Я прикрываю глаза и делаю судорожные вдохи, пытаясь хоть чуточку успокоиться. Хочу заткнуть уши, чтобы, наконец, ощутить тишину, но рядом со мной слишком много людей, которые порхают вокруг меня, поправляют прическу и макияж. Портной поправляет подол прекрасного платья цвета слоновой кости из тончайшей лёгкой ткани.
Меня трясёт, когда женщина средних лет вкалывает мне в пучок такого же цвета фату, а в руки мне суют нежнейший букет из прекрасных розовых орхидей и белых роз. Голова начинает кружиться от осознания того, что скоро я выйду замуж. Покачиваюсь, не в силах больше стоять на круглом небольшой подиуме, куда меня запихнул модельер.
— Я хочу слезть отсюда, — перед глазами слегка темнеет.
— Вам плохо? — спрашивает женщина.
— Да, — киваю. Мне помогают спуститься и придерживают за руку.
— Откройте окно, скорее! — говорит она.
Другая девушка помоложе открывает нараспашку окно, из которого веет немного освежающий воздух. На улице знойный август, и все дни до этого были жаркими и душными. Но сегодня будто сами небеса против этой свадьбы. За окном сгустились мрачные тучи и отдалённо слышны раскаты грома. Ливень уже прошёл, но кажется, что погода не собирается отступать, и скоро начнётся поистине сильный ураган.
Поток прохладного ветра ворвался в окно, всколыхнув фату.
— Как вы? Вам лучше? — женщина подаёт мне стакан прохладной воды.
Я делаю несколько глотков и киваю.
— Всё готово, — говорит она мне и улыбается.
Подводит меня к большому напольному зеркалу, откуда на меня смотрит красивая невеста в изысканном платье цвета слоновой кости стилем напоминающее эпоху рококо, но более современное. У платья плотный корсетный лиф с отделкой из кружева, и гипюром прикрыто декольте, что несомненно меня радует. Не объёмные рукава и пышный низ платья сделаны из тонкой нежной ткани. Красивый нежный пучок с завитыми русыми волосами и открывающий вид на тонкую шею. Макияж такой же нежный, не броский, лишь подчеркивающий мои карие глаза и розовые губы.
Я благодарна стилисту, что не стала делать из меня вульгарную девушку. А вот с модельером пришлось основательно повоевать, ведь он предлагал мне настолько провокационные платья, что я едва не запустила в него библией! Вырез декольте до самого пупа! Или открытые плечи и спина, что ну никак я не смогла бы надеть никогда!
А это платье мне очень нравится. Сдержанное, закрытое и очень красивое, подчеркивающее мою тоненькую талию. И прическа, и макияж. Даже букет, что сейчас у меня в руках. Мне всё нравится. При других обстоятельствах я была бы счастлива.
Сегодня мой день рождения. Мне исполняется восемнадцать лет, и я должна выйти замуж за человека, которого никогда в жизни не видела. Но дядя уверял, что это всего на полгода, пока он не оформит какие-то документы.
— Вы готовы? — спрашивает меня женщина.
Киваю ей, сдерживая дрожь в руках. Она открывает мне двери и провожает по длинному коридору, в конце которого меня ожидает дядя в чёрном смокинге и с улыбкой на лице.
— Ты очень красивая, девочка моя, — говорит он, продолжая улыбаться. — Очень похожа на свою маму.
— Спасибо, — пытаюсь улыбнуться, но выходит не очень.
— Не переживай. Просто нужно немного потерпеть. Ты ведь сделаешь это для меня? — он подставляет свой локоть.
— Сделаю, — говорю я тихо и беру дядю под локоть.
Женщина накидывает на меня фату, скрывая моё лицо под тонкой прозрачной тканью. Меня трясёт, ноги деревенеют, когда большие деревянные двери открываются, и мы входим в большое церковное помещение. Играет музыка, пока мы медленно идём к алтарю по красной дорожке, усыпанной лепестками роз. Очертания людей вокруг пущи прежнего нагнетают напряжение, ведь я никого из присутствующих здесь не знаю. Да я кроме дяди никого не знаю! Даже имени собственного жениха…
Я стараюсь идти медленно. Оттягиваю момент, но дядя будто чувствует мою внутреннею борьбу, и подтягивает меня, шагать быстрее.
И вот он становит меня перед моим женихом, а я вижу только очертание силуэта, его начищенные чёрные ботинки, штанины чёрных брюк, смокинг… Поднимаю голову выше, потому что жених оказывается очень высоким. Рядом с ним я ощущаю себя маленьким утёнком. Лица его разглядеть я не могу.
Священник начинает свою речь, а после мой жених поднимает фату и убирает её назад. Впиваюсь глазами в чёрную бабочку, мощную шею. Из-под ворота белой рубашки виднеется татуировка. Острый подбородок с родинкой, красивые очерченные губы, ровный нос… И глаза бледного хрустального цвета, что сейчас смотрят на меня с неким отвращением…
Он усмехается, облизывает губу, пока я таращусь в его глаза, в которых начинает что-то мелькать. Что-то такое ненормальное, то, чего я раньше никогда не видела. Яркие золотые искры вспыхивают, заливая своим свечением весь серый оттенок глаз.
Светящиеся, жёлтые глаза смотрят на меня из самого ада…
Я делаю глубокий нелепый судорожный вдох и замираю. Смотрю в эти светящиеся необычные для человека глаза, из-за которых меня сковало небывалым страхом по ногам и рукам, и не могу пошевелиться. Словно меня укусил странствующий паук, чей яд способен парализовать добычу. И вот сейчас этой добычей стала я.
От мыслей этих сглатываю, покрываясь мерзкими мурашками. А жених мой стоит напротив меня, чуть наклонив голову набок, и рассматривает меня из-под полуопущенных век. Он медленно скользит взглядом по моему лицу, и я уверена, что сейчас красноту щёк от такого пристального внимания не скроет ни один макияж.
Мой же взгляд направлен прямо в жёлтое свечение его очей. Что-то пугающее и волнительное клубится там, на дне. Завораживает собой и притягивает, ведь это так необычно и ново для меня, что я теряюсь…
А потом раскатистый, оглушающий всё пространство церкви, гром снимает с меня немыслимое оцепенение, и я всем телом вздрагиваю, шумно выдыхая. Часто дышу от того, что мне не хватало кислорода. Оглядываюсь и осматриваю окружающих нас людей. Они улыбаются, прижимают руки к груди. Женщины примкнули к своим мужьям, и некоторые из них даже промокают уголки глаз платочками.
Внезапно бьёт молния с восточной стороны церкви. Она врывается через круглое разноцветное арочное окно, отчего я тут же поворачиваю туда голову. Двое маленьких детей, мальчик и девочка, играют в догонялки, пока на них никто не обращает внимание. Они смеются и запинаются.
Молния бьёт с западной стороны церкви и при повороте головы в ту сторону у меня закладывает уши. Наблюдаю, как дядя стоит у колонны. Его руки сложены на груди, а на лице едва заметная улыбка. Он смотрит на священника, и рядом с ним стоит жена дяди. Она часто моргает, а потом белоснежным платком проводит под глазом, явно вытирая слезу.
Над моей головой снова раздаётся грохочущий гром, после чего по стёклам церкви начинает бить обезумевший ливень. Сильный и беспощадный, он оглушает собой пространство. Я ощущаю телом ту давящую энергию, что окутала всю площадь старой церкви.
Музыка продолжает играть и радовать многочисленных гостей в то время, как мои внутренности леденеют от мгновенного ужаса. Потому что я вдруг кое-что вспоминаю…
Священник монотонно читает речь, и я вновь поворачиваюсь к жениху, натыкаясь на хищный оскал белоснежных зубов. Он облизывает свой клык под мои широко распахнутые глаза. И мне так страшно становиться его женой. Меня трясёт, словно от холода, хотя в этом платье достаточно душно. Я ещё и комбинацию надела под него, не послушав стилистов.
Боюсь поднять взгляд с его усмехающегося рта и взглянуть туда снова. Туда, где, как мне показалось, живёт он – демон. Этого ведь не может быть?..
На секунду прикрываю глаза, чтобы справиться со своим утомлённым состоянием и галлюцинациями. Делаю пару вдохов и выдохов, после чего распахиваю веки и со всей решительностью и храбростью бросаюсь в пропасть.
Сердце колотится в груди, просясь на выход, туда, где спасение и покой. Ладони потеют, скользя по нежной ткани платья, что я сжимаю в своих кулаках. Оглядываю помещение в надежде, что мне всё это мерещится. Пока гром бьёт по вискам, а от молний я периодически слепну, паника настигает меня.
Они что, совсем не видят ничего?!
Я кручусь вокруг своей оси, окидывая множество людей, что собрались сегодня на такой важной церемонии, пока священник всё также спокойно произносит невероятно длинную речь, которая никак не кончится. Суматошными рывками я дёргаю головой влево и вправо, ища помощи. Уши закладывает, в голове стучит, но я стараюсь не смотреть в глаза дьяволу, желая убежать, а лучше проснуться.
– Абелин?
Знакомый голос дяди врывается в сознание, но слишком тихо. Я отчётливо слышу лишь своё дыхание. В глазах становится темнее. Я на грани обморока.
– Демон… – шёпот вырывается из моего рта, а после я натыкаюсь на выражение лица жениха. Приподнятая бровь, отвращение, и жёлтые глаза, что в секунду засветились ещё ярче.
– Господи, спаси…
Всё как в тумане. Я слышу лишь то, как церковная музыка стихает и голос дяди, перед тем, как меня полностью поглощает тьма. Перед глазами обрывками мелькает свет, тёмные серые тона с отчётливой рябью. Шум и звон в ушах бьёт непрекращающимся потоком. Голоса, что преследуют меня…
— Абелин, девочка… — в сознание врывается голос дяди.
Я приоткрываю глаза и вижу размытые очертания людей, что склонились надо мной. Священник, что читает молитву…
— Утомилась, бедная моя… — откуда-то сбоку доносится женский голос.
Затем, кто-то поднимает меня на руки и куда-то несёт. В нос сразу врывается запах табака, вперемешку с едва уловимым алкоголем и чем-то древесным. От него мне становится ещё хуже, я даже веки не могу разлепить и пошевелить губами. Меня укладывают на что-то мягкое, дальше слышится монотонный голос моего дяди, и чей-то ещё. Такой глубокий, грудной, низкий… Он несёт в себе будто опасность.
А после наступает тишина, и я погружаюсь в сон. Снятся ужасающие дьявольские жёлтые глаза, что преследуют меня. Просыпаюсь от прохладного ветерка, что всколыхнул на мне платье. Веки настолько тяжёлые, что приходится силой заставить себя подняться. Медленно оглядываю полумрак, освещённый лишь тусклым ночником. Из большого открытого окна дует прохладный ветер, за окном уже стемнело. Большая комната с огромной кроватью посередине.
Я не узнаю это место. В доме дяди всё было совсем по-другому. Поднимаюсь на ватных ногах, подхожу к открытому окну и застываю на месте, вглядываясь в ночной город, что расположился где-то так далеко внизу… Боже, на какой мы высоте?
И как я тут оказалась?..
Кажется, потеряла сознание на церемонии. А перед этим увидела яркие жёлтые глаза. Наверное, переволновалась сильно, ещё и нервное напряжение из-за свадьбы. Всякое могло привидеться. Как же теперь неудобно…
Отшатываюсь от окна, скидываю с себя туфли и иду к двери. Аккуратно её открываю, выхожу и спускаюсь по лестнице, стараясь не издавать ни шума. Хотя в этой огромной квартире стоит гробовая тишина. Первый этаж с панорамными окнами по всему периметру. Подходить ближе боюсь, лишь мельком оглядываюсь. Вроде никого нет. Прохожу дальше и останавливаюсь, замечая мужчину у барной стойки, что стоит ко мне спиной в белой рубашке и с белыми волосами. Он наливает себе что-то янтарное в стакан, громко ставя бутылку на столешницу. Оборачивается ко мне с лёгким прищуром и делает два глотка.
Разглядываю его профиль, пока он пьёт свой напиток. Белые волосы уложены в модельную причёску, аристократические черты лица, в ухе круглая серёжка. И с виду, он не на много старше меня, возможно лет на пять. Парень разворачивается ко мне всем корпусом, и теперь я замечаю пирсинг и в его носу. Какие-то стеклянные хрустальные глаза, без единой эмоции, будто бы неживой взгляд. Дрожь пробегает по позвоночнику. Он молча разглядывает меня с каменным выражением на лице.
Топчусь с ноги на ногу, прокашливаюсь.
— Эм… — я выдаю из себя какой-то звук, и глаза парня перемещаются с моих сцепленных рук на лицо. — Здравствуй. Это…
Он наклоняет голову набок, и на его губах растягивается совершенно недобрая улыбка с клыками.
— Ты что-то сказала? — низкий голос с хрипотцой проносится по всему помещению.
— Да, прости. Неудобно вышло на свадьбе. Я свалилась в обморок, кажется… Ты ведь мой… жених, да?
Понимаю, что вопрос странный и отвожу взгляд. Конечно, это мой жених. Точнее муж.
— Мне послышалось, или мышь что-то сказала?
Поднимаю на него растерянный взгляд.
Мышь?
— Прости, но мне, возможно, послышалось… Ты назвал меня мышью?
— И снова раздражающий писк, — он вздыхает и закатывает глаза. — Любишь играть? — в его глазах что-то меняется, вижу в них какое-то свечение…
— Чего?..
В его руке откуда-то появляется нож, и явно острый. Он крутит его в руке, всё это время смотря на меня неотрывно и с улыбкой серийного маньяка.
— Нет, я не люблю играть, — стою прямо, немного задрав подбородок.
В монастыре я много времени проводила с трудными подростками, обучаясь корректировать их поведение. Так что его слова и действия меня ни чуточку не пугают.
— Печально, а я обожаю, — в его глазах снова появляется блеск.
Секунда и резкое движение рукой, и позади меня с глухим стуком вонзается нож в стену, прямо с правой стороны. Чувствую, как выбившаяся прядь волос скатывается по моему свадебному платью вниз. С ужасом смотрю на острое лезвие, что сейчас вонзилось в стену.
Оборачиваюсь к парню, у которого в руке вертится ещё один нож.
— Уверена, что не играешь? — он расплывается в кровожадной ухмылке.
Его глаза снова сверкают, и в следующую секунду, с легким свистом с левой стороны от меня проносится ещё одно острое лезвие, что отрезает мне ещё одну прядь, с глухим стуком вонзившись в стену.
Парень напротив меня начинает заливисто смеяться, запрокинув голову назад, а я деревенею ногами в пол и с глубоким ужасом наблюдаю за тем, как серые глаза становятся жёлтыми. Светятся ярким свечением, пробирая до дрожи во всём теле.
Я стою, не двигаясь, и наблюдаю за его неторопливыми движениями.
И как же мне свезло выйти замуж за демона? А дядя знает? А давно ли он в него вселился?
И пока я отчаянно пытаюсь припомнить все рассказы монахинь и послушниц про демонов среди людей, которых выдают эти светящиеся глаза, сводящие от страха нутро, мой муж обходит меня. Я слышу, как он вытаскивает ножи из стены, а потом, как он подходит ко мне со спины. И касается холодным металлом моей шеи сзади, так что меня пронзает жаром от ужаса и неизвестности.
– Пищит. Не играет. Не слушается, – его голос сталь. Глубокий и низкий, отдающей вибрацией в поджилках.
– Что ты…
Я не договариваю, так как демон, имени которого я так и не узнала, появляется прямо передо мной, и кладёт лезвие ножа на мои губы, заставив замолчать и широко распахнуть глаза. Я сглатываю, немного теряюсь при этом странном парне. И все воспоминания про демонов вылетают из головы. В реальности я ощущаю лишь холод на губах и слабый запах алкоголя вперемешку с очень приятным парфюмом.
– Может хоть на это ты годишься? – тихо спрашивает, плавно опуская лезвие к подбородку, а затем ведёт им по тонкой шее. Прямо по бьющейся в панике венке.
Двигает им по моей коже всё ниже, пока я боюсь вдохнуть или выдохнуть. Лезвие ведь точно очень острое. Одно неверное движение… Смотрю на него широко раскрытыми глазами и рассматриваю каждую деталь. Он стоит так близко, с этой его ухмылкой на лице, что придаёт ему некое мальчишество, а потом он упирается лезвием в моё декольте, прикрытое нежным тонким гипюром.
– Раздевайся, – его голос звучит как приказ, которому следует немедленно подчиниться.
Всё тело сжимается. Каменеет. В ногах появляется слабость от беспомощности, а также во мне зарождается разочарование. Разочарование к дяде. Он ведь обещал, что брак фиктивный, и меня никто не тронет. Я кое-как переступила через себя, чтобы провести церемонию бракосочетания в церкви не по любви. Я молилась и просила прощения у Господа за такой грех. За враньё.
И как же низко пал мой муж, решив использовать меня в самых грязных смыслах.
– Знаешь, что, дорогой муж! – не выдерживаю и пыхчу я. – Как там тебя зовут? – делаю шаг к нему на встречу и приподнимаюсь на носках, смотря прямо в светлые серые глаза. Задираю нос выше, показывая своё недовольство данным браком и ситуацией в целом. – Я согласилась быть твоей…
Ших…
Я не договариваю. Чувствую, как разгорячённую гневом кожу касается прохлада сегодняшней непогоды, ощущая лёгкое покалывание. Муж продолжает смотреть в моё лицо всё также серьёзно, словно ничего не произошло. А потом опускает взгляд ниже и отходит от меня на шаг.
– Это ещё что за дерьмо… – и ни одна черта лица не выдаёт его эмоций.
– Не выражайся! – выкрикиваю, снова наступая на него, но путаюсь ногами в ткани и вскрикиваю, падая на коленки. Благо, что пышное платье у моих ног смягчает удар о мраморный пол.
Быстро встаю, наблюдая за разрезанным платьем и за тем, что сейчас я стою в одной длинной комбинации, которую привыкла надевать под платья в монастыре. Более понравившаяся мне версия ночной сорочки. Не такая широкая и из приятной для кожи ткани.
Пытаясь словить ртом ускользающий воздух, хочу прикрыться, ведь оголённые плечи – это непозволительно!
Ших…
Но не успеваю, замирая вновь на месте с разведёнными руками.
Ловкость рук этого парня выше всех похвал. Одним взмахом, двумя ножами он в секунду избавил меня от тонких бретелей. Комбинация плавно уплывает вниз, пока я с открытым ртом теряюсь между восхищением его точности и своим стеснением. Или это его хрустальные неживые глаза притягивают взгляд, ведь я сама не поняла, но отчего-то пыталась найти там золотой блеск.
– Ничего интересного. Просто мышь, – разочарованно произносит он.
Разворачивается и идёт к столу, забирая с него бутылку, а после уходит куда-то вверх по лестнице.
Прикрываюсь, моментально заливаясь краской стыда. Падаю на колени и дрожащими руками подбираю разрезанную одежду с пола.
Натягиваю на себя то, что осталось от прекрасного когда-то платья. Укутываюсь в светлую ткань и стою на месте, боясь двигаться. Руки дрожат, в горле застыл ужас. Пытаюсь сделать глубокий вдох, но выходит лишь судорожное хрипение.
Он ушёл наверх, это я отчётливо услышала.
Но что дальше?..
Прислушиваюсь к звукам наверху. Тишина. Гробовая тишина.
Пытаюсь унять звук собственного сердца, но не выходит, ведь я знаю, что в одном доме со мной демон. Его глаза и действия подтверждают это. А ведь мне старая Иоанна много рассказывала о таких людях, пока никто не слышал в монастыре.
Она говорила, что редко, но рождаются одержимые дети. Их выдают глаза, что святят адским пламенем. Они озлобленные и жестокие, ведь не могут совладать с тем, что поселилось в их душе. Одержимые неприкосновенны, поэтому к ним нельзя приближаться.
Старая Иоанна говорила, что однажды столкнулась с одним из таких людей. Она была дочерью пастуха, самая красивая в маленькой деревеньке. И однажды, проездом у них остановились какие-то богачи. Их сын заинтересовался восемнадцатилетней девушкой и взял её прямо на сеновале против её воли, но даже после содеянного, он не остановился. Мучил бедняжку несколько дней, подвергал её ужасным пыткам, следы от которых хранятся на её теле уже шестьдесят лет. Его глаза горели жёлтыми искрами, когда демон творил с ней ужасные вещи. Родители ничем не могли ей помочь. А после того, как богачи уехали, отец сослал её в этот монастырь. Отмахнулись, как от прокажённой.
Правда, другие монахини говорили мне не слушать её бредни. Что эти люди не одержимы. В них просто сидит зло, но опасаться их стоит больше обычных людей.
Но сегодня, я поняла точно — мой муж одержим демоном. Ведь что-то же заставляет его быть настолько жестоким, не ведающим сострадания? Только зло, что поселилось в его теле, способно на такие зверства.
Судорожно выдыхаю, услышав шум наверху. С лестницы донеслись неторопливые шаги, заставив меня повернуться в ту сторону. Демон остановился, кинув в меня безразличный взгляд. А я замерла, таращась на него и боясь, что он двинется в мою сторону. Но он лишь прищурился, сунул руку в карман брюк и пошёл в противоположную сторону. На нём сейчас была надета совсем другая одежда, не та, в чём он был на свадьбе. Чёрная рубашка и такого же цвета джинсы, отчего нагоняли ещё больше ужаса. Но благо, демон, кажется, покинул дом.
Оседаю медленно на пол, наконец, почувствовав лёгкое облегчение. Даже дышать становится намного легче. Хватаю воздух со рваными стонами, приложив ладошку к груди. Облизываю пересохшие губы.
Я должна с этим справиться! Но для начала, нужно переодеться. Меня учили в монастыре, что с любой проблемой можно справиться. Бог всегда поможет молящему.
Мне понадобилось десять минут, чтобы без опаски передвигаться по огромному дому, что находится на высоте орлиного гнезда. Я поднялась вновь в ту самую спальню, в которой ранее проснулась. Включила свет. Комната просторная и обстановка изумительная, вот только совсем не для меня. Я привыкла к простоте. В моей комнате в монастыре помещалась только узкая кровать с хлопковым белым бельём и маленький стол со светильником и книгами.
Это место мне напомнило шикарный дом дяди, в котором он жил со своей женой и двумя сыновьями. Я пробыла там всего неделю, и не успела даже осмотреть его весь!
В комнате было ещё две двери.
И куда же они ведут?
Осторожно открыла первую и попала в ванную комнату, тоже изысканную и очень красивую, настолько, что от блеска кафеля у меня едва не закружилась голова. На полке были расставлены какие-то баночки со средствами для ухода за лицом и телом. Белоснежные полотенца и тапочки были аккуратно расставлены на открытом шкафу, а рядом висели махровые халаты на плечиках.
Взяла один из них и, скинув остатки прекрасного платья с себя, надела мягкий халат. Собрала свой наряд в охапку, не зная, что делать теперь с ним. Возможно, можно попытаться зашить. Но выкидывать такую красоту, что сшили специально для меня, я не могу.
Выйдя из ванной комнаты и положив разорванный наряд на большую кровать, я открыла другую дверь и застыла. Ведь это было отдельное помещение для одежды. Оно было заставлено женскими нарядами и обувью. Огромное, больше чем моя комната в монастыре. На отдельном стеллаже стояла разнообразная обувь, начиная с невероятно красивых босоножек, заканчивая домашними тапочками. И все было моего размера. С другой стороны были развешены платья, блузки и ещё какие-то вещи, названия которых я даже не знала. Разнообразная ткань, мягкая и приятная на ощупь.
Всё совершенно новое. И тоже моего размера.
Сглотнула. Комната просто пестрила разнообразными красками, голова кружилась. Мне стало плохо, и я быстро вышла, сев на кровать.
Возможно, это дядя постарался с этой одеждой, но мне совершенно ни к чему столько нарядов! Да ей можно нарядить весь наш монастырь и близлежащую деревеньку. У меня никогда не было столько вещей. Четыре закрытых платья по щиколотку, две длинные юбки и блузки, прикрывающие плечи. Но и джинсы я тоже изредка носила, когда мы выходили с подругами в лес на пикник. И все мои наряды висели на плечиках, что я цепляла на гвоздик, прибитый к стене…
Грустно вздохнув по самым лучшим дням в моей жизни, я погрузилась в размышления, как мне быть дальше.
Оглядываю комнату внимательным взглядом и при этом хмурю брови.
– А где мои вещи? – говорю тихонько, закусив задумчиво губу.
Затем встаю с кровати, намереваясь спуститься вниз, ведь возможно мой багаж остался в прихожей.
Когда я уже шла по длинному широкому коридору в тёмных холодных тонах, мои глаза распахнулись от удивления. Вдоль всей левой стены висело огромное зеркало, подсвечиваемое по всей длине снизу. Я подошла поближе и увидела перед собой хрупкую девушку с фарфоровой кожей в махровом халате и с растрепанным пучком на голове, из которого до сих пор торчала невесомая фата. Моё лицо так и замерло в странной гримасе удивления. И что дальше делать, я совсем не понимала.
– Я теперь жена…
Грустно усмехаюсь и направляюсь дальше, босыми ногами шоркая по напольному ковру, устеленному в этом коридоре от стены до стены. Небольшой саквояж, хранящий мои скромные пожитки, стоит на современном и однозначно дорогом комоде графитового цвета. И смотрится он рядом с ним просто ужасно. Кожаный и коричневый, он совсем не вписывается в реалии современного мира.
Я вновь поджимаю губы, не в силах свыкнуться с мыслью, что моя жизнь могла быть совершенно другой.
Только вот я ни капли не жалею, потому что в монастыре, где я провела много лет, я научилась не зацикливаться на дорогих вещах, внешности, разврате и гордыне. Это ведь всё неважно. Зато я чиста и телом, и душой, верю в доброту и сострадание. Я живу в радости и не голодаю. Не завидую, не хвастаюсь, не совершаю преступлений. Я счастлива, как никто другой, и Бог это видит.
Вернувшись в комнату, я первым делом достаю свой обычный кнопочный телефон и набираю дядю. Хотелось узнать имя моего мужа, которое я так и не узнала. Ведь была ошарашена этой новостью и переживаниями за дядю! И ещё хочу уточнить некоторые моменты договорного брака. Например, то, что совсем недавно вытворил мой муж. Это нормально? Вот так раздевать меня ножами? Это неуважение к незнакомому человеку! Да и к жене тоже!
И вообще, он меня мог убить!
Дважды!
Округляю глаза и задыхаюсь, вспоминая об этом моменте. Я сегодня слишком растерянная, всё из головы вылетает.
– Слушаю, Абелин, – на том конце провода раздаётся весёлый голос моего дяди. – Уже очнулась? Как ты, девочка?
– Спасибо, хорошо. Назови, пожалуйста, имя моего мужа и мою новую фамилию, – говорю в телефон, пальцами ощупывая ткань свадебного платья, что лежит рядом на кровати. Нужно будет поискать нитки с иголками, что где-то лежали у меня в саквояже.
– Оу, – вздыхает дядя. – Виктор Фарт. А разве он тебе не сказал? Где он?
– Ушёл, – пожимаю плечами, хоть и не для кого. – Спасибо, а ещё скажи, Виктор имеет право распускать руки? Это ведь неправильно, – пальцы сжимают ткань нежнейшего гипюра от того напряжения, что сковало внутренности.
– Распускать руки? – слышу, как он начинает смеяться. – Это уже как вы сами решите. Вы теперь семья, миссис Фарт.
От этого обращения сердце вздрагивает. Я впервые за столько лет чувствую вину за содеянное.
– Абелин, девочка, не переживай, Виктор не причинит тебя вреда, обещаю. И ещё, попроси его сделать тебе новые документы, через неделю они понадобятся мне для устройства тебя в академию. Или… лучше я сам тебе сделаю документы, – вдруг меняет своё решение дядя и прокашливается. – Ладно, мне пора, желаю счастливой семейной жизни, миссис Фарт.
Он отключается, а я вздыхаю.
Виктор не причинит тебе вреда, обещаю…
Полгода… Всего лишь полгода…
О, нет. Полгода с демоном!
Соскакиваю с кровати, и начинаю ходить по комнате. Нужно где-то раздобыть информацию про жёлтые глаза. Он ещё и «мышью» меня назвал! Свою жену! Значит дядя не знает про одержимость Виктора? Не думаю, что он стал бы обещать мне что-то такое, не знаю наверняка.
В попытке успокоиться я решаю принять ванную. Да, она красивая и комфортная по сравнению с тем железным тазом в деревенском монастыре, но мне всё равно. Это просто вещи.
Аккуратно отцепляю фату и сворачиваю её в слабый валик. Вынимаю шпильки и распускаю волосы. Голова болит после причёски, и я зажмуриваюсь от облегчения. Запускаю в волосы пальцы, немного массирую кожу головы, пока набирается ванна. Возвращаюсь в комнату и достаю из саквояжа чистое нижнее бельё. После выходки мужа, я предусмотрительно не рискую надевать юбки и платья, а поэтому захожу в гардероб. Выбираю обычные хлопковые штаны белого цвета и кофту с длинным рукавом. Ткань очень приятная. Думаю, в этом можно даже спать.
Я замыкаю на замок комнату, а после и ванную. И только тогда предаюсь мыслям и размышлениям, пока отмокаю после такого насыщенного на эмоции дня.
Всего две недели назад я и предположить не могла, что моя судьба так кардинально изменится. Сколько себя помню, я всегда росла в монастыре и не знала своих родителей. Обо мне заботились так же, как и о других сиротах, что жили в деревеньке неподалёку. А я жила в самом монастыре. Мне рассказывали, что меня в монастырь принесла одна из старых послушниц. Она нашла меня блуждающей в чаще леса совсем одну, плачущую, беспомощную и раненную. Я была вся в крови, но не полностью в своей собственной. У меня была рассечена бровь и незначительные царапины на теле. Мне было четыре года. Как оказалась в лесу — я не знала. Всё, что я запомнила из прошлой жизни — моё имя «Абелин».
Монастырь, в котором я выросла, находится за сотни километров отсюда. На самой окраине страны. Рядом с ним маленькая деревушка, а до ближайшего города полдня езды. Вокруг лесные чащи и болота. Так что о внешнем мире я знала очень мало, лишь из старенького телевизора, что можно было посмотреть вместе с другими монахинями только по субботам. Все остальные дни я упорно училась и работала, помогала монахиням стирать, убирать, готовить, выращивать овощи. Воду мы носили из колодца, а иногда и из родника. Работы было много, но для меня она была обычным времяпровождением. Тем более в кругу родных людей. Да, именно так. Все, кто жил в монастыре, были теми, кто заботился обо мне с ранних лет, и они стали самой настоящей семьей.
Например, наш пресвитер — Ансельм, был для меня дедушкой. Он растил меня и не позволил отдать в приют, что находился в деревне.
Как же я по ним скучаю и очень хочу вернуться домой!
Завтра нужно обязательно позвонить и успокоить их. Ведь меня забрали из монастыря так неожиданно, что я не успела даже со всеми попрощаться. Я звонила дедушке на днях, но сказала лишь то, что у меня всё хорошо, умолчала о моей свадьбе. Дядя очень просил никому и ничего не рассказывать.
Выхожу из ванной комнаты, надев на себя кофту и штаны. Прислушиваюсь к звукам в доме, но там внизу по-прежнему тишина. Время уже перевалило за полночь. Значит, мой муж всё ещё не вернулся. Это и к лучшему. Тревожно на душе от мысли, что он одержим, и многое может сделать со мной, когда его разум заволочёт демоническая сущность.
Если бы я только знала, за кого выхожу замуж… Нет. Я бы всё равно сделала это! Это ведь ради моего родного человека. Он мой настоящий и родной дядя — брат моего отца.
Что ж. Две недели назад в наш монастырь приехал мужчина, назвался частным детективом и расспрашивал всех об аварии, что произошла неподалёку на трассе четырнадцать лет назад. Многие до него приезжали и интересовались этим. Все слышали о той ужасной аварии. Машина столкнулась с огромной фурой. Шёл сильный дождь. В машине ещё находились муж и жена. Все трое скончались мгновенно. Водитель фуры умер по дороге в больницу. Шло крупное расследование этой аварии, потому что погибшие в машине были каким-то важными шишками в правительстве. Поэтому каждый журналист шарил по округе, расспрашивая людей.
И этот мужчина тоже многое спрашивал. Я помню, как вышла за водой к колодцу, а он как раз расспрашивал одну из старших монахинь. Дедушка в тот день уехал из монастыря, и его не было. Этот мужчина увидел меня и будто бы что-то понял. Не знаю, как это объяснить, но он подошёл ко мне и спросил, сколько мне лет и как меня зовут. А затем вытащил какую-то старую фотографию в файле и разглядывал женщину, что была изображена на ней. И я тоже пялилась на фото, ведь видела практически точную копию себя…
Старшая монахиня увела меня в помещение и сказала не выходить на улицу, пока дедушка не вернётся домой. Мужчина уехал, но уже на следующий день вернулся, но уже не один. С ним был мой дядя — мистер Августин Гросу и его жена Летиция. Они показывали какие-то документы и уверяли, что я их родная племянница, что исчезла четырнадцать лет назад. Авария, что произошла на трассе, унесла жизни моих родных родителей — Винсента и Лилию Гросу. Они были влиятельными людьми при жизни… Я ехала с ними, но каким-то образом уцелела и оказалась в лесу…
Рассказывая всё это, они показывали фотографии моих родителей. Я и правда очень сильно похожа на свою маму. Но я совсем не помнила ничего. Дедушка был против того, чтобы они меня забирали из монастыря, да и я тоже не очень хотела уезжать. Все эти неожиданные события для меня были как сон. Но в то же время я хотела узнать больше о родителях и о родном дяде.
В итоге меня забрали и привезли в родовое поместье семьи Гросу, что хранило много воспоминаний о нашей семье. Но я всё равно сомневалась в нашем родстве, но тест ДНК, что сделал дядя, подтвердил это.
Всё было замечательно!
Я осматривала дом, рассматривала фотографии и читала старые письма, что писал мой дедушка для бабушки. Неделя пролетела незаметно, и я была счастлива, пока дядя не пришёл c плохой новостью. Наша семья была на грани конфликта и дяде нужна была моя помощь. Только я могла помочь ему, разрешить ситуацию с другой влиятельной семьёй. Условием было — брак всего на полгода, пока он не решит все проблемы.
Дядя сказал, что это единственный способ спасти его. Иначе его могут убить… И я не раздумывая согласилась. Ведь дядя — мой единственный родной человек и я не могла позволить ему умереть!
Даже сейчас, когда моим мужем оказался одержимый парень, я не могу дать заднюю и сбежать. Я помогу дяде! А ещё и своему мужу избавиться от этой напасти. Я изгоню из него демона, что питается его душой и заполоняет разум дурными мыслями.
Хотя я помню, что одна из монахинь говорила мне, что эти люди не одержимые. В них просто дурное ДНК, которое и делает их такими злыми, но я ей не верила. Ведь ДНК не может сделать из человека зверя! А те ужасные вещи, о которых рассказывала мне старая Иоанна, не может совершить человек.
Те, кто хотят избавиться от влияния демонов, должны усердно молиться…
Так. Мне этот странный демон, сидящий в моём муже, был совершенно не страшен. Я годами развивала и укрепляла сильную веру, а уже это является мощной защитой от влияния злых духов. Только уберегало меня это от того, что демон не мог завладеть моим телом. Но вот причинить мне вред, будучи в теле мужа – запросто.
Я громко захлопываю библию и тут же испуганно прижимаю её к себе. А затем осторожно глажу твёрдую обшарканную обложку. Тяжело выдыхаю от всего этого кошмара, что вдруг произошёл в моей спокойной жизни и перевожу взгляд на окно.
Возможно, Виктору нужно немного поголодать, чтобы демон, сидящий в нём, сбежал. Что-то я слышала про это… А также мужу стоит чаще молиться.
– Ой, – вздрагиваю от раската грома. Погода совсем разладилась.
Эту ночь я спала в обнимку со священной книгой. Меня начали мучить кошмары сразу же, как я смогла заснуть, что далось нелегко из-за раскатистого оглушающего грома. Да ещё и молния слепила пару раз. Я даже сквозь веки жмурилась, ощущая её яркость. И уже в три часа ночи я включала свет во всей квартире, пила от жажды воду, не в силах заснуть снова. Всё же место это для меня новое и непривычное. Слишком просторное.
Виктор так и не вернулся, что с одной стороны меня радовало. Стоит только вспомнить, как он кидался в меня ножами. Брр… От одних мыслей мурашки по коже. А вот с другой стороны — нам ведь следовало познакомиться, ведь мы теперь связаны на полгода. Правда, нужно придумать, как избавить его от одержимости.
Сонная и зевающая на ходу, я бродила по квартире, пытаясь вымотаться и провалиться в такой желанный сон. Рассматривала каждую комнату, а их тут было целых пять! В той, что на первом этаже стоял большой мягкий диван тёмного серого цвета. На нём было много подушек, что влекли меня к себе. А перед ним на стене висел просто гигантских размеров телевизор. Я застала себя с открытым ртом, когда очнулась от того, что трогала всё подряд в этой комнате.
Отдёрнула руку от слишком умного светильника, который включался, когда я хлопала в ладоши. И выключался тоже также! Пресвятая Дева Мария, что за чудеса?..
Потом я зашла в другую комнату на этом же этаже. У этой комнаты в отличие от остальных дверь была полностью из чёрного стекла. Я осторожна вошла в нее, уже по привычке хлопнув в ладоши. И улыбнулась, ведь и тут имелся такой светильник.
В этой комнате похоже была игровая. Большая мишень для игры в «дартс» висела в центре стены, а вокруг неё расположились мишени поменьше. Только вот дротиков не было.
У противоположной стены стоял длинный стол с разной техникой. Компьютер, планшет, какие-то провода. И ещё разное, что я никогда не видела в жизни. Я и компьютером плохо владела, лишь изредка, когда дедушка пользовался таким, я наблюдала, стоя рядом. И то, его компьютер выглядел во много раз стариннее. Такой, у которого была пожелтевшая пластмасса, а ещё выпуклый экран, и сам он был толстым в отличие от вот этого тонкого, словно лист картона.
А может это вовсе не компьютер?..
И тут я вдруг вспоминаю, что мне рассказывала Миринда — наша самая молодая послушница. Ей вообще жилось до монастыря несладко. Она с раннего возраста грешила всем, чем только можно, но Бог решил помочь отчаявшейся душе. Она рассказывала, что как-то проснулась утром и поняла – хочет стать монахиней. Она приехала к нам из большого города, хотела спокойствия. И как-то мы с ней разговорились. Скорее, это я мучила её вопросами про город. Я не монахиня и уже размышляла о том, чтобы в будущем создать свою семью. Мне хотелось иметь хорошего мужа и детей. Но для начала я хотела стать учителем. Поступить и выучиться в университете. А уже для этого неплохо было бы иметь представление о внешнем мире хоть чуть-чуть. И она поведала мне об одной занимательной штуке – «интернет». Сказала, что там можно прочитать любую книжку. Что даже в одном маленьком телефоне может быть целая библиотека, размером с весь наш монастырь. Я сомневалась в её словах, что ей не понравилось. Она уже послушница, то есть не смеет врать, но как я могла в такое поверить?.. И тогда она повела меня к тем самым трудным подросткам, что приезжали к нам по воскресеньям. Они были из ближайшей деревни, куда Миринда и повезла меня. И на мой вопрос, почему бы не дождаться, когда ребята приедут в монастырь, она ответила: «В монастыре нет интернета».
И вот я сидела на широкой ветке дерева с рыжим мальчишкой лет четырнадцати и наблюдала за тем, как он показывает мне этот «интернет» в своём большом телефоне. И тогда в моём словарном запасе появилось ещё и слово «планшет».
Выныриваю из воспоминаний и снова осматриваю стол цепким взглядом. Если я добуду этот «интернет», то смогу найти книгу про демонов, и их изгнание.
И словно подтверждая мои мысли, за окном раздаётся свирепый гром, сопровождающийся ослепительной молнией. Сжимаюсь от не комфорта мрачной погоды и, взяв планшет, иду на мягкий диван. На случай, если вернётся Виктор, а я тут чужой вещью пользуюсь. Нужно будет сразу вернуть планшет на стол.
Прости, Всевышний, но это в благих целях…
Я сажусь на диван, подложив под спину подушку. Пытаюсь вспомнить последовательность действий мальчика на дереве. И уже на первом же пункте спотыкаюсь. Тут нет сбоку такой кнопки, как у него…
И пока я тыкаю его со всех сторон пальцами, да и скорее в отчаянье, экран резко загорается, а приятный, но в то же время, напугавший меня голос, произносит:
Долго смотрю в появившийся экран и читаю каждую строчку. Нахожу глазами предложение «Изгнание демона молитвой» и осторожно нажимаю указательным пальцем. Появляется тёмная страничка с красным названием и белым текстом на тёмном фоне. Быстро прочитываю. Написано, что эта молитва очень мощная и изгоняет из одержимых людей с жёлтыми сверкающими глазами всё зло. Эти люди воплощение зла и скрываются в людских телах, творят ужасные вещи, и что они захватили власть. Дальше идёт довольно длинная молитва, а после неё вижу слово «комментарии» и какой-то «Мотылёк» пишет:
«Очень хорошая молитва. Мне очень помогла»
И дальше идёт ветка с другим комментарием, где некий «Безбожник» спрашивает:
«От чего помогла конкретно? От запора?»
Мотылёк: «Что вы несёте? Вы что неверующий? Как можете такое спрашивать! Или вы один из этих одержимых?!»
Безбожник: «Каких ещё одержимых? Нет никаких одержимых, есть только такие психи, как вы»
Мотылёк: «Одержимые существуют и уже очень давно! Их выдаёт адское свечение в глазах! В каком мире вы живёте, раз ни разу не встречали этих дьяволов? Они воплощение зла! Рождённые, только чтобы наносить вред всем живым существам!»
Безбожник: «А-а-а, так бы и сказали, что вы из глуши вылезли. Раз не знаете очевидных вещей об обладателях ДНК хищника. И откуда только вы такие берётесь?»
Мотылёк: «Эти так называемые «обладатели ДНК хищника» и есть одержимые! В них живут бесы! Все они исчадия ада, от которых нужно избавлять наш мир!»
Безбожник: «Жесть. Ржу в голос»
Мотылёк: «Еретик! Если не верите в Бога, то вам здесь делать нечего!»
Безбожник: «Я зашёл порофлить над такими, как вы. Спасибо за поднятое настроение»
И дальше вижу, что какая-то «Мария» отвечает «Мотыльку»:
«Они не одержимы. У них необычная ДНК, что и делает их на ступень выше человека. Почитайте про «ДНК хищника» и всё поймёте».
Хмурюсь. ДНК хищника?..
Кажется, мы проходили по биологии что-то про это в школе, но учитель не заостряла на этом внимание и сказала, что про это знать необязательно. Учителем была наша монахиня, что зовут Юдифь. У нас мало было уроков с ней. По сути, меня в монастыре обучали очень немногому, только базовым вещам, которым мне бы пригодились в жизни. Но математику я знаю хорошо, лучше всех в классе.
Прокашливаюсь и тихонько спрашиваю:
— Крон, ты тут?
Планшет снова булькает и доносится голос:
— Да, чем могу помочь?
— ДНК хищника…
— Одну секунду. Что именно вы хотите знать? Рассказать вам вкратце?
— Да, расскажи, пожалуйста.
— Дезоксирибонуклеиновая кислота хищника, аббревиатура «ДНК хищника» — молекула обеспечивающая хранение, передачу из поколения в поколение и реализацию генетической программы развития и функционирования организмов, включающая в себя гибридную трёхспиральную цепочку. Развивается в утробе матери с первого месяца зачатия. Может проявиться и в более позднем возрасте. Основными отличительными чертами у обладателей ДНК хищника, является повышенный уровень гормонов, усиленная сердечно-сосудистая система, большой объём легких. Устойчивость к накоплению молочной кислоты в мышцах, что даёт им большое физическое преимущество. Устойчивость к стрессу и различным другим факторам. Повышенный иммунитет. Высокий уровень коэффициента интеллекта… — Крон продолжает перечислять, а я всё больше хмурюсь.
Это же за божественные создания такие?..
— И самая яркая отличительная черта — это золотое свечение в радужке глаз, что проявляется в период сильного эмоционального состояния. На нашей планете обладателей ДНК хищника не больше пяти процентов от всеобщего населения. У них больше всего вероятности получить метку истинности.
Золотое свечение… Жёлтые глаза. Метка истинности. Сколько же много всего!
Голова начинает побаливать от всего этого, но я всё равно возвращаюсь к страничке с молитвой и упорно перечитываю всё, что там написано. Мне не особо верится, что Виктор обладатель ДНК хищника! Ведь написано, что они очень умны и интеллектуально подкованы, а это значит, что он не стал бы так везти себя со мной или с кем-либо! Этому есть лишь одно объяснение — Виктор одержим!
И я должна помочь ему освободиться от демона, что пожирает его изнутри.
Нужно освятить воду серебром, и лучше успеть всё приготовить до прихода моего мужа. Спать мне больше совсем не хотелось, поэтому я сняла с себя свой серебряный крестик и, взяв библию, спустилась на кухню. Нашла прозрачный кувшин, и, поместив крестик под прозрачную воду, читая молитву, освятила жидкость. Выписала из планшета молитву в свою тетрадь, параллельно заучивая все строки. Благо, память у меня была хорошая, и я запомнила всё.
В пять утра я всё же прилегла на диван в гостиной и крепко уснула. Проснулась только когда мне на лицо падали яркие лучи полуденного солнца. С ужасом огляделась в поисках своего мужа, что возможно, уже вернулся. Но его нигде не было.
Во мне поселились два чувства одновременно – некий страх неудачи и предвкушение. Мои руки задрожали, и ощущение приближающегося сна улетело прочь. Я медленно выпрямила спину и сглотнула вязкую слюну.
Сейчас или никогда…
Схватила со столика кувшин с освещённой водой и резко встала с дивана, отчего почувствовала в голове небольшое кружение. Но это от нервов, слишком долго я ждала этого. Дрожащими пальцами другой руки я подняла листок с молитвой.
Виктор направлялся через гостиную по своим делам, явно не замечая меня. Оно и к лучшему, конечно, но не сейчас, когда я вместо того, чтобы прятаться, решила побороться!
– Стой, – проговариваю хриплым голосом, вскидывая подбородок.
Прокашливаюсь, замечая, как мой муж разминает шею, точно не реагируя на мои слова. Он всё также продолжает свой путь вглубь квартиры.
– Демон, остановись! – выкрикиваю, а затем быстрым шагом иду за ним.
Длина платья сковывает движения, шаг получается коротким, из-за чего я перебираю ногами довольно быстро. А потом я думаю, что это мне на руку! То, что демон отвлечён. Я прочитаю молитву и изгоню его из Виктора, ведь в ином случае демон может помешать мне.
Улыбнувшись своим мыслям, я впиваюсь взглядом в листок и громким шёпотом начинаю читать текст. У меня хорошая память, но я слишком переволновалась и забыла все слова. Хмурюсь, собираюсь с силами, пальцами крепче стискиваю кувшин.
Иду по стопам желтоглазого демона, действуя за его спиной.
– …его телу и душу… – шёпот мой становится громче, а живот напрягается. Я вся подбираюсь, ведь скоро конец молитвы, а Виктор всё продолжает следовать в сторону кухни, пока я как мелкая собачка бегу за ним.
– Изыди, демон! – выкрикиваю напоследок, а затем во что-то врезаюсь. – Ой!
Прикладываю руку вместе с листком ко лбу и тру место ушиба. Виктор взирает на меня свысока. Недовольный, злой. Шумно вздыхает и его радужки начинают заполняться золотыми искрами. Всё больше и больше.
– Мамочки, – шепчу, а затем отхожу на шаг и выплёскиваю освещённую воду на мужа. Прямо в его пугающие и завораживающие глаза. – Изыди!
Слежу за каплями воды, что стекают по белым прядям у лица, по длинным ресницам. Сейчас глаза Виктора закрыты, и я надеюсь, что, когда он их откроет там, будет прозрачный серый хрусталь, а не враждебное пламя. Не хочется верить, что у меня могло не получиться. Не хочется, чтобы демон увидел во мне угрозу и сделал своей мишенью.
Поэтому нужно избавиться от него раз и навсегда!
Я снова сглатываю и оббегаю замерзшего мужа, поскольку мы уже в огромной кухне и островок с раковиной находится прямо за его спиной.
Включаю кран, подставляя под воду графин, пока сама в этот момент пытаюсь сорвать крестик с груди, но он не поддаётся на мои манипуляции, поэтому я снимаю ещё серьги, что мне дарила Миринда. Они тоже из серебра. Мне нужна двойная доза освещённой воды. Вдруг демон всё ещё внутри него… Пока набирается кувшин, судорожно проговариваю молитву.
В этот момент я растерянная и испуганная. В мысли лезет разное, оттого и действия мои непонятные.
Слежу за Виктором, что начинает медленно поворачиваться в мою сторону.
Нет, нет, нет…
Выключаю воду и подбегаю к нему, но не слишком близко. Оставляю между нами пару метров, а затем, когда он открывает глаза, я взвизгиваю и вновь поливаю его. Отбегаю к островку, с громким стуком поставив на него графин.
Пожалуйста, пожалуйста…
Когда его глаза вновь открываются, я громко выдыхаю. И такое ощущение в этот момент испытываю, словами не передать. Начинаю улыбаться, а затем чуть-чуть подхихикивать.
Это от счастья. Не иначе.
Глаза мужа стали нормальными. Толи молитва, толи вода, но это помогло! Слава Богу!
– Извини, – проговариваю, кладя руку на листок с молитвой, что положила на островок, когда снимала серьги. Оглаживаю его, как бы благодаря за помощь. – Это было необходимо.
Подхожу к нему, не веря в то, что жёлтых искр в глазах мужа больше нет. Они чистые и невероятно красивые. Виктор наблюдает за тем, как я подхожу к нему, но молчит. Наверное, сам не может поверить в то, что я сделала. Освободила его от одержимости!
– Как ты себя чувствуешь? – спрашиваю, заглядывая в хрустальные глаза.
Проходит несколько секунд, после которых мой муж говорит низким голосом:
– Лучше, чем прежде. Спасибо, – он наклоняет голову и суёт руки в карманы брюк. А после наступает на меня, отчего мне приходиться идти спиной назад.
– А? – нервно поправляю длинную косу, перекидывая её на другое плечо. – Д-да…не за что, мне не сложно, мы ведь теперь семья, Виктор, – нервно закусываю губу, отступая в сторону, но вот он тоже меняет траекторию. – Что ты делаешь? – уже серьёзно спрашиваю.
И тут я спиной упираюсь в столешницу. Меня охватывает паника, и я не могу понять с чем она связана – с возвращением зла или тем, что Виктор и правда не был одержим. Ведь и глаза его тоже не всегда жёлтые были…
Зачем он меня загнал в угол?..
Дрожу всем телом от его слов, и ужасающее чувство паники накрывает меня с головой. Хватают ртом воздух, которого катастрофически не хватает в лёгких. А мой муж улыбается, показывая свои белоснежные клыки, наблюдая за моими мучениями. В глазах застыли слёзы, и из горла вырвался хрип, когда демон перевёл взгляд на мою шею, прямо туда, где висел серебряный крестик. Он усмехнулся и слегка ослабил хватку, но шею мою не отпустил. Кожа нещадно горела от его огромной ладони. На неё будто высыпали раскалённые угли…
— И ты думала, что это тебе может? — произносит он, поддевая пальцем цепочку с крестиком и резко срывает, явно оставляя на моей бледной шее следы. — Какая мне попалась глупая жёнушка.
Наблюдаю за его пальцами, которые трогают серебреный крестик, и чувствую, как к горлу подступает осознание. Он не демон и не одержим. Будь в нём злое существо, его кожа бы покрылась ожогами, да и от святой воды был бы тот же эффект. По крайней мере, если верить всему, что написано про одержимых.
Значит, Виктор — просто настоящее чудовище... Человек со злой душой, не ведающий сострадания.
— И что мне с тобой делать, глупая мышка? Зря ты всё это затеяла, теперь тебе остаётся только молиться. Но скажу по секрету, — он наклоняется ниже, опаляя кожу возле шеи и уха горячим дыханием, — молитвы тебе вряд ли помогут.
Сглатываю ком в горле, издав очередной хрип, и одинокая слеза скатывается по щеке. Виктор прослеживает за ней и швыряет крестик куда вглубь кухни.
— Виктор… — подаю голос, — не нужно этого делать. Ты ведь не плохой…
— Тс-с-с, церковная мышь не должна говорить, иначе придётся заткнуть этот маленький ротик чем-нибудь интересным, — он дотрагивается большим пальцем моих побледневших губ. — Хоть что-то в тебе может пригодиться.
Маленькие капли с волос медленно капают вниз, на его грудь. Он отводит свои жёлтые яркие глаза за мою спину, губ трогает улыбка. И в этот момент, когда его лицо такое расслабленное — он выглядит красивым.
Вот так выглядит смерть?.. Самое настоящее зло, в красивой обёртке.
И о чём я думаю вообще?.. Почему в такой момент, я разглядываю его лицо? И думаю, что не будь он таким ужасным, то несомненно бы влюбилась в него. Я никогда не видела настолько красивых людей.
Опускаю взгляд на его губы, которые он облизывает языком и на родинку, что так привлекательно расположилась под нижней губой… Это всё от нехватки кислорода!
Виктор тянется мне за спину. Слышу какой-то непонятный звук, будто он что-то берёт. Краем глаза замечаю огромный кухонный нож, которым я резала мясо сегодня… Дёргаюсь, судорожно пытаясь отодвинуться, потому что он держит его прямо сбоку от моего лица и разглядывает. Другая его рука так и удерживает меня за шею. Этот монстр в человеческом обличии крутит его медленно, разглядывая с таким интересом, что становится ещё хуже.
Я мысленно начинаю читать молитву, и думаю только о том, чтобы он меня им не зарезал…
Он явно замечает мой страх и то, насколько сильно я дрожу всем телом, поэтому остриём лезвия касается моей щеки с довольной улыбкой, ведёт им легонько вниз, очерчивая подборок и обратно вверх. Наклоняет голову вбок и наблюдает за своими действиями, пока я молю Господа о спасении.
Виктор вздыхает, и его глаза снова становятся хрустального цвета.
— Не бойся, мышка, — говорит он с добродушной улыбкой, — этот нож затупился, и резать тебя им мне будет не по кайфу. Оставим нашу игру на следующий раз?
Спрашивает это и явно ждёт ответа, потому что уставился на меня, а я боюсь произнести хоть слово, и просто дёргано киваю. Виктор разжимает свои пальцы и даже отходит от меня чуть дальше, открывает какой-то шкафчик и достаёт оттуда точильный камень… На меня больше внимания не обращает, и даже не оборачивается, когда я срываюсь с места и бегу к лестнице, падаю перед ней, запутавшись в длинной юбке платья и больно ударяюсь коленями о ступень. Издаю тихий стон и подрываюсь вверх по лестнице, забегаю в свою комнату и закрываюсь на замок. Пододвигаю комод к двери и судорожно прислушиваюсь к звукам.
Меня колошматит, и я обхватываю себя руками, покачиваясь назад и вперёд. Я не знаю, сколько времени проходит, но за дверью абсолютная тишина. Сползаю по стене вниз, вспоминая слова Крона из планшета, что отличительной чертой людей с ДНК хищника — жёлтый цвет радужки во время эмоционального напряжения…
Он точно не демон и не одержимый. Значит, он один из этих людей… А это ещё хуже…
Человек, что осознанно причиняет боль другим живым существам — хуже демона… Гораздо хуже. Как, впрочем, он и сказал…
Я просидела долгое время у стены, в ожидании своей погибели, но он так и не пришёл. Но до рассвета я не сомкнула глаз. И только в десять часов утра, отодвинула комод и тихонько вышла за дверь, прислушиваясь к звукам в квартире. Мой телефон остался на столике у дивана, и я хотела его забрать оттуда и позвонить дяде, чтобы он приехал и спас меня.
Вот только в доме никого не оказалось. Я проверила все комнаты. Виктор ушёл. И это принесло мне небывалое облегчение.
Я на всякий случай замкнула входную дверь квартиры с внутренней стороны и, устало выдохнув, пошла в свою комнату. Организм отчаянно требовал сна, а глаза уже жгло от сухости.
Сегодняшний день меня вымотал не на шутку. Сначала я нервничала от ожидания демона, а после уже переживала, поможет ли… Как выяснилось, всё это было зря. Виктор не демон. Только вот его действия доказывают, что он ещё хуже. Сам дьявол во плоти…
Я проваливаюсь в долгожданный сон, в котором нахожусь до самого вечера. Из-за смены режима, у меня теперь ватная голова и всё тело ломит. Осторожно встаю с огромной кровати, застёгиваю её, после чего спускаюсь в гостиную. В квартире всё ещё никого кроме меня нет, чему я, несомненно, радуюсь.
Взяв телефон, я набираю дяде. Хочу рассказать ему всё. Может он посодействует и на время договорного брака мы с Виктором не будем взаимодействовать?.. Мне бы очень этого хотелось.
Через три гудка я слышу знакомый низкий голос:
– Абелин, милая, здравствуй. Что-то случилось или ты просто соскучилась по мне? – он усмехается, но по-доброму.
– Привет, Августин. Я хотела спросить… – присев на край дивана, я сжала в пальцах ткань платья. С ужасом понимая, что я спала во вчерашнем, я сжала ткань ещё сильнее. Но всё же это сейчас было не настолько важным, как необычная ДНК моего мужа.
– Слушаю внимательно.
– Виктор, он не обычный… – я прокашливаюсь, подбирая слова для дяди. – У него…жёлтые глаза. Ты знал? – всё же выпаливаю резко и замолкаю, прижимаю телефон к уху вплотную.
– Оу… Дорогая, – он начинает смеяться, путая мои мысли, – твой муж хищник, и да, я знал. Конечно, знал. Разве это плохо? Он сильнее, умнее и преданнее. Или постой…он обижает тебя? – тон Августина поменялся на последних словах. Стал более тихим.
И я уже хотела произнести «да», но в какой-то момент мой мозг дал мне сигнал молчать. Дядя ведь в опасности. И снова вспоминая об этом, я уже жалела о своей слабости. Я должна и помогу хотя бы моему родному дяде, раз больше никого у меня из родных нет. Я справлюсь. И если не найду общий язык с мужем, то постараюсь хотя бы меньше с ним видеться. Всего-то полгода.
– Абелин, говори, – поторопил меня дядя.
– А, прости, задумалась. Нет, всё в порядке. Просто хотела уточнить про его ДНК. Всё отлично, тогда мне пора. Пока…
– Подожди, милая.
– Что? – я возвращаю телефон к уху, поскольку успела его отодвинуть на некоторое расстояние.
– Твои новые документы готовы. Фарт должен был забрать их вчера. Я попрошу его привезти их в академию, поскольку сегодня ночью улетаю с семьёй на отдых. В общем, я могу не быть на связи. Это займёт всего-то пару недель, а потом мы обязательно приедем к вам в гости. Хорошо, Абелин? Ты, главное, не переживай. Я понимаю, незнакомый парень…но это теперь твой муж. И ты под его защитой.
Отдых?.. Но разве дядя не в опасности? Какой может быть отдых?
Но я глушу в своем разуме эти мысли, потому что, возможно, так дядя пытается себя обезопасить?..
– Августин…
– Девочка, я безмерно благодарен за твою мне помощь. Я ценю это, очень. Если тебя что-то тревожит, дай мне знать, ладно? – в его голове чувствуется…надежда?..
– Ладно, – говорю и сглатываю вязкую слюну.
В восемнадцать лет на меня вдруг свалилось столько всего. Уверена, это не просто так. У Господа на всё свои планы.
Закончив разговор с дядей, я беру себя в руки. И так проспала много времени, за которое могла бы провести уборку и приготовить еду. Я умываюсь, ем, а после вновь заглядываю на балкон. Раздвигаю створки, впуская свежий летний воздух, и краем глаза кошусь на белый террариум.
Боже, это очень страшно!
Но кому-то нужно полить растения. Виктора нет, так что…
Кое-как справившись с арахнофобией, я вся в мурашках и трясущимися руками полила растения, после чего пулей вылетела с балкона.
– Фух…
От одного вида на чёрного жуткого монстра по мне пробегает дрожь. Брр. А глазки то у него какие!
Захожу в кухню, споласкиваю кувшин, что служил и для освещённой воды и для поливочной, а потом задаюсь вопросом:
– А паука кто-то кормил?..
О, нет! За что мне эта ноша? Я даже не знаю, что эти многоногие едят!
Прыгая от страха с ноги на ногу, я сжимаю кулаки несколько раз, а потом, решив не думать об этом, иду в комнату. Виктор был тут вчера, всяко своего товарища накормил. Этот монстр давно бы помер без еды столько дней, наверное…
Взгляд падает на свадебное платье, про которое мне пришлось забыть ради благой цели.
Немного успокоившись, я достаю из саквояжа нитки и принимаюсь шить. Это успокаивает и проясняет мои хаотичные мысли. Когда платье целое, хоть уже и не такое идеальное, я убираю его в гардеробную, а сама решаю наконец-то разобрать свои немногочисленные пожитки.
Вытаскиваю немного вещей из саквояжа, так же унося их в гардероб, ещё расчёску и кое-какую канцелярию. И в самую последнюю очередь, с самого дна саквояжа я достаю его – личный дневник.
Беру его в руки и поджимаю губу. Руки так и чешутся всё высказать. О самом ужасном человеке, что только встречался у меня на пути. Виктор Фарт. Хищник. Дьявол.
Виктор
Неоновые прожекторы яркими вспышками светят в глаза. Зажмуриваюсь и прикрываю их тыльной стороной ладони, откинувшись спиной на спинку кресла из мягкого тёмно-серого велюра. Ритмичная музыка в клубе не оставляет посетителей равнодушными, и они хором орут. Стискиваю челюсти от злости. Бесит.
— Брат, ты чего такой смурной сегодня? — голос Антонио доносится с соседнего кресла.
Отодвигаю руку и приоткрываю один глаз. Крупная фигура моего заместителя едва различима в полутьме, но я вижу его прекрасно. Ухмыляется, почёсывая свою густую бороду чёрного цвета. Он заведует этим клубом большую часть времени.
— Достать тебе «Сияние»? Новая партия как раз пришла, сейчас ребята расфасовывают, — кивает он в сторону охранника в чёрном костюме, что сейчас стоит у двери в випку.
«Сияние» — новый стимулятор, выведенный специально для таких, как я. Он усиливает нашу хищную ДНК на какое-то время, а через несколько часов напрочь блокирует все рецепторы. Например, зрение или обоняние, может и память притупить.
Прикрываю снова глаз и выдыхаю.
— Нет, сегодня без этого, — проговариваю медленно. — Мне просто скучно.
— Может, тёлок позвать с нулевого этажа? Они быстро твою скуку развеют.
На нулевом этаже клуба находится ещё одна закрытая зона, куда многим вход ограничен. За железными дверьми происходит много интересного и забавного. Иногда я спускаюсь и наблюдаю, а иногда и сам присоединяюсь. В основном сюда приходят богатые старпёры за новой дозой нереального наслаждения от извращений. Там внизу — можно всё.
Тёлки, стимуляторы — уже не вставляют как раньше. Приелось всё. И вниз спускаться тоже не хочется. И что это со мной? И друзья мои, который день заняты. Влад уехал с отцом на несколько недель, а Маркус сейчас зализывает раны после бурной драки. Так бы хоть выбрали новую цель и размялись с ней, как в старые добрые времена…
Снова раздражённый выдох, что не ускользает от взгляда моего заместителя.
— Что ж так тебя семейная жизнь подкосила? — усмехается Антонио, а я весь подбираюсь, от упоминания моей жены.
Абелин.
Перед глазами всплывает её образ в белом пуританском свадебном платье, которое меня удивило. Я представлял свою жену в элегантном, открывающем вид на ключицы и декольте платье, а не вот это убожество. Когда она остановилась рядом со мной, я уже думал, чёрт с ним с платьем, может хоть внешне мой типаж. А не тут-то было. Совсем не моё.
Бледная, с огромными испуганными глазами цвета лесного ореха у основания, а ближе к радужке светлее. Совсем без макияжа. Может он и был, но я его не заметил. Губы. Они были вполне ничего, особенно когда она зашевелила ими и писклявым голосом произнесла: «Демон».
Такой реакции я не ожидал и позабавился тем, как она становится ещё бледнее, закатывает глаза и падает у моих ног безвольной куклой. И дядька её подорвался, спохватился весь, тряс девчонку за плечи. В итоге на правах мужа и, конечно, чтобы не ходило лишних слухов, я сам поднял её и отнёс в тачку. Весит эта набожная дура как пушинка. Я уже и не надеялся на сочные формы, что могут быть у неё под этим тряпьём.
И не прогадал. Девица совсем не в моём вкусе. Тростинка. Стоит сжать её, не прилагая никаких усилий, так и переломаешь её пополам. И сисек почти нет. Я привык к твёрдой четвёрочке, не ниже, а тут…
Забил на девицу. Мне её существование в моей квартире не пришлось по нраву, но полгода я бы вынес, если бы эта мышь не привлекала к себе внимания. Я бы пальцем её не тронул, как и обещал своему деду и отцу. Да и Августин настоятельно просил не обижать девчонку, пока все документы не будут готовы. На кону огромная денежная сумма и акции, что остались ей от родителей. Дядька её не мог воспользоваться наследством, потому что в завещании была прописана только она и при условии, что девчонка выйдет замуж за наследника семьи Фарт. И даже тот факт, что она без вести пропала, никак не влиял на завещание. Если бы до восемнадцатилетнего возраста её так и не нашли, то деньги бы уплыли в благотворительный фонд. Нашей семье от этой сделки перепадёт немалая сумма. Августин с моим батей решили поделить всё пополам. И эта монашка не должна узнать об этом всём.
И я бы честно, не тронул её. Мне было плевать на свадьбу, на пуританскую девицу в моей квартире до вчерашнего вечера. Когда в голове этой глупой церковной мышки не образовалась мысль о том, что я всё-таки демон.
Вспоминая это, у меня неосознанно поднимаются уголки губ в довольной улыбке. Это нужно было видеть. Такого со мной ещё никто не проворачивал. Сначала я не обратил на неё внимания, когда вошел в квартиру и направлялся к бару, не слышал её писка за спиной и мельтешащие тихие шаги. Пока не услышал слово «Демон», а после уже развернулся и недовольно окинул мышь взглядом.
Вот только я толком не успел этого сделать, потому что мне в лицо плеснули воду. И пока она медленно стекала по лицу, снова впился взглядом в дуру в белом платье, что обходила меня и набирала воду, проговаривая какую-то ерунду себе под нос.
Вот тогда и вышел наружу тот, кому это понравилось. О да, вчера я испытал нереальное и так давно забытое удовольствие от лицезрения страха в глазах человека. Люди. Они такие глупые существа.
Её карие глаза, наполненные ужасом, даже сейчас поднимают мне настроение. Облизываю нижнюю губу, довольно улыбаясь. Обещание не трогать церковную мышку летит к чертям собачьим. Почёсываю подбородок, приоткрываю глаза, беря метательный острый клинок в руку. Покручиваю его между пальцами, кидая быстрый взгляд на часы. Одиннадцать вечера.
Я проворачиваю маленький ключик трижды, прежде чем слышу щелчок замка. Моих губ касается лёгкая улыбка. Как же давно я не делилась своими мыслями. Осторожно касаюсь твёрдой потёртой поверхности голубого цвета, а затем открываю личный дневник.
Его мне подарил, как и ручку, дедушка Ансельм на прошлый день рождения. Правда тогда он выглядел не таким потрёпанным и тусклым, всё же мыслей у меня хватает, а вот страниц нет. Настолько, что сейчас их оставалось около десяти. Правда большую часть альбома занимали рисунки.
По субботам до просмотра телевизора с монахинями и послушницами, я выходила в наш небольшой сад и рассматривала цветы. Они там были разные и все очень красивые. Необычные. Вот их я и срисовывала. Получалось так себе, но мне нравилось. А когда я раскрашивала их старенькими цветными карандашами, то получалось даже неплохо. Несколько самых красивых и ярких висели на стене в моей небольшой комнатушке.
Закусываю губу, вспоминая об этом. Уж очень я соскучилась. По дедушке, по Иоанне, по Миринде. Да даже по тем пакостливым мальчишкам из деревни.
Мне вмиг стало так грустно, что я отложила ручку, а затем взяла свой телефон. Отметила, что у меня тут уже вечер, а у них, скорее всего, ранее утро. Глубоко вздохнув и поджав губы, я нажала на кнопку с зелёной трубкой, после чего услышала протяжные гудки.
Один, два, три…
– Абелин, дочка! – воскликнул дедушка Ансельм довольным голосом и засмеялся. – Как я рад твоему звонку! Как там тебе в городе живётся? Кругом один грех, я прав?
Наш пресвитер самый лучший. Он спас меня от гибели и уберёг от детского дома, но в то же время никогда не заставлял стать монахиней или посвятить себя служению в церкви. Дедушка хороший, и он позволил мне самой сделать выбор – решить, кем я хочу стать. И я решила. Учителем.
– Дедуль, ну какой грех? – я смеюсь в ответ, и мне так хочется обнять его. Уж никогда я так надолго не покидала близких. – Единственное, что меня пугает тут, это чёрный большой тарантул. У-у-у…
Раскатистый старческий смех заполняет тоскливую пустоту в сердце, и я улыбаюсь.
– Да, тебе всегда тяжело было справиться с этим страхом.
– Ну маленьких я уже не так боюсь, а этого ты и сам бы испугался! – восклицаю, и от одних мыслей дрожь по коже. – Фу, давай не про них, дедушка!
– Дочка, как же я соскучился по тебе. Тебя уже зачислили в академию?
– Ты знаешь?
Пару месяцев назад, когда я сдавала индивидуальные экзамены для зачисления в университет в соседнем городке от деревни и монастыря, я полагала, что всё так и будет. Но результат зачисления должен был прийти лишь в начале августа. И он пришёл, только уже теперь я находилась в совершенно другом городе посреди гор, да ещё и замужем.
До этого я думала погощу у родного дяди, а потом уеду учиться, периодически созваниваясь с новым родственником и его семьёй, но…
В общем, я рассказала Августину про мечту стать учителем, и он предложил зачислить меня в академию. На полгода брака, а если понравится, я смогу остаться. Либо же всё-таки уехать в тот университет.
Дедушке я про брак не говорила, и вообще не знала, как решить эту всю ситуацию, чтобы не расстроить его. Думаю, он понял бы меня. Помощь ближнему… Но я всё равно почему-то этого не делала.
– Я созванивался с мистером Гросу. Он сказал, что зачислит тебя в отличную академию имени Корвинуса. Я слышал про неё ещё в молодости. Это и правда отлично. Я даже думаю, тебе стоит остаться там на весь период обучения.
– Дедушка, – мой голос стал хриплым, и в груди поднялся жар.
Неужели дядя рассказал ему про замужество… О, нет! Дедушка Ансельм не поймёт, это же…
– Ты и правда решила остаться там на полгода? Я очень беспокоюсь, дочка. Не забывай хоть старика своего, – его мягкий смех щекочет ухо.
– Дедуль, – из горла непроизвольно вырывается всхлип, но похоже, что дедушка не знает про брак. – Я не буду оставаться тут навсегда. Через полгода я приеду. Обязательно. Просто… – я закусила губу и сильнее сжала шариковую ручку. – Мне просто хочется насладиться здешней природой, – я подошла к окну, смотря вниз. – Тут такие виды-ы… закачаешься, – смеюсь, пока глаза наполняются влагой. Вспоминаю своего жестокого мужа.
– А это правильно, – вдруг соглашается он. – И так сколько сидела тут с нами. Детства, как такового не видала. Попутешествуй, посмотри на мир. Только прошу тебя, будь осторожна.
– Обещаю, дедушка. Даже не волнуйся! – сморгнув пелену так и не скатившихся слёз, я решительно спросила: – Дедуль, а что за люди с жёлтыми глазами? Их ещё называют хищниками. Что-то там с ДНК связано. Ты знаешь про них что-нибудь?
Несколько секунд Ансельм молчал, а потом тяжело вздохнул.
– Они… Злые они, дочка. Но был у меня один друг…
Мы разговаривали долгое время. Дедушка рассказал мне про своего друга детства – хищника. Сказал, что он был очень преданным и хорошим. Так они дружили долгое время, и даже воевали вместе. Тогда ещё молодые были совсем. Там дедушка и потерял его. И после того случая все хищники, что попадались на пути дедушки были очень плохими, злыми. Возомнившими себя королями этого мира. А некоторые и богами.
В ужасе приоткрываю рот и инстинктивно вскидываю руки, чтобы защититься от этого желтоглазого демона, что навис надо мной. Касаюсь его плеч, обтянутых чёрной рубашкой. Ощущаю жар его тела через ткань настолько отчётливо, и мне кажется, что температура у него явно слишком высокая…
— Ви… Виктор? — сглатываю.
Его яркие глаза блуждают по моему лицу и изучают каждый сантиметр. Он слишком близко, и я даже ощущаю его дыхание, смешанное со свежевыпитым спиртным.
— Моя мышка спала и даже не ждала своего хозяина? — его глаза сверкают ярче.
— Ч-что ты такое говоришь? — произношу на выдохе, потому что он нагибается ниже ко мне, и наши лица сейчас в десяти сантиметрах!
Краснею. Неожиданно для себя. Он что, хочет сделать это?..
Дурею от своих же развратных мыслей! Нет, у нас ведь фиктивный брак.
— Тс-с-с, — ощущаю что-то прохладное на своих губах.
Опускаю глаза и цепенею от ужаса. Тонкий нож, что держит сейчас в руке Виктор, и его острый кончик упирается прямо в мои губы. Демон маниакально разглядывает то, как водит им осторожно по моим дрожащим губам и улыбается…
Как можно делать такое и улыбаться?.. Он самое настоящее зло…
— Как же мне нравится этот вид, — с придыханием произносит Виктор, наблюдая за своими действиями.
А затем я чувствую, как нижняя губа начинает щипать. Громко выдыхаю, понимая, что он порезал меня!
Он приподнимается надо мной, начиная смеяться как умалишённый, даже голову запрокидывает назад. А затем резко останавливается, подносит нож к своему рту и слизывает с лезвия мою кровь длинным розовым языком…
Сердце у меня от этого останавливается в ужасе. Он не просто демон, а дьявол в человеческом обличии!
Подрываюсь с кровати, пока он занят облизыванием своего ножа, путаясь в длинной юбке сорочки, перекатываюсь на другую сторону кровати. Падаю на пол, больно ударяясь локтем. Поднимаюсь на дрожащих ногах, таращась на демона, что завис с ножом в руке и не обращает на меня внимания. Пячусь к двери из комнаты осторожно.
Тусклый свет ночника сейчас освещает ту часть комнаты, где стоит ненормальный с ножом. Вижу его профиль, тёплый свет ореолом окутывает его голову со светлыми волосами. Некоторые пряди упали ему на глаза, и когда он медленно поворачивает ко мне голову, я вижу среди них яркое свечение его глаз…
Жуть. Дрожь проносится по позвоночнику, и липкие мурашки покрывают всё моё тело. И больше не медля, я срываюсь с места и выбегаю из комнаты в длинный коридор. Просто бегу, куда глаза глядят. Главное — подальше от демона. Подбегаю к лестнице и оборачиваюсь, услышав шаги.
Это существо вышло из комнаты и идёт за мной… Медленно, явно не собираясь спешить… Да что он собрался сделать со мной? Неужели, убить…
Вскрикиваю, когда он прибавляет шаг. Ступаю на лестницу и мельтешащими ногами перебираю по ступеням, путаясь в ночной сорочке. Держусь за перила, чтобы не упасть и бегу вниз. На последних ступенях, всё же спотыкаюсь, подвернув ногу, и падаю. Скатываюсь и распластываюсь на паркете лицом вниз. Шаги на лестнице становятся медленнее. В ужасе оборачиваюсь, приподнявшись на локте.
Виктор ухмыляется, показывая свои белоснежные клыки. Хоть в квартире и стоит полутьма, освещаемая лишь нижней подсветкой, но я отчётливо вижу его лицо.
— Неуклюжая мышка, — проговаривает он и хихикает.
— Виктор, пожалуйста… — молю я его, отползая назад.
— Что? — удивлённо переспрашивает.
— Не надо всего этого! — выкрикиваю в сердцах.
Он закатывает глаза и громко выдыхает с раздражением.
— Мне скучно, — говорит он. — Я хочу поиграть, а церковная мышка только и делает, что болтает, — он спускается ниже, останавливается передо мной, — беги.
Говорит это и начинает вертеть нож между пальцев.
— Бежать?.. — переспрашиваю писклявым голосом.
Он громко вздыхает, снова закатывая жёлтые глаза.
— Глупая, — мотает головой, а затем делает резкое движение рукой и нож втыкается в паркет, прямо в нескольких миллиметрах от моей руки…
Этого мне достаточно, чтобы подняться и бежать в сторону кухни, но из-за боли в ноге это больше похоже на ковыляние. Добегаю до стены, отделяющей кухню.
— Мышка, — зовёт меня Виктор, и я испуганно оборачиваюсь, — замри вот тут.
И я замираю. Да, сейчас мне очень страшно, и я не знаю, что делать…
Он находится примерно в пятнадцати метрах от меня, наклоняет голову вбок и задумчиво меня оглядывает.
— Мне не нравится, что моя мышка хромает. Так не пойдёт, — мотает он головой. — Встань чуть ближе к стене.
— Нет, — говорю на выдохе судорожно.
В его правой руке откуда-то появляется ещё два ножа. Он хмурится.
— Нет? — переспрашивает мой муж.
Мотаю головой.
— Хватит! Ты не имеешь права так обращаться со мной! Наш брак фиктив… — он делает ко мне шаг, и я инстинктивно отшатываюсь назад и прижимаюсь спиной к прохладной стене.
Чувствую, как вибрация проходит по моей коже. От кончиков пальцев к самому сердцу. Заряжает его. Ускоряет темп до колоссальной скорости. И моё заряженное адреналином тело действует быстро.
Левой рукой я хватаюсь за рукоятку ножа, пригвоздившего меня к стене. Похоже, что она сделана из дерева. А может это какая-то отделка.
Поджимаю губы, думая, что мне бы очень хотелось сейчас находиться в помещении из бетона, не позволяющего воткнуть в себя острый предмет.
Сил в моей левой руке явно не хватает, а, вцепившийся взгляд в ту сторону, куда ушёл фиктивный муж, не позволяет даже моргнуть. Уже теперь я двумя руками вытягиваю нож, ощущая в локтях напряжение. Кажется, я задействовала все мышцы…
В одной руке держа смертельное орудие, а второй придерживая ткань сорочки у ключицы, я босыми ногами плавно перебегаю за стойку-остров к магнитной доске с ножами. Я не знаю, куда и надолго ли ушёл Виктор, но действую невероятно быстро. Это сказывается ночь и чересчур обострённое чувство самосохранения.
Стараясь не шуметь и боясь, что он меня услышит, я снимаю с крючков пару полотенец, куда, немедля, кладу ножи. И чтобы шума совсем не было, раскладываю их вольтом. Рукоятка, лезвие, рукоятка, лезвие…
Виктор Фарт – самый страшный и ужасный человек, которого мне доводилось встречать в своей жизни. На краткий миг в моей голове поселяется мысль всё бросить и уехать к дедушке в монастырь. Но эта эгоистичная секунда сменяется следующей – секундой сострадания к родному дяде.
Я очень сильно надеюсь, что хотя бы сегодня у него больше нет ножей.
Заворачиваю полотенца в валики, и они тут же прячут собой смертельные игрушки Виктора. Поднимаюсь на дрожащие ноги, одна из которых на короткий миг дёргается, напоминая о боли. Шиплю, но глаза уже ищут место для того, чтобы всё это спрятать. Я прижимаю полотенца к груди и быстрыми шагами ковыляю к лестнице. Дьявол с хищными глазами мне на пути не встречается, чему я до безумия рада. И чем ближе я к своей комнате, тем моё сердце стучит быстрее.
И лишь у двери я слышу шум воды, доносящийся из соседней спальни. Видимо, там также имеется своя ванная комната. И, похоже, именно там сейчас находится он.
Сглатываю и ныряю к себе, бросая полотенца на пол и закрывая дверь на замок. А потом двигаю комод к двери. Баррикадируешь от нежеланного мужа. Полотенца с ножами и вовсе прячу в свой саквояж, после чего отношу его в самый дальний угол гардеробной комнаты. Запрыгиваю на огромную кровать, приглушая ночник до минимума, а после тихонько сижу, сверля испуганным взглядом дверь.
Точно мышка…
Через пару минут звук льющейся воды прекращается и наступает тишина. Она давит на мои виски, вызывает тупую боль. Так ведь и поседеть недолго, разбудил ночью и погонял. Мы в кошки мышки играем что ли?..
Действительно, белобрысый желтоглазый котяра, у которого вместо когтей – острые лезвия, и он их всегда достаёт неизвестно откуда.
Хмурюсь, прислушиваясь к размеренным шагам. Он спускается на первый этаж, а я надеюсь, что Виктор уйдёт. Желательно бы навсегда. И я оказываюсь права, но перед этим на всю квартиру раздаётся раскатистый приятный смех. Его смех. Ему весело?..
Я просыпаюсь в том же положении, сидя у мягкой спинки кровати, уткнувшись в колени. От этого тело начало ныть, желая взбодриться. Наверное, ещё сказывалось моё заточение здесь. Могу ли я выйти на улицу? Я ведь не заключенная…
Устало зевая, я встала и заправила постель. Приняла прохладный душ, благо к холодной воде я была устойчива. В монастыре мы и вовсе в тазу мылись. Поэтому немного взбодрившись, я расчесала длинные волосы, заплела их в две косы, и направилась в гардероб. Сегодня я решила прогуляться. Освежить мысли, проветрить голову. Иначе я с ума сойду. А дьявол в лице Виктора лишь всё усугубляет.
Перебирая многочисленные вешалки, я достала широкие серые джинсы. А кинув взгляд на нижнюю полку, улыбнулась миленьким кроссовкам голубого цвета. С выбором кофты была проблема, ведь в гардеробе имелись лишь майки и совсем откровенные короткие майки – топы. При виде этого, выражение моего лицо, скорее всего, менялось не в лучшую сторону. Я не любила такие откровенные вещи, даже не будучи послушницей. Я просто не любила такое. А толстовки и рубашки тут были довольно тёплыми для летней погоды.
– А может надеть одно из своих лёгких платьев? – подумала я.
Но эту мысль отбросила. Я привыкла гулять в них в монастыре, а здесь город, тут в этом неудобно и неуместно. А я лишнее внимание ой как не люблю.
Я стояла у кровати и рассматривала свою единственную футболку, в которой я с послушницами гуляла по лесу. Хоть она и отличалась от всего того, что сейчас висело в гардеробе, я всё же надела её – потёртую местами, выцветшую и с катышками.
Но да ладно, зато я не изменяла своим принципам. Не велась на моду и не показывала своё тело всем. Один лишь Виктор видел меня без одежды. И я морщусь, когда вспоминаю об этом. Господи…
Взяв свой старенький телефон, я осторожно двигаю комод в сторону, открываю замок и выхожу в коридор. Тихо.
Спускаюсь бесшумно на первый этаж, удостоверяясь, что Виктора нет. Закрадывается ощущение, что он всё же дьявол, который боится солнечного света, приходящий лишь в ночи. Жуть…
Подхожу ближе и осматриваю электронную панель с подсветкой там, где виднеются цифры, а сверху электронный дисплей. Хмурюсь. Такого замка я ещё не видела. Подёргала дверную ручку несколько раз, попытавшись открыть её, но так ничего не вышло.
А может, позвонить дяде и узнать у него?.. Нет, он сказал, что уехал, значит, трубку может и не взять.
— И как мне выйти отсюда? — полушёпотом произнесла я, уткнувшись лбом в дверь.
— Добрый день. Какой у Вас вопрос? — слышу я голос откуда-то сверху и вздрагиваю.
Оглядываюсь испуганно. Я точно помню, что была одна в доме…
— Кто здесь?..
— Голосовой помощник «Крон». Мы с вами уже общались. Чем могу Вам помочь?
— А-а-а, Крон. Здравствуй, — выдохнула я с облегчением. — А откуда ты взялся тут? Я думала, ты только в планшете…
— Нет, я запрограммирован выполнять нужные действия и обрабатывать голосовые инструкции. К ним относятся: поиск информации, управление умным домом, выполнение задач, развлечения, помощь в обучение, слежение за здоровьем и обеспечение безопасности. А ещё я отличный собеседник и могу давать советы.
— Ух ты! А как мне к тебе обращаться, когда нужна будет помощь?..
— Просто назовите моё имя.
— Как классно! — я потопталась радостно на месте. — Крон, как мне выйти из этого дома? Здесь какая-то панель с цифрами, я совсем ничего в этом не понимаю…
— Мы находимся в пентхаусе на тридцать четвертом этаже элитного комплекса. Здесь самая продвинутая система безопасности. Чтобы выйти из квартиры, нужно приложить ключ-карту или ввести код.
— А ты знаешь код?
— Конечно, три, два, семь, один, — диктует он, и я ввожу быстро на панели. Дверь и правда со щелчком открывается, и я радостно улыбаюсь.
— Спасибо, Крон!
— Это ещё не всё. Чтобы выйти или войти в комплекс, нужно предъявить свою ID-карту. Её также можно использовать, чтобы войти в пентхаус.
— Ох… — вздыхаю я растерянно.
— Ваша ID-карта находится на втором этаже во второй комнате справа.
Хмурюсь. Это же комната Виктора… В неё я ни разу не входила.
— Хорошо, — сглатываю и иду наверх.
Останавливаюсь возле комнаты демона и сглатываю. Дрожь по телу бежит, когда я думаю, что мне предстоит войти в его комнату…
Собираюсь с духом и поворачиваю ручку. Мрачная комната в тёмных тонах. Чёрные шторы плотно прикрыты, поэтому толком ничего не видно. Хлопаю дважды в ладоши, и загорается тёмная подсветка снизу. Хм. Ему совсем что ли свет не нужен в комнате?..
Останавливаюсь на пороге, и откуда-то сверху снова раздаётся голос Крона:
— На столе у окна лежит чёрная папка с вашими документами. Откройте её и ищите пластиковую карточку с вашей фотографией, а также именем и фамилией.
— Ох, ты и тут тоже… И в моей комнате можешь говорить?.. — совсем не понимаю, как такое возможно.
— Да, конечно. Моя система расположена по всему дому, кроме туалетных комнат.
— А-а, ясно. А ты видишь всё, что происходит в доме? — задаю этот вопрос, вспоминая, как я переодевалась. И отчего-то я смутилась, что Крон мог видеть меня обнажённой… Бред, конечно, но всё же.
— Нет, только то, что происходит в общих помещениях.
— Понятно. А как ты узнал, что карта именно там? — хмурюсь.
— На карте расположен чип, который я могу отследить. Так что если Вы потеряете свою карту, я могу помочь с поисками.
Ух ты… Какой же этот Крон всё-таки крутой.
— Постой… А как ты узнал, что она в черной папке, если ты не видишь здесь ничего?..
— Я видел, как господин мистер Фарт заносил эту папку в комнату, — поясняет он.
— А-а-а, ну тогда ладно…
Подхожу к столу, на котором лежит несколько чёрных папок. Открываю первую и сразу натыкаюсь на свою фотографию. А там и копии всех моих документов. Листаю их, и в отдельном файле нахожу эту карту, про которую говорил «Крон», а с ней и другую — пластиковую.
— А здесь ещё одна жёлтая карточка с цифрами, — говорю я.
— Это банковская карта, на которой хранятся ваши деньги, — отвечает мне Крон.
— Мои деньги?.. — облизываю губы. — Точно? Я не помню, чтобы у меня вообще были какие-либо средства.
— Счёт зарегистрирован на Вас. По моим данным деньги на него положил Августин Гросу.
— Дядя! — восклицаю я. — Не нужно было. И сколько там?.. Мне хватит, чтобы купить немного одежды?..
— Конечно. Точную сумму не могу Вам назвать, так как моя программа мне это запрещает. Узнать точную сумму вы можете в приложении банка, в банкомате или в отделении банка.
— Ясно, — растерянно произношу.
— Советую вам приобрести телефон новой модели, чтобы на него можно было установить все необходимые приложения для комфортного времяпровождения.
Выйдя из лифта, я увидела коридор, что вёл к большим стеклянным дверям. Там стоял мужчина в тёмно-синем костюме, который поздоровался со мной, назвав меня по имени и новой фамилии. Я очень удивилась, потому что этого мужчину я видела впервые! Для меня было загадкой, откуда он знает меня.
Как и говорил Крон, на выходе из комплекса меня остановила охрана. Они проверили мою ID-карту. Я узнала у них, где мне найти банкомат и магазины. Оказалось, что это совсем рядом. Буквально на соседней улице. Охранник поинтересовался у меня, не желаю ли я взять водителя… Я отклонила их предложение, не совсем понимая, зачем мне водитель.
Направилась в ту сторону, что мне указал мужчина, по пути жадно пожирая глазами архитектуру. Это просто невероятно! Все здания высоченные и такие красивые, стеклянные. Будто стоит немного задеть, и они рассыплются на осколки. Везде цветы и красивые деревья, ухоженный газон и аллея. Глаза просто разбегались, пока я шла по тротуару.
И ведь это маленький городок среди гор, а здесь настолько красиво и богато… Машины красивые переливающиеся в лучах солнца буквально слепили мои глаза! В нашей деревне самая богатая машина была у нашего фермера. У него был пикап новой модели, блестящий, красного цвета. Все мальчишки просили его прокатить их на нем.
А здесь автомобили, будто из другой реальности…
Дойдя до нужного места, я отыскала банкомат. Как им пользоваться, я совсем не знала, на нём были картинки, показывающие, что нужно делать и куда прикладывать карту. Так что я разобралась с первого раза и была собой довольна. На экране высветилась шестизначная сумма, от которой мне стало плохо. Я выдернула карту и судорожно спрятала в карман небольшой сумочки, оглядываясь по сторонам. Не хотелось бы, чтобы меня ограбили… Такие большие деньги мне дядя положил на счёт! Голова шла кругом.
Успокоившись, я нашла магазин с одеждой, где цены были просто заоблачные… Красивая девушка-консультант в чёрном платье встретила меня с улыбкой и стала показывать футболки, а у меня от цен голова закружилась. Побледнев, я покинула этот магазин, кинув быстрое «до свидания».
Нет, я, конечно, знала, что в городах уровень жизни высокий. Но не настолько же! Чтобы за футболку отдавать такую большую сумму… Нет уж! Искать другой магазинчик не составило труда, потому что он буквально был следующим. Там меня тоже постигло разочарование.
— Может, вы всё-таки примерите? — уговаривает меня консультант, а я мотаю головой отрицательно.
— Нет, простите… Это слишком дорого…
Девушка улыбнулась, окинув меня взглядом.
— Вы не местная? — неожиданно поинтересовалась она.
— Нет. Я совсем недавно сюда переехала из деревни… — вздыхаю, едва не расплакавшись. — У меня есть деньги, но я не хочу тратить такую сумму на эту одежду…
— Понимаю, — улыбается она. — Тогда могу я предложить вам вещи на распродаже?
— Угу, — киваю я, слабо улыбнувшись.
Она ведёт меня в дальний уголок зала, где на вешалке висят какие-то разноцветные вещи.
— Они в три раза дешевле, но качество очень хорошее. Фирма та же, что и у футболки, что на Вас сейчас надета, — говорит девушка, показывая мне различные блузки и футболки.
— Понятно…
В три раза дешевле, но для меня всё равно дорого! Сколько тогда стоила футболка Виктора?..
Вздыхаю:
— А здесь, случайно, нет рынка?.. Или магазинчика подешевле?
— Это элитный район и ценовой сегмент здесь один. Дешевле Вы не найдёте. Обычные торговые центры и даже рынок есть в центральной части города, — объясняет она.
— И долго туда добираться?
— Около тридцати минут на автобусе. На такси примерно минут двадцать.
Нет, я не могу сейчас никуда поехать. Нужно вернуться домой как можно скорее.
— Хорошо, тогда давайте я возьму эту, — показываю рукой на белую футболку с рисунком бабочки на груди.
— Мерить будете?
— Нет, — мотаю головой.
Я и так вижу, что она мне будет слегка велика, но так даже лучше. Выкрою время и с утра поеду осматривать центральную часть города. Пока что и этого достаточно.
— Хорошо, — она улыбается и идёт к кассе.
Иду за ней.
— А где здесь можно купить новый телефон?..
— Дальше по аллее есть магазинчик электроники, — отвечает она и упаковывает в бумажный белый пакет мою футболку.
Оплачиваю, смотря на сумму… Да-а-а, на эти деньги можно накупить продуктов на пять дней! Кстати, в квартире полные холодильники еды. Виктор сам их закупает?.. Ещё квартира такая огромная. Убираться в ней предстоит весь день! Завтра нужно вытереть везде пыль и протереть пол. Те дни, я была слишком обескуражена событиями и совсем ничем не занималась. Пора бы уже взять себя в руки. Отвлечься от тревожных мыслей.
Нахожу магазин с различными гаджетами, и сходу говорю консультанту, что мне нужен самый дешёвый телефон с сенсорным дисплеем. Он кивает и показывает мне красивый голубенький смартфон, что красиво переливается в моей руке. Но цена меня снова огорчила… Горестно вздыхая, я всё-таки купила его, потому что выбора у меня особо не было. Парень помог мне переставить сим-карту и даже настроил его! Я была ему очень благодарна.
Прижав к себе мягкое одеяло, я приняла полу сидячее положение и облокотилась о спинку своей кровати. Дрожащей рукой включила ночник. Не стала хлопать в ладоши, чтобы яркий свет из-под моей двери не привлёк это демоническое чудовище, что любит играть на моих нервах.
Буквально через несколько секунд я услышала быстрые шаги по лестнице, отдающие паникой в моих ушах.
Боже…
Виктор остановился напротив моей двери, тут же дёргая ручку.
В страхе я вся сжалась. Вцепилась в край одеяла деревянными пальцами. Даже дыхание задержала, чтобы он ненароком не услышал меня. Хорошо, что я дверь заперла. И даже если он попытается или даже сломает замок, комод всё равно не позволит ему ко мне проникнуть.
Почему он вообще всегда ночью приходит?.. Словно вампир какой…
Ручка снова дёрнулась, а потом он постучал в мою дверь. Я вздрогнула.
– Открой, – произнёс Виктор уверенно и даже как-то…радостно?..
От страха я схватила свой новый телефон, готовая в любой момент начать звонить в службу спасения. Мурашки пробежали по моим ногам, когда дверь начала трястись.
О, нет!
Сглотнув, я накрылась одеялом по нос. Лишь глазами неотрывно следила за входом в мою комнату.
Что ему от меня понадобилось?..
– Тогда я вхожу, – сказал дьявол, начиная срывать дверь с петель.
Я приказывала себе не завопить на всю квартиру. Или как сказал Крон? Пентхаус?
Сердце начало колотиться с утроенной скоростью, отдавая в ушах. У меня даже желудок свело, и я крепче сжала телефон. До побелевших пальцев.
Замок сломался, и теперь преградой оставался лишь комод. Не теряя времени, я соскочила с кровати и побежала в гардероб. Туда, где были спрятанные ножи. Такой страх ломал мою логику, и я не соображала, зачем иду именно к ним.
– О, интересно, – услышала я смешок моего мужа.
Да что ему нужно от меня?!
Господи, зачем мне это всё? За что?
Зайдя в гардероб, я стала путаться в вещах, что висели тут повсюду. Даже запнулась об какую-то коробку, чуть не упав, и из-за этого вскрикнула, явно привлекая его внимание. Зажала рот ладонью и упёрлась спиной в дальнюю стену. Жар прошёл по позвоночнику, мощным потоком вибрируя в каждой клетке. Я рукой задвинула саквояж ещё дальше, чтобы он точно не нашёл его. Ещё и бросила сверху на него какую-то рубашку.
Противный скрип по полу дал понять, что это был комод. Он отодвинул его!
Боже, Боже, Боже…
Я прикрыла глаза и сложила руки, зажав между ними телефон. Принялась читать молитву, надеясь на свою веру, как никогда прежде. Лишь бы этот странный хищник испарился. Просто исчез. Я выбрала самую сложную и сильную молитву, чтобы наверняка.
Но противореча всем моим планам, Виктор прямиком направился ко мне, в гардероб. Слишком он умён, значит, дедушка был прав насчёт обладателей превосходной ДНК. Вот если бы он пошёл в ванную, я бы убежала из комнаты. Даже, возможно, из квартиры…
Чем ближе он подходил к гардеробу, тем сильнее я напрягалась. Превращалась в статую. Время словно замерло, хоть Виктор и был нетерпелив. Буквально завалился ко мне, руками отбрасывая мешающиеся вешалки в стороны. Его лицо сияло дикой нереальной белоснежной улыбкой. Глаза светились жёлтым, а в руках он держал какую-то красную блестящую коробку. Он остановился прямо напротив меня, пока я медленно погибала. От ужаса тряслись поджилки. Что он предпримет в этот раз?..
– Смотри, – шёпотом проговорил он, осторожно и даже слишком бережно снимая с плоской коробочки крышку.
Не моргая, с широко раскрытыми глазами я наблюдала за его действиями. Даже позабыла про телефон в своих руках, которые до сих пор были сложены в молитвенном жесте.
– Видишь? – спросил меня, пододвигая ближе к моему лицу коробку, в которой были…ножи. Новые явно. Острые и они переливались даже при том свете, что горел по периметру пола неоновой фиолетовой подсветкой. – Красивые, правда?
Боже, он же настоящий маньяк!
Он пальцем цепляет один из них. Приподнимает лезвие и достаёт его полностью. Крутит перед моим лицом, разглядывая странным взглядом. Восхищается этим.
Он ненормален…
Я киваю ему, выдавливая из себя улыбку, а также делаю шаг в сторону. Мечтаю сбежать отсюда как можно дальше. Предпочтительно в монастырь к родным. Подальше от собственного мужа. Может такой вариант есть? Полгода провести порознь? А уже потом развестись. Дистанционно…
Я уже почти обошла его, пока он был занят своими игрушками, как он резко хватает меня за руку и тянет за собой на выход.
– А? – слишком пискляво выкрикиваю, быстро перебирая ногами. Бегу следом за ним.
– Хочу опробовать их. Поможешь мне.
– Что?
Я даже не смогла задать свой вопрос полностью, ведь ком встал в горле.
В смысле опробовать?! На мне?!
Мы спустились на первый этаж, а затем подошли к комнате, где до этого я видела множество мишеней.
Прикусила губу, обхватив себя руками. Зажмурилась, когда он резко сократил расстояние между нами и навис нахмурившись. Он явно был чем-то обеспокоен. На лице уже не было той безумной улыбки и блеска в глазах. Он нагнулся прямо к моему лицу и громко втянул носом воздух несколько раз.
Ещё больше нахмурился, а затем отстранился и почесал устало глаза.
— Показалось?.. — услышала я его голос.
Кажется, он говорил сам с собой…
Затем зачесал ладонью свои волосы и, мазнув по мне безразличным взглядом, ушёл. Входная дверь громко хлопнула. Теперь Виктор точно ушёл.
— Простите, госпожа Абелин, я не успел вас предупредить, — слышу я голос Крона.
— Не нужно извиняться. Я тоже не ожидала, что он так быстро вернётся, — плюхаюсь на диван в гостиной, всё ещё сжимая телефон в руке. — Я хочу позвонить дяде. Ты мне поможешь?
— Да, конечно, — отвечает мне Крон и говорит, куда нажимать, чтобы найти список контактов.
Время уже второй час ночи, но я больше так не могу! Мне ужасно страшно находиться здесь. Он же продолжит мучить меня! Будет приходить каждую ночь и издеваться.
Доносятся долгие гудки, но дядя всё-таки берёт трубку:
— Доброй ночи, Абелин. Что-то случилось? Звонишь в такой поздний час.
— Здравствуй… Дядя, я больше не могу жить здесь… — начинаю плакать в трубку, уже не контролируя истерику. — Он… Он…
Захлёбываюсь слезами.
— Виктор тебя обижает? — слышу я голос дяди.
— Да. Забери меня, пожалуйста, отсюда! Или… можно я вернусь в деревню?
— Ох, девочка. Забрать тебя или вернуться в деревню тебе нельзя. По договору ты должна проживать со своим мужем, — он прокашливается. — Я поговорю с Адрианом — отцом Виктора. Он больше не тронет тебя. Не переживай, милая.
— А это точно поможет? Он приходит ночью и вытворяет странные вещи…
— Всё будет хорошо. Я обещаю, что Виктор больше не причинит тебе вреда. Тем более скоро начнётся учёба в академии. Тебе нужно подготовиться. На днях курьером доставят все документы и то, что тебе нужно будет приобрести. Так же там будет список требований и правила академии. И ещё академическую форму. Я оставил тебе банковскую карту, на которую положил некоторые средства. Трать, не бойся. Перед началом учёбы я снова пополню твою карту.
— Дядя… — сжимаю сильнее телефон. — Я… Спасибо большое.
— Не унывай, хорошо? Я скоро приеду и заберу тебя в гости, — говорит он добрым голосом. — Всё, ложись спать и ни о чём не беспокойся.
Не беспокоиться, как же…
Когда ты знаешь, что в любую минуту может прийти чудовище.
После разговора с дядей мне стало немного легче. Поднялась на второй этаж, оглядывая сломанную дверь. Мой муж её буквально снял с петель… И сколько же в нём силы, чтобы с такой лёгкость это сделать?
— И как мне теперь закрываться в комнате?.. — устало вздохнула я.
— Я могу вызвать службу, которая быстро устранит эту неполадку, — говорит Крон.
— Было бы хорошо. Лучше бы поставить бетонную дверь, которую он точно не сможет открыть! И почему он такой сильный?..
— Люди с ДНК хищника намного сильнее и выносливее обычного человека, — поясняет Крон.
— Ясно… — сажусь на кровать. — Будь даже он обычным человеком, то всё равно был бы сильнее. Он ведь парень, а я очень слабая… Неужели, все эти люди с ДНК настолько жестокие? Также поступают и с близкими?
— По данным из научных статей, обладатели ДНК хищника меняются, когда встречают свою истинную пару. Изменения затрагивают практически весь организм.
— Истинная пара… — прикусываю губу.
Помню, как смотрела новости в монастыре и там много рассказывали про таких людей, что встретили свою настоящую истинную любовь. Предназначенные самой судьбой. Это так красиво и трогательно. Говорили, что семьдесят лет назад родилась последняя истинная пара, после этого пятьдесят лет такого чуда в мире не происходило. Пока в одном городке не обнаружили метку истинности у новорождённых детей. Это было так удивительно! И эти дети будто снова запустили механизм. И уже в тот же год появилась ещё одна истинная пара, а на следующий год и в каждом уголке мира у людей стали появляться метки. Мне эта тема была очень интересна, поэтому я столько знаю об этом.
Вот только почему я тогда так мало знаю об этих хищниках? Нужно было больше интересоваться внешним миром…
Как и обещал дядя, Виктор больше меня не тревожил. Буквально. Он больше не появлялся в стенах квартиры. Его не было две недели! Две! Я за это время успела немного успокоить свои нервы, свыкнуться с мыслью, что я теперь жена этого монстра и мне нужно потерпеть ещё пять месяцев и одну неделю.
Две недели я не сидела без дела. Целыми днями готовилась к учебному году. Крон рассказывал мне про этот город, окружённый горами. Оказывается, он очень древний. Его основали семьсот лет назад! И Крон сказал, что в центральной и старой части сохранилась большая часть архитектуры. Так что я несколько раз побывала в центральной части, где закупилась некоторыми вещами и принадлежностями. И даже съездила в старую часть и нашла там огромную старую церковь, в которой от души помолилась. Мне нравилась старая часть, потому что там мне всё напоминало о доме. Старенькие домики, огороды и скотина, пасущаяся на лугах.
Крон разбудил меня за два часа до начала торжественного мероприятия, как я и просила.
– Спасибо, Крон, – улыбнулась, сладко потягиваясь в кровати.
– Пожалуйста, – ответил он своим фирменным официальным голосом.
За эти две недели я просила его посмеяться для меня. Это было ужасно! Просто жуть! Больше я так не делала.
Не торопясь, я собиралась в академию. С вечера у меня была собрана сумка. Я изучила расписание, что мне доставил курьер вместе с формой. Посчитала нужное количество тетрадей, упаковала их в плотные обложки, а ещё закинула симпатичный блокнот туда же в сумку. Буду там записывать всё самое важное.
Умывшись и позавтракав, я не спеша собирала себе ланч. Сделала пару тостов с ветчиной и сыром, а также закинула в сумку небольшой контейнер с ягодами.
Мне нравилось, что в этой квартире регулярно пополнялась еда, и то, что она была максимально разнообразной. Целый набор различных витаминов. Только вот я заметила, что за время, проведённое здесь, я стала чуть мягче. Живот стал плотнее, что ли… Даже вроде грудь набухла.
Наверняка мне не хватало работы, которой я занималась в монастыре.
Может начать танцевать? В деревне я могла делать это только на улице и когда никто не видит.
Я как раз надевала юбку, когда подумала об этом.
– Крон, а включи музыку.
– Какую вы желаете?
– Ммм…что-нибудь танцевальное.
На всю квартиру раздалось негромкое, но такое объёмное звучание. Я улыбнулась и начала двигаться. Крона я уже не стеснялась, привыкла к нему, да и понимала, что он, судя по всему робот-призрак.
Мне было сложно понять, как такое возможно, но при этом очень интересно, поэтому я решила, что при первой же возможности запишусь на какой-нибудь технический кружок.
Ох, видел бы меня сейчас дедушка…
Я прыгала, двигала бёдрами, задирала ноги. Крутила головой, разбрасывая длинные волосы во все стороны, пока они ещё не были собраны в причёску. Смеялась и веселилась, от души радуясь этой жизни.
Меня переполняла радость от того, что сегодня я иду в академию. Стану студентом официально. Мужа своего я, к счастью, не видела, и надеялась, что больше не увижу. Никогда.
Пять месяцев и одна неделя…
Напрыгавшись вдоволь, словно малое дитя, я восстановила дыхание и приняла серьёзный вид. Всё-таки пора было взрослеть.
Вместо привычного пучка я заплела красивую косу, которой меня научила одна из монахинь. В ней были как крупные, так и мелкие переплетения, поэтому к концу у меня начали неметь пальцы и затекать руки.
Выпив стакан воды, я размялась и продолжила собираться. Достала из коробки новые туфли на низком каблуке. Надела их и застегнула тонкий ремешок на лодыжке.
О, эти милые туфли были тем, что мне нравилось больше всего в моём гардеробе. Я их, когда увидела, сразу купила. Лишь быстро померила и всё.
– Крон, я ничего не забыла?
– Ваш список: бодрость, завтрак, причёска, перекус, сумка, форма, туфельки, документы.
– Точно! Документы! Спасибо, Крон, – выпалила и побежала в комнату.
– Пожалуйста.
Документы были в папке, а она не влезала в сумку, отчего пришлось нести её в руках. Крон пожелал мне удачи, а затем я вышла из квартиры.
За то время, что я жила тут одна, уже выучила некоторые нюансы. И сейчас не переживала, как доберусь до академии.
– Доброе утро, миссис Фарт, – поклонился мужчина на посту охраны. – Водитель?
– Здравствуйте, – тоже поклонилась ему. – Да, пожалуйста. Мне нужно в академию имени Корвинуса.
Убрав карту ID в кармашек сумки, я последовала за охранником. Я уже пользовалась этой услугой, когда ездила в центральную часть городка. Сначала я расспрашивала, что это за услуга такая и сколько стоит, но мне сказали, что бесплатно. На паркинге имелась машина Виктора. И когда она свободна, они предлагают её и водителя. Но как я поняла, он вообще на ней не ездил. Словно бросил тут, как и жену… Но это и к лучшему!
Дорога до академии заняла около получаса. И это мы ехали не по городской дороге, а по пустой, через лес! Не представляю, сколько выйдет времени на автобусе. Возможно целый час…
– Спасибо, – поблагодарила водителя, собираясь захлопнуть дверь.
– Миссис Фарт, постойте. Во сколько вас забрать?
Я замерла. Даже жар навалился на всю поверхность моей кожи. И как я не подумала об этом заранее?.. Вот сейчас бы он уехал, и я застряла тут. Ведь карту с деньгами я храню в своей комнате под матрасом, а наличных у меня нет…
Я назвала ему время на десять минут позже, чем, когда у меня закончатся лекции, и огляделась.
– Это чё, тачка Фарта была? – услышала я мужской голос сбоку.
– Серьёзно, Йон? Посмотри на это недоразумение, с головы до ног. Это невинный цветочек, я отсюда вижу. Где Фарт и где этот ангел? Ты перепутал.
Они засмеялись и прошли мимо меня, пока я дрожащими пальцами сжимала пояс сумки.
У меня настолько сильно упало настроение, что мне даже не захотелось пройтись по территории академии и осмотреть её. Всё, на что меня хватило — это прочитать информацию на стенде в фойе. Но даже так, я уже понимала, что учебное заведение на самом деле элитное. Я даже не могу представить, сколько стоит обучение здесь! Дядя, наверное, потратил большую сумму, чтобы меня сюда зачислили…
Нас сегодня отпустили пораньше, так что я вышла на крыльцо академии, разглядывая красивые кусты роз по всему периметру территории. И ещё меня привлекали каменные статуи в виде горгулий и химер. Интересная задумка. Навевает мрачности и какой-то загадочности этому месту. Водитель должен подъехать через десять минут, поэтому я решила пройтись и немного осмотреться.
Вот только я не успела и шагу ступить, как меня тут же окружили какие-то пять девушек. Всё очень красивые. У меня даже рот приоткрылся, пока я разглядывала их лица с приятным макияжем. Высокая блондинка с распущенными прямыми волосами нависла надо мной, жуя жвачку.
— Ну, рассказывай, кто ты такая? — говорит она, безразлично мазнув по мне взглядом.
— Здравствуйте. Меня зовут Абелин, — говорю я, мило улыбнувшись.
— Здравствуйте?.. — она сделала такое лицо, будто бы я сказала что-то нелепое. — Я спрашиваю ещё раз, кто ты такая и как связана с Виктором?
Ах, понятно… Прокашливаюсь, замечая недовольные лица оставшихся четверых девушек.
— Я его жена, — говорю спокойно, не отводя взгляда.
— Жена? Ты? — они начинают громко смеяться всей толпой. И смотреть на меня с таким презрением, будто бы я и, правда, какая-то не такая... — Он скорее выколет себе глаза, чем женится на такой убогой как ты. Хочешь нас обмануть, да?
— Я никого не обманываю. И мне это совершенно ни к чему, — задираю подбородок. — А если вам так как интересно, то спросите, пожалуйста, у Виктора.
— Хах, ага! — снова смех…
— Простите, — смотрю на время, — мне уже пора уходить.
Собираюсь пройти мимо них, но они просто преграждают мне путь! Начинаю нервничать. Нахмуриваю брови, когда блондинка нагибается ко мне и хватает больно за косичку:
— Виктор не мог жениться на такой, как ты. И не надо врать. Виктор мой, ясно?
Хлопаю ошарашено ресницами, услышав последнюю фразу.
Так она… его возлюбленная? Они пара?.. Ох, теперь понятно, почему Виктор так себя ведёт со мной! Он просто на просто тоже жертва обстоятельств, как и я.
— Прости, я не знала, что у него есть возлюбленная! — восклицаю я искренне.
Вот только её реакция меня обескураживает. Блондинка начинает снова смеяться и тыкать в меня пальцем, говоря своим подругам:
— Не, ну вы посмотрите какая она убогая курица.
Вот тут я совсем ничего не понимаю и уже собираюсь высказаться на такую неоднозначную реакцию, как неожиданно они резко замолкают. Меня обхватывает за плечи чья-то рука, прислоняя спиной к горячей груди. В нос ударяет знакомый вкусный запах, по телу пробегает миллиард мурашек.
— Привет, жёнушка, — его голос доносится прямо над ухом, опаляя горячим дыханием кожу.
Волоски на всём теле встают дыбом, я сглатываю, но боюсь двинуться.
Он… Он зачем меня сейчас так обнимает?...
Не могу повернуть голову к нему, поэтому просто замираю на месте, зато мне видны выражения лиц девушек, что тоже замерли в немом шоке.
— Познакомилась уже с ними? — спрашивает он, кажется, меня.
— А… да, — хрипло проговариваю.
— И как?
— Ну… Твоя… возлюбленная очень милая девушка.
Лицо блондинки стремительно бледнеет и вытягивается. Губы начинают дрожать, а глаза бегать испуганно.
— Возлюбленная? — переспрашивает меня Виктор. — Кто?
Этот странный вопрос сбивает меня с толку, поэтому я медлю несколько секунд.
— Она, — киваю в сторону блондинки. — Она сказала, что вы… ну…
Виктор усмехается, и я ощущаю, как сильно горит его тело. По коже проносится холодок, хотя, казалось бы, мне должно стать жарко. Но энергетика мгновенно меняется. Будто бы надо мной нависла мрачная туча, что вот-вот ударит молнией.
— Да? — удивляется муж.
Как же хорошо, что я не вижу его лица, зато прекрасно лицезрю ужас на лице блондинки.
Теперь до меня доходит, что девушка, скорее всего, соврала…
— П-прости! — дрожащими губами проговаривает она и начинает семенить ногами назад. Её подруги тоже разбегаются и через секунду их уже не видно на горизонте.
А Виктор так и продолжает держать меня за плечи. Только сейчас отчего сжимает сильнее. Начинаю паниковать, но не могу двинуться. Всё-таки страх перед ним берёт вверх. Кто знает, что может учудить этот парень.
— Итак, — он отпускает меня, но тут же хватает за локоть, разворачивает к себе. — Жена. Хочешь, проведу для тебя экскурсию? — нагибается и шепчет зловеще. — Тебе понравится.
— Нет, — мотаю головой, стремительно бледнея. — Водитель уже приехал…
Громкий хлопок дверью за моей спиной, и я вздрагиваю, резко оборачиваясь к мужу. К Виктору… Мне совсем не хочется называть его своим мужем.
– И кто это у нас хлопает дверью? – слышу отдалённый мужской голос. Он мне не знаком. Но распознав в нём усмешку и игривость, я всем телом напрягаюсь.
– Я хочу домой, – тихо проговариваю, смотря себе под ноги и крепко стискивая ремень сумки. – Пожалуйста…
– Тише, – Виктор кладёт руки на мои плечи, находясь за моей спиной, а после легонько подталкивает вперёд. – Маркус ждёт тебя. И ты что, не соскучилась по своему мужу за две недели? – в его голосе искреннее удивление.
Отрицательно верчу головой, пытаясь сбросить с себя его руки, одновременно осматриваю помещение.
Сейчас мы проходили по небольшому коридору. Стены тут такие же каменные, как и снаружи, только тёмные. И вообще, тут слишком мрачно и страшно.
Вдруг вдали я слышу музыку. Из-за этого сразу торможу, врезаясь в грудь Виктора.
– Мышка боится? – шепчет мне прямо в ухо, чем вызывает мелкие мурашки, вибрирующие по всей коже. – Маркус даже музыку включил для тебя. Пойдём скорее.
И почему у меня ощущение, словно я попала в западню. Будто бы, если я не уйду отсюда поскорее, то случится что-то ужасное…
Господи, прошу… Помоги мне!
Я сделала глубокий вдох, после чего всё же последовала вперёд. Бежать смысла нет. Наверняка так будет только хуже. Лучше подгадать подходящий момент, осмотреться…
Может, Виктор и правда хочет лишь познакомить меня со своими друзьями. Дядя обещал, что он меня больше не тронет. Тем более, я не виделась с Виктором целых две недели, думаю, так и было бы дальше, если бы не академия. Наверное, он просто понял, что нельзя так вести себя со мной перед другими студентами. Что это не красиво, что он в первую очередь портит мнение о себе.
– Пришли, – он выдыхает рядом с моим виском. – Открой дверь, Абелин.
Виктор впервые назвал меня по имени?..
Он отпускает мои плечи, а я сглатываю вязкую слюну. Прямо передо мной ещё одна стальная дверь, что немного заглушает громкую музыку. Кладу, онемевшую от переизбытка эмоций ладонь на поверхность и толкаю.
Дверь легко распахивается, и из темного помещения вырывается очень громкая тяжёлая музыка. Я прикрываю уши, продолжая стоять на месте и осматривать эту комнату.
Слишком яркие цвета переплетаются с черными фрагментами на стенах. У стены сбоку стоит диван тёмно-синего цвета. Большой плоский телевизор на стене. Я не засматриваюсь на него, как сделала бы раньше. В квартире, где я сейчас живу, таких множество.
Ещё тут есть кресла и маленький столик. Какие-то странные кубические железяки с цветными картинками. Опять что-то неизвестное для меня. А ещё…мишень…
А потом я перевожу взгляд в дальний угол. Он самый освещённый в этом помещении, наверное, поэтому я не хотела смотреть туда в первую очередь. Мне нужно было знать, что вокруг того ужаса, куда меня ведёт Виктор.
Маркус, Маркус… Кажется, утром я слышала это имя…
Я смотрю на высокий стол, за которым сидит парень. Темные волосы модно приглажены, на губах лёгкая улыбка, в руках стакан с тёмной жидкостью.
Киваю ему, потому что вижу, что он смотрит на меня. Его взгляд пугает точно также, как и взгляд Виктора. Эти двое вообще странные. Мне тяжело находиться рядом с ними. И так, как Виктора я хоть чуть-чуть знаю, и он, в общем-то, является моим фиктивным мужем, то я ищу его взглядом. Мне так немного спокойнее тут находиться.
– Хорошенькая, – слышу голос пугающего Маркуса. – Поделишься?
Я не поворачиваюсь к нему, я смотрю на руку Виктора, в которой он крутит небольшой нож.
Боже мой! За что мне это всё? Я ведь была послушной девочкой!
Чувствую, как мои коленки дрожат.
– Думаешь, я могу это сделать? – говорит Виктор.
– М-м-м, думаю, нет. Идите сюда.
Виктор берёт меня за руку и ведёт к его странному другу. Интересно, о чём они говорили до этого… Хотя нет, совсем неинтересно! Я просто хочу поскорее отсюда уйти.
Он подводит меня до высокого стола. Затем отпускает мою руку и садится на высокий табурет рядом. Его друг Маркус сидит с другой стороны, там, где на полках много бутылок, полагаю, что спиртных. Я видела такой в супермаркете, как раз в отделе под вывеской «Алкоголь».
Какой ужас…
Сажусь на табурет рядом с Виктором, потому что стоять мне становится тяжело. Эмоционально я истощена почти. Много всего на меня легло так быстро…
Они странно переглядываются, пугая меня ещё больше.
– Может, нальёшь мне выпить? – спрашивает Виктор, кладя свой нож на поверхность стола перед собой.
– Прости, братишка. Занят, – он широко улыбается и кивает куда-то вниз. Возможно на свои ноги, которых мы не видим.
Виктор усмехается, после чего поворачивается ко мне.
– Жёнушка, а ты меня удовлетворять собираешься?
Что?..
Он что?! Чего?! Он про…?!
Виктор стоит надо мной. Его глаза горят, на губах застыл зловещий оскал, руки сомкнуты в кулаки. Он напряжён так, что я даже вижу, как вены на его руках вздуваются. Дышит порывисто. Кажется, будто вот-вот и у него потечёт слюна, как у волка…
У нас были волки в лесу, и я однажды наткнулась на одного, до сих пор помню его оскалившуюся морду… Виктор сейчас выглядит также. Только в тот раз, волка спугнул дедушка, а в это раз мне никто не поможет.
Я здесь совсем одна!
— Прости меня! — вскрикиваю я, судорожно отползая. — Я, правда, случайно! Ты… сказал, поцеловать и повернулся… Понимаешь?..
Но Виктор молчал, и мне показалось, что вообще меня не слышит. Его ноздри раздувались от порывистого дыхания, глаза заволокло чем-то безумным, мрачным и опасным. Он замер, громко втягивая воздух носом, запрокидывая голову назад. Несколько долгих секунд пролетели целой вечностью. А затем он медленно опустил её, вонзившись в меня взглядом, от которого дрожь пронеслась по всему телу.
— Иди сюда, — пророкотал он не своим голосом и потянулся ко мне, хватая за ворот пиджака.
Быстрым рывком поднял меня на ноги, сразу впечатывая спиной в ствол дерева, с такой силой, что я больно ударилась затылком. Проскулив, я схватилась за его руки, что продолжали сжимать пиджак и вдавливать меня в дерево. Он снова сделал несколько вдохов, тяжёлых и долгих… А затем посмотрел на мои губы.
Во взгляде что-то полыхнуло, и меня ошпарило. Хотелось поскорее скрыться, спрятаться где-нибудь.
Виктор наклонился так близко, что до меня донеслось его порывистое и неровное дыхание. Замерла, прикрывая глаза, ожидая самой ужасной участи. Возможно, он задушит меня или проткнёт ножом…
Но когда что-то горячее коснулось моих губ, я распахнула глаза. Виктор ртом припал к моим губам. Его глаза были тоже открыты, как и мои. Мы столкнулись взглядами… Он неуклюже захватил мою нижнюю губу, проведя по нему языком, будто бы пробуя на вкус. Отстранился чуть-чуть, опуская взгляд на мой рот.
А затем снова коснулся меня там! Только уже более напористо. Руками обхватил меня за плечи, вдавливая в дерево, а сам, вжимаясь в меня.
Голова закружилась, воздуха в легких не хватало! И я совсем не понимала, что он сейчас делает. Только одна мысль крутилась в голове — Виктор меня целует, да?
Целует…
Вскрикнула, когда он больно укусил меня за нижнюю губу. Его язык настойчиво ворвался в мой рот, вылизывая там каждый миллиметр. Ноги подкосились, и я бы упала, если бы не хватка Виктора на моих плечах.
Он издал какой-то странный и страшный рык, продолжая настойчиво меня целовать. Я никогда не целовалась, но видела, как делают это люди по телевизору в фильмах…
Но там все было совсем не так! Это было красиво и медленно. А здесь… он будто бы изголодавшийся по еде зверь, набросился на меня и пытался отгрызть от меня кусок мяса.
— Виктор… — промычала я в его губы, когда он немного ослабил напор. — Пожалуйста…
Мои руки вцепились в его рубашку. Я не знаю зачем! Тело покрылось мурашками, а губы горели. Виктор посмотрел мне в глаза, будто бы просыпаясь от сна, но лишь на мгновение…. Секунду и он снова набрасывается на мои губы, но теперь уже опуская руки ниже на мою талию и ощутимо сдавливая. Моё тело горит, оно ещё никогда не было настолько чувствительным! Виктор снова прорычал со стоном, и одним уверенным рывком приподнял меня за бёдра, устраиваясь между ними.
Толкаю его и начинаю вырываться, чувствуя, как что-то твёрдое и большое упирается в меня между ног. А его руки… они обхватили меня прямо за попу под юбкой!
— Нет… Виктор, стой! — как могу, отвожу голову в сторону.
Меня начинает потряхивать ещё сильнее, и мне страшно. Его напор и действия пугают меня.
Он… хочет меня прямо здесь? Вот так…
— Пожалуйста… — он вдавливается в меня между ног, а лицом утыкается в шею, громко дыша и продолжая целовать мою кожу, и я совсем холодею от страха. — У нас… фиктивный брак!
Снова толкаю его в грудь, упираюсь ладонями в плечи. Начинаю брыкать ногами.
— Отпусти… Отпусти же!
Виктор как одержимый продолжает целовать и кусать меня за шею, игнорируя мои попытки вырваться. Слёзы скатываются из глаз.
Я не хочу так. Не хочу этого!
— Пожалуйста, Господи… — шепчу я, дрожащими руками цепляясь за его плечи.
Виктор медленно поднимает на меня взгляд, оторвавшись от моей шеи. А затем неожиданно облизывает дорожку слёз с моих щёк.
— Виктор… Не надо, пожалуйста…
— Т-с-с, ты слишком много болтаешь, — шепчет он страшным голосом, а затем, удерживая меня одной рукой под бёдра, другой рукой сильно сжимает мою грудь, пробравшись под пиджак.
Меня охватывает такой ужас, что в голове только одна мысль — вырываться и скорее бежать! Яростнее сопротивляюсь и начинаю кричать, бью его по лицу, по плечам, везде, где удаётся его достать. Толкаюсь ногами и бёдрами.
И Виктор неожиданно отпускает и даже отходит на пару шагов, хватаясь за голову рукой, прикрывая глаза. Его грудь вздымается, на губах застыл оскал…