Как поймать новогоднее настроение? Иду по улице, украшенной мишурой и сверкающей огнями и ничего не чувствую. Где вера в чудо? Где предвкушение волшебства? Ничего. Душа покрыта толстой коркой льда.
«Новый год! Новый год к нам мчится!» – попыталась напеть про себя. Оптимистка, блин. И хохотушка. Была. В прошлом. Далеком прошлом с бывшим, тогда еще настоящим мужем. «Какая красивая пара!» – шептались все вокруг. Все рухнуло одним днем. Промозглым декабрьским днем ровно год назад, когда я увидела Илью, обнимавшего другую девушку. Не такую красивую, но, видимо, чем-то зацепившую моего мужа. Определенно, изюминка в ней была. На мой субъективный взгляд, ее изюминке было около шести месяцев. Аккуратный животик лишь слегка портил ее идеальную фигуру.
Мой мир внезапно потерял краски. Наверное, я так бы и жила в черно-белом формате, если бы не мой личный ангел. Но об ангеле позже. Если уж вспоминать, то с самого начала. Вернее, с конца. В тот самый миг, когда я увидела обнимавшуюся у всех на виду парочку, наш брак рухнул, как карточный домик, придавив меня своими обломками. Я не стала устраивать разборки, и как только смогла двигаться, села в машину и примчалась на квартиру, где мы жили. Илья купил ее еще до нашего брака. Квартира встретила меня мертвой тишиной. Я зашла в прихожую и поняла, что это больше не мой дом. Стены словно стали чужими и давили на меня со всех сторон. Быстро, пока силы не покинули меня окончательно, покидала свои вещи в два чемодана, а что не влезло – запихнула в мусорные мешки. На мусорке им самое место: и свадебному платью, и белым туфелькам, и многочисленным подаркам Ильи. Нацарапала записку всего из одного слова «Прощай», убрала с полок наши фотографии, сняла обручальное кольцо и положила ключи от квартиры на журнальный столик. Дверь за моей спиной захлопнулась с грохотом, разделив мою жизнь на до и после. Или мне так только показалось?
Мешки оттащила на мусорку, вещи загрузила в багажник и, не оглядываясь, выехала со стоянки. Родителям не звонила. Не поймут, особенно мама. Ей Влад всегда нравился, она за зятя встанет горой. Папа ей перечить не будет. В нашей семье всегда царил матриархат. Подруг беспокоить тоже не захотела: у всех семьи и своих проблем хватает. Единственное место, куда я могла поехать, – квартира моей бабушки, доставшаяся мне по наследству. Мама до сих пор обижалась на бабулю и требовала написать дарственную на ее имя, считая, что у меня и так все есть: успешный муж, достаток и трехкомнатная квартира в престижном районе нашего города. Но я обещала бабушке перед ее кончиной, что ни за что не поддамся на уговоры. «Не известно еще, как жизнь-то повернется. Сегодня пан – завтра пропал» - говорила она мне. Как в воду глядела.
Раздеваться не стала, а сразу прошла в комнату и рухнула на диван. Ревела, не переставая три дня и три ночи. На работу забила, взяв неделю за свой счет. Руководство неожиданно пошло мне навстречу.
Через неделю слез не осталось, а душа словно заледенела. Ничего не хотела, даже с дивана вставала с трудом. Кажется, толком и не ела все эти дни.
Муж поначалу пытался со мной поговорить: звонил, писал сообщения и сидел в машине у подъезда, караулил. Но я закусила удила: звонки игнорировала, смс не читала, Илью в упор не замечала, из квартиры не выходила. Тогда Илья задействовал тяжелую артиллерию. В субботу позвонила мама. Я не стала принимать звонок. Знала наперед все, что она мне скажет. Звонки не прекращались, пришлось отключить телефон.
Через неделю я посмотрела на себя в зеркало: от былой красавицы мало что осталось. Взгляд потух, мои, некогда ярко-голубые глаза, словно поблекли, скулы заострились, губы потрескались. Вещи вдруг стали велики на два размера и висели на мне мешком. Я только усмехнулась. Много ли счастья принесла мне моя красота?
В понедельник я вышла на работу. Коллеги узнали меня не сразу. За спиной послышались шепотки. Но мне было все равно.