

И тогда Моргана решила действовать. С бокалом игристого вина в руке она направилась через зал прямо к Элире. Толпа почтительно расступалась перед ней.

— Ариэль, — её голос был сладким, но глаза оставались холодными, изучающими. — Я рада, что ты пришла. Не хочешь присоединиться к веселью?

— Я просто наблюдаю, магистр, — ответила Элира.

— Слишком скромничаешь, — Моргана сделала шаг ближе. Слишком близко. — Знаешь, я всё думала о нашей беседе. О той девушке, которую ты мне напоминаешь.

Она подняла руку, будто чтобы поправить воображаемую прядь волос Элиры, но на самом деле её пальцы, излучающие тончайшую нить диагностической магии, потянулись к её виску. Это был изящный, почти незаметный сканирующий жест.

— Она была моей сестрой, — тихо, так, чтобы слышала только Элира, сказала Моргана, её взгляд впился в неё, выискивая малейшую реакцию. — Её звали Элира.

В этот момент Моргана отпустила свою магию. Не атаку, а чистый, направленный импульс, предназначенный для считывания магического отпечатка, сущности души.

И столкнулась с Ничем.

Её магия не отскочила. Не нашла отклика. Она просто... угасла, поглощённая абсолютной пустотой, которая окружала Ариэль Вентрис. Это было похоже на попытку измерить глубину колодца и обнаружить, что у него нет дна.

Моргана побледнела и отшатнулась, её уверенность дала трещину. Это было неестественно! Даже у самого заурядного человека была магическая аура, пусть и слабая. Но здесь... здесь была дыра.

Элира почувствовала вторжение. Её собственная, колючая магия инстинктивно среагировала, не атакуя, а просто... стабилизируя её защиту. Она заставила пустоту сжаться ещё плотнее.

— Я не знаю, о ком вы, магистр, — сказала Элира, и её голос прозвучал абсолютно плоско, без единой эмоции. — Мои родители погибли, защищая рубежи Академии от тварей, что приходят из Пустошей. У меня не было сестры. Только они. И теперь никого.

Она посмотрела прямо в глаза Моргане, и в её взгляде не было ничего, кроме ледяной, безличной пустоты. Ни ненависти. Ни боли. Ничего.

Это был окончательный, бесповоротный ответ.

Моргана замерла, поражённая. Её теория рухнула. Перед ней не была Элира. Элира, даже преображённая, не могла бы скрыть свою боль, свою ярость. Это было бы видно. А это... это было ничто. Пустота, одетая в человеческую плоть.

— Прости... — прошептала Моргана, её голос дрогнул. — Я... я ошиблась.

Она развернулась и почти побежала прочь, оставив Элиру одну.

Элира смотрела ей вслед, и только когда Моргана скрылась в толпе, она позволила себе сделать маленький, прерывистый вдох. Это было самое тяжёлое испытание. Противостоять сестре, видя её смятение, и не дрогнуть. Не позволить ни единой искре настоящей себя вырваться наружу.

Глава 15. Яд сомнения

Бал продолжался, но для Морганы он превратился в фарс. Звуки музыки и смеха доносились до неё как из-за толстого стекла. Она стояла на балконе, вцепившись пальцами в холодный каменный парапет, и пыталась привести в порядок свой разум.

Ничего.
Это слово эхом отдавалось в её черепе. Её диагностическое заклинание было безупречным. Оно должно было выявить любую маскировку, любую иллюзию. Но оно не нашло ничего. Аура Ариэль Вентрис была не просто слабой или искажённой. Её не существовало в принципе. Это противоречило всем законам магии. Каждое живое существо, особенно маг, оставляло след в ткани реальности. Даже после смерти этот след какое-то время сохранялся. Но здесь... здесь был вакуум.

«Она не Элира,» — настойчиво твердил один внутренний голос, голос логики и самосохранения. «Твоя сестра мертва. Это что-то другое. Неизвестное и опасное.»

Но другой голос, тихий и отравленный виной, шептал: «А что, если это и есть результат изгнания? Что, если Пустоши не просто убивают, а стирают? Что, если я не просто уничтожила её жизнь, но и её саму? Её душу?»

Это было ужаснее любой мести. Мысль о том, что Элира, её мягкая, добрая сестра, была не просто убита, а аннигилирована, обращена в ничто по её вине, заставляла Моргану содрогаться.

— Сбежала от собственного праздника? — рядом раздался знакомый бархатный голос.

Каэл прислонился к парапету рядом с ней, его глаза блестели в свете факелов.

— Оставь меня, Каэл, — безразлично бросила Моргана.

— О, нет, моя дорогая. Не после того, как ты уделила столько внимания этой… северной дикарке, — его голос приобрёл опасные нотки. — Что это было, Моргана? Ты была бледна как полотно. Она что, угрожала тебе?

— Не будь глупцом. Я просто… плохо себя почувствовала.

— Плохо себя почувствовала, — он усмехнулся, не веря ни слову. — Когда ты подошла к ней, я наблюдал. Ты смотрела на неё так, будто видишь призрака.

Моргана резко повернулась к нему.
— Что ты хочешь сказать, Каэл?

— Я хочу сказать, что у тебя есть секреты. Большие секреты. И эта девочка как-то с ними связана. Мне интересно.

— Это не твоё дело!

— О, но это становится моим делом, — он наклонился ближе, его дыхание пахло дорогим вином. — Потому что всё, что угрожает тебе, угрожает и моим… инвестициям. Ты же не думаешь, что я просто так с тобой из-за твоих прекрасных глаз? Ты билет к власти, Моргана и я не позволю какой-то оборванке с окраин этот билет испортить.

Он выпрямился, и его лицо снова приняло привычное насмешливое выражение.
— Я займусь ею. Выжму из неё всё, что она знает. А ты… ты будешь вести себя как подобает будущему главе Отдела и моей невесте. Понятно?

Он не дождался ответа, повернулся и ушёл. Моргана смотрела ему вслед, и впервые за долгое время она почувствовала не просто раздражение, а настоящий, леденящий страх. Не за себя. За ту, что стояла внизу в тени. За Ариэль. За… призрак.

Она снова посмотрела в зал, пытаясь найти её. Но Ариэль исчезла. Словно её и не было.

Элира покинула бал раньше всех. Ей нужно было побыть одной. Столкновение с Морганой истощило её. Поддерживать эту абсолютную пустоту было невероятно тяжело. Это требовало постоянной, изнурительной концентрации.

Она шла по тёмным, безлюдным коридорам, ведущим в её башню, когда почувствовала знакомое, колючее присутствие. Она остановилась, не оборачиваясь.

— Выкладывай, что у тебя есть, Ренар. Мне не до игр.

Из тени за поворотом вышел Каэл. На этот раз он был один. Его лицо было серьёзным.

— Прямо к делу. Мне это нравится, — он остановился в паре шагов от неё. — Я провёл небольшое расследование, Вентрис. Дом Вентрис. Северные рубежи. Забавно, но в архивах нет ни одного упоминания о магической семье с такой фамилией за последние сто лет.

Элира не шелохнулась.
— Моя семья была скромной. Мы не стремились к славе.

— Скромной? — Каэл фыркнул. — Твои «приёмы» не имеют ничего общего со скромностью. Они… инопланетные. И сегодня вечером… что ты сделала с Морганой?

— Ничего. Мы просто поговорили.

— Не ври мне! — его голос резко повысился, эхо прокатилось по коридору. — Она была в панике! Я видел! Что ты за существо? Кто тебя прислал?

— Я никто, — тихо сказала Элира. — И меня никто не прислал.

— Все от кого-то происходят! — Каэл шагнул вперёд, его рука потянулась к жезлу за поясом. — Или, может, твоё происхождение… по ту сторону Границы?

Он выстрелил.

Это не было боевым заклинанием. Это был усыпляющий импульс, быстрый и точный. Он был предназначен для того, чтобы обездвижить её, чтобы потом допросить без лишних свидетелей.

Импульс, ярко-синий и густой, как смола, устремился к её груди.

Элира не стала уворачиваться. Она не стала ставить барьер. Она просто посмотрела на него.

И в воздухе перед ней, словно от разбитого стекла, появилась трещина. Короткая, чёрная, неровная линия. Усыпляющий импульс, достигнув её, просто… исчез. Словно его никогда и не было.

Каэл замер с открытым ртом, его глаза вытаращились.
— Что… что это?

— Я сказала, отстань от меня, — голос Элиры приобрёл странный, двойной оттенок. В нём слышался её собственный, хриплый тембр и что-то ещё, древний, безразличный шёпот самого ветра Пустошей. — Это последнее предупреждение.

Она сделала шаг вперёд. Не угрожающий. Простой шаг. Но Каэл, самый сильный студент старших курсов, инстинктивно отпрянул. Ужас, первобытный и необъяснимый, сковал его. Он смотрел не на студентку. Он смотрел на саму Бездну.

— Ты… ты не человек… — прошептал он.

— Нет, — согласилась Элира, проходя мимо него, не удостаивая его больше взглядом. — Уже нет.

Она продолжила свой путь, оставив Каэла одного в темноте, дрожащего от страха и полного решимости докопаться до правды, какой бы ужасной она ни была. Но теперь он знал, что имеет дело не с простой соперницей. А с чем-то, что бросало вызов самому его пониманию реальности. И это делало его ещё более опасным.

Глава 16. Гниль у корня

Страх странный катализатор. Для одних он парализует, для других обостряет все чувства, превращая в одержимых детективов. Каэл Ренар принадлежал ко второй категории. Унижение, которое он испытал в том тёмном коридоре, не охладило его пыл. Напротив, оно разожгло его до белого каления. Его тщеславие было уязвлено, а его инстинкт самосохранения кричал, что эта «Ариэль» не просто угроза его планам на Моргану, а нечто, способное разрушить всё, что он знал.

Он не спал всю ночь, роясь в архивах, используя все свои связи и привилегии. Он искал всё, что могло бы объяснить феномен «ничто», с которым столкнулся. Заброшенные крылья библиотеки, пыльные фолианты, посвящённые запретным областям магии — нигде не было ответа.

На рассвете его осенило. Если магия молчала, может, стоит обратиться к чему-то более приземлённому? К памяти людей.

Он отправился в крыло, где жили приходящие слуги и садовники. Он нашёл старика Хэлдера, главного садовника, проработавшего в Академии больше пятидесяти лет. Старик подрезал розы, его руки были покрыты землёй и шрамами.

— Хэлдер, — Каэл подошёл к нему, заставляя себя улыбаться. — У меня к тебе вопрос.

— Господин Ренар, — старик кивнул, не прекращая работы. — Чем могу служить?

— Та девушка… новенькая. Ариэль Вентрис. С Северных рубежей. Ты не слышал раньше эту фамилию?

Хэлдер нахмурился, его морщинистое лицо стало сосредоточенным.
— Вентрис… Вентрис… Нет, господин. Не припоминаю. На границе в основном не магические семьи несут службу. Охотники, следопыты.

— А как насчёт её внешности? — Каэл наклонился ближе. — Ничего не напоминает? Может, кого-то из прошлого?

Садовник остановился и посмотрел вдаль, в прошлое.
— Был тут… три года назад инцидент. Одну студентку изгнали. Тёмные дела. Её сестра, магистр Моргана, очень переживала. Та девушка… Элира, кажется… она часто в садах бывала. Любила белые лилии. Тихая такая, скромная.

Каэл замер.
— И эта Ариэль… она на неё похожа?

Хэлдер покачал головой, возвращаясь к реальности.
— Нет, господин. Та была… мягкой. Как лепесток. Эта… — он сделал резкое движение секатором, срезая сухую ветку. — Эта как шиповник. Колючая и в глазах… пустота. Нет, не похожа.

Каэл выдохнул, разочарованный. Но старик продолжал, словно разговаривая сам с собой:
— Хотя… постойте. У той, изгнанной, шрам был маленький. Над левой бровью. Упала в детстве с дерева. А у этой… вроде тоже есть. Только тоньше. Будто старый.

Лёд пробежал по спине Каэла. Шрам. Маленькая, ничтожная деталь. Но первая зацепка.

Он бросился прочь, не благодаря старика. Ему нужно было больше. Больше доказательств.

В это же утро Элира шла на лекцию по истории магии, когда её окликнул знакомый голос.
— Элира?

Она застыла на месте. Это был не голос Морганы или Каэла. Это был тихий, неуверенный голос. Она медленно обернулась.

Перед ней стоял молодой человек с добрыми, немного испуганными глазами. Один из тех, с кем она когда-то, казалось, в прошлой жизни, дружила. Алрик. Он был слабым магом, но блестящим алхимиком. Они вместе сидели на лекциях, он делился с ней записями.

— Прости, — он смущённо покраснел. — Я… я перепутал. Вы… Ариэль, да? Вы очень похожи на одну мою… старую знакомую.

Элира почувствовала, как сжалось её сердце. Алрик. Он всегда был наблюдательным. Он помнил её любовь к определённым травам, её смех, её шрам.
— Нет, — сказала она, и её голос прозвучал резче, чем она рассчитывала. — Я не та, о ком вы думаете.

— Но шрам… — он неуверенно протянул руку, указывая на её лоб. — И ваша манера держать голову… Божечки, простите за бестактность. Просто… я часто о ней думал. Её несправедливо обвинили. Я в этом уверен.

В его глазах читалась искренняя боль. Он был одним из немногих, кто не отвернулся от неё тогда, в день изгнания. Он пытался что-то сказать, но его заглушили.

Элира почувствовала острую, колющую жалость. Не к себе, а к нему. К тому, что его доброта и верность сталкивались с её холодной необходимостью.
— Ваша знакомая, должно быть, была хорошим человеком, — тихо сказала она, заставляя себя смягчить голос. — Но я не она. Мне жаль.

Она повернулась и ушла, оставив его в растерянности. Каждый такой контакт был риском. Каждая ниточка, ведущая из прошлого, могла потянуть за собой и размотать весь её клубок лжи.

Каэл, тем временем, нашёл то, что искал. В заброшенном архиве регистрации студентов, в пыльной папке, относящейся к периоду три года назад, он нашёл её, зачётную книжку Элиры Ветрил.

Он пролистал её. Оценки, замечания… и приклеенный маленький, тусклый дагерротип. Изображение было нечётким, но он узнал эти глаза. Тёмные, глубокие, полные тихой грусти. И шрам. Тот самый, над левой бровью.

Он вырвал страницу с изображением и сунул её в карман. Его сердце бешено колотилось. Теперь у него было доказательство. Внешнее сходство. Но этого было мало. Ему нужно было заставить её раскрыться. Проявить свою истинную сущность.

И у него был план.

Вечером он подстерёг Элиру, когда та возвращалась с тренировки у Торна. Он вышел к ней из тени, но на этот раз его выражение было не насмешливым, а холодным и деловым.

— Вентрис. Нам нужно поговорить. На этот раз без… инцидентов.

— Нам не о чём говорить, Ренар.

— О, я думаю, есть, — он достал из кармана свёрнутую страницу и развернул её перед её лицом. Это был дагерротип Элиры. — Удивительное сходство, не правда ли? Почти как у сестёр-близнецов.

Элира увидела своё старое лицо. Лицо девушки, которая верила, что мир справедлив. Лицо, которое она сама похоронила в песках Пустошей. На мгновение её защита дрогнула. Она почувствовала прилив тоски и боли.

Каэл, будучи опытным манипулятором, уловил это. Микроскопическое изменение в её позе, едва заметное напряжение вокруг глаз.
— Я покажу это Моргане, — сказал он мягко, ядовито. — И расскажу о своих подозрениях. Думаешь, её «головокружение» пройдёт, когда она увидит это? Думаешь, Архимаг Элдор останется равнодушен к тому, что изгнанница вернулась под чужим именем?

Глава 17. Подготовка к буре

Тишина в келье Элиры была звенящей, нарушаемой лишь тяжёлым, ровным стуком её сердца. Она стояла посреди комнаты, глаза закрыты, дыхание замедлено. Перед её внутренним взором плясали образы: насмешливое лицо Каэла, старый дагерротип, полный ужаса взгляд Морганы.

«Магию Источника...» — его требование эхом отдавалось в её сознании. Та сила, что когда-то была её сутью, — тёплая, живительная, способная чувствовать и усиливать саму жизнь вокруг. Она была похоронена под слоями боли, гнева и леденящей магии Пустошей. Попытка вызвать её теперь была бы всё равно что пытаться зажечь свечу в эпицентре урагана.

Но Каэл был прав в одном. Ей нужно было доказать, что она не Элира. А что могло быть лучшим доказательством, чем демонстрация силы, абсолютно чуждой её прежнему «я»?

Она открыла глаза. Решение пришло не как озарение, а как холодная, безжалостная необходимость. Она не будет притворяться. Она не будет пытаться воскресить мёртвое. Она покажет им нечто новое. Нечто, рождённое из пепла её старой жизни.

Она вышла из своей башни и направилась не на тренировочные площадки, а в самое сердце Академии, в Ботанические сады. Когда-то это место было её убежищем, где она могла слиться с магией растений, почувствовать их тихую, размеренную жизнь. Теперь же, войдя под стеклянные своды, она ощутила лишь отчуждение. Яркая зелень, пьянящие ароматы цветов, щебет птиц — всё это казалось ей неестественным, почти вульгарным после скупых, выжженных красок Пустошей.

Она нашла уединённый уголок, заросший папоротниками и увитый плющом. Здесь её не должны были потревожить. Она опустилась на колени на мягкую землю и положила ладони на грунт.

Сначала ничего. Лишь знакомое колючее ощущение её собственной силы, готовой разорвать, разрушить. Она заставила его замолкнуть. Она погрузилась глубже, в ту самую пустоту, что была её защитой. И там, в самой глубине, она нашла не воспоминание о старой силе, а её противоположность. Не жизнь, а её отсутствие. Не созидание, а тихое, неумолимое разложение.

Она не пыталась оживить землю. Она приказала ей умереть.

Тихо, без вспышек света или зловещих заклинаний, жизнь начала покидать небольшой участок почвы под её руками. Зелёные папоротники поникли, их листья свернулись и побурели за считанные секунды. Плющ на стене почернел и истончился, рассыпаясь в труху. Земля под её ладонями превратилась в безжизненный, серый пепел. От неё не исходило ни тления, ни зловония — лишь абсолютная, безмолвная стерильность.

Это была не магия смерти в привычном понимании. Это была магия окончания. Приказа всему живому вернуться в изначальное, небытийное состояние.

Элира убрала руки и смотрела на результат. Не было ни удовлетворения, ни ужаса. Было лишь холодное понимание. Это и была её сила теперь. Не дар, а проклятие, обращённое в оружие.

— И ты собираешься показать это на Турнире? — раздался у неё за спиной сухой, без интонаций голос.

Она не обернулась. Она знала, кто это.
— У меня нет выбора, магистр Торн.

Магистр подошёл и встал рядом, его взгляд скользнул по мёртвому пятну земли.
— Интересно. Не некромантия. Не тёмная магия в классическом понимании. Это… отрицание. Аннигиляция. — Он повернулся к ней. — Ренар поставил тебя в безвыходное положение.

— Вы знаете?

— В Академии мало что можно скрыть, — он фыркнул. — Особенно когда наследник одного из самых влиятельных домов начинает рыскать по архивам. Твой секрет долго не продержится.

— Тогда зачем вы меня покрываете?

— Я никого не покрываю, — резко сказал Торн. — Мне наплевать на твоё прошлое. Меня интересует твоё настоящее. И твоё будущее, как оружия. То, что ты только что сделала… это опасно. Неконтролируемо. На Турнире ты можешь убить кого-нибудь или себя.

— Я справлюсь.

— Сомневаюсь, — он скрестил руки на груди. — Твоя сила — это дикий зверь. Ты научилась выпускать его из клетки. Но ты не научилась им управлять. На арене, под давлением, под взглядами сотен людей… он сожрёт тебя.

— Что вы предлагаете? — наконец обернулась к нему Элира.

— Я предлагаю тебе последний урок. Не по контролю. О нём уже поздно говорить. По фокусировке. Ты должна направить эту бурю в одно русло. В одну точку. Показать ровно столько, сколько нужно, чтобы доказать свою «невиновность», и не каплей больше. Готовься. Завтра на рассвете, на пустыре за кузницами. И будь готова к боли. Приручение зверя всегда болезненно.

Рассвет застал их на заброшенном пустыре, усыпанном битым камнем и старым железом. Воздух был холодным и влажным.

— Покажи мне, на что ты способна, — без предисловий сказал Торн. — Атакуй меня.

Элира не колебалась. Она собрала свою волю, ту самую колючую, разъедающую энергию, и метнула её в него бесформенным сгустком.

Торн не стал уворачиваться. Он поднял руку, и перед ним возник не щит, а… воронка. Сложное магическое поле, которое не блокировало энергию, а захватывало и рассеивало её в окружающее пространство. Сгусток её силы, коснувшись его, рассыпался на миллионы безвредных искр.

— Слишком грубо, — прокомментировал он. — Слишком много шума. Ты тратишь девяносто процентов силы впустую. Сконцентрируйся. Сожми её. Сделай не кулаком, а иглой.

Она пыталась. Снова и снова. Но её сила сопротивлялась. Она была дикой, хаотичной, рождённой для разрушения, а не для тонкой работы. Каждая попытка сжать её в узкий луч заканчивалась взрывом боли в её собственной голове и очередным бесплодным выбросом энергии.

— Не можешь, да? — Торн наблюдал за её мучениями без тени сочувствия. — Потому что ты не пытаешься её контролировать. Ты пытаешься ей приказать. А с такой силой это не работает. Ты должна… договориться.

— Договориться? — она вытерла пот со лба, её руки дрожали. — Это не разумное существо. Это… ярость.

— Именно. А с яростью нельзя бороться в лоб. Её нужно направить. Обмануть. Дай ей то, что она хочет, — разрушение. Но в том месте и в том объёме, который выберешь ты.

Глава 18. Турнир стихий

Воздух на главной арене Академии вибрировал от возбуждения и магии. Трибуны, высеченные в форме гигантской раковины, ломились от студентов и магов. Яркие знамёна с гербами великих домов развевались под куполом, расписанным подвидами древних битв. В центре, на песке, сияли пять магических кругов, по одному для каждой из основных стихий.

Турнир Стихий был не просто соревнованием. Это был смотр талантов, возможность для студентов показать себя перед всем магическим сообществом. Для Элиры это была сцена, на которой ей предстояло сыграть самую опасную роль в своей жизни.

Она стояла в тени входного портала, облачённая в простую тренировочную одежду. Её имя, «Ариэль Вентрис», было в списке участников, и её первый бой должен был скоро начаться. Против неё — один из приспешников Каэла, рослый студент по имени Брендон, специалист по огненной магии.

Каэл, сидевший на почётной трибуне рядом с Морганой, поймал её взгляд и едва заметно кивнул, его лицо выражало холодное ожидание. «Покажи мне, кто ты», — словно говорил его взгляд.

Моргана, напротив, выглядела бледной и напряжённой. Она смотрела на Элиру не с подозрением, а с каким-то странным, почти болезненным ожиданием.

— Следующий бой! — разнёсся голос церемониймейстера. — Ариэль Вентрис против Брендона из дома Торрин!

Элира вышла на свет. Шёпот прокатился по трибунам. «Дикарка с Севера», «та самая, что поборола Каэла», «странные методы».

Брендон занял позицию в противоположном круге. Он был на голову выше её, его поза излучала уверенность.
— Готовься получить урок, дикарка, — крикнул он, и в его руках вспыхнули сферы малинового пламени.

Гонг возвестил о начале боя.

Брендон атаковал первым. Залп огненных стрел понёсся в её сторону. Это была стандартная, но мощная атака.

Элира не стала уворачиваться. Она не стала ставить барьер. Она просто подняла руку, как учил Торн, и сфокусировалась.

Перед ней не возникло щита. Вместо этого огненные стрелы, достигнув невидимой точки в воздухе, просто… гасли. Одна за другой. Без взрыва, без дыма, без звука. Они исчезали, словно их никогда и не было.

На трибунах воцарилась недоуменная тишина. Брендон замер с открытым ртом.
— Что за чёрная магия?! — рявкнул он и перешёл к более мощному заклинанию — «Огненному вихрю».

Вихрь из раскалённого воздуха и пламени рванулся к ней, угрожая сжечь дотла.

Элира снова не сдвинулась с места. Она сконцентрировала свою волю, представив себе не стену, а лезвие. Острое, как бритва, лезвие из абсолютного ничто. Она мысленно провела им по центру вихря.

Вихрь разделился пополам. Две половины пронеслись мимо неё по бокам и рассеялись у края арены. Она стояла невредимая, её одежда даже не шелохнулась.

— Невозможно! — кто-то крикнул с трибун.

Брендон, обескураженный и разъярённый, собрал всю свою силу для последней атаки. Он создал огромный, пульсирующий шар чистого огня, сгусток температуры, способный расплавить сталь, и швырнул его в неё.

Элира вздохнула. Она понимала, что просто защищаться недостаточно. Ей нужно было атаковать. Но как? Использовать свою силу для прямого нападения было слишком опасно. Она могла убить его.

И тогда она вспомнила тренировку с Торном. «Дай ей то, что она хочет… но в том месте, который выберешь ты».

Она посмотрела не на Брендона, а на шар огня, летящий на неё. Она увидела его не как угрозу, а как… структуру. Хаотичную, нестабильную, но структуру. И у всего нестабильного есть точка коллапса.

Она послала тончайшую иглу своей воли не в сам шар, а в ту самую точку, где магия, удерживающая его, была наиболее напряжена.

Эффект был мгновенным и зрелищным. Огненный шар не взорвался. Он схлопнулся. С громким хлопком, похожим на лопнувший пузырь, он исчез, оставив после себя лишь клубок дыма и опалённый воздух.

Брендон стоял, совершенно опустошённый, его магия была исчерпана. Он не мог понять, что произошло.

Элира медленно подошла к нему. Она не стала нападать. Она просто посмотрела на него и тихо сказала:
— Сдаёшься?

Он, не в силах выдержать её безразличный, пустой взгляд, кивнул и опустил голову.

— Победитель — Ариэль Вентрис! — объявил церемониймейстер, и в зале повисла ошеломлённая тишина, прежде чем её нарушили редкие, неуверенные аплодисменты.

Это была не победа силой. Это была победа чем-то гораздо более пугающим — абсолютным, необъяснимым контролем.

Элира покинула арену, чувствуя на себе тысячи глаз. Она видела бледное лицо Морганы, на котором читалось смятение и растущий ужас. Она видела лицо Каэла, он был не разочарован. Он был заинтригован, как учёный, наблюдающий за новым, опасным видом.

Она прошла в зону для участников и опустилась на скамью, чувствуя, как дрожь наконец-то пробивается сквозь её защиту. Она сделала это. Она прошла первое испытание, но главное было впереди.

К ней подошёл Торн.
— Неплохо, — бросил он, его лицо оставалось невозмутимым. — Они в замешательстве. Они не понимают, что видели и это хорошо. Но не обольщайся. Ренар не отступит. Он будет давить, пока не расколет тебя, будь готова.

— Я всегда готова, — тихо ответила Элира, глядя на свои руки.

Она не знала, сможет ли она выиграть этот турнир. Но она знала, что каждым своим движением, каждым проявлением своей силы она роет могилу старой жизни и тому миру, что отверг её. И в этом была своя, горькая победа.

Дорогие друзья, представляю вашему вниманию новинку 16+

от Евы Куклиной

Попаданка в княжну. Вилла Белый Целитель

https://litnet.com/shrt/L1ep

Глава 19. Искушение Тьмы

Трибуны гудели, как растревоженный улей. Имя «Ариэль Вентрис» передавали из уст в уста, обрастая догадками и страхами. Её холодная, безжалостная эффективность шла вразрез со всем, что знали об магии. Она выиграла ещё два боя, оба одинаково не атакуя, а просто растворяя заклинания противников, заставляя их магию гаснуть, как свечи на ветру. Это было неестественно и пугающе.

В перерыве между боями Элира уединилась в нише за трибунами, пытаясь восстановить силы. Каждая такая «аннигиляция» требовала чудовищной концентрации и высасывала из неё энергию. Внутренняя пустота, служившая ей защитой, начинала ныть, превращаясь из щита в тяжёлое, изматывающее бремя.

— Устала, дикарка? — раздался ядовитый голос.

Каэл подошёл к ней, его глаза блестели лихорадочным возбуждением. Он был не разгневан её победами, он был одержим.
— Твои фокусы впечатляют. Но это всего лишь защита. Настоящий бой это нападение. Думаешь, тебе хватит этой… уловки, чтобы дойти до финала?

— Мне не нужно доходить до финала, — отрезала Элира, не глядя на него. — Мне нужно только доказать, что я не та, за кого ты меня принимаешь.

— О, ты доказываешь нечто совершенно иное, — он наклонился ближе, его шёпот был полон интимной угрозы. — Ты доказываешь, что ты — нечто, чего мы никогда не видели. И я хочу увидеть больше. Следующий твой бой… против Фелы. Она сильна в магии воздуха и быстра. Ты не сможешь просто «стереть» её атаки. Тебе придётся атаковать в ответ. Или… — он сделал паузу, — …или ты можешь сдаться сейчас, и я отдам тешь дагерротип. Целый и невредимый.

Элира молчала. Он был прав. Фела, та самая рыжеволосая девушка с неофициальных тренировок, была опасным противником. Её магия была не грубой силой, а скоростью и точностью.

— Подумай об этом, — Каэл выпрямился и ушёл, оставив её наедине с тяжёлым выбором.

Сдаться? Признать поражение? После всего, через что она прошла? Нет, это было невозможно.

Но и атаковать по-настоящему… её грубая сила могла убить. Тонкий контроль, которому научил её Торн, был возможен только против бездушных заклинаний. Против живого, мыслящего противника, чья магия была неразрывно связана с душой… это было слишком рискованно.

Гнев закипал в ней, горький и беспомощный. Она чувствовала себя загнанной в угол. И в этот момент отчаяния из глубины её памяти, из того места, где хранились самые тёмные воспоминания, всплыл образ. Чёрный амулет с багровой каплей. Амулет, что когда-то разрушил её жизнь.

«Сила…» — прошептал в её сознании голос, похожий на шелест песка. Это был не голос Кейда. Это было что-то древнее, холодное и знакомое. Голос самой Пустоты. «Они отняли у тебя всё. Они пытаются отнять и это, но есть и другой путь. Не сопротивление… а поглощение».

Элира сжала виски. Это было искушение. То самое, что когда-то погубило Моргану. Использовать тёмную магию не для разрушения, а для воровства. Поглощать магию противников, делая её своей.

«Они не оценят твоё милосердие. Они увидят только слабость. Покажи им свою истинную силу. Силу, что выросла из их же предательства».

— Нет, — прошептала она в пустоту. — Я не стану такой, как она.

«Ты уже не та, кем была. Ты дитя Пустошей. И мы не прощаем, мы поглощаем».

Голос умолк, оставив после себя тяжёлое, соблазнительное эхо. Идея пустила корни. Это было бы так просто… так эффективно…

***

Бой с Фелой начался. Как и предсказывал Каэл, рыжеволосая девушка не стала бросаться в лобовые атаки. Она двигалась по арене как вихрь, окружая Элиру быстрыми, неожиданными порывами сжатого воздуха, которые резали кожу и сбивали с толку. Одна такая струя воздуха оставила тонкую кровоточащую линию на щеке Элиры.

— Не можешь стереть то, чего не видишь, да? — крикнула Фела, готовя очередную атаку.

Элира отступала, её разум работал лихорадочно и очень быстро. Она не могла сфокусироваться на таких быстрых и многочисленных атаках. Её защита давала сбой. Ещё один такой удар и она проиграет.

И тогда она увидела его. На почётной трибуне сидел Каэл и смотрел на неё, на его лице была та же хищная улыбка, что и у Морганы в день её изгнания. Уверенность в том, что они сломали её.

Ярость, чёрная и всепоглощающая, затопила её. Пустота внутри закипела.

Фела метнула очередной, самый мощный вихрь, нацеленный в её грудь.

И Элира сломалась.

Она не стала стирать его, она раскрылась.

Вместо того чтобы создать барьер, она позволила вихрю ударить в себя. Но в момент соприкосновения она не сопротивлялась. Она впустила его. Её воля, острая и колючая, обвила чужую магию, не разрывая её, а впиваясь в неё, как пиявка. Она почувствовала чужеродную, свежую энергию Фелы, стремительную, лёгкую, как ветер и она поглотила её.

Это было похоже на глоток ледяной воды после лета в пустыне. Чужая магия влилась в неё, заполняя пустоту, принося с собой временное, обманчивое ощущение силы. Вихрь, долетевший до неё, рассеялся, не причинив вреда.

Фела замерла, её лицо исказилось от шока и боли.
— Что… что ты сделала? Я… я ничего не чувствую!

Магия воздуха покинула её. Элира не просто заблокировала заклинание, она высосала саму способность Фелы его творить. Временно, но этого было достаточно.

На трибунах воцарилась мёртвая тишина. Все поняли, что только что произошло. Это была не защита, это было воровство. Поглощение. Самая тёмная, самая запретная из магических практик.

Элира стояла, тяжело дыша. Внутри всё горело. Чужая магия бушевала в ней, конфликтуя с её собственной. Это было отвратительно и… восхитительно.

— Победитель… Ариэль Вентрис, — голос церемониймейстера прозвучал неуверенно.

Элира не смотрела на Фелу, которую уводили с арены в полуобморочном состоянии. Она подняла голову и встретилась взглядом с Морганой.

И в глазах сестры она увидела не ужас, не осуждение. Она увидела узнавание и страх. Не перед ней. Перед тем, во что она превратилась.

Каэл смотрел на неё с триумфом. Он добился своего, он заставил её показать своё истинное лицо, лицо монстра.

Глава 20. Расплата

Тишина в зале для участников была оглушающей. Элира сидела на каменной скамье, сжимая дрожащие руки в кулаки. Внутри всё горело. Чужая магия Фелы, стремительная и неукротимая, бушевала в ней, пытаясь вырваться наружу. Её собственная сила, колючая и разъедающая, яростно отторгала непрошеного гостя. Это была агония, физическая и духовная.

Дверь с скрипом открылась, и в помещение вошёл Торн. Его лицо было мрачным, как грозовая туча.
— Идиотка, — его голос прозвучал тихо, но сокрушительно, как удар молота. — Я учил тебя контролю, а не тому, как стать вампиром.

— Она… она оставила мне не выбор… — с трудом выговорила Элира, чувствуя, как чужая магия скребётся изнутри, словно пойманная птица.

— ВСЕГДА ЕСТЬ ВЫБОР! — рявкнул Торн, и стены задрожали. — Ты могла сдаться! Ты могла найти другой способ! Но ты выбрала самый лёгкий и самый тёмный путь! Ты думаешь, они теперь поверят, что ты невинная овечка? Ты только что публично совершила акт тёмной магии!

Он подошёл к ней вплотную, и его пронзительный взгляд буравил её.
— И что хуже всего… тебе понравилось, да? Чувствовать эту силу? Забирать то, что принадлежит другому?

Элира не ответила. Она не могла отрицать это. Мгновенный прилив мощи, заполняющей пустоту… это было подобно наркотику.

— Теперь слушай меня внимательно, — Торн понизил голос до опасного шёпота. — Совет уже собрался на экстренное заседание. Каэл Ренар уже там, с этим проклятым дагерротипом. Твоя игра окончена. Единственное, что тебе остаётся — это бежать. Пока не поздно.

— Бежать? Куда? — горько усмехнулась Элира. — Обратно в Пустоши?

— Это лучше, чем ритуал Полного Разрыва, который они приготовят для тебя на этот раз! — прошипел он. — Они не просто запечатают твою магию. Они сожгут твою душу! Ты стала для них не просто изгоем. Ты стала угрозой их самой системе!

Внезапно дверь распахнулась с такой силой, что отскочила от стены. На пороге стояла Моргана. Её лицо было белым как мел, но её глаза горели лихорадочным огнём. В руках она сжимала свиток с печатью Совета.

— Ариэль Вентрис, — её голос дрожал, но звучал твёрдо. — Решением Совета магов ты обвиняешься в использовании запретной магии поглощения, а также в сокрытии своей истинной личности. Ты должна немедленно проследовать со мной для проведения дознания.

Торн шагнул вперёд, заслоняя Элиру.
— Магистр Ветрил, студентка истощена после боя. Допрос можно отложить.

— Отойдите, Магистр Торн, — холодно парировала Моргана. — Это не просьба. Это приказ Совета. Или вы хотите разделить её участь?

Их взгляды скрестились в немой дуэли. Торн, скрежеща зубами, отступил. Он был силён, но не настолько, чтобы бросить вызов всему Совету.

Моргана подошла к Элире.
— Встань и иди.

Элира медленно поднялась. Ноги едва держали её. Она посмотрела на сестру, и в этот миг все маски окончательно рухнули. Она видела не магистра, а испуганную девушку, которая пыталась загнать обратно в бутылку джинна, которого сама же и выпустила.

— Довольна, сестрёнка? — тихо, так, чтобы слышала только Моргана, прошептала Элира.

Моргана вздрогнула, как от удара током. Её рука непроизвольно дёрнулась, и свиток выпал из её пальцев. Она смотрела на Элиру с широко раскрытыми глазами, в которых читались ужас, отрицание и… надежда.
— Нет… это невозможно…

— Всё возможно, — голос Элиры был усталым и полным бесконечной горечи. — Для тех, у кого нет выбора.

В этот момент в помещение ворвался Каэл. Он был вне себя от торжества.
— Я же говорил! Я говорил! Она самозванка! Она та самая изгнанница! — он тыкал пальцем в Элиру, затем обернулся к Моргане. — Ну же, Моргана! Скажи им! Скажи Совету, кто она!

Но Моргана не слушала его. Она смотрела только на Элиру. Смотрела на шрам над её бровью. В её глазах что-то надломилось.
— Элира… — это был всего лишь шёпот, полный отчаяния и боли. — Боги… что я наделала…

— Ты уничтожила меня, — просто сказала Элира. — А из пепла выросло нечто новое и теперь пришло время расплаты.

Она больше не пыталась скрываться. Её плащ пустоты дрогнул и начал рассеиваться. Её истинная сущность, искажённая болью и тёмной магией, но всё ещё её собственная, начала проступать сквозь маску Ариэль.

Каэл замер, на его лице застыла смесь триумфа и страха. Он добился своего, но теперь столкнулся с последствиями.

Торн мрачно наблюдал за разворачивающейся драмой, его рука лежала на рукояти жезла.

— Всё кончено, Элира, — сказала Моргана, и её голос снова приобрёл официальные нотки, но в нём слышалась надтреснутая сталь. — Тебе не избежать наказания.

— Наказания? — Элира медленно покачала головой, и в её глазах вспыхнул тот самый холодный огонь, что горел в Пустошах. — Нет, Моргана. Для меня нет наказания страшнее того, что я уже пережила. Но для тебя… для всех вас… оно только начинается.

Она сделала шаг вперёд. Не к выходу, а к Моргане. Её движение было не агрессивным, но полным такой нечеловеческой уверенности, что Моргана и Каэл инстинктивно отступили.

— Я не пойду с тобой на допрос, сестра. Я ухожу. Но не как беглец, а как предвестник. Запомни этот день. Запомни, что ты вернула меня в этот мир и пожалей об этом.

Она повернулась и направилась к запасному выходу, ведущему в глубины Академии. Никто не попытался её остановить. Ни Торн, всё ещё соблюдавший нейтралитет. Ни Каэл, парализованный открывшейся бездной. Ни Моргана, раздавленная грузом собственной вины.

Дверь закрылась за ней, и её шаги затихли в темноте коридора.

Она проиграла турнир. Но она выиграла нечто большее, свою свободу. И теперь, освобождённая от необходимости скрываться, она могла наконец начать свою настоящую войну. Войну, которая должна была сжечь дотла Академию и всё, что она олицетворяла.

Дорогие друзья, представляю вашему вниманию новинку 16+

от Миры Форст

Глава 21. Сон в паутине

Резкий, безжалостный свет ударил в глаза. Элира попыталась вскочить, но её тело не слушалось. Оно было тяжёлым, ватным, пригвождённым к холодной, гладкой поверхности. Панический удар адреналина пронзил туман в голове, но не смог сдвинуть ни один мускул.

Где я? Что происходит?

Она лежала на спине, уставившись в ослепительно белый, светящийся потолок. Воздух был стерильным, пахло озоном и чем-то металлическим. Поворот головы был мучительным, но ей удалось скосить глаза.

Она находилась в круглой комнате без окон. Стены, пол и потолок были из того же белого, излучающего свет материала. Её тело было облачено в простую серую мантию, а руки и ноги зафиксированы в мягких, но неумолимых магических наручниках, прикованных к столу.

И тогда она их увидела. По кругу, за прозрачной, слегка мерцающей стеной, сидели они. Члены Совета Магов. Архимаг Элдор во главе. Магистр Верена с своим неизменным строгим выражением. Магистр Торн, его лицо было каменной маской. И другие. Их взгляды, холодные и отстранённые, были прикованы к ней, как к интересному экспонату.

И рядом с Элдором, бледная, но с сияющими глазами, стояла Моргана. На её губах играла та самая, едва уловимая, победоносная улыбка.

— Полагаю, наша гостья пришла в сознание, — раздался спокойный, величавый голос Элдора. Его слова звучали не в комнате, а прямо в её сознании.

Элира попыталась крикнуть, издать хоть какой-то звук, но её горло было парализовано. Она могла только дышать и двигать глазами.

— Не трать силы, дитя, — продолжил Элдор. — Ты в Камере Наблюдения. Твоя моторная и вокальная функции временно подавлены. Это необходимо для нашей безопасности и для твоей.

Турнир… Бой с Фелой… Поглощение… Обрывки памяти пронеслись в её голове. Всё это было реальным? Или…

— Турнир был… интересным экспериментом, — сказала Моргана, и её голос, тоже звучащий лишь в разуме Элиры, был сладким, как яд. — Мы хотели посмотреть, как далеко ты сможешь зайти. Какую форму примет твоя сила под давлением. Ты не разочаровала, сестрёнка.

Сестрёнка. Слово прожгло её, как раскалённое железо. Так значит… они знали. Всё это время знали.

— Конечно, знали, — ответил на её безмолвный вопрос Элдор. — Ритуал Разрыва Печати не мог стереть магию такого калибра. Мы лишь… перенаправили её и отправили тебя в контролируемую среду для… закалки.

Его слова обрушились на неё с весом гирь. Всё… всё было ложью? Изгнание? Борьба за выживание? Кейд? Было ли вообще что-то реальное? Или она всегда была лабораторной крысой в лабиринте, который они для неё построили?

— Дух Пустошей… «Кейд», как ты его назвала, — это древний артефакт, — объяснила Моргана с нескрываемым удовольствием. — Осколок сознания одного из первых Стражей. Мы имплантировали его тебе в разум, чтобы он направлял тебя, учил и… наблюдал. Всё, что ты видела, всё, что чувствовала, всё, чему научилась — всё это было частью плана.

Элира смотрела в потолок, и её разум цеплялся за единственную соломинку. Боль. Боль была реальной. Голод, отчаяние и ярость. Этого они не могли подделать.

— Боль — прекрасный катализатор, — словно прочитав её мысли, сказал Торн. Его мысленный голос был таким же сухим и безразличным, как и обычный. — Она ломает слабых. Сильных же закаляет. Ты доказала, что принадлежишь ко вторым. Твоя способность не просто выживать, а трансформироваться, впитывая самую агрессивную магию Пустошей… это беспрецедентно.

— Зачем? — это был не звук, а лишь мысленный стон, вырвавшийся из неё.

— Для эволюции, дитя, — ответил Элдор. — Магия застоялась. Мы, маги, стали слишком мягкими, слишком зависимыми от старых, отлаженных потоков. Нам нужен был новый вид силы. Сила, рождённая в хаосе и выкованная в страдании. Сила, способная защитить нас от угроз, о которых обычные маги и не подозревают. Ты наш прототип. Наше самое успешное творение.

Творение. Словно она была вещью или оружием.

— И что теперь? — мысленно прошептала она. — Вы убьёте меня? Будете изучать?

— Убивать? — Элдор почти мысленно рассмеялся. — Нет, дитя. Ты слишком ценна. Тебя ждёт великое будущее. Ты станешь идеальным солдатом. Оружием сдерживания. Мы вернём тебе свободу передвижения, конечно. Но под нашим неусыпным наблюдением. Ты будешь служить Академии. Искупать свою «вину» службой.

— А если я откажусь?

Наступила короткая пауза. Затем заговорила Моргана, и в её мысленном голосе звучала ледяная жалость.
— Тогда мы сотрём твой разум, сестрёнка. Оставим лишь базовые инстинкты и послушание. Ты станешь идеальным, послушным орудием. Без воспоминаний. Без боли. Без тебя самой. Выбор за тобой.

Элира лежала, глядя в ослепительно белый потолок, и чувствовала, как последние опоры её мира рушатся в бездну. Не было изгнания. Не было мести. Не было справедливости. Был лишь холодный, расчётливый эксперимент. Она была не жертвой, не мстительницей. Она была образцом, вещью.

Но глубоко внутри, под грузом отчаяния и предательства, тлела одна-единственная искра. Искра той самой ярости, что родилась в Пустошах. Ярости, которую они сами в ней взрастили.

Они думали, что контролируют её. Они думали, что могут запереть её в новой, позолоченной клетке. Они думали, что сломали её.

Они ошибались.

Она закрыла глаза, отрезав себя от их наблюдающих взоров. Внутри, в той самой пустоте, что они создали, она начала строить новую стену. Не из страха или отчаяния. Из чистой, безмолвной ненависти. Они хотели оружие? Они его получат.

Но они забыли главное правило обращения с оружием. Рано или поздно оно направляется на того, кто держит его в руках.

Она мысленно улыбнулась. Хорошо. Она будет играть по их правилам. Она будет их «идеальным солдатом». Она будет служить Академии.

До того дня, когда она перережет своим создателям глотки их же собственным оружием.

Открыв глаза, она послала в окружающее её сознание Советов один-единственный, ясный мысленный импульс. Он был полон покорности и смирения.

Глава 22. Идеальный солдат

Белый свет сменился мягким, рассеянным сиянием. Ощущение паралича отступило, сменившись легким, почти невесомым чувством. Элира сидела в просторной, но аскетичной комнате. Никаких украшений, только кровать, стол, стул и дверь без ручки. Стены были матово-серыми, поглощающими звук. Это была не тюрьма. Это была камера содержания высшего класса. Клетка для ценного питомца.

Дверь бесшумно отъехала в сторону. На пороге стояла Моргана. На ней были не роскошные мантии, а строгий, функциональный костюм из темно-серой ткани, напоминающий униформу. Её волосы были убраны в тугой пучок, а выражение лица деловое и лишённое эмоций.

— Встань, — приказала она. Голос был ровным, металлическим.

Элира подчинилась. Движения её были плавными, точными, лишёнными намёка на сопротивление. Она опустила голову, изображая покорность.

— Твоя реабилитация начинается сегодня, — Моргана прошлась вокруг неё, оценивающим взглядом осматривая каждую деталь. — Ты будешь посещать занятия по тактике, истории магических конфликтов и контролю над силой. Твои способности будут измерены, каталогизированы и усилены. Ты актив Академии и мы намерены увеличить твою ценность.

— Я понимаю, — тихо ответила Элира.

— С тобой будет работать команда магов-оперативников. Твоя первая миссия нейтрализация группы рейдеров с окраин, которые используют искажённую магию. Ты идеально подходишь для этого.

— Я выполню задание.

Моргана остановилась перед ней.
— Смотри, сестра, — её голос на мгновение дрогнул, в нём проскользнула старая, ядовитая фамильярность. — Не пытайся обмануть нас. Каждое твоё движение, каждая мысль отслеживаются. Артефакт «Кейд» всё ещё с тобой. Он не только наблюдает. Он может… корректировать твоё поведение в случае необходимости.

Элира не ответила. Она просто смотрела в пол, сохраняя маску послушания. Внутри же всё закипало. Кейд. Искусственный надзиратель, вживлённый в её разум. Ей нужно было найти способ обойти его или уничтожить.

Занятия были изощрённой пыткой. Её водили по знакомым коридорам, но теперь они виделись ей стерильными коридорами лаборатории. Магистры, которые когда-то учили её основам, теперь читали ей лекции о тактике нейтрализации магических угроз. Они показывали ей схемы, диаграммы, рассказывали о слабых точках различных магических существ. Всё это подавалось с холодной, безличной эффективностью.

На практических занятиях её заставляли демонстрировать свои способности. Сначала под наблюдением, потом в симуляциях. Она послушно растворяла магические барьеры, разрывала заклинания, поглощала энергию тренировочных манекенов. Она делала всё, что от неё требовали, но всегда на грани своих возможностей, никогда не показывая всей полноты своей силы. Она создавала иллюзию контроля. Иллюзию того, что они понимают её пределы.

Однажды, возвращаясь в свою камеру, она столкнулась с Каэлом. Он стоял, прислонившись к стене, его лицо выражало странную смесь страха и восхищения.

— Ну здравствуй, наше секретное оружие, — прошипел он. — Приятно видеть, что тебя приручили.

Элира остановилась и медленно повернула к нему голову. Она не сказала ни слова. Просто посмотрела на него своим новым, пустым взглядом, который они отшлифовали за недели «реабилитации».

Каэл съёжился. Его бравада испарилась.
— Ладно… ладно… просто проходи… — он отошёл, давая ей дорогу.

Элира прошла мимо, не удостоив его больше вниманием. Каэл был ничтожеством. Пешкой. Её цели были выше.

Ночью, лёжа на своей кровати, она закрыла глаза и погрузилась в себя. Не в медитацию, а в охоту. Она искала его. Тот самый чужеродный след в своём сознании. Артефакт «Кейд».

Сначала ничего. Лишь её собственные мысли, её ярость, её боль. Но затем, в самой глубине, она нащупала нечто гладкое, холодное и абсолютно безжизненное. Не мысль, не эмоцию, а сложную магическую конструкцию, вплетённую в саму ткань её разума. Она была похожа на паутину из света, невидимую и неосязаемую, но пронизывающую всё.

Она мысленно прикоснулась к одной из этих нитей.

«Отклонение от протокола, — немедленно прозвучал в её голове безразличный, механический голос. Голос «Кейда». «Сон предписан на текущий час. Прекратите несанкционированную ментальную активность».

Боль, острая и жгучая, пронзила её виски. Это было предупреждение.

Элира немедленно отступила, симулируя возврат ко сну. Но внутри она ликовала. Она нашла его. Нашла тюремщика в своих стенах.

Она не пыталась атаковать его снова. Вместо этого она начала изучать. Каждый день, по крупицам, в те редкие моменты, когда наблюдение, как она заметила, ослабевало, возможно, когда её смотрители спали, она мысленно обшаривала границы артефакта. Она искала его структуру, узлы, точки соединения с её собственным сознанием.

Она обнаружила, что артефакт питается её собственной магией. Он был паразитом, высасывающим её силу для поддержания своей функции наблюдения и контроля. И это была его ахиллесова пята.

Она не могла вырвать его одним махом. Это убило бы её. Но она могла… подкормить его. Медленно, незаметно, увеличивать поток энергии, который она ему посылала. Не свою дикую, колючую силу Пустошей, а нечто иное. Она начала фильтровать свою магию, пропуская её через призму той самой пустоты, что они в ней воспитали. Она посылала ему не чистую энергию, а энергию, наполненную тихим, необнаружимым тленом. Энергию разложения.

Это был медленный процесс. Яд, вводимый по капле. Артефакт, будучи неразумным инструментом, принимал её «подарок», не распознавая угрозы. Его безупречная структура начала, клетка за клеткой, незаметно разрушаться изнутри.

Прошли недели. Элира была образцовой ученицей. Она блестяще выполняла учебные миссии, её доклады были чёткими и лаконичными. Совет был доволен. Они видели, как их оружие оттачивается.

И вот настал день её первой реальной миссии. Группа магов-ренегатов, укрывающихся в руинах старого форта на границе Пустошей. Считалось, что они экспериментируют с искажённой магией.