ПРОЛОГ
Было темно. И сыро. Пахло плесенью и… кровью.
Ванда сглотнула подступивший к горлу ком и прикрыла глаза.
Дернула руками. Нет. Веревки надежно зафиксированы на запястьях.
Всевидящий, помоги…
Всё будет хорошо. Непременно.
Ещё немного потерпеть… Вот совсем чуть-чуть… И тогда?
Что будет тогда – осталось неизвестно.
Потому что послышался скрежет открывающейся двери.
Потом шаги.
Тяжелые. С противным металлическим скрежетом. Словно шедший прихрамывал на одну ногу.
Ванда, зажмурившись, часто-часто задышала.
К ней явно пожаловали не для того, чтобы освободить. Не для того, чтобы разом прекратить затянувшийся кошмар.
Нет.
К ней пришли по иной причине.
В подвале, где её держали, было темно. Ванда приглушенно застонала, стараясь не поддаться панике.
Она сильная. И… Её же спасут? Непременно спасут. Потому что по-другому и быть не может.
Шаги приближались.
Замерли перед ней.
- Неожиданно.
Голос ломкий, противный.
Но…
Знакомый?
Нет, Ванда даже мотнула головой, прогоняя наваждение. У неё разыгралось воображение. Никак иначе. Её держали в подвале не меньше суток, она ослабла от голода и холода, вот нервы и сдали.
Или… всё же нет?
Ванда заставила себя открыть глаза.
Ничего не видно.
Ничего.
И тут, словно по взмаху волшебной палочки, вспыхнул свет. Яркий, ослепляющий. Идущий от прожекторов, установленных на потолках и стенах.
Ванда инстинктивно снова зажмурилась, свет больно резанул по глазам.
Но самое страшное её ожидало впереди.
- Жаль… Очень жаль, что мы снова встретились… Что ж, Ванда, придется с тобой поиграть…
Ей не надо было открывать глаза, дабы убедиться, что она оказалась права.
Она узнала голос.
И оттого стало ещё страшнее.
Она ошиблась.
Потому что настоящий первобытный, дикий, неконтролируемый страх она испытает чуть позже.
Когда холодная сталь коснется ложбинки между грудями и резко, одним движением рассечет платье.
ГЛАВА 1
В воздухе витало что-то скандальное.
Как только механический экипаж баронессы Шимански остановился около Великого театра, Ванда почувствовала легкое напряжение. Она с самого начала была против сегодняшнего визита в вардавскую оперу, но баронесса настояла на своём.
- Как можно, мой ангел! – с легким эпатажем, свойственным ей, воскликнула Каролина Шимански, поправляя кожаные гоглы, с которыми она, следуя последним веяниям моды, не пожелала расставаться даже дома. – Вы непременно должны быть сегодня в Великом! Непременно. Ты так молода, так хороша, себя нужно показывать!
Ванда ласково улыбнулась.
Она была недурна собой – факт. Нежная кожа, локоны оттенка медового каштана, точеные черты лица, очаровательная родинка на щеке. И глаза, огромные, карие, не дававшие покоя мужчинам, которые умели ценить настоящую красоту.
Ей не хотелось отказом обижать подругу и покровительницу, но за прошедший месяц пришлось посетить столько балов и приёмов, сколько не посещала за всю жизнь. Она подумывала немного отдохнуть от Бергаса, от великосветского бомонда, но разве это возможно, когда рядом находится неугомонная баронесса?
Ванда дивилась, откуда у той брались силы. Казалось, баронесса одновременно бывает везде и знает всё про всех. Ни один раут, ни одно событие не обходилось без Каролины. Она была настоящей великосветской госпожой. Овдовев три года назад и, как она шутила, вырвавшись из-под зоркого ока сурового мужа, Каролина с головой погрузилась в жизнь высшего общества. Она обожала суету, сплетни и разного рода тайны. Её интересовало абсолютно всё, начиная с того, у какой модистки заказала то ужасное платье княгиня Карич, чтобы, не приведи Всевидящий, и баронессе попасть в такой конфуз, и заканчивая молоденькими офицерами. А последние были так, как бы между делом…
У Каролины не было своих детей, и теперь она считала своим первейшим долгом познакомить Ванду с лучшими домами Северной столицы и поэтому всегда с завидной категоричностью отклоняла любые попытки девушки отказаться от очередного мероприятия.
- Ты должна блистать при дворе! И не думай о том, чтобы остаться дома.
А теперь баронесса вместе с Вандой входили в собственную ложу.
Великий театр был полон. Его бенуары и бельэтажи быстро заполнялись пестрой публикой. Замелькали знакомые лица, оголенные руки, плечи, смелые вырезы декольте, короткие пышные юбки, позволяющие лицезреть стройные ножки, обтянутые сетчатыми чулками и высокими ботфортами. Замысловатые винтажные украшения соединяли в себе наравне бриллианты и рубины, шестеренки, гайки и латунь. Публика приветствовала друг друга легкими кивками и сдержанными улыбками.
Баронесса не переставала охать и ахать, приглушенным шепотом говоря Ванде:
- Ты только посмотри на него… Вот, нахал! Явиться сюда вместе со своим новым приобретением, мисс Сакдин, - не знаю уж кто она по происхождению, - когда его жена так тяжело больна!
Ванда опустилась на своё место и постаралась незаметно поправить кожаный корсет, настырно съезжающий книзу и стремящийся оголить грудь. Выбор наряда был неудачным. Ванда предпочла бы старомодное платье из шелка и бархата.
- Вы о ком говорите, Каролина?
- Как о ком? – казалось, её удивлению не будет предела. – Конечно же, о мистере Доранге! Он у нас известный проказник!
О мистере Доранге Ванда доводилось слышать, и уж проказником она его назвала бы в крайнем случае, нашлись бы эпитеты поточнее, характеризующие подлые качества человека. Если кто-то потерял последние остатки совести, то что ж… это его дело.
- Но, если я не ошибаюсь, он совсем недавно интересовался молодой Риэнке, - сказала Ванда и посмотрела на Доранге.
Тот важно восседал через несколько лож от них и что-то страстно шептал на ушко очаровательной девушке в чересчур смелом платье.
Доранге был красивым мужчиной. Высокий, черноволосый, с правильными чертами лица - он всегда нравился женщинам. Обладая жгуче-черными глазами, он принадлежал к тому типу рокового мужчины, перед которым редкая красавица могла устоять. Да и богатые земли с особняками и роскошными конюшнями, коими он владел, делали Доранге ещё более привлекательным в глазах прелестного пола. Поговаривали, что на днях он прикупил завод, изготавливающий запчасти для паровозов.
Однако Ванда не находила его столь прекрасным, как другие. На его лице она увидела бесконечную скуку, начинающуюся дряблость - след беспорядочной жизни и жестокость. Такой человек привык повелевать и не терпел неповиновения. Она искренне сочувствовала его жене. Доранге наверняка не считался с её чувствами.
- Совершенно верно! – восторженно проговорила Каролина и достала бинокль, в стёклышках которого вспыхнули золотистые искорки. – Но сама посуди… Мистер Доранге номинально всё ещё состоит в браке, и Риэнке надо быть осторожнее в своих побуждениях, чтобы не вызвать прилюдного скандала!
- Каролина, - настойчиво позвала Ванда и сдержанно улыбнулась, - угомонитесь, прошу вас. Вы проявляете чрезмерный интерес, его нельзя не заметить.
Каролина вздрогнула, точно проснулась от короткого сна, и энергично принялась обмахиваться веером с креплением в виде маленьких шестерёнок.
- Ты права, права. Но это так интересно, что я просто не могу сдержать своих чувств.
- И что тут интересного? – Ванда пожала плечами. – У каждой семьи свои проблемы и заботы. К тому же, кто-то пригласил меня в оперу? А чем мы занимаемся? А?
Баронесса возмущенно фыркнула.
- Я говорила, мой ангел, что у тебя злой язычок?
Ванда утвердительно кивнула, пряча улыбку. Ей стало забавно. Баронессу многие опасались, и оттого редко кто осмеливался ей перечить.
Они не состояли в родственных связях и ни разу не виделись до того момента, пока Ванда ни написала ей письмо с просьбой помочь обустроиться в Бергасе. Когда-то баронесса и родители Ванды были знакомы, даже водили дружбу, но их общение резко прекратилось, после того, как последние были вынуждены уехать в деревню. А там они начали вести затворническую жизнь и ни с кем из прежних знакомых не пожелали видеться.
ГЛАВА 2
Когда раздался звонок, возвещающий об антракте, Каролина изъявила желание выйти в аванложу.
- Я ненадолго...
По тому, как дрогнул голос подруги, Ванда поняла: с той происходит нечто неладное. Она стала более суетливой, и у Ванды были все основания подозревать, что это из-за появления таинственных Ловчих.
А уж то, с какой поспешностью она направилась к кучке таких же почтенных матрон, подтвердило подозрения девушки.
Себе же Ванда запретила пока думать про двух мужчин, привлекших и её внимание. Не до них. Были дела поважнее.
Поправив перчатки и посетовав на их тонкую кожу, выделанную недостаточно хорошо и доставляющую дискомфорт, а точнее, зуд в области локтей, Ванда повернулась к брату и нетерпеливо спросила:
- Ну? Что ты узнал?
Рой улыбнулся.
- Я же сказал, что адрес наш.
- И?..
- Сестра, ты нетерпелива. Не буду же я тебе рассказывать всё здесь.
- А почему бы и нет? – Ванда завертела головой, желая убедиться, что вокруг них никого нет. – Нас никто не услышит.
- И всё же… - Рой стал серьёзным. – Я бы предпочел поговорить дома.
Ванда едва не всплеснула руками. К чему такое упрямство?
- А я бы предпочла всё поскорее узнать, - продолжала она настаивать, плотнее сжимая губы. – Дома мы могли бы обсудить дальнейший план действий. Неужели ты думаешь, что господин Жердан будет ждать нас вечно?
Рою не понравилось, как с ним разговаривала сестра. Снова появился покровительственно-снисходительный тон, который он терпеть не мог и считал, что в обращении к нему такое недопустимо. Сестра старше на два года, но это не давало ей право указывать ему, что делать.
- Нет, не думаю, - Рой решил, что не время и не место для спора. В любую минуту могла вернуться баронесса Шимански. Да и ему будет любопытно послушать, что баронесса скажет про Ловчих. Всё-таки они были преинтереснейшими персонами. А слухи, слухи какие про них ходили! Да и были ли это слухи – вот в чем вопрос. – Сегодня как раз такой день, что… - Молодой человек замялся и сглотнул подступивший к горлу ком. – Одним словом, сегодня ночью Жердана не будет в городе.
От неожиданного известия Ванда вся встрепенулась и заерзала от нетерпения.
- Ты это серьёзно? Откуда такие сведения?
- У меня свои источники.
- Конечно, конечно…
У Ванды слегка закружилась голова. Неужели они подошли к цели? Неужели сегодня ночью случится то, о чем она мечтала годами? Вернее, не только она, но и брат тоже.
Это была их общая мечта.
- Старая контора Жердана располагается рядом с Замком Лэтвэ, - продолжил выдавать информацию Рой, более внимательно наблюдая за реакцией сестры.
- Рядом с Замком Лэтвэ? – переспросила Ванда, и её голос предательски дрогнул, а сердце тотчас забилось сильнее.
Рой утвердительно кивнул.
- Именно. Это в народе говорят Замок Лэтвэ, а на самом деле…
- А на самом деле это Тюремный замок. Тюрьма. Я знаю, - ещё тише сказала девушка. – Ну и местечко, надо полагать.
- Не самое лучшее место в городе, стоит признать. И опасное, особенно ночью.
Ванда задумчиво склонила голову и помолчала с минуту, размышляя.
- Ты по-прежнему не хочешь, чтобы я туда отправлялась?
- Не хочу.
- Но мы должны…
- Я знаю, что мы должны! Не стоит мне каждый раз об этом напоминать!
- Что ты злишься, Рой? Я не сказала ничего особенного!
- Как же! Не сказала! Это ведь ты у нас старшая! Это ведь на тебе лежит бремя всех земных забот!
От несправедливых слов Ванда рассердилась. Порой её брат бывал невыносимым. Пришёл в оперу в таком хорошем настроении, а сейчас сидит недовольный.
- Я не виновата, что родилась первой! – вспылила она в ответ. – И не виновата, что родилась женщиной! А ещё знаешь, что я скажу? Я собираюсь исполнить свой долг перед родителями, чего бы мне этого ни стоило! Я, конечно, хочу, чтобы мой брат был со мною рядом, но коли на то пошло, то обойдусь без твоей помощи. Достал адрес, и на том спасибо!
Ванда резко замолчала. Вот так всегда. Стоит разозлиться, и её трудно остановить. Ну и характер! Хуже некуда. И она раньше считала себя спокойным и уравновешенным человеком. Не зря же баронесса называет её колючкой. Она никогда не может вовремя прикусить язычок и промолчать.
Ванде совсем не хотелось ругаться с Роем, и поэтому она негромко добавила, потянувшись к брату и положив руку на его кисть:
- Прости меня. И не сердись, прошу.
- Ты тоже прости меня. Я сам виноват.
Продолжить разговор помешала вернувшаяся баронесса Шимански. Ванда встретила её приветливой улыбкой, делая вид, что за время её отсутствия ничего не случилось. Баронесса сразу бы почувствовала неладное.
Ванда зря старалась. Каролина даже не посмотрела на неё. Её большое круглое лицо, как и плечи, было покрыто красными пятнами.
Брат с сестрой переглянулись.
- Баронесса, вы чем-то взволнованы? – осторожно поинтересовался Рой.
- Я? Нисколечко! – наигранно небрежно бросила Каролина и дрожащими руками принялась разглаживать темно-коричневую юбку.
- Кароли-ина, - подразнивая, позвала Ванда.
Та свела брови на переносице и негромко пробормотала:
- Никто ничего не знает! Нет, вы представляете? Ник-то! Вообще! Это же… нонсенс! Нонсенс.
Рой усмехнулся и довольно откинулся на спинку кресла, предварительно подмигнув сестре. Небольшая ссора оставила неприятный осадок в душе, и он желал его сгладить.
- Вы сейчас, надо полагать, говорите о Ловчих?
- Именно! О них! Нет, это невозможно! – баронесса пожалела, что не прихватила с собой старый веер. Пусть тот и вышел из моды, но он ей сейчас послужил бы лучше новомодного.
- То есть вы не получили нужной информации? – Ванде тоже стало любопытно. Чтобы подруга и ничего не узнала…
Ванда снова посмотрела в ложу напротив и вздрогнула.
ГЛАВА 3
Долго ждать Ванда не планировала. Как только Рой скрылся из вида, она решительно направилась к дому.
Обшарпанный, он производил впечатление нежилого. Пахнуло плесенью и отходами. У Ванды возникли кое-какие подозрения, но она поспешила отбросить их прочь. Осторожно отворила в калитку и вздрогнула, когда та жалобно скрипнула. Ванда оказалась в глубине грязного двора, заваленного разным хламом. Дворовые постройки и небольшой сарай давно требовали ремонта, но хозяин на них попросту махнул рукой.
Обогнув кучу отходов, Ванда подошла к темной лестнице. К горлу подкатил комок, только сейчас она осознала, до какой степени боится. Сидеть в тёплой комнате, смотреть на трепещущие блики огня в камине и мечтать о свершении правосудия - это одно. А стоять у грязной и темной лестницы, чувствуя, как промозглый холод охватывает тело - совсем иное. Ванда приказала себя успокоиться. Она сама этого хотела, не стоило забывать. Поэтому не надо трусить и нагонять лишнего страха. Она не имела права на малодушие. В противном случае обещание разобраться в тайнах прошлого, данное маменьке, так и останется невыполненным.
На сердце у Ванды потеплело, стоило вспомнить о матушке. Хотя она сомневалась, что госпожа Элизабет одобрила бы авантюру дочери. Она первая настояла бы на том, чтобы Ванда выкинула из головы безумную затею, принялась бы уверять её, что Жердан не тот человек, с которым можно играть в опасные игры.
И Ванда начала подниматься по лестнице. Она нащупала рукой холодную стену и, опираясь на неё, осторожно ступила на выщербленные ступеньки. Ещё не хватало упасть. Ничего не было видно. Ванда приметила на противоположной стороне газовый фонарь с тусклым светом. Он находился напротив одинокого окна квартиры Жердана, и Ванда сильно надеялась, что он даст хотя бы небольшое освещение, иначе ей придется шарить в сплошной темноте. Правда, она взяла с собой жестяной фонарь, но хватит ли у неё решимости его зажечь?
Лестница закончилась внезапно, и Ванда едва не уткнулась носом в дверь. Вот она и на месте. Что дальше? Положившись на случай, Ванда нащупала железное кольцо и потянула за него. Дверь поддалась. Сначала Ванда обрадовалась, потом насторожилась. Здесь что-то было нечисто. Оставлять на ночь открытой дверь в неблагополучном районе мог только очень рассеянный и безалаберный человек. Жердан явно не относился к их числу. Если этот дом пустовал, и в нём никто давно не жил, то местные бродяги и нищие давно бы его облюбовали. Да и Рой узнал бы о подобном. Неужели сам хозяин находился дома?
У Ванды была только одна возможность проверить это.
И она смело открыла дверь. Та поддалась без лишнего шума, и девушка оказалась внутри квартиры. Она правильно рассчитала: свет от фонаря падал как раз в комнату, и его тусклого освещения вполне хватило, чтобы рассмотреть пустоту. Худшие опасения подтвердились. Квартира Жердана была пуста. Здесь не было ни мебели, ни другой утвари. Одни голые стены и дощатый пол. Возможно, несколько лет назад Жердан и держал здесь ломбард, но сейчас ничто не напоминало о позорном занятии.
Трудно описать то разочарование, которое испытала Ванда, когда поняла, что они с братом прогадали. Всё напрасно! Рою дали неправильные сведения.
Черт, черт, черт…
От возмущения она топнула ногой, подняв слой пыли. Так нечестно!
Ванда сжала кулаки.
«А ну-ка, перестань вести себя, как ребенок, которому не дали понравившуюся игрушку! – приказала она себе. - Ничего страшного не случилось. Сейчас ты пойдешь к Рою, и вы отправитесь домой. А завтра начнете поиск заново».
Другого выхода не было.
Поняв, что делать в комнате более нечего, Ванда направилась к двери. И тотчас напряглась - она услышала быстро приближающиеся шаги. Кто-то поднимался по лестнице и поднимался уверенно, хорошо зная дорогу. Ванда даже не успела ни о чём подумать. Сработал инстинкт самосохранения, и она побежала по темному коридору. Сзади послышалось:
- Стой, подлюга! Куда! Не уйдешь!
Голос был злой, и Ванда прибавила шагу. Она бежала наугад, поэтому ничего не было удивительного в том, что через несколько длившихся бесконечно секунд она со всего духу врезалась в стену. Перехватило дыхание, девушка с трудом удержалась на ногах и лишь чудом не упала. И тут заметила спасительный свет. Оказалось, что здесь следовал поворот, и там виднелось небольшое оконце. К нему она и ринулась. Всё решали какие-то мгновения.
Преследователь дышал ей прямо в спину. Ванде так и казалось, что сейчас цепкая рука схватит её за шиворот и с размаху швырнёт на жесткий пол, а там набросится на неё и хорошенько отколошматит. Как же она была благодарна Всевидящему, когда, подбежав к окну, увидела, что стекло давно выбито, и рама пустует. Не думая о последствиях, Ванда слёту сиганула в узковатое окно, ободрав плечо.
Летела она недолго, пару секунд. Преследователь что-то крикнул ей, и Ванда поняла, что удачного приземления ей явно не желают. Так и получилось. Когда она ударилась о землю, то почувствовала резкую боль в ноге.
«Только бы не перелом!» - мысленно взмолилась она.
Проверять, что же на самом деле у неё приключилось с ногой, не было времени. Преследователь, громко ругаясь, побежал назад.
«К двери», - сообразила Ванда.
Не помня себя от испуга, она вскочила и снова вскрикнула от боли. Но делать было нечего, и Ванда, прикусив губу до крови, побежала. Она не знала, куда бежит. Запоздало сообразив, что, по всей видимости, находится совсем на другой улице, громко застонала. Её преследует неизвестный мужчина, она находится в незнакомой части города, брат ждёт её в совершенно противоположном направлении, что может быть хуже? Боль в ноге становилась сильнее. Ванда лихорадочно оглянулась и, не заметив никого, уже готова была вздохнуть с облегчением, но тут чья-то рука схватила её за плечо.
- Тихо! - послышалось над ухом.
Ванда не успела даже испугаться - почувствовала, как крепкая мужская рука закрыла ей рот, и неизвестный втащил её в подворотню. Радовало одно – голос принадлежал не её преследователю.
ГЛАВА 4
Мортон небрежно кинул перчатки на трюмо, расстегнул несколько верхних пуговиц на сорочке, подошел к небольшому столику из красного дерева, налил себе водки и залпом выпил её. Он только что вернулся домой и чувствовал себя отвратно. День выдался не из легких, у него было, над чем подумать.
Во-первых, нужно было разобраться с той информацией, что он получил от Блисара. А во-вторых, вдова Альтер. Сам факт её существования отодвигал на дальний план многие вопросы и задачи.
Мортон поставил стакан на столик и прошёл в спальню, где, не раздеваясь и не снимая сапог, лёг на огромную кровать, закинув руки за голову. Интуиция подсказывала: сюрпризы только начинаются. В последнее время они посыпались на него градом.
С чего всё началось? Ах да… Со встречи с одним юношей.
Когда несколько месяцев назад к нему в Полоньи подошёл незнакомый молодой человек и представился мистером Джеем Мартином, Мортон не удивился. За последние годы такие встречи стали для него привычным делом. Его находили, где бы он ни был. И предлагали дело. Так выражались практически все его заказчики.
Его губы дрогнули в насмешливой ухмылке. Он вспомнил свой разговор с мистером Мартином. Сначала Мортон даже не воспринял его всерьез. Он-то знал, что в Империю возвращаться не собирается, поэтому браться за дело князя не намеревался.
Джей оказался настойчивым. Не старше девятнадцати лет, невысокого роста, аристократически худощавый, он производил впечатление маменькиного сыночка, у которого вся жизнь расписана едва ли не поминутно. И за которого всё решают другие люди. Сначала он смущался, заикался и нёс, откровенно говоря, такую сумятицу, что Мортон с трудом его понимал.
Потом прозвучали магические три слова: «Дед спрятал золото», и всё изменилось.
Мортон, по своей природе имея авантюристический склад характера, заинтересовался. Пригласил юношу в гостиницу, в которой проживал последние полгода, и там они смогли поговорить в более спокойной и непринужденной обстановке. Под конец вечера он даже начал симпатизировать молодому человеку. Тот попал в довольно-таки щекотливую ситуацию. Осиротев год назад, Джей с удивлением узнал, что может прекратить жалкое и унизительное существование, которое вели до сего момента его родители, да и он сам. Ему с раннего детства внушали, что их род обеднел, и они не могут жить в Бергасе, давать грандиозные званые вечера и сорить деньгами.
Джею пришлось свыкнуться с подобной мыслью. И каково же было его удивление, когда он узнал, что его предки совсем не разорились из-за нерадивого ведения хозяйства, не проигрались за зеленым столом, а остались без состояния из-за озорства деда Джея. Тот при жизни слыл большим чудаком. Вот и со своей семьей он решил сыграть шутку. Всё состояние он перевел в золотые бруски и спрятал их неизвестно где. Перед смертью, раскаявшись, хотел указать на местонахождение клада, но не успел - умер. Пришлось семейству Мартин попрощаться с хорошей жизнью и уйти в глушь.
Сам Джей прожил бы точно так же, как его родители. Тихо и скромно. Но всё чаще и чаще его стали одолевать мысли о состоянии, зарытом неизвестно где. Он богат! Возможно, очень богат! Просто нужно найти дедовы сокровища. Но как? Сам Джей не был способен на авантюру – слаб характером и физически неловок. Значит, необходимо было обратиться за помощью. Но к кому?
И тут старый дворецкий Остин подсказал ему. Ловчие. Лучше – именно Мортон Каварди. Но помилуйте, где их, точнее, его искать? Ловчие изгнаны из Империи. Давно.
Молодой человек окончательно потерял сон. Стал дознаваться, где сейчас можно встретить Ловчих. В большинстве своем наталкивался на угрюмое молчание. «Не знаем. Не ведаем. А Всевидящий их рассудит».
Тогда Джей решил рискнуть и отыскать Мортона сам. Здесь ему тоже пришлось преодолеть не одно препятствие, и молодой человек пришел к выводу, что жизнь всех Ловчих, включая Каварди, покрыта тайнами и, скорее всего, темными.
Он приготовился к самому плохому.
И тут по столице поползли слухи, что молодой Император сменил гнев на милость, и в Бергас стали возвращаться Ловчие. То на вокзале их видели, то в трактире за Сокольничьим рынком. Джей узнавал имена, но Каварди среди них не встречал. И снова подсказал дворецкий Остин. Мол, у Каварди квартирка в Полоньи от родителей имеется, может, он гостит там. Предположение дворецкого оказалось верным. Одно невзначай оброненное слово порой способно перевернуть жизнь.
Мортон слушал молодого князя молча. Предложение было заманчивым. Он с удовольствием взялся бы за дело. Но для этого надо было возвращаться в Бергас. А он не хотел. Империя давно для него перестала быть родным домом. Мортон предпочитал не привязываться ни к одному месту.
С Джеем Мартином они попрощались до следующего вечера. Мортон обещал подумать.
Чуть позже Мортон скажет парню, что тот везунчик. Потому что не успел он выйти от Ловчего, как в дверь постучали. Максимилиан Сальтор и люди в черном. Люди Императора.
Мортон согласился на предложение Джея Мартина, выдвинув всего два условия: тот ни во что не вмешивается, и, в случае удачного решения вопроса, Мортон получал четверть найденных сокровищ. Джей согласился, рассыпавшись в благодарностях.
Расчет Мортона был прост. Раз так совпало, что ему предложили дело и призвали на родину, почему бы не воспользоваться удачным стечением обстоятельств? Его род обокрали, и Мортон задался целью вернуть не только имя, но и благосостояние.
За то время, что он мотался по миру, Мортон хорошо заработал. Очень хорошо. И всё же лишними деньги никогда не бывают. Особенно сейчас.
Особенно когда появились гении нового времени, Механики. Дар последних встречался настолько редко, что можно было позавидовать. Они были воистину гениальны, делая открытия века и создавая такие вещи, о которых можно было прочесть только в фантастических романах. Но слишком часто гении перешагивают через мораль и общество, совершая чудовищные преступления. И именно поэтому Император призвал Ловчих.
ГЛАВА 5
Поискав глазами брата и не обнаружив его поблизости, Ванда вышла из огромного зала, где всё сверкало и искрилось, и отправилась по анфиладе комнат в то направление, где, как она предполагала, находился сад. Было душно, и она решила немного проветриться. От дорогих духов, запаха сигар и паров алкоголя у неё начинала кружиться голова.
Прокурор давал свой ежегодный весенний бал, и Ванда с Роем получили на него приглашения, не без старания Каролины, разумеется. Несмотря на то, что после травмы прошло всего два дня, Ванда не стала отказываться от приглашения. Она могла ходить не хромая, если, конечно, сильно не перетруждать ногу. К тому же, на бал стоило отправиться уже ради того, чтобы не видеть хмурое лицо баронессы Шимански.
Ванда вздохнула. Каролина умеет быть невыносимой, ничего не скажешь. За пару дней она едва не свела Ванду с ума. Во-первых, как только она увидела, что её подопечная неким таинственным образом вывихнула лодыжку, то пожелала всё узнать. Она наотрез отказывалась верить, что Ванда пострадала, когда поднималась по лестнице.
- Я больше десяти лет живу в этом доме, и ничего. Ни разу даже не поскользнулась, - упрямо заявила та и хмуро посмотрела на Ванду, которая сидела с самым невинным выражением лица.
Баронесса продолжала допытываться, Ванда – пожимать плечами. Мол, ничего не знаю, ничего не ведаю.
А во-вторых, Каролине не давала покоя мысль, что у её подопечной появился таинственный поклонник. Конечно, баронесса сразу узнала, что Ванда получила письмо и пожелала узнать от кого. Ванде надо было схитрить и назвать имя любого мужчины, с кем она танцевала, но тут на девушку что-то нашло. И вместо того, чтобы свести всё к шутке, Ванда не осторожно заметила, что имеет право на тайны. Естественно, баронесса возмутилась и обиделась, всем своим видом демонстрируя недовольство. В доме атмосфера накалилась. Рой несколько раз пытался сгладить ситуацию, шутил, но у него ничего не получалось.
И Ванда позорно бежала из дома.
Её мучили угрызения совести. Она несправедливо поступает с подругой. Та проявила благосклонность, терпение, сделала всё, чтобы их стали принимать в лучших домах столицы, а чем они ей отплатили? Неблагодарностью.
Но и открыться Ванда не могла! Вот не могла и всё тут.
Оказавшись на темной, извилистой аллейки миртовых и лавровых деревьев, Ванда пошла по ней вглубь сада. У неё не было никакого желания возвращаться к другим гостям. С танцами пришлось повременить из-за ноги, а стоять и слушать жеманные разговоры молоденьких девушек не желала. Утомилась.
И куда запропастился Рой? Найти его да уехать.
Вечер не удался. К тому же, у неё была ещё одна причина сбежать из залы. Мистер Доранге весь вечер настойчиво не желал оставлять её. Как только она появилась у прокурора, он прямо-таки приклеился к ней. Такое чрезмерное внимание быстро начало раздражать Ванду. Она никогда не находила его привлекательным человеком, а сегодня открыто сказала, что считает его разговоры неприличными и пошлыми. Пусть больше времени уделяет больной жене! На что князь сверкнул темными глазами и посоветовал быть осторожнее с высказываниями. Наглец!
У Ванды заныла нога, и она огляделась по сторонам в поисках скамейки. Да и рука не давала покоя… Напасть какая-то! Да и только… Неужели на целой аллее не найдется, где присесть и спрятаться от посторонних глаз? Да быть такого не может! И точно, впереди, в шагах двадцати от неё она увидела чугунную скамейку. Надо же, какое укромное местечко. Прямо для влюбленных.
Ванда направилась к ней и, как только опустилась на прохладное сиденье, вытянула ногу вперед. Так-то будет лучше. Откинувшись на спинку плетеного сиденья, Ванда с наслаждением вздохнула запах зелени, нарциссов и лилий. Наконец-то, она может позволить себе расслабиться.
- Отдыхаете в тиши, устав от шумливых поклонников?
Услышав прямо над собой хрипловатый голос, Ванда вздрогнула и вскинула голову.
- Мистер Каварди…
Откуда он взялся? Прямо из темноты. Двигается бесшумно, как кошка.
Нет, как хищник.
Как очень опасный хищник.
- Вы удивлены? – Мортон лениво улыбнулся, и у Ванды что-то оборвалось внутри. – Я же говорил, что мы встретимся. В ближайшие дни.
До чего же ему шла улыбка! Его суровое и насмешливое лицо моментально преображалось, становясь похожим на мальчишечье. Столько задора.
Сердце Ванды пропустило удар. Потом ещё один.
Что с ней происходит? Она ведет себя странно, даже можно сказать безрассудно.
Слишком остро реагирует на присутствие мужчины.
Тут стоит сделать пометку: конкретно этого мужчины.
- Признаюсь, я не ожидала увидеть вас здесь, - негромко кашлянув, выговорила она, тщательно подбирая слова.
- У нашего многоуважаемого прокурора или рядом с вами? – Мортон откровенно дразнил её.
И Ванда не удержалась, вспыхнула.
- Конечно же, у прокурора!
- Не сердитесь на меня. Я могу присесть?
- Естественно, - проговорила девушка, слегка нахмурив брови.
Почему у неё создалось впечатление, что Ловчий сознательно следил за ней? Более того, играл. Выжидал.
И её реакция. Странная.
Да, прошедшие два дня она думала о нем. Часто. Перебирала в памяти его слова. Даже нервничала.
Ловчий произвел на неё впечатление, чего уж тут скрывать. Красивый. Статный. Опасный.
А как целуется…
Мортон присел на скамью, и теперь его нога как бы случайно касалась платья Ванды. Он сделал ЭТО специально! Ванда не сомневалась: Ловчий просчитывал всё. Или у неё чересчур разыгралось воображение ввиду того, что за вечер она выпила несколько бокалов шампанского? Мистер Доранге внимательно следил за тем, чтобы у неё всегда в руке был бокал. Причем, не пустой. Вот вам и результат.
Только что-то подсказывало Ванде, что шампанское ни при чем.
- Что вы здесь делаете? Я имею в виду, в саду? – Ванда попыталась завести светскую, ни к чему не обязывающую беседу. – Тоже вышли подышать свежим воздухом?