– Они что? – удивилась моя Таня, – Они реально тебе отказали? У них мыло вместо мозгов? А еще академики!
Даже через экран видеофона я чувствовала всю силу возмущения моей лучшей подруги. Мы были знакомы с пятого класса. Я делилась с Таней своими подростковыми переживаниями, а она впустила меня в свое одиночество. Мы вместе полетели учиться на Марс по обмену в академию виргов, но вернулась я одна. Таня нашла себе пару среди зеленых гуманоидов.
– Полина, как ты можешь быть такой спокойной? – продолжала негодовать Таня, – Ты гений! У тебя опыт участия в миссии, коммуникации с пришельцами, а они тебя не взяли?
– Да! Сказали, что миссия запланировала на десять лет. Что я слишком молода, да и семья меня пять лет не видела. «Мы не можем снова лишить твоих родителей общения с единственной дочерью», – передразнила я заместителя космического бюро по научно-опытным исследованиям, отвечающего за экспедицию на Юпитер.
Мне сразу не понравился этот лысый, толстый мужик. Из внушительного у него был только живот. Сразу видно, что он всю жизнь протирал задницу в кресле чиновника и никакого понятия не имеет про космические реальности.
– Может, они правы? – неожиданно притихнув, спросила Таня.
Вопрос семьи для моей подруги был болезненным. У нее не было мамы, только отец и мачеха, а еще две единокровные сестры и брат. Она всегда чувствовала себе в своей семье лишней. Возможно, поэтому так легко осталась на Марсе со своим любимым Соулом.
– Мои родители за пять лет научились жить без меня. Мама увлеклась благотворительностью, а папа никогда и не переставал фанатеть от своей работы, он же врач, – сказала я, – Если бы я улетела на Юпитер, они бы даже не заметили. Мне же подарили квартиру после завершения марсианской миссии. Я теперь живу отдельно, и все наше общение сводится к звонкам. Ничего бы не поменялось. Из космоса тоже можно звонить благодаря новой технологии «ударной волны». Ну ты помнишь, я тебе объясняла.
Таня кивнула, хотя я по глазам видела, она не помнит, ей это было безразлично, она лучше пойдет и вырастит какое-нибудь новое чудо-дерево. Бездушные железяки ее никогда не интересовали, в отличие от меня.
– И что ты будешь делать? – спросила подруга.
– У меня есть план! Ты же знаешь, если я что-то решила, так и будет! – усмехнулась я, и Таня одобрительно улыбнулась в ответ.
Мы были самыми упрямыми девчонками во Вселенной.
***
Утро старта ракеты «Восток-2222» было волнительным, в первую очередь потому, что пропал космонавт Петров Тихон Игоревич, второй бортинженер. Когда в главное общежитие для космонавтов в пять утра пришли будить команду, его уже не было. Только смятая постель намекала, что Тихон все-таки был. Но куда он умудрился исчезнуть?
– Это немыслимо! В двенадцать старт! Обратный отсчет должен начать президент! От нас зависит глобальное событие планетарного масштаба. Мы столько сил и денег угрохали на подготовку Тихона. Он был лучшим среди выпускников ККУКа прошлого года (*ККУК – Калужский космический университет имени Королева). Где дублер? – орал глава миссии «Юпитер», важный чиновник Хрущенко.
– Главный бортинженер как раз поехал за дублером, – доложил капитан экипажа Артур Тимурович.
Услышав это, я из своего укрытия за дверью бросилась вниз на парковку общежития. Для карантина космонавтов рядом с космодромом Восточный пару десятков лет назад построили новый комфортный городок с двумя общежитиями. Ближайшее к космодрому использовали для основного экипажа, а ближайшее к аэропорту – для дублеров. Мой план был прост: я устроилась работать горничной в главное общежитие и соблазнила Тихона, что сделать было нетрудно. Он был похож на сисадмина начала двадцать первого века. Тогда люди еще только открывали для себя мир компьютерных технологий и искусственного интеллекта, многие так увлекались этим миром, что забывали про реальность. А в реальности нужно было мыться, следить за собой, прилично одеваться. Далеко не все компьютерные гении себя этим озадачивали. Вот и Тихон был лохматым, нечесаным, с проблемами кожи и неприятным запахом, причина этих недостатков крылась вовсе не в плохой генетике, а в элементарной грязи. Ни одна нормальная женщина не улыбнулась бы даже такому запущенному парню, а я улыбнулась и даже поцеловала. У меня всегда была крепкая нервная система, а после виргов меня вообще трудно напугать.
Дезориентировав свою жертву, я пригласила его к себе в маленькую комнатку горничной и там уже опоила снотворным. Обездвижив и обеззвучив конкурента, я позаботилась об автомобиле главного бортинженера, моего будущего начальника – Семена Игоревича Склярина.
Легко пробравшись под капот предоставленной ему машины, я ослабила клеммы аккумулятора, еще и пару очень важных проводков выдернула для надежности. Когда Семен Игоревич попытался завести машину, чтобы немедленно привезти дублера, ничего у него не получилось. Дозвониться он не смог. На этом важном стратегическом объекте связь работала из рук вон плохо, тем более у меня в комнате стоял один мощный прибор, собственноручно мной собранный, и поэтому идеально создающий помехи. Сегодня связаться с главным общежитием не сможет даже Президент!
– Черт! – выругался Семен Игоревич.
Это был мужчина лет тридцати, красивый и статный. Я наблюдала за ним, пока ходила с пылесосом по комнатам космонавтов. Он показался мне сдержанным и умным. Если честно, он успел мне понравиться…
– Доброе утро, Семен Игоревич! – радостно поздоровалась я с ним, успев поверх формы горничной накинуть плащ.
– Наумова! А ты что здесь делаешь? – с подозрением спросил он.
Мы виделись не только на собеседовании, но и в Москве, в Роскосмосе, где я работала после успешного окончания ККУКа и марсианской миссии, а он часто приезжал в командировки.
– Такое событие я не могла пропустить! – искренне ответила я и предложила, – Давайте я посмотрю, что там у вас с машиной.
Семен Игоревич неохотно открыл капот и спросил:
Экипаж меня принял хорошо, оценив мое смазливое личико. Я действительно была милой: маленькие носик и ротик, ровная светлая кожа, серо-голубые глаза, белесые длинные волосы. С фигурой у меня тоже было все в порядке, я ведь космонавт, поэтому со спортом дружу и не могу позволить себе быть Кощеем или толстяком.
Тихона нашли, когда мы были уже на орбите. С нами связался хмурый Хрущенко, выгнал всех из рубки управления, кроме меня и капитана, и как заорет:
– Наумова, ты понимаешь, что совершила преступление? Ты похитила человека в корыстных целях! Совсем из ума выжила?
Артур Тимурович с удивлением уставился на меня и спросил:
– Кого ты похитила?
Отпираться было бессмысленно, и я призналась капитану, поглядывая на Хрущенко:
– Тихона. Но он сам выбрал девушку вместо полета. Он же уже не маленький, и накануне старта сам пошел на свидание с горничной, а должен был отдыхать. И я его не похищала, просто дала снотворное и связала. Если бы вы его не нашли, я бы через пару часов сказала, где его искать.
– Не похищала?! Просто дала снотворное?! – ярился Хрущенко, – Если бы не миллионы бюджетных рублей, я бы сам, лично, приказал разворачивать ракету. Но не думай, что это сойдет тебе с рук! Тебя здесь осудят и приговорят. Вернешься и отсидишь! Поняла?
Я не испугалась. Впереди еще десять лет миссии и случиться может что угодно. Пожав плечами, я смиренно попросила:
– Наймите для меня хорошего адвоката.
Хрущенко побагровел.
– Ну ты и наглая девица!
И отключился.
Я с опаской покосилась на капитана, тот лишь хмыкнул и приказал:
– Об этом никому не рассказывать. Даже если Семен догадывается! Поняла?
Я вытянулась в струнку и кивнула.
– Свободна.
Уже уходя из рубки, я услышала недовольное бормотание Артура Тимуровича:
– Все беды во Вселенной от женщин!
Больше про Тихона мы не вспоминали. В первую неделю полета мне пришлось выдержать натиск штурмана и старпома, однако «железная леди» мое второе имя. Парни были классными, но я помнила наказ Семена. Вот о ком я тайно вздыхала в своей каюте. Мой начальник при любой возможности заигрывал с симпатичной Альбиной, рыжеватой блондинкой с добрыми карими глазами. Оборону врач держала недолго…
Ко мне Семен относился как к брату, даже не как к сестре. Мог со всей дури заехать в плечо в знак одобрения или поделиться своей оценкой особенностей анатомии молочных желез Марии, не забыв высказать свое мнение о прямо пропорциональной зависимости между ее интеллектом и их размером.
Я немного злилась на начальника за его обидные высказывания в адрес моей новой подруги, но Машка действительно оправдала все ожидания и расчеты психологов. Легко соблазнив двух самых видных членов нашей команды, она смогла убедить каждого в том, что он единственный, и ходила по коридорам ракеты сытой кошкой. Имея двух любовников, она всегда находила время поболтать со мной и не раз предлагала мне уступить одного из них. Но я категорически отказывалась.
С двумя научными сотрудниками миссии я почти не пересекалась, как и с «мамулей» нашего экипажа. Моя жизнь мне нравилась, я любовалась в иллюминаторы космосом, следила вместе с Семеном и бортовой нейросистемой «Восток-2222» за работой всех механизмов ракеты, иногда созванивалась с родителями, а если позволяла связь, и с лучшей подругой, осваивающей Марс. Разговоры с ней всегда были для меня отрадой, я с удовольствием слушала рассказы Тани о ее зеленом сыночке.
В безмятежных хлопотах пролетели три года, до Юпитера осталось лететь всего полтора, как вдруг случилось непредвиденное…
– Внимание! Внимание! Всем членам экипажа собраться на капитанском мостике. Внимание! Внимание! – голосила нейросистема ракеты.
Мы с Семеном переглянулись и отложили течеискатель. В последнее время ботаны стали жаловаться, что у них в отсеке чем-то пахнет. Нам с начальником пришлось исследовать газораспределительную систему в научном центре, а нужно было просто кому-то башку намылить и другие части тела! Все дурные запахи тут же развеялись бы…
– Интересно, зачем нас капитан всех собирает? – пробормотал Семен, – Сегодня вроде праздников нет.
Артур Тимурович любил навести панику, собирая нас через оповещатель. Когда мы, запыхавшись, прибегали на капитанский мостик с большими глазами и потрепанными нервами, он очаровательно нам улыбался и заявлял, что у Маши, Андрея или еще кого-то из членов экипажа сегодня день рождения. Мы очень быстро поняли, что наш капитан просто любит толкать хвалебные речи. Однажды он вот также собрал нас всех и радостно объявил, что наши дорогие ботаны, вернее, научные сотрудники, удачно завершили интересный эксперимент: у них в лаборатории благополучно мышь родила мышонка! Вот это чудеса! Артур Тимурович тогда целых десять минут расхваливал мышь, ботанов и нас заодно, так как «мы все причастны к этому эпохальному событию»!
– Не знаю, – проворчала я, – Может, в лаборатории мышь отошла в мир иной, поэтому здесь так и воняет… Капитан все понял раньше нас. И теперь мы будем поминать невидимую труженицу научного фронта, отдавшую жизнь за отечественный прогресс! – передразнивая Артура Тимуровича, предположила я.
Семен хихикнул, но замечание сделал:
– Ты перегибаешь.
На капитанский мостик мы особо не торопились, пришли последними. Семен тут же бросился прижимать к себе Альбину, Маша подошла ко мне, чтобы не пришлось выбирать, с кем стоять из любовников. Зря старалась, парни были заняты: мрачный Андрей работал у приборной панели, а старпом Василий осмотрел всех и обратился к капитану:
– Экипаж в сборе.
Артур Тимурович, все это время стоящий к нам спиной и любующийся космосом через огромный иллюминатор в полстены, повернулся к нам, и у меня внутри повеяло холодом. Взгляд мужчины был мрачный, лицо напряженное, желваки дергались, ноздри раздувались.
– Товарищи космонавты, мы все знали о рисках, когда выбирали эту профессию, не зря она считается одной из самых опасных. Пришло время испытаний. И неизвестно, сможем ли мы преодолеть их. Я прошу вас оставаться стойкими.
Меня любезно проводили в стыковочный отсек.
– Запасы еды и воздуха рассчитаны на три дня. Капсула на двоих, ты же будешь одна, так что сможешь продержаться шесть. Есть шанс, что по ту сторону разрыва не так и плохо! Попробуй разогнаться, вдруг сможешь проскочить и оказаться в другом измерении. Удачи, Наумова! – ровным тоном произнес Семен и пару раз моргнул.
Заглянула повнимательнее в его глаза.
«Неужели плачет?» – удивилась я.
Кажется, главный бортинженер успел привязаться ко мне. На душе стало чуть светлее. Значит, меня здесь будут вспоминать добрым словом. Возможно, я даже спасу своих друзей, ведь команда «Востока» стала для меня родной.
Однако, как я себя нм уговаривала, входить в технологичный гроб не хотелось. Семен любезно сам нажал на кнопку открытия шлюза и подтолкнул меня, да так легонько, что я носом чуть не влетела в кнопку старта на куцей панели управления спасательной капсулы. Быстро развернувшись и кинувшись обратно к выходу, я наткнулась на закрытый шлюз, а монотонный голос нейросистемы объявил:
– Внимание, запуск! Два, один. Старт!
Пол под ногами завибрировал.
«Какой любезный Семен! Сам затолкал, сам запустил. Все за меня сделал, подлый гад!» – костерила я бывшего руководителя, усаживаясь в одно из двух кресел.
Капсула отстыковалась и на мгновение зависла в открытом космосе, а потом ее тоже стало притягивать черное нечто. Металлический бок «Востока» остался позади, я видела, что он движется в ту же сторону, что и я, но гораздо медленнее.
– Пора брать жизнь в свои руки! – решила я и нажала на панель, давая сигнал капсуле разогнаться до максимально возможной скорости.
Звезды вокруг превратились в яркие росчерки, космос будто размазали по иллюминатору, дышать стало сложнее. Виной была не только скорость, которую умножила в несколько раз сила гравитации черной дыры, грудь сдавило от страха. Я боялась боли. Что если я влечу в это черное пятно и распадусь на молекулы. Не думаю, что процесс займет много времени, но вспышка боли будет страшной.
Из иллюминатора «Востока» мне казалось, что черная дыра далеко, но капсула преодолела разделяющее нас расстояние за каких-то полчаса.
«Может, это и хорошо… Быстрее отмучаюсь!» – решила я, наблюдая, как нос капсулы исчезает, погружаясь в кромешную тьму, а от места моего проникновения расходятся белые волны импульса.
Грань неизведанного приближалась, мне хотелось зажмуриться, но ужас сковал все мышцы моего тела, даже глаза закрыть не получалось. Поэтому я видела все, но недолго. Стоило капсуле пересечь грань, как тут же погасли все лампочки, двигатели выключились, внутренняя гравитация перестала работать. Меня подняло из кресла, к которому от волнения я забыла пристегнуться. Я парила в невесомости и полнейшем мраке, но к счастью, всего несколько секунд. Потому что в месте моего входа в это безвременье, как и снаружи, возникли белые волны, будто камень в воду упал. Они расходились все дальше и дальше, я физически ощущала в груди вибрацию. Неожиданно черноту осветила яркая белая вспышка, и в спасательную капсулу прилетела ударная волна. Неуправляемую шлюпку закрутило и мне вместе с ней. Мы полетели кубарем, и я с восторгом поняла, что снова оказалась в космосе. Меня выплюнули из черноты, не успев прожевать, но самое удивительное то, что черная дыра, выбросив меня, схлопнулась. Вокруг были звезды, безвоздушный космический простор и маленькая голубая планета, к которой неслась моя потерявшая управление капсула.
«Неужели, выйдя живой из черной дыры, я погибну, разбившись?» – с ужасом подумала я и кинулась к панели управления, нажимая на все кнопки подряд. Бесполезно. Мое транспортное средство было мертвым. Но я знала, в любой спасательной капсуле продуман запасной способ для экстренной посадки.
Шлюпка уже влетела в атмосферу неизвестной планеты. В крошечном пространстве стало светлее, и я разглядела сбоку на стене красную кнопку.
«Вот же она!» – обрадовалась я и нажала.
Земля по-прежнему приближалась с дикой скоростью. Я уже видела обширные леса, отчетливо слышала, как бьются потоки воздуха о бока капсулы, запахло паленым пластиком.
«Ну вот и все!» – поняла я.
В душе было опустошение, не хотелось даже плакать, только жить, но я понимала, что обречена.
Когда я уже начала различать елки и сосны в лесах под собой, скорость падения неожиданно замедлилась.
Я не понимала, что происходит, но надежда внутри меня снова воспрянула, как птица феникс. Рано. Скорость снизилась, но капсула долбанулась об землю все равно знатно. Конечно, я подстраховалась, добралась до кресла и пристегнулась, зафиксировав голову специальным прихватом. Не помогло. От удара кресло влетело в потолок, и я вместе с ним. Успела почувствовать нестерпимую боль и потеряла сознание.
***
Где-то громко трещал грач, надоедливо пищал комар, даже, скорее, рой комаров. Что-то больно укололо в мизинец. Я дернула рукой и взвыла от боли.
– Черт! – выругалась и открыла глаза.
Прямо у меня перед носом маячил металлопластиковый потолок спасательной капсулы. Я лежала на левом боку, поручни кресла больно вписались мне в ребра, ноги и руки лежали в неестественных позах. Крепление для головы защитило меня от черепно-мозговой травмы. Я прислушалась к своим ощущениям, пошевелила пальчиками, повращала ступнями и кистями.
«Кажется, все цело! – удивилась я, – Все-таки отличные ударопрочные костюмы производят у нас в Роскосмосе».
С разблокировкой капсулы проблем не возникло, шлюз от удара деформировался и на его месте теперь зияла дыра в человеческий рост. Я выбралась из шлюпа, вдохнула полной грудью и тут же закашлялась.
«Вот дура! – обругала я себя в очередной раз, – Даже не догадалась взять кислородную маску. Повезло, что здесь воздух, кажется, вполне подходит людям».
Впрочем, неизвестно, сколько я провалялась без сознания после аварии. И все это время я провела в разбитой негерметичной капсуле и осталась жива. Смысла в кислородной маске не было.
Пересвет рядом обреченно вздохнул, меня это приободрило, и я постаралась изобразить на лице приветливую и чуть-чуть таинственную улыбку. Сейчас моя жизнь зависела от этого потрясающе красивого мужчины, и я сладко проворковала:
– Моя история длинная, так сразу все и не расскажешь…
– Что ж, люблю слушать небылицы. Пойдем в терем, там удобнее будет, – грозно хмуря брови, поспешно откликнулся князь.
Холодок плохого предчувствия пробежал мурашками по спине, но я послушно последовала за местным вершителем судеб. Костер пугал меня куда больше неизведанных до сих пор тайн плотской любви.
Не удержалась, одарила Пересвета торжествующим взглядом, тот метнул в меня молнии в ответ.
Терем внутри оказался мрачным, окна были маленькие, мебель из темного дерева гармонично сочеталась с потемневшими от времени бревнами стен. Меня привели в просторную комнату, где, кроме высокого стула, ничего больше не было.
Князь уселся на стул и приказал:
– Говори!
Легкого взмаха его руки хватило, чтобы все вышли. Мы остались наедине. Князь тут же заметно расслабился и даже улыбнулся мне. Я приободрилась и начала сочинять:
– Я сирота из дальних краев. Решила искать счастье и пошла бродить по свету. Мне понравилось в ваших краях, красиво тут. Я искала людей, чтобы осесть, а тут это чудовище выскочило, я от страха в обморок упала, а когда пришла в себя, все мои вещи пропали, остался только этот странный костюм…
Князь слушал меня внимательно. Когда я закончила, поманил меня к себе. Я подошла, а этот наглец провел ладонью по моей талии, огладил грудь и тут же получил от меня по лицу.
– Что вы себе позволяете, князь? – возмутилась я, – Если я сирота, и защитить меня некому, то можно творить… – я замялась, пытаясь подобрать слово цензурное, но емкое, выходило плохо.
Князь тем временем отошел от шока после пощечины и не разгневался, наоборот, схватил мою руку, поцеловал и горячо заверил:
– Прости, чужестранка, я просто хотел понять, из чего этот наряд сделан. На ощупь похоже на кожу, материал такой же плотный и мягкий.
Я растерянно кивнула, мой костюм был сделан из ударопрочной экокожи, а князь неплохо соображает.
– Как звать тебя, гордая красавица? – неожиданно спросил правитель.
– Полина.
– А меня Ярополк! Я подобен солнцу. В моих лучах можно отогреться. И раз ты попала ко мне, значит, тебя привели сюда боги. Я позабочусь о тебе. Ни о чем не беспокойся.
Я и слова вымолвить не успела, а князь уже хлопнул в ладоши, и в комнату вошли двое слуг.
– Проводите нашу гостью Полину в одну из спален, принесите ей наряд, достойный княгини, — приказал им князь, — Через час хочу пообедать с тобой, – сообщил Ярополк уже мне.
Отказаться я, очевидно, не могла. Да и не собиралась. Мне нужно было разобраться, куда я попала и как я могу здесь выжить.
Меня привели в маленькую комнату с одним крохотным окном. Почти все пространство занимала кровать, у стены стоял сундук, я проверила, он был пустым, в углу притулился табурет, на котором стоял тазик с водой, рядом лежали ковш и полотенце, а под табуретом прятался горшок.
– Ну супер, – не смогла скрыть своего разочарования я.
Но хандрить и сетовать на судьбу мне не дали. Вошли две милые девушки и принесли мне атласный красный сарафан, белую льняную рубашку, ободок на голову, украшенный разноцветными лентами, и бусы из красной яшмы.
– Позволь помочь тебе облачиться, сударыня, – с почтительным поклоном предложила одна из них
Мне хотелось хотя бы обтереть себя влажным полотенцем, а уже потом облачаться, поэтому я строго сказала:
– Принесите мне гребень!
Девушки отвесили мне поклон и удалились.
Я же стащила с себя форменный костюм и решила, что его лучше спрятать, а то ведь сожгут или присвоят, а для меня он был дорог как память о другой жизни.
Но прятать в комнате было особо негде. В поисках нычки я подошла к окну. Оно было мутным, явно не из стекла. Напоминало скорее прозрачную карамель. Не удержалась – лизнула. Окно действительно оказалось сладким.
– Интересно, – усмехнулась я, – А местные жители изобретательны!
Сунув костюм под одеяло, отправилась умываться. Я успела освежиться и натянуть на себя свой новый наряд, когда в комнату вбежали две запыхавшиеся девушки и протянули мне деревянный гребень с редкими зубчиками.
– Вот! – довольно улыбаясь сообщила мне одна из них.
– Спасибо, – кивнула я и принялась расчесывать свои длинные почти белые волосы.
– Мы вам поможем! – выхватывая у меня из рук гребень, сказала одна из девушек. Она смотрела на меня с таким восторгом, что у меня не нашлось сил возразить ей.
Местные жители все поголовно были русыми, кто посветлее, кто потемнее. Видимо, мои яркие волосы их заинтересовали. Расчесывали мне их осторожно, с нежностью. Заплели косу, украсив и закрепив алой лентой. Ободок на голову тоже водрузили и повели меня к князю.
Столовая, где витали такие ароматы, что мой желудок тут же начал кричать: «Дайте всего и побольше!», поразила меня размером стола. Он явно был накрыт на двоих, но уместиться за ним могла бы целая рота. И еды бы хватило на всех.
Князь в одной красной атласной рубахе и легких штанах уже не выглядел таким грозным, скорее наоборот, был мил. Встал мне навстречу, снова поцеловал ручку и вкрадчиво проговорил:
– Тебе очень идет этот наряд. Ты прекрасна, как луна, а твои волосы белее первого снега. Я еще не встречал девицы краше.
Я смущенно опустила глаза долу. Не привыкла я слышать столько комплиментов. Я привыкла быть в тени моей подруги Татьяны. На меня парни внимание не обращали, кокетничать я не умела, была излишне прямолинейна и хорошо разбиралась в технике, поэтому очень быстро становилась для мужской части любого коллектива своей в доску. А тут мне ручки целуют, с луной сравнивают…
– Ты наверно голодная с дороги? – заметив мое смущение, спросил Ярополк.
Я кивнула, не в силах от волнения вымолвить даже короткое «да».
В этот раз незнакомец был одет в парадный синий форменный китель и брюки. От эполет с пышной бахромой из золотой нити причудливым узором расходились по груди аксельбанты. Выглядел этот парадный наряд в лесу нелепо.
«С голым торсом был краше…» – вздохнула я про себя.
– Кто ты? – перешла я сразу к делу. Видно было невооруженным взглядом, что он из техногенного мира, ведь одежда мужчины совершенно точно была сделана из синтетических волокон, я все-таки девочка и худо-бедно разбираюсь в этом.
– Я так же, как и ты, оказался здесь случайно, давай уйдем подальше от поселения и поговорим! Ты мне расскажешь свою историю, а я тебе свою, – горячо зашептал незнакомец.
– Тебя тоже засосало в черную дыру? – с надеждой спросила я.
Мужчина остолбенел и задал неожиданный вопрос:
– Ты с Пруфта?
Я интенсивно закивала, если он заберет меня из этого дикого места, я буду откуда угодно. В мире с развитыми технологиями у меня будет шанс вернуться домой.
Мы стояли очень близко друг к другу. Яркие синие глаза незнакомца были совсем рядом. Он был красив. Прямой нос, высокий умный лоб, волевой подбородок – по-мужски крупные черты лица складывались, как это ни странно, в изысканный, почти утонченный образ.
Я никогда не встречала такого притягательного человека, но что-то с ним было не так. Вроде руки-ноги на месте, но мозг сигналил об опасности. Наши лица разделяли сантиметры, он тоже внимательно изучал меня, но даже не пытался дотронуться. Его сдержанность мне импонировала и удивляла, мне вот очень хотелось коснуться его широкой груди.
– Пойдем быстрее, а то знахарка шум поднимет! – поторапливал он меня.
Я лихорадочно соображала:
«Если он оказался на этой планете случайно, как и я, мы можем вместе придумать способ вернуться в наши дома. Но даже если мы ничего не сможем поделать, вместе не так грустно скучать по дому».
Мужчина в нетерпении зашептал:
– Ну же, что ты замерла столбом! За мной! – и прозвучало это как приказ, но поманил он меня приглашающим жестом. Так что я не обиделась и сделала шаг за ним.
Уйти мне не дали, с ветки на меня налетел филин, размахивая своими роскошными крыльями у меня перед носом и угрожающе растопырив когти.
– Что ты творишь, птица безмозглая! – возмутилась я, пытаясь отмахнуться.
Филин снова поднялся и уселся на ветку ближайшей осины. Ухнул и закрыл глаза. При этом морда у него была загадочно довольная. Я осмотрелась, но синеглазого незнакомца нигде не было видно. Он будто испарился.
– Вот ты где! – раздался сзади голосок Таты.
Я развернулась и увидела радостную девушку с целым снопом каких-то травок.
«Мог он мне померещиться? – спросила я у себя и в смятении ответила, – Выглядел он нереально…»
– Я смотрю, ты так и не нарвала цветов, – заметила Тата и после паузы уточнила, – С тобой все в порядке? Ты выглядишь испуганной.
– Все нормально, – неуверенно ответила я, не зная, что и думать, – Меня твой филин напугал…
Доверять я точно никому не могла. Версий было много. Меня могли отравить за обедом, и теперь у меня галлюцинации. Еще в лесу может расти трава, которая вызывает состояние бреда или лично у меня аллергическую реакцию. В лучшем случае, незнакомец был, просто у него здесь везде схроны. Судя по тому, как он себя вел, ему известен крутой нрав местных. Они, если что-то не понимают, сразу пытаются сжечь!
– Прости, Тошка обычно ведет себя как воспитанный питомец. Он, наверно, просто пока к тебе не привык, – откликнулась Тата и погрозила пальчиком филину. Тот равнодушно ухнул и отвернулся.
Меня же не волновала птица, я еще раз огляделась, надеясь обнаружить хоть какие-то признаки недавнего присутствия незнакомца. С ужасом я поняла, что в том месте, где он стоял, даже трава не примята.
Я в оцепенении мотнула головой.
«Неужели я схожу с ума на этой странной планете», – пронеслось в моих мыслях, и я впервые в жизни почувствовала, как внутри меня зарождается паника.
– Ты что-то бледная, – забеспокоилась Тата, – Пойдем-ка домой.
Подхватив под локоток, она уверенно повела меня обратно в поселение.
– Слушай, – решилась я, – А у вас тут случается, что кому-то что-то мерещится? Может, какие ядовитые испарения влияют на людей?
Тата задумалась и уверенно разбила мои надежды:
– Нет! Некоторые, конечно, могут перебрать с хмелем, и тогда им видится невесть что, но на трезвую голову призраки не приходят.
Я уже было поставила на себе крест, как она добавила:
– Только в последнее время объявился у нас тут странный кот. Он возникает в самых разных неожиданных местах и также внезапно исчезает. Размеры может менять по своему усмотрению. После него обычно продукты да скот исчезают. Лучшие охотники пытались его выследить. Безуспешно. Он будто бестелесный призрак.
Я сглотнула и прошептала:
– Так, может, и правда бестелесный…
– Да? А зачем ему тогда еда? – усмехнулась Тата, и я поразилась ее разумности.
Мы какое-то время шли молча, я все прокручивала в голове разные вопросы: что за незнакомец мне попался? И что он хотел от меня? Я так распереживалась, что у меня даже голова заболела. Поэтому я встряхнулась и решила переключиться на чужие проблемы:
– Слушай, Тата, если ты хочешь за Казимку замуж, предложи отцу провести соревнование женихов. Пусть они выполнят его задание, а потом твое, тебе же с мужем жить. Кто победит в соревновании, того женихом и объявишь.
Юная знахарка остановилась и уставилась на меня, я почти видела, как в ее голове замелькали мысли. Она схватила меня за руку и прошептала:
– А если Казимка не выполнит задание отца?
– Он умный. И если любит, ему любые испытания будут по плечу. Да и что может загадать воевода? – усмехнулась я, но одернула себя, мне не хотелось обижать дочь, оскорбив ее отца, – Ну, я имею в виду… он же сам сказал, что ему нужен зять, который сможет защитить тебя. Значит, задание у него будет на силу.
Князь проводил меня до моей спальни, но укрыться за закрытой дверью не дал, на пороге посмотрел в глаза, и столько меда было в его взгляде, что я невольно сглотнула. Он заметил мое волнение и поцеловал мне ручку.
– Спокойной ночи, душа моя. Завтра тебе будет не до сна. Я покажу силу своей любви, лебедушка моя прекрасная.
– Спокойной ночи, Ярополк… – смущенно промямлила я.
Все-таки красивый мужчина, умеющий говорить комплименты – это страшное оружие против женской добродетели. А этот еще и опытный был, к гадалке не ходи. Он прекрасно видел, как я смущаюсь рядом с ним. Я снова попыталась сбежать от его проницательного взгляда, развернулась к двери, но Ярополк обнял меня со спины, прижал к себе и горячо зашептал на ушко, щекоча горячим дыханием шею:
– Светик мой ясный, почему же ты так торопишься покинуть меня. Ведь когда мои очи тебя не видят, они слепнут.
Его руки заскользили по моему животу вверх, огладили грудь. Князь проложил дорожку горячих поцелуев по моей шее, развернул и тут же прильнул к моему рту. Вот это был настоящий поцелуй. Сначала он нежно поиграл с моими губами. Поняв, что я как податливый воск в его руках, он осмелел и пустил в ход язык, подчиняя меня и распаляя себя.
Вскоре меня прижали к стене, и я почувствовала, как по моим ногам пробежался холодок. Не сразу, но я сообразила, что князь умудрился незаметно задрать подол моего сарафана, и его шаловливые руки подбирались все ближе к самому сокровенному.
«Вот же котяра озабоченный!» – рассердилась я.
Оттолкнула жениха и забежала в свою комнату, бросив на прощание:
– До завтра, княже!
Ярополк деликатно постучал в дверь и с надеждой в голосе уточнил:
– Душа моя, может, не будем ждать завтра?
– Спокойной ночи! – откликнулась я, даже не думая открывать дверь.
В коридоре послышались неторопливые шаги, и я выдохнула. Дотронулась до припухших губ и улыбнулась. Мне понравился этот поцелуй. Ярополк оказался приятным все-таки мужчиной, не удивительно, что у него уже шесть жен. Но как бы он ни был хорош в поцелуях и сладких речах, становиться седьмой женой на неизвестной планете в диком обществе мне не хотелось. Жаль было расставаться с Татой, но я твердо решила сбежать. Почему не уйти открыто? Ведь у меня и легенда соответствующая – сирота-скиталица. Просто я подумала, что, если отменю свадьбу, князь обидится, воевода точно его дожмет, и меня сожгут. А оно мне надо?
Поэтому, как только я оказалась одна в спальне, стащила с себя красивый сарафан, выудила из перины свой рабочий комбинезон, порадовалась, что жила в техногенном мире, прогресс в котором подарил человечеству самоочищающиеся ткани. Мой облегающий костюмчик полежал полдня и уже был свежим и чистым. К телу прильнул мягко, обволакивающе. Осмотрев свои руки-ноги, затянутые в плотный синтерекс, я довольно улыбнулась, будто домой вернулась.
Стараясь действовать бесшумно, я открыла дверь, выглянула в коридор. Там было темно, как под землей. Ни лучинки не горело. Пошла на ощупь и неожиданно через пару шагов больно ткнулась головой во что-то твердое.
– Ай! – не смогла сдержать крик возмущения я.
Мои плечи тут же сковали сильные пальцы и рядом кто-то шепнул:
– Хватай ее!
Тут же мне в лицо стали тыкать какой-то тряпкой.
– Что вы де… – начала возмущаться я, тряпка угодила мне в открытый рот и надежно его запечатала.
Я попробовала дернуться, лягнуть нападающих, но ничего у меня в темноте не вышло. Мне на голову натянули мешок, руки связали грубой веревкой и потащили в неизвестном направлении. Волокли меня, надежно перехватив плечи, да так, что я шла в скрюченном положении головой вперед.
Сказать честно, я испугалась! Меня лишили зрения, голоса и свободы перемещения. Стоило нам спуститься с крыльца княжеского терема, мои похитители расслабились и заговорили. Я тут же узнала их голоса, впрочем, и без этой подсказки я догадалась, кто так меня любит, что не побоялся умыкнуть из-под носа Ярополка – воевода и Васятка!
– На ловца и зверь бежит, – усмехнулся отвергнутый жених.
– Не радуйся раньше времени. Видишь, она опять в своем ведьмовском наряде. Не иначе колдовать шла. Надо сделать все быстро, пока она беды на нас не накликала, – проворчал Пересвет.
– А когда сожжем ведьму, ты отдашь за меня Тату? – с заискивающими нотками в голосе спросил Васятка.
– Я уже все сказал. Мое решение неизменно! Ты ей не подходишь! – отрезал воевода.
Во мне появилась надежда, что отвергнутый жених сейчас обидится, отпустит мои руки и уйдет. Один на один с воеводой у меня будут хоть какие-то шансы. Хотя кого я пытаюсь обмануть?
Меня выволокли в лес. Я поняла это по корням под ногами, за которые все время цеплялась. Вскоре два мужика поставили меня спиной к стволу и сноровисто привязали к нему. Я попробовала дернуться – бесполезно!
– И что это вы собрались делать? – раздался звонкий окрик.
Мое сердце от счастья пустилось танцевать ча-ча-ча, ведь я узнала этот девичий голос. Тата, моя подруженька, не даст мне сгинуть от рук своего дремучего отца.
– Дочка, что ты тут делаешь? Почему не спишь? В лесу девицам опасно. Немедленно иди домой! – растерянно начал Пересвет, но закончил уже вполне уверенно, с нажимом.
– Да я вижу, что опасно! Одна вон может сгореть безвинно, – ехидно ответила Тата.
– Безвинно? – возмутился Васятка, – Да от нее одни проблемы. Стоило ей появиться, как ты Казимку в женихи выбрала, а меня даже твой отец отверг. Это все ведьма, она порчу на меня навела. Если завтра женой князя сделается, еще и сестру мою со свету сживет. Она ведь у него шестая жена. Уже год не может понести от Ярополка. Он воспользуется этим предлогом и разведется с ней. У нас же только семь жен можно иметь. Ярополк через год новую захочет, вот и погонит Марфу мою со двора, а это такой позор на весь род. Она такого позора не переживет.
«Что за дикие нравы?» – ужаснулась я, искренне сочувствуя Марфе.
Я нахмурилась, чтобы скрыть покрасневшие от обиды глаза. Конечно, у него есть ракета, ему не нужна я, чтобы сбежать отсюда. А меня, значит, седьмой женой можно князю отдать. Вроде и пристроена, не совсем на произвол судьбы брошена, совесть может быть спокойна.
– Ты не починишь ракету без меня! – привела я свой последний аргумент.
– Я здесь год прожил, проживу и десять, – пожал плечами Алекс и неожиданно сердито произнес, – Так ты идешь к князю, или мне тебя еще уговаривать? Я ведь могу и передумать!
Я от шока даже глаза выпучила, хотя стараюсь следить за своей живой мимикой и такого не делать, знаю, это не красиво.
– Передумать? И что? Что ты сделаешь, чтобы остановить меня?
Он на секунду замялся, а потом как выдаст:
– Кота позову, он тебя снова схватит и обратно в ракету отнесет!
– Вообще-то, я с тобой хотела остаться, но после таких заявлений передумала. Пойдем, Казимка, к князю, там я по крайней мере знаю, чего ждать! – сердито буркнула я и пошла к жениху подруги. Но далеко уйти мне не дали. Алекс схватил меня за руку, заглянул в глаза и попросил:
– Поли, прости, если я тебя обидел, просто я немного запутался. С одной стороны, мне совсем не хочется, чтобы ты уходила. С другой, я думал, тебе с князем безопаснее будет, чем со мной.
Мое сердце тут же оттаяло, обиды были забыты. Но, потеряв сердце, я не могла потерять лицо, поэтому строго сказала:
– Так я могу тебе доверять?
– Полностью!
Я повернулась к Казиму и сказала:
– Я вернусь. Скажи князю, что ты видел, как меня кот сожрал. А Тате передай, что она навсегда в моем сердце.
Казимка почесал затылок и кивнул:
– Удачи тебе, ведьма!
Я улыбнулась симпатичному, разумному, но все равно дремучему парню, и он побежал на звук горна.
– Раз князя сейчас уведут, давай разберем мою капсулу и заберем с собой все, что сможем унести! – предложила я, и Алекс, выглядевший подозрительно счастливым, кивнул.
Я решила взять с собой все платы, шурупы, трубки и шарниры, что нашла, сложила все это богатство горкой, доходящей мне до ягодиц, и предложила:
– Может, возьмем обрывки парашюта, сложим все туда и донесем до твоей ракеты?
– Давай возьмем, сколько не тяжело будет нести. Я потом остальное принесу. Ты сможешь сегодня начать изучать наши технологии, а я бесполезен в этом деле и поработаю грузчиком. Хорошо?
Я кивнула Алексу, поймав себя на мысли, что мне всегда хочется улыбаться, когда смотрю на него.
Обратно мы шли не спеша, очень близко. Руки были заняты, и мы не могли держаться друг за друга, но наши плечи часто соприкасались, отчего по моему телу разбегались мурашки и томительно сжималось все внутри. Появилось ощущение какой-то потребности, но я пока не разобралась в чем.
– Расскажи, как работала твоя ракета, на каком двигателе? Хватит ли нам топлива, чтобы долететь до Пруфта?
Алекс задумался на пару секунд и попытался мне объяснить, но знаний у него не хватало:
– Ракета на старте собирает сегменты, помещение спальни и технический блок уменьшаются, форма вытягивается в узкий цилиндр, что улучшает аэродинамические показатели. В космосе я должен был провести на орбите Пруфта сутки. Облететь планету и вернуться.
– Чтобы облететь Пруфт, нужны сутки? – уточнила я.
Алекс кивнул.
– Значит, Пруфт больше Земли, – заметила я, грустно вздохнув, и чтобы не раскиснуть окончательно, попросила своего собеседника, – Продолжай.
– Я успел только подняться на орбиту и полюбоваться планетой, когда раздался взрыв. Я тут же потерял управление и кубарем отлетел на Лапоть, так я решил называть планету со славиками. Хорошо, что искусственный интеллект предусмотрел кнопку аварийной посадки. Я успел на нее нажать, и ракета растянулась, приобретая форму широкого конуса, это замедлило ее падение, а огненный поток из сопел смягчил посадку. Только опорная платформа погнулась слегка, но нам это не должно помешать сесть на Пруфте.
– Так значит, топливо ты почти не израсходовал? – уточнила я.
Алекс кивнул.
– А сколько ты летел кубарем сюда?
– Не больше часа. Все это время я старался взять ракету под контроль, но ничего не получилось. Ты уверена, что сможешь разобраться в наших механизмах?
– Не может быть, чтобы человек не смог разобраться в том, что сотворил искусственный интеллект, – усмехнулась я и полюбопытствовала, – Алекс, когда мы с тобой второй раз столкнулись в лесу, ты принял меня за пруфтянку. Но ты же сказал, что первым полетел в космос. Как так?
Мужчина замялся.
– Я знаю, что помимо меня еще несколько крупных бизнесменов занимались конструированием космических аппаратов. Вот и подумал, что не мне одному удалось это сделать…
Мне еще многое хотелось у него спросить, но мы уже пришли. Алекс показал в кабине управления, какие области панели за что отвечали, в техническом отделении снял переборки, чтобы я могла добраться до плат и проводков, и собрался уходить за оставшимися запчастями.
– Алекс, – позвала я мужчину.
Он обернулся.
– Мне немного страшно оставаться здесь одной. А вдруг меня найдут славики, или кот вернется…
Алекс подошел ко мне, не спуская глаз, обнял за плечи. От его рук по всему телу побежали теплые волны. Мне неожиданно захотелось снова его обнять, прижаться к натренированному телу, оказаться в коконе его сильных рук.
– Не бойся, князя и его людей отвадит кот. Меня же за год ни разу не нашли. Все благодаря ему.
– Так он тебе помогает, ты не в плену? – удивилась я.
Алекс смутился и заторопился:
– Мне лучше пойти сейчас, пока не стемнело…
И сбежал от меня.
Я чувствовала, что он мне не договаривает о чем-то. Много подозрительного было в моем новом знакомом. Но мой мозг отказывался анализировать. Он магическим образом отключался, стоило синим глазам посмотреть на меня.
Ковыряться в платах, проводах и чипах иноземного производства было невероятно интересно. Понять, как они работают, было сложно, ведь никто мне это не объяснял, я действовала наугад. Но когда я разобралась, восторгам моим не было предела! Думаю, такой же экстаз испытывал Колумб, увидев берега Америки. Идти куда-то интуитивно, без доказательств и проверенной теории и прийти – это лучше, чем секс, впрочем, мне сравнивать было не с чем.