Тропы Междумирья
Часть I. Зов Первой Тропы Междумирья
Эпиграф:
Каждая тропа начинается не с шага —
а с того мгновения, когда мир впервые смотрит на тебя в ответ.
И если ты услышала его зов…
дорога уже выбрала тебя. ✦
Я сидела в тёмном зале кинотеатра, уткнувшись взглядом в огромный светящийся экран. И дело было даже не в том, что я совершенно не собиралась сюда идти. И не в том, что на экране шла какая-то мутная мелодрама — жанр, который я терпеть не могу всей своей глубокой, принципиальной неприязнью. Ну вот правда: сидишь потом, наматываешь сопли на кулак и смотришь, как неизвестная мне тётенька любит неизвестно какого дяденьку, и оба совершают такие нелогичные поступки, что хочется выйти и пожаловаться в комитет по здравому смыслу. А в финале — обязательное облизание физиономий с чавканьем и мокрыми звуками, отчего у меня всегда возникает желание протереть экран спиртом.
Но, увы, мне была нужна темнота. Срочно. Безоговорочно.
А где её взять среди белого летнего дня?
Правильно — только в кинотеатре.
Звук меня абсолютно не смущал. Я умею отстраняться, если рядом происходит что-то действительно стоящее внимания. А стоящее внимания сейчас происходило — и началось всё с того, что я на улице встретила… лярвочку.
Да-да, ту самую. Блуждающее между людьми тонкоматериальное нечто, которое прицепляется к слабым, разорванным, блеклым ауркам ленивых и слабохарактерных особей и живёт за счёт их энергии, как маленький, но прожорливый паразит-вампир. Вот такую «красотулю» я и заметила, когда пробегала мимо кинотеатра.
Она чинно прошествовала мимо меня, да ещё и продемонстрировала себя во всей липкой красоте — как будто подиум для неё лежал именно в сторону кинозала. Я, естественно, направилась следом, но тут мой путь перегородила контролёрша.
— Девушка, вы куда? Без билета нельзя! — завизжала она так, будто я попыталась залезть в её личный карман.
— Извините… где у вас касса? — спросила я, вежливо, но чуть нервно.
Если я упущу эту лярвочку, кому-то точно будет очень невесело. И в прямом, и в переносном смысле.
Она видела, что я её увидела. Осознала это. И раз уж предпочла демонстрацию себя — значит, её создатель не просто ведьмак-любитель, а мастер сильный, опытный, посвящённый. Такие ритуалы стоят дорого и заказывают их редко — обычно только если кого-то уже капитально достали и решили свести в могилу руками магии.
В зале она сидела на плече у молодого человека, играя пальчиками из тумана в волосах его спутницы. Девушка тем временем положила голову ему на плечо и, довольная собой и жизнью, крутила в руке бутылочку кока-колы. Изредка делала маленькие глоточки и каждый раз так смачно облизывала свои дутые силиконовые губки, что я, пожалуй, даже не удивилась бы, если бы они вдруг съехали у неё на бок.
И вот именно эти пухлые губки она могла потерять навсегда — если бы лярва плотно присосалась.
Она уже начала.
Я поняла — действовать нужно сейчас.
Я уставилась на лярву, мешая ей завершить присасывание, затем аккуратно начала накручивать её энергетику на свой браслет с пентаграммами. Пара секунд мягкой, филигранной работы — и вуаля: лярвочка привязана ко мне, как котёнок на поводке.
Теперь нужен короткоживущий носитель. Я скользнула вниманием по пространству — так, подвал, гнездо… новорождённые крысята. Один из них и так не жилец. Прекрасно. На него и повесим паразита. Лярва уйдёт вместе с его жизнью — самоуничтожится.
Девушку спасли, крысенышу облегчили уход.
Экология потустороннего мира — штука полезная.
Когда всё было сделано, я уже собиралась уходить и только мельком оглянулась, пытаясь понять — кто же и за какие грехи заказал такую дрянь?
Сестры, блин. Две. Одного жениха не поделили.
Ох уж эти ромашки-нежности. Нашли, кого делить… У него таких ещё десяток — на разные дни недели. Все одинаковые: с дутыми губами, пустыми головами, но при деньгах. Прекрасная коллекция.
Я поднялась, чтобы уйти, и… мой путь преградила крыса.
Огромная. Мощная. Не помоечная, не угрожающая — скорее… значительная.
Она стояла прямо передо мной, смотрела своими тёмными глазками-бусинами. Но не со злобой — скорее с каким-то странным, непонятным мне чувством.
Я медленно села в кресло. Крыса — напротив — замерла, не сводя с меня глаз.
И тут я поняла: она пытается мне что-то сказать.
— Что надо? — спросила я тихо.
Крыса не двигалась. Только смотрела.
— Ты кто? — снова тишина.
— Я не люблю крыс, — пробормотала я.
Взгляд не изменился. Ни тени агрессии. Только сосредоточенность, почти разумная.
— Ты хочешь что-то сказать… — догадалась я.
Крыса приподнялась… сложила лапки… и поклонилась.
Я едва не выругалась вслух.
Идрит-кудрит.
Крыса мне поклонилась.
Стоп. Крысы так не делают. Никогда. Никаким образом.
Но эта — сделала.
— Ты поняла, что я сделала? — спросила я потрясённо.
Поклон. Ещё один. Лапки сложены, как у маленького монаха-просителя.
— Так не бывает…
Ещё поклон.
— Ок… пойдёшь со мной?
Крыса сделала шаг, прыжок — и оказалась у меня на плече, как будто всегда там и жила.
О нет. Я не люблю крыс.
Но, похоже, что меня никто не собирался спрашивать.
Ну что ж… теперь буду любить.
Потому что, кажется, у меня появился новый питомец.
И я ещё не знаю — зачем.
Но точно знаю: такие вещи решаю не я.
Крыса устроилась у меня на плече так уверенно, будто всю жизнь ждала именно этого места. Я осторожно провела пальцами по её шерсти — мягкая, тёплая, совершенно не похожая на уличных крыс, которых я видела раньше.
Может, и правда не простая…
Зал тем временем шумел, экран мигал, парочка с силиконовыми губами продолжала обмениваться феромонами, и вообще всё происходящее, казалось бы, бытовым — если бы не то, что у меня на плече сидела крыса, умеющая кланяться.