Мой рабочий день закончился, и я, измученная, но с чувством выполненного долга, решила побаловать себя чашечкой кофе. В голове крутились мысли о новом пациенте — его история была сложной, и я должна была сделать всё, чтобы помочь ему. Медкарты заполнены правильно, лекарства и анализы назначены, но в глубине души я знала, что это только начало.
Сняла рабочий халат, бросила его в корзину для стирки и потянулась, чувствуя, как напряжение покидает тело. Волосы, рыжие и короткие, как всегда, собраны в хвост. Иногда думаю, что пора сходить в парикмахерскую, но время, кажется, никогда не поджимает.
Я не красавица, но милая, и в больнице ходят слухи, что я дерзкая. Иногда теряюсь в разговорах, начинаю ругаться, и это бесит. Но есть кое-что, что выводит меня из себя больше всего.
Однажды он меня довёл до слёз. Его слова ранили так глубоко, что я не выдержала и сказала ему всё, что думаю. С тех пор мы стали врагами. Каждый раз, когда он рядом, я стараюсь быть спокойной, как он требует, но внутри всё кипит.
Медсёстры подмигивают мне, зная о нашем противостоянии. Я бросаю им укоризненные взгляды, не желая, чтобы кто-то вмешивался. Привыкла справляться сама. Надеюсь, он уедет или я найду способ его не видеть.
Звонок будильника вернул меня к реальности. За окном уже стемнело, и я поняла, что пора заканчивать этот день. Собрала мысли в кучу и придумала план на вечер: горячий чай, книга и, возможно, прогулка по парку. Нужно было забыть о работе и хоть на время отвлечься.
Я взяла книгу и устроилась на диване. Первые страницы увлекли меня, и я погрузилась в мир, где не было места для ненависти и обид. Но вдруг раздался звонок в дверь. Я пошла открывать, не ожидая ничего хорошего. На пороге стоял он.
— Что тебе нужно? — спросила я, стараясь скрыть раздражение.
— Хочу поговорить. — Его голос был спокойным, но в глазах читалась решимость.
Я вздохнула, понимая, что это не закончится, пока я не скажу всё, что думаю. Мы прошли в кухню, и я налила себе чашку чая. Он сел напротив и посмотрел на меня.
— Ты знаешь, почему я так себя веду? — спросил он, глядя мне в глаза.
— Потому что ты меня обидел, — ответила я, не отводя взгляда.
— Но я не хотел. Просто... я не понимаю, почему ты так реагируешь. Ты умная, талантливая, но иногда ведёшь себя как ребёнок.
Я почувствовала, как внутри меня что-то изменилось. Его слова задели меня, но в то же время я поняла, что он прав. Я всегда была слишком эмоциональной, слишком вспыльчивой.
— А ты? Почему ты всегда такой холодный? Почему не можешь просто сказать, что думаешь?
Он улыбнулся, и эта улыбка была настолько искренней, что я не смогла сдержать ответную улыбку.
— Потому что боюсь, что ты снова меня обидишь.
Мы замолчали, глядя друг на друга. В этот момент я поняла, что между нами есть что-то большее, чем просто ненависть. Мы оба были ранены, оба искали понимания и поддержки.
— Может, попробуем начать сначала? — предложил он, и я почувствовала, как внутри меня разливается тепло.
— Хорошо, — ответила я, чувствуя, как все обиды уходят на задний план. — Но только если ты пообещаешь быть честным.
Он кивнул, и я поняла, что сделала правильный выбор. Впереди нас ждали новые испытания, но теперь я знала, что справлюсь с ними вместе.
Мне было плевать на то, что обо мне думают и говорят. Но на самом деле я лишь хотела одного: прийти домой, залезть под душ и завалиться спать. В кабинет вошёл он — нахмуренный, недовольный, в белом халате. Ну что ж, красавец.
— Мисс Бёртон? — спросил он, сложив руки на груди.
— Мединская карта! — сказал он.
Я хмыкнула, заметив её на столе.
— На, — ответила я, сжав губы. — Чтобы ты знал, мой рабочий день подошёл к концу.
Он открыл папку, проверяя каждую строчку. Внимание, с которым он всё изучал, заставило меня улыбнуться.
— Вы молодцы! Всё верно указали, — сказал он с оттенком одобрения. — Можете быть свободны.
Я покинула кабинет, закрыв за собой двери. Моё дежурство подошло к концу, и я могла наконец-то пойти домой.
Спустившись по лестнице, я вышла из клиники и поймала такси. Дома меня ждал тёплый душ и уютная постель. Я отключила телефон, чтобы никто не беспокоил.
Но внезапно раздался звонок.
— Мисс Бёртон, вы срочно нужны в клинике! — голос был резким и требовательным. — Потеря крови, требуется переливание. Если вы не придёте, я вас уволю!
Я не могла поверить своим ушам. Как такое могло случиться? Я же только что закончила смену. Но выбора не было.
— Хорошо, я сейчас приеду, — ответила я, чувствуя, как внутри всё сжимается от тревоги.
Такси быстро домчало меня до клиники. Войдя внутрь, я увидела Зою, рыжеволосую и пухлую медсестру, которая всегда была рада поболтать. Но сейчас её лицо было напряжённым и серьёзным.
— Что случилось? — спросила я, стараясь не показывать волнения.
— Пациент потерял много крови, — ответила она, глядя на меня с тревогой. — Нужно переливание. Мы уже вызвали специалистов, но они опаздывают.
Я быстро надела халат и направилась к операционной. В воздухе витало напряжение, а сердце билось быстрее с каждой минутой.
Когда я вошла в операционную, я увидела его — того самого врача, который был так недоволен мной сегодня утром. Он стоял у стола, держа в руках шприц с кровью. Его взгляд был сосредоточенным и серьёзным.
— Как он? — спросила я, подходя ближе.
— Пока стабильно, — ответил он, не отрывая глаз от шприца. — Но нам нужно действовать быстро.
Я взяла на себя роль координатора, распределяя задачи между коллегами. Мы работали слаженно и быстро, каждый знал своё дело. Но в глубине души я понимала, что от нас зависит чья-то жизнь.
Когда всё было сделано, я почувствовала невероятное облегчение. Пациент был спасён, а я — горда собой. Но в то же время я не могла не думать о том, что произошло. Этот врач, который казался таким неприступным и холодным, оказался совсем другим. Он знал, как справиться с ситуацией, и это вызывало у меня уважение.
— Спасибо, — сказал он, когда всё закончилось. — Вы спасли его жизнь.
Я кивнула, не зная, что сказать. Его слова тронули меня, но я старалась не показывать этого.
— Это моя работа, — ответила я, стараясь скрыть смущение.
Он улыбнулся, и я почувствовала, как моё сердце забилось быстрее. Это было неожиданно, но приятно.
После этого случая мы стали чаще пересекаться на работе. Он был не только хорошим врачом, но и интересным собеседником. Мы обсуждали разные темы, делились своими мыслями и чувствами. И постепенно я начала понимать, что он не такой уж и холодный, каким казался сначала.
Однажды вечером, после долгого рабочего дня, мы встретились в кафе. Мы сидели за столиком, пили кофе и разговаривали. Он рассказывал о своей работе, о пациентах, о том, как важно быть внимательным и заботливым. Я слушала его, и в моём сердце рождалось что-то новое.
— Ты знаешь, — сказал он вдруг, глядя мне в глаза, — ты удивительная. Ты не просто врач, ты настоящий профессионал. И я рад, что мы познакомились.
Эти слова заставили меня смутиться. Я не ожидала, что он скажет что-то подобное. Но в то же время они согрели моё сердце.
— Спасибо, — ответила я тихо. — Ты тоже удивительный.
Мы продолжали встречаться, и с каждым днём я всё больше понимала, что он стал для меня чем-то большим, чем просто коллегой. Он стал моим другом, моим наставником и, возможно, даже чем-то большим.
И хотя наша работа была полна трудностей и стрессов, я знала, что рядом с ним я смогу справиться с любыми испытаниями. Потому что он был тем, кто всегда верил в меня и поддерживал.
**Эмили**
Я не девочка на побегушках, чтобы мной командовал этот доктор. Его тон, его советы, его постоянное стремление всё контролировать — это как невидимые цепи, которые тянут меня вниз. Я чувствую, как каждый его взгляд, каждое слово проникают под кожу, вызывая раздражение и злость.
Он начинает учить меня жизни. Как правильно питаться, что вредно для здоровья. Много холестерина, плохо для сердца. Этого есть нельзя, потому что слишком много углерода. Он говорит о зелени, молочных продуктах и воде, как о панацее от всех бед. Вода, вода, вода — словно мантра, которую он повторяет, будто пытаясь промыть мне мозги.
Иногда он действительно напоминает мне о важности правильного образа жизни. Но когда каждый день приносит боль, страдания и ощущение, что ты на грани, хочется чего-то вредного, чтобы отвлечься от серости будней.
Он смотрит на меня с недоумением, как будто не понимает, как можно так безответственно относиться к себе. А я? Я выбираю своё. В столовой одно и то же, но я слушаю его лекции о пользе растений и одновременно запасаюсь кофе. Кофеин вреден, но иногда именно он спасает меня в трудные дни, когда жизнь кажется однообразной и серой.
Я понимаю его. Без этого напитка я, наверное, уснула бы на булавке. Время от времени я позволяю себе немного вредного, чтобы почувствовать вкус жизни. Это не идеальный выбор, но иногда так хочется быть живой, а не просто частью больничной рутины.
Эмили, что с тобой происходит? Почему ты злишься на него? Он ведь никогда не обижал тебя. Он главврач, хирург, а ты просто ведёшь врачебные записки и ведёшь медкарты пациентов. Почему ты так злишься?
Иногда, когда он злится, я тоже злюсь. Но в глубине души я знаю, что он добрый и романтичный. Его строгость — это маска, за которой скрывается человек, который заботится о своих пациентах и хочет, чтобы они были здоровы.
Но почему я так злюсь на него? Почему я чувствую эту непонятную смесь эмоций? Может быть, потому что он видит во мне не просто медсестру, а человека? Может быть, потому что он пытается помочь мне, а я этого не замечаю?
Я смотрю на него, когда он уходит, и чувствую, как внутри меня что-то меняется. Может быть, это начало чего-то нового? Может быть, это шанс увидеть его не только как строгого врача, но и как человека?
Джек
Я ещё раз пробежался взглядом по записям. Всё в порядке — все отчёты на месте, всё, как должно быть. Но вот что меня терзало: почему она злится и дерзит? Вечно недовольная и злая, будто мир вокруг — это лишь свалка для её раздражения.
А ещё я во всём виноват. За что? Не представляю. Я лишь работаю, выполняю свои обязанности, но вдруг её недовольство обрушивается на меня, словно я в чём-то провинился. Я понимал, что с ней не так. Она никогда не рассказывала о себе, словно прятала свою жизнь за высоким забором, боясь, что за ним кто-то смеётся.
Я был тем, кто понимал её чувства как никто другой. Злюка и колючка — да, милая и вредная. В рабочее время, конечно, заводить романы нельзя — много слухов, будто я на неё запал. Она, похоже, не в курсе, как и Рокси, моя приятельница-блондинка, любительница поесть и обсудить все тайны кабинета. Рокси — рослая, с фигурой, которая мне тоже нравилась, но не так, как эта рыжая колючка.
Каждый раз, проходя мимо, она ловила меня, притягивала в подсобку, где хранилось всё необходимое, и звенели стерильные инструменты. И вот, в этом царстве собственных желаний, она целовала меня, возбуждая до предела, расстёгивала штаны — и мы занимались этим никем не замечаемым сексом. Мне это нравилось, и ей тоже.
Но хотя она призналась, что любит меня, это звучало по-другому. Она хотела лишь одного — страсти, а не детей или каких-то отношений. Я не слишком хотел этого с ней, но не мог отрицать, что она была шикарной.
Но в моём вкусе были совсем другие девушки. Она искала богатых и красивых, а я продолжал думать лишь об одной — о рыжеволосой колючке. Так я её и звал за её вредный характер. Я не готов был признаться даже себе в том, что она мне интересна.
Она была милой, даже когда дуло щёки, злилась на меня — и всё время происходило одно и то же: мы встречались, ссорились, как старые знакомые. Как же иногда хотелось взять её и просто заткнуть поцелуем её милый рот, заставив забыть все недовольства. Но потом в голове вновь возникали мысли о том, что нельзя, что не время… Но так хотелось. Увидеть её. Как она злится, идёт по коридору.
Запустить пальцы в её волосы, тонуть в её глазах, полных боли и желания. Её взгляд, словно глубокий океан, затягивал меня в свои бездонные воды. Я хотел утонуть в ней, но знал, что это невозможно. Она не позволит.
Целовать её сладкие губы, ощущая, как её тело поджимается в ответ. Её дыхание, горячее и учащённое, обжигало мои губы. Я хотел её до безумия, до боли в мышцах. Но я знал, что это неправильно. Она не поймёт, не примет.
Она всегда была для меня загадкой. Колючка, злюка, которую я готов был зацеловать, несмотря на её колкости и обиды. Я знал, что она не убежит и не спрячется, но это не делало мои чувства легче.
Каждый раз, когда я смотрел на неё, я чувствовал, как внутри меня бушует ураган эмоций. Я хотел защитить её, обнять, сделать так, чтобы она была счастлива. Но я также знал, что не могу этого сделать.
Наши отношения были игрой, в которой на кону стояли наши карьеры. Мы оба были врачами, и директор, мистер Фишер, знал о наших талантах. Он ценил нас, но не мог позволить себе потерять одного из нас.
Рокси была моей тайной. Мы встречались в тайне, вдали от клиники и посторонних глаз. Это было опасно, но я не мог остановиться. Она была моей слабостью, моей страстью.
Но каждый раз, когда я думал о ней, я вспоминал её слова. «Ты просто лезешь в штаны, как мальчишка озабоченный», — говорила она. Эти слова ранили меня, но они были правдой. Я не мог дать ей то, что она хотела.
Я знал, что должен разорвать эту связь. Но как это сделать, когда каждое мгновение с ней вызывало у меня такой сильный внутренний конфликт? Как я мог оставить её, зная, что она будет страдать?
В конце концов, я решил, что должен попытаться. Я должен был поговорить с ней, объяснить свои чувства. Но я знал, что это будет нелегко. Она не простит меня, не поймёт. И я был готов к этому.
Я вышел из операционной, где только что провёл сложную операцию, и направился в её кабинет. Она сидела за столом, уткнувшись в документы. Я остановился на мгновение, чтобы собраться с мыслями, а затем постучал в дверь.
Она подняла голову и посмотрела на меня. Её глаза были полны усталости и раздражения. Я знал, что сейчас не лучшее время для разговора, но я должен был попытаться.
— Можно войти? — спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно.
Она кивнула, и я вошёл в кабинет. Я сел напротив неё и посмотрел ей в глаза.
— Рокси, мне нужно с тобой поговорить, — начал я.
Она нахмурилась и посмотрела на меня с подозрением.
— О чём? — спросила она.
— О нас, — сказал я, стараясь не отводить взгляд. — Я знаю, что наши отношения неправильные, но я не могу просто так оставить всё как есть. Я хочу быть с тобой, хочу, чтобы ты была счастлива. Но я также знаю, что это невозможно.
Она молчала, глядя на меня с недоумением. Я чувствовал, как моё сердце начинает биться быстрее.
— Ты серьёзно? — наконец спросила она. — Ты действительно хочешь быть со мной?
Я кивнул.
— Да, — сказал я. — Я люблю тебя, Рокси. И я готов бороться за тебя, несмотря ни на что.
Она посмотрела на меня ещё несколько секунд, а затем встала из-за стола и подошла ко мне.
— Я не знаю, что сказать, — прошептала она. — Это так неожиданно.
Я взял её за руку и посмотрел ей в глаза.
— Я знаю, — сказал я. — Но я надеюсь, что ты дашь мне шанс.
Она вздохнула и кивнула.
— Хорошо, — сказала она. — Я попробую. Но если это снова закончится так же, как в прошлый раз, я больше не смогу это выдержать.
Я улыбнулся и обнял её.
— Я обещаю, что этого не случится, — сказал я. — Я сделаю всё возможное, чтобы ты была счастлива.
Рабочая форма ей шла, подчёркивая её стройную фигуру и огненные волосы, которые она часто заплетала в хвост. Не знал, как наладить с ней отношения. Всё должно было оставаться в тайне — мой роман с Рокси и то, как мне нравилось наблюдать за её гневом. Она была колючей, легко могла уколоть острыми комментариями.
Взглянув на часы, увидел, что уже половина четвёртого. Нужно было делать обход пациентов, проверять, как они себя чувствуют. Никаких мыслей о ней — заставил себя сосредоточиться. Взял папку с записями и вышел в коридор.
Там было тихо, никого не было видно. Я шёл, но вдруг вспомнил о ней. Любопытство заставило меня взглянуть в ту сторону, где она обычно стояла. Вспомнил сцену: Рэйчел у окна, задумчивая. Белый и розовый цвета формы идеально подходили ей, подчёркивая её лёгкость и нежность.
Она не замечала меня, поглощённая своими мыслями. В этот момент я понял, как сильно она меня привлекала. Мысли о её внешности, пока она смотрела в окно, не покидали меня. Рядом с ней мир казался ярче, а каждое её движение завораживало.
Но у меня были дела, нельзя было отвлекаться. Я заставил себя отвлечься и продолжить путь. Внутри бушевала буря эмоций, но её образ не отпускал меня, словно невидимая нить связывала наши судьбы. Мы постоянно спорили и ругались.
Проснувшись, я потянулась и взглянула на часы. Вспомнила, что вчера вечером отключила телефон. Включила его — и, о чудо, никаких пропущенных звонков. Отлично! День обещает быть добрым, несмотря ни на что.
Пойду в душ, закажу пиццу, и день станет чуть лучше. Я всегда любила этот момент — когда вода смывает усталость и напряжение. Встала, почесала голову и, взглянув в окно, заметила, как много времени проспала. Сколько же?
Направилась к душе, сняла майку и бросила её на пол, рядом с унитазом. Вода падала на плечи, я закрыла глаза, наслаждаясь моментом. Это было блаженство — смывать усталость под струями. На волосах остался приятный аромат персикового шампуня. представила, как день будет наполнен яркими красками и хорошими моментами.
Телефон пиликнул. Чего ещё? Включила экран — сообщение от главного врача. Сердце забилось быстрее. Не хочу об этом думать. Всё, я в душе. Меня нет. Потерпит.
Закончив с водными процедурами, взяла полотенце и обмотала его вокруг бёдер. Выйдя из ванной, увидела телефон на столе. Наклонилась, взяла его.
— Колючка, как ты? — пришло сообщение.
Что-то странное: у кого-то проснулась совесть, и он решил узнать о моих делах. Я почувствовала, как тепло разливается по телу. Ответила.
— Хорошо, мистер зануда? — отправила сообщение и удивилась, как быстро он ответил.
— Не вредничай! Ты ела? — спросил он. Его забота была неожиданной. Кажется, он действительно переживает, чтобы я не забыла поесть.
— Переживаешь? — ответила я с насмешкой.
— Нет, просто констатирую факт и спрашиваю, — честно ответил он.
Я улыбнулась. Понятно! Кинула телефон на диван. Пора заказывать пиццу и салат. Для завершения вечера открою банку соды и буду наслаждаться оставшимся временем.
Неожиданно жизнь стала немного ярче, несмотря на трудности. Я не сдаюсь. Не позволю ничему и никому сломить меня. Ведь где-то в этом большом и непредсказуемом мире есть человек, который заботится обо мне. И пусть пока мы не знаем, как к этому относиться, может быть, это начало чего-то большего?
Эмили.
С утра я почувствовала себя плохо и отправилась на работу. Настроение было паршивым. В руках — стакан горячего кофе, который немного согревал и бодрил. По больнице ходили слухи. Начальник стал хмуро поглядывать на меня, как будто не замечал, что я ему нравлюсь. Хотя он был в отношениях с Рокси и часто встречался с ней в подсобке, меня это не обманывало.
— Добрый день, — поздоровался он, взглянув на меня с явным недовольством. В его глазах читалось, что утро у него выдалось не лучшим. Я пожала плечами и допила кофе, бросив ведро поблизости.
Вчера он пытался учить меня, как правильно питаться и заботиться о здоровье. Но мне было плевать на его советы, ведь он сам встречался с Рокси.
— Агу, — пробормотала я и вошла в кабинет, снимая пальто и надевая белый халат. Я заняла своё место за столом.
— Эмили, вы мне так и не ответили, — ворвался он в кабинет без стука, как к себе домой. Я стояла у зеркала, заплетая волосы в косу.
— А, должна? — ответила я, глядя на него с вызовом.
— Вы не в настроении? — хмыкнул он, пряча руки в карманы. Он выглядел неотразимо, но его грубость и тёмные волосы в галстуке раздражали меня.
— Простите, мне нужно работать, — выдавила я, садясь за стол. Он схватил меня за локоть.
— Что-то не так? Вы будто что-то скрываете, — он сделал серьёзный взгляд и прижал меня к стене, нависая надо мной. Я ощущала его дыхание и запах парфюма, голова кружилась.
— Расскажешь всем об этом? — пригрозил он, наклоняясь и касаясь моей шеи.
— Эсминец, не играй со мной, я твой босс, — вырвалось у меня сквозь зубы. — Мне никто не указ. Думаешь, мне легко?
— Отпусти меня, — попросила я, пытаясь вырваться.
Он ухмыльнулся и, довольно убрав руки, отошёл от меня. Моё сердце бешено колотилось. Я выдохнула, пытаясь успокоиться.
— Мне нужна карта нового пациента, — сказал он, внезапно меняя тему.
— Хорошо, вот, — я протянула ему медицинскую карту. — У него опухоль.
— Вам не идёт злиться, мисс Бёртон, — протянул он, будто я его раздражала. — Вам лучше промолчать.
— У меня живот болит, — призналась я. — Настроения нет.
— Живот болит? — переспросил он. — Вы много кофе пьёте?
— Да, голова должна работать. Нужны силы и энергия.
— Хорошо, увидимся, — сказал он и вышел. Я выдохнула с облегчением. Он был невыносим, злился, что я знала о его романе с Рокси. Роман — это когда люди любят и доверяют друг другу. Я тоже мечтала о любви.
Я шёл в палату к новому пациенту. Все они страдали от рака, и это было неизбежно. Стивен Конолли, 32 года, хороший парень, одинокий, много работал на стройке. Его мать была пенсионеркой и жила одна.
Мне нужно было наблюдать за ним и следить за развитием болезни. У него был рак. Слава богу, опухоль не была агрессивной. Иногда у него случались провалы в памяти, и он мог сказать что-то не то.
Как врач, я должен был помочь ему. Спасти его жизнь и провести тщательное обследование. Но мысли об Эмили отвлекали меня и мешали сосредоточиться на работе.
Я вошёл в палату 12. Стивен лежал на кровати тихо и спокойно.
— Добрый день, Стивен. Я ваш врач, — сказал я, протягивая ему руку. Он с улыбкой пожал её. Его руки были тёплыми, пульс в норме.
— Как вы себя чувствуете? — спросил я.
— Да, мне сказали, что у меня опухоль, — грустно ответил он. В его голосе слышалась надежда, но он всё ещё верил в лучшее.
— У вас действительно опухоль, — подтвердил я. — Но мы поможем вам. Мы проведём тщательное обследование и сделаем все необходимые анализы, чтобы лучше понять ситуацию.
Он улыбнулся.
— Спасибо, доктор. Я верю вам. Просто моя мама очень переживает. Я понимаю, вы её сын, её надежда. Мы постараемся сделать всё возможное.
— Я надеюсь на вас, Стивен, — сказал я. — Отдыхайте.
Я вышел из палаты и направился в кабинет, чтобы сообщить Рокси и остальным о необходимости подготовить всё для обследования и, возможно, операции.