– Я ваша дочь, – сплакнула моя точная копия.
Мама упала в обморок.
Отец оказался более выдержанным. Он лишь тяжело выдохнул, принимая новость и пытаясь рассмотреть сначала меня, а потом... мою точную копию. Затем велел слуге привести лекаря и сел на пол, от растерянности промахнувшись мимо стула.
Я тоже недоуменно хлопала глазами, стараясь понять, для чего бабуля устроила этот концерт и как она будет из него выкручиваться. Такое моя мама ей точно не простит. Она ей вызванных в прошлом месяце духов, которые периодически досаждают по сей день, так и не простила, а это... Боюсь представить, какая буря ждёт поместье графа Арцонта, когда мама узнает. А она не может не узнать. Иначе как бабуля объяснит своё исчезновение?
Пришёл лекарь, привёл маму в чувства.
Отец заодно и себе выпросил стакан успокоительного. Мощно.
– Подойди ко мне, дитя.
Бабуля, молодость которой в данную секунду распространялась на километры, подошла к моей маме, разыгрывая скованность движений и от роду не свойственное ей волнение. Нет, ну, вы только посмотрите, какие актёрские данные!
Мама дрожащими руками потянулась к идеальному лицу бабули, на котором не было ни единой морщинки. Глаза бабули горели, как я уже говорила, молодостью, жизнью, энергией. Мягкие густые волосы самостоятельно завивались в причудливые локоны – с такими же я безуспешно сражаюсь каждое утро.
Мама повернула лицо бабули в сторону, осматривая те же, что и у меня родинки, приподняла бабулин подбородок и даже заглянула в рот, проверяя целостность зубов (зубы у бабули, кстати, даже с возрастом не портились, но это совсем другая история). Отец, наблюдавший действия супруги со стороны, неразборчиво крякнул и почесал затылок. Почесыванием затылка граф Арцонт ранее не занимался. По крайней мере, мной лично на этом действии пойман не был. Вот, что значит сила успокоительного.
Меня попросили встать ближе к предполагаемой «сестре», и я плавно, как и подобает леди моего статуса, перетекла в необходимое место. Как только мы выровнялись, сходство между нами стало фантастическим, и родители слаженно охнули. А ведь мне всю жизнь твердили, что я невероятно похожа на бабушку в молодости. Вот, теперь представилась возможность лично убедиться в этом.
Одинаковая форма лица, схожий цвет глаз и волос. Идентичное строение кистей рук. Я взяла от бабушки всё самое лучшее. Даже носы у нас были одинаково вздёрнуты к небу. Единственное, чем отличались мы с бабулей в данный момент – одеждой. Я стояла в дорогом и утонченном платье, а бабуля вызывала у родителей жалость какими-то запыленными лохмотьями. Одному дьяволу известно, в каком из сотни своих сундуков она их достала. Если это вообще её старые платья, а не половые тряпки служанок. Да, моя бабуля и не такое могла умыкнуть. И ведь не устыдишь её, в любом случае найдёт способ выйти красиво из неприятностей. Я бы даже сказала, к этому у неё особый талант.
– Давайте пройдем в рубиновый зал.
Бабуля едва слышно хмыкнула, одобряя просьбу сына. Она сама всегда жила по принципу доверяй, но проверяй, и своих детей учила тому же. Я поспешила следом. Ни в коем разе нельзя пропускать такие концерты. Не часто тут можно так развлечься. Нет, развлекаемся мы с бабулей вообще-то довольно часто, ибо кто в здравом уме будет тратить драгоценное время на скуку, но, чтобы так... Такого ещё точно не было.
Отец вежливо пропустил вперёд всё наше женское общество и вошёл сам, гордо заняв место возле родового камня.
– Дорогая...
– Дочь, – пискнула бабушка.
Интересно, издевку в этом ответе только я расслышала? Да, видимо, только я. Надо же было папе родиться таким простофилей.
Отец яростно сверкнул глазами, но быстро взял себя в руки (в нашем доме и не такому научишься, если захочешь нервы сберечь) и вежливо поправил:
– Хотел узнать имя. Представитесь?
Ого. Откуда это вежливое «вы»? Обычно отец не так любезен с людьми низкого положения. Нет, он никого не унижает, просто старается не замечать, объясняя это нежеланием мешать людям выполнять свою работу. Но, может, в этот раз он интуитивно почувствовал что-то? Или увидел истину? Мой папа вообще-то довольно хороший маг, в своё время он все пары в академии посещал и самостоятельно сдавал все экзамены с первых попыток. Так сказать, жил скучно и неинтересно. Не удивлюсь, если окажется, что на курсе его звали занудой или заучкой. Отец-отец… Никакого положительного примера дочери. А если б я родилась не девочкой, а мальчиком? И подавно скука смертная.
– Эмили.
Ух, бабуля! Та ещё интриганка! Назвала своё третье имя, о котором только я в нашей семье знаю. А, нет – вру. Ещё дед знал. Собственно, от него этот секрет мне и известен. Он мне маленькой говорил, наверное, думал, что не запомню. Но дедушка мой лет пятнадцать как в иной мир отошёл, так что это не считается.
– Здесь находится старинный артефакт нашего рода, – перешёл к главному отец, – если к нему прикасается человек, в котором течёт кровь Арцонт, то камень окрашивается в красный или бордовый. Если крови Арцонт в человеке нет, то лгунишка погибает, мучаясь от дикой боли.
Последнее – откровенная ложь. Человек не умрет, а вот камень станет черным. Разумеется, бабуля не может этого не знать. Но для запугивания приём очень хорош, я оценила. Папа-папа, а ты не такой безнадёжный, каким кажешься мне все двадцать лет.
За обедом собралась вся семья. И я не могу не сказать, что такого пафоса я в своей жизни ещё не видела. Отец с матерью напрягли всех поваров и велели им приготовить чуть ли не званый ужин на полсотни персон. Странно, а почему это не на большее количество готовили? Что так мало? Зажали денег на любимую, обожаемую, только сегодня появившуюся дочурку? Помнится мне, такого стола не было даже на моём двадцатом дне рождении. А уж там матушка старалась по полной программе – надо же привлекать потенциальных женихов, как-никак совершеннолетие стукнуло. Мне теперь даже в академии учиться можно.
– Эмили, дорогая, будь любезна, расскажи, как жила, – ласково проворковала мама.
Я едва не подавилась от убойной дозы нежности. Со мной мама всегда умела находить грань между лаской и строгостью, а тут… Чуть зависть не пробрала. Или ревность?.. Зато бабуля ничуть не растерялась. Сгорбила плечи, словно пыталась показать, какой нелёгкий груз они выдержали, отложила вилку, сглотнула ком в горле и жалостливо выдала:
– Не о чем рассказывать. С рождения попала в дом для беспризорников, оттуда меня ещё в детстве забрала себе служанка, и я постоянно помогала ей работать на господ. Мы все обязанности делили пополам. Да и я сама всегда стремилась радовать мамочку и не могла ей ни в чём отказать. Я даже думала, что, как и моя мамочка, стану настоящей служанкой, когда вырасту.
– Почему этого не случилось? – сколько участия в голосе.
А следующего удара не то, что я не ожидала, боги предсказать не могли. И стоило для этого сказать всего лишь:
– Лицом не вышла.
Родители охнули. Ещё бы, такой красавице, как моей бабуле в данный момент, грешно жаловаться на несуществующие недостатки во внешности. Мама обеспокоенно закудахтала:
– Эмили, детка, это совсем не так! Ты очень привлекательная и милая девушка. Тебя нужно только красиво одеть. Сегодня приедет портной и снимет мерки, а когда платья будут готовы, мы дадим званый ужин.
«Милая»? О, знала бы ты, мамуля, кто перед тобой на самом деле сидит, то не употребила бы это слово даже под пытками или под угрозой смертной казни.
Отец перебил мамину болтовню:
– Что произошло дальше?
Бабуля вздохнула и пустила притворную слезу.
– Меня хотели отдать в дом терпимости по достижению совершеннолетия…
Отец яростно сжал ладони в кулаки, мама вскрикнула.
– …но за месяц до моего дня рождения, когда я ушла отдохнуть к речке, случилось несчастье, и всё поместье сгорело. У меня не осталось никого-о-о…
Бабуля закрыла лицо ладонями, делая вид, что скрывает судорожные рыдания. Ну, актриса!
– Ты полтора месяца бродяжничала? – с трудом выдавил из себя отец.
– Полно, детка! Ты обрела семью, и теперь у тебя всё будет хорошо. Я лично прослежу, – мама поднялась со своего места, чего никогда не делала во время обедов, и обняла бабулю за плечи.
Знала бы она, кого сейчас обнимает! Так, я, кажется, начинаю повторяться. Не уж-то опять ревность гложет?
– Потом меня на некоторое время приютили соседи. Они мне и рассказали «правду». И вот, я здесь…
Бабуль, а откуда твоим гипотетическим соседям это было известно? Я сейчас имею в виду не сам факт удочерения, а факт принадлежности к нашей семье? Служанка всем рассказывала, что воспитывает дочь графа Арцонта? Если предположить, что ребёнка украли и отдали в приют, то откуда она это могла узнать? Не сходится.
Но мои родители так прониклись горем своей «дочурки», что не обратили на нестыковку никакого внимания. И почему бабуле так просто это сходит с рук?
– Всё будет хорошо, – отец тоже встал со своего места (я чуть челюсть не уронила, хорошо хоть она у меня настоящая, а не вставная, а то позора было бы) и подошёл к маме. – Можешь пока носить вещи Теи. Кажется, у вас схожий размер.
Почувствовала себя лишней. Неприятное и ранее совершенно мне не свойственное чувство ревности всё-таки пробралось под кожу.
Родители окружили бабулю со всех сторон, ласково дотрагиваясь до плеч, а эта негодница демонстративно млела и – я уверена! – посмеивалась в глубине души.
– Мама, папа…
Всё! После этих нежно произнесённых слов моих родителей можно было спокойно выносить из столовой с целью ограбления оной. Они окончательно растаяли, разулыбались и поверили, что начало доверительных отношений с новой дочкой положено. Я, не сумев сдержаться, фыркнула и получила от бабули грозный кулак под столом. Ой-ой-ой, боюсь и падаю.
Может, и вправду, упасть? Хоть внимание к себе привлеку.
А дальше…
Сначала была экскурсия по поместью. Бабуля, которая, несмотря на преклонный возраст, никогда ничего не забывала, знала историю родового гнезда лучше всех, но, чтобы втереться в доверие, шла седом за родителями и стойко выслушивала все истории. Местами кивала болванчиком. Местами задавала такие провокационные вопросы, от которых не только мама, но и отец краснел. Ух, интриганка. А я плелась в самом конце и подхихикивала. Не могла же я пропустить всё самое интересное.
Потом отец повёл бабулю на оружейный склад, где долго хвастал семейными реликвиями. Я оружием никогда не увлекалась, но вот мои родственники застряли там часа на три. Стоит ли говорить, что большую часть этой коллекции собрали бабуля с дедулей? А отец так, почти никакого вклада не внёс, но зато больше всех гордился. В общем, я настолько устала их ждать, что уже подумывала уйти, но в тот момент, когда я оторвала свою попу от порожков, все вышли.
Утро началось незабываемо. Пока я досматривала чудесный сон о походе на водопад, бабуля, пользуясь вчерашним советом матери, нагло вторглась в мою гардеробную и приватизировала лучшее платье. Между прочим, я сама хотела его надеть.
– Надо бы тебе, Тея, новых платьев для академии пошить. Эти уже вышли из моды.
– Ты хочешь забрать всю мою одежду? – сквозь полусон простонала я.
– Почему бы и нет.
Понятно. Зато честно.
Я развернулась, накрыла голову подушкой и поправила одеяло, но от внезапных воплей сон как рукой сняло.
– Пропала! Старшая графиня Арцонт действительно пропала!
– Похитили! Несчастную старушку похитили!
Не соглашусь. Бабуля у меня очень даже счастливая, особенно после вчерашнего. Ой, а что это я до сих пор лежу? Такой концерт пропускать нельзя.
Надев первое попавшееся платье и наспех причесав волосы, я выбежала в коридор, где ревела служанка чуть ли не на всё поместье. Ещё бы, отец свою маму и по совместительству мою бабушку любит, так что сегодня, если бабуля не признается, достанется всем. И мне в первую очередь. Это же я провожу с бабулей больше времени, чем остальные.
Тем временем я пожала плечами с независимым лицом типа я-же-вам-говорила и, гордо подняв голову, прошла мимо взбудораженных слуг. Это не мои проблемы. Сами виноваты в том, что мне никто не верит. Могли бы ещё вчера кинуться на поиски. Ой, нет, тогда бы мне никто не дал поспать.
В коридор вышли сонные, пока ничего не понимающие родители.
– Ваше сиятельство, ваша матушка исчезла! – Блейси, самая молоденькая и наиболее эмоциональная девушка от переизбытка эмоций повисла на руке у отца и зарыдала.
Мать посмотрела на Блейси с недовольством, но лёгкая тревога проскользнула в её глазах. Видимо, так и не смогла поверить в исчезновение.
– Тея, проверь бабушку и сообщи о её здоровье, – приказала мать, оправив платье. – И прекрати этот концерт. Чем ты подкупила слуг?
Я демонстративно прошлась по коридору, настежь открыла двери в бабушкину комнату и крикнула:
– Тут никого!
– Алтея! – тут же подошёл недовольный отец. – Где бабушка? Сегодня я планировал познакомить её с Эмили.
Вот так поворот. То есть причина беспокойства за бабушку связана с пару дней назад обретённой «дочкой», а не с самой бабулей? Да, в этой семейке все друг друга стоят.
– Почему вы так на меня смотрите? – всё-таки возмутилась я.
– Милая, – мама мягко положила руку мне на плечо, словно успокаивала. И я поняла почему: – Мы не хотели тебе говорить раньше времени, но бабушка умирает. Ждём печальных вестей со дня на день. Лекарь подтвердил: уже ничего невозможно сделать.
Умирает? Да бабуля здоровее всех живых вместе взятых. Бегает перед вами козликом, концерты устраивает. А вы? Лопухи настоящие. И лекарь шарлатан... Хотя с лекарем бабуля могла договориться, так что без оснований думать нехорошее об уважаемом человеке не стоит.
– Мамуль, я не грузчик. Мне не хватило бы физических сил перетащить бабулю в другую комнату, а маг из меня пока слабый. Левитацию предметов не изучала.
Я спокойно похлопала ресничками, прикидываясь невинной овечкой, и мама, как всегда, поверила. Правда, перед этим она лично обошла бабулину комнату и заглянула в каждый угол, так как ещё с моих пяти лет приучила себя всё проверять. И то верно, я скажу. Доверия ко мне никакого нет. Даже у меня. А бабуле мама вообще ни разу не доверяла. У них какие-то натянутые отношения.
Как раз к этому моменту в коридор выплыла омоложённая Эмили, бросившая на маму пару восторженных взглядов, чем тут же заслужила мягкую улыбку. Я чуть зубами не скрипнула.
– Ничего страшного, – бабуля скромно потупила глазки в пол, – познакомимся в другой раз. Вы знаете, вокруг меня и так много новых лиц. Столько впечатлений!
Мама согласно кивнула и пригласила всех на завтрак. Выверты бабушки её не интересовали. Мне даже кажется, при словосочетании «графиня Арцонт исчезла» она только порадовалась в глубине души. Кому нужна старуха, когда в доме появилась новая дочь? Впрочем, краем глаза я заметила, что отец пошёл разбираться в ситуации. Хоть кому-то состояние матери интересно.
***
За столом мы просидели около двух часов в ожидании. Начинать завтрак без отца матушка не хотела, а потому во всю пользовалась возможностью наладить контакт с «дочерью». Столько любезности, добродушия и нежности я не наблюдала в ней даже на приёмах и балах, где мама целенаправленно показывала себя с лучших сторон, подыскивая мне жениха. Да-да, я в такие моменты ходила следом и всё портила. А бабуля, будучи моим тайным шпионом, разведывала обстановку в недоступных мне местах, собирала информацию и грамотно расставляла сети полезных знакомств без необходимости дальнейшего заключения брака. Жаль, маме такие идеи не приходили в голову. То ли коварства не хватало, то ли сообразительности.
– ...ещё я увлекалась вязанием, – продолжала нахваливать себя бабуля.
– Как ты только всё успевала? Тяжело было? – печально вздохнула мама.
– Друзьями не обзавелась, играть было не с кем, вот и развлекалась, как могла.
Дул лёгкий, непривычный для последнего месяца лета ветерок, но тёплый воздух позволял стоять на улице в тонком платье и не мёрзнуть. Я зевнула, глядя на нескончаемую колонну желающих поступить в академию. Идея приехать на несколько дней раньше уже не казалась мне такой удачной, но, даже если б я умела возвращаться в прошлое, не стала бы ничего менять. Кудахтанье мамы утомляло, а бабушкины возмущения, которые она высказывала наедине, сводили с ума.
– Можете быть свободны, – отпустила я извозчика.
Седовласый мужчина с облегчением поставил – я бы даже сказала «бросил» – наши чемоданы на землю и убежал в срочном порядке, чтобы я не успела передумать. Бабуля довольно хмыкнула. Всю дорогу от портального центра она развлекала беднягу своими придирками и по итогу ощущала явную победу. Надо же было родиться такой противной. А ведь мы ещё даже не ступили на территорию академии.
– Бабуль, скажи честно, – в который раз спросила я, – зачем тебе это надо?
– Мелкая ты ещё, Тейка, ничего не понимаешь.
– Ба!
– Да меня твоя мать со свету сживёт, пока ты учиться будешь, – поменяла тактику бабуля.
– Да это скорее ты от неё ничего не оставишь.
– Хочешь, чтобы я «съела» твою мать? – ехидно усмехнулась бабуля, которая могла «съесть» любого.
Ладно. Аргумент засчитан. Какими бы ни были наши отношения, а маму я люблю. Так что пусть бабуля меня терроризирует, я давно ко всем её причудам иммунитет выработала.
Пока ба ворчала на то, что её не встречают со всеми полагающимися почестями, я спокойно заняла место в очереди, достала из сумки плед, расстелила на траве и невозмутимо села. Очередь длинная, так что могу себе позволить.
От нечего делать я закрутила головой в разные стороны, рассматривая поступающих, и пришла в полный восторг от полученных наблюдений. Будущие адепты вели себя по-разному, но чаще в толпе встречались взволнованные и нервные особы. Девчонки раскачивались с ноги на ногу, теребили подолы юбок и дёргали себя за косы, а парни сжимали кулаки и недовольно поглядывали друг на друга.
– Тея, – ко мне подошла вернувшаяся бабуля, – я всё узнала. Это очередь для тех, кто поступает по результатам экзаменов, а нам надо подойти к другому входу.
Вот как? Теперь понятно, почему здесь все такие напряжённые. А стипендиальных мест, говорят, немного.
Пока я складывала плед и утрамбовывала его обратно в сумку, бабуля поймала высокого парня из конца очереди и о чём-то с ним зашепталась. Потрясающе. Нашла подходящее место для разговоров. Но возмущалась я зря: через пару минут этот парень, широко улыбаясь моей родственнице, помогал нести наши сумки.
Другой вход, расположенный за углом, шокировал меня по полной программе. Высокая, украшенная драгоценными камнями и артефактами арка символизировала богатство и явно была предметом роскоши. Под аркой тянулись тонкие, сияющие синим пламенем столбы, похожие на струны от арфы. Эти столбы удивительным образом позволяли осмотреть великолепный парк Академии Ухта, но никого постороннего внутрь не пропускали.
Перед аркой за массивным столом сидели три женщины в узких брюках и помпезных блузках, украшенных воланами.
– Ваши документы? – спросила одна из них.
Бабуля тут же вытянула из набедренной сумки идентификационные бланки и чеки на оплату обучения. Женщина сверила наши бланки со своими списками, поставила там галочки, забрала чеки и мягко улыбнулась:
– Добро пожаловать в Академию Ухта, адептки! Вам покажут комнаты, а после проводят на распределение по факультетам.
С этого момента сумки пришлось нести самим, так как не поступившего парня, претендующего на бесплатное образование, в ворота не пустили. В знак благодарности бабуля быстро чмокнула молодого человека в щеку и поспешила в академию. Смущённый парень залился краской. Ох, бабуля, что же ты творишь?
Нас действительно провели в комнаты... точнее, в комнату! И ругаться было бесполезно, так как комендант утверждал, что по личному распоряжению батюшки нам выделена одна комната на двоих. Дома такого разговора не было, а значит, об этом каким-то образом позаботилась бабуля. Нет, я всё понимаю: ей может быть скучно и далее в таком же духе. Но всё-таки, зачем было отказываться от двух одноместных комнат? Могли бы в гости друг к другу ходить.
Не успели мы разобрать вещи, как пришел одетый во фрак слуга средних лет, жаждущий проводить нас прямо к комиссии. Странно, я слышала, что в академии нет никаких слуг. Но ладно, может, что-то изменилось.
– Ты первая, – когда мы подошли, бабуля толкнула меня в кабинет и тут же закрыла дверь.
Какого она обо мне мнения?! Я бы в любом случае пошла, не зря же так долго уговаривать родителей меня отпустить. Понимаю, что в нашем мире девушкам необязательно учиться – главное, успешно выйти замуж. А если душа просит знаний, всегда можно нанять частного преподавателя, если доходы семьи позволяют. Но в то же время закон разрешает обучение в академии по достижению двадцатилетнего возраста. Грешно было не воспользоваться таким шансом.
Юноши, кстати, тоже могут учиться на дому, но в академии им обычно интересней.
– Проходите, прикладывайте руку к сфере, – преподавательница из приёмной комиссии вырвала меня из размышлений.
Сложно помнить события, случившиеся пятнадцать лет назад. Дело даже не в том, что это было давно, а в том, что мне было всего пять. Да, какие-то воспоминания остались в виде ярких картинок и прочно засели в голове. Например, я хорошо помню дедушку. Картинки, связанные с ним истории, сильные эмоции. А вот мысли и чувства передать не могу. Да и о чём я могла в то время думать? О еде, сне, веселье – не более.
Его высочество в то время тоже был всего лишь беззаботным ребёнком и вёл себя согласно возрасту – играл со мной и без конца баловался.
Сейчас же, идя бок о бок с принцем, я чувствовала себя не в своей тарелке. Он наследник королевства, пример всем аристократам, образованный и магически одарённый лорд, с пятнадцати вникающий в управление государством. Его дом – дворец. Его привычное окружение – король, королева, советники и лица, имеющие право приглашения на королевские балы. Пройдёт ещё немного времени и Алар Дашас, продолжая великую династию, сам станет королём. Он сила и будущее королевства. С ним должны ассоциироваться смелость, храбрость, честь и достоинство.
А я помню его крикливым мальчишкой, ворующим с кухни пирожные. И сейчас, глядя на возмужавшее, не по-детски серьёзное лицо, я не могу определиться, кого вижу перед собой. Воспоминания накладываются на реальность, но это уже совсем не тот мальчик, которого я знала.
– Наверное, – Алар словно прочитал мои мысли, – я должен восхититься вашей красотой. Но перед глазами стоит девчонка, с которой мы вместе мастерили рогатки, дурачились, пугали слуг, и я впервые не представляю, как себя вести.
– Детство кончилось. Вы принц, а значит, я буду соответствовать этикету.
– Через пару дней мы все станем адептами. На время учёбы все сословия признаются равными, но о моём титуле, скорее всего, не забудет никто, – с какой-то грустью протянул его высочество.
– Что не так с вашим титулом? – искренне не поняла.
Если пару секунд я полагала, что грусть мне показалась, то теперь я отчётливо видела её присутствие на лице принца. Он посмотрел на меня, как на нерадивую, но такую родную ученицу и признался:
– За все годы вы были моим единственным другом.
Ого. Серьёзное заявление. Такого я действительно не ожидала.
– Никому нельзя верить. Каждый пытается найти со мной общий язык из корысти, – пояснил Алар.
– Мне жаль, – и это чистая правда.
– Обычно я не принимаю жалости, – усмехнулся его высочество и тепло добавил: – Но вам хочется сказать «спасибо».
Легко улыбнувшись уголками губ, я посмотрела на принца с благодарностью. Всё-таки не каждый день узнаёшь, что королевская особа считает тебя единственным другом. Сразу почувствовала себя нужной, и за спиной словно выросли крылья. По себе знаю, что не всегда можно быть откровенным, а порой так этого хочется. Но у меня в отличие от принца есть бабуля. Пусть она не все мои секреты знает, а лишь большую часть, жить с таким союзником гораздо проще.
Не успела я заверить его высочество в своей способности и дальше быть надёжным другом, как наше приятное уединение нарушила хрупкая, но чем-то недовольная девица, требовательно вопросившая:
– Ваше высочество?
Что подразумевалось под довольно строгим обращением к принцу, наверное, мы должны были отгадать сами, но взгляд блондинки ничем не выдавал истинные желания. Девушка, явная аристократка, держала спину ровно, голову прямо, а её глаза сияли радостью и показным удивлением. Плохая из неё ученица – не все уловки отработала в своё время, а потому мы с принцем видели приближающуюся панику.
Кто и как успел испортить ей день, я не знала, но быть игрушкой для срыва негативных эмоций не хотелось.
– Леди Арцонт, – принц решил взять ситуацию под свой контроль, – позвольте представить вам герцогиню Меланию Радо, мою невесту. Леди Радо, – теперь его высочество обратился к блондинке, – познакомьтесь с графиней Арцонт, моей давней подругой.
Я чуть не споткнулась от неожиданности, но вовремя взяла себя в руки и сделала лёгкий книксен. Пусть титул герцогини выше моего графского, но она пока не королева, чтобы приседать перед ней в реверансах. Хорошо, что хоть с началом занятий об этом можно будет не думать.
Невеста принца. Какая неожиданность. Ни разу не слышала о её существовании.
– Прощу прощения, леди Арцонт, – его высочество скоро поцеловал мою ладонь, отступил на шаг и предоставил локоть невесте. – Вынужден удалиться.
Принц галантно кивнул и повел Меланию к лестнице. Но девица не смогла уйти так, словно ничего не случилось. За доли секунды она успела обернуться и посмотреть на меня с превосходством. Мол, запоминай, кто тут главный. У меня даже возникли некоторые сомнения относительно ума юной герцогини. Разве можно относиться к человеку как к собственности? Тем более, что у неё нет на это никаких прав. Невеста – далеко не жена. Ей бы напомнить, что в некоторых случаях помолвки имеют свойство срываться.
Разрываемая самыми противоречивыми чувствами, я не заметила, как вернулась к себе в комнату. Замерла перед дверью и поняла, что большую часть времени злилась на наличие у принца официальной невесты.
И тут возникает вопрос: с какой стати меня это интересует? Я учиться приехала! Да, матушка настоятельно рекомендовала присматриваться ко всем лордам и требовала к концу обучения выбрать лучшего, но я ей сразу сказала, что не собираюсь бегать за женихами. Тогда откуда взялась необъяснимая злость?
Бабуля бухтела двое суток, но в конце концов ей пришлось принять действительность и признать меня самостоятельной личностью, а не трёхлетней девочкой, нуждающейся в ежеминутном присмотре. Да, осознание далось ей тяжело, однако я была настойчива. Также мне знатно досталось за неподобающий вид, и тут я молча глотала все упрёки. Мой косяк.
За эти пару дней, во время которых преподаватели принимали экзамены у оставшихся желающих поступить, мы с бабулей исключительно из любопытства исследовали академию и запомнили, где что находится.
И вот, наконец, наступил долгожданный день. От безумного волнения и предвкушения я не могла спокойно сидеть на месте, мельтешила из стороны в сторону. Бабуля смотрела на меня с лёгкой улыбкой, вальяжно раскинувшись на кровати. Ей моих волнений не понять. Это я поступила во времена, когда женщины имеют практически такие же права, как мужчины, в том числе и на учёбу. А вот когда она училась, место под солнцем приходилось вырывать с трудом, так как женщин в святая святых знаний не пускали. Вот почему сейчас, глядя на мои метания, бабуля может только улыбаться.
– К чему тратить нервы? Твоя учёба полностью оплачена, значит никто не посмеет выгнать.
Под такие рассуждения мы и пришли в главный зал на общее собрание первокурсников, где я не сдержала восторженного вздоха. Поразило всё: высокие каменные потолки, покрытые защитными рунами, мрачные картины, вьющиеся по окнам лианы, лепнина и двухметровые статуи человеческих фигур из меди. Я никогда не относила себя к ценителям искусства, но сейчас не могла оторвать восторженного взгляда от интерьера.
Со всех сторон толкались такие же впечатлённые студенты и мешали пройти.
– Тея!
По голосу я узнала в окликнувшем Лео. Мы с бабулей одновременно обернулись.
– Ого, – слегка удивился парень, – не знал, что у тебя есть сестра. Вы так похожи. Двойняшки?
Лео принарядился. Несмотря на не очень успешное финансовое положение, он надел чистую и аккуратную тунику без излишеств, в которой смотрелся пусть и небогато, зато опрятно. Короткий ежик волос определённо прошёл с утра испытание гребня. Сам по себе Лео выглядел строго и собрано, будто эти дни готовился к резкому прыжку. На лице ни грамма веселья, в глазах сосредоточенность. Захотелось хотя бы немного поднять парню настроение, а потому я пожала Лео руку, как он учил, и честно сказала:
– Какая сестра? Бабушка.
Лео принял информацию невозмутимо. Отпустил мою ладонь, кивнул головой и, повернувшись к бабуле, заверил её:
– У вас очаровательная внучка…
– Эмили, – подсказала бабуля.
Лео, разумеется, не поверил. Улыбнулся уголками губ, пожал руку бабуле и отступил на шаг, чтобы спокойно общаться с нами обеими. Странным образом такая реакция пришлась мне по душе. Жаль только, что у нашей встречи были невольные свидетели.
– Кто дал вам право так унижать достоинство графинь? – яростно выкрикнул пошедший наследный принц.
Глаза Алара Дашаса пылали гневом, а от кулаков в разные стороны летели горячие искры магии.
От шока и растерянности я застыла на месте. Без короны Алар походил на обычного аристократа, и тот, кто не знал принца в лицо, не смог бы угадать в нём члена королевской семьи. Тем не менее, просквозившее в голосе Алара высокомерие могло о многом сказать даже непосвящённым.
– О каком унижении идёт речь? – холодно бросил в миг посуровевший Лео.
– Крестьянскому отребью не позволительно касаться благородных леди.
Слова отрезвили хуже пощёчины. И этот человек говорил о равноправии между адептами во время учёбы? Этот человек – наш будущий король?! Нет, в моей семье крепкой дружбы со слугами не водили, но унижать и оскорблять чьё-то достоинство только лишь по происхождению не позволял себе никто. Любой имеет право на уважение. Воспользуется он эти правом или не воспользуется – сугубо личный вопрос. Но на ровном месте именовать кого-то отребьем – низость.
Лео тоже вспыхнул. Я видела, как сжались кулаки, как заострились скулы, как невольно мужское тело качнулось вперёд и с каким трудом вернулось в исходное положение. Лео даже открыл рот, чтобы высказаться, но всё-таки сдержался. Не отступил. Не сделал ни шагу вперёд. И нет, это была не слабость.
Из того, что я видела, и по тому, как Лео одевается, легко понять, что у его семьи нет денег на учёбу. Значит, он поступил сам. Святые! Да он же при первой встрече спросил меня не «давно ли приехала», а «давно поступила». И то, как рано я застала Лео в библиотеке, ярко говорит о безумном желании парня учиться. За драку с аристократом пот головке не погладят, вот Лео и сдерживается изо всех сил.
А что принц? Он, наверняка, как и я, не приложил ни одного усилия, чтобы поступить. Чего он достиг в этой жизни? Родился принцем? Супер. Да, признаю, я тоже, можно сказать, родилась с золотой ложкой во рту, но я не кричу об этом на каждом шагу и не позволяю себе грубостей в отношении других.
Бабуле такие высказывания тоже не понравились. Она недовольно хмыкнула, под одну руку схватила Лео, а под другую меня, и, глядя в глаза удивлённому принцу, процедила:
– Лучше займитесь своей невестой.
Ждать, что на это ответит Алар, мы не стали, ведь как раз к этому моменту на небольшую сцену поднялся сухонький сгорбленный старичок, которого я раньше не видела, но почему-то он показался мне знакомым.
Расправила плечи, собираясь запоминать важную информацию, но вместо сведений получила одно разочарование. Ректор то мямлил, то шепелявил, то раскачивался взад-вперёд, то почёсывал лысую макушку, пытаясь вспомнить слова. Не одарённый магией мужчина, способный грамотно управлять академией, а ветхий, доживающий последние дни старичок.
Вследствие всего перечисленного сбор первокурсников прошёл нудно и скомкано, и весь зал дружно выдохнул, едва прозвучало разрешение расходиться.
Как странно. Разве может старик с провалами в памяти принимать правильные решения? Куда смотрит король, устраивающий выпускников на лучшие должности страны? Разве ректор не влияет на качество знаний адептов? Мол, преподают адекватные профессора хоть что-то, и хватит. А я думала от руководства многое зависит. Или король не в курсе того, что происходит в Академии Ухта? Тогда недолго нашему правителю быть несведущим, Алар быстро донесёт, если ему будет не всё равно.
– Экая оказия, – пробормотала бабуля. – Тея, напомни, как ректора зовут?
– Что с тобой, ба? Он только что представился…
Высказать мысль до конца я успела, но после задумчиво нахмурилась.
– Тоже не помнишь?
– Не помню.
Я развернулась к Лео, чтобы спросить, что он думает на этот счёт, но парень затерялся в толпе. Я лишь пару секунд видела русые вихри, а после их скрыли другие фигуры.
Странно. Очень странно. Мы ведь не ссорились. Что успело случиться?
***
На лекциях оказалось гораздо интересней, чем на встрече с ректором. Каждый профессор искренне пытался привлечь адептов к своему предмету и с самого начала выявлял более способных. Мне, например, понравились основы стихий, природный дух и философия природной магии, на которой нам обещали проводить практические занятия с медитациями.
И если поначалу я сильно недоумевала, как можно было объединить стихийников и природников в один факультет, то после поняла и признала целесообразность этого.
Стихийники зачастую владели одной-двумя стихиями и черпали магию… да-да, стихийно. Есть рядом огонь или вода – чудесно, будет подпитка энергии для огневиков и водников. Открытый воздух давал преимущество воздушникам и магам земли (при наличии под ногами этой самой земли).
Природники же черпали энергию за счёт собственного рода, а магию брали из внутренних резервов, но при необходимости все живые и умершие родственники могли стать опорой для поддержания магических сил. Чем больше и могущественней был род, чем больше родственников, тем выше резерв мага. Способность, чаще всего передающаяся из поколения в поколение, усиливается с каждым новым магом в роду.
Исключения, когда в семье стихийников, целителей или артефакторов рождается природник, практически нереальны, но всё-таки случаются. Именно под это исключение и попал наследный принц Алар Дашас, чем король не переставал гордиться.
А ещё одна особенность природников в том, что восстанавливать магию они могут не только за счёт рода, но и за счёт сил природы. Для этого только нужно находиться в лесной чаще.
Таким образом, за одну неделю в академии я узнала о себе много нового. Раньше-то суть моей магии мне была не известна, а потому я практически не лезла к родителям с магическими вопросами, только зелья под наблюдением бабули варила, а для них магия требуется далеко не всегда.
Омрачало моё настроение подозрительное поведение окружающих парней. Принц постоянно пытался находиться поближе, а Лео Рош, наоборот, избегал.
– Прошу прощения, не знал, что вы с сестрой графини, – ответил мне Лео, когда я с таким трудом застала его в коридоре после лекции.
– Что это меняет? – нахмурилась я.
– Ничего. Абсолютно ничего. Мне лишь следовало быть более внимательным.
Но это была ложь. Лео отгородился и, как только я приближалась, пытался незаметно скрыться с глаз. Такое отношение откровенно задевало, и я не хотела с этим мириться, а потому по возможности следила за парнем. Из того, что заметила: на лекциях Лео всегда был сосредоточен и внимателен, постоянно что-то помечал в тетради, даже, когда этого не требовалось; вне занятий также никогда не расслаблялся и в любую свободную минуту ходил в библиотеку. Начал общаться с парнями из своего социального положения.
Отметив последний факт, я вздрогнула от неожиданности.
Да, официально все адепты становились равны в правах на время учёбы, но фактически это правило ничего не меняло. Я сама не заметила, как обзавелась двумя приятельницами, Милли и Китти, одна из которых оказалась мелкой графиней, а другая – баронессой. Вокруг Алара Дашаса большую часть времени кружились Мелания Радо, герцогиня, и тот самый Дестер, оказавшийся выходцем из старого аристократического рода.
То ли простолюдины к нам сами не подходили, то ли мы вели себя слишком заносчиво. Не то, чтобы мне было до этого какое-то дело, но последние дни я периодически ловила себя на желании подойти к Лео, сесть к нему за парту и хорошенько встряхнуть за волосы, чтоб не отворачивался от тех, кто протягивает руку дружбы, то есть от меня…
– Тея, – подошедший со спины Алар прервал мои размышления, подмигнул и шепнул на ухо: – Вечером в пятницу собираем всех первокурсников на встречу в корпусе мужского общежития, пора познакомиться и немного расслабиться.