- Саша, ты знал, что Юрий Богданович собирается остаться в ФРГ? - огорошил меня на следующее утро Степан Афанасьевич.
- Что?! - вырвалось у меня. - Так откуда я мог знать? Мне он ничего не говорил. Ни одного намёка, даже...
- Ну ты же, вроде можешь любую информацию получать... - Громов сделал неопределенный жест, показывая, откуда, по его мнению, я могу её получать .
- Ну, Степан Афанасьевич, я же вам не радар какой-нибудь, который сканирует всё пространство вокруг круглые сутки! - засмеялся я. - Это совсем не простой способ добычи знаний. Раньше вообще я его не контролировал — что дали, за то и спасибо! Сейчас только стало что-то получаться по моей инициативе. Так Юра остался?
- Мне только что сообщили. - скривился Громов. - Прямо в аэропорту попросился в туалет. Отпустили. Ну не пойдут же с ним в кабинки! А он, видимо, улучив момент, когда сотрудники отвлеклись, из туалета исчез. Когда уже нужно было выходить на посадку обнаружили, что его нет. Бросились искать везде, но!... Вспомнили, что в аэропорту есть полицейский участок, побежали туда и там им сообщили, что Юрий Богданович, гражданин Советского союза, обратился к ним с просьбой о политическом убежище и в данный момент находится под защитой федеративной республики Германии. Вот так! Хорошо, хоть не из отеля сбежал, где за них отвечал я...
- Видите, Степан Афанасьевич, какой парень хороший, - не удержался я от улыбки. - Он ведь о вас подумал! И теперь нагоняй получите не вы, а кто-то другой из тех бездельников, вся работа которых заключалась в "неусыпной бдительности"! А она оказалась "усыпной". Перебрали, скорее всего вчера вечером на прощальном ужине дармового алкоголя, вот глазоньки с утра совсем узкими были, мало чего видели!
- Ты так говоришь, как будто тебе радостно! - возмутился Громов, но как-то без особого энтузиазма.
- Конечно радостно! - согласился я. - А почему это должно меня печалить? Парень получил свободу, музыкант он от бога и здесь точно не пропадёт! Кому от этого плохо? Может только тому "сдобному пончику", который им по червонцу выдавал? Так это ещё один повод для радости: зло должно быть наказано!
- Но он-то тут при чём? - не согласился Громов. - Не он же установил такие порядки! Ему приказали, он - выполнял.
- А чем больше будет таких проколов, тем больше шансов, что что-то начнёт меняться. - уверенно сказал я. - А если все только будут брать под козырёк - " Чего изволите?", то никогда эта казарма не закончится.
* * *
Родители Габриэль и мои прилетали в один день с разницей в два часа: сначала должны были прибыть мои около четырех часов дня рейсом из Москвы, а потом Клаус и Марта с Тоби из Берлина, в 17:45.
В три часа к дому Арнольда, который нам с Габи стал уже родным, подкатил всё тот же микроавтобус со знакомым нам Марком.
Я, впустив его в прихожую, пожал руку, как старому знакомому, а Габи, на секунду оторвавшись от зеркала, послала ему воздушный поцелуй.
- Солнце моё, ты напрасно тратишь столько времени на своё снаряжение! - подмигнул я Марку.
- Почему это? - Габи повернулась к нам.
- Совершенство может быть только одной степени — превосходной! Ты его уже достигла. Так что никакие твои дополнительные ухищрения ситуацию не изменят.
- Болтун! - фыркнула Габи и с довольным видом вернулась к зеркалу. Мой комплимент явно пришёлся ей по вкусу.
- Ничто не может оторвать женщину от нанесения боевой раскраски! - развёл я руками, обращаясь к Марку.
Он только вежливо улыбнулся. За всё время наших встреч, он вряд ли произнёс больше пары десятков слов. Интересно, это он такой, потому что как бы на работе или молчун и по жизни?
- У нас есть время. - неожиданно для меня сказал Марк.
- Дорогой, я готова! - вскочила Габи со стула и крутнулась вокруг собственной оси, успев скосить глаза на зеркало. - Как тебе?
- Красота! - восхищённо сказал я. - Хоть снова женись на тебе!
- А вот скоро и женишься! - показала язычок Габи. - Ты забыл, зачем наши родители едут?
**********
— Совершил посадку самолёт рейса SU-47 из Москвы! - разнеслось по аэровокзалу. - Зал прибытия — два.
Мы с Габи завертели головами выискивая указатель, но Марк спокойно сказал:
- Направо.
Мы послушно повернулись и потопали в указанном направлении. Марк возвышался сзади, за нашими спинами. Он теперь всегда был с нами.
Присоединившись к небольшой толпе встречающих, приготовились ждать.
Вскоре в конце длинного коридора показалась редкая толпа пассажиров.
- Сашик, ты их видишь? - голос Габриэль был непривычно напряжённым и при этом она ещё с силой сжимала мой локоть.
- Радость моя, - посмотрел я на неё с улыбкой. - Ты что ли волнуешься?
- Ага! - Габи смущённо сморшила носик.
- Ну что ты, цветочек ты мой майский! - тепло улыбнулся я. - Придумала тоже - волноваться! Покорила всю Германскую демократическую и половину Федеративной республики и сомневаешься, что понравишься моим станичникам?!
- Болтун! - привычно ответила она и нетерпеливо переступила с ноги на ногу. - Ты смотри лучше, а то пропустишь!
- Боюсь мою маму ни за что не получится не заметить, - вздохнул я. - Могу поспорить, что самая большая сумка будет как раз у неё.
- Правда? - Габи с недоверием посмотрела на меня. - А зачем?
- Ну как зачем, Габи? - я напустил на себя максимально удивлённый вид. - Ты же меня плохо кормишь, вот мама и спешит на помощь с гастрономическим десантом.
- Чего? Я не поняла! Я тебя плохо кормлю? - мой юмор явно не дошёл до неё.
- Да шучу я, шучу, солнце моё! - поспешил я её успокоить.- Но вот насчёт гуманитарной продовольственной помощи я абсолютно серьёзно! Сейчас сама убедишься!
В моей шутке была только доля шутки. Причём — малая её часть! Уж свою мать я знал. Куда бы и к кому бы она ни ехала, она всегда брала с собой такое количество продуктовых "гостинцев", что принимающая сторона питалась ещё ни одну неделю после её отъезда домой.
- А правда, что бы ты делал, если бы меня тут не оказалось? - спросила Габриэль, закрыв дверь за дядей.
- Это ты на комплименты напрашиваешься или тебе правда интересно? - спросил я, сгребая её объятиями на диван.
- Ну, пока комплименты от тебя мне выпрашивать не приходится, - удобно расположившись на мне и уткнувшись носиком мне в шею, тихонько засмеялась Габи. - А вот чем бы ты занялся, если бы был один, мне и правда интересно.
- Если бы ты была в моей прошлой жизни, а в этой тебя не оказалось, я бы умер от тоски. - обнимая и прижимая её обеими руками к себе ответил я. - А если бы я вообще не знал о твоём существовании, то, наверное... - я сделал вид, что задумался и закончил: - Нашёл бы себе другую, такую же.
- Что?! - Габи вскинулась с моей груди, где до этого так удобно расположилась. - Как это - другую?! Да ещё, такую же! Ты же говорил, что таких как я больше нет!
- А вот ты и докажи мне, что лучше тебя на свете никого нет! - засмеялся я, укладывая её обратно на себя. - Чтобы я не сомневался!
- А ты что ли сомневаешься?
- Нет, что ты, солнце моё ясное! - мне вдруг расхотелось подшучивать, такая нежность к ней неожиданно обрушилась на меня. - Ты же знаешь, что это я так, дурачусь. Сам не знаю зачем! Может потому, что уже все нежные слова тебе переговорил, а новые не придумал.
- А ты можешь их повторять, это всегда приятно! - Габи приподнялась и легко прикоснулась губами к моим. Я придержал её и наш поцелуй сразу затуманил разум.
- Ой, Сашульчик, давай сначала закончим с пансионатом! - оторвавшись от меня и обжигая дыханием сказала Габи.
Я несколько секунд полюбовался её лицом нависшим надо мной, мы полюбились глазами и я со стоном сказал:
- Ох, Габи, какое же ты чудо, боже мой! Вот правда, когда вот так смотрю на тебя и ловлю твой взгляд, боюсь сойти с ума!
- Я тебя люблю... - прошептала она и впившись страстным поцелуем мне в шею, быстро вскочила. - Всё-всё! Остальное — потом! Давай быстрее, а то я за себя не ручаюсь!
- Разожгла, понимаешь огонь в человеке и сбежала! - с ворчанием поднялся я с дивана. - Ох, доберусь я до тебя, цветочек аленький! Огласи весь список, пансионатов, пожалуйста! У тебя это быстрее получится. Начинай с тех, кто расположен в нашем районе.
Габи стала читать названия пансионатов, их вместимость и расположение. Я слушал и не мог придумать как начинать поиск: звонить в каждый - долго, выбирать по красивому названию?
- Gasthof "Ukraina", - произнесла Габи и удивлённо спросила. - Сашик, а Украина это ведь в Советском союзе? У тебя же мама оттуда? Я помню, ты рассказывал!
- Да, а ну-ка чего там о нём пишут? - я подвинулся ближе. - Фото есть?
- Есть. И вид снаружи и комнат внутри. - Габи повернула ко мне страницу в справочнике. - Дом из трёх этажей. На первом небольшой магазин и квартира хозяев. На двух других этажах по три однокомнатных номера с двумя кроватями, каждый номер имеет душ и туалет, четвертая комната - это общая гостиная с кухней.
- Гм, выглядит всё очень симпатично... - я просмотрел фотографии. - Далёко это?
- Сейчас... - Габи посмотрела адрес и открыв карту города на первой странице, нашла нужный дом. - Это на соседней улице!
- Ха, чувствую это не последний сюрприз... - хмыкнул я. - Телефон?
- Вот номер, - показала Габи.
- Антон Павлосюк. - прочитал я. - Вот и ещё один сюрприз. И мне кажется, самый главный! Где-то я слышал эту фамилию...
Я сосредоточился. Габи молча смотрела на меня. Павлосюк. Я не только помню эту фамилию, я её слышал и читал. Где? Есть! Перед мысленным взором появился конверт авиапочты с моим адресом в Первомайке, только получатель - моя сестра Татьяна. А на месте, где пишется адрес отправителя приклеена маленькая карточка с адресом и именем - Бонн, Антон Павлосюк. Вот это новость!
И тут же я вспомнил всё, что было связано с этой фамилией.
Моя старшая сестра закончив Грозненский химико-технологический техникум уехала по распределению работать в Среднюю Азию, в город Фергана и там познакомилась, а потом и вышла замуж за парня из Кривого рога, тоже попавшего в Фергану по распределению. А тётка этого парня, во время войны была угнана на работу в Германию. Там, на военном заводе она познакомилась с французом, участником Сопротивления, которого после некоторой отсидки в лагере, направили на работу на этот же завод из-за его технических знаний. Вскоре они стали жить вместе и когда война закончилась, оба решили не возвращаться на свои родины. Они заключили официальный брак и поселились в Бонне. Сначала работали на хозяина пансионата, а потом и выкупили его у старого немца. У того наследников не было и он практически отдал пансионат даром, с условием, что они его досмотрят до естественной кончины. В 70-х годах тётка стала искать своих родственников на Украине и поиски увенчались успехом. Завязалась активная переписка, в которой стала участвовать и моя сестра. В одном из писем она, совершенно не думая о последствиях, написала, что её младший брат служит в ГДР. И тогда особисты взяли меня в оборот. Если бы эта родственница нашлась раньше, я, конечно ни в какую Группу советских войск в Германии не попал бы, но я был уже там, поэтому, стали просто следить. Ну и разрушили нашу судьбу с Габриэль...
- Сашик, что? - не выдержала Габи.
- Да вот такие интересные дела... - и я быстро пересказал ей всё, что только что вспомнил.
- Значит, получается, что если бы эта фрау не нашла своих родственников, а твоя сестра не написала ей об этом... - стала рассуждать Габриэль.
- Да, возможно тогда у нас могло всё получиться с... той Габриэль. - закончил я её мысль.
Мы молча смотрели друг на друга.
- А это было бы хорошо? - неуверенно произнесла Габи.
- Для кого? - продолжая думать сказал я.- Я тогда переживал и уверен, что и Габриэль - тоже. Но если бы мы с ней встретились и стали жить вместе в ГДР, а потом и в объединенной Германии, то когда случился "конец света", я мог и не попасть сюда, в это время, к тебе.
— А как же они познакомились? - спросила Софья Федоровна у супругов Хеттвер, когда их дети ушли, после совместного ужина. Тобиаса отправили спать в его комнату, от услуг добровольной переводчицы Ганны отказались, так как, к удивлению родителей Габриэль, Сашина мама очень прилично говорила по-немецки.
- Так я в немецком госпитале санитаркой работала почти два года! - объяснила она. - В Евпатории. Молодая была, язык быстро выучила. Немцы потом меня даже за свою принимали, за фолькс-дойч. Ну, знаете, в СССР жило много немцев, да и сейчас, наверное живут. Только их выселили с Поволжья куда-то в Среднюю Азию.
- У вас явные способности к языкам. - одобрительно кивнул Клаус. - Акцента почти совсем не слышно. А как познакомились, — это Марта лучше расскажет. Я последним о Саше услышал. Даже Тобиас раньше меня его видел. Расскажи, дорогая!
- Да его само провидение нам послало! - начала рассказ Марта, улыбнувшись. - Это же было накануне прошлого Рождества. Я состою в школьном комитете и мы просто с ног сбились разыскивая хоть какой-нибудь ансамбль для вечера в школе. Денег у комитета осталось совсем немного, а никто из этих волосатиков не соглашался играть за "подачку", как они нам отвечали. И вдруг в один из вечеров слышу звонок по домофону, Габи поднимает трубку, разговаривает с кем-то. Мне не слышно, я на кухне ужин готовила. Потом, слышу дверь хлопнула, ну, думаю, кто-то из подружек её пришёл. Мне показалось тогда странным, что не поднимается к нам в квартиру. Через несколько минут дверь хлопает снова и я вижу, что это Тобиас. Он, оказывается спускался вместе с Габи. Я ещё больше удивилась, потому что, с чего бы это Габи брала с собой брата? А он мне и говорит, что там какой-то русский парень! И как бы он знает Габриэль и даже его, хотя сам Тоби никогда его не видел! Я подумала, что он что то напутал, начала его расспрашивать. Ну откуда у Габи может быть знакомый русский?! Уже хотела сама идти, но тут она вернулась и говорит, что это музыкант из военного оркестра и он предлагает сыграть с оркестром на вечере в школе и к тому же — бесплатно!
- Значит Саша познакомился с Габриэль раньше, если он знал, где она живёт? - спросил Павел Васильевич, которому жена успевала переводить рассказ Марты.
- Я не помню точно, но, вроде как Габи видела его, когда он играл в офицерском клубе. - не очень уверенно ответила Марта. - Это совсем рядом с нашим домом.
- Ну, наверное они не просто виделись, но он и провожал её, раз он знал её адрес? - уточнил Павел Васильевич.
- Нет, Габи с ним, вроде бы не встречалась, - ещё менее уверенно ответила Марта, а потом, вспомнив, добавила. - Нет, точно они не встречались, он же тогда не мог выходить со своей военной базы. Это потом им дали разрешение. Ему и всем музыкантам из их группы.
- Значит, в тот вечер он пришёл самовольно. - подвёл итог Павел. - Странно. Зачем? Я ещё понимаю, когда солдаты бегали в самоволку на свидания к девушкам, как было у нас в полку, когда я служил. Но Саша пришёл, чтобы предложить сыграть на вечере. Зачем это было ему? Тем более, он солдат, только что призванный в армию, а значит ничего не решает. Для этого есть командиры.
- А он и сказал, что нужно позвонить командиру его части и попросить прислать ансамбль! - вспомнила Марта. - Я так и сделала и их, действительно прислали!
- И зачем это ему? - повторил вопрос Павел. - Чтобы увидеться с Габриэль? До этого они виделись мельком и она произвела на него такое впечатление, что он, рискуя, идёт в самоволку, но опять же не для дружеской встречи с девушкой, а для организации танцев в школе? Я так понимаю, что на вечере он не отходил от неё ни на шаг и они танцевали все танцы?
- Нет, что вы, Павел! - замахала руками Марта. - Они станцевали только один танец, а всё остальное время он играл на органе.
- На органе? - удивился отец. - Дома он играл в группе на барабанах. Раньше играл ещё на баяне, но потом забросил его. И года три вообще его в руки не брал. Больше ни на каких инструментах он не играл. По телевизору мы увидели, что он играет на аккордеоне и гитаре. Причём, очень хорошо! Его игра на баяне и близко не подходит по уровню. А теперь вы говорите, что в школе он играл и на органе. И когда же он успел научиться играть на всех этих инструментах?
Все четверо молча смотрели друг на друга.
- И что, был только один танец с вашей дочерью и он больше не подошёл? - первым нарушил молчание Павел.
- Он подходил к нам в перерыве. - стала вспоминать дальше Марта. - Мы поужинали, а потом они втроём пошли смотреть школу.
- Втроём? - удивился Павел. - А кто был третьим? Клаус?
- Нет, Клаус не пошёл с нами. Вместо него пошёл Арнольд, дядя Габриэль.
- Они значит втроём пошли осматривать школу? Не вдвоём с Габриэль, что было бы вполне естественно и объяснимо, а втроём?
- Да, но Габриэль скоро вернулась одна. - ответила Марта. И на лице отразилось недоумение. - А Саша и Арнольд пришли значительно позже...
- Хм, ладно, пока оставим это... - после некоторого размышления сказал Павел. - А что было дальше?
- Саша сразу же спел песню для Габи, которую он сочинил там же, на вечере, а потом они станцевали тот самый единственный танец.
- Сочинил песню прямо на танцах? - удивился Павел. - И о чём она была? Ах да, вы же не понимаете по-русски!
- Песня была на английском, - поправила его Марта. - Но я и по-английски не понимаю.
- На английском?! - изумлённо спросил Павел. - Вот уж не думал, что он настолько знает язык, что даже песни сочиняет на нём! Может он просто знал эту песню?
- Нет, Габи сказала, что он прямо там рассказал ей историю о любви рыцаря и девушки и спел песню о них.
- Что-то совсем фантастически всё звучит! - покачал головой Павел.
- Ну, а что ты удивляешься? - Софья Федоровна перестала переводить и обратилась к мужу. - Ты когда-нибудь проверял у сына уроки? Знаешь, как он учился? Не вызывают в школу и — хорошо! Ты ж ни разу ни на одном родительском собрании не был!
- Как будто ты была! - усмехнулся супруг. - Но ты права, — чем он там занимался и что ему было интересно, я не знаю. И как-то не задумывался никогда об этом. Вот только когда увидел его по телевизору, понял, что совсем не знаю сына!
- А сын у вас замечательный! - с жаром сказал, молчавший до этого Клаус. - Я и ему сказал и вам повторю, что о лучшем сыне и мечтать нельзя! Хотя в начале, честно скажу, когда услышал, что дочь познакомилась с русским солдатом, испугался даже. Я думаю, вы меня понимаете, как отца. Дело молодое, он из другой страны... Служба закончится — уедет домой, а моя девочка останется здесь. И как она переживёт разлуку, если у них возникнут серьезные чувства? Но когда поговорил с ним, с трудом поверил, что это парень всего восемнадцати лет от роду. Таким он показался мне умным, даже мудрым! Я уж не говорю о его музыкальных способностях. Он ведь и из Габи за короткое время сделал настоящую "звезду". Вы сами слышали, как она поёт. А ведь до этого, она была скромной певицей в церковном хоре, нашей маленькой кирхи. Но и это не всё. И далеко не самое главное. Есть ещё то, за что я буду вечно ему благодарен и не устану благодарить бога, за то, что он послал нам такого парня, а теперь и сына!
Софья Федоровна перевела слова Клауса мужу и они оба с удивлением уставились на него.
- Ваш сын, а теперь и мой, - продолжил Клаус. - спас нашу дочь.
- В каком смысле, спас? - тревожно глядя на Клауса спросила Софья Федоровна.
- В прямом. От смерти. - ответил Клаус и глаза его заблестели. - Никогда не забуду ту страшную картину, когда он вынес её из комнаты совершенно обессиленную. Как тогда выдержало моё сердце, сам не знаю.
- О, Господи! - схватилась за сердце Софья. - А что ж с ней было?!
- Какая-то странная инфекция от которой за один день в нашем городе умерло четырнадцать человек. Врачи, мои коллеги, ничего не смогли сделать. Такая же картина болезни была и у Габи. - стала объяснять Марта. - Но Саше, каким-то образом удалось остановить прямо-таки ураганный процесс отёка лёгких. И что не менее странно, а может как раз и самое странное, что Габи практически сразу встала на ноги. По медицинским меркам исцеление можно считать мгновенным. Но такого просто не может быть! И я бы никогда и никому не поверила, если бы это ни была моя дочь, а выздоровление происходило ни на моих глазах.
- О, Господи! - повторила Софья Федоровна, но теперь с гораздо большим изумлением. - Так что он с ней делал?! Он же не врач!
- В том и дело, что никакой врач, самый опытный и знающий ничего сделать не смог бы. Я же вам говорю, что даже в нашей клинике, с хорошим оборудованием и отличными врачами не удалось спасти ни одного пациента. А у Саши не было вообще никаких ни лекарств, ни... ни... ничего! Да он вообще был голый! - выпалила Марта.
- Голый?!.. - почти прошептала Софья Федоровна.
В комнате повисла тишина. Супруги Хеттвер переглянулись. Как-то так получилось, что они совсем не обсуждали чудесное спасение дочери. Сначала они были в шоке от того, насколько близко она была от роковой черты, затем этот страх, почти ужас, сменился на сумасшедшую радость вызванную её спасением и было не до разбора. А потом всё как-то забылось, потому что жизнь их семьи понеслась невиданными ранее темпами: успешные выступления Габи на сцене, помолвка её со своим спасителем, совершенно невероятная ранее поездка в ФРГ, на фестиваль, да ещё и по персональному приглашению правительства Западной Германии, регистрация брака, а теперь и венчание в чужой стране...
Не успели мы с Габи выйти из бокового прохода кафедрала в центральный зал, как к нам сразу же устремились наши родители. Тобиас скромно держался сзади.
- Ну что, доченька? Что сказал архиепископ? - первой спросила Марта.
- Что завтра будет венчание! - широкая улыбка засветилась на лице Габриэль. - И он даже сам будет совершать обряд!
- Сам архиепископ?! - одновременно ахнули Марта и Клаус.
Мои родители промолчали. Ну да, откуда им знать кто должен венчать и почему не архиепископ? Должность вроде звучит круто, да кто ж их там разберёт?
- Что-то я такого не припомню... - ошарашенно пробормотал Клаус и внимательно посмотрел на меня.
- Мы с Габи просто пообещали Его Преосвященству устроить такой же концерт, какой мы сделали в Ризе, в вашей церкви. - поспешил объяснить я. - Они, оказывается уже слышали о нём и хотели посылать гонца, чтобы разузнал всё, а мы уже сами здесь. Вот он на радостях и решил сделать нам такой подарок.
- Ну, Саша, ты не перестаёшь меня удивлять! - покачал головой Клаус.
- Да я-то что? Я только играю на гитаре, а Габи поёт.
Весь обратный путь я постоянно ощущал на себе очень внимательные взгляды наших пап и мам. Даже чета Хеттвер, которые видели побольше странностей касаемо моей персоны и то посматривали с какой-то робостью, а что говорить о моих родителях? Всего полгода назад из их дома ушёл в армию обычный сельский пацан, звёзд с неба особо не хватающий и не в меру застенчивый, а тут...
- Солнышко, тебе не кажется, что наши родители как-то странно поглядывают на меня? - касаясь губами ушка Габи сказал я чуть слышно.- Особенно, мои...
- А ты удивлён этому? По-моему, как раз удивительно было бы, если бы у твоих родителей не возникло никаких вопросов. - тихо ответила Габи. - Даже мои, которые с самого начала знают тебя как не совсем обычного парня и то поражены, тем, что происходит в последние дни. А уж на месте твоих родителей я бы вообще засомневалась их ли ты сын или это кто-то похожий!
- Да уж... - криво улыбнулся я. - Думаю пришло время им кое-что объяснить... Арнольд был прав — без этого не обойтись! Только я думал, что это произойдет попозже. А тут эти новости с венчанием.
- Ну, а какая разница, когда об этом говорить? Я думаю, чем раньше, тем лучше. - пожала плечиком Габи.
- А ну сделай ещё раз так плечом. - попросил я. - У тебя это так сексуально получается.
- Да я у тебя всё делаю сексуально! - тихонько засмеялась Габи. - Даже когда просто сижу на диване.
- Ууу, и правда! Ты так сидишь!.. — и я со стоном прошептал: — Габи, я домой хочу! Десерт пропадает!
Габи прикрыв ладонями лицо тихонько смеялась.
После лёгкого ужина в пансионате, мы отправили Тоби в его комнату и я оглядев всю компанию, сказал:
- Дорогие наши родители! Я вижу, что у вас возникли вопросы. Касательно меня. Давайте я вам сейчас кое-что объясню и если что-то останется непонятным — отвечу на ваши вопросы. Согласны?
Четыре пары глаз сразу стали серьезными и четыре головы кивнули одновременно.
- Я не знаю почему это случилось со мной, а не с кем-нибудь другим, но, когда нас везли в эшелоне в ГДР, в одну из ночей, я проснулся другим человеком. Сначала я не мог объяснить себе, что со мной не так, но со временем стали проявляться странные и удивительные вещи. - начиная свою историю, я пытался максимально избежать лжи, в то же время не говоря и полной правды. - Во снах мне стала приходить разная информация, которая отличалась от обычных снов своей ясностью и чёткостью. Так я получил важную информацию, которую необходимо было передать сюда, в ФРГ, а также способ этой передачи: через Габриэль и её дядю. Я пришёл к Габи и мы организовали выступление нашей группы в школе, где я и встретился с Арнольдом. И тут же влюбился в Габи до потери разума. Что было вполне естественно, как вы понимаете. Достаточно просто посмотреть на неё. А потом случилась беда с Габи, которая привела к открытию новых моих способностей. Марта и Клаус понимают о чём я говорю. Я, сам до конца не понимая, как это мне удалось, — спас Габи от смертельной болезни. В тот момент я был на грани безумия от страха, что могу её потерять и видимо что-то произошло с моим мозгом, со мной вообще. И после этого случая я стал чувствовать людей, малейшие нюансы их душевного состояния. Сначала это проявилось по отношению к Габриэль и даже вызвало в ней ответное такое же проникновение в меня, что ли? Не могу объяснить, но с того момента мы чувствуем друг друга, как если бы мы были единым целым. Поэтому у нас нет никаких проблем или непонимания. А потом я заметил, что так же, или почти так, могу чувствовать и других людей. А когда правительство ФРГ организовало Фестиваль приуроченный к визиту Брежнева, то пригласили и нашу группу, так как о нас уже знали в ГДР, а запись с нашего концерта попала в ФРГ. Её привёз Арнольд и дал послушать своему другу, представителю музыкальной индустрии. Уже здесь, со мной захотел встретиться канцлер Западной Германии и за оказанные мной услуги дал мне гражданство.
Я увидел как вытянулись лица у всех четырёх моих слушателей.
«Подождите, это ещё не всё».
- А потом и Леонид Ильич захотел поговорить со мной, видимо услышав обо мне от своего друга Брандта. Я рассказал Брежневу о некоторых его проблемах и он согласился с тем, что я пока останусь здесь и мои выступления вместе с Габриэль послужат делу укрепления дружбы между нашими странами. Ну, а когда он узнал, что мы с Габи только зарегистрировали брак, но свадьбы ещё не было, предложил её организовать. Поэтому вам всем быстренько организовали поездку сюда и завтра, на свадьбе будет и Леонид Ильич и Вилли Брандт. Тут ещё был Никсон, президент США, но ему срочно нужно было вернуться в страну по делам, поэтому его на свадьбе не будет.
- Ну, дальше сам, сынок... - прошептала мама и отпустив мою руку, села в первом ряду, где уже расположились мой отец и мама Габриэль.
Я встал вполоборота к алтарю и ко входу в собор. Почти все длинные скамьи оказались заняты. Интересно, кто эти люди? И как они здесь оказались? Я ожидал увидеть только наших с Габи родных, ну, может нескольких случайных посетителей главного собора Кёльна , а тут ...
В этот момент грянул мощный органный аккорд . Я даже вздрогнул от неожиданности...
В раскрытых настежь дверях собора показалась Габи, во всём белом, с букетом лилий. Под руку её сопровождал Клаус. Все присутствующие поднялись с мест и обернулись, глядя с улыбками на порозовевшую от волнения Габи. В этот момент снаружи выглянуло солнце и его лучи, пройдя сквозь высокие витражи окон, разрисовали причудливыми красками мраморный пол собора.
Габриэль с Клаусом подошли ко мне и он передал её руку мне:
- С радостью отдаю тебе Александр, мою дочь, - улыбнулся он. - Будьте счастливы!
Я слегка сдавил пальчики Габи, ощутив лёгкую дрожь.
- Солнце моё, ты опять волнуешься? - прошептал я. - Мы с тобой так часто женимся, что ты уже должна привыкнуть.
- Не смеши меня, Саш! - прыснула Габи, с трудом сдержав смех. - Когда ты уже будешь серьёзным?!
Ответить я не успел.
Орган заиграл другую мелодию, тут же вступил церковный хор и сбоку от алтаря появился сам Йозеф Хёффнер, архиепископ Кёльнский.
На этот раз на нём было торжественное облачение: белоснежная туника, поверх которой была наброшена золотистая широкая мантия без рукавов, покрытая изящной вышивкой. На голове - высокая митра, украшенная крестами и тонкой золотой каймой.
"Откуда я знаю, что эта шапка называется митра?", совершенно невпопад пришла мысль.
Архиепископ, опираясь на посох с витой верхушкой подошёл к нам.
Орган затих и в соборе повисла торжественная тишина.
Хёффнер взглянул на нас и в его глазах я не увидел отрешённости чиновника, для которого эта церемония одна из десятков, а то и сотен подобных, проводя которые он просто исполняет свои обязанности, оставаясь абсолютно равнодушным к происходящему. Казалось, он действительно испытывает радость за нас, понимая, что означает этот момент в нашей жизни.
- Liebe Brüder und Schwestern im Herrn, wir haben uns hier versammelt im Hause Gottes, um Zeugen der Liebe zwischen diesem Mann und Frau zu sein...
Я с лёгкостью, удивившей и обрадовавшей меня, понял его слова:
- Возлюбленные братья и сестры во Христе! Мы собрались здесь, в доме Божьем, чтобы стать свидетелями любви между этим мужчиной и этой женщиной...
Я скосил глаза на Габи. Она была спокойна и внимательно слушала архиепископа. Всё -таки моя шутка была сказана вовремя...
Архиепископ по очереди посмотрел на нас и задал главный вопрос:
- Wollt ihr einander lieben und achten, alle Tage eures Lebens, in guten wie in schweren Zeiten?
Ну, это я бы понял даже без тех уроков немецкого, что давала мне Габриэль. Эти слова задают, наверное всем новобрачным во всех странах:
- Готовы ли вы любить и уважать друг друга все дни вашей жизни - в радости и в трудностях?
- Ja, ich will, - сказала Габи, повернувшись и посмотрев мне в глаза.
- Да, готов, - повторил я за ней клятву, чуть-чуть улыбнувшись. Может это и не "по протоколу", но мне показалось, так будет душевнее.
Из-за спины архиепископа появился совсем молоденький священнослужитель и подал блюдце с нашими кольцами архиепископу. Тот перекрестил их, благословляя и подал нам со словами:
- Diesel Ringe seien Zeichen eurer Treue und eurer Liebe. Эти кольца да будут знаками вашей верности и любви.
Я взял маленькое изящное кольцо и надел на безымянный пальчик Габриэль. Мне даже показалось, что оно само легко скользнуло и нашло своё место.
Габи, надев мне кольцо, слегка сжала мои пальцы и задержав их, посмотрела на меня сияющими глазами.
Орган чуть слышно заиграл какую-то нежную мелодию и архиепископ возложив на нас руки произнёс:
- Was Gott verbunden hat, das soll der Mensch nicht trennen. Что Бог соединил, того человек да не разлучает.
" Пусть только кто-нибудь попробует!", подумал я и тут же почувствовал, как Габи снова сжала мою ладонь. Она что, читает мои мысли?!
Я скосил на неё глаза и натолкнулся на смеющиеся глаза. Точно — прочла! Я слегка наклонил голову: " Так и знай! И даже не думай!"
Церковный хор грянул " Аллилуйя"!
" Можно будет включить эту вещь в концерт, который мы покажем здешним священнослужителям. Она им точно понравится." - подумал я. " Но её тоже лучше слегка осовременить..."
Дождавшись окончания воодушевляющего гимна, архиепископ перекрестил нас, улыбнулся и объявил нас мужем и женой:
- Ihr seid nun Mann und Frau.
"Да мы уже давно!", мелькнула мысль...
Все присутствующие зааплодировали. Марта смахнула слезу. За ней это тут же повторила и моя мама, а отцы удовлетворённо улыбались, аплодируя громче всех.
- Ну что, моя радость, теперь, наконец сбылись все твои мечты? - вполголоса сказал я глядя на радостно улыбающуюся Габриэль.
- Спасибо, мой любимый! Ты настоящий принц из моих снов!
- А ни в кого другого я бы не согласился переместиться.
- Задавака!
Орган грянул бравурную мелодию и архиепископ обойдя нас пошёл по проходу к выходу, лёгким кивком головы предлагая следовать за ним.
Мы двинулись следом, держась за руки. Аплодисменты стали ещё громче. Проходя сквозь строй рукоплещущих родных и зрителей мы раздавали улыбки направо и налево.
Вслед за архиепископом мы вышли на площадь перед собором и в этот момент зазвонили колокола и засверкали вспышки откуда -то взявшихся фотографов. Стая голубей взметнулась ввысь и один чуть было не врезался мне в голову. Я инстинктивно пригнулся и когда выпрямился, обнаружил маленькое белое пятнышко на лацкане моего роскошного пиджака.
- Надеюсь, это к счастью... - разглядывая этот неожиданный голубиный "подарок", пробормотал я.