Тяжелые будни кадетки Академии Боевых Драконов (Наталья Шевцова) - читать бесплатно онлайн полную версию книги

Глава 1

Аннотация

Жизнь попаданки и так не легка! А если она ещё и попала в боевую академию, в которой, по всеобщему мужскому мнению, женщине не место, и при этом в наставники ей достался брошенный ею у алтаря жених, который к тому же, как и все вышеупомянутые мужчины, дракон, то… Ну вы поняли.

1-й том книги: Еще неизвестно кому место в Академии Боевых Драконов!

здесь: https://litnet.com/shrt/VoPR

Глава 1

Высокий. Как минимум на голову выше неё. Широкие плечи плавно перетекали в мощные руки. Тонкая ткань чёрной футболки не скрывала, а скорее подчеркивала хорошо развитые грудные мышцы и рельефны пресс. Опасный. Несомненно опасный. И… красивый. Умопомрачительно красивый. Чтоб его!

Сердце Евгении сорвалось в галоп.

«Что же ты задумал? А ты определенно что-то задумал! Причём что-то такое, что мне, чувствует моё сердце, обязательно не понравится!»

– Э-э… это ещё зачем? Я тебя и так неплохо видела, не нужно ко мне приближаться! – нервно сглотнув, опасливо потребовала она.

Уголок рта мужчины приподнялся в самодовольной ухмылке, а золото в его глазах словно бы стало ещё ярче. Он явно и откровенно наслаждался её смущением и испугом.

– Даже и не надейся. Щупать я тебя, как не собирался, так и не собираюсь, – с насмешкой известили её.

– Рада слышать! – огрызнулась Евгения. – Только ты перепутал! Это ты даже и не надейся! Только рискни ко мне прикоснуться и тебе мало не покажется!

Уголок красивого рта её визави растянулся в ироничной улыбке, а в глазах блеснул азарт.

– Пра-аавда? – насмешливо поинтересовался он, сделав ещё один шаг по направлении к ней. – И как же ты меня остановишь? Ах да, как я мог забыть! – хлопнул он себя по лбу. – Как же я мог забыть! Как в прошлый раз!

– Я знаю и другие приёмчики! – запальчиво уведомила она и столь же запальчиво потребовала: – Поэтому лучше не зли меня и держись от меня подальше!

В глазах молодого мужчины зажглось любопытство, правда, оно исчезло уже в следующее же мгновение, замаскированное широкой откровенно издевательской ухмылкой.

– Хммм… А ты оказывается опасная штучка Эджения Тенебрис! Посмотри, что ты наделала… – кивнул он, опустив глаза ниже своего пояса. – У меня даже коленки задрожали от страха.

Словно загипнотизированная, Евгения машинально проследовала своим взглядом за его.

«Что б тебя! Вот же ж придурок!» – тут же спохватилась она и резко отвела не только взгляд, но и вздернула голову. Она была так зла, что, если бы могла испепелить поганца на месте, испепелила бы.

«Ну ты совсем шуток не понимаешь!» – хихикнул в её голове отец поганца.

«Каков сын, таков и отец!» – мысленно огрызнулась она и, уперев руки в боки, с вызовом посмотрела на наставника.

– Ты так и будешь зубоскалить до конца занятия? Или может мы всё же займемся тем самым настоящим делом, о котором ты упомянул? – язвительно-сладким голоском предложила она. – А то я начинаю опасаться, что такими темпами, я прежде состарюсь, чем узнаю, что именно ты имел в виду под «настоящим делом».

Натаниэль был согласен с ней, что он, и в самом деле, несколько увлекся. Улыбка сошла с его губ. И он мгновенно посерьёзнел.

– Под настоящим делом, я имел в виду подготовку к спаррингам, – сообщил он. – К спаррингам, которые начнутся уже через два месяца.

– Каким ещё спаррингам? – округлившимися от испуга глазами, спросила девушка. – Нас что заставят друг с другом драться? – уточнила она, неосознанно бросив взгляд в сторону сокурсниц.

Натаниэль отрицательно покачал головой.

– В том-то и дело, что не друг с другом. Согласно распоряжению ректора, спарринги будут не между кадетками, а между кадетками и кадетами первого курса.

– С кадетами, то есть, мужчинами? – одновременно удивленно и настороженно уточнила Евгения.

Ответом ей стали разведенные руки собеседника и слегка приподнятые брови.

– Но они же после военного училища! Они же намного сильнее нас! – воскликнула она, пораженная столь явной несправедливостью. Однако при этом в голосе её было гораздо больше испуга, чем возмущения.

– Ты не поверишь, но это военная академия, – с иронией в голосе напомнил Натаниэль. – Военная академия, в стенах которой готовят защитников, способных охранять границы королевства от врагов. – Его голос стал более серьёзным, что подчеркнуло весомость его слов и его веру в них. – От врагов, среди которых, ты снова, не поверишь, – в его голосе вновь появилась ирония, – есть мужчины! Большие и сильные мужчины! Которым плевать на то, кто перед ними: мужчина, женщина или ребенок! – произнося последнее предложение, Натаниэль вновь посерьёзнел, а в его голосе при этом появились менторские нотки. – Наши тренировки и испытания заточены под реалии, с которыми нам придётся столкнуться на поле боя, – окончательно перейдя на менторский тон, продолжил он. – Каждый из нас должен быть готов к действиям в реальной боевой обстановке. И спарринги, кадетка Тенебрис, один из самых важных элементов нашей подготовки. Должен признать, что в тебе чувствуется какая-никакая физическая подготовка. Однако после болезни ты в весьма плохой физической форме. И это я ещё мягко выразился. Очень мягко, говоря откровенно, – сообщил он свои наблюдения. – И все же в отличие от всех остальных, – он кивнул на зал, – у тебя в активе, по крайней мере, есть мышечная память[1], которая благодаря способности тела вспоминать и воспроизводить ранее имевшиеся у него умения и навыки, ускорит твоё обучение.

– У меня была хорошая физическая подготовка, а какая-никакая! – в очередной раз, прежде чем успела подумать, выпалила Евгения. И тут же прикусила язык. «Дура! – мысленно выругала она себя. – У меня да, у меня была хорошая подготовка… Но не у этого чужого тела, которое теперь моё!» – напомнила она себе, сделав при этом неутешительный вывод, что, поскольку у этого её тела нет прошлого опыта тренировок, то и преимущества у неё перед остальными её сокурсницами тоже никакого нет!

Глава 2

Несмотря на то, что тренировка закончилась, как только она об этом попросила, из тренировочного зала Евгения выползала с чувством, что теперь она знает, как чувствовал себя старенький бабушкин пылесос, который перед тем, как окончательно и бесповоротно заглохнуть посреди комнаты в течение получаса свистел и хрипел, пытаясь всасывать в себя пыль.

«Только мне ещё хуже, потому что, в отличие от пылесоса, меня никто не возьмет на ручки и не отнесет в кладовку», – тяжело дыша и с трудом переставляя свинцовые ноги, думала она, медленно бредя к выходу из зала. Каждый шаг отдавался болью даже в тех мышцах, о существовании которых она по сей день не знала. – Мне приходится ползти сомой, – пробурчала она себе под нос, мечтая о душе, который смоет с неё пот и усталость, и вернёт хоть крупицу человеческого достоинства. Но, как ни привлекательна была мысль о душе, даже она не заставила её двигаться быстрее.

– Забодай твоего грифона! Всё ещё хуже, чем я предполагал! – «посочувствовал» ей Натаниэль, затем уже совершенно искренне посочувствовал себе. – Едрена мантикора! Вот это я влип!

– Не ты один, – поддержали его друзья по несчастью.

– Вот гады, нет, чтоб нам посочувствовать! Они ещё и жалуются! – пробурчала раскрасневшаяся и тяжело дышащая Олари.

– На нас причем жалуются, сволочи! – поддержала её Арика и тут же ойкнула. – Совсем берега потеряли! Это мы должны на них жаловаться! Ничего сейчас придём, рухнем на кровать и… ой-ох-охох, – застонала она, делая первый шаг вниз по лестнице.

– Вот-вот, сначала дойти нужно, – подсказала Олари, которая, тихо постанывая ползла за подругой.

– Олари, может ты нас отлевитируешь, – простонала Арика.

– Только после того, как ты облегчишь нам боль в мышцах! – ехидно парировала та.

– Я бы с радостью, но… – Арика вновь застонала.

– Вот и у меня тоже «но», – хмыкнула Олари.

– У вас что была не только физическая, но и магическая тренировка, – удивилась Евгения.

– Нет, они просто пытались впечатлить своих наставников! И ради этого помогали себе магией, пока ненадопомогались до такой степени, что истратили весь свой резерв! – объяснила ей отвратительно бодрая Зания. – Нашли кого впечатлять! – фыркнула она. – И ладно б, ещё было чем! Они тренируются семь лет по пять-шесть часов в день! И интенсивность их тренировок в десятки раз выше вашей сегодняшней! А они решили произвести впечатление! – неодобрительно покачав головой, снова фыркнула она.

– Ничего подобного! Я даже и не думала ни о каком впечатлении! – огрызнулась Олари. – Я просто не хотела выглядеть совсем немощной!

– И я! – поддакнула Арика.

– Ладно, – со вздохом кивнула Зания. – Сделаю вид, что верю. Просто скажите мне, что вы больше не станете использовать свой магический резерв, чтобы увеличить физическую выносливость.

– Я точно не стану! – заверила её Арика. – Так бы у меня уже ничего не болело… Поверь, с меня одного раза более, чем достаточно.

– А я бы уже в постельке была, – мечтательно проговорила Олари. – Так что, за меня тоже можешь быть спокойна: БОЛЬШЕ НИКОГДА!

– Рада слышать, – улыбнулась Зания. – К слову, у меня для вас новости. Одна вам точно понравится, вторая… хмм… со временем тоже понравится, а третья… понравится по сравнению с возможной альтернативой. С какой начинать?

– Давай с хорошей, – в очередной раз охнув, попросила Евгения.

– С завтрашнего дня наш факультет освободили от первой пары! – объявила Зания.

– Ух ты! Супер! Наконец-то можно будет подольше поспать с утра! – радостно воскликнули Арика и Олари.

– Но?.. – предположила Евгения, которая не спешила радоваться. С некоторых пор она не верила в бескорыстные подарки судьбы.

И, естественно, она оказалась права.

– Вместо лекций мы будем каждое утро бегать. И скажу честно, бегать мы будем много, – сообщила Зания вторую новость, ту которая, якобы, должна была им со временем понравится.

– У-ууу! Так я и знала, – простонала Арика.

– Ничего ты не знала! – фыркнула Олари. – Иначе б не радовалась.

– Но ты тоже радовалась! – парировала Арика.

– И потому теперь Я, – указав на себя рукой, – не говорю, что «я так и знала», в отличие от некоторых! – с ехидством в тоне отбила Олари.

– А что за третья новость? – поспешила вставить Евгения прежде, чем Арика парирует и перепалка подруг зайдет на третий круг.

– Ответственными за утренние пробежки назначены старшины скводов[1], – шутливо задрав нос, с наигранной важностью в голосе сообщила Зания.

– То есть, мы будем пыхтеть и потеть под твоим бдительным взором, а не...? – уточнила Евгения.

– Именно, – кивнула Зания и насмешливо поддела подруг: – Эй! Что-то не вижу бурной радости!

– Мы рады. Мы просто невероятно рады, – тяжело вздохнув, трагичным голосом изрекла Олари.

– Мы так рады, что даже дар речи потеряли, – иронично прокомментировала Арика.

– Ага, и мы ждём не дождёмся завтрашней пробежки! – со вздохом добавила Евгения.

Зания покачала головой и снисходительно-насмешливо улыбнулась.

– Просто подумайте о том, что нас могли заставить бегать не вместо первой пары, а до первой пары, как это делают кадеты всех остальных факультетов и курсов, – предложила она. И тут же резюмировала: – И думаю, повод для радости сразу же появится!

– Это да, – кисло согласились с ней все три подруги.

– А ещё сегодняшняя пара по физической подготовке могла быть у нас не последней, а, например, предпоследней как вчера! – предложила Зания ещё один повод для радости.

– Хорошо, хорошо! Убедила-убедила! – вскинув руки вверх, словно бы сдаваясь, смеясь, заверила Олари.

– Мы больше не жалуемся! – поддержала её Евгения.

– Мы только радуемся! – добавила Арика.

– Очень-очень радуемся! – поддакнула Олари.

[1] Сквод – малое тактическое подразделение крыла.

Глава 3

Оставшуюся часть вечера подруги провели вместе. Расположившись на мягких подушках, они собрались вокруг небольшого столика, уставленного тарелками с аппетитной выпечкой и свежими фруктами. Аромат свежезаваренного травяного чая наполнял помещение, придавая вечеру особенный уют. Они много смеялись, вспоминая забавные истории, которые произошли с ними, точнее, с Арикой, Олари и Занией во время их обучения магии.

Отрабатывая как-то провинность в библиотеке, Олари решила, дабы сэкономить время и силы, создать заклинание для упорядочивания книг.

– Однако вместо того, чтобы послушно занять свои места на полках, согласно алфавитному порядку, книги взлетели под потолок и принялись кружиться по библиотеке, громко выкрикивая при этом каждые полминуты первую букву фамилии автора. И девочки, как же они орали! Они так орали! – смеясь рассказывала она. – И при этом все вместе! Все десять тысяч томов!

– Ну и что, тебе зачли отработку? – подколола подругу Евгения.

– Ага, аж два раза! – хмыкнула Олари. – Мне назначили ещё месяц отработки! – трагично провозгласила она.

– Жестоко! – смеясь посочувствовала Арика. – Мне за мои помидоры назначили всего неделю отработки!

– Ты их тоже заставила летать? – смеясь спросила Евгения. – И мне даже страшно подумать, какую букву они при этом орали!

– Ха-ха-ха-ха! – заливисто рассмеялась Зания. – Если бы они орали ту букву, про которую мы все думаем, она бы неделей точно не отделалась!

– А если бы они ещё и все дружно рухнули с потолка, как это сделали мои книги! – ухахатываясь добавила Олари

– Это б точно было вот то самое на букву «П»! – смеясь подхватила Арика и добавила: – Нет, я слава богам, всего-то переусердствовала с заклинанием ускорения роста. Всё как обычно, хотела как лучше, а получились гигантские томатные бомбы…

– Они что взрывались? – закрыв рот одной ладошкой, округлив глаза, уточнила Олари.

– Ну так перезрели же, – вспоминая устроенный ею взрывной огород, хохотала Арика.

– И как вас с такими выдающимися талантами в садоводстве и библиотечном деле, занесло в военную академию? – ухахатываясь спросила Зания. – Ладно я. У меня отец – генерал и, так как я папина дочка, у меня не только другого желания, но и альтернатив особо не было. Меня воспитывали как мальчишку, поэтому, боюсь, из пансионата для благородных девиц меня выставили бы в тот же день, как только бы зачислили.

– Сначала давай свою историю забавной неудачи с магическим заклинанием, а потом уже опять мы, – выставила условие Олари.

– Олари, ты меня слышала? – наигранно возмущенно воскликнула Зания, глаза которой смеялись. – Я дочь генерала и любимая папина дочка! Какие ещё неудачи?! Я росла совершенством! – шутливо резюмировал она. – Ну а, если серьёзно, – даже не посерьёзнела, а помрачнела она, – то ни в одной из моих магических неудач ничего забавного не было. Сами понимаете, военная школа и всё такое…

– Фи, какая ты скучная?! – шутя фыркнула Арика.

– Ну неужели вообще ничего? Ни одной забавной ситуации? – не отступила Олари.

Зания улыбнулась.

– Ну разве что…

– Ага, я так и знала, что что-то есть! Ну же давай рассказывай! – поторопила Олари.

– Так пытаюсь, – лукаво блеснув глазами, улыбнулась генеральская дочь. – Но ты не даёшь и слова вставить.

– Всё-всё молчу-молчу! – проведя рукой по губам, словно бы застегивая их на замок, заверила Олари.

– Нам как-то дали задание на боевой магии попытаться на основе универсального щита создать свой собственный. Ну и я решила выделиться… – сказала она и взяла многозначительную паузу.

– И что-то мне подсказывает, у тебя это получилось! – заметила болтушка Олари. И тут же, увидев, как закатили глаза её подруги и затем покосились на неё, добавила: – Всё-всё! Молчу-молчу!

– Моё заклинание предполагало создание магического щита, способного отражать любую атаку, – продолжила между тем Зания. – И так как у самой меня ума не хватило, я позаимствовала формулу из найденной на чердаке ученической тетради отца… – она снова взяла многозначительную паузу.

– И-ии?.. – в этот раз не выдержали уже все три подруги.

– И оказалось, что мой, то есть, папин, щит не только отражает магические атаки, но и проектирует в пространство сатирические изображения атакующего! Каждый раз, когда кто-то из моих противников пытался поразить мой щит своим заклинанием, в воздухе прямо перед ним появлялась его карикатура, совершающая либо смешные и нелепые, либо неприличные телодвижения и жесты. Вот только, если о смешных и нелепых телодвижениях и жестах, я знала, идя на занятие, то про неприличные нет! Потому что неприличные жесты щит проецировал только в том случае, если атака была либо очень сильная, либо с подвывертом, а я всего два раза успела проверить как он работает. И оба раза это были атаки моей младшей сестры.

Подруги покатились со смеху.

– И, естественно, все твои противники, как один оказались либо с богатой на каверзы фантазией, либо не жалели сил, чтобы пробить твой щит! – держась за живот, сквозь слёзы смеха проговорила Арика.

– Само собой! Бой же был показательный! И все старались показать себя с лучшей стороны!

– То есть, бой был коллективный? – уточнила Евгения, широко раскрыв рот и хлопнув себя по губам ладошкой от избытка чувств. – А-аа! – протянула она.

– Угу, – шмыгнув носом, вздохнула Зания.

– Показательный коллективный бой! – повторили хором Евгения, Арика и Олари. – Где все показали себя с лучшей стороны, демонстрируя неприличные жесты и телодвижения! Аха-ха-ха-ха! Ха-ха-ха-ха! Ха-ха-ха-ха! О боги! Представляю! И я представляю! И я! Аха-ха-ха-ха! Ха-ха-ха-ха! Ха-ха-ха-ха! Ты победила, Зания! Твоя история самая лучшая! – единогласно присудили они подруге победу в их шуточном соревновании.

– И что тебе за это было? – вытирая слёзы, лившие ручьем из глаз, смеясь и охая от колик в животе, спросила Олари.

– От преподавателя и оценочной комиссии ничего, – вздохнула Зания. – Они же солдаты, поэтому не могли не оценить по достоинству солдатский юмор. А вот отец, когда узнал про мой «подвиг», за плагиат по головке не погладил. Мне до сих пор стыдно, – она снова вздохнула.

Глава 4

Соседки Евгении уснули почти мгновенно, и она была бы рада сделать тоже, но только она положила голову на подушку, как с ней связался её «квартирант».

«Ты не поговорила с Элем!», – упрекнули её.

«Насколько я помню, я с ним разговаривала», – возразила она.

«Ты прекрасно поняла о чём я!», – ворчливо парировали в ответ.

«Ты был со мной и сам видел, что обстоятельства не благоприятствовали тому, о чем ты хотел, чтобы я с ним поговорила», – резонно заметила Евгения.

«Но ты и с Биргиттой тоже не поговорила! Тоже обстоятельства не благоприятствовали?», – ворчливо заметили в ответ.

«Нет, не благоприятствовали. С деканом я поговорю, когда у нас с ней будет индивидуальное занятие! – с вызовом объяснила девушка и даже не попросила, а потребовала: – А теперь будь добр, дай мне поспать! Мне завтра рано вставать!»

Ответом ей стала обиженная тишина. Однако Евгения слишком устала и хотела спать, чтобы обратить внимание на такую мелочь как то, что её «квартирант» не пожелал ей спокойной ночи.

К слову, ночь оказалась спокойной и без его пожеланий. Но при этом или же, наоборот, из-за этого ужасно короткой.

Казалось бы, только что закрыла глаза, а уже…

– Подъём, сони! – громко будила всех Зания. – Пробежка зовёт!

– Что? Уже? – простонала Арика.

– Я быстро одеваюсь, поэтому ещё пять минуточек посплю, а вы собирайтесь, – сонно пробормотала Олари.

– Я тоже быстро собираюсь, – поддакнула Евгения, пытаясь перевернуться на другой бок.

Вот только кто ж ей позволил.

– Никаких быстро собираюсь! – пресекла на корню «бунт» на корабле Зания. – Быстро подорвались и марш в ванную!

Жертвы раннего подъема тяжело вздохнули, с ненавистью посмотрели на отвратительно бодрую подругу и отправились в ванную, а Зания отправилась на кухню.

Пока её подруги, одна за другой, принимали душ, приходили в себя ото сна и приводили себя в порядок, Зания разогрела с помощью магии булочки и приготовила ароматный, бодрящий чай.

Она опасалась, что подруг придется подгонять. Но те приятно её удивили. Явились пред её светлы очи даже раньше, чем она успела заскучать. Все как одна всё ещё недовольные и жмурящиеся, но зато уже в спортивных костюмах.

– А я вам чай приготовила и булочки с корицей разогрела! – предложила Зания «взятку».

Которую, однако, не оценили.

– О боги, потише! – поморщившись от слишком громкого и радостного возгласа, попросила Олари.

– Спасибо, – буркнула Арика, посмотрев и на чай, и на булочки с таким мрачным видом, словно и первое и второе было приправлено солидной долей смертельного яда. Однако при этом ни от первого, ни от второго не отказалась.

– Никогда не понимала, как можно радоваться жизни с утра, – недовольно проворчала Евгения, которую, как и Олари, передернуло от слишком громкого и слишком исполненного энтузиазма голоса подруги.

– Секрет прост, – улыбнулась Зания. – Просто после того, как я побывала на передовой, я люблю каждое мгновение жизни. Да и пробежка по утрам действительно помогает! Вы и сами скоро это почувствуете! – пообещала она им. И блаженно добавила: – Утренний воздух наполняет энергией каждую клеточку вашего тела и делает его сильным и бодрым! Вот почему утром бежится всегда особенно легко и радостно!

– Угум, – кисло согласились с ней подруги, ни одна из которых не верила, что они, и в самом деле, почувствуют, что им бежится легко и радостно.

И они оказались правы…

Ночью прошёл дождь и воздух на улице оказался свежим и густым. Утренний туман, словно тонкая, легкая вуаль, окутывал собой пожелтевшую траву, опавшие листья, окрестности корпусов и убегающую вперед пешеходную дорожку. Эхом разносящееся в воздухе пение птиц аккомпанировало шелесту ветра поскрипыванию веток деревьев.

– Правда на улице хорошо? Так свежо! – вдохнув полной грудью, блаженным голосом поинтересовалась у подруг Зания.

– Угум, свежо – это точно! – ежась от осенней утренней прохлады, прокомментировала Олари.

Евгения же и Арика и вовсе отделались угрюмым: «Мугу».

– Эй выше нос! – попыталась подбодрить подруг Зания. Однако с тем же успехом она могла подбадривать с трудом переставляющих ноги зомби, от которых, к слову, её подруги, по крайней мере, своей походкой, недалеко ушли.

Так что, лишнее и говорить, что легко и радостно бежалось одной лишь Зании.

Что же касается Евгении, Арики и Олари, то для них пробежка оказалась скорее испытанием на выносливость, чем хоть сколько-нибудь радостью.

Несмотря на свежий воздух, каждая клеточка их тела, вопреки обещаниям подруги, не наполнялась энергией, а теряла её. Ноги казались чугунными. Дыхание довольно скоро стало тяжелым и прерывистым. Сердце билось о ребра, вопя: «Выпустите меня отсюда!», пульс в ушах набатом отстукивал азбукой Морза: «Ненавижу пробежки! Ненавижу утро! Ненавижу военную академию! Ненавижу Занию!»

Отвратительно же бодрая ничего не подозревающая Зания бежала впереди и откровенно испытывала их терпение!

Она то и дело оборачивалась, ободряя подруг воодушевляющими возгласами, пытаясь передать часть своего энтузиазма и любви к утренним пробежкам. Ну вот совсем у человека, совести нет!

– Девоньки, ну же! Ещё чуть-чуть! – восклицала она, видя, насколько отстали её подруги и насколько несчастные у них лица. – Посмотрите вокруг! Посмотрите, как на улице красиво! Вдохните воздух полной грудью! Это стоит того!

– Кому как! Тебе красиво, ты и смотри! Тебе нравится, ты и дыши! – бурчали себе под нос подруги, вопрошая друг у друга: – Она это серьёзно или издевается?!

По мере того, как пробежка продолжалась, утренний туман рассеивался, открывая взору более ясные контуры окружающего мира. Лучи солнца пробивались сквозь дождевые облака, согревая замерзшую за ночь землю. Сердце Зании пело всё громче в унисон со звонким пением птиц. В сердцах Евгении, Олари и Арики всё ярче разжигалась бунтарская искра. Из которой в конце концов разгорелось пламя.

Глава 5

Декан Рингер тоже возвращалась с пробежки, чувствуя, как её настроение заметно поднялось; ранние часы всегда были для неё особенно любимыми. Во время своих утренних пробежек она получала удовольствие, наблюдая за небом, окрашенным в тонкие оттенки жемчужно-розового, и наслаждалась переливчатым щебетанием только что пробудившихся птиц. Ей нравилось ощущать лёгкий прохладный ветерок, который слегка охлаждал её разогретое тело после бега, и видеть, как первые лучи солнца скользя по пустынным пока тротуарным дорожкам академии, пробуждают её от сна. Утренний воздух и бег наполняли её энергией и вдохновением, дарили моменты спокойствия и умиротворения перед началом нового дня.

А ещё Биргитта любила бегать одна и потому выбирала самые уединенные и отдаленные парковые аллейки. И сегодня эта её любовь сыграла с ней злую шутку.

Внезапно от только что ощущаемых ею спокойствия и умиротворения не осталось и следа: всё её существо завопило об опасности. Будучи провидицей, она привыкла доверять своим инстинктам и потому не раздумывая упала на подставленные ладони и, прижавшись к земле, укрылась самым мощным из известных ей щитов.

И как раз вовремя: буквально в нескольких сантиметрах над ней пронеслась мощная огненная волна, которая наверняка испепелила бы её от колен и выше. Опасаясь, что её противник или противники могут не ограничиться одним фаейрболом, она тут же принялась сканировать магическим зрением окружающие её деревья и кусты.

Однако, прежде чем она кого-то заметила на её щит с неба обрушился град магических молний и ледяных стрел, которые, благодаря щиту, отскакивали, не причиняя ей вреда.

Пока её щит отражал отаку, она продолжала сканировать кусты и деревья, но лишь зря потеряла время: нападавшие оставались невидимыми для неё.

– Что ж, – зло усмехнулась она. – Отвечу вам вашим же угощением! – проговорила она и, сконцентрировав всю свою энергию, подняла руки к небу, активировав поверх защитного щита зеркальный щит.

И снова как раз вовремя. Её противники оценили крепость её щита и усилили напор: молнии и ледяные стрелы сменил невероятной мощности огненный шторм, который сопровождали массированные вспышки разветвлённых и мощных, как древние дубы, молний. Однако и в этот раз они тоже не угадали: её щит выдержал и отразил весь этот разрушительный поток энергии обратно, в точности по той же траектории, по которой он был ранее послан.

Воздушное пространство вокруг Биргитты на мгновение стало ареной космического столкновения. Созданный столкновением магий энергетический вихрь осветил окрестности волной ослепительно-яркого света, мощь которой была столь велика, что, казалось, будто бы сама природа затаила дыхание, ожидая исхода сражения.

Пойманные врасплох своими же заклинаниями нападавшие оказались ими же и повержены.

Ошеломляющая волна света, вызванная столкновением магий, не могла остаться незамеченной. Эхо магического взрыва ещё не улеглось, а к месту схватки уже спешили постовые, несколько профессоров и сам ректор.

Каждый из них был готов к любым неожиданностям и опасностям, и… все же сидящая среди останков некогда густой и зелёной рощи немного усталая, но совершенно спокойная Биргитта Рингер их удивила. И это ещё мягко сказано…

Воздух вокруг неё все еще дрожал от невидимого напряжения, остаточная магическая энергия вибрировала, создавая мерцание в воздухе. Земля в радиусе нескольких метров была перепахана кратерами и изрыта идущими вразнобой рвами так, будто по ней потоптался хромой гигант, который таща за собой больную ногу, метался в надежде утихомирить адскую боль. Деревья были не просто искорежены и разбросаны во все стороны; они были вырваны из земли с корнями. Остатки их обугленных стволов, веток и листьев образовали толстый слой золы и древесного угля на земле, скрывая под собой превратившуюся в стекло землю.

Когда прибежавшие на звук магического взрыва драконы приблизились к месту происшествия, их охватили смешанные чувства. Увидев размах катаклизма, они не смогли скрыть своего почти благоговейного ужаса перед девушкой, сидящей в центре выжженной земли скрестив ноги и подперев голову рукой, локоть которой она оперла на колено.

– Вы живы? – с явным неверием в голосе вопросил один из постовых и тут же сам себе ответил: – Это невероятно! Просто невероятно! – выдохнул он, с опаской поглядывая на ту, которая, по его мнению, ну никак не могла выжить. Его глаза были широко раскрыты то ли от изумления, то ли от ужаса; он то и дело переводил взгляд с Биргитты на окружавший её погром. Не решаясь при этом приблизиться к ней. Мало ли, по-видимому, думал он, а вдруг-таки зомби!

Мастер артефактной магии Эдриан Кордан был менее категоричен, правда, как и охранник, застыл в нескольких метрах от Биргитты.

– Я видел множество магических схваток, но такое… Такое вижу впервые… – с уважением проговорил он.

И только ректор академии, Дирвус Блумарин ни секунды не сомневаясь бросился к своему декану.

– Биргитта! Вы как? Не ранены? С вами всё в порядке? – его голос выражал одновременно обеспокоенность и облегчение.

Постовые, патрульные и профессора между тем рассредоточились по периметру выжженного участка земли, осматривая его в поисках возможных угроз или подсказок.

Дирвус наклонился было, чтобы помочь девушке подняться, но она остановила его.

– Я в порядке! – заверила она. Голос её был уверенным и спокойным, несмотря на пережитое потрясение. – Просто дайте мне руку.

Ректор выполнил просьбу и Биргитта, опершись на его протянутую руку, медленно поднялась на ноги и отряхнула с себя остатки пепла и золы.

– Дирвус, я действительно в полном порядке, – заверила она мужчину, продолжавшего смотреть на неё с беспокойством. – Не скрою, что этот утренний тест на прочность несколько застал меня врасплох, но я уже в полном порядке! Надеюсь, это было последнее испытание на сегодня? – шутя поинтересовалась она, дабы разрядись слишком уже напряженную атмосферу.

Глава 6

Созданная столкновением магических энергий взрывная волна не осталась незамеченной и только, что вернувшимися с пробежки Евгенией, Занией, Олари и Арикой. Да и сложно не заметить, если под твоими ногами вдруг яростно начинает трястись пол, воздух вокруг тебя вибрирует, мебель прыгает, а чашки, блюдца и другие мелкие вещи летают по комнате.

Как только комната содрогнулась, Евгения, Зания, Олари и Арика мгновенно бросились к освещенному вспышкой яркого-белого света окну.

Но не тут-то было!

Воздух в комнате был настолько насыщен магической энергией, что шторы на окнах в прямом смысле слова испускали из себя искры статического электричества.

– А-ай! Оо-й! Ай-йа-йай! – дружно вскрикнули подруги, получив десятками мелких разрядов по рукам.

Ощущение было такое, что их внезапно атаковал целый рой очень злых ос.

– Сейчас я разберусь с вами! – мстительно, словно обращалась не к шторам, а к разумному существу, прошипела Зания, дуя на покрасневшие пальцы.

– Дай, я, – улыбнулась Арика, беря подругу за руку, и просто уже одним прикосновением снимая покраснение, боль и зуд.

– Спасибо, – поблагодарила Зания. Вслед за чем, сосредоточив взгляд на вспыхивающих в ткани разрядах, призвала магию и начала плести впитывающие в себя излишки чужой магии чары.

По мере того, как она плела, созданные её чарами символы, медленно вращаясь, трансформировались в узорчатое кружево, которое вначале покрыло собой не только шторы, но и окно и всё в комнате. После чего символы вспыхнули, поглощая излишек энергии, и исчезли, как только сделали то, для чего они были созданы.

– Вот так, – победоносно провозгласила довольная результатом Зания, потерев руку об руку. – Всё, теперь можете смело подходить! – разрешила она подругам.

Арика, Олари и Евгения, обступив Занию со всех сторон, тут же сгрудились у окна. Вспышка света к этому моменту уже сменилась дымом, который густым черным туманом окутывал находящуюся где-то в полукилометре от них часть парка.

– Там, кажется, кто-то есть, – указала Арика, на едва различимую в дыму светлую точку.

Олари прищурилась, повнимательней присмотрелась и кивнула:

– Ты права, там определенно кто-то есть. Надеюсь, этот кто-то живой?

– Вроде шевелится. Дайте мне пару сек и будем знать наверняка, – проговорила Зания, уже плетя пальцами сложные магические символы в воздухе. Закончив плести, она прошептала активирующее воздушную линзу заклинание и в ту же секунду перед ней и подругами возник подсвеченный по краям орб, в котором они, правда, сначала увидели спешащих к месту происшествия группу кадетов и профессоров. Однако затем Зания, чуть повела руками и подруги, наконец, смогли увидеть того, кому принадлежал белеющий в черном тумане силуэт.

– Декан Рингер! – воскликнула Зания и тут же облегченно выдохнула: – Жива!

– О, боги... – выдохнула Евгения, её глаза расширились от ужаса, как только она увидела, что скрывал черный дым.

«Вот тебе и «о боги», а я предупреждал! – тут же раздалось ворчливое в её голове. – А тебе, видите ли, не благоприятствовали обстоятельства. Ну и что?.. Теперь тебе надеюсь, благоприятствуют обстоятельства или подождешь, пока её прикончат?»

«Я…» – начала было мысленно отвечать Евгения, но она настолько чувствовала себя виноватой, что не знала, что ответить. Она закрыла лицо ладонями и снова прошептала себе в ладони: – О боже…

К счастью, подруги, если и заметили её жест и услышали её слова, восприняли и первое, и второе как естественную в данных обстоятельствах реакцию.

«Сегодня же!» – наставительно-грозно прорычал дракон.

«Сегодня же», – мысленно пообещала-поклялась ему Евгения.

– Она просто невероятная! – между тем восхищенно говорила Олари, имея в виду сидящую в позе философа, погруженного в размышления, декана. – Вокруг пепелище! А она не просто нисколько не напугана, а просто… ну… совершенно спокойна! Сидит и думу думает! Ну даёт!

– Она не просто сидит и думает, – наставительно поправила её Зания. – Она мысленно читает заклинание развеивания магического напряжения. Посмотрите! Видите, как вокруг неё дрожит воздух?

Олари и Арика тут же, насколько могли, напрягли зрение, однако увидеть дрожание воздуха им это не помогло.

– Нет, – сокрушенно проговорили они, отрицательно замотав при этом головами. – Ничего не видим, – со вздохом добавили они.

– У вас просто ещё не натренированное зрение. Сейчас увидите! – ободряюще пообещала Зания и максимально приблизила изображение. – Теперь видите?

– Да-ааа! – одновременно восхищенно и неверяще воскликнули Олари и Арика и так с открытыми от изумления ртами во все глаза и уставились на мерцание воздуха, которое создавало вокруг невозмутимо сидящей Биргитты сложные магические узоры, видимые лишь либо при очень большом увеличении и, если знать, на что именно ты смотришь, либо теми, у кого для это хорошо натренирован глаз.

«А ты видишь?» – спросил у Евгении дракон.

«Вижу», – мысленно ответила она.

«Твоя подруга права, ваша декан просто невероятная женщина! Я даже больше скажу, с подобным далеко не каждый бы боевой дракон справился бы, не говоря уже о драконессах. Был бы жив, женился бы!» – одновременно с восхищением и сожалением в голосе проговорил её квартирант.

– Хммм… А шутки у местных обитателей не такие уж и безобидные, оказывается… – между тем задумчиво проговорила Зания.

– Я, конечно, не эксперт, но, как по мне, это совершенно не похоже на шутку, – не согласилась с подругой Арика.

– Вот и я о том же, – кивнула Зания. – Я знаю декана Рингер по службе на границе, она не из тех, кого легко испугать и определенно не из тех, кто не контролирует свою силу. Не говоря уже о том, что она обладает провидческим даром…

– Ты это к тому, что она никак не могла случайно пальнуть с такой силой? – понимающе уточнила Евгения.

– Да, – кивнула граничарка. – Это совершенно исключено. Если Биргитта воспользовалась отражающим заклинанием такой мощи, то это только потому, что в этом была насущная необходимость.

Глава 7

Когда Зания и Евгения приблизились к выжженой лужайке, они словно бы ступили на страницы романа, описывающего демоническое нашествие. Под их ногами, на месте пышной зелёной травы, теперь лежал серый покров золы и пепла. Земля была испещрена трещинами и похожа скорее на стекло, чем на землю. В воздухе всё ещё витал душный горьковато-терпкий запах паленой древесины, листвы и травяного покровы.

На противоположном конце лужайки от них виднелись остатки фундамента прекрасной нимфы, от которой осталась лишь груда обугленных осколков мрамора.

В центре некогда цветущей лужайки, где когда-то стояла живописная деревянная беседка, теперь виднелись только её обугленные остатки. Эта беседка была со всех сторон оплетена лунной лианой, которая цвела только по ночам светящимися в лунном свете бледно-синими цветами. И подруги ещё буквально вчера вечером любовались из своего окна сиянием, словно бы плавающих в лунном свете, цветов. Теперь же, от великолепной лианы остались лишь угольный порошок, печально осыпающийся с обугленных досок беседки.

Погруженных в обсуждение декана Рингер, ректора Блумарин и Эдриан Кордан они заметили сразу, однако путь им преградили постовые.

Один из постовых, высокий старшекурсник с хорошо развитой мускулатурой остановил их с серьёзным выражением лица, подняв руку в жесте «стоп»:

– До окончания следствия проход воспрещён! – бесстрастным, официальным тоном отчеканил он.

– Я понимаю это, – заверила Евгения, часто кивая. – Но нам нужно не в запретную зону, а декан Рингер, – объяснила она почти умоляющим тоном. – Это очень важно! И очень срочно! Пожалуйста! – попросила она, сложив для пущей убедительности ещё и ладони на груди в умоляющем жесте. – Это касается её безопасности. И это может быть жизненно важной информацией!

Постовой старшекурсник на мгновение замешкался, его взгляд скользнул от Евгении к Зании, которая, добавляя веса словам подруги, подтверждающе кивнула одновременно с самым серьёзным и обеспокоенным видом.

Решив, что в его положении да, и в целом, в подобной ситуации лучше перебдеть, чем не добдеть, он кивнул.

– Ладно, дайте мне минуту, – сказал он и, кивнув своим коллегам, отправился к декану Рингер, которой и объяснил, что две студентки настаивают на том, что у них есть срочная, жизненноважные информация для неё.

Через несколько напряженных секунд, за которые Зания и Евгения успели несколько раз обменяться нервными взглядами, декан Рингер наконец-то нашла их взглядом, улыбнулась и помахала им, мол, подойдите ко мне.

И они наивные поверили и взгляду, и жесту и пошли… Точнее попытались пойти.

– Ку-ууда?! – тут же грозно окликнул их другой постовой. – Вам же сказано было ждать! Вот и ждите! – не терпящим возражений тоном, припечатал он.

Евгения и Зания могли бы возразить, что у них попросили минуту, которая уже истекла, но решили не нарываться на конфликт. Тем более, что постовой, который разговаривал с деканом Рингер, уже шёл назад.

– Декан Рингер согласилась с вами поговорить, – сообщил он очевидное. – Следуйте за мной, пожалуйста!

Чувствующие себя победительницами, Евгения и Зания не удержались от того, чтобы бросить на остановившего их старшекурсника взгляд гордого собой забияки. Ага, тот самый, которым спрашивают: «Ну что, съел?!»

Вслед за чем как примерные девочки последовали за постовым и даже замедлили шаг, давая ему возможность объявить об их прибытии. Что, к слову, было совершенно лишним, поскольку декан Рингер не сводила с них глаз, пока они шли по направлению к ней. Собственно, декан так увлеклась, смотря на своих студенток, что постовому пришлось дважды её окликнуть, прежде чем она наконец заметила его самого и кивнула, давая добро на то, чтобы он подвёл к ней студенток.

– Прошу прощения за… – Биргитта замялась, подбирая слова, – аж вот такие меры безопасности. Всё как обычно, обжегшись на молоке, начинают дуть на воду. Что у вас, кадетки?

Евгения неуверенно посмотрела на ректора и декана артефакторики.

– Нам уйти? – одновременно удивленно и насмешливо поинтересовался ректор. И по тону его было ясно, что он определённо рассчитывает на отрицательный ответ.

Однако его удивили. Евгения покраснела до корней ушей, но не спасовала.

– Прошу прощения, – виновато проговорила она. – Но моя информация… – она запнулась, подбирая слова, – очень личная.

– Дирвус не смущай девочку, – вступилась за свою кадетку Биргитта. – Сам знаешь, она из черных, да ещё и с проснувшейся сумеречной сутью. Я думаю, в ней, скорей всего, открылся провидческий дар. А видения, сам знаешь, порой бывают довольно странными. Настолько странными, что порой и не отличишь, бред тебе привиделся или что-то стоящее. И это я говорю по собственному опыту, Евгения же, насколько я понимаю, сегодня впервые увидела видение. Речь ведь о видении? Да, Жени-и? – уточнила она у своей подопечной.

И Евгения с облегчением честно ответила.

– Да, в видении. Мне приснилось кое-что и сначала я не придала этому большого значения, – объяснила она, не соврав при этом ни слова. – Но теперь… после того, что случилось… – кивнув на выжженную лужайку, продолжила она и замолчала, поскольку на этом правдивая информация заканчивалась.

К счастью, того, что она уже сказала было достаточно, чтобы убедить ректора в правдивости её слов и в её смущении.

– Хорошо, – кивнул он. – Мы не будем вам мешать. Пошли, Эдриан! – махнул он рукой в направлении главного корпуса. – Декан Рингер, если что, я у себя!

Биргитта кивнула и улыбнулась, мол, поняла. Затем повернулась к подругам.

– Пожалуй, и мы пойдём. Мне не помешал бы успокоительный чай, да и тебе тоже, Жени-и, – с улыбкой проговорила она, отметив крайне встревоженный вид девушки.

Через несколько минут Евгения и Зания уже входили через массивные дубовые двери, в просторные апартаменты Биргитты.

Деканские апартаменты были обставлены со вкусом и практичностью. Хозяйка коих провела гостей в свой кабинет. Это была довольно просторная светлая комната с массивным письменным столом у окна, на котором царили идеальный порядок, золотое перо в чернильнице и фарфоровая ваза с нежными лавандовыми и белыми гиацинтами. Их тонкий аромат распространялся по комнате, сообщая о том, что, несмотря на мужскую профессию и воинственный вид, хозяйка этого кабинета являлась женщиной в полном смысле этого слова. В противоположном углу от стола, у камина стоял диван с креслами и журнальный столик.

Глава 8

– Итак, Жени-и, о чём ты хотела со мной поговорить? – наливая себе и Евгении в чашку чай, спросила Биргитта. Зания тем временем налила себе чай из другого чайничка сама.

Евгения кивнула, отпила глоток горячего чая и покосилась на Занию.

– Ты хочешь, чтобы я поклялась на своей крови, что, начиная с этой секунды, ни одно слово, услышанное мной в этих стенах, никогда не будет мной передано никому другому? – поняла та.

Евгения кивнула, отпила глоток горячего чая и покосилась на Занию.

Та вместо ответа, вытащила из прикрепленных к лодыжке ножен небольшой кинжал, его лезвие блеснуло в свете проникающих сквозь окно солнечных лучей. Зания быстрым, уверенным движением разрезала им себе руку и начала произносить слова клятвы…

Струйка крови скатилась с её запястья, но не упала на поверхность стола, а сформировала в воздухе круг, который тут же расширился, окружив её собой, заключив её в себя.

Слова клятвы эхом разнеслись по комнате, их ритм и вибрация, казалось, резонировали с ударами сердца всех присутствующих в комнате. Излучая слабый, мерцающий свет, круг становился всё ярче и ярче до тех пор, пока его свечение не распространилось по телу Зании.

Вначале засветилась рана на её руке, затем, взобравшись по руке, свет распространился на её шею, после чего окутал сиянием её голову и наконец спустился к сердцу и исчез в районе солнечного сплетения.

Как только Зания произнесла последнее слово клятвы, рана на её запястье сама собой затянулась.

– Клятва принята, – одновременно, и чтобы просто что-то сказать, и чтобы объяснить попаданке значение того, почему рана затянулась сама собой, проговорили Биргитта.

Евгения снова кивнула, её взгляд стал сосредоточенным и напряженным. Она глубоко и судорожно вдохнула, словно в её легких резко перестало хватать воздуха, затем выдохнула и наконец рассказала наставнице и подруге всё, что знала от начала и до конца.

– Твоей сумеречной сутью является Валентайн Бриен фон дер Аргент… И его убили заговорщики… Заговорщики, одним из которых является жрец, который тебя венчал?.. – задумчиво проговорила Биргитта, пытаясь понять, какое отношение эта история имеет к ней.

«Скажи ей, что имя жреца Аръяр Миртель, а имя Его Сиятельства герцог Адамант Вестгейерский» – подсказал дракон.

– Валентайн просит передать вам, что имя жреца Аръяр Миртель, а имя Его Сиятельства герцог Адамант Вестгейерский, – послушно передала Евгения.

От лица её собеседницы, казалось, отхлынула вся кровь. Её рука, в которой она держала чашку, нервно дернулась. Будь чашка наполнена до верху, а не наполовину, её содержимое обязательно расплескалось бы. Биргитта замерла, её взгляд застыл на Евгении, а глаза расширились и слегка округлились.

– Что-о? – переспросила декан, опуская чашку на блюдце.

Поразило известие и Занию. Её взгляд стал напряженным, а рука сама собой нашла рукоятку кинжала и крепко его сжала.

Евгения начала было повторять то, что только что сказала, но Биргитта, её остановила.

– Не надо, – подняла он вверх раскрытую ладонь. Голос её звучал взволнованно. – Я прекрасно услышала тебя и в первый раз, я просто не могу поверить…

– Я тоже… – выдохнула Зания.

И на несколько долгих тягостных секунд комната погрузилась в гнетущее молчание.

– Вы не верите в то, что сказанное Валентайном правда? – в конце концов не выдержав, растерянно уточнила Евгения.

«Похоже на то, – ворчливо отозвался в её голове дракон. – Скажи ей, что она дура, никудышная провидица и что я в ней разочарован! Но даже если не верит, пусть будет поосторожней с Вестгейерским. Если ей, конечно, дорога её жизнь!»

– Нет, дело не в этом, – задумчиво проговорила меж тем Биргитта. – Наоборот, я не то, чтобы уже знала это… или догадывалась… Скорее подспудно чувствовала, но не могла понять, что я чувствую. Было что-то в поведении герцога, что мне оставалось непонятным, что-то, что выходило за рамки обычного скептицизма, высокомерия и пристрастности.

Она замолчала на несколько секунд, углубившись в воспоминания и анализ своих чувств. Взгляд её стал отстранённым и далеким, а в комнате вновь воцарилась напряжённая тишина, которую нарушало лишь тихое тиканье старинных часов на стене.

Евгения думала, что наставница больше ничего не скажет, но она заговорила вновь:

– К тому же я доверю слову самого Валентайна. В первый год моей службы я была его адъютантом. Я не возьмусь утверждать, что я знаю его, как никто другой, но в его честности я уверена. Он никогда не уклонялся от правды, даже когда она была жёсткой или неприятной. Я помню много случаев, когда его прямолинейность и принципиальность ставили его в трудное положение, но он никогда не отступал от своих убеждений и принципов. Так что проблема не в полковнике фон дер Аргент, а в том, что герцог Адамант Вестгейерский… брат Великого короля. И Его Величество ему полностью доверяет.

Биргитта снова замолчала, её лицо приобрело мрачное выражение. Она тяжело вздохнула и продолжила.

– Настолько доверяет, что не поверил бы даже и словам живого Валентайна, не говоря уже о его призраке, – закончила она, сокрушенно покачивая головой.

«В этом она права, – прокомментировал её слова дракон. – Показания призраков считаются даже более ненадежными, чем показания живых. И, к сожалению, небезосновательно. Случаев, когда призраки, просто из вредности или, преследуя какие-то свои цели, сообщали неправду более, чем достаточно для такого отношения. И, если живого, можно заставить говорить правду, взяв с него кровную клятву, призрака можно припугнуть развеиванием, то, что касается таких как я, то нас даже припугнуть нельзя».

– Поэтому я не могу прийти к нему с этой информацией без доказательств, – продолжала меж тем Биргитта, поигрывая висевшим у неё на шее кулоном. – Хотя и с доказательствами тоже… – продолжала она, склонив голову набок и посмотрев куда-то в сторону. – Боюсь, Его Величество поверит в то, что его любимый брат, которого он считает своим лучшим другом и самым верным соратником – заговорщик, лишь в том случае, если он услышит о заговоре из его уст, – криво усмехнувшись, проговорила она.

Глава 9

– Третий день подряд опаздываем на первую пару! Это уже становится традицией! – посетовала Евгения, мчась из апартаментов декана в свою казарму.

– Типун тебе на язык! Не сглазь! – шикнула на неё Зания. – Если девчонки уже собрали наши ранцы и приготовили наши вещи, то, вполне возможно, мы ещё и не опоздаем.

– Ага! Кабы да кабы во рту выросли грибы, – проворчала Евгения, которая чем дольше пребывала в мире драконов, тем меньше в ней под влиянием происходящих вокруг неё событий оставалось оптимизма.

Однако на сей раз в своём пессимистическом настрое она оказалась не права. Арика и Олари поступили именно так, как надеялась Зания. Они собрали их ранцы и разложили на кровати их учебную форму.

Когда Евгения и Зания ворвались в свою казарму их заботливые подруги прихорашивались перед зеркалом.

– Видишь, я же говорила! – воскликнула Зания с облегчением. – Спасибо вам, девочки, – поблагодарила она, быстро переодеваясь в учебную форму. – Вы настоящие спасительницы!

Арика и Олари с улыбкой махнули рукой, словно бы отмахиваясь от благодарности.

– Вообще-то ты только предполагала, – ворчливо напомнила Евгения.

– Просто скажи спасибо, ворчунья! – шутливо прикрикнула на неё Зания.

– Спасибо девочки! – послушно повторила Евгения и спросила: – А по чему у нас первая лекция, кстати?

– Сейчас – зельеварение. Потом – стратегия планирования боевых операций и анализ возможных сценариев конфликтов. А затем – тактика управления войсками на поле битвы и наша любимая физическая подготовка, – тяжело вздохнув на последних словах, сообщила Арика.

К этому моменту Евгения и Зания уже успели переодеться, кое-как привести себя в порядок.

– Всё полетели! – объявила вторая, закинув своей ранец на спину практически одновременно с первым звонком. Вслед за чем, более не сказав ни слова, ломанулась на выход, решительно нацеленная на то, чтобы не опоздать на первую пару.

Евгения, Арика и Олари переглянулись, улыбнулись, слегка пожали плечами, подхватили свои ранцы и тяжело вздохнув затрусили следом за ней. Ибо такова уж доля кадета! Куда твой старшина, туда идешь и ты, не задавая при этом вопросов. Особенно, если они лишние!

– Быстрее девочки! Или хотите, чтобы нас на порог не пустили? – поторопила бегущих позади неё подруг Зания, как только прозвонил второй звонок.

– Да бежим, мы бежим, – тяжело дыша заверили её подруги.

– Мы еще успеваем, – в унисон заверили её Евгения и Арика и напомнили: – Вчера же успели!

– Вчера аудитория была ближе ко входу, – возразила Зания. – Поэтому не расслабляемся, а наоборот ускоряемся!

Поскольку ни Арика, ни Евгения, ни Олари точно не знали, где находится нужная им аудитория, спорить с ней никто не стал.

Они почти успевали, но… «почти» не считается, и жесткая и неумолимая дверь с громогласным хлопком закрылась прямо у них перед носом. Им бы уже в этот момент заподозрить, что дверь не просто так закрылась прямо у них перед носом, но с виду это была вполне обычная дверь, а внешность, как известно, обманчива.

А посему все четверо, тяжело вздохнув, развели беспомощно руками и посмотрели друг на друга.

– А вы ещё обижались на то, что я заставляю вас бежать быстрее! – упрекнула подруг Зания. – Эх… Будь я без вас, дважды бы успела добежать! – со вздохом посетовала она.

Арика, Евгения и Олари, тяжело дыша, снова переглянулись и, вытерев со лба выступивший пот, устало-безразлично пожали плечами, мол, ну и бежала бы себе без нас, тебя никто не держал.

– Стучим? – вынесла решение на общее обсуждение Олари.

– Может попробуем проскользнуть незаметно? – вынесла встречное предложение Арика, бесшумно приоткрывая дверь с помощью своей магии.

– Давайте попробуем, – единогласно поддержали её подруги и…

И, вполне возможно, им бы это даже удалось… Если бы дверь в эту аудиторию не оказалась излишне преданным сторонником военного порядка и дисциплины.

Но она оказалась!

И потому возмущенная бесчестным и трусливыми поведением кадеток эта деревянная салдафонка бесшумно открылась, пропустила всех четверых в аудиторию и только уже потом, закрываясь как СКРИПНУЛА!!!

Так скрипнула, что появление пытавшихся проскочить незаметно нарушительниц дисциплины не пропустили даже кадеты, специально занявшие задние ряды, чтобы поспать после затянувшейся до самого утра попойки.

Что же касается тех, кто не спал, а внимательно слушал лекцию… то, как только дверь со всей злобы и недоброжелательности, что в ней были, издала свой выносящий мозг пронзительный скрип, их взгляды сами собой устремились в направлении этого самого звука и, соответственно, в направлении четырех застывших на месте неудачливых лазутчиц и теперь стоящих в рядочек с пылающими лицами и покаянно опущенными к груди головами с видом приговоренных к казни.

Лица кадетов и кадеток в аудитории выражали у кого-то смесь сочувствия и любопытства, у кого-то злорадства и насмешки. Лицо же профессора, высокого седовласого старика в чине полковника, нахмурилось, укоризненно посмотрело на опоздавших и вздохнуло.

Пойманные на месте, точнее, в момент преступления кадетки вздохнули вслед за ним.

– Я надеюсь, кадетки, вы осознаете серьезность вашего нарушения? – начал профессор. Его тон был спокоен и даже добродушен, но каждое слово звучало как глас разгневанного бога. – Пунктуальность – это не просто вежливость, это показатель вашей дисциплины и ответственного отношения как к себе, так и к вашим товарищам по оружию, которым ваше опоздание на поле боя может стоит жизни! – на последнем слове он совсем слегка повысил голос, но все четверо вздрогнули, как если бы он заорал во всю мощь своих легких.

– Профессор Ворхал, мы всё полностью осознаем, – мужественно и самоотверженно бросилась на амбразуру, то есть, выступила вперед Зания. – И уверяем вас, что подобное больше никогда не повторится! – собрав всю свою волю в кулак, твёрдо и уверенно отчеканила она, не забыв, правда, перед этим за спиной скрестить пальцы на обеих руках.