Глава 1.
Надежда
Вот уж не ожидала, что мои сёстры поведут себя так странно.
Вроде девчонки как девчонки — нормальные, надёжные. Но что с ними приключилось — понятия не имею. Почему они вдруг решили улететь вперёд меня? Ошибка? Или произошло нечто важное, о чём я не знаю? Возможно, они просто решили стать полноправными хозяйками своих планет… Но я-то — осталась в одиночестве на орбите, погружённая в догадки. Ответов — ноль. А пока я размышляла, на передний план выплывала другая, куда более… плотская тема: мои новоявленные пять мужей. Точнее, то, что с двумя из них у меня уже был консуммированный брак, а с остальными — только всё начиналось.
Будущие ночи обещали быть бурными. И, признаюсь честно, я умоляла своих красавцев не набрасываться на меня сразу всей пятёркой. Представить одновременно пять мужских тел в одной постели — для меня это был, мягко говоря, вызов. Но мои мужчины лишь засмеялись, погладили меня и сказали, что очень скоро всё изменится, и мне самой не захочется их отпускать. Да ещё и отмахиваться, мол, буду я, не они.
Особняком в моих мыслях стоял загадочный Янис. На Земле тайны казались игрой в прятки. А тут — в космосе — всё стало куда серьёзнее. Мы наконец-то вышли на орбиту новой планеты, и мне пообещали, что больше не будет ни тайн, ни полуправд.
Я выбрала для своей планеты имя — Надежда. Пафосно? Может быть. Но символично. Хотела уговорить и сестёр назвать свои планеты Вера и Любовь — чтобы завершить триаду, как в древней притче. В конце концов, я — хозяйка всей системы, и на мне заключение торговых соглашений от имени всех трёх миров. А главный браслет управления — у меня. Так что, нажав пару кнопок, я вполне могу утвердить имена всех планет. Надеюсь, девчонки согласятся. Это красиво. Это — правильно.
Мужья… ах, какие же они у меня разные!
Два хаонида — Ким и Эдвард — харизматичные, сильные, со странным чувством юмора. Янис — вовсе неясная фигура. Ни расы, ни прошлого — одни намёки и загадки. Но остальные двое — Авель и Каин — те ещё фрукты. Один — спокойный и задумчивый, другой — яркий, как взрыв сверхновой. И вместе они — идеальный баланс.
Когда мы официально зарегистрировали брак в Храме, старший храмовник только охнул, узнав, что у меня пятеро мужей. В здешних мирах обычно два, ну три — предел. А тут — «звезда семьи», как он выразился. Пентаграмма: пятеро мужчин и я — в центре. И эта фигура была не только символом, но и магическим якорем, усиливающим нашу связь.
Храмовник сказал, что ничего подобного не видел ни в летописях, ни в памяти системы. Тем более, что некоторые из моих мужей — не просто редкие представители своих рас, а ещё и с секретами.
Первым заговорил Эдвард: — Ты думаешь, знаешь нас, милая? Не всё так просто. Мы с Кимом — не чистокровные хаониты. В нас течёт кровь Яниса… — он повернулся к Янису, — Пора, брат, раскрыться.
Янис тяжело вздохнул, закатил глаза, а потом… начал раздеваться. Мы все застыли. А он — неспешно, почти лениво, сбрасывал с себя одежду, глядя мне в глаза с вызовом.
У меня перехватило дыхание.
Ангел. Настоящий.
Белоснежные крылья, сияющие голубо-белые глаза, высокий рост, неоновое свечение… Я просто смотрела, не дыша. Ким и Эдвард — тоже ангелы, но их крылья были серо-перламутровые, словно из жемчужного металла.
Янис подошёл ближе: — Я — принц. Но не наследный. Меня изгнали. У нас нет матриархата — правит мужчина. Мой отец. И у нас не существует браков… только гаремы. Женские и мужские. Я родился от наложницы. Меня пытались устранить — я сбежал.
У меня внутри щёлкнуло: проблемы — не просто личные, а политические. Если мы когда-нибудь попадём в его галактику, моё «много-мужество» может стать не просто скандалом, а поводом для войны.
Эдвард и Ким подтвердили: они тоже рождены от наложницы. И вместе с Янисом — были друзьями в детстве. Потом сбежали. Их поймали пираты, и они выжили, только потому что хаониты спасли их и влили в них свою кровь. Так они и стали теми, кем являются сейчас.
Теперь — Авель и Каин.
Драгонаты. Не совсем драконы, не совсем чужие. Две ипостаси. В одной — гуманоиды, в другой — смертоносные, маскирующиеся охотники. Но их особенность — невидимость. Они могли исчезнуть буквально на глазах. И использовали это чаще, чем хотелось бы признаться. Оба — бывшие спецагенты. Послы. И, по совместительству, беглецы.
Настоящие имена, цели миссий, причины бегства — засекречены. Узнаю — умру. Даже как жена.
Да… весёленькая семейка у меня вышла.
И всё это — потенциальные угрозы. Преследования. Захват сестёр в заложники. Давление через родных… Я не дам в обиду своих. Ни мужей, ни сестёр, ни тех, кого мы возьмём под свою защиту. Значит — нам нужна оборона не только на планете, но и по всей орбите. Нет, даже по всей Триаде.
---
Разговор подходил к концу, когда вдруг включилась видеосвязь. Голос председателя Совета прозвучал сухо: — Срочное соединение. Прошу немедленно выйти на связь.
Мы переглянулись, не сказав ни слова. Одним движением запустили гиперпрыжок.
Пусть подождут. Нам сейчас важнее другое — наш дом.
И когда я откинулась в кресле и закрыла глаза, то думала уже не о тайнах и интригах. Я думала о том, как встречу аборигенов на Надежде. Какие они — дикари или разумные? Смогут ли они стать союзниками?
Будущее только начиналось.
Глава 2.
Общение и знакомство с "дикарями"
Я издалека увидела, как мы выходим из радужного туннеля гиперпрыжка — перед нами три планеты, разные по размеру и цвету.
Голограммы — это одно. Но увидеть собственными глазами такую красоту — это эстетический шок и почти оргазм. Нежно-розовая Ольги, салатовая Марии и нежно-голубая с фиолетовым отливом — моя. Моя оказалась самой большой, и, что странно, никто из девчонок даже не пытался за неё бороться. Хотя, почему "странно"? Вариант Марии с цивилизованными оборотнями и кое-какими технологиями был куда спокойнее. Да и еду мы заказывали централизованно по договору — её могли доставить на любую из планет.
Так что самая сложная досталась мне. И, как оказалось, самая богатая ресурсами. Я недоумевала: неужели они не видят свою выгоду? Но, с другой стороны — меньше проблем, меньше головной боли. Их выбор.
На моей планете — всего три деревеньки туземцев. Казалось бы, приучи к цивилизации, и порядок. А если не получится? Тогда я просто выделю им территорию, где они смогут спокойно жить, как жили до нас. Их выбор — и только.
Эти мысли крутились у меня в голове, пока мы приземлялись. И, да, самое важное — нужно установить защиту. Сначала — на свою планету, потом — на всю триаду. Без этого никак.
Но стоило заглушить двигатели корабля, как в нас... открыли огонь. Луки, стрелы — всё как полагается! Мы переглянулись. Ну всё ясно: аборигены восприняли нас как угрозу. Переговоры с местными — первый пункт повестки.
— Надежду нельзя выпускать, — деловито сказал Эдвард. — Сначала нужно самим выйти, успокоить местных.
— Почему не выпускать? Она как раз и должна быть первой, — возразил Янис.
— Любимые мои, — я остановила этот спор. — Я выйду первой. Они должны видеть, что я не боюсь. И что хозяйка здесь — я.
— Мы можем попробовать поставить защитный купол, — предложил Эдвард.
— Да, но только над тобой, Надя. Над нами он держаться не будет. И если что — мы вполне можем схлопотать стрелу, — добавил Ким.
Я выглянула в иллюминатор — и не выдержала: Аватар, мать его! Только в зелёно-фиолетовой палитре. Те же Шреки с луками. Огонь по космическому кораблю — это, конечно, ново. Но мы не собирались в ответ жечь их деревни...
— А кислород, надеюсь, есть? — тут же всплыл в голове момент из фильма. Все там ходили в прозрачных масках...
— Есть. Чуть разряжен, но дышать можно, — уверил Авель.
Слава богине. Я бы жить в маске отказалась.
Мы с мужьями поставили купол защиты — надо отдать им должное, магия сработала быстро и мощно. В результате — энергетический скафандр, который выдержит стрелы, камни и прочую мелочь. От огнестрела — увы, нет, поэтому мужья организовали вокруг меня живой щит.
Я вышла. Первое, что ощутила — запах. Чистейший, пьянящий воздух, аромат трав, цветов и каких-то пряностей. Я прямо-таки опьянела.
Мужья выстроились полукругом, Ян — впереди, как охранник уровня "бог". Я сделала серьёзное лицо и обратилась к местным, которые выглядывали из кустов.
— Уважаемые, мы пришли к вам с миром. Мы не собираемся мешать вам жить. Просто... мы теперь тоже живём здесь. Я — хозяйка этой планеты. Но я не намерена вас выгонять, подчинять или беспокоить. Всё зависит от вас.
Тишина. Гнетущая.
Через мгновение вперёд вышел огромный, тёмно-зелёный абориген.
— Нам нужно время. Я — Бисс, верховный жрец и вождь трёх кланов. Мы посоветуемся с богиней и советом старейшин. Пока прошу вас вернуться на корабль и ждать решения.
Ага, щас!
— Похоже, вы плохо слышали. — Я усилила голос магией. — Повторяю: мы здесь жить будем. Вы можете обсудить с шаманами лишь одно — будете ли вы с нами в мире. Хотите — принимаете помощь. Нет — живёте отдельно. Но приказывать нам — не смейте. Мы законные владельцы этой планеты.
— Или что? — он дерзко глянул мне в глаза. — У нас есть богиня — Олимпа. Она защитит нас!
Олимпа? Это кто ещё? Конкурентка? Местная номинальная богиня или реальный соперник? Пока я обдумывала, Ян шагнул вперёд и, не дожидаясь, гневно рыкнул:
— Или мы всех вас порвём за свою семью. Особенно за жену.
И расправил крылья.
Местные... упали на колени. Один за другим. Прямо в траву. Потом остальные мужчины тоже раскрыли свои ипостаси, и — да, Авель и Каин в своей боевой форме — страшны.
— Боги! — воскликнул Бисс. — Наши молитвы услышаны!
Да, конечно. Не совсем честно так пользоваться их верой. Но — эффективно. Поэтому я просто молча кивнула и подвела черту:
— Мы поселимся у озера. Если вы примете решение жить рядом — хорошо. Не захотите — не заставим. Мы не будем вас трогать, вы — нас. И всё.
Аборигены, стоя на коленях, начали отползать назад, как черепахи. И вот мы остались одни. Я вздохнула с облегчением.
— Ладно, лагерь надо обустраивать, — напомнил Янис. — Вы двое, с женой останьтесь, не давайте ей скучать.
Авель и Каин разложили плед, достали закуски — пикничок. Остальные вернулись на корабль за вещами. А я... любовалась своими мужьями. Как они магией распаковывали наш временный лагерь. Какие они красивые! И как они знают, что я смотрю...
Когда я попросила поджарить мясо — началось шоу: Ким магией разжёг костёр, Эдвард левитацией принёс тушу кабана (!), Авель ловко разделал её... А вот Каин — стоял и загадочно улыбался. И ничего не делал.
Что он задумал?
Глава 3.
Заводь для богини
Накушались мы знатно — жареное мясо на свежем воздухе шло как бальзам на душу. Мужчины терпеливо ждали, пока я доем, и только потом, словно по сигналу, потянулись за своими прутиками с шашлыком. А я, отпивая ароматный травяной чай, задумалась — чего же именно хочу от своей планеты в первую очередь?
Мы устроились у озера, на живописной поляне, обрамлённой высоким лесом. Ласковый ветер шептал в листве, и мне захотелось прогуляться, а заодно искупаться. Мужчины поддержали мою идею, но сразу же строго обозначили: купание — раздельное. Мужчины отдельно, женщины отдельно. А мы, значит, должны найти себе собственную заводь.
— Может, проводим тебя? — с игривыми нотками предложили они. — И спинку тебе там, может, потереть?
Это что, флирт? Или меня уже пытаются соблазнить?
— Эй! Я вас предупреждала ещё до высадки: супружеские обязанности — это потом. Намного потом! — твёрдо заявила я. — Купаюсь одна. Даже если это будет суперсекретная заводь, которую вы для меня найдёте.
Каин, конечно, сразу кивнул, но вот уверенность в его взгляде никуда не делась. Прямо ух-ты какой настойчивый! Надо держать ухо востро.
Самое странное и неожиданное в тот момент было даже не это, а то, что всё это время в стороне от нас, в тени, молча сидел Ян. Он не участвовал ни в приготовлении, ни в ужине, и, к своему стыду, я заметила это только сейчас.
— Ян, скажи мне, о каких там вселенских заговорах ты размышляешь? — подойдя, попыталась пошутить я.
Он чуть вздрогнул и удивлённо посмотрел на меня.
— Диан, ты меня неправильно поняла... Я просто не ем свинину. И думаю вот... почему местные вдруг решили, что я — бог?
— Может, яблоньку вон ту приметишь? — предложила я. — А вот насчёт того, что нас приняли за богов — не знаю. Но мне вот интересно: кто такая эта Олимпа?
— Как… вы этого не знаете? — Ян казался поражённым. — Олимпа — богиня-создательница этой триады планет. Это её детище. Неужели на вашей планете об этом не слышали?
Меня насторожило, как уверенно он об этом говорит. Это должен был знать Ким — он же мой наставник. А тут Ян...
— Я сразу навёл справки о трёх невестах, — продолжал Ян. — Мои информаторы выяснили, что ты выбрала именно эту планету. Абельские ко мне потянулись не случайно — думаю, в их хромосомах есть частица богов. Да и местные узнали нас. Сразу на колени попадали. Не дожидаясь жриц или совета.
Он вздохнул и добавил:
— Я почти уверен — с утра к тебе придут договариваться. Но знаешь, что мне не даёт покоя? Что именно гласит их пророчество?
Я пожала плечами:
— Да откуда мне знать? Я и так половину своей памяти не помню. Может, в прошлых жизнях и была кем-то, но сейчас… я — это просто я. Не богиня.
— А если ты всё же её дочь? — Ян смотрел на меня серьёзно. — В тебе может быть хромосома богини. Тогда многое становится ясным.
Я махнула рукой:
— Всё, мужья мои замечательные, пошли купаться. Освежиться нам всем не помешает. И подумать в тишине желательно.
Мужчины уже разделились по берегу, мы привезли с собой других выживших, и они с интересом — и странной настороженностью — наблюдали за нами.
— Сейчас, милая! Я организую для нас особую заводь! — воскликнул Ким и тут же рванул вдоль тропинки, исчезая за поворотом.
— Ну что сидим? — засмеялась я. — Пошли, пока он там не нырнул сам!
Мы поднялись и двинулись за ним. Ян галантно подал мне руку, и мы пошли по тропинке, будто прогуливаясь где-нибудь по набережной в аристократическом квартале. Иногда я всерьёз начинала верить, что я — из благородных. Или это просто он рядом делает меня такой...
Неожиданно из леса выскочил Ким и, возбуждённо подзывая, повёл нас в сторону.
Заводь оказалась райским уголком: небольшой полукруглый пляж, скрытый за стеной кустарников и леса, вода — кристальная, отражающая небо. Я тут же попробовала воду ногой — и мурашки побежали по телу.
Начала раздеваться, ища замок у костюма. Спрятан был хорошо — чтобы снаружи не видно. Мужчины засмеялись и тоже начали раздеваться, а я… зависла. Смотреть на них было просто невозможно — в смысле, возможно слишком!
Что я там говорила про торсы? Ха! Сильные ноги, твёрдые попки, кожа цвета меди… Я просто потерялась.
Сзади ко мне подошёл Ян, мягко прикрыл мой отвисший рот, коснулся подбородка и прошептал:
— Давай я помогу тебе… А потом ты — мне.
Мой мозг отключился, тело вспыхнуло, и в голове закружились самые дикие фантазии. Я со стоном потянулась к нему, руки сами потянулись к застёжкам его костюма, стягивая ткань сантиметр за сантиметром...
— Милая, а я тоже хочу помочь тебе… — прошептал сзади другой голос, и в следующее мгновение губы Каина коснулись моей шеи.
Оргазм накрыл меня, как удар волны. Меня буквально затрясло — от страха, от возбуждения, от слишком сильного чувства.
Я оттолкнула их. Всё было слишком. Слишком ярко, слишком внезапно. Остальные мужчины уже подходили, и я в панике отступила, закрыв лицо руками.
— Милая… — Ким поднял ладони в примиряющем жесте. — Это же мы. Мы никогда не причиним тебе вреда. Всё — только по твоей воле.
— Прости, — прошептал Ян. — Мы не хотели тебя напугать.
— Я не могу так… — голос дрожал. — Я не готова принять вас всех. Я думала, у нас будет выбор. Мы могли бы быть просто… номинальной семьёй. А вы бы выбрали себе других…
— Нам никто не нужен, кроме тебя, — твёрдо сказал Янис. — Ты — наша жизнь.
Каин обнял меня сзади:
— Я эмпат. Я чувствую твою боль, страх, желание. Поверь — мы с тобой, всегда.
— Дай нам шанс быть счастливыми, — коротко и просто добавил Эдвард.
Я кивнула:
— Я постараюсь. Только дайте мне время…
Авель вздохнул:
— Попытаемся быть счастливы. Все вместе. Семьёй.
Они были рядом. Горячие, верные, настоящие. И хоть страх ещё тлел внутри, я чувствовала — здесь, сейчас, я не одна.
Мы сели на берег, обнявшись, и Ким начал рассказывать:
— По легенде, Олимпа создала три планеты, наполнила их жизнью. А затем ушла, оставив Хранителей — сильных, преданных, бессмертных. Сейчас она ищет своих дочерей, чтобы вновь соединиться с семьёй…
Глава 4.
Храм Олимпии
Солнце уже клонилось к горизонту, когда мы, вдоволь наигравшись и набаловавшись в прозрачных волнах озера, вышли из воды и не спеша двинулись на прогулку вдоль берега — как и планировали. Купание отняло у нас немало сил, и хотя ужин был уже на носу, решено было его отложить. Есть не хотелось. Казалось, мы насытились — не едой, а чем-то другим. Может, запахом тёплой травы, чистейшим кислородом и живой водой, омывшей наши тела и души.
Янис молча взял меня под руку. Впереди шли Ким и Эдвард, оглядывая округу с чуть напряжённым вниманием. Великие Авель и Каин замыкали процесс, словно прикрывая тыл.
Я невольно нахмурилась:
— Почему вы такие настороженные? — тихо спросила, обернувшись через плечо. — Думаете, местные нас могут атаковать?
Каин ответил не сразу, и, пожалуй, не ответил прямо:
— Осторожность — не недоверие. Мы не одни. И не всё здесь открыто глазу.
Неужели они до сих пор видят в нас богов? Или боятся, что однажды мы снимем маску и окажемся обычными смертными?
Тропинка уводила нас от берега — вглубь леса. Ветви ласково касались кожи, воздух был напитан ароматами хвои и сладкого цветочного нектара. Янис рассказывал о будущем — о том, как мы будем строить дом, растить урожай, смеяться, вдыхать утро вместе. Его голос был как тихая музыка, а я ловила себя на мысли, что почти верю — почти хочу верить.
Авель шёл рядом, срывая ягоды, похожие на малину. Сочные, чуть терпкие, они таяли у меня на языке, когда он игриво кормил меня прямо с ладони. Я бросала на него взгляд — дерзкий, насмешливый — а он лишь улыбался уголком губ. Заигрывал. Шалунишка. Мужчины явно не оставили своих намерений — их игра продолжалась.
Вскоре тропинка вывела нас ближе к озеру, и вдруг… мы едва не налетели на Кима. Он застыл, как гончая, уловившая след, и не моргал, вглядываясь сквозь кусты в одну точку. Что-то почувствовал.
— Там кто-то есть? — прошептал Янис.
— Тише… — Ким поднёс палец к губам. — Вы что, не чувствуете?.. Там не просто кто-то… Там что-то.
— Я тоже чувствую… но не вижу. — осторожно отозвался Эдвард.
Каин нахмурился:
— Вибрации. Эмоции. Притяжение… вас тянет туда, на поляну? Это ощущение, будто тебя ждут?
Я кивнула.
— Да… будто там что-то родное. Что-то… забытое.
Я убрала руку Яниса с локтя и раздвинула кусты. Мы ступили на поляну, залитую солнечным светом.
И… ничего. Только пляж, гладкая трава, чуть подёрнутая серебром озеро. Но всё внутри звенело — мы были на месте. Точно. Это ощущение невозможно было спутать: тепло, дрожь, предчувствие. Здесь что-то было. Но мы не видели.
— Оно скрыто, — прошептала я.
— Магия, — подтвердил Каин. — Мощная защита. Иначе давно бы нашли.
— Надя, — тихо сказал Ким, — помнишь, как на занятиях мы учились смотреть магическим зрением? Давай попробуем. Я помогу тебе.
Я кивнула и закрыла глаза, опускаясь в медитацию. Один за другим мужчины вложили в меня свои потоки — мягкие, сильные, обволакивающие. Тёплая река магии шла по венам, наполняя и пробуждая.
Я сосредоточилась. Потоки слились воедино, и в этот момент Ким направил моё внимание в центр поляны.
И — вуаля.
Прямо перед нами возник храм. Огромный, беломраморный, величественный. Колонны, как стволы небесных деревьев, поддерживали крышу, украшенную рельефами. На крыльце — очаг, символ дома, покоя, силы. Я ахнула:
— Он… настоящий.
— Похож на храм Артемиды, — прошептал Эдвард. — Только более живой. Он дышит.
Мы подошли ближе и попытались открыть двери. Напрасно — они были наглухо заперты. Зато рядом стояла чаша. И тогда Авель сказал:
— Чтобы войти, Надежда, ты должна быть признана. Храм ждёт подношения — символа. Наполни чашу водой из озера, принесённой в ладонях. А потом… добавь каплю своей крови.
— И всё? — хмыкнула я.
— Не всё, — Каин улыбнулся. — Важно не сколько воды, а сколько усилия ты вложишь. Это проверка твоего желания.
Я зачерпывала воду ладонями и относила к чаше. Казалось, чаша впитывала её — будто жадно пила. Ушёл почти час, прежде чем я смогла наполнить её хотя бы на четверть. Ладони дрожали от усталости, но я не сдавалась.
Когда Авель сказал, что этого достаточно, я подошла к кусту шиповника, порезала палец и дала капле крови упасть в воду.
В тот же миг вода засияла. Я отшатнулась — зелёный неоновый свет заполнил чашу. Но не только её — засветились и двери, и арка, и каменный ключ, висящий над ней, рассыпался в пепел.
— Это… оно? — спросила я, глядя на Авеля.
Он кивнул.
— Да, Надя. У тебя в крови — частица богини. Ты — не просто потомок, ты наследница. Храм признал тебя.
— Что теперь?
— Входи. Останься там на сутки. Она — богиня Олимпа — даст тебе Знание. Ответы. Может быть, задачи.
Я кивнула, хотя внутри скручивало от тревоги. Что скажет богиня? Что потребует? Не даст ли задание, от которого ещё больше проблем?
— А вы?
— Мы останемся у входа, — сказал Каин. — Остальные пойдут к людям. Их нужно устроить.
Тут я вспомнила — народ! Мы оставили их без приказа, без еды, без воды. А они — в рабских ошейниках, не могут ничего делать без разрешения!
— Снимите с них эти проклятые ограничения, — сказала я резко. — Они должны быть свободны — хотя бы на этой земле. Хватит им быть пленниками.
Мужчины переглянулись. Кто-то кивнул. Кто-то просто улыбнулся.
И, не дожидаясь больше, я шагнула к дверям храма. Внутри меня дрожала маленькая девочка — не уверенная, не готовая. Но снаружи шла женщина, которую признал сам Храм.
Богиня Олимпа… надеюсь, ты окажешься добрее, чем я о тебе думаю.
Глава 5
Обретение матери и договор с Хранителями Олимпии
Мне не пришлось входить в самую глубину храма — достаточно было лишь переступить порог. Просторная зала, почти пустая, встретила меня пронзительным, до костей пробирающим холодом. По изящным колоннам и мраморным стенам взбиралась белая вьюнковая роза, цветущая, казалось, вне всяких сезонов. Цветение было настолько обильным, что воздух пропитался тяжёлым, сладким ароматом — дурманящим, почти убаюкивающим.
Я шла босыми ногами по холодному белому мрамору, не думая тогда, как глупо это — не обуться. Лёгкий озноб бежал вверх по ногам, но я терпела. Осторожно ступая, я приближалась к центру зала, где возвышался небольшой бассейн. В его середине — статуя женщины, высокой, прекрасной, божественной. Она напоминала одновременно и мать, и богиню, и что-то совершенно иное, древнее. Я сделала вывод: передо мной — Олимпия.
И в тот момент меня охватила непреодолимая жажда. Вода в бассейне — прозрачная, кристальная, словно живая — манила, притягивала. Вопреки здравому смыслу, который кричал внутри: «Не пей! Не трогай!», я наклонилась, сложила руки лодочкой и пригубила. Вкус… Нет, не вода. Амброзия. Чистое блаженство. Ничто в моей прежней жизни не шло с этим даже в сравнение.
Словно огонь растёкся по венам. Жар, тепло, сила. Я медленно обошла статую кругом, всматриваясь в черты. Неужели… я похожа на неё? Я — её дочь? Или здесь дочери — не дети, а последовательницы, монахини? Вопросы. Один за другим. Ответов — ни одного.
И тогда я заговорила. Со статуей. С самой собой. Просто потому что иначе — сойти с ума.
— Ну что, дорогая Надя, что ты будешь делать дальше? — начала я вслух, пытаясь хоть немного облечь в слова бурю внутри. — Мужчины… Да, они мне нравятся. Новый мир, новые правила. Многомужество, которого я боялась — теперь кажется почти нормой. Страшно, но… разве это не шанс? Один, единственный. И такие мужчины, такие взгляды… как будто я — самая желанная женщина во вселенной. А что, если попробовать по одному? Не сразу. Может, получится…
Я говорила — и плакала. Настояще, горько. Мне было одиноко. Обидно. Больно.
На сестёр — что не дождались. На мужей — что напугали своей настойчивостью.
На себя — что не знаю, как быть дальше.
И на Олимпию — если она действительно моя мать, то почему молчит?
Слёзы хлынули ещё сильнее. Я рыдала навзрыд, как ребёнок, чувствуя, как внутри скапливается истерика. Воздух становился плотным, я уже не могла дышать… пока не почувствовала чьё-то прикосновение. Осторожное, тёплое. Ладонь легла мне на голову, гладя волосы. Я подняла взгляд — и замерла.
Передо мной стоял мужчина. Нет, не просто мужчина. Он был воплощением идеала. В нём — всё: и сила, и мягкость, и брутальность, и благородство. Его черты — как из снов. Даже мои мужья в сравнении с ним казались простыми, земными.
— Надежда, не проливай слёзы напрасно, — мягко произнёс он. — Твоя боль не разбудит источник. Розы должны расцвести алым цветом — только тогда пробудится Мать.
— Кто вы?.. — прошептала я, задыхаясь.
— Я — Хранитель Олимпии. Её супруг. Один из тех, кто сторожит её сон и её храм. За розами, в нишах, спят остальные Хранители. Мы оберегаем её покой. Лишь ты способна пробудить её. Лишь ты — её старшая дочь.
Я слушала, затаив дыхание.
— Чтобы она проснулась и обрела свободу, ты должна обрести свою семью. Только когда твой круг будет полон, розы станут алыми. Только тогда проснётся Олимпия.
— Но… мне страшно. — Я снова всхлипнула. — Я ведь почти не знаю этих мужчин. А если кто-то из них захочет уйти?.. Изменит?.. Я не переживу…
Хранитель покачал головой.
— Все они — твои истинные. Их души связаны с твоей. Никто не уйдёт, не предаст. Так было задумано самой богиней. Она и сама имела пятерых мужей. Это — не порок, это божественная гармония.
Он снова коснулся моей головы, и я почти почувствовала тепло отцовской любви. Такое… родное. Настоящее. И в этот момент он протянул мне бокал. Вода из источника — слилась с несколькими каплями его крови. Потом он подошёл к нишам, пробудил остальных Хранителей, и каждый добавил свою искру — кровь, магию, силу.
— Выпей, Надежда. Это — частичка нас. Ты получишь магию иллюзий, которой и так уже обладаешь в зачатке. Я помогу раскрыть её — чтобы ты не тратила годы на тренировку. А когда Олимпия проснётся — если сочтёт нужным — она передаст тебе свою силу.
— А финансы? Как мне выжить? Я хотела лететь в Торговую Галактику, но…
— В этом храме, на втором этаже, находятся кладовые твоего рода. Это твоё наследие. Однако открыть путь туда ты сможешь только тогда, когда обретёшь полную семью. Ты — старшая. Твои сёстры также могут найти свои храмы на своих планетах. Но только ты вправе распоряжаться львиной долей магии и ресурсов.
Он подмигнул, откинул в сторону занавес из белых роз, занял свою нишу — и мгновенно уснул, словно снова погрузился в магический сон.
А я стояла, растерянная. Что это было? Радость? Откровение? Или просто ещё одна ноша, брошенная мне на плечи?
Всё ещё не веря, я попыталась найти вход на второй этаж. Обошла весь храм, облазила стены — но не нашла ни лестницы, ни лифта, ни прохода. Поняла: доступ будет открыт только когда я исполню всё, что от меня требуют.
Я снова подошла к статуе Олимпии. Обошла вокруг. Вглядывалась в каждую черту. Молила… надеялась, что она проснётся прямо сейчас. Без роз. Без условий. Просто — как мать. Но ответом была всё та же тишина.
И всё же внутри я чувствовала: началось. Пробуждение. Мой путь — только начинается. И в этот раз я не была одна.