Завывание сирен разрезало ночную тишину, и свет от машин скорой помощи озарил асфальт, покрытый мелкими осколками стекла. Ли Джи уже ничего этого не видела. Она почувствовала резкую боль, оглушающий удар, после которого её тело погрузилось в странное, вязкое оцепенение. Её сердце едва-едва билось, каждый вдох становился все слабее, а за пределами размытых очертаний мира, её окружала тьма.
Она думала, что это и есть конец. Возможно, последние мгновения жизни. Но вместе со страхом была какая-то удивительная ясность, почти умиротворение, словно перед долгим сном. Впереди, сквозь темноту, медленно проступал яркий свет, притягательный и зовущий. Свет, который обещал освобождение, покой, что-то вечное и непостижимое. Она чувствовала, как её душа медленно ускользает из тела, теряя с ним последние нити связи.
Ли Джи сделала шаг. Затем еще один. Она шла по тёмному, холодному тоннелю, сжимая руки в кулаки, чтобы успокоить неумолкающее волнение. Память о прошлом – о семье, друзьях, мечтах – становилась всё более размытой, оставляя лишь тени. Она поняла, что каждое воспоминание, каждый миг её жизни постепенно отдаляются, оставаясь позади, как потерянные страницы книги. Её существование сжималось в единый момент, пока она, наконец, не подошла к свету.
Она закрыла глаза и вдохнула полной грудью, чувствуя, как её тело погружается в тепло, как будто она окунулась в горячую воду. Этот свет не просто согревал – он наполнял её жизнью. Открывая глаза, Ли Джи ожидала увидеть что-то загробное, загадочное, но увиденное потрясло её до глубины души.
Она оказалась в богато украшенной комнате, пропитанной тонким ароматом сандала и пряностей. Золотистый свет играл на тяжёлых тканях, на изящных узорах, вырезанных на стенах, и на полированном дереве. Её взгляд скользил по комнате, по чужим предметам, как будто бы это было видение из древнего прошлого. Но ощущение реальности было слишком ярким, слишком ощутимым, чтобы быть просто сном.
Ли Джи подняла руки и уставилась на них, поражённая тонкими, нежными пальцами, украшенными длинными ногтями. Её запястья были украшены золотыми браслетами, которые слегка позвякивали при каждом движении. Она дотронулась до своего лица, чувствуя мягкость кожи, и внезапно осознала: это было не её тело. Её дыхание участилось, сердце заколотилось, и ужас начал медленно заползать внутрь, обвивая её, как змея.
— Где я? — прошептала она, голосом, который не принадлежал ей, но который теперь был её собственным.
В этот момент дверь в комнату приоткрылась, и внутрь вошла женщина в изысканном одеянии. Она взглянула на Ли Джи с почтительным уважением, а затем, поклонившись, произнесла:
— Лэй Цзу, настало время.
"Лэй Цзу?" Имя прозвучало странно, отдалённо знакомо, но не её. Ли Джи поняла, что что-то невероятное и необратимое произошло. Не было сомнений – она переродилась. Не просто в другой временной период, но и в теле той, кто жила сотни или даже тысячи лет назад. Она стала Лэй Цзу, наложницей, а может, будущей императрицей.
Шок и растерянность боролись внутри неё, но потом, глубоко внутри, начало подниматься странное чувство. Волнение. Это была не просто судьба, не просто перерождение. Это был второй шанс. Шанс стать кем-то великим, оставить след в истории.
Однако с этим осознанием пришло понимание и другой правды: в мире, полном интриг и зависти, ей придётся бороться за свою жизнь и место рядом с легендарным императором. Здесь её не ждали, не любили, и никто не протянет ей руку помощи. Чтобы выжить, Ли Джи придётся использовать всю свою мудрость и знания из будущего.
"Я добьюсь этого", — подумала она, сжимая кулаки и чувствуя, как её страх сменяется решимостью.
В этот момент она ещё не знала, сколько испытаний ждёт её впереди.
Лэй Цзу осторожно провела рукой по бархатистой ткани своего платья, не в силах осознать до конца, что оно действительно её. Каждый штрих, каждое ощущение казались до жути реальными, и всё же её разум отказывался принимать правду. Ли Джи — простая девушка из двадцать первого века, инженер с современными взглядами и мечтами — внезапно оказалась пленницей прошлого, в чужом теле, в странной жизни, в мире, который казался далёким от её реальности.
За окнами рассветные лучи золотили небо, проникая в её покои и рассыпая на полу теплые отблески. Она снова посмотрела на свои руки. Теперь это были не её руки — нежные, ухоженные, с длинными ногтями, будто сошедшие с древних свитков, изображающих знатных дам. Лёгкий аромат благовоний витал вокруг, успокаивая и завораживая, но тревога не отпускала.
Стук в дверь заставил её вздрогнуть. Женщина, вошедшая в комнату, оказалась высокой и статной, с серьёзным, но мягким лицом. Она низко поклонилась и, не поднимая глаз, тихо произнесла:
— Государыня, вам предстоит сегодня увидеться с Его Величеством.
"Государыня." Слово звучало одновременно приятно и пугающе. Она осознала, что к ней относятся с уважением, но за этим обращением стояла колоссальная ответственность.
— С... с Императором? — переспросила она, чувствуя, как голос предательски дрожит.
— Да, Хуан-Ди ждет вас в саду. — Женщина подняла голову и слегка улыбнулась, возможно, заметив замешательство на лице Лэй Цзу. — Сегодня день, когда все наложницы получают возможность выразить свою преданность и почтение.
Сердце Ли Джи сжалось. Она не просто "кто-то"; она — наложница, одна из тех, кто должен бороться за внимание императора. Как человек из двадцать первого века, она всегда считала такие традиции устаревшими, но теперь ей предстояло испытать их на себе.
— Вы... поможете мне подготовиться? — нерешительно произнесла она, пытаясь не выдать смятение.
Женщина кивнула и мягко подвела её к зеркалу. Лэй Цзу посмотрела на своё отражение, затаив дыхание. Её черты были утонченными и изящными, словно рисованными: миндалевидные глаза, тонкие губы, а кожа — как фарфор, почти прозрачная. Она видела лицо, которое, казалось, говорило о знатности и достоинстве, о грации, которой Ли Джи раньше и не подозревала в себе.
"Это не я," — повторила она про себя, пытаясь осознать. Однако в этом теле ей придётся жить, по крайней мере пока.
Служанки начали готовить её к встрече с Императором. Каждое прикосновение было аккуратным, каждая деталь — продуманной. Её волосы заплели в сложную прическу, украсив драгоценными шпильками, а тонкие, изящные украшения легли на шею и запястья. Всё это выглядело восхитительно, но при этом внушало чувство нереальности, как будто она — персонаж древнего мифа, а не живая женщина с мыслями и чувствами.
Когда подготовка была завершена, женщина-сопровождающая жестом пригласила её следовать за собой. Лэй Цзу — или Ли Джи, как она всё ещё ощущала себя внутри — покинула покои и направилась в сад.
Дворцовые коридоры были великолепны, стены покрыты росписями и украшениями, и она ощутила себя словно в древнем храме, полном таинственных символов и скрытых смыслов. Всё вокруг дышало историей, и каждое движение, каждый звук казались важными, как будто они могли бы изменить судьбу.
Сад открылся перед ней волшебным зрелищем: роскошные павильоны, декоративные мостики, пруды, покрытые лотосами. В центре всего этого великолепия стоял он — Хуан-Ди, легендарный Желтый Император, высокий и статный, облачённый в традиционные одежды императора. Он был погружен в созерцание пруда, и его величие не могло не поражать.
С трепетом Лэй Цзу подошла ближе, задержав дыхание, как только его взгляд обратился на неё. Его глаза были глубокими и умными, а во взгляде читалась некая отрешённость, словно он видел её насквозь, как книгу, которую легко прочесть. Этот взгляд пробуждал одновременно уважение и страх.
— Лэй Цзу, — его голос был низким, спокойным и в то же время властным. — Ты пришла.
Она сделала поклон, чувствуя, как сердце бьется в бешеном ритме.
— Ваша милость, — еле слышно проговорила она, пытаясь сдержать дрожь в голосе.
Он внимательно посмотрел на неё, и ей показалось, что в его взгляде мелькнуло что-то большее, чем просто формальное отношение к наложнице. Возможно, он заметил что-то необычное в её поведении, что-то, что не вязалось с привычным образом послушной наложницы. Возможно, её нерешительность и замешательство выглядели слишком странно для древней дамы.
— Лэй Цзу, — сказал он, немного смягчив голос. — Ты изменилась. Как будто тебя коснулась сама судьба.
Она затаила дыхание, ощущая, как каждая его фраза, словно клинок, пронзает её разум. Она поняла, что в этом дворце ни один её шаг, ни одно движение не остаются незамеченными. Здесь ей придётся быть осторожной, ведь даже лёгкий намёк на её «необычность» мог вызвать подозрения. Но как же ей сохранить свою тайну? Как удержаться на плаву в этом мире интриг и ненависти, где каждый взгляд, каждый шёпот может обернуться угрозой?
— Я... я просто стремлюсь оправдать ваше доверие, Ваша Милость, — наконец, ответила она, стараясь говорить как можно спокойнее.
Император чуть кивнул, его лицо оставалось непроницаемым.
— Я ценю твоё рвение, Лэй Цзу. Возможно, судьба действительно благоволит тебе, и мы с тобой увидим, какие великие дела ты сможешь совершить.
Он повернулся к пруду, давая ей понять, что разговор окончен. Она склонила голову и медленно отошла, чувствуя, как её дыхание постепенно успокаивается.
Вернувшись в свои покои, Лэй Цзу долго сидела в тишине, размышляя над словами Хуан-Ди. Её ждала долгая и нелёгкая дорога, и каждый шаг требовал осторожности. Но в её груди теплился огонь. Её цель была ясна. Она завоюет это место, завоюет сердце Императора, даже если для этого придётся пожертвовать всем, что у неё было когда-то.
Лэй Цзу проснулась рано, едва солнце коснулось горизонта. Первые лучи света проникали сквозь тонкие бумажные стены её покоев, освещая мягким, тёплым светом её комнату. На мгновение ей показалось, что она снова вернулась в своё время, в привычную обстановку своего современного мира. Но стоило ей открыть глаза и увидеть античную мебель и изящные древние ткани вокруг, как реальность вновь ударила её своей неизбежностью.
Сегодня её ждали очередные испытания — она должна была посетить сад во дворце и встретиться с другими наложницами. Слуги уже суетились вокруг, принося одежду и готовя её к новому дню, словно она была фарфоровой куклой, которую следовало украшать и защищать. Лэй Цзу испытывала лёгкое раздражение от их неустанного внимания, но понимала, что каждая мелочь здесь имеет значение. Её внешний вид и поведение говорили о многом, и любое проявление слабости или небрежности могло обернуться для неё проблемами.
Как только она оделась, на пороге появилась одна из служанок, держа в руках небольшой свиток.
— Госпожа, вам пришло письмо, — сказала она, осторожно подавая свиток Лэй Цзу.
Слегка удивлённая, Лэй Цзу взяла свиток и развернула его. Почерк был аккуратным и изящным, строки выстроены с точностью, присущей людям, привыкшим к дисциплине и самоконтролю.
"Уважаемая Лэй Цзу,
Буду рад видеть вас в саду в полдень. Думаю, наша беседа принесет вам пользу, если вы стремитесь узнать больше о жизни при дворе и о том, как обрести поддержку. — Ван Мэй"
Имя Ван Мэй показалось ей знакомым. Она вспомнила, что вчера за ужином видела эту женщину — одну из наложниц, которая, в отличие от остальных, казалась спокойной и сдержанной. Её присутствие не вызывало негатива, она не пыталась занять место в центре внимания. Ван Мэй выделялась именно своей непринуждённостью и загадочностью.
Лэй Цзу почувствовала лёгкое беспокойство. Почему эта женщина решила обратиться к ней? Были ли у неё скрытые мотивы? В этом дворце, где каждый шаг был окружён тайной и подозрением, любое неожиданное внимание могло означать как дружбу, так и опасность. Но отказаться от встречи было бы глупо. Возможно, это её шанс узнать что-то полезное.
В полдень Лэй Цзу отправилась в сад. Лёгкий ветерок покачивал ветви деревьев, на которых ещё виднелись последние цветы. Атмосфера казалась умиротворяющей, но она понимала, что за спокойствием этих мест скрывается беспокойный мир.
Ван Мэй уже ждала её. Женщина стояла у каменного фонтана, её изящное лицо было спокойным и загадочным. Когда Лэй Цзу подошла ближе, Ван Мэй мягко кивнула в знак приветствия.
— Благодарю, что пришли, Лэй Цзу, — начала она, и её голос был тихим, почти шепчущим, но полным силы. — Полагаю, вчерашний ужин для вас был первым испытанием.
Лэй Цзу кивнула, стараясь не показывать своих истинных эмоций.
— Это правда. В этом дворце всё для меня ново, и я пытаюсь понять, как правильно себя вести.
Ван Мэй усмехнулась, словно нашла её слова забавными.
— Вы быстро поймёте, что здесь мало места для искренности. Всё, что вы говорите и делаете, будет проанализировано. Ваша роль — это не просто быть женщиной для Императора, но и уметь выживать в окружении врагов.
Эти слова отозвались в сердце Лэй Цзу. Она прекрасно понимала, что её положение опасно. Ей не раз приходилось встречать враждебные взгляды, слышать недобрые шёпоты за спиной.
— Но зачем вы решили помочь мне? — спросила она, прямо глядя в глаза Ван Мэй.
Ван Мэй отвела взгляд к цветам, мягко касаясь одного из лепестков.
— Здесь нет настоящей дружбы, Лэй Цзу, но иногда союз может принести выгоду обеим сторонам. Вы новая фигура на этой шахматной доске, и у вас есть интерес к Императору. Я вижу в вас силу и решительность, которых так не хватает многим другим. Однако одного желания недостаточно.
Она сделала паузу, как будто проверяя, правильно ли её понимают.
— Здесь, при дворе, правят не только любовь и преданность, но и хитрость, интриги. Выживание требует умения видеть скрытые мотивы и играть на слабостях других. Хотите ли вы этому научиться?
Лэй Цзу ощутила холодный прилив страха, но и странное чувство восхищения этой женщиной. Её слова были правдой. В этом месте, где каждый вздох и каждый взгляд мог привести к беде, ей действительно необходим был наставник.
— Да, я хочу научиться, — уверенно произнесла она, чувствуя, как её решимость крепнет.
Ван Мэй слегка кивнула, одобрительно улыбаясь.
— Прекрасно. Первое, что вам нужно понять — это то, что Император окружен множеством женщин, каждая из которых жаждет его внимания. Но истинная власть не в том, чтобы привлечь его, а в том, чтобы удержать его интерес. И иногда лучший способ привлечь его внимание — это оставаться в тени.
Лэй Цзу была удивлена. Её представления о том, как заслужить любовь императора, разбивались о слова Ван Мэй. Она всегда думала, что нужно быть яркой и привлекать внимание, но Ван Мэй говорила об обратном.
— В тени? Но как это возможно? Разве Император заметит ту, кто не стремится быть у него на виду?
Ван Мэй загадочно улыбнулась.
— Именно. Это парадокс. Но мужчины, особенно такие, как Император, ценят недоступность. Если вы станете для него загадкой, он будет стремиться разгадать её. Позвольте ему самому проявить интерес, и тогда ваш образ станет для него более притягательным.
Лэй Цзу задумалась. Это казалось противоречивым, но, возможно, в этом и был смысл. Она поняла, что в этом мире действуют свои правила, и чтобы выжить, ей нужно изучить каждое из них.
— Хорошо, — тихо произнесла она, обдумывая услышанное. — Что ещё мне нужно знать?
Прошло несколько недель с момента её первой встречи с Императором. Лэй Цзу начала привыкать к дворцовым порядкам и правилам, которые, как паутина, окутывали её жизнь. Каждый день она узнавал что-то новое, и каждое новое знание — о людях, обычаях, политических союзах и древних традициях — становилось её оружием.
Во дворце всё было продумано до мелочей: от утреннего рассвета, освещающего сводчатые залы, до чётко выстроенного распорядка дня, которому подчинялись наложницы. Лэй Цзу начала понимать, что здесь нет случайностей. Каждый шаг, каждый взгляд, каждая улыбка несли скрытый смысл.
Однако она всё ещё оставалась в тени. Император Хуан-Ди иногда смотрел на неё, иногда заговаривал, но, казалось, она всё ещё была для него одной из многих. Лэй Цзу понимала, что ей предстоит пройти долгий путь, чтобы изменить это.
Её учительницей и наставницей оставалась Ван Мэй. Мудрая женщина, всегда спокойная и сдержанная, не переставала удивлять Лэй Цзу своей проницательностью. Однажды, когда они сидели в укромном уголке сада, Ван Мэй посмотрела на неё пристальным взглядом.
— Ты понимаешь, Лэй Цзу, что, несмотря на всё твоё обаяние и ум, ты не добьёшься многого, пока другие наложницы продолжают воспринимать тебя как угрозу. У тебя нет союзников здесь. Ты должна начать с того, чтобы завоевать доверие.
Лэй Цзу нахмурилась. Для неё это было нелегко. В её мире у неё были друзья, люди, на которых она могла полагаться. Здесь же ей предстояло выбрать свой путь.
— Но как я могу доверять им, если знаю, что каждая из них хочет быть ближе к Императору? — спросила она.
Ван Мэй улыбнулась, словно это был простой вопрос.
— Доверять? О нет, Лэй Цзу. Я не говорила тебе доверять им. Но показать, что ты не враг — это первый шаг. Используй свои знания и мягкость, чтобы стать кем-то, кому они могут довериться, пусть даже обманчиво.
Эти слова запали в душу Лэй Цзу. Она начала думать над тем, как стать "другом", оставаясь при этом на расстоянии.
На следующий день, когда наложницы собрались в общей комнате для занятий искусствами, Лэй Цзу начала действовать. Она не привлекала к себе внимание, но когда одна из наложниц, Мин Сяо, оступилась и пролила краски на пол, Лэй Цзу тихо подошла к ней.
— Позволь мне помочь, — мягко сказала она, протягивая руку с белой тканью, чтобы вытереть краски.
Мин Сяо удивлённо посмотрела на неё. Взгляд её был настороженным, но вскоре сменился благодарностью.
— Спасибо, Лэй Цзу, — пробормотала она. — Я всегда так неловка...
— Ничего страшного, это бывает с каждым, — ответила Лэй Цзу, улыбаясь. — Давай я покажу тебе, как правильно смешивать краски, чтобы они не выливались из чаши.
Мин Сяо послушно кивнула и в дальнейшем стала чаще обращаться к Лэй Цзу за советом. Это было лишь небольшое взаимодействие, но Лэй Цзу знала, что каждая крупица доверия — это шаг к её цели.
Через несколько дней одна из наложниц, Хуа Жу, подошла к ней за советом по поводу подбора цветов для вышивки. Лэй Цзу, обладая современными знаниями о цветовых сочетаниях, помогла ей создать гармоничный узор, который вызвал одобрение императора. Это придало Хуа Жу уверенности и сделало её более дружелюбной к Лэй Цзу.
Так, шаг за шагом, Лэй Цзу начала завоёвывать симпатию среди наложниц. Она понимала, что это было неискреннее доверие, что их дружелюбие могло исчезнуть в любой момент, но это был её путь к тому, чтобы укрепить своё положение и создать прочный фундамент.
Прошло несколько недель. Однажды утром Лэй Цзу вызвали в личные покои Императора. Когда она вошла в комнату, её сердце забилось сильнее. Это была не случайная встреча; казалось, что Император решил поговорить с ней более откровенно.
Хуан-Ди сидел на роскошном кресле, окружённый резными деревянными фигурами и живописными свитками. Его глаза смотрели на Лэй Цзу пристально, с непроницаемым выражением, как будто он пытался прочитать её мысли.
— Лэй Цзу, я наблюдаю за тобой, — сказал он, не меняя тона. — Ты находишь подход к моим наложницам. Ты завоёвываешь их доверие. И я хочу знать — зачем?
Слова Императора прозвучали резко, словно испытание. Лэй Цзу была готова к этому вопросу, но чувствовала, что каждое её слово должно быть взвешенным.
— Ваше Величество, — сказала она, опустив голову в знак уважения, — я всего лишь стремлюсь быть полезной для дворца. Я понимаю, что, укрепив мир и гармонию среди наложниц, я смогу служить вам лучше.
Хуан-Ди хмыкнул, слегка прищурив глаза.
— Гармония? В этом дворце? — его голос звучал с оттенком насмешки. — Ты идеалистка, Лэй Цзу. Здесь не существует гармонии. Каждый здесь стремится выжить и получить то, что желает.
Лэй Цзу почувствовала, как её слова были поставлены под сомнение, но она решила держаться стойко.
— Возможно, вы правы, Ваше Величество, — согласилась она. — Но если я могу хоть немного смягчить это место, сделать его менее жестоким, мне кажется, что я смогу принести пользу вам и вашему дому.
Его взгляд немного смягчился, и он кивнул, как будто признавая её искренность.
— Посмотрим, Лэй Цзу, посмотрим, — сказал он, откидываясь назад. — Но запомни: я ценю людей, которые умеют быть как сильными, так и мудрыми.
Эти слова задели её за живое. Лэй Цзу понимала, что Император дал ей шанс, пусть и скрытый. Он хотел видеть её рост и видеть, насколько она сможет адаптироваться и стать сильнее.
После этой встречи она ощущала себя более решительно. Её целью было завоевать его доверие, его уважение и, возможно, его сердце. Она знала, что на этом пути ей придётся столкнуться с новыми испытаниями, и каждый её шаг должен быть тщательно продуман.
Свет заходящего солнца, проникающий сквозь тонкие шелковые занавеси, золотил покои Лэй Цзу. Она сидела у окна, глядя вдаль, за пределы дворца, на горизонт, где огромный мир продолжал жить своей жизнью. Эта тишина и уединение давали ей редкий момент покоя, возможность перевести дух и обдумать всё, что произошло за последние дни.
Каждое её движение, каждый взгляд, каждое слово теперь имели значение. Дворец стал ареной, где сражение происходило не оружием, а словами, взглядами и поступками. Сложно было оставаться уверенной, когда за каждым углом могла скрываться угроза. Но она знала, ради чего она здесь, и ради чего она сражается. Её цель — завоевать сердце Императора и получить статус императрицы — наполняла её силой, помогая выстоять в этих испытаниях.
Сегодня Лэй Цзу ожидала визита Ван Мэй, её наставницы и, пожалуй, единственного человека, кому она могла по-настоящему доверять. С момента её назначения на ответственное задание советника на юге, её отношения с Ван Мэй стали более глубокими, почти дружескими. Эта женщина видела в Лэй Цзу не просто очередную наложницу, а женщину с амбициями и твёрдым духом. Лэй Цзу ценила её советы и поддержку, и в этот раз надеялась услышать что-то, что поможет ей укрепить своё положение.
Когда Ван Мэй вошла в покои, Лэй Цзу встретила её с улыбкой.
— Наставница, как всегда, рада вас видеть, — произнесла она, поклонившись.
Ван Мэй кивнула, улыбнувшись в ответ.
— Лэй Цзу, не забывай, что я теперь не только твоя наставница, но и союзница. Мы с тобой находимся на одном пути, и я сделаю всё, чтобы ты достигла своей цели, — её голос был тихим, но в каждом слове звучала уверенность.
Лэй Цзу почувствовала, как её сердце дрогнуло. Ван Мэй действительно верила в неё, и это придавало ей сил.
— Спасибо вам, — с благодарностью сказала она. — Я знаю, что впереди ещё много испытаний. Но я готова. Готова бороться за своё место рядом с императором.
Ван Мэй одобрительно кивнула.
— Я вижу в тебе твёрдость и целеустремленность, что редкость в наше время. Помни, что в этом дворце важно не только завоевать доверие императора, но и заслужить уважение тех, кто окружает его. Тебе нужно уметь маневрировать среди придворных, как среди волков.
Лэй Цзу задумчиво кивнула. Ван Мэй была права. Её путь к сердцу императора лежал не только через интриги и борьбу с другими наложницами, но и через выстраивание отношений с придворными. Она должна была стать незаменимой, мудрой и преданной, чтобы её нельзя было игнорировать.
— Я стараюсь держать себя в руках и не вызывать ненависти у других наложниц, — сказала Лэй Цзу, переводя взгляд на Ван Мэй. — Но чувствую, что зависть растёт. Особенно после моего назначения.
— Это неизбежно, — ответила Ван Мэй с легкой усмешкой. — Ты должна научиться различать тех, кто может стать твоими союзниками, и тех, кто видит в тебе угрозу. Доверяй интуиции, но не забывай проверять каждое подозрение.
После ухода Ван Мэй Лэй Цзу снова осталась одна. Она глубоко вдохнула, осознавая, что теперь её миссия становилась ещё сложнее. Нужно было не только поддерживать своё положение, но и постоянно укреплять его, привлекая на свою сторону союзников.
Несколько дней спустя Лэй Цзу получила приглашение на ужин, где собирались близкие к Императору советники и наложницы. Ей удалось одеться изящно, но без излишеств, чтобы выглядеть достойно, но не слишком вызывающе. Она знала, что этот вечер будет для неё возможностью, шансом, и её сердце билось в предвкушении.
В зале, украшенном тончайшими тканями и драпировками, звучала негромкая музыка, дополняя атмосферу изысканности и утончённости. Лэй Цзу заняла своё место рядом с другими наложницами, но всё её внимание было сосредоточено на Хуан-Ди. Его присутствие было притягательным, и, хотя он казался погружённым в разговор с одним из советников, она ощущала, что его взгляд иногда останавливается на ней.
Когда ужин начался, Лэй Цзу вела себя сдержанно, выбирая моменты, когда вставить несколько слов в разговор или улыбнуться в ответ на шутку. Её умелое поведение не ускользнуло от внимательных глаз окружающих. Наложницы перешёптывались, явно завидуя её уверенности и манере держаться.
В какой-то момент Хуан-Ди обратился к ней:
— Лэй Цзу, как продвигается твоё задание? Я слышал, что ты проявила себя достойно.
Она не ожидала, что император заговорит с ней при всех, и потому её сердце забилось быстрее. Но, собрав всю свою выдержку, она улыбнулась, склонив голову в знак уважения.
— Ваше Величество, благодаря вашему доверию мне удалось наладить контакт с советником на юге. Однако предстоит ещё много работы, чтобы полностью оправдать ваше доверие, — ответила она, стараясь держаться уверенно и сдержанно.
Император кивнул, явно удовлетворённый её ответом.
— Продолжай в том же духе. Я жду от тебя результатов, — сказал он, отводя взгляд.
Это короткое общение с императором стало для неё знаком. Он заметил её усилия, а это означало, что она на верном пути. Её сердце наполнилось решимостью, и она поняла, что готова на всё ради того, чтобы завоевать его уважение и, возможно, даже его сердце.
После ужина Лэй Цзу направилась к себе в покои, когда к ней подошла одна из наложниц, Ю Линь. Эта женщина была известна своими ядовитыми замечаниями и склонностью к интригам. Она улыбнулась, но в её глазах скользнул холодный блеск.
— Лэй Цзу, кажется, Император действительно заинтересован в тебе, — сказала она, скрестив руки на груди. — Но помни, что его внимание — это не только благо, но и опасность. Многие из нас здесь уже испытали это на себе.
Прошла неделя с тех пор, как Лэй Цзу последний раз общалась с Хуан-Ди. За это время дворец начал напоминать ей улей, полный таинственных шорохов и перешёптываний. Слухи о её близости к императору разлетелись по дворцу, и каждая из наложниц теперь пристально следила за её шагами. Она видела их косые взгляды, чувствовала скрытую напряженность в их поведении и слышала отдалённые пересуды.
Но Лэй Цзу, вместо того чтобы переживать, внутренне закалилась. Она осознала, что её соперницы будут использовать любую возможность, чтобы лишить её благосклонности императора. И она должна быть готова к этому.
Одним из самых неприятных соперников стала Ю Линь, которая изо всех сил старалась очернить Лэй Цзу перед другими. Она умело распускала слухи, намекала на её "незаслуженную" привилегию и даже пыталась заручиться поддержкой некоторых из советников, чтобы воспрепятствовать её продвижению. На собраниях, когда Лэй Цзу пыталась высказаться или предложить решение, Ю Линь всегда находила способ критиковать её, подчеркивая её "недостаток опыта" и "спешку".
Лэй Цзу понимала, что открытое противостояние может лишь усугубить её положение, поэтому сохраняла хладнокровие и продолжала делать то, что считала нужным. Она знала, что доказать свою ценность и преданность можно не словами, а делами. Она следовала каждому поручению с максимальной тщательностью, не оставляя поводов для критики.
Одним вечером Лэй Цзу проводила время в саду, вдали от других наложниц. Это место стало для неё убежищем, где она могла остаться наедине со своими мыслями. Сад утопал в аромате цветущих пионов и жасмина, и Лэй Цзу, закрыв глаза, наслаждалась тишиной. Но её одиночество вскоре прервалось — к ней приблизилась Хуа Жу.
— Лэй Цзу, я думала, что найду тебя здесь, — тихо сказала Хуа Жу, подходя ближе.
Лэй Цзу открыла глаза и улыбнулась.
— Здравствуй, Хуа Жу. Что привело тебя сюда в столь поздний час?
Хуа Жу помедлила, будто собираясь с мыслями, и затем произнесла:
— Ты знаешь, что Ю Линь не остановится, пока не избавится от тебя, верно? Недавно я слышала, как она обсуждала с другими наложницами план, чтобы подставить тебя перед Императором. Она хочет обвинить тебя в измене, Лэй Цзу. Ты должна быть осторожна.
Слова Хуа Жу заставили её насторожиться. Но она подавила страх, осознавая, что не может позволить эмоциям взять верх.
— Спасибо, что предупредила меня, — кивнула Лэй Цзу. — Я знала, что она готова пойти на многое, но не ожидала такого коварства. Думаешь, её обвинения могут быть приняты всерьёз?
— В этом дворце всё зависит от того, кто первый сумеет убедить окружающих в своей правоте. Ю Линь искусна в интригах, и ей не составит труда убедить тех, кто уже завидует тебе. Тебе нужно быть на шаг впереди, — Хуа Жу нахмурилась. — Если ты хочешь удержаться здесь, тебе следует подготовить собственный план.
Лэй Цзу осознала, что была права, доверяя Хуа Жу. Она не хотела становиться такой же, как Ю Линь, но в сложившихся обстоятельствах у неё не оставалось выбора. Она должна была защищаться.
— Я буду действовать осторожно, — наконец ответила она. — Но я не стану унижаться до уровня Ю Линь. В конце концов, правда всегда выходит наружу, и я верю, что Хуан-Ди увидит мои истинные намерения.
Хуа Жу вздохнула, но не стала спорить.
— Тогда я надеюсь, что твоя уверенность не ослабнет. Если ты останешься верной себе, возможно, сможешь изменить этот дворец, — сказала она, а затем, поклонившись, удалилась, оставив Лэй Цзу вновь в одиночестве.
Следующие несколько дней Лэй Цзу действовала с осмотрительностью. Она тщательно проверяла каждое слово и каждое действие, стараясь не давать Ю Линь ни малейшего повода для обвинений. Но, несмотря на осторожность, она понимала, что не сможет избежать нападок навсегда. Она должна была подумать, как укрепить своё положение более основательно.
Вскоре ей представился шанс показать свою преданность Императору и ещё раз доказать свою полезность. Один из советников Хуан-Ди доложил о предстоящей дипломатической встрече с важными представителями западных племён. Эта встреча была крайне важна для установления мира, и император поручил Лэй Цзу изучить культуру и обычаи гостей, чтобы помочь в подготовке к переговорам.
Лэй Цзу восприняла это задание как возможность вновь доказать, что её место рядом с императором заслужено. Она сутками изучала всё, что могла найти о западных племенах: их традиции, язык и верования. Она даже научилась нескольким фразам на их языке, чтобы произвести впечатление на гостей.
Наступил день встречи, и Лэй Цзу, находясь рядом с императором, чувствовала себя уверенно. Когда гости прибыли, она смогла поприветствовать их на их родном языке, что вызвало у них удивление и признательность. Во время переговоров Лэй Цзу ловко поддерживала беседу, и её знания помогли наладить атмосферу доверия. Император остался доволен её работой, и его одобрение было очевидным.
Ю Линь, наблюдавшая за всем со стороны, едва могла скрыть раздражение. Она видела, как Лэй Цзу вновь укрепила своё положение и получила одобрение Хуан-Ди, и её зависть становилась всё сильнее.
Вечером того же дня, когда Лэй Цзу отдыхала в своих покоях, к ней пришла служанка с неожиданной новостью.
— Госпожа Лэй Цзу, император хочет видеть вас в своих покоях, — сообщила она.
Сердце Лэй Цзу забилось чаще. Ей уже не раз доводилось говорить с Хуан-Ди, но каждый раз это казалось ей чем-то особенным. Она поспешно привела себя в порядок и направилась к нему, стараясь скрыть волнение.
Когда она вошла, император стоял у окна, глядя на вечерний пейзаж.
— Лэй Цзу, — сказал он, не поворачиваясь, но её имя прозвучало с теплотой. — Ты хорошо справилась с заданием. Твои знания и преданность сделали этот день успешным для всех нас.